Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Моя любовь к Тебе не зависит от наших взаимоотношений с бабушкой, и отношения с ней не влияют на твое здоровье.

Поиск

Второй блок - соматический аспект: пневмония, интоксикация, вегето-сосудистая дистония. У тебя здоровая грудка, сердечко, жи­вотик и сосуды. Она грациозна, она хорошо двигается. Поэтому: Ты продолжаешь легко и красиво двигаться. И дальше: Ты закален­ная, легко и редко болеешь. Все, с этим блоком закончили.

А вот теперь самое основное, где все вместе. Переходим к треть­ему блоку, где идут подблоки: нервная система, психическая сфера, аффективная система, вегето-соматическая система, галлюцинации и пр. Вот, пожалуйста, самая трудная задача. Вы должны на основании жа­лоб и клиники сформулировать то, что мама будет мысленно и вслух забирать, от чего она будет очищать ребенка. Пожалуйста, начали!

Подблок энурез.

Из зала: Ты всегда понимаешь и помнишь, когда тебе нужно пописать.

- А что это нам дает? Для чего это?

Из зала: Мочеиспускание у нее непроизвольное было, а нужно добиться того, чтобы она это контролировала.

- А зачем?

Из зала: Чтобы не было непроизвольного мочеиспускания.

- А у нее нет непроизвольного. Я ведь сказал, что мы сейчас не идем в глубинные психоаналитические механизмы, но она ведь из-за бабушки писается, а не из-за кого-нибудь.

Из зала: Мне кажется, что не надо фиксироваться на этом пси­хологически.

Из зала: То есть мы сами ее как бы поворачиваем на ту про­блему, которой она не поняла, она мала еще для этого.

Еще подумайте. Вы, с моей точки зрения, самые правильные мысли говорите. Ответ-то на поверхности лежит. Мы добились того, что убрали бабушку. И тут же исчез энурез, потому что это реактив­ный энурез, крайне редко встречаемый. Вот в моей жизни это первый раз, чтобы ребенок конкретно писался на какую-то ситуацию. Бабуш­ки сейчас нет - нет энуреза. Так зачем мы будем ковыряться в нем?

Из зала: Да, а то получается, что мы начинаем уже новую про­блему сочинять для девочки.

- Правильно. Вот почему я долго раздумывал, когда говорил, что эта фраза не вошла в программу. Потому что с мамой был совер­шенно четкий договор: если вы убираете бабушку, тогда мы этот пункт не включаем и смотрим, исчезнет ли энурез. Исчез. Исчез в тот же самый день. Она ни в штанишки не писает, ни ночью не писается.

Из зала: А если бабушка случайно к ним придет?

- Вы правильный вопрос ставите. Наверное, описается снова. Ей обязательно надо установку на устойчивость к бабушке дать. «Ты спокойно относишься ко всему, что исходит от бабушки». И вооб­ще подождать. Здесь она писается, а потом она судорожный припадок устроит, а потом она фобию даст - мало ли что она может дать. Заика­ние. Но заикание уже поздновато. Уже не даст, только по подражанию.

Подблок астения. Истощаемость, утомляемость, ригидность? Что у нас еще есть из группы астенических и церебрастенических расстройств? Головные боли? Ну-ка, вспоминайте. Она истощаема, она утомляема, это весь регистр астенических состояний.

Из зала: Это гипертензионный синдром, да? На это тоже надо как-то прореагировать. Оставляем, да?

- Ну, общие фразы мы можем оставить: «У тебя хорошая, крепкая нервная система». И дальше пошли развивать этот блок.

Из зала: «У тебя ясная..,».

- Это когда мы говорим о высших психических функциях, ко­гда говорим: «Ты умная девочка». А у нее масса астенических про­явлений. Истощаемая! «Тебе с каждым днем удается все дольше и дольше заниматься какими-то делами. С каждым днем ты чув­ствуешь себя сильнее, свежее». Думайте, фантазируйте.

Из зала: А может быть так: «Ты любишь долго заниматься де­лами. Тебе приятно, доставляют удовольствие занятия...».

- Мысль опять хорошая. «Тебе доставляет удовольствие, что у тебя получается легче вставать, чувствовать себя более свежей». И так далее. Только почетче формулируйте.

Из зала: «Тебе удается выполнить все, что ты задумала».

- Можно, только тогда нужно положительные эмоции найти. «Тебе нравится, что тебе удается все выполнить». Верно? И дальше перечисляйте. Убирайте астению. Мама дает программу, мама внушает ей противоположное состояние: «Ты работоспособ­на, ты свежа, у тебя много энергии». Ищите здесь астению. Невра­стению вы знаете? Представляете что это? Невроз истощения. У нее первая стадия - астеническая. Не гиперстеническая. Она перенесла тяжелую инфекцию, массу всяких психических переживаний.

Из зала: «Тебе приятно чувствовать себя смелой, энергичной».

- А она не робкая.

Из зала: «Ты чувствуешь силу и энергию...»

- Вот правильно. Почти угадали: «У тебя появляется ощу­щение свежести, ощущение радости движения. У тебя появляет­ся ощущение того, что ты можешь долго и упорно заниматься какими-то делами». Давайте противоположные термины или снаб­жайте положительными эмоциями.

Из зала: «Тебе нравится ощущение свежести и силы в течение всего дня».

- Так, правильно. «Ты испытываешь ощущение свежести, силы в течение всего дня».

Гипносуггестия в чем заключается? Либо в выдвижении аль­тернативы, которая устраивает самого человека, либо в ликвидации самого синдрома. Ликвидация основного синдрома получается, на­верное, у сомнамбул хорошо, и то не всегда. Задача такая: выбрать ощущения и состояния симптоматики астенического круга и сфор­мулировать ощущения и противоположные состояния.

Называйте симптомы. Не забывайте, пожалуйста, что мы ра­ботаем не с абстрактными понятиями, а с симптомами. Чтобы напи­сать для астении контрдоводы, нужно знать, какие симптомы у этой астении или хотя бы знать, на что жалуется. Тогда контржалобы формулируйте. Программу пишет не мама, а вы с мамой.

Подблок «Ты умный ребенок». Это заглавие. Этого ребенка особенно подстегивать, может быть, и не надо. Музыку сочиняет, стихи пишет. В семь-то лет. Рисует хорошо. Она еще и хорошенькая очень. Такая вся немножко невропатичная, симпатичная, чуть-чуть истероидная, очень симпатичный ребенок. Поэтому ее особенно стимулировать и не надо.

Из зала: А в школу она с удовольствием ходит или нет?

- Сейчас она пошла. Она не хотела туда ходить. Поэтому пер­вым делом ей нужно дать смягчающую по отношению к школе уста­новку. Но в физико-математических младших классах очень сложная программа. У девочки еще есть реакция и на саму школу. Ее там, во-первых, обокрали дважды. Там есть девчонка, которая ее сшибла с ног и обижает. Если есть какой-то фобический компонент или ком­понент опасения, тревоги, что произойдет со школьной успеваемо­стью... Но она все успевает, как мама написала. Значит, надо гово­рить: «Ты начала ходить в школу с удовольствием. У тебя про­пало», - тут не надо отрицать, - напряжение». «Тебе легко дается твоя нелюбимая математика».

Из зала: «Ты легко и с удовольствием общаешься с одно­классниками». Потому, что там и с общением идут проблемы.

- Верно. Или «Тебе нетрудно, ты с удовольствием общаешь­ся». Да.

Из зала: А как же «не»? Отрицание!

- А вы что отрицаете - «нетрудно»? Есть такое выражение «нетрудность»?

Легкость. «Тебе легко и свободно общаться».

Из зала: «Ты легко и свободно общаешься».

- «Легко и свободно» - можно. «Тебе нравится общаться с

твоими одноклассниками». Этот блок завершили.

Аффективный подблок. Она в депрессии, у нее астенический компонент и психогенные причины. Реактивная депрессия. Ну, что? формулируйте этот раздел. Что здесь будем говорить?

Из зала: «В твоей голове только хорошие добрые мысли».

- Опасная фраза. Вы загоняете ей в голову мысли. Внешнее воз­действие. Мама суггестию проводит и вводит ей в сознание мысли. Нет, не пойдет. Так можно до бреда внешнего воздействия договориться. Из зала: «Ты веселая, жизнерадостная девочка». Из зала: А вот же было у нас «У тебя всегда хорошее настрое­ние». Можно?

- Да, пожалуйста.

Из зала: А если туда вставить что-то о планах, которые реали­зуются? Такое антидепрессивное?

- Это как?

Из зала: «Твои планы всегда выполняются... получаются». Из зала: «Все, что ты хочешь, все, что ты задумала, все полу­чится».

- Ну, может быть. Но у нее все-таки главным образом аффек­тивный компонент, который связан не с тем, что у нее что-то не по­лучается. Он связан с тем, что бабка-«монстр» высасывает из нее энергию. У папы две жены: одна ее мама, а другая - пьяница, кото­рая приходила. Кого папа будет выбирать? Она же тревожится. Только когда она убедилась, что это такая противная тетка, она ска­зала: «Нет, мама, ты намного лучше. Ты моя мама, ты лучше».

Вот когда нам надо сформулировать что-нибудь конкретное, у нас всегда есть на помощь общее, так ведь? Там есть базовая фраза. Можно ее расцвечивать или нет? Если мы в процессе семейной те­рапии потихонечку убираем источники напряжения. Мы же не толь­ко суггестию проводим, мы же семейную терапию проводим. Ду­майте. Какая у нас базовая фраза?

Из зала: «У тебя всегда хорошее настроение. Ты любишь улы­баться».

- Вот, пожалуйста, сейчас у нее действительно хорошее на­строение, и она все время улыбается.

Из зала: А еще про мысли надо сказать, раз ее беспокоят мысли.

- Значит, что надо сказать в конце мыслительного блока? Из зала: «Твои мысли добрые и красивые».

- Да, у нее злобные.

Из зала: «Ты думаешь о том, что тебе нравится».

- Ну, как вы сформулируете фразы, направленные на ее кон­трастные навязчивости о плохом Боге и хорошем Дьяволе?

Из зала: «Ты знаешь, что Бог хороший и он тебя любит».

- Давайте обсудим. Тут есть предположение, что ее пугали Бо­гом, Божьей карой, поэтому она его и не любит. Бабушка могла ее пу­гать, потому что ребенок слишком маленький, чтобы знать о Боге. Можно вставить такую фразу: «Ты уверена, что Бог хороший и лю­бит всех детей, в том числе и тебя». Но не надо ее особенно выделять.

Вообще мы вторгаемся в сферу духовную. Мы с вами не имеем права вторгаться в сферу духа, утверждать ребенку, что Бог хоро­ший и вообще что он есть. Это задача его социальной среды, но ни­как не врача. Если уже сформировался человек, мы его пошлем в этом случае к религиозно-ориентированному психотерапевту, если мы сами не справимся с этим вопросом. А с ребенком будьте, пожа­луйста, поаккуратнее.

Из зала: А почему нельзя такую фразу сказать: «Все, о чем ты думаешь, доставляет тебе удовольствие»? Потому, что ее мысли, негативные, черные, ее пугают. Ей от этого было плохо. Может быть, и головная боль от этого...

- Попробуем так пойти: «В твоей головке только хорошие, светлые, радостные мысли».

Из зала: «Никто и ничто не сможет причинить тебе вреда». Она боится.

- Видите ли она сама сказала, что ее тревожат мысли о том, что Бог плохой, а Дьявол хороший. Это ее тревожит. У нее есть тре­вога, компонент тревоги, который реализуется подобным образом.

Из зала: Может быть, так: «Ты можешь легко переключаться с тревожащих тебя мыслей». Убрать тревогу.

- А зачем мы будем подтверждать, что они у нее есть? Из зала: Я считаю, если она сама говорит, что ее тревожат мысли о том, что Бог плохой, а Дьявол хороший, - это ее тема, и мы не можем в эту тему каким-то образом вмешиваться.

- А давайте мы смажем все это. Когда у нее появились эти мысли? Когда в Кижах она увидела какую-то картину. Мы скажем: «Ты перестаешь тревожиться и перестаешь зависеть от внешних факторов, которые вызывают у тебя тревогу. Ты становишься устойчивой к любым внешним факторам, которые раньше тебя тревожили». Ваши предложения?

Из зала: «Все, что ты видела и можешь увидеть, ты можешь рассматривать в позитивном свете».

- «В позитивном» - это даже взрослый не поймет.

Из зала: «Ты легко переключаешься с того, что тебя тревожит».

- Понимаете, вы все время ей говорите о том, что ее что-то должно тревожить. А нам-то нужно сказать, что тревоги нет. Вы ей говорите: «У тебя есть тревога, ты от нее уходишь». Это же детский мозг, мы с вами говорили, он особо чувствителен, здесь ошибаться нельзя. Попробуйте вспомнить симптомы тревоги в физиологиче­ском, психологическом выражении и продиктовать ощущения про­тивоположные симптомам тревоги. Например, могут быть такие фразы: «У тебя на сердце и на душе всегда спокойно. Настроение хорошее. В головке только хорошие мысли. Ты знаешь и увере­на в том, что все будет хорошо».

Налаживаем ребенку сон. Расстройства сна - глубочайшие. Она ведь не спала совершенно. Кстати, девочка сейчас спит превос­ходно: только легла - и спит до утра. И потом самый трудный во­прос для всех: что делать с ее тактильными, зрительными фантазия­ми или галлюцинациями? Как их нивелировать?

Из зала: Можно оставить базовую «Ты видишь только хоро­шие добрые сны».

- Правильно, но мы не с этого начинаем. Мы начинаем с «ты легко и быстро засыпаешь». Собственно говоря, это проблема номер один. Ребенок ложится и час-полтора крутится, не может заснуть. По­чему она не засыпает? То ли мысли путаются, то ли страхи одолевают, то ли постель неудобная - ну, есть масса причин, по которым можно плохо засыпать. Это надо выяснить и тогда уже вести конкретное - по­чему ты у нас начинаешь «хорошо и быстро» засыпать. Дальше вы пра­вильно говорите: «Ты хорошо и глубоко спишь и видишь только хорошие, добрые сны. Ты хорошо отдыхаешь, когда спишь». Тут все ясно. Следующий, самый сложный вопрос в этом ребенке. Как ук­репить ее веру в то, что ее мама самая лучшая, и поэтому первая жена отца никакого отношения к ней не имеет? Помните, мы говорили? Вто­рой вопрос: что делать вот с этими тревожными обманами?

Из зала: А можно сказать: «Тебя окружают красивые добрые люди»?

- Пожалуйста. В любом блоке можно сказать. Из зала: «Тебе нравится общаться с ними».

- Пожалуйста. Мы сейчас говорим не по этому конкретно. Это хорошие фразы. Все красиво и можно ребенку давать. Но что де­лать-то с этой пьяницей, первой женой отца, которая лезет к ним? Там есть материальная заинтересованность. На что мама сказала: «Еще раз придете, я милицию вызову». Давайте так: «Ты уверена, что твоя мама самая хорошая и что папа любит только ее».

Ну, а что делать с галлюцинациями?

Из зала: «Ты можешь весело дружить и играть со всеми свои­ми фантазиями и видениями».

- Опять вы говорите, что они у нее есть.

Из зала: Ну, фантазии и видения не такие уж плохие слова.

- В семь лет особенно. У тебя фантазии, у тебя видения. Тогда надо говорить, что ты дружишь с тем, что тебе думается, с тем, что тебе видится. Это ребенок понимает. Думайте. Как же здесь сформу­лировать?

Из зала: Надо как-то границу провести между сказкой и собой. У нее смешалось... То есть сказка это там, а ты - это здесь. Она и дальше будет с чем-то сказочным сталкиваться, книжки начнет читать.

-Так.

Из зала: Вот это одно, а то другое. Можно ли эту границу про­вести?

- Да, пришлось задуматься. Хорошо. Давайте так. Девочке мы, предположим, говорим, что все, что она видит - это плод ее реакции на то, что она видела по телевизору, читала, на картинке видела. «Это никак тебя не касается, никак на тебе не сказывается». Да?

Из зала: Что это придуманный сказочный персонаж.

-О! Еще теплей.

Из зала: «Ты хорошо отличаешь, где придуманное, а где на­стоящее».

- Дифференцировать? Маловата она еще.

Из зала: А если так: «Ты легко можешь отличить дурные фан­тазии от хороших»?

- Зачем вы говорите ей, что они у нее есть? Вы понимаете, де­ти плохо гипнабельны, но очень внушаемы. Наш метод очень опас­ный, потому что он внушающий! Да еще мама внушает! Вы пойми­те, что это не я внушаю, а мама! Это куда сильнее! Как сделать так, чтобы игра осталась игрой? Давайте. Это хорошая мысль. «То, что к тебе приходит из сказок, из телевизора, из окружающего мира -необычное такое - все это ты воспринимаешь как игру, свобод­но, не пугаешься. К тебе это не относится».

Из зала: «Ты сама по себе, а сказки сами по себе».

- Ты прекрасно понимаешь и это четко тобой осознается, что это только игрушки.

Из зала: «Сказочные персонажи приходят и уходят. И ты о них забываешь».

- Да, да, да. Крутимся вокруг решения, никак не можем решить.

Из зала: А может быть, ее направить на то, что она сильна са­ма настолько, что может придумывать: «Ты можешь придумывать хорошие, красивые, добрые образы».

- На фантазии - тоже опасно. Нужно, чтобы они не имели для нее значения. Сказка есть сказка.

Из зала: «Ты можешь дружно жить со всеми сказками, кото­рые ты придумываешь».

- А с теми, которые ты не придумываешь, не дружить? Нет.

Вы понимаете, нельзя стимулировать фантазии и прочее. Надо ска­зать, что для нее это игра. Что это никак не пугает ее, что она играет в это. Что эти игрушки остаются игрушками. И, кстати, это то, с чем вы столкнетесь. У детей полно фантазий.

Из зала: «Сказочные герои приходят к тебе в гости и уходят».

- У каждого из нас в детстве были игры со сказочными персонажами. В дальнейшем после игр эти персонажи не воз­вращались.

Формулируйте, пожалуйста, четвертый блок. Мама. Мама-суггестолог сдирает негативное с ребенка, мысленно и словами, пере­носит на себя, с себя сбрасывает и пр. Здесь идет императивная суг­гестия, которую мы себе можем позволить, если она не приносит вреда. Формулируйте для этого ребенка императив.

Из зала: «Я забираю и выкидываю все, что тебя пугает: плохие мысли, болезни, головные боли».

- Это хорошо идет. Только вы опять неточно формулируете... Сама постановка правильная, но вы намешали тут соматику и пси­хиатрию - и мысли, и страхи, и головные боли. Может быть, это просто разделить? В фразу о мысли ввести навязчивые представления о черте и прочем, ввести, предположим, зрительные обманы и т. д. Я забираю и выкидываю навсегда все, что тебя тревожит, пугает, все страшные персонажи из сказок, мультфильмов. Это психиат­рическая часть. Затем идет соматика: головные боли, сон и прочее.

Из зала: С дыханием. Это надо как-то сформулировать.

- А с дыханием у нее нет трудностей, она просто перенесла пневмонию. Значит, у нас трудность вегетосоматическая: сон, го­ловные боли, повышенное внутричерепное давление. Идет навязчи­вое представление о добре и зле, и страхи, обманы восприятия и пр. Плюс, надо обязательно сказать о реакции на бабушку.

Из зала: Это будет в конце. Потом так у нас: «Я ограждаю от всего, что мешает».

Из зала: «Я тебя защищаю».

- А на бабушку-то где?

Из зала: А вот «Ты перестаешь реагировать на бабушку». По­тому что говорить, что...

- «Ты очень спокойно относишься...». Опять «реагировать». Мы все-таки разговариваем не со взрослыми. Это же детская психи­ка. Слова должны быть понятными.

Из зала: «Ты хорошо относишься к людям, которые приходят в наш дом».

- Ну, эта женщина, по всей видимости, больше не придет. А к чужим она нормально относится, если они не задевают ее жизнен­ные интересы.

Из зала: У меня такая идея, я ее еще не озвучила: «Ты так же как и я, твоя мама, спокойна, когда приходит бабушка».

- Мама от этой бабушки как от чумы бежит. Сначала надо сделать, чтобы мама сама спокойна была. Она ее боится как огня. Девочка отлично чувствует, что мама приходит в трепещущее со­стояние духа, когда приходит бабушка, поэтому не надо.

Из зала: Но может, тем эта фраза и хороша, что она повлияет еще и на маму? Мама будет сама спокойно реагировать.

- В результате мама говорит, что в процессе этой работы, при­ведшей к выздоровлению девочки, она настолько изменилась, что порой сама себя не узнает. В отчете она пишет: «Все как-то стало по-другому, стало светло, радостно». Вот где метод работает.

И все-таки о бабушке. Там можно сказать: «Ты спокойно от­носишься ко всему, что исходит от бабушки». А здесь: «Я заби­раю твою болезненную реакцию на бабушку». Мама ставит блок. Она ставит девочке психологическую защиту от всего того, что ме­шает ей быть здоровой и счастливой. Ну, и не забыли сказать...

Из зала: «Я верю в тебя. Я тебя очень сильно люблю».

- «Я тебя очень сильно люблю». Это очень показательный ребенок, и вы с такими столкнетесь, таким вы должны помочь. А может быть, это не шизофрения? А может, это не приступ эндо­генного психоза, а может быть, это все-таки реактивное состояние, вот такое сложное астенодепрессивное реактивное состояние? А может быть, это спровоцирует психогенный приступ. Жизнь по­кажет. И мама неспокойна. Она сказала: Я буду еще минимум два месяца работать, чтобы убедиться, что все в порядке».

Еще раз о косвенных внушениях. Я вам приведу несколько очень интересных примеров. У меня был друг: писатель Сергей Львович Львов. Необычный человек, с такой памятью, какую трудно даже представить. У него не было проблемы запомнить - у него бы­ла проблема забыть. Его голова была полна самой разнообразной информации. Например, мне нужно было сделать доклад на Восьмое марта, женщин поздравить. Ну, что мне искать? Я снимаю трубку, говорю: «Сережа, Восьмое марта, что мне надо говорить?» - «Пи­ши», - и диктует все даты, все фамилии. Как-то мне нужно было что-то уточнить о художнике Брейгеле, а он блестяще искусство знал. «Сережа, ну, скажи мне, пожалуйста. Не буду же я десятки книг читать», — «Пожалуйста»: и опять диктует, где какие картины, что на них изображено, и т. д. Он толстую книгу просматривал за десять минут, и, самое главное, он прекрасно помнил, где что напи­сано. К сожалению, его состояние определялось двумя фазами: гипоманиакальной и субдепрессивной. В субдепрессивной он потухал, а в гипоманиакальной он был блестящ - фейерверк!

Его двенадцатилетняя дочка страдала ревматизмом. Хрониче­ский ревматизм с периодическими обострениями. В период обостре­ний ее загружали лекарствами. Ей шесть раз в день вводили пени­циллин, она вся была исколота и боялась этих уколов ужасно. Со страхом ждала прихода медсестры, плакала, дергалась. Здесь уже мой друг обратился ко мне: «Что делать? Помоги!». Я говорю: «По­можешь ты. Поможешь ты, а я тебя научу».

А дело в том, что для девочки отец был абсолютным автори­тетом. Я говорю:

- Сережа, Анька же тебя любит и, кроме того, считает, что ты все можешь. Вообще все! И скажи ей, что ты действительно все мо­жешь, в том числе можешь снять ей боль, и теперь, когда ей будут делать уколы, боли у нее не будет.

- А как это сделать?

- Очень просто. Ты скажешь ей, что ты обладаешь особой си­лой, которая позволяет тебе снять боль. А затем проведешь опреде­ленные манипуляции, погладишь, подуешь по тем местам, куда ее колют, и после этого эти места будут совершенно нечувствительны­ми. Можно будет колоть сколько угодно.

Я его предупредил:

- Сережа, может быть, немного потерпеть тебе придется. Она же будет проверять.

- А как она это будет делать?

- Трудно предсказать ее фантазии. Может быть, так: «Давай, папа. А вдруг мне все-таки будет больно?»

- Давай, я покажу тебе, как я это делаю. Вот смотри, я сейчас себе сниму боль. Я на своей руке проведу пассы и поглаживания, и у меня рука станет нечувствительной. Ты потом можешь это проверить.

У девчонки круглые глаза! Он проделал свои пассы и она вце­пилась зубами ему в эту руку и прокусила ее. Но ради ребенка, он даже глазом не моргнул:

- Вот видишь я должен был почувствовать сильную боль, ведь даже кровь пошла.

- Да, папа, вижу. Я хочу, чтобы теперь, ты и мне снял боль. Он снял. Она ждала прихода сестры с надеждой, с радостью, с любопытством. И когда пришла медицинская сестра, никакой боли не было. И все время не было, и сейчас нет (именно к уколам, к дру­гим факторам осталась). Она уже взрослая женщина. Вот вам кос­венное внушение, чрезпредметное, в сопровождении психологиче­ской суггестивной установки.

Могу рассказать из своей жизни про косвенное внушение. В детстве у меня часто были тяжеленные стрептококковые ангины. Тяжеленные интоксикации и жуткие галлюцинации. На высоте тем­пературы вся комната наполнялась зверьем, медведями, черт знает чем. И, конечно, было очень страшно. Домашний врач, тогда были домашние врачи, раз пришла, два пришла, а потом сказала:

- Видишь эту коробочку?

-Да.

- Мы с ее помощью с этим справимся. Я к следующему разу заколдую ее и принесу, и ты в эту коробочку соберешь всю нечисть и отдашь маме. Мама ее заклеит и передаст мне, а я уж их уничтожу навсегда».

Я помню эту коробочку: деревянная коробочка, открывалась со скрипом, снаружи красненькая. Ангина не заставила себя долго ждать. Опять явилась вся эта банда страшилищ. Я быстренько со­брал их всех в эту коробочку. Самое удивительное - они помести­лись туда все до одного. И после этого были ангины, и больше нико­гда никаких галлюцинаций! Чистый, хороший народный способ. Я сам это в дальнейшем широко применял.

Еще один случай. Девочка лечилась в «остром» отделении. К сожалению, безрезультатно. Каждый вечер к ней прилетал Кощей Бессмертный. Прилетал, садился на шкаф, всю ночь смотрел на нее. Она не могла спать. С этим поступила в отделение, с этим же и выпи­сали. Каждый вечер прилетал Кощей Бессмертный и садился на шкаф, сидел. Что сделал я? В следующий раз я пришел с большим сачком, вручил его девочке. Сказал: «Накинь сачок на Кощея и пере­неси в другую комнату. Мама с папой подержат, позвонят мне, я приеду и заберу его навсегда!». Прилетел Кощей, она его поймала, закрутили в сачок, я его забрал... Больше не приходил. Девочка один­надцати лет. Это косвенное внушение. Причем их великое разнообра­зие. Дети очень внушаемы, очень доверчивы, но должны быть абсо­лютно убеждены, что это произойдет. Никаких «может быть, полу­чится». Нет! Именно так, как вы говорите! Другого не может быть!

Еще в качестве иллюстрации приведу случай девочки-сом­намбулы1, которую наблюдал с 14 до 17 лет. У нас в стационаре, в «остром» отделении, лежала девочка, которая глотала иголки: брала иголки и проглатывала. Когда ее госпитализировали в психиатриче­скую больницу, она для зрителей стала глотать все, что попадалось: ампулы, даже, кажется, шприц проглотила, т. е. абсолютно все. А началось с того, что на уроке труда она, как и другие девочки, личность, с очень высокой внушаемостью и гипнабельностью, способная погружаться в сомнамбулическую (самую глубокую) стадию гипноза, держала иголки во рту и нечаянно одну проглотила. В школе начал­ся переполох: вызвали скорую, понесли ее на носилках, трепещет директор и все учителя - девочка в ее собственном представлении стала героиней школы, даже директор навещал ее в больнице. Когда проглоченная иголка вышла, девочку выписали из больницы. На следующем уроке труда она уже специально взяла иголку в рот и проглотила при первом же замечании учителя. Вначале я думал, что она глотала их только ушком вперед. Выяснилось, что нет - глотала как придется. Снова вызвали скорую и все повторилось. Дальше де­вочка стала терроризировать школу: за щекой она всегда держала иголку и при малейшем замечании проглатывала ее. Наконец, ее по­ложили в острое отделение, она действительно оказалась махровой истеричкой. Лечили ее по всем правилам как душевнобольную - без эффекта. Я же гипносуггестией за несколько сеансов полностью уб­рал влечение к глотанию несъедобных предметов и переключил ее на другую активную деятельность - «театральную». Она стала пока­зательной сомнамбулой, мы демонстрировали ее на всех лекциях. В дальнейшем, она выздоровела, работала в военизированной охране, затем водителем трамвая. Многолетний положительный катамнез.

В свое время я создал психотерапевтическое подростковое от­деление. Общее для мальчиков и девочек, с полностью открытым режимом, своей школой и оказанием всех видов психотерапевтиче­ской помощи. Замки в этом отделении были не снаружи, а с внутрен­ней стороны дверей: каждый подросток спокойно мог открыть дверь и уйти, но не уходили. Родители говорили, что мы «забираем» их де­тей и дети не хотят уходить от нас. В психиатрическую больницу, в отделение на вечера девушки приглашали своих мальчиков, мальчи­ки - девушек. У нас жили животные: кавказские овчарки, медведи, дети сами за ними ухаживали, в клинике царствовала любовь. Я го­ворю о том, что дети, подростки, да и каждый из нас больше всего, пожалуй, нуждается в любви: настоящей, глубинной, человеческой. Все мы считаем, что любим друг друга. А как вот эту любовь пере­дать, как ее реализовать? Вот этому учит наш метод, и я надеюсь, что мы вместе будем нести это эмоциональное направление в люди.

 

 

Лекция 7

КЛИНИЧЕСКИЕ ПРИМЕРЫ (продолжение)

Я уже говорил о том, что взаимоотношения психиатров, психо­терапевтов и психологов хотя и тесные, но достаточно сложные. Лично я внедрение психологов в психотерапию приветствую. Уча­стие психологов в медицинской психиатрической диагностике и кли­нической работе - это хорошо, но с моей точки зрения, требует очень большого опыта и очень больной осторожности. И вот жизнь пред­ложила соответствующий случай. Один из крупных наших психоло­гов попросил меня посмотреть ребенка и уверенно заявил, что ни о какой шизофрении речи быть не может. Мы беседовали с мамой. Культурная, грамотная женщина с высшим образованием. Через два дня привели ребенка, который в течение часа крушил мой кабинет. Диагностически больной оказался достаточно трудным для меня. Но очень помог мне дневник наблюдения за ребенком, который вела ма­ма. Это удивительный документ. Есть такая книжка «Наш ребенок», и любящие мамы заполняют его с начала беременности или первых дней жизни ребенка. Это все, с моей точки зрения, очень интересно. Записи идут до одного года и семи месяцев, дальше обрываются. Не­которые добавления к тому, что здесь написано. В настоящее время мама беременна, и через две недели ей рожать. Она чувствует себя хорошо и выглядит хорошо. Мы обязательно это должны учесть. Ни в коем случае не следует ее нервировать и расстраивать. Второе, се­мья очень непростая и небедная. Третье, мама, на первый взгляд, на­носит сокрушительный удар нашему методу, потому что, по ее сло­вам, она очень любит своего ребенка. Но мы говорили, что еще надо уметь любить и поменьше ошибок делать в своей любви. Кроме того, в жизни часто бывает все не так просто. Четвертое, ребенок был же­ланный, правда больше со стороны мамы. Появился как бы случайно. Брака не было, была дружба, нежная и близкая. Зарегистрировались на четвертом месяце беременности. Причем папа очень любит маму и говорит, что все они любят ребенка. Когда была свадьба, мама позво­лила себе выпить бокал шампанского. Роды были без обезболивания, нормальные. Но какая-то патология была и, как сказали маме, какую-то травму ребенок получил. Но она как-то не зафиксировала это в памяти. Сразу после родов ребенка положили, не обрезав пуповину, маме на живот. Этот принцип был соблюден. Из роддома выписали своевременно. Читаем дневник.

Первый месяц. Мы выписались из 25-го роддома в 16.00. После недельного раздумья решились назвать сына Дмитрием в честь Дмитрия Солунского. Теперь у него будет свой Ангел-хранитель и иконка с его изображением.

По логике вещей, когда мы ждем в семье ребенка, мы всегда имеем про запас два имени: для мальчика и для девочки. Здесь по­чему-то не было этого, а самое главное, неделю они не могли опре­делиться, нарушая этим информационное поле. Бесспорно, каждое живое существо имеет свое название. И вторая часть. Заметили? Его назвали Дмитрием, а в семье он Митька. Имя, способствующее ран­нему обретению своего «Я» ребенком, имеет огромное значение в формировании личности. (В нашей работе при описании данного случая по этическим соображениям имя ребенка изменено.)

За полмесяца произошли заметные перемены. Мальчик стал реагировать на яркий свет, на музыку из музыкального мешка, по­ворачивать голову, держать ее лежа на спине. Взгляд стал сосре­доточенней, осмысленнее. Часто возникает улыбка и разные грима­сы, в зависимости от настроения. Купание отнимает у нас все си­лы. Ему очень нравится дельфинировать.

Второй месяц. Уже хорошо держит головку. Первый раз спал на животе. После кормления любимая поза - откинуть голову на­зад, закатить глаза и открыть рот.

Что это такое? Я не знаю, что это такое, но про эту привычку следует помнить.

На пеленальном столе уже перемещается. Очень не любит лежать в кроватке, закатывает истерики с поворотами на девяно­сто градусов. Когда сидит на руках, все разглядывает широко от­крытыми глазами. Пустышку втаскивает и вытаскивает само­стоятельно рукой. Минуло 40 дней. Сегодня заехала с коляской в магазин и один мужик спрашивает у другого: «А у тебя такой же?». А он отвечает: «Моему только месяц, а этому уже четыре». Так что выглядим мы старше своих «лет». Сегодня смотрел мультики по телевизору с вниманием. Прислушивается к голосам. Спит очень чутко.

Из зала: В сорок дней мультики?

- К этому времени я диагноз уже поставил, хотя он может быть и не окончательным.

Отказывается долго днем лежать в кроватке - нет обзора.Очень любит гулять. Ухабы его стихия, когда коляска раскачивает­ся из стороны в сторону, он перекатывается слева направо и на­оборот и крутит головой. Ножки притопывают в такт и широко открывает рот от удовольствия. Повесили над кроватью вертуш­ку с разноцветными игрушками. Иногда рассматривает и тянется к ним руками. Больше времени стал бодрствовать и развлекаться самостоятельно. На День независимости ходили в зону отдыха на шашлыки. Шашлык он, конечно, не попробовал, но сам процесс при­готовления воспринял с интересом. Вот только было очень жарко и очень одолевали комары.

Третий месяц. Заметный прогресс. Очень внимательно при­слушивается к словам. В процессе общения часто говорит «Гэ! Э!» и просто вздыхает. Улыбается. Порой хочет высказаться, но не может. Стали вытираться волосы и рекой текут слюни. Очень любит танцевать под музыку и, когда останавливаемся, призывает продолжать. Естественно, у мамы на руках. По утрам делаем мас­саж. За руки подтягивается и ненадолго садится. Долго оставать­ся один не любит, если не засыпает, плачет. Каждый вечер мучает животик (ребенок на грудном вскармливании), поэтому вечерний плач можно прекратить, только если положить его на животик, животом на свой живот и убаюкивать, петь песенку.

Обратите внимание на этот момент, это будет иметь значение. Что произошло? В полтора месяца у него была высокая температура и наши коллеги-педиатры лечили его следующим образом. Почему пучит животик? Читаем: «Острая форма ОРВИ с сильным кашлем. Лечение: бактрим, затем 10 инъекций ампиокса, супрастин и бром-гексин». Ампиокс - достаточно сильный антибиотик. Отсюда, по-видимому, дисбактериоз.

Вообще, решила больше не писать «он, его», зову его Мить­кой. Руками и ногами болтает очень активно, и даже делает «бе­резку». Лето стоит жаркое. Митька хорошо загорел, вырос и, как сказал папа Стае, повзрослел. Ха-ха!

Седьмого июля - важная дата. В церкви Михаила Архангела Дмитрий был крещен отцом Дмитрием. На крестинах были бабушки и крестные: Михаил и Лена. После окунания в купель Митьку об­лачили в белоснежную крестильную рубашечку и надели золотой крестик, который теперь будет с ним на всю жизнь. А рубашечка будет передаваться из поколения в поколение. После крещения Митьку причастили ложечкой церковного кагора, который, ка­жется, пришелся ему по вкусу. Во время обряда Митьку больше все­го привлекала многосвечная люстра и яркая роспись икон. А вид был очень серьезный, сосредоточенный, взгляд со сдвинутыми бровями. Теперь у сына есть свой Ангел Хранитель, который будет обере­гать его от жизненных катастроф.

Стал рассматривать внимательно лица, узнает среди всех маму. Взглядом следит за передвижением по комнате. Страшно любит, когда корчат рожи, пытается повторить. Уже держит в руках погремушку, пытается засунуть ее в рот. За руки садится. Иногда гуляет в рюкзачке. Это третий месяц.

Четвертый месяц проходит в селе у деда. Добирались сюда два дня. Нас приютила одна семья в избушке на окраине. Хозяевам понравился Митька, и нас попросили его оставить: «А себе еще на­рожаете». Утром добрались до села. Мне нравится это место. В детстве я провела здесь много счастливых дней. И Митьке хоро­шо - все время на воздухе, все натуральное. Ему сразу выделили большую плет



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-08-16; просмотров: 182; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.216.156.226 (0.016 с.)