Отношение Канта к эмпиризму и рационализму.

С точки зрения Канта и рационализм, и эмпиризм некритичны, правда, каждый по-своему. Критической теории познания необходимо установить справедливость притязаний чувств и разума на роль источника наших знаний.

Кант считает необходимым преодолеть односторонность и рационализма, и эмпиризма. Человеческое сознание так устроено, что воспринимать предметы (то есть созерцать) и мыслить мы можем благодаря двум разным способностям. Созерцать предметы мы можем благодаря чувственности (способности чувственного восприятия), а мыслить мы можем посредством рассудка (способности мышления). Поэтому источником познания служат только обе эти познавательные способности человека в их взаимодействии. Чувственное восприятие дает содержание знания, а мышление – его форму. Отсюда афоризм Канта: «Мысли без созерцания пусты, а созерцания без понятий слепы». Равно необходимо свои понятия делать чувственными (наполнять их созерцаниями), а созерцания связывать с помощью понятий рассудка (придавать им логическую форму).

Коперниканская революция» И.Канта. Понятие a priori и его роль в кантовской философии.

 

До сих пор познание пытались объяснить, образно говоря, «вращением субъекта вокруг объекта», но и по сей день многое остается необъяснимым. Ну а если все наоборот, и объект вращается вокруг субъекта? Ведь именно Коперник предположил обратную ситуацию: не Солнце, а Земля вращается. Так Кант, уже без метафор, предлагает считать, что вовсе не субъект приспосабливается к объекту, его законам, а наоборот, объект, приспосабливаясь, становится познаваемым по законам субъекта. Попробуем посмотреть, говорит Кант, не решаются ли проблемы теории познания при помощи гипотезы, согласно которой объекты должны сообразовываться с нашим познанием? Не согласуется ли это лучше с требованием возможности априорного знания, устанавливающего нечто об объектах раньше, чем они нам даны? Не такова ли идея Коперника, понявшего тщетность объяснения движения звезд, вращающихся вокруг наблюдателя, и заставившего наблюдателя вращаться вокруг звезд? Теперь и теория познания должна сделать сходную попытку. Основанием априорных синтетических суждений становится сам чувственно воспринимающий и мыслящий субъект.

Мы, наконец, подошли к смыслу "коперниковской революции". В классической философии трансцендентальными считались бытийные условия, то есть то, без чего нет самого бытия как такового. Но после Коперника стало бессмысленно говорить о чисто объективных условиях. Остался только объект, взятый в отношении к субъекту, а трансцендентальное стало означать то, что субъект в качестве активно действующего вносит в познаваемый объект.

Априорные суждения – это суждения, безусловно независимые от всякого опыта. Суждение будет условно-независимым от опыта в том случае, если мы не проверяем его истинность на личном опыте, а полагаемся на опыт других. Пример суждения, безусловно независимого от всякого опыта: «Все тела обладают протяженностью» (по определению, тело – то, что обладает пространственными характеристиками).

Виды суждения имеют различную познавательную ценность. Априорные и аналитические суждения имеют всеобщий и необходимый характер (имеют силу всегда и везде), но они не продуктивны, то есть не производят нового знания. Апостериорные и синтетические суждения продуктивны, но они не обладают всеобщим и необходимым характером.

В то же время мы знаем, что наука формулирует положения, которые дают новое знание и одновременно обладают характером всеобщности и необходимости. Значит должна существовать логическая форма (особый вид суждений), в которой эти положения могут быть сформулированы? По мысли Канта такой формой являются синтетические априорные суждения.

Ступени синтеза теоретического разума.

 

Нечто неизвестное (вещь сама по себе), воздействуя на чувственность человека, порождает многообразие ощущений; они упорядочиваются с помощью априорных форм пространства и времени. Так на ступени созерцания сенсорные данные получают самую первую форму организации, располагаясь рядом друг с другом в пространстве и друг за другом - во времени.

Но созерцание носит индивидуальный и субъективный характер. Для того, чтобы оно превратилось в опыт, т.е. в нечто общезначимое и в этом смысле объективное, необходимо участие другой познавательной способности, а именно мышления, оперирующего понятиями. Эту способность Кант именует рассудком.

Рассудок выполняет синтез II ступени, подводя многообразие чувственного материала под единство понятия.

Этот синтез проводится с помощью определенных правил синтеза – категорий рассудка.

На ступени опыта мы познаем явления. Всякое явление А обусловлено некоторым другим явлением В, которое мы называем его причиной. -- Таким образом, В есть условие А. В свою очередь явление В обусловлено третьим явлением С, С имеет в качестве своего условия явление D и т.д. до бесконечности. Научное познание состоит в том, чтобы раскрыть причинную зависимость все более широкого круга явлений. Однако при этом рассудок всегда переходит от одного обусловленного к другому обусловленному, не имея возможности закончить этот ряд некоторым последним, безусловным, ведь в мире опыта нет ничего безусловного. В то же время человеческому разуму свойственно стремление обрести абсолютное знание, т.е. получить абсолютно безусловное, из которого, как из некоей первопричины, вытекал бы весь ряд явлений и объяснялась сразу вся их совокупность.

Тем самым разум ставит цель перед рассудком, предписывая ему направление его деятельности. Эта цель состоит в достижении «такого единства, о котором рассудок не имеет никакого понятия и которое состоит в соединении всех действий рассудка в отношении каждого предмета в абсолютное целое». Так, стремясь найти последний безусловный исток всех явлений внутреннего чувства, наш разум приходит к идее души. Стремясь подняться к последнему безусловному истоку всех явлений внешнего мира, мы приходим к идее мира в целом. И наконец, желая постигнуть абсолютное начало всех явлений вообще - как психических, так и физических, - наш разум восходит к идее Бога.

Идеи разума - это представления о цели, к которой стремится наше познание. Научное познание стремится к тому, чтобы познать мир в целом.

Таким образом, достижение «безусловного» – вот та задача, к которой стремится разум. Но тут возникает парадокс: задача, которую ставит разум перед рассудком, невыполнима. Ведь рассудок может работать только с чувственным материалом, а значит только в пределах опыта. А в этих пределах нет (и не может быть) ничего безусловного, здесь каждое явление обусловлено другим. Всякое явление имеет свою причину, и этот ряд причин и следствий никогда не может быть завершен. Наука может давать нам только относительное, а не абсолютное знание.

Разрешить этот парадокс должна критика разума, последовательно проводя различие между явлением и вещью-в-себе.

Чтобы определить сферу законного применения разума, необходимо, полагает Кант, строго различать то, что познается в нашем опыте (явления), и то, что существует независимо от нас (вещь-в-себе).

На ступени созерцания мы еще не познаем, поскольку не высказываем суждения (для суждений необходимы категории рассудка, которые появятся на П ступени).

На ступени метафизики мы уже не познаем, поскольку выходим за пределы возможного опыта (мир в целом или душа в целом никогда не станут предметом опыта).

Таким образом, по отношению к нам как познающим все в мире выступает как явления, а все наши знания о мире ограничены пределами возможного опыта.

Антиномии разума.

 

· Тезис: Наряду с причинностью по законам природы (а значит, необходимой причинностью) существует причинность через свободу (когда причина не имеет других причин, кроме тех, которые содержит в себе сама).

Антитезис: Свободы нет, все в мире совершается по законам природы.

Решение: Разрешить противоречие можно только признав существование двух миров (сфер), не сводимых друг к другу. – мира природы и мира свободы.

 

· Тезис: Можно строго логически доказать, что мир имеет начало во времени и ограничен в пространстве.

Антитезис: Мир не имеет начала во времени и границ в пространстве.

 

Парадокс: Разум ставит недостижимую цель перед рассудком

 

Чтобы определить сферу законного применения разума, необходимо, полагает Кант, строго различать то, что познается в нашем опыте (явления), и то, что существует независимо от нас (вещь-в-себе).

Таким образом, по отношению к нам как познающим все в мире выступает как

явления, и все наши знания о мире ограничены пределами возможного опыта.

Но тогда может быть следует отказаться от понятия вещи самой по себе и говорить только о явлениях, о том, что познаваемо? Нет, отвечает Кант, понятие вещи-в-себе необходимо как понятие о пределе, к которому стремится наше познание. То, что этот предел недостижим, не основание для пессимизма, а напротив, является гарантией бесконечного прогресса науки.