VIII. О Пути Удаления и Пути Возврата

 

Движение «вовне» называется Путём Удаления, так как обращает Сознание человека от «внутреннего» к «внешнему», в то время как движение «внутрь» называется Путём Возврата, так как обращает Сознание от проявленного к Изначальному, от Космоса к Хаосу, от Тварного Света к Изначальной Тьме. При этом само деление Единого на «внешнее» и «внутреннее» порождено неведением человеком своей Истинной Природы — за пределами всякой двойственности этого Мира. Преодоление двойственности на Пути Возврата означает воссоединение Анимуса и Анимы — мужского (Animus) и женского (Anima) начал человеческой души (согласно терминологии глубинной психологии), — Меркурия и Венеры, Гермеса и Афродиты, иногда меняющихся местами. Так, на языке Алхимических Символов говорится, что Свет Утренней Звезды (Венеры-Люцифера), оплодотворяя «Ртуть Философов» (тинктуру Меркурия, представляемую в виде прекрасной Женщины), [воз-]рождает Гермафродита (Гермес + Афродита) — Совершенное Существо, пребывающее за пределами двойственности этого Мира, Алхимический Ребис (Rebis — буквально: «Двойная Вещь»). Разумеется, речь идёт не об апологии физического уродства на внешнем уровне, а о достижении внутренней Гармонии между двумя Космическими Началами (начальный этап Делания) и дальнейшем их полном воссоединении, или слиянии воедино, внутри адепта, то есть о преодолении иллюзии двойственности и Возврате к Изначальному Духовному Единству в Едином (завершающий этап Делания).

 

 

IX. О Высшем Гнозисе и Духовном Освобождении

 

Высший Гнозис (Γνώσις), согласно Учению Хаогностицизма, заключается в непосредственном неконцептуализированном Знании своей Истинной Природы, которое раскрывается посредством Духовного Самопознания и выхода за пределы всякой двойственности. Таким образом, освободиться из-под власти Демиурга возможно лишь посредством внутреннего Духовного Пробуждения и Освобождения из-под власти собственной ложной самости, или ego, через которое Демиург и его Архонты управляют нами. Поистине, «отсечь голову» своему ego и «пронзить Копьём Тьмы Покровы Тварного Света» — означает «отсечь голову» Демиургу и, прозрев своим Вещим Оком, (раскрытым Нетварным Светом Неосквернённой Мудрости) за качествами Бескачественное, за Множественностью этого Мира Изначальное Единство, — освободиться навсегда из-под власти Архонтов и подвластных им Временных Эонов, обратив Сердце своё к Вечному Эону, к самому Сердцу Тьмы.

 

Sapienti sat!

 

[2010]

 

 

ПРИЛОЖЕНИЕ 1:

Тьма, Мрак и Бездна у христианских мистиков

 

 

1. Заметим, что некоторые христианские мистики, вопреки господствующим представлениям, при описании Неописуемого Первоисточника всего сущего также использовали понятия: Тьма, Мрак, Бездна и т.п. Так, например, [Псевдо-]Дионисий Ареопагит (V в. e.v.), в «Послании к Тимофею» размышляя о том, каким образом возможно единение с Причиной всего сущего, писал: «...совершенные, неизменные и подлинные таинства Богословия открываются в ПРЕСВЕТЛОМ МРАКЕ (Здесь и далее выделения наши. — Прим. V.L.S.L.V.) тайноводственного безмолвия, в котором при полнейшем отсутствии света, при совершенном отсутствии ощущений и видимости наш невосприимчивый к [ Духовному ] просвещению разум озаряется ярчайшим светом, преисполняясь пречистым Сиянием! <...> Как горю я желанием достичь этого МРАКА, дабы неведением и невидением узреть и познать Того, Кто превосходит созерцание и познание даже в невидении и в неведении! Ведь истинное познание, созерцание и сверхъестественное славословие Сверхъестественного — это именно неведение и невидение, достигаемое [ постепенным ] отстранением от всего сущего, наподобие того, как ваятели, вырубая из цельного камня статую и устраняя всё лишнее, что застилало чистоту её сокровенного лика, тем самым только выявляют её утаённую даже от себя самой красоту. И полагаю, что при славословии Сверхъестественного отрицательные суждения предпочтительнее положительных, поскольку, утверждая что-либо о Нём, мы тем самым от самых высших свойств Его постепенно нисходим к познанию самых низших, тогда как, отрицая, мы восходим от самых низших к познанию самых изначальных; таким образом, мы отказываемся от всего сущего ради полного ведения того неведения, которое сокрыто во всём сущем от всех, кто хотел бы познать его, и ради созерцания того СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОГО МРАКА, который сокрыт во всем сущем от тех, кто хотел бы узреть его» (пер. Л. Лутковского)[24].

2. Божественный «Мрак» присутствует и в учении Григория Нисского (ок. 335 – после 394 e.v.). В «Мистическом богословии Восточной церкви», в главе «Божественный Мрак», у В.Н. Лосского читаем: «Григорий Нисский пишет трактат "Жизнь Моисея", в котором восхождение Моисея на Синай является путём созерцания, встречей более высокой, чем первая его встреча с Богом, когда Он явился ему в купине неопалимой. Тогда Моисей видел Бога в свете, теперь он вступает в МРАК, но то, что в этом МРАКЕ, — Бог, где наши понятия теряют смысл. В нашем Духовном восхождении только всё более и более достоверно открывается абсолютная непознаваемость Божественной природы. Всё более и более к ней устремляясь, душа непрестанно растёт, из себя выходит, себя превосходя, в жажде большего».

3. О «Божественной Тьме» говорил также Иоганн Таулер (1300–1361 e.v.), ученик Майстера Экхарта (ок. 1260 – ок. 1328 e.v.), великого немецкого философа-мистика, учившего, что человек способен познавать Бога, т.к. в его душе есть «Божественная искорка», частица Божества: «...очищенный, просветлённый Дух погружается в БОЖЕСТВЕННУЮ ТЬМУ, в молчание и в непостижимое и невыразимое Единение; и в погружении этом утрачивает всё схожее и несхожее, и в БЕЗДНЕ этой теряет Дух сам себя и ничего более не знает ни о Боге, ни о себе самом, ни о схожем, ни о несхожем, ни о ничто; ибо отныне погрузился он в Божественную Единость и утратил все различения».

4. Другой ученик Экхарта, Рейсбрук Удивительный (1273–1381 e.v.), писал: «И здесь бывает ненаслаждающееся выступление и изливающееся погружение в сущностную наготу, где все Божественные Имена и все виды, и весь Божественный Разум, отражённые в зеркале Божественной Истины, упадают в простую неизреченность, в отсутствие вида и разума. Ибо в этой неограниченной БЕЗДНЕ ПРОСТОТЫ все вещи облечены в наслаждающееся блаженство, и БЕЗДНА сама остаётся не постигнутой иначе, как через сущностное единство. Перед этим должны отступить лица и всё, что живёт в Боге. Ибо здесь нет ничего, кроме одного вечного покоя в наслаждающемся облечении любовного погружения, и это есть сущность без вида, которую избрали все внутренние Духи поверх всякой вещи. Это есть то ТЁМНОЕ МОЛЧАНИЕ, где все любящие потерялись».

5. Здесь же следует упомянуть и «Бездну» (Ungrund) Якоба Бёме (1575–1624 e.v.) — «Безосновное», «Великое Ничто», из Которого всё начало быть, в непостижимом трансцендентальном взаимодействии с противостоящей «Бездне» «Основе» (Grund).

 

ПРИЛОЖЕНИЕ 2:

[ Псевдо- ] Дионисий Ареопагит [25]

О Мистическом Богословии.

Послание к Тимофею

 

 

Оглавление

 

Глава I — Что такое Божественный Мрак

Глава II — Как подобает восходить ко всеобщей и всё превосходящей Причине и Её воспевать

Глава III — Каково катафатическое Богословие и каково апофатическое

Глава IV — Что ничем из чувственного не является, превосходя его, Причина всего чувственного

Глава V — Что ничем из умственного не является, превосходя его, Причина всего умственного

Приложение 1: Письмо Гаю монаху

Приложение 2: Письмо Дорофею диакону

 

 

Глава I

Что такое Божественный Мрак

 

I.1. Троица Пресущественная, Пребожественная и Преблагая, руководящая премудростью христиан, направь нас к таинственных слов пренепознаваемой пресветлой и высочайшей Вершине, где простые, абсолютные и неизменные таинства Богословия, окутанные Пресветлым Мраком сокровенно таинственного Безмолвия, в глубочайшей Тьме пресветейшим образом сияют и совершенно таинственно и невидимо прекрасным блеском преисполняют безглазые умы. Молюсь, чтобы было мне так!

Ты же, дорогой Тимофей, усердно прилежа мистическим созерцаниям, оставь как чувственную, так и умственную деятельность и вообще всё чувственное и умозрительное, всё не-сущее и сущее, и изо всех сил устремись к соединению с Тем, Кто выше всякой сущности и познания. Неудержимым и абсолютным из себя и из всего исступлением, всё оставивший и от всего освободившийся, ты безусловно будешь возведён к пресущественному Сиянию Божественной Тьмы.

I.2. Смотри, однако же, чтобы никто из непосвящённых об этом не услышал. Таковыми я называю привязанных к сущему, воображающих, что ничего сверх сущего сверхсущественно не существует, но полагающих, что своим собственным разумом они способны ведать Сделавшего Мрак покровом Своим [ср., напр.: «И мрак сделал покровом Своим» (Пс. 17, 12)]. Если выше таковых оказываются Божественные Тайноучения, то что и говорить о ещё менее причастных к Тайнам, которые лежащую над всем Причину изображают как последнее из сущего и утверждают, что Она ничем не превосходит создаваемых ими безбожных многообразных форм. Подобает, между тем, Ей как всеобщей Причине приписывать все качества сущего и ещё более подобает их отрицать, поскольку Она — превыше всего; и не надо при этом считать, что отрицание противоречит утверждению, так как Она первичней и намного выше умалений, выше всякого и отрицания, и утверждения.

I.3. Так, Божественный Варфоломей [имеется в виду один из 12 апостолов (см. Мф. 10, 3; Мр. 3, 18; Лк. 6, 14)] говорит ведь, что и велико Богословие, и мало, и Евангелие и пространно и велико, но при этом и кратко. Мне кажется, он совершенным образом понимал, что и многословесна благая Причина всего, и малоречива, и даже бессловесна настолько, что не имеет ни слова, ни мысли по причине того, что все Она сверхсущественно превосходит, и неприкрыто и истинно изъявляется одним тем, кто нечистое всё и чистое превзойдя, и на все и всяческие святые вершины восхождение одолев, и все Божественные светы, и звуки, и речи Небесные оставив, вступает во Мрак, где воистину пребывает, как говорит Писание [ср., напр.: «И мраком покрыл Себя» (2 Цар. 22, 12)], Тот, Кто вне всего.

И ведь не сразу Божественный Моисей, — сначала ему было повелено очиститься самому и от неочищенных отделиться, — лишь после всяческого очищения услышал многогласные трубы и увидел светы многие, чисто сияющие, и разнообразные лучи. После этого он покинул толпу и с избранными священниками достиг вершины Божественных восхождений [Исх. 19, 9–24]. Но и там он собеседовал не с Самим Богом и видел не Его Самого, ибо Тот незрим, но место, где Тот пребывал [Исх. 33, 20–23]. Это указывает, как мне кажется, на то, что Божественнейшие и высочайшие из предметов созерцания и разумения являются всего лишь некоторыми гипотетическими выражениями подножий всё Превосходящего, с помощью которых обнаруживается превышающее всякое мышление присутствие Того, Кто опирается на умственные вершины Его святейших мест.

И тогда Моисей отрывается от всего зримого и зрящего и во Мрак неведения проникает воистину таинственный, после чего оставляет всякое познавательное восприятие и в совершенной темноте и незрячести оказывается, весь будучи за пределами всего, ни себе, ни чему-либо другому не принадлежа, с совершенно не ведающей всякого знания бездеятельностью в наилучшем смысле соединяясь и ничего-не-знанием сверхразумное уразумевая.

 

 

Глава II