Новоассирийская и нововавилонская версии

 

I. 1. По-видимому, более поздняя версия начиналась с гимноэпического отрывка, прославляющего Эрешкигаль. Восстановлена по аналогии с гимнами к Эрешкигаль.

Нумерация строк со штрихом — условная, так как не все­гда ясны размеры лакуны. Восстановлена, в основном, по сохранившимся повторам.

1.30 и далее...мы не можем к тебе спуститься... — т. е. по законам подземного мира они не будут иметь возможности подняться снова на небо. Гага (или Кака), посол Ану, видимо, имел особый статус вестника и поэтому мог беспрепятствен­но передвигаться во всех направлениях.

II.ЗО и далее. Смысл окончания диалога между Нергалом и Эйей не вполне ясен. Видимо, Эйа обдумывает, как помочь Нергалу выбраться из подземного мира.

II.25'. «Железное» (или «крапивное») дерево — дерево месу Перевод, однако, как и названий других пород деревьев, ус­ловный.

II.31'. Неясно, о каком втором боге идет речь в тексте. Ча­сто Нингиззида упоминается в паре с Думузи, однако, как кажется, размер лакуны не позволяет восстановить это имя.

II.39' и далее. Нергал не должен прикасаться к пище и предметам подземного мира, чтобы не стать жителем Под­земного царства. Сравните запреты Эйи с наказами Гильгамеша Энкиду, когда тот спускается в Подземное царство (эпос о Гильгамеше, таблица XII).

II.46'....одеждою ночи... — т. е. темной одеждой — восста­новление предположительно. Лабат, например, восстанавли­вает: «прозрачной одеждой». Кажется, однако, что сохрани­лись следы знака, обозначающего «ночь».

III.33'. Смысл наказов Эрешкигаль Намтару не вполне ясен, но, скорее всего, они должны звучать иронически (см. «К стране безысходной», с. 93, IV).

IV.37'. Смысл речей Эрешкигаль не вполне ясен. Возмож­но, речь идет о каких-то брачных церемониях, так как она явно надеется, что Нергал останется с нею.

V1.2' и далее. По-видимому, Намтар, желая выполнить по­ручение Эрешкигаль и стремясь удержать Нергала в Подзем­ном царстве, учит его, как он должен поступить.

VI.34'. Явственно видно влияние более ранней версии, слова которой здесь сохранились. Авторы, однако, стремят­ся дать иное объяснение поступков Нергала и вместо угро­зы убить его вводят мотив любви.

VI.50'-5Г. Восстановление текста условно.

 

В. Афанасьева

 

«К СТРАНЕ БЕЗЫСХОДНОЙ...»

 

Сошествие Иштар в Преисподнюю

 

На русском языке: В.К. Шилейко. Восток. — Пг., 1922. — К_Н 1 — С. 8-14. На отдельные главки текст был разбит В.К. Ши­лейко; в подлиннике текст сплошной.

 

Текст сохранился в двух версиях: фрагмент из Ашшура (ок. XI в. до н.э.) и из библиотеки Ашшурбанапала (VII в. до н.э.).

 

11.22. Вариант формулы: «Станет больше мертвых, чем живых» (ср. угрозу Эрешкигаль в мифе о Нергале и Эрешки-галь). Смысл формулы в обоих случаях один: должно быть сохранено определенное равновесие между миром мертвых и миром живущих.

VI.2....срубленный дуб... — правильнее тамариск.

VI.63. В подлиннике — «пояс с камнями рождений», талис­ман для облегчения родов (коммент. В. Шилейко).

1Х.94. В варианте — Шамаш.

IX. 100. Букв.: «на улочке», «в переулке». Наверное, лучше здесь вместо «жена» и «супруг» было бы перевести «мужчи­на» и «женщина» (девушка), как и стоит в подлиннике.

Х.103. Имя «Аснамир», или «Ацушунамир», буквально оз­начает «выход (его) светел (сияет)».

XVI. 148. Белили — не эпитет Иштар и Эрешкигаль (см. Шилейко, с. 13), как думали во времена В. Шилейко, но са­мостоятельная богиня, частый эпитет которой «мать», «ма­тушка». Фигурирует в шумерском мифе «В жалобах сердца», относящемся к кругу мифов о Думузи и Инанне (см. БВЛ, т. 1, с. 156). Возможно, в аккадский миф попала по неясной уже

ассоциации именно с этим мифом. Смысл последнего отрыв­ка в целом малопонятен. Не исключено, что «конспектив­ность» этих последних абзацев вызвана «игровым» характе­ром текста: возможно, он представлял собой запись действа мимически разыгрывавшегося.

XVI. 149- Камни-глазочки — скорее всего, не созвездие Плеяд, как думает В. Шилейко, а украшение из пестрого ага­та, имевшее ритуальное значение. В шумерском тексте о нисхождении Инанны богиня, собираясь в Подземное цар­ство, надевает на себя двойную подвеску из «камней-глазоч­ков», которую снимает с нее (а потом, соответственно, воз­вращает) привратник, лишая ее тем самым магической силы. В раскопках были найдены ожерелья из «камней-гла­зочков».

XVI. 151. Вряд ли перевод и восстановление разбитых мест в этой строке верны, ибо сохранившийся глагол mali означает «наполнять», но не «рассыпаться».

XVI.153. Точнее будет перевести «в те дни, когда Таммуз придет ко мне» и т, д. Речь, по всей видимости, идет о том, что Таммуз, который как замена за Иштар попадает в подзем­ный мир, будет отныне проводить полгода на земле, а полго­да в Подземном царстве. С его уходом туда связан праздник поминовения мертвых.

XVI. 154. Букв.: не порфирный тимпан, а «звучащий (ин­струмент, может быть, свистулька) из сердолика».

 

В. Афанасьева

 

«ЦАРЬ ВСЕХ ОБИТАЛИЩ...»

 

Поэма о боге чумы Эрре

 

На русском языке публикуется впервые.

 

Поэма (в современной науке она именуется также «Эпос Эрры») дошла до нас в виде нескольких десятков более или менее поврежденных фрагментов из многих городов древ­ней Месопотамии и даже из Северной Сирии, что свидетель­ствует о ее значительной популярности в свое время. Все имеющиеся списки — поздние, но дата самого произведе­ния — конец II тыс. до н.э., когда Месопотамию постигли жес­токие бедствия, вызванные вторжениями эламитов и араме­ев (халдеев). Эти последние, видимо, и обозначены в нашем тексте как «сутии» (т. е. западные кочевники).

Первоначальный текст состоял из пяти таблиц, содержав­ших в общей сложности примерно 750 строк, из которых сохранилось примерно две трети.

Автор (может быть, составитель или редактор?) поэмы — некий Кабтилани-Мардук, сын Дабибу.

 

Таблица I

 

4-5. Такие эпитеты противоречат благой природе Ишу-ма в этом произведении. Возможно, Ишум, подобно многим другим божествам, был амбивалентен. Возможно также, что это — результат «народной» этимологии или богословских спекуляций: i-sum — шумерск. «чтимый резник», хотя на са­мом деле это имя, видимо, аккадское (по-шумерски — Хен-дурсанга).

9. Букв.: «в степь». «Степь» (акк. seru) всегда противопос­тавляется «городу, поселению» (аlu) как область дикой воли — области цивилизации и порядка. «В степь» (в русском переводе «в пустыню») бежит Гильгамеш, горюющий о смер­ти Энкиду (1Х,1,2). Туда же, видимо, хочет уйти Страдалец из «Теодицеи» (XIII, 133). Ср. также «Раб, повинуйся мне!», III.

74. Согласно некоторым мифам, живые существа были сотворены богами из глины.

82. Ср. «Когда вверху...» и миф о потопе в поэмах «Когда боги, подобно людям...» и «О все видавшем» (эпос о Гильгамеше).

83. Собственно болотистые заросли, где пасется скот. 112. У Л. Каньи переведено иначе.

136. Т. е. стали невозможны жертвоприношения.

146. Вариант: «Не поднять ли мне оружье, не истребить ли остаток?»

148. Жители древней Месопотамии были знакомы с ян­тарем, но не знали, где находятся его месторождения.

156...златого резца... — Л. Каньи переводит «топор». В тексте употреблен термин, означающий острое орудие во­обще.

159...молота и наковальни... — Букв.: «верхнего и нижне­го камня» (Л. Каньи понимает под этим мельничные жерно­ва). Видимо, при изготовлении священных предметов упот­реблялись по традиции каменные инструменты, как при жертвоприношении — каменные ножи.

189. Изображения духов-хранителей в виде быков с че­ловеческими головами ставились в поздний период истории древней Месопотамии справа и слева от входа во дворец.

 

Таблица II

 

16. Облака здесь поэтически отождествляются с подчи­ненными Ададу-тельцу младшими божествами — «юными тельцами».

20. Т. е. речное русло превратится в высохшее «вади».

 

 

Таблица III

 

С.32. Видимо, намек на эпизод из поэму «Когда вверху...» (VI, 120).

С.ЗЗ. Об этом упоминает миф «Анзу и Таблицы судеб», не приведенный в нашем сборнике.

D.2....узду небес... — в оригинале — веревка, продетая че­рез ноздри, на которой водят быков.

 

Таблица IV

 

5....как градорушителъ... — в оригинале: «словно habinnu». Значение этого слова неясно.

10. Перевод предположительный.

33. Жители священных городов пользовались привиле­гиями (kidinnutu), в число которых входило и освобождение от воинской повинности.

43. Личную печать вешали на шею на шнурке.

49. Т. е. даже море обмелеет.

52. Разновидности жриц, участвовавших в оргиастических обрядах, связанных с культом Иштар.

53..-себе лишь подвластны... — Т. е. не находятся под чьей-либо патриархальной властью.

54. Речь идет о каком-то нашествии западных кочевни­ков.

55-56. Певцы и танцоры («kurgarru», «isinnu») — низшие служители культа Иштар, вероятно, кастраты. Участники культовых действ в честь Иштар предавались самоистязани­ям, а также извращенным видам половых сношений.

62. Речь идет о нарушениях в отправлении культа Иштар.

101. Жители древней Месопотамии нередко хоронили умерших, особенно детей, во внутреннем дворике дома.

108. Эн — здесь: жрец высокого ранга.

 

 

Таблица V

 

31. Речь идет, возможно, о возвращении в храмы статуй богов, похищенных врагами.

32...Шаккана и Нисабу... — т. е. скот и зерно. 39. Здесь Эрра отождествляется с Нергалом.

В. Якобсон

 

ПОДВИГИ ГЕРОЕВ

 

«О ВСЕ ВИДАВШЕМ»

СО СЛОВ СИН-ЛИКЕ-УННИННИ,

ЗАКЛИНАТЕЛЯ

 

Эпос о Гильгамеше

 

Эпос о Гильгамеше, написанный на вавилонском литера­турном диалекте аккадского языка, является центральным, важнейшим произведением вавилоно-ассирийской (аккад­ской) литературы. Дважды издавался свод всех дошедших клинописных фрагментов, но оба давно устарели, и для пе­ревода потребовалось учесть множество дополнительных фрагментов, разбросанных по разным научным журналам; небольшой фрагмент, еще не изданный, был любезно сооб­щен автору перевода У.-М. Лэмбертом.

Песни и легенды о Гильгамеше дошли до нас записанны­ми клинописью на глиняных плитках — «таблицах» — на че­тырех древних языках Ближнего Востока: шумерском, аккад­ском, хеттском и хурритском; кроме того, упоминания о нем сохранились у греческого писателя Элиана и у средневекового сирийского писателя Теодора бар-Коная. Самое раннее известное нам упоминание о Гильгамеше старше 2500 г до н.э., самое позднее относится к XI в. н.э. Шумерские были­ны-сказки о Гильгамеше сложились, вероятно, еще в конце 1-й пол. III тыс. до н.э., хотя дошедшие до нас записи восхо­дят к Х1Х-ХУШ в. до н.э. К тому же времени относятся и пер­вые сохранившиеся записи аккадской поэмы о Гильгамеше хотя в устной форме она, вероятно, сложилась еще в XXIII-XXII вв. до н.э. На такую более древнюю дату возникновения поэмы указывает ее язык, несколько архаичный для начала II тыс. до н.э., и ошибки писцов, свидетельствующие о том, что, быть может, они уже и тогда не во всем ясно ее понима­ли. Некоторые изображения на печатях XXIII—XXII вв. до н.э. явно иллюстрируют не шумерские былины, а именно аккад­ский эпос о Гильгамеше.

Уже древнейшая, так называемая «Старовавилонская», версия аккадского эпоса представляет новый этап в ху­дожественном развитии месопотамской литературы. В этой версии содержатся все главнейшие особенности оконча­тельной редакции эпоса, но она была значительно короче ее: так, в ней отсутствовали вступление и заключение позд­него варианта, а также рассказ о великом потопе. От «Ста­ровавилонской» версии поэмы до нас дошло шесть-семь не связанных между собой отрывков — сильно поврежденных, написанных неразборчивой скорописью и по крайней мере в одном случае — неуверенной ученической рукой. По-ви­димому, несколько иная версия представлена аккадскими фрагментами, найденными в Мегиддо в Палестине и в сто­лице Хеттской державы — Хаттусе (ныне городище близ ту­рецкой деревни Богазкёй), а также фрагментами переводов на хеттский и хурритский языки, тоже найденными в Богаз-кёе; все они относятся к ХУ-ХП вв. до н.э. Эта так называе­мая «Периферийная» версия была еще короче «Старовавилонской». Третья, так называемая «Ниневийская», версия эпо­са была, согласно традиции, записана «из уст» Син-лике-ун-нинни, урукского заклинателя, жившего, по-видимому, в конце II тыс. до н.э. Эта версия представлена четырьмя груп­пами источников: 1) фрагменты не моложе IX в. до н.э., най­денные в г. Ашшуре в Ассирии; 2) более ста мелких фрагмен­тов VII в. до н.э., относящихся к спискам, которые когда-то хранились в библиотеке ассирийского царя Ашшурбанапала в Ниневии; 3) ученическая копия УП-УШ таблиц, запи­санная под диктовку с многочисленными ошибками в VII в. до н.э. и происходящая из школы, находившейся в ассирий­ском провинциальном городе Хузирине

(ныне Султан-тепе); 4) фрагменты VI (?) в. до н.э., найденные на юге Месопота­мии, в Уруке (ныне Варка). «Ниневийская» версия текстуаль­но очень близка к «Старовавилонской», но пространнее, и язык ее несколько подновлен. Есть композиционные отли­чия. С «Периферийной» версией, насколько пока можно су­дить, у «Ниневийской» текстуальных схождений было гораз­до меньше. Есть предположение, что текст Син-лике-уннин-ни был в конце VIII в. до н.э. переработан ассирийским жре­цом и собирателем литературных и религиозных произве­дений по имени Набу-зукуп-кену; в частности, высказано мнение, что ему принадлежит идея присоединить в конце поэмы дословный перевод второй половины шумерской бы­лины «Гильгамеш и дерево хулуппу» в качестве 12-й табли­цы (в настоящем переводе опущена).

Из-за отсутствия проверенного, научно обоснованного сводного текста «Ниневийской» версии поэмы переводчику часто самому приходилось решать вопрос о взаимном рас­положении отдельных глиняных обломков. Следует учесть, что реконструкция таблиц IV, V, VII, VIII, а также некоторых других мест поэмы до сих пор является нерешенной про­блемой.

Публикуемый перевод следует «Ниневийской» версии поэмы (НВ); однако из сказанного выше ясно, что полный текст ее составлявший в древности около

3000 стихов, пока не может быть восстановлен. Все версии сохранились толь­ко в отрывках. Переводчик, соответственно каждый раз это отмечая восполнял лакуны НВ по близкой ей «Старовавилон­ской» версии (СВ) - стихи, помеченные одной звездочкой, -и изредка даже по «Периферийной» - две звездочки. Если же какой-либо отрывок не сохранился полностью ни в одной версии но лакуны между сохранившимися кусками невели­ки то предполагаемое содержание досочинялось переводчиком стихами же.

Аккадскому языку свойственно распространенное и в русском тоническое стихосложение; это позволило при пе­реводе попытаться максимально передать ритмические ходы подлинника и вообще именно те художественные средства, которыми пользовался древний автор, при минимальном отступлении от дословного смысла каждого стиха.

Более подробный комментарий к поэме см. в издании: Эпос о Гильгамеше. — М.-Л.: Издательства Академии наук СССР, 1961. — (Литературные памятники).

 

Таблица I

 

1.10. Эана — храм (см. Словарь). В Шумере храмы были обычно окружены хозяйственными постройками, где держа­ли урожай с храмовых имений; эти постройки тоже счита­лись священными.

Перед II. 1. Этот стих, возможно, был начальным в СВ по­эмы. Здесь он введен, чтобы дать общее представление о том, о чем шла речь в

разрушенном месте НВ.

II. 10-12. Речь идет о вызове всех работоспособных граж­дан Урука на постройку стен, так как городу в это время могли угрожать враги. Гильгамеш использует это для соблазне­ния дев Урука.

II.18. Речь идет либо об Ану, боге неба и покровителе Уру­ка либо о Лугальбанде, бывшем царе, а ныне — личном боге-хр'анителе Гильгамеша (а по некоторым легендам — его отце).

II.30-Аруру — древнейшая богиня-мать (см. Словарь); ниже она отождествляется с Дингирмах и с Иштар, однако такое отождествление не обязательно.

II.ЗЗа....подобье... — букв.: «название», «слово», «имя». Имя считалось частью материальной сущности человека (и бо­жества).

II.37....как хлеба густые... — букв.: «как богиня Нисаба». Нисаба — богиня хлебов, а также писцовой мудрости.

II.38а. Сумукан — бог-покровитель зверей (см. Словарь). Его «одежда» — по-видимому, нагота (может быть, шкуры).

II.50....идущему дальним путем... — т. е. мертвому (эвфе­мизм — для убережения читающего от сглаза).

III.4....камни с небес... — имеется в виду метеорит и метео­ритное железо.

IV.11; IV. 10 в оригинале (далее ор.) — в обратном порядке.

V.21.Шамаш — бог Солнца (см. Словарь), особый покро­витель Гильгамеша.

 

Таблица II

 

Порядок эпизодов в СВ, несмотря на ее близость к НВ, несколько иной; стиху 11,17 таблицы II здесь предшествует толкование снов Гильгамеша, а затем эпизод, соответствую­щий стихам IV, 18-21 и 33-37 таблицы!.

ГУ.22....брачный покой... — букв.: «дом свойства», «дом род­ни свекра». Это и покой новобрачных, и специальный покой для свершения обряда

священного брака.

1У.27....огражденного Урука... — здесь и всюду в СВ «Урук площадный»; у нас унифицировано по НВ. Заметим, что речь здесь идет вовсе не о «праве первой ночи», как полагает боль­шинство западных исследователей, а лишь о том, что граж­дане Урука оторваны общественной повинностью от своих невест и жен — в отличие от их царя Гильгамеша.

11.44. Ишхара — богиня. В действительности в Уруке царь-жрец должен был совершать обряд священного брака в пер­вую очередь не с Ишхарой, а с Иштар. Но в сюжете поэмы Иштар — врагиня героя (этот мотив, видимо, был введен лишь в НВ; во всяком случае, он отсутствовал в периферий­ной версии); впрочем, Ишхара присутствует уже в СВ. Текст здесь в переводе несколько смягчен, так же как в таблице I (ГУ,22) и других подобных местах.

V1.33-34. Ограда — зд.: то же, что Урук.

III.III.16. Словом «поприще» мы здесь и ниже переводим акк. «бэру» — расстояние двух часов ходу по ровной дороге.

 

Таблица III («Йэльская») (= НВ, II)

 

III. 5. В СВ Хумбаба последовательно называется Хувавой; мы сохранили форму НВ ради унификации.

111.40-41 и 43.Ве'эр — одна из ипостасей бога грома и дождя Адду.

IV.20....откроешь... — букв.: «открой».

IV.31-36. 1 талант = бО мин.; 1 мин(а) =0,55 кг.

VI.14...лук аншанский... — Аншан — область в юго-запад­ном Иране. В Месопотамии не было подходящего материала для изготовления луков.

 

Таблица III

 

1.15. ЭгАлъмах — название храма.

11.20. Айа — жена Шамаша. Нинсун просит ее, чтобы она обеспечила охрану Гильгамеша небесными светилами ночью когда Солнце-Шамаш опускается в Преисподнюю. Не­которые исследователи пытаются в разрушенном тексте даже прочесть имя Сина, бога луны.

1V.20. Культу богов было посвящено несколько категорий жриц: во-первых, энту, участницы обряда священного бра­ка» (в нашем переводе — просто «жрицы» или «жены бога»), во вторых, «священные» — кадйшту, т. е. жрицы, жертвовав­шие свою девственность чужому мужчине, принося ее в жер­тву божеству (у нас: «девы, обреченные богу»); разновиднос­тью их были и кезёрту, упоминаемые в таблице VI — там пе­реведено «любодеицы»; кезёрту отличались особым убором волос (по-видимому, они носили косу). Что касается «доче­рей бога» (VI,23), то это, по-видимому, дочери энту от свя­щенного брака и сами — будущие энту.

 

Таблица IV

 

V 45. Одеяния Хумбабы — они же «страхи» или «лучи сия­нья». В шумерском сказании повествуется о борьбе Хувавы (акк. Хумбаба) с Гильгамешем и его дружиной: Хувава пуска­ет на них поочередно свои семь магических ужасных лучей, окружающих его как оболочки; эти лучи связаны с кедрами, и как только Хувава сбрасывает один из своих лучей, так один из кедров становится смертным, и его можно рубить; как только срубается кедр, слабеют силы Хувавы.

V.4ба. По-видимому, героев смутил крик Хумбабы, и они пытались силой заставить друг друга прекратить поход (?).

V1.6....втрое скрученный канат». — Обычная веревка скру­чена из двух шнуров, поэтому втрое скрученный канат (или нить) — образ дружбы двоих.

 

Таблица V

 

I.6.Ирнини — имя Иштар как богини мертвых.

30. Сариа — гора Хермон на юге Сирии, у пределов Пале­стины.

 

Таблица VI

 

9. Иштар произносит обязательную для невесты брачную

формулу.

II....с янтарными рогами... — в оригинале elmesu — ска­зочный камень, возможно, алмаз, но скорее желтый камень (янтарь?). Рога колесницы — устройство, на котором укреп­лялись колчаны для метательных дротиков.

36. Перевод ненадежный. О ручных слонах в древней Передней Азии мы ничего не знаем.

164...лазури... — Очевидно, искусственная синяя стекло­видная масса.

165. По-видимому, рога мыслились оправленными в зо­лото.

166. Мера (кигга) равна примерно 250 л; в каждом роге, таким образом, было около 3/4 т. Словом «елей» здесь и в других местах переведено слово samnu, означающее обыч­ное кунжутное масло, может быть, иногда сдобренное бла­говонием. Им натирали тело в жару.

168. Букв.: «Внес и повесил у кровати, подобающей ему как хозяину дома». Младшие члены семьи спали на полу.

 

Таблица VII

 

1.1. Эта строка записана как «перенос» (кустос) в конце VI таблицы; начало самой VII таблицы не сохранилось. Для того чтобы не прибегать к прозаическому пересказу, мы ре­шились включить здесь отрывок из хеттского перевода периферийной версии, также II тыс. до н.э., найденного в виде плохой школьной копии в Мегиддо, в Палестине (строки 2-11). Однако периферийная версия сильно отличалась от НВ.

1.20-21. Следует помнить, что все сверхъестественные существа мыслились материальными.

1.43- В оригинале «шесть гаров» и «два тара» (gar = ок. 6 м).

После 1.49. Кое-что из этих стихов читается. Например, 152: «В его двери я поставил (бы) птицу бури». Но связного текста получить не удается.

II.г. Точное местоположение этого отрывка не вполне ясно.

и....стер бы мое имя... — Стерший надпись с чьим-либо именем навлекает на себя проклятье.

рр. Если верно предположенное Б. Ландсбергером про­чтение, этот стих букв, значит: «Дрожат твои губы, словно мухи».

111.29. Реконструкция по эпическому обороту, встречае­мому в другом вавилонском произведении.

IV. 18....птице бури... — т. е. волшебной птице Анзу.

1У.31. -в птаху... — по-видимому, в голубя.

1У.46-47. Жрец — собственно эн, т. е. жрец, совершавший обряд «священного брака». Нередко — сам царь.

1У.48. Священники — букв.: «помазыватели океана». «Океа­ном» назывался большой медный сосуд в храме; по-видимо­му, он считался олицетворением одного из божеств и поэто­му, как живое существо, умащался маслом. «Помазыватели» принадлежали к рядовым служителям культа.

VI.3. В оригинале «Друг мой», что кажется нам необъ­яснимым. Предполагать здесь начало речи Гильгамеша трудно.

 

Таблица VIII

 

1.2' и далее. До стиха 35 от основного текста НВ сохрани­лись лишь ничтожные отрывки, и текст восстанавливается по ученической записи из Хузирины (ныне Султан-тепе, да­лее — СТ). Этот текст, частично использовавшийся нами и в таблице VII (от начала столбца II до начала столбца III), ви­димо, писался школьником под диктовку, со многими гру­быми ошибками.

I.5'. Или: «хвостатые тебя воспитали»

I.10'. Или: «Да плачет народ, что нам слал вослед благо­словенья».

 

 

Таблица IX

 

1.6. Утнапшити Дальний (см. Словарь) — по верованиям вавилонян, единственный из людей, принятый в собрание богов и тем самым приобретший божественное существова­ние для себя и своей жены; как это произошло — будет вид­но из дальнейшего (см. табл. XI).

II.1. По представлениям вавилонян, земля окаймлена кру­говым хребтом гор — Плотиной Небес; на ней покоятся ме­таллические небесные своды (три, пять или семь), а позади нее находится Мировой океан, мыслившийся то пресновод­ной Рекой, то водами смерти. Земля плавает на поверхности Океана или прикрывает его, как крышка (см. табл. XI,31). В Океане — острова блаженных. В той же Плотине Небес име­ются горы-близнецы — Машу, и между ними медные ворота, охраняемые людьми-скорпионами. Через них Солнце - Шамаш ежедневно проходит из Преисподней на небеса и об­ратно уходит с небес длинным ходом, поперек пересекаю­щим гору Плотины Небес и выходящим к Мировому океану, по-видимому сообщающемуся с Преисподней.

После II.23-24. Речь Гильгамеша к человеку-скорпиону, несомненно, отличалась от его же речей в X таблице, так как иначе нарушалось бы эпическое правило троичности. В тек­сте не хватает 25-30 стихов, которые мы решились дополнить повторением последующих речей Гильгамеша, потому что смысл сказанного им должен был, во всяком случае, быть к ним близок. Нумерации стихов мы здесь не даем.

VI.36. Гильгамеш, по-видимому, попал в Земной рай на берегу Мировой реки (океана). Возможно, это было для него первым испытанием — способен ли он принять вечную жизнь. Покинув волшебный сад, он не прошел первого ис­пытания. Другие исследователи, также считая, что Гильгамешу были даны три возможности приобретения вечной жиз­ни (или вечной молодости), не относят к ним его пребыва­ние в Земном раю.

 

Таблица X

 

1.22 и далее. Между стихами 1.22 и 11.11 основной НВ, сти­хами а-о позднего фрагмента и стихами 11,12 и далее табли­цы Мейснера (СВ) нет ясных стыков. Самые необходимые «мостики» досочинены переводчиком.

После 111.14 НВ очень сокращает ответ Гильгамеша; в СВ содержится другой любопытный текст: «Гильгамеш ей веща­ет, хозяйке: // «Что это, хозяйка, ты мне сказала? // Из-за друга моего болит мое сердце! // Что это, хозяйка, ты мне сказала? // Из-за Энкиду болит мое сердце! // Ты живешь, хозяйка, над обрывом у моря, // И ты видишь все пути через море: // Дай мне верный путь до Утнапишти, // Если возможно, переправ­люсь морем!»

II.29. Букв.: «у него есть некие каменные, в лесу он ловит (или: собирает)...» Под «некими каменными» разумеются, по-видимому, амулеты-идольчики, не называемые прямо из-за табу. Что именно ловит Уршанаби, чтобы переправляться через воды смерти, — неясно, однако на изображениях ма­гическая лодка бывает связана со змеем или сама принима­ет вид змея.

II.3 5. Следующие три стиха сочинены переводчиком для

связи.

После Ш.ЗЗа. Использован новонайденный СВ отрывок

СТ Х,У1, таблица XXVIII.

IV.10. Знаки видны, но плохо читаются. Перевод по до­гадке.

После У.22а ожидалась бы реплика Утнапишти, однако она отсутствует как в списке библиотеки Ашшурбанапала, так и в недавно опубликованном более позднем (?) списке Бри­танского музея.

V.39,40,42. В оригинале вместо «смертный» — слово lillu, означающее «слабый, неполноценный», но также, по-види­мому, «ребенок женщины от духа или божества» (особенно злого), а может быть, и «ребенок богини от смертного». Воз­можно также, что lillu то же, что lilu — «инкуб» — злое сверхъ­естественное существо, являющееся женщинам по ночам, мужское соответствие «Лилит» — lilitu — «суккубе», посеща­ющей мужчин, отчего родятся оборотни и полудемоны. По одной из легенд о Гильгамеше, он был то ли ребенком-лиллу, то ли сыном инкуба-лилу. Смысл в любом случае тот, что Гильгамеш не принадлежит к числу бессмертных.

 

Таблица XI

 

11-196. Этот отрывок, по всей вероятности, отсутствовал в разных версиях аккадской поэмы о Гильгамеше. Один из поэ­тов-редакторов — вероятно, Син-лике-уннинни — вставил сюда большой отрывок из отдельно существовавшей эпической поэ­мы «Когда боги, подобно людям...» (Сказание об Атрахасисе). Он сделал текст лаконичнее, а вложив его в уста героя в виде прямой речи, придал ему большую эмоциональность.

17-18. Бог войны Нинурта назван guzalu, собственно «но­сителем трона», приближенным слугой царя; Эннуги (прозвище бога Подземного царства, а в данном случае и подзем­ных вод, Нергала) назван gugallu — «управляющим ороси­тельными работами», «ответственным за орошение»; в Сред­ней Азии этой должности соответствует «мираб», так Эннуги и назван в переводе, ибо мы не нашли более общеупотре­бительной передачи этого понятия.

31. Об Океане см. коммент. к таблице 1Х,II,1.

57. Площадь ковчега была равна 1 ику — ок. 1/3 га, высо­та «стен» (бортов) — 10 гар — ок. 60 м; каждая сторона также по 60 м.

63- Что такое «водяные колки» — неясно.

98-99- Адду — бог дождя и грозы, Шуллат иХаниш — его гонцы.

103- Считалось, что большинство богов из рода Ануннаков обитали на земле и под землей, поэтому-то они и пыта­ются спасти землю. А Нергал принадлежал к небесному роду богов — Игагам.

114....небо Ану... — По верованиям вавилонян, существо­вало несколько (три или семь) твердых небес; одно из них — небо Ану.

116. Иштар — здесь тождественна упоминаемой ниже Дингирмах.

162....богиня-матерь... — В тексте — Дингирмах, одна из многочисленных шумерских ипостасей богини-матери.

187. Многомудрый — акк. Atra hasis (ср. коммент. к таблице Х1,II и далее).

231. Похититель — бог судьбы, приходящий за умираю­щим.

236. Этими загадочными словами Утнапишти намекает Гильгамешу на волшебные свойства воды у берега моря; они способны все обновлять. Но Гильгамеш понимает его бук­вально и обновляет... только свою одежду, а не самого себя! Объяснение принадлежит А.-Л. Оппенхейму.

271-273- С Океаном может сообщаться достаточно глу­бокий колодец.

302-305. Концовка повторяет слова пролога (табл.1. 1, 16-19) и, подобно ему, видимо, имеет позднейшее происхож­дение (конец II тыс. до н.э.?). Далее следуют не совсем понят­ные и, по всей вероятности, вставленные позднее строки, описывающие размеры города Урука. В переводе они нами опущены.

Колофон. Книга — букв/, «серия глиняных табличек».

И. Дьяконов

 

ЧЕЛОВЕК И ЕГО ЖИЗНЬ

 

«ЭИА ИР'ЕМУМА ЛЮБИТ...»

 

Любовное заклинание

 

Аккадское царство, север Нижней Месопотамии, около 2200г. до н.э.

 

На русском языке публикуется впервые.

 

Для понимания этого заклинания надо знать следующее: Эйа, бог мудрости, — знаток и покровитель всех чар и за­клинаний; Иштар и Ишхара — богини любовной страсти; Ир'емум — демон любовной страсти, призываемый на по­мощь заклинателем, которого пригласил юноша, чтобы на­вести любовные чары на полюбившуюся ему девушку или женщину. Вопреки мнению некоторых исследователей, за­клинание не имеет отношения к свадебной обрядности: речь идет о незаконной любви, почему юноша и обратился к кол­дуну, а не к родным девушки (сама располагать своей рукой она не могла, даже под влиянием колдовства). Неправильное понимание текста издателями потребовало частичного пе­ресмотра предлагавшихся переводов.

Все заклинание вложено в уста колдуна. В тексте речь идет о двух магических растениях, во-первых, о мастиксовом дереве (акк. kanaktum, лат. Pistacia lentiscus или mutica) — небольшом деревце, кора которого непрерывно выделяет капли прозрачной ароматической смолы — мастикса; эти капли затвердевают и темнеют от воздуха; их обламывают и употребляют для магии, а также как ароматическое вещество и как род лака; во-вторых, о низкорослом евфратском топо­ле (лат. Populus euphratica) наиболее характерном дереве Нижней Месопотамии.

Текст написан на мало изученном верхнемесопотамском диалекте староаккадского языка, и поэтому, несмотря на его хорошую сохранность, чтения и переводы некоторых слов вызывают сомнения.

4-6. Перевод «он шлет» ненадежен. Речь идет, как по­лагают издатели, о двух дочерях Эйи, владыки заклинаний; но возможно, что это Иштар и Ишхара. К капле... — букв.: «к слюне».

7-8. Перевод «и в ответ они» ненадежен.

12. Букв.: «Я взял в обладание ее рот отдаленности», и т. д. «Я» — это чародей.

15-16. Перевод «злую» предполагает необычное чтение

одного знака.

17-18. Букв.: «Я прыгнул в сад бога Луны» (Су'эна, или

Сина).

2 1-22, 30 и 38. В подлиннике слова «дева» нет, но что речь обращена к женщине, видно из употребленной глагольной

формы.

23-25. Слова «как» в подлиннике нет, но оно подразумевается.

25. В подлиннике слов «скажешь ты» нет, но здесь вводит­ся прямая речь красавицы, на которую колдун наводит чары.

26-27. Перевод первой половины стиха — под сомнением.

28. Наличие именно слова «елея» в подлиннике — под

сомнением.

32. См. выше, коммент. к 25. Начинается вводная прямая речь Ир'емума (или колдуна)....желанные губы... — букв.: «твой

рот страстей (желаний)».

 

«ЭА ЛЮБИМЦА ЛЮБИТ...»

 

Перед читателем одно из древнейших аккадских закли­наний. Табличка с этим текстом была найдена при раскоп­ках восточного квартала города Киша. К сожалению, обстоя­тельства находки не вполне ясны: теперь нельзя установить, происходит ли табличка из частного дома или же из распо­ложенного неподалеку комплекса строений, где был обнару­жен архив административных документов. В первом случае табличка могла принадлежать жрецу-заклинателю и, соот­ветственно, быть для него реальным рабочим пособием. Во втором (что кажется более вероятным) заклинание следует рассматривать скорее как «школьный текст», упражнение-подражание, созданное кем-то из писцов или школьных на­ставников.

По лингвистическим и эпиграфическим основаниям таб­личку датируют приблизительно 2200 г. до Р.Х.

 

 

На русский язык заклинание было впер­вые переведено И.М. Дьяконовым (см. Я открою тебе сокро­венное слово.

Литература Вавилонии и Ассирии. — М., 1981. — С. 196, ЗН—312).

 

Сопоставление двух переводов мо­жет оказаться любопытным для читателя: он увидит, насколь­ко исследователи расходятся в понимании древнего текста и насколько различается их манера передачи аккадского оригинала по-русски.

На табличке из Киша стихотворная строка часто не уме­щается в пределах одной графической строчки. Графических насчитывается 38, а стихотворных — 24, 26 или 27: че­редование строчек с одним, двумя, тремя и четырьмя ударными слогами позволяет по-разному восстанавливать рит­мическую структуру оригинала. В отличие от своих предшест­венников я перевел заклинание «строчка в строчку», благо свободный порядок слов в русском языке делает это возмож­ным. Надеюсь, что зыбкий ритм заклинания читатель все же почувствует. Следует только напомнить, что в аккадском сти­хе последний слог всегда безударный.

Заклинание (подлинное или «литературное подража­ние») было рассчитано на произнесение его жрецом-закли­нателем по просьбе человека, желавшего добиться благо­склонности от не слишком уступчивой особы женского пола.

 

.Эа (шум. Энки) — один из важнейших богов древнемесопотамского пантеона, здесь прежде всего — владыка муд­рости, ритуалов и тайных знаний.

Любимец (см. также строки 3 и 30) — так можно перевес­ти по-русски аккадское ир'емум, обозначавшее, по-видимо­му, демона или божество любовного желания и страсти, что-то вроде греческого Эрота. Впрочем, если это и так, божок этот был явно не из числа значительных: перед его именем даже не ставился специальный значок-определитель (детер­минатив) божества.

Ир''емума-Любимца можно восприни­мать и как олицетворение женской прелести и притягатель­ности; Б.Р. Фостер переводит слово как «любовные чары» (love charm), что не исключает значений «любовное колдов­ство», «любовное заклинание». Любимец упоминается также в начальных строках другого заклинания.

3.Иштар (шум. Инанна) — богиня плотской любви, раз­дора и войны; ее планета — Венера. Заметим, что, как в на­шем тексте Любимец назван сыном Иштар, так и в греческой традиции Эрота иногда называли сыном Афродиты.

5. Дословно: «В слюне/пене мастики». Мастика — арома­тическая смолка, которую источает кора некоторых деревь­ев; здесь, по-видимому, речь идет о мастике фисташковой, использовавшейся для умащений, воскурений и в магиче­ских целях. Текст, возможно, намекает на то, что богиня Иштар сочится благовониями. И.М. Дьяконов начинает с этой строки новое предложение: «К капле мастиксова древа он шлет вас...». Однако стоящий здесь предлог делает возмож­ность такого перевода несколько сомнительной.

6. «Ом шлет вас» — принимаю условное чтение, предло­женное И.М. Дьяконовым; другие исследователи воздержива­ются от перевода этого места. По-видимому, Любимец посы­лает двух дев (дочерей Эа или Ану) на помощь заклинателю; они добывают нужное ему зелье.

10-11. Дословно: «Слюну мастики (вы) срезали/отломи­ли». Пенящийся сок, выделяемый корой фисташковых дере­вьев, образует натеки смолки, которая со временем затвер­девает и темнеет. Эти-то натеки и соскребают девы.