Немецкая социальная история и школа Анналов.

После 45 г. самыми знаковыми становятся французская школа анналов и новая немецкая

социальная история. Если во Франции популярность школы анналов достигает в 50-60-е

гг., и это заслуга не столько Блока и Ле Февра, сколько Броделя, написавший свою первую

монографию о Филиппе 2. В отличие от предшественников, Бродель сделает решительный

шаг вперед в методике. Если Блок и Февр ограничивались средневековьем и

преимущественно Францией, Бродель изменил угол зрения. Он попытался

сформулировать ту же концепцию в очень большом пространстве, переместив его по

времени в Новое время. Бродель был полуалжирцем, поэтому его сильно волновала

политика Франции в Алжире в послевоенные годы. Принципиально важным было то, что

Бродель апробировал методику анналов на Новом времени, охватив и большее

пространство, и большее время. Испания, мусульманская Африка, Италия и Балканы

оказались связаны. Для будущего школы анналов работы Броделя оказались

принципиальными.

1950 год впервые широким фронтом немецкие историки были представлены на международной конференции в Париже. Французская школа Анналов стала известна в германии только в середине 60х годов. Колумбом стал Карл Эрих Борн. Он занимался заговором дворян против Карла 5. НА странице журнала «Секулюм». Он написал статью о школе Анналов в 1964 году. Очень запоздалая реакция. После этого появятся статьи других авторов. Работы начнут переводиться на немецкий язык. Та социальная история, которую создал Конце и та, что была в школе Анналов были немного разные. В германии она была более консервативная из-за жизни с консерваторами. В центре внимания Марка Блока стояла власть и повседневность, и мысли самого человека. А в Германии изучали Политику, власть и экономику. Главные работы: Государство и общество германии 19 века. Проект «немецкое общество в 1815-1914 года»

Во конце 60х годов медиевисты на столько осмелели, что стали вторгаться на сопредельные территории. Шлезенген стал изучать древних германцев без Цезаря и Тацита, используя только археологический материал. ОН вел «боевое содружество» и «кровное родство». Создал упрощенную схему. Вертикальная связь – это боевое содружество. Горизонтальная связь – это кровное родство. Оно объединяет все племя. Так же он вывел, что позднеантичное замчеще и ране средневековое отличается только формой собственности. Именно родство при всех коллизиях, всегда было незыблемо и было последней скрепой общества. Все были вынуждены признать положительные момента в работах Шлезингена.
Символической датой прощания с прошлым в исторчиеской науке можно считать 1964

год, когда состоялся конгресс историков во Фрайбурге, на котором секция медиевальной

истории задавала тон всему конгрессу и когда стало ясно, что без новых методик никакого

развития не состоится. Этот конгресс прошел год спустя после кончины Герхарда Риттера

– знамени послевоенного немецкого консерватизма. С конца 60-х гг. мы наблюдаем более

тесное общение немецкого исторического цеха с зарубежными коллегами,

представлявшими французский и англо-американский исследовательский мир. Впервые

по прошествию четверти века немецкие историки отваживаются писать общие очерки

истории средневекового Запада. До этого момента таких общих этюдов не было. В конце

60-х – нач. 70-х гг. появятся первые крупные монографии, где давался общий обзор

истории средневековья. Для немецкой исторической традиции важен «Справочник

Гепхарда». Второй момент: немецкая медиевистика, начиная с 70-х гг., активно

занимается переводом, публикацией ведущих зарубежный исследователей, в том числе

представителей школы анналов (первая статья о школе анналов вышла в Германии только

в 64 г.). В начале 70-х гг. в Германии публикуются важнейшие работы Ле Гоффа, Дюби и

Блока. Кроме того с началом 70-х гг. возрастает объем научных контактов с Францией и

Америков. Венцом этих контактов становится перевод двух монографий Филиппа Арьеса

«История детства: ребенок при старом порядке» и «История смерти». В этих двух

исследованиях давался прекрасный анализ восприятия детства, воспитания, образования в

Старой Европе (от нач. средних веков до Французской революции). Во второй

монографии - восприятие смерти, воприятие кончины, связи с внешним миром. Эти книги

окончательно рассорили автора с новой либеральной общественностью, сделав его в их

глазах консерватором. В Германии эти монографии вызвали обширную дискуссию,

которая готовит важный общественных сдвиг, осуществленный в двух направлениях:

а) принципы социальной истории и социо-культурной истории теперь распространялись

не только на отдельные средневековые немецкие регионы, но и на период начала нового

времени (16-18 вв.); б) в анализ были вовлечены структуры, которые раньше не

привлекали внимания: властная элита, церковная элита в период раннего нового времени.

Иными словами, пуля выпущенная семинарами Телленбаха наконец долетела до раннего

нового времени. Этот первый сдвиг найдет поддержку в немецкой научной

общественности среди молодых историков. На рубеже 60-70-х гг. произойдет очередная

смена поколений. Ученикам Шлезингера, Бозла и Телленбаха было действовать гораздо

проще. Возникнут и новые печатные органы, которые должны были стать рупором нового

направления. В 75 г. таким рупором стал «Журнал исторических исследований». Он начал

издаваться усилиями Западно-берлинского университета и Академии наук в Геттенгеме.

Главными инициаторами издания была группа молодых исследователей, состоявшая из

медиевистов и ранних новистов из центральных и южно-немецких вузов: Франкфурта,

Гессена и Тюбингена. Ключевыми фигурами стали Питер Морав и Пресс. Этот дуэт

предложил следующее. До сих пор историки занимались историей войн, социальных

катаклизмов и политических институтов. Реформация рассматривалась как борьба

религиозных течений и связанных с ними политических сил. Как чувствовали себя

простые люди в условиях реформации никто не знал. Говоря об общественной истории

акцент всегда ставился на истории крестьянства и на истории города. Морав и Пресс

постулировали проблему феномена сословного общества. В его рамках они предложили

исследовать историю церковных и властных интститутов с внутренней стороны, как

историю людей, задействованных в этих институтах. Пресс скончался в 93 г., Морав в 2013 г. К этому моменту можно вполне подытожить

взгляд этих историков на проблему империи. Европа после 91 г. обязывала заниматься

историков вопросами глобализации и интеграции. Поэтому сейчас так популярен Карл

Великий. Исследовательский опыт Морава и Пресса не только доказывает необходимость

дальнейшего изучения соцаильных плоскостей в истории империи, но и со всей

очевидностью говорит, что средневековый мир по совершенно другим законам, поэтому

линию преемственности вести отсюда совершенно невозможно. И у того, и у другого

сложилось множество учеников, и эти ученики ныне представляют следующие

направления:

а) изучение проблем мелкого и среднего дворянства, различные аспекты организации в

условиях имперско-рыцарских кантонов 16-17 вв, феномен имперского рыцарства, герои

немецкого неоромантизма;

б) перенос изучения вопросов СРИ в плоскость национального самосознания (проф.

Йоркшмидт);

в) династическая, семейная биография, история правящих домов;

г) новый взгляд на общественные конфликты и кризисы нового времени: Реформацию,

религиозные войны, Тридцатилетнюю войну, кризис 18 века.

Петр Бликле и его исследование о 1525 г. как о неудавшемся социальном перевороте. Речь

шла о координальных изменениях в империи в случае победы восставших крестьян. В

большинстве крестьянских требований содержались пункты, касавшиеся

внутриимперского устройства.

Другое направление будет связано со средневековьем ранним и высоким, и среди

представителей этих эпох закипят страсти, которые радикально изменят вгляды на

средневековье.