Джекки не был рад тому что мы его безпокоем, но проблема быстро была решена собакой которая отозвавшиь на голос джекки вксочила и была готова играть.

Спустя несколько часов, я уединился для того чтобы осознать новые чувства и ощущения. Глубокое проникающие чувство спокойствия, ковер ворочался и картины улыбались это все меня очень забавляло. Потом я увидел фигуру стоящую в 8 футах от меня, хотя секунду назад там никого небыло. Я скрылся в полутьме и осознал что кроме меня там никого небыло, в шляпе и

Капишонне будто профессор. Это было будто часть меня, Гарвардсткий профессор отделился или изолировал себя от меня.

Как интересно, внешняя галлюцинация я подумал что ж я работал очень много для етого статуса но мне он не так уже нужен. Я вновь уселся на подушке, отделившись на етот раз от моего профессорства, но в тот же момент фигура изменилась. Вновь я наклонился чтобы рассмотреть фигуру, о опять я. Но на этот раз это была часть меня социокосмополитическая. Ок и этот тоже тут я подумал. Вновь и вновь фигуры менялись и я узнавал разные аспекты самого себя…. Пилот, Любовник И так далее. С каждой новой призентации я все больше осознавал и переубеждал себя что я не так уж в этом нуждаюсь.

Потом я в себе узнала Ричарда Альперта, эта моя стандартная идентификация которая всегда была просто Ричардом. Я ассоциировал это имя с собой и мои родители называли меня Ричард. Ричард ты плохой мальчик. И так Ричард был плохим. Потом Ричард ты очень красив, и так у Ричарда была красота. Следовательно я развил в себе ети аспекты.

Милое появление на моем лбу. Я совершенно не был уверен что я могу жить не будучи Ричардом Альпертом. Означало ли это что у меня амнезия, было ли это то что со мной сделал наркотик, будет ли ето пермоментным, должен ли я позвонить Тиму,? Ох какого черта - и я забил на идею быть Ричардом Альпертом. Я всегда могу создать себе новую социальную идентификацию. Как минимум у меня есть свое тело… Но я сказал об этом слишком рано. Чтобы убедится в наличие у меня ног, я не мог ничего видеть ниже своих коленных чашечек, и медленно в страхе я увидел прогресивное исчезание лимбы и своего торса до тех пор как все что я мог увидеть своими открытыми глазами это диван на котором я сидел. Я в ужасе закричал. Я чувствовал что я наверное умираю так как небыло ничего в моем мире что привело бы к мысли что я живой после того как покинул свое тело.

Существовать без моего профессорства либо любвеобильности либо даже Ричарда Альперта, ОК, но мне реально нужно было тело.

Паника возвысилась до небес, адреналин выстрелил в мои систему, мой рот стал сухим, но со всем прочим внутри звучал голос, внутри чего я не знаю – интимный голос спросил очень тихо и очень лаконично «казалось мне» учитывая мое состояние «… но кто думает об учреждении?»

Когда я наконец то мог сфокусироваться на вопросе я осознал, несмотря на а все что я знал о себе даже мое тело и моя жызнь пропали, я по прежнему был очень обеспокоен.? Не только этим, но и тем что «Я» наблюдал за всей драмой включая панику со спокойствием.

Внезапно со всем этим осознанием я почувствовал новый вид умиротворения – одно из ощущений которое я никогда раньше не испытывал. Я только что нашел что «Я» то сканирующие устройство – та точка – то существо – то место свыше. Место где «Я» существовал независимо от социальных и физических идентификаций. Что я был выше жызни и смерти. И что то еще – что я знал – знал действительно. Это было мудро, нежыли багато знаниями, это был голос внутри который глаголил истину. Я осознал это, слился в едино и ощущал будто вся моя жызнь наблюдений за окружающим миром, за убеждениями была закончена. Сейчас я должен был только смотреть за тем место где я был просвещенным.

Страх изменился на возбуждение. Я выбежал к снегу смеясь так как огромные хлопья снега опадали вокруг меня. На момент дом был утерян с вида, но пофиг так как внутри я знал.

Около пяти утра я зашел обратно, пробираясь сквозь снег к дому моих родителей. И я подумал «ни будет ли это милым если я замедлю шаг.

Молодой племенной самец с гребущей походкой. И так я начал плестись и лица моих родителей выглянули из окна в спальни: «Иди в кровать ты идиот, никто не расчищает снег в 5 утра»

Я посмотрел наверх на них и услышал внешний голос который я уже слышал последние 30 лет, и внутри меня что то сказало «это нормально сейчас расчесчять снег и это нормально сейчас быть счастливым, и так я посмотрел на них и засмеялся и подпрыгнул и возвратился к расчистке снега. Они закрыли окна и потом я снова оглянулся и увидел что мои родители тоже улыбались. Это был мой первый опыт контактировать с ними под кайфом.

Но так же вы можете заметить в этот момент раннего утра, отколовшиеся семена. Семена возможностей конфронтировать и даже не соглашаться с существующими институтами и знать и верить что есть внутри место которое говорить что все в порядке. Это что то что я никогда не мог сделать без беспокойства до того момента, до того дня.

Я подумал в тот момент «Вау, я сделал ето. Я красивое новое существо, я что то внеземное, все что я когда либо должен был сделать это просто посмотреть внутрь, и я бы узнал что делать, и я всегда могу этому доверять, и здесь я останусь навсегда.»

Но буквально спустя 2 или 3, дня я говорил об этом уже как о прошлом. Я говорил о том как я ощутил все это, потому что я вернулся в то состояние встревоженного невротика, в более умеренной форме, но всеравно моя старая личность возвращалась ко мне.

Что ж на следующий день я должен был давать лекцию на тему: Социальные взаимоотношения 143, человеческая мотивация, и это столкнуло меня с небольшой проблемой, потому что я не мог нигде найти в преподавании психологии о том что случилось со мной прошлой ночью.

Теперь первым что мы сделали в гарварде это расказали всем нашим коллегам о невероятном опыте который произошел с нами, и они все разделили эту радость, так как каждый ученый делает когда его колега находит новую алею в неизвестности. И так первую неделю они слушали с восхищением. И потом, в конце первой недели мы вернулись в нашу экспериментальную камеру - в гостиной у камина открыли бутылку снова и приняли Псилоцибин да бы изучить этот курс глубже. И на след неделе мы разделили более углубленный опыт, вернулись и расказали об этом коллегам. На этот раз они не так хорошо нас поняли. Не то что бы они изменились, просто мы очень изменились. Мы разрабатывали язык среди нас. Если Адмирал Бурд и его команда исследователей заходили все дальше и дальше в полярный регион, вещи которыми они были обеспокоены и которые их интересовали становились все менее и менее причастными всему то живущему в Нью Йорке. Такая ситуация была и у нас.

НА пути у нас был выбор, привлекать кого либо еще, либо продолжать самим. Но вскорее эксперимент стал неописуемым. Я с коллегами добрался до того пункта когда я не мог дальше ничего объяснить потому что это все свелось к «для тех кто это испытал объяснений не требуется, а тот кто нет это невозможно» и мы испытывали эту раздражимость когда они говорили «это звучит очень интересно» и мы им отвечали «что бы это Понять вы должны попробовать» на что они нам отвечали «нет это не научно». Это неуместно пробовать свой же продукт. Вы сначала пробуете это на животных а потом на выпускниках…

И так на след неделе мы сиделе в субботний вечер и говорили, что мы должны сделать, и мы все знали что мы собирались делать, и мы приступили. Мы исследовали эту иную реальность подсознания которую мы теоретизировали все эти годы. И неожыданно мы путешествовали в, через и вокруг этого. В то же время конечно же, ко второй недели, это было будто мы съездили в Тибет и сейчас будучи в школьной столовой с кем мы общаемся? Мы общаемся с ребятами которыми ездили в тибет, потому что мы разделяли этот невероятно сильный опыт.

Очень скоро нас было гдето 5 или 6 чел и мы постоянно тусили вместе и нашы колеги говорили,»ха ха ха формируется культ» что являлось для нас правдой. Так как культ это разделенная система верования.

По поводу того как с етим всем работать Тим сказал» Мы еще не знаем о чем все это и существует множество моделей но будет лучше не предъявлять модель в спешке, так как модель существующая в западном мире для подобного состояния является патологической и модель которая существует в примитивных культурах мистически и религиозно и лучше всего мы не будем их придерживаться…

И так мы сделали то что будет названо натуралистическим исследованием. Мы дали Псилоцибин около 200ста людям которые достаточно физически здоровы и мы сказалы, вы принимаете его под любой кондиции которые хотите, и все что вы должны сделать это ответь в конце на данный лист с опросом. Что бы мы знали что с вами происходило. Вы делаете это как хотите.

И так мы дали это джазовым музыкантам, физикам, философам, министрам, отбросам, выпускникам и социальным ученым. В итоге у нас было 200 этих протоколов и первый анализ очень четко показал что реакции были функции установки – функции их ожыдании о том что произойдет и среда в которой они принимали наркотики. Если они были в параноидальной атмосфере и они ожыдали получить восторг, они всегда получали параноидальный восторг. Все что оно делало это было оправдание ожыдания.

Однако, результаты также показали что то другое. Из этих первых нескольких сотен, вы могли заметить что был какого то рода барьер ощущений. Существовало какого то рода иерархия ощущений, ибо наиболее вероятное ощущение которое каждый испытывал было повышенное ощущение всех их 5 чувств и ускорении мыслительного процесса.