Жанрово-композиционные и стилистические особенности

 

Основное внимание акмеистов было сосредоточено на поэзии. Конечно, была у них и проза, но именно стихи сложили это направление. Как правило, это были небольшие по объему произведения, иногда в жанре сонета, элегии.

Самым главным критерием стало внимание к слову, к красоте звучащего стиха. Складывалась некая общая ориентация на другие, чем у символистов, традиции русского и мирового искусства. Говоря об этом, В.М. Жирмунский в 1916 г. писал: «Внимание к художественному строению слов подчёркивает теперь не столько значение напевности лирических строк, их музыкальную действенность, сколько живописную, графическую чёткость образов; поэзия намёков и настроений заменяется искусством точно вымеренных и взвешенных слов... есть возможность сближения молодой поэзии уже не с музыкальной лирикой романтиков, а с чётким и сознательным искусством французского классицизма и с французским XVIII веком, эмоционально бедным, всегда рассудочно владеющим собой, но графичным богатым многообразием и изысканностью зрительных впечатлений, линий, красок и форм»³.

Говорить об общей тематике и стилистических особенностях довольно сложно, так как у каждого выдающегося поэта, чьи, как правило, ранние, стихи можно отнести к акмеизму, были свои характерные черты.

В поэзии Н. Гумилева акмеизм реализуется в тяге к открытию новых миров, экзотическим образам и сюжетам. Путь поэта в лирике Гумилева – путь воина, конквистадора, первооткрывателя. Муза, вдохновляющая стихотворца – Муза Дальних Странствий. Обновление поэтической образности, уважение к «явлению как таковому» осуществлялось в творчестве Гумилева посредством путешествий к неведомым, но вполне реальным землям. Путешествия в стихах Н. Гумилева несли впечатления от конкретных экспедиций поэта в Африку и, в то же время, перекликались с символическими странствиями в «мирах иных». Заоблачным мирам символистов Гумилев противопоставил первооткрытые им для русской поэзии континенты.

Иной характер носил акмеизм А. Ахматовой, лишенный тяготения к экзотическим сюжетам и пестрой образности. Своеобразие творческой манеры Ахматовой как поэта акмеистического направления составляет запечатление одухотворенной предметности. Посредством поразительной точности вещного мира Ахматова отображает целый душевный строй. В изящно обрисованных деталях Ахматова, по замечанию Мандельштама, давала «всю огромную сложность и психологическое богатство русского романа 19 века

Здешний мир О. Мандельштама был отмечен ощущением смертной хрупкости перед безликой вечностью. Акмеизм Мандельштама – «сообщничество сущих в заговоре против пустоты и небытия». Преодоление пустоты и небытия совершается в культуре, в вечных созданьях искусства: стрела готической колокольни попрекает небо тем, что оно пусто. Среди акмеистов Мандельштама выделяло необыкновенно остро развитое чувство историзма. Вещь вписана в его поэзии в культурный контекст, в мир, согретый «тайным телеологическим теплом»: человек окружался не безличными предметами, а «утварью», все упомянутые предметы обретали библейский подтекст. Вместе с тем Мандельштаму претило злоупотребление сакральной лексикой, «инфляция священных слов» у символистов.

От акмеизма Гумилева, Ахматовой и Мандельштама существенно отличался адамизм С. Городецкого, М. Зенкевича, В. Нарбута, которые составили натуралистическое крыло движения. Несходство адамистов с триадой Гумилев – Ахматова – Мандельштам неоднократно отмечалось в критике. В 1913 Нарбут предлагал Зенкевичу основать самостоятельную группу или перейти «от Гумилева» к кубофутуристам. Полнее всего адамистическое мироощущение выразилось в творчестве С. Городецкого. Роман Городецкого Адам описывал жизнь героя и героини – «двух умных зверей» – в земном раю. Городецкий пытался восстановить в поэзии языческое, полуживотное мироощущение наших пращуров: многие его стихи имели форму заклинаний, причитаний, содержали всплески эмоциональной образности, извлеченные из далекого прошлого сцены быта. Наивный адамизм Городецкого, его попытки вернуть человека в косматые объятья природы не могли не вызывать иронии у искушенных и хорошо изучивших душу современника модернистов. Блок в предисловии к поэме Возмездие отмечал, что лозунгом Городецкого и адамистов «был человек, но какой-то уже другой человек, вовсе без человечности, какой-то первозданный Адам».

Таким образом, акмеисты создавали свои стихи не за счет многоступенчатых конструкций и сложных образов – их образы ясны, а предложения довольно просты. Но их отличает стремление к красоте, возвышенности этой самой простоты. И именно акмеисты смогли заставить обычные слова заиграть совершенно по-новому.

Заключение

 

Несмотря на многочисленные манифесты, акмеизм все же остался слабо выраженным как целостное направление. Основная его заслуга в том, что он смог объединить многих талантливых поэтов. Со временем все они, начиная с основоположника школы Николая Гумилева, «переросли» акмеизм, создали свой особенный, уникальный стиль. Однако это литературное направление так или иначе помогло их таланту развиться. И уже по этому можно отвести акмеизму почетное место в истории русской литературы начала XX века.

Но тем не менее можно выделить основные черты поэзии акмеизма. Во-первых, внимание к красоте окружающего мира, к мельчайшим деталям, к далеким и непознанным местам. При этом акмеизм не стремиться познать иррациональное. Он помнит о нем, но предпочитает оставлять нетронутым. Что же касается непосредственно стилистических особенностей, то это стремление к простым предложениям, нейтральной лексике, отсутствию сложных оборотов и нагромождения метафор. Однако при этом поэзия акмеизма остается необычайно яркой, звучной и красивой.

45. Футуризм – новое направление в литературе, которое отрицало русский синтаксис, художественное и нравственное наследие, проповедовавшее разрушение форм и условностей искусства ради слияния его с ускоренным жизненным процессом.

Футуристическое течение было довольно широким и разнонаправленным. В 1911 году возникла группа эгофутуристов: Северянин, Игнатьев, Олимпов и другие. С конца 1912 года сложилось объединение «Гилия» (кубофутуристы): Маяковский, Бурлюки, Хлебников, Каменский. В 1913 году – «Центрифуга»: Пастернак, Асеев, Аксёнов. Футуризм (название заимствовано у итальянских футуристов, от слова futurum — будущее), возникший в России 1910 – 1912 годах, подобно другим течениям декаданса, был глубоко чужд классическим традициям русской литературы. Подобно символизму, русский футуризм многое воспринял от буржуазной культуры Запада. Вместе с тем он явился продолжением той формалистической безыдейной линии русской литературы, которая ранее уже нашла свое выражение в декадентстве.

Русский футуризм, как и другие учения декаданса, характеризуется неоднородностью и внутренней противоречивостью. Наряду с реакционным устремлением в сторону от реальной действительности и в нем нашли свое выражение протестантские, бунтарские мотивы, направленные против буржуазной действительности и литературы.

Свою враждебность господствующим общественным и литературным нравам футуристы старались подчеркнуть всеми средствами, начиная от желтой кофты и разрисованных физиономий и кончая причудливым оформлением своих сборников, печатавшихся на обойной и оберточной бумаге.

Именно в подчеркивании своей “оппозиционности” заключается реальный смысл эпатажа футуристов. “Футуризм для нас, молодых поэтов, — писал Маяковский, красный плащ тореадора, он нужен только для быков (бедные быки! — сравнил с критикой). Я никогда не был в Испании, но думаю, что никакому тореадору не придет в голову помахивать красным плащом перед желающим ему доброго утра другом”.

Таким “помахиванием красным плащом” перед “быком” были футуристические сборники и манифесты с их характерными в этом отношении названиями: “Дохлая луна”, “Доители изнуренных жаб”, “Молоко кобылиц”, “Рыкающий Парнас”, “Пощечина общественному вкусу”, “Идите к черту” и т. д. Буржуазная критика “набрасывалась” на футуристов, считая их писания “невероятными дикостями” и “чистым дурачеством”. В своей автобиографии Маяковский писал об отношении “общества” к футуристам: “Газеты стали заполняться футуризмом. Тон был не очень вежливый. Так, например, меня просто называли “сукиным сыном”... Издатели не брали нас. Капиталистический нос чуял в нас динамитчиков. У меня не покупали ни одной строчки”.

Футуристы, в свою очередь, не стеснялись в выражениях, когда речь шла о современной литературе. Символистов они называли “стволятина”, акмеистов — “свора адамов”; они призывали “вымыть руки, прикасавшиеся к грязной слизи книг, написанных бесчисленными Леонидами Андреевыми”. Футуризм равно отрицал и буржуазную и революционно-пролетарскую литературу. Футуристы называли себя “новыми людьми новой жизни”.

В программной статье “Слово как таковое” В. Хлебников и А. Крученых, приводя заумные строки: “дыр бул щил убе щюр окум вы со бы р л э з”, писали: “В этом пятистишии больше русского, национального, чем во всей поэзии Пушкина”. Это трудно даже принимать всерьез, хотя из такого рода “парадоксов” складывалась платформа футуристов. Проявляя обостренное чутье к слову, футуристы доходили до абсурда, занимались конструированием слов без всякого их значения и смысла. Вот, например, строки из стихотворения В. Хлебникова “Заклятие смехом”:

 

От одного словесного корня футуристы производили целый ряд неологизмов, которые, однако, не вошли в живой, разговорный язык. При всей одаренности и чуткости к слову такого, например, крупного поэта, как Хлебников, нужно сказать, что его новаторство шло в ложном направлении. Хлебников считался открывателем словесных “Америк”, поэтом для поэтов. Он обладал тонким чутьем слова и будил мысль других поэтов в направлении поисков новых слов и словосочетаний. Например, от основы глагола любить он создает 400 новых слов, из которых, как и следовало ожидать, ни одно не вошло в поэтический обиход.

Новаторство футуристов оригинально, но лишено, как правило, здравого смысла. Так, в одной из деклараций футуристов в качестве “задач новой поэзии” перечислены следующие “постулаты”:

1. Установление различий между творцом и соглядатаем.

2. Борьба с механичностью и временностью.

3. Расширение оценки прекрасного за пределы сознания (принцип относительности).

4. Принятие теории познания как критерия.

5. Единение так называемого “материала” и многое другое.

Конечно, нельзя ставить знак равенства между теоретическими положениями футуристов в коллективных декларациях и поэтической практикой каждого из поэтов в отдельности. Они сами указывали, что к реализации своего главного лозунга “самовитого слова” — они шли “различными путями”.

Футуристы демонстрировали свою беззаботность по части идей, выступали за освобождение поэтического слова от идейности; но это вовсе не мешало тому, что каждый поэт-футурист выражал свои вполне определенные идеи.

Если взять два крайних полюса футуризма — Северянина и Маяковского, то легко себе представить, насколько была широка амплитуда идейных колебаний внутри этого течения.

Но и это еще не раскрывает всей глубины идейных противоречий футуризма. Отрицание города и капиталистической цивилизации у Хлебникова принимало совершенно иные формы, нежели, например, у Каменского. У раннего Хлебникова мы видим ярко выраженные славянофильские тенденции, тогда как Каменский противопоставляет городу старую Русь, тяготеет к крестьянскому фольклору. Тяготение к фольклору можно отыскать у Хлебникова и у Крученых, но у них это значительно менее отчетливо выражено и вовсе не определяет главного направления их творчества в ранний период. Антиурбанизм Хлебникова сказался во всей его поэтике; в его “зауми” мы видим стремление возродить старорусские языковые формы, воскресить архаические обороты. Вот характерное четверостишие из поэмы Хлебникова “Война смерть”:

 

 

Серебряный век. Эгофутуризм

"Эгофутуризм"(в переводе с латыни "Я – будущее") был другой разновидностью русского футуризма, но кроме созвучия названий имел с ним очень мало общего. История эгофутуризма как организованного направления была слишком коротка (с 1911 до начала 1914 г.). В отличие от кубофутуризма, который вырос из творческого содружества единомышленников, эгофутуризм был индивидуальным изобретением поэта Игоря Северянина. Совместно с К.Олимповым он в 1911 году в Петербурге создаёт кружок "Ego", с которого и начался эгофутуризм. Слово появилось впервые в названии сборника Северянина "Пролог. Эгофутуризм. Поэза грандос. Апофеозная тетрадь третьего тома" (1911). В отличие от кубофутуристов, имевших чёткие цели (атака на позиции символизма) и стремившихся обосновать их в своих манифестах, Северянин не имел конкретной творческой программы либо не желал её обнародовать. Как он сам позднее вспоминал: "В отличие от школы Маринетти, я прибавил к этому слову [футуризм] приставку "эго" и в скобках "вселенский"... Лозунгами моего эгофутуризма были: 1. Душа – единственная истина. 2. Самоутверждение личности. 3. Поиски нового без отвергания старого. 4. Осмысленные неологизмы. 5. Смелые образы, эпитеты, ассонансы и диссонансы. 6. Борьба со "стереотипами" и "заставками". 7. Разнообразие метров". В январе 1912 года в Петербурге была создана "Академия эгопоэзии", под крышей которой вокруг своего лидера Северянина объединились ещё не имевшие литературного опыта Г.Иванов, К.Олимпов и Грааль-Арельский (С.Петров). Северянин остался единственным из эгофутуристов, вошедшим в историю русской поэзии. Его стихи отличались безусловной напевностью, звучностью и лёгкостью. Рифмы его были необычайно свежи, смелы и удивительно гармоничны: "в вечернем воздухе – в нём нежных роз духи!", "по волнам озера – как жизнь без роз сера" и т.д. Знамя эгофутуризма подхватил 20-летний Иван Игнатьев, создав "Интуитивную ассоциацию эгофутуристов", куда вошли П.Широков, В.Гнедов и Д.Крючков. Их программный манифест "Грам а та" характеризовал эгофутуризм как "непрестанное устремление каждого Эгоиста к достижению возможностей Будущего в Настоящем посредством развития эгоизма". Игнатьев активно занимался словотворчеством, широко проектировал визуальную поэзию, вводя в стихи графические композиции из слов, строк, математических символов и нотных знаков. Например, в одной из своих книг Игнатьев публикует стихотворение "Опус-45", в постскриптуме к которому указывает, что данный текст "написан исключительно для взирания, слушать и говорить его нельзя". Другим представителем "Ассоциации" был скандально известный Василиск Гнедов, который своими эксцентричными выходками не уступал кубофутуристам. В одной из заметок того времени говорилось: "В.Гнедов, в грязной холщовой рубахе, с цветами на локтях, плюёт (в буквальном смысле слова) на публику, кричит с эстрады, что она состоит из "идиотов". Гнедов писал стихи и ритмическую прозу (поэзы и ритмеи) на основе старославянских корней, используя алогизмы, разрушая синтаксические связи.

 

Культура Серебряного века.

Серебряный век. Так был назван рубеж XIX–XX вв. — время духовного новаторства, крупного скачка в развитии отечественной культуры. Именно в этот период родились новые литературные жанры, обогатилась эстетика художественного творчества, прославилась целая плеяда выдающихся просветителей, деятелей науки, писателей, поэтов, художников.
Многие народы, населявшие Российскую империю, получили к этому времени свой алфавит, у них появилась своя литература, своя национальная интеллигенция.
Принятый Государственной думой закон гарантировал каждому жителю получение начального образования на родном языке. Выпуск газет и других периодических изданий за первое десятилетие XX в. увеличился более чем в 10 раз.
Быстрыми темпами развивалась наука. Отставание России в промышленности не помешало ее ученым внести огромный вклад в мировую науку, названный «революцией в естествознании». Это касалось и физики, и математики, и биологии, и химии, и многих других отраслей науки. Имена П. Н. Лебедева, В. И. Вернадского, Н. Е. Жуковского, С. А. Чаплыгина, К. Э. Циолковского, лауреата Нобелевской премии И. И. Мечникова, И. П. Павлова, С. П. Боткина, Д. И. Менделеева и многих других стали гордостью России.
В области авиации значительны достижения Н. Е. Жуковского, И. И. Сикорского.
В эти годы вышли труды выдающихся философов И. А. Ильина, Н. А. Бердяева, С. Л. Франка, В. С. Соловьева, теоретиков революционного переустройства России Г. В. Плеханова и В. И. Ленина.
Отечественная история пополнилась работами В. О. Ключевского, П. Н. Милюкова. А. Е. Преснякова, С. Ф. Платонова. Вышли первые труды будущих советских историков Е. В. Тарле, Б. Д. Грекова.
В мировую литературную сокровищницу вошли книги Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, В. Г. Короленко, И. А. Бунина, М. Горького, А. И. Куприна.
В поэзии этого времени появилось новое направление — символизм. Представители этого течения противопоставили себя материализму, несущему, по их мнению, человеку оскудение души.
Поиск эстетического идеала был характерен для творчества поэтов А. А. Ахматовой, Н. С. Гумилева, О. Э. Мандельштама, отличавшихся глубоким проникновением во внутренний мир человека.
Новаторство в русской живописи проявилось в полотнах И. Е. Репина, В. И. Сурикова, К. А. Коровина, братьев А. М. и В. М. Васнецовых, призывавших к восстановлению первоначального значения высокой живописи, которое, как они считали, было ослаблено у художников предыдущих поколений.
Традиции И. Е. Репина продолжил его ученик В. А. Серов — художник, постоянно ищущий новые формы художественного претворения реальности, автор множества замечательных портретов, пейзажей, натюрмортов, картин на бытовые и исторические темы.
В целом же русская живопись начала века изобиловала большим количеством различных групп и художественных объединений со своими взглядами и направлениями. Все они внесли свой вклад в развитие русского искусства.
Поистине гигантский подъем переживала русская музыка. Традиции М. И. Глинки и П. И. Чайковского развивают А. К. Глазунов, А. Н. Скрябин, С. В. Рахманинов, И. Ф. Стравинский. Продолжали свою композиторскую и педагогическую деятельность С. И. Танеев, А. С. Аренский. Огромную работу по сохранению и пропаганде традиций русского народного музыкального творчества проводил В. В. Андреев.
Огромную лепту в развитие отечественного театрального искусства внесли К. С. Станиславский и В. И. Немирович–Данченко, В. Э. Мейерхольд, Е. Б. Вахтангов.
В это время интенсивно развивается новый для того времени вид искусства — кинематограф. В 1911 г. вышел первый отечественный полнометражный фильм «Оборона Севастополя».
Архитектура серебряного века развивалась в направлении, подчеркивавшем функциональное назначение зданий. В основном это были богатые особняки и общественные здания. Их отличали пышное внешнее убранство, лепнина. На фасадах домов изображались силуэты кораблей, башенных кранов, аэропланов. Разворачивалось городское строительство. Проводилась комплексная застройка в крупных городах России. В частности, разрабатывается проект строительства района «Новый Петербург» на острове Голодай. В строительном деле начал применяться железобетон.
Интереснейшее явление в архитектуре и искусстве «серебряного века» - модерн - продолжает оставаться и полем для исследования, и полем для дискуссий.
В истории архитектуры трудно найти период, когда накал творческих исканий был бы столь жарким и напряженным, а результаты исканий - столь многообразны, неоднозначны и противоречивы. Естественным итогом этих поисков стали удивительное разнообразие и исключительная многоликость модерна в его конкретных проявлениях.
«Идентификация» этого стиля осложняется еще и тем, что во многих произведениях модерна характерные приемы и формы сочетаются, порой самым причудливым образом, с отголосками эклектики и реминисценциями других исторических стилей. К тому же, наряду с примерами «хрестоматийного модерна», и мировая, и петербургская архитектура «серебряного века», дает много примеров, в которых модерна «как бы и нет». Все это превращает «архитектуру эпохи модерна» (как метко назвали свою книгу В.С.Горюнов и М.П.Тубли) в чрезвычайно сложную и пеструю картину.
Отсюда - снова и снова возникающие сомнения: а можно ли вообще определить модерн понятием «стиль»?
Лучшим помощником в формулировании понятия «архитектурный стиль» может стать хрестоматийное определение архитектуры как «единства трех начал - пользы, прочности, красоты». В переводе на современный научный искусствоведческий язык эта «витрувианская триада» звучит как диалектическое единство трех аспектов зодчества, трех групп факторов: функциональных («польза»); конструктивно-технических и технологических («прочность»); идейно-художественных, духовно-эстетических («красота»).
Теперь можно выстроить и определение: «архитектурный стиль» - это устойчивая, характерная для данного времени и данного региона общность:
- планировочных и объемно-пространственных решений;
- конструктивно-технических и технологических приемов (определяющих прочность и долговечность зданий и сооружений).
- средств художественной выразительности, формулирующих систему архитектурно-художественных образов.
Теперь, вооружившись приведенным понятием «архитектурный стиль», попробуем выявить черты «ортодоксального модерна» в том здании, которое общепризнанно считается первым произведением «нового стиля» в Петербурге. Этим произведением, несомненно, является дача госпожи Е.К.Гаусвальд на Каменном острове (современный адрес: угол 2-й Березовой аллеи, 32 и Боковой аллеи, 14). Авторы постройки - архитекторы В.И.Чагин и В.И.Шене (оба - выпускники Императорской Академии художеств). Проект здания был разработан и утвержден в 1898 г.
Черты «нового стиля» - модерна проявились в даче Гаусвальд по всем трем позициям «витрувианской триады». Забота об удобстве и комфорте отразились в свободной, живописной компоновке плана и объема. Этот новый метод проектирования как бы «изнутри» - «наружу», определяемый отчетливым «приматом функции» (т.е. критерием пользы), начал формироваться в петербургской архитектуре еще в период кризиса классицизма - в 1830-х годах (что иллюстрируется, в частности, проектами дач для Павловска, разработанными архитектором А.П. Брюлловым). К концу XIX века такие приемы объемно-пространственной композиции зданий (особенно дач и коттеджей) стали не только общепринятыми, но и превратились в своего рода «знак» удобства и комфорта. В этом отношении модерн выступил продолжателем рационалистических традиций архитектуры периода эклектики.
С точки зрения «прочности» - в смысле использования материалов и конструкций и их архитектурно-художественного осмысления - дача Гаусвальд также весьма характерна. В частности, та часть здания, где стены выложены из кирпича, облицована снаружи светлой керамической плиткой (тогда она называлась «кабанчиком»). А фасады деревянных частей постройки решены иначе - но при этом так, что в них отчетливо выявляется специфика дерева. Впрочем, и в этом аспекте модерн продолжал и развивал принципы концепции «рациональной архитектуры», сформулированный в середине XIX века А.К.Красовским: «техника или конструкция есть главный источник архитектурных форм».
Но если в аспектах «пользы» и «прочности» дача Гаусвальд может рассматриваться как диалектическое развитие рационалистических предистоков модерна, то в аспекте «красоты» это здание уже всецело принадлежит модерну.
Эстетика «нового стиля» основывалась на решительном разрыве с традициями и художественными нормами прежних стилей, отчего для многих современников модерна «новый стиль» стал синонимом «декадентства».
Таким образом, русская национальная культура конца XIX — начала XX в. развивалась на традиционной народной почве. В ее основу легли идеи независимости, поиска добра и справедливости.

 

Советский период

Культурная революция

Преобразования в социальной и экономической сферах шли параллельно с изменениями в сфере духовной. Политика большевиков в первые послереволюционные годы получила название «культурной революции». Перед властью стояли две проблемы: старой российской интеллигенции и идеологизации культуры.
Интеллигенция, являющаяся носительницей знаний и национальной культуры, в массе своей отнеслась к Октябрьской революции настороженно, а отчасти — даже враждебно. Некоторые примкнули к Белому движению, а затем эмигрировали. Идеологической платформой ряда деятелей культуры становился изданный в 1921 г. за границей сборник статей «Смена вех». Авторами его были публицисты либерального толка, полагавшие, что большевикам удалось прекратить анархию и начать строительство новой государственности. «Сменовеховцы» призывали оказывать им всемерную поддержку, надеясь, что со временем новая власть утратит свой экстремизм и станет демократической.
Первоначально власти поддерживали подобные настроения и стремились привлечь старую интеллигенцию к сотрудничеству, создавая специалистам естественного и технического направлений нормальные (по сравнению с основной массой населения) условия для работы. На благо страны трудились химики Н. Д. Зелинский и Н. С. Курнаков, создатель геохимии и биохимии В. И. Вернадский, основоположник современного самолетостроения Н. Е. Жуковский. Академики И. М. Губкин и А. Е. Ферсман руководили геологоразведочными экспедициями. Трудились физики П. Л. Капица и А. Ф. Иоффе, создатель космонавтики К. Э. Циолковский, в области ракетостроения исследованиями занимался Ф. А. Цандер.
Ученые–гуманитарии, напротив, работали на собственном энтузиазме и часто вопреки воле властей.
Большие изменения произошли в среде литераторов. По существу, серебряный век угасал, и литераторы оказались по разные стороны баррикад. Одни не смогли сосуществовать с новой властью и выбрали эмиграцию (К. Д. Бальмонт, 3. Н. Гиппиус, Д. С. Мережковский, И. А. Бунин); другие продолжали жить и работать на Родине, не принимая большевистскую идеологию (А. А. Ахматова, А. А. Блок, М. А. Булгаков и др.), третьи же, полагая, что революция обновит страну, приняли ее (В. В. Маяковский, А. С. Серафимович и т. д.).
Эмиграция стала частым явлением среди деятелей искусства. За границей оказались музыканты и певцы (С. С. Прокофьев, С. В. Рахманинов, А. К. Глазунов, Ф. И. Шаляпин, А. А. Вертинский), художники (И. Е. Репин, К. А. Коровин, Марк Шагал).
Большевики предпринимали шаги по воспитанию новой интеллигенции и идеологизации науки и культуры. Была начата кампания по ликвидации неграмотности, открыта сеть стационарных и передвижных библиотек, в изобилии снабжавшихся периодическими изданиями и брошюрами политического содержания.
Некоторые деятели науки и культуры, несогласные с идеологией нового режима, в 1921– 1922 гг. были обвинены в «контрреволюционном заговоре», подверглись арестам и физическому уничтожению. Были расстреляны ученый–химик М. Тихвинский и известный поэт Н. С. Гумилев. В 1922 г. из страны были выдворены многие ученые, чьи имена составили золотой фонд не только отечественной, но и мировой науки. Это социолог П. А. Сорокин, историки А. А. Ки–зеветтер, А. В. Флоровский, А. Боголепов, философы И. А. Ильин, Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, Н. О. Лосский и др. Из библиотек были изъяты их труды.
Для ужесточения цензуры был создан в 1922 г. Главлит, а годом позже — Главрепертком (должен был контролировать репертуары театров).
В 1918 г. началась перестройка народного образования. Новая школа создавалась как единая, общедоступная, ведущая обучение на родном языке. Школа обеспечивала непрерывность образования от дошкольных учреждений до вузов. Открываются новые университеты и институты. До революции было 72 высших учебных заведения, а к 1928 г. уже 90.
Декрет 1918 г. предписывал принимать в вузы преимущественно представителей рабочего класса и крестьянства. При институтах создаются рабочие факультеты (рабфаки), выпускники которых составляли к 1925 г. половину всех специалистов.
В регионах идет создание письменности для национальных меньшинств (мордва, чуваши, мари, народы Севера).
20–е годы дали культуре новые имена. В организациях Пролеткульта начинали свой творческий путь режиссеры С. М. Эйзенштейн и И. Пырьев. Писатели А. А. Фадеев, А. С. Серафимович, И. Э. Бабель, Д. А. Фурманов стояли у истоков соцреализма, в сатирическом жанре работали М. М. Зощенко, И– А. Ильф и Е. П. Петров.
Большое влияние на культурную жизнь страны стали оказывать Пролеткульт и РАПП (Российская ассоциация пролетарских писателей, образованная в 1925 г.), которые проповедовали чистую «пролетарскую культуру» и оценивали литературные произведения с точки зрения социального происхождения их авторов.
С первых месяцев установления своей власти большевики начали наступление на церковь. Декретом от 23 января 1918 г. церковь была отделена от государства, а школа — от церкви, в 1922 г. новый декрет о конфискации церковных ценностей в пользу голодающих по сути узаконил грабежи церковного имущества, репрессии против деятелей церкви и верующих. В тюрьме оказался и глава Русской православной церкви патриарх Тихон. Появилась организация «Союз воинствующих безбожников», которая вела антирелигиозную пропаганду.
Таким образом, партия получила монополию не только на воспитание «новой личности», но и на духовную жизнь общества.
Научная и культурная жизнь 30-х годов XX столетия отличалась определенными качественными изменениями. Многие открытия отечественных ученых имели большое научное и практическое значение. Многие из открытий были успешно внедрены в производство. В то же время постоянная опека со стороны «компетентных органов» отнюдь не способствовала эффективному развитию многих научных школ, выбор между которыми в большинстве случаев оставался за некомпетентными и малообразованными чиновниками.
В эти годы были созданы многочисленные художественные произведения. Особое внимание уделялось массовым видам искусства — кинематографии, агитационному плакату, радио. Новые направления появились в архитектуре. Широкое развитие в музыке получила песня. Однако уровень массовой культуры оставался все еще низким. Кроме того, все направления культурной жизни жестко регламентировались со сторон

47. Своеобразие художественной культуры в эпоху русских революций Отношение к приближавшейся революции и сама эпоха революций стали главным историческим содержанием в первые десятилетия ХХ века, а в культуре - основой поляризации идейно-художественных сил. "Актом великого культурного значения" назвал революцию 1905-1907 годов М. Горький. Революционные события повлияли на творчество многих русских писателей, композиторов, художников России. Тема революции, впечатления, связанные с ее восприятием, присутствуют во многих художественных произведениях этих лет. Революционный взрыв в России вызвал у русской художественной интеллигенции различные оценки, но при всей противоречивости их нельзя не признать особого влияния революции на русскую художественную культуру.

Художественная культура рубежа веков - важная страница в культурном наследии России. В ней отразилась социальная и идейная острота эпохи, возросший интерес к личности, ее духовному миру, снижение интереса к проблеме социальности в искусстве.

Общественно-политическая обстановка в стране, идейно-нравственная атмосфера оказывали несомненное влияние на художественную жизнь, творческие искания. Идейная противоречивость, неоднозначность были присущи не только художественным направлениям и течениям, но и творчеству отдельных писателей, художников, композиторов. Это был период обновления разнообразных видов и жанров художественного творчества, период переосмысления.

В русской художественной культуре конца XIX - начала XX в. получило распространение декадентство, обозначающее такие явления в искусстве как отказ от гражданских идеалов и веры в разум, погружение в сферу индивидуалистических переживаний. Эти идеи были выражением социальной позиции части художественной интеллигенции, которая пыталась уйти от сложностей жизни в мир грез, ирреальности, а подчас и мистики. Подобным образом она отражала в своем творчестве кризисные явления тогдашней общественной жизни.

Декадентские настроения захватили деятелей различных художественных направлений, в том числе и реалистического. Однако чаще эти идеи были присущи модернистским течениям. Понятие "модернизм" (см. Терминологический словарь) включало многие явления литературы и искусства XX века, рожденные в его начале, новые по сравнению с реализмом предшествующего столетия.

Русский модернизм - явление закономерное, вызванное глубинными процессами русской культуры.

 

• В первые десятилетия ХХ века зрели вопросы дальнейшего развития русской литературы, принципиально сконцентрированные на трех проблемах:
• отношение к традициям русской литературы,
• определение новизны содержания и формы,
• определение общего эстетического мировоззрения.

Формировалась необходимость, говоря словами Валерия Брюсова, "найти путеводную звезду в тумане". Каждое из направлений модернизма выдвигало свою эстетическую программу, но все они сходились в главном - в отрицании философско-эстетических принципов реалистического искусства. В этом смысле модернистское искусство в целом всегда противостояло реализму. В модернистских группах и направлениях объединились писатели и поэты, разные по своему идейно-художественному облику, дальнейшей судьбе в литературе. Если для одних (А. А. Блок, В. Я. Брюсов, А. Белый, В. В. Маяковский, А. А. Ахматова) принадлежность к символизму, акмеизму, футуризму (см. Терминологический словарь) означала лишь начало их творческих исканий и впоследствии они нашли путь в литературу большого общественного звучания, то для других (Д. С. Мережковский, 3. Н. Гиппиус, А. Крученых) идеи модернистского искусства означали суть их творчества.

Символизм был закономерным этапом художественного развития, через который прошли и литература, и изобразительное искусство, и театр. Для всех этих областей культуры символизм стал мировоззренческой основой. Он сформировался в 90-е годы и получил преобладающее распространение в первом десятилетии XX века. В это время вышли книга Д. С. Мережковского "О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы" (1893), сборники "Русские символисты" (1894-1895), в издании которых активно участвовал В. Я. Брюсов, с первых лет своей литературной деятельности ставший главой русского символизма. Главную причину упадка литературы Д.Мережковский усматривал в преобладании реализма, будущее же ее он связывал с "божественным идеализмом". Основами нового искусства Мережковский провозгласил "мистическое содержание", "символы" и "расширение художественной впечатлительности".

Символизм получил развитие в творчестве таких поэтов, как В. Я. Брюсов, К. Д. Бальмонт, Ф. К. Соллогуб, Д. С. Мережковский, 3. Н. Гиппиус, А. Белый. В кругу символистов начался творческий путь А. А. Блока (1880-1921).

Поэтов-символистов объединяли общие черты миропонимания и поэтического языка. Наряду с требованиями "чистого", "свободного" искусства символисты подчеркивали индивидуализм, доходящий до самолюбования, воспевали таинственный мир, им близка тема "стихийного гения", близкого по духу к ницшеанскому "сверхчеловеку". Образы маски, маскарада постоянно мелькают в поэзии и прозе символистов. Материальный мир рисуется как нечто хаотическое, иллюзорное, как низшая реальность по сравнению с миром идей и сущностей.