Основные принципы денежной теории

Рассмотренный выше простой пример позволил выявить следующие положения монетарной теории.

(1) Фундаментальное различие между номинальным и ре­альным количеством денег.

(2) Кардинальное отличие перспектив, открывающихся перед отдельным индивидуумом и обществом в целом при из­менении номинального количества денег.

Эти моменты составляют ядро всей монетарной теории.

(2а) Другой способ выражения второго принципа состоит в важности различия уравнений: потока (сумма трат равна сумме получений, или объем конечных полученных услуг равен объе­му произведенных услуг) и запаса (сумма индивидуальных за­пасов наличности равна ее полному запасу в обществе).

(3) Решающая роль стремлений отдельных субъектов, кото­рую отражает различие понятий «ex ante» и «ex post». В момент получения дополнительной наличности объем затрат превосхо­дил ожидаемый объем получений (ex ante: затраты превосходят получения). Ex post: обе величины оказываются равными. Но попытки индивидуумов истратить больше, чем они получают, заранее обреченные на провал, приводят к общему росту затрат и получений.

(4) Отличие конечного состояния от процесса перехода в это состояние демонстрирует разницу между долгосрочной ста­тикой и краткосрочной динамикой.

(5) Смысл понятия «реальный запас денег» и его роль в процессе перехода от одного стационарного состояния равно­весия к другому.

Наш пример доказывает также важность двух, по сути своей эмпирических, выводов монетарной теории на долгосрочных временных интервалах:

(1) Номинальное количество денег определяется в первую очередь их предложением.

(2) Реальное количество денег, или количество денег в ре­альном выражении определяется прежде всего спросом на деньги - функциональной зависимостью между спросом на реальное количество денег и другими переменными экономичес­кой системы. 5. Непрерывный рост денежной массы

Усложним наш пример и предположим, что падение с неба денег уже не является уникальным событием, а становится непрерывным процессом, который, возможно, не сразу, а с некоторой задержкой оказывается уже ожидаемым явлением. Пусть денежный дождь приводит к постоянному росту денежной массы, скажем, на 10% в год. Это показано на рис. 1, где M0 представляет начальную величину денежной массы (в нашем примере - 1000 долл.), t0 - момент, когда начинается денеж­ный дождь, и М - скорость нарастания денежной массы (у нас - 10% в год).

Математически это записывается так:

M(t)=M₀e^μt (1)

Как распределяются дополнительные деньги между отдель­ными субъектами для нас несущественно, поскольку каждый из них в отдельности не способен изменить это количество. Простейшее допущение состоит в том, что каждый субъект по­лучает определенную долю того, что у него уже есть, и эта доля в дальнейшем остается неизменной. Основания для такого до­пущения скоро станут ясны. Очевидно также, что теперь возможны эффекты неравномерного распределения, в отличие от случая однократного скачка. Пока, однако, мы этим пренебрежем.

Реагировать на этот постоянный денежный дождь люди могут как и в случае однократного скачка, т. е. поддерживая неизменным свой денежный запас в реальном выражении. Если они поступят именно так без промедления, то все реальные параметры не должны измениться. Цены же должны в точ­ности следовать за денежной массой, т. е. расти от начального уровня со скоростью 10% в год, как показано на рис. 2:

Номинальный доход поведет себя так же; его зависимость от времени может быть представлена той же прямой линией.

Но если учесть денежный дождь, это поднимет номинальный доход с уровня

Y₁(t)=Y₀e^μt (2)

до уровня

Y₂(t) = Y₀e^μt = μM(t) = (Y₀ + μM₀)e^μt (3)

или, если воспользоваться данными нашего примера, от величи­ны 10 000 долл. в год до 10 100 долл. в год для момента t = t₀, при­чем добавочные 100 долл. представляют процент прироста годо­вого дохода, на который денежная масса поднимет этот доход в начальный момент.

Поскольку, однако, реальный объем услуг остается неиз­менным, а люди мгновенно реагируют на происходящее, они не будут рассматривать эти 100 долл. как увеличение своей по­купательной способности, а просто добавят эти доллары к своему начальному запасу, чтобы поддержать его на привы­чном уровне одной десятой годового дохода.

Если люди не реагируют мгновенно, либо на рынках суще­ствуют барьеры, препятствующие восстановлению равновесия, то ситуация в период перехода будет отличаться от описанной, и сказанное выше будет справедливо лишь для конечного со­стояния. Возникает естественный вопрос, почему же цены ус­танавливаются на новом, более высоком уровне, если на рын­ках нет барьеров и реальные показатели стабильны. Ответ со­стоит в том, что каждый участник рынка втайне убежден, что цены будут расти. Старая пословица гласит, что «Разность мнений играет на скачках». И точно так же обстоит дело на любом фондовом рынке. Если существует широкий разброс мнений относительно курсов ценных бумаг, торговля идет трудно и цены изменяются малыми шажками. Но если на рынке царит согласие, цены могут взлетать и падать почти без торга.

В нашем примере, хотя рынки и находятся в равновесии, цены растут, потому что каждый знает, что они должны расти. Все кривые спроса и предложения в номинальных единицах сдвигаются вверх на 10% в год, обеспечивая тем самым рыноч­ное равновесие.

С этим связан и вопрос о том, что же делает цены стабиль­ными? Этой силой являются сами отклонения. Если бы цены (и номинальный доход) по каким-то причинам сдвинулись менее чем на 10%, то при этом возросло бы отношение денеж­ной массы к доходу, и стремление вернуть это отношение на прежний уровень привело бы к повышению цен, как и в случае с однократным скачком. Если же цены возрастают более чем на 10% в год, идет обратный процесс снижения цен до равно­весного уровня.

Хотя люди могут реагировать на постоянный денежный дождь точно так же, как на однократное удвоение своего де­нежного запаса, стараясь сохранить неизменными все реаль­ные величины, поступать так фактически они не будут. Каждо­му в отдельности кажется, что он может распорядиться своими деньгами лучше, и это лучшее представляется ему в том, чтобы потратить часть упавших на него денег для потребления, уменьшив тем самым свой номинальный запас, вместо того, чтобы все их просто добавить к запасу. Ему кажется, что каж­дый доллар, на который он уменьшит свой запас, позволяет истратить 10 центов в год на дополнительное потребление [Тепeрь ясно, почему необходимо было сделать предположение о не­зависимости получаемого субъектом количества денег от величины его собственного запаса. Если бы, к примеру, полученное им количество денег было пропорционально не начальному запасу, как принято, а его текущей величине, то он мог бы действительно получать доход от этого запаса, тогда как сейчас он лишь точно уравновешивает его убытки. Рас­смотренное выше решение в случае однократного скачка (неизменность реального количества денег) остается в силе.].

Допустим теперь обратное, и пусть наш субъект рассматри­вает как одинаково пригодные и для своего потребления и для запаса деньги, получаемые им за произведенные услуги, и деньги, упавшие на него с неба. Пока с неба ничего не падало, его 5,2-недельный доход оставался постоянным и в номиналь­ном и в реальном выражении. При этом он не стремился его увеличить, потому что считал, что та жертва в потреблении, которую ему придется принести, экономя 1 доллар (или 1 цент) в течение года, будет только скомпенсирована (а может быть, и нет) тем удовлетворением, которое он испытает, увели­чив свой запас на 1 доллар (или 1 цент). Вот если бы он вне­запно потерял половину своих денег, тогда бы он стремился увеличить запас, потому что жертва от сокращения потребле­ния на более низком уровне была бы, по всей видимости, менее болезненной, чем удовлетворение, получаемое от по­вышения запаса, упавшего до половины привычной величины в реальном выражении [Конечно, достаточно предположить лишь то, что удовлетворение, получаемое от обладания лишним долларом, относительно сильнее не­удобств, вызванных сокращением на этот доллар потребления, когда пос­леднее находится на более низком уровне.]. И он будет стремиться с определенной скоростью делать сбережения, до тех пор, пока его запас наличности не достигнет привычной величины в 5,2-недельного дохода; и на этом уровне опять установится равновесие.

Когда наш типичный индивидуум получаст деньги с неба, он способен поддерживать на постоянном уровне свой реаль­ный денежный запас только путем добавления всей падающей с неба денежной массы к своему номинальному запасу, чтобы таким образом компенсировать рост цен. Но если он пожелает уменьшить свой запас на 1 доллар вначале (и на 1 * е^0.1t) доллара в каждый последующий момент), тогда он сможет вначале увели­чить свое потребление на 1,1 доллара в год (и на (1 = 0,1 е^0.1t) доллара в год в каждый последующий момент) [Я благодарен Дону Реперу за исправление ошибки, допущенной мною в рукописи при написании выражения в скобках.]. Поскольку теперь каждый сберегаемый доллар обесценивается на 10 центов в год (раньше эти издержки равнялись нулю), то наш субъект попыта­ется уменьшить свой реальный денежный запас. Пусть, напри­мер, при росте цен на 10% в год он захочет иметь 1/12 вместо 1/10 своего годового дохода от продажи собственных услуг, т. е. 4 1/3 вместо 5,2-недельного дохода.

И здесь мы опять возвращаемся к уже рассмотренной ранее проблеме. В то время как каждому в отдельности кажется, что он может потреблять больше за счет уменьшения своего запаса денег, общество в целом этого сделать не сможет, потому что вертолет не изменил ни на йоту ни одной реальной величины, не добавил обществу, никаких реальных ресурсов. Попытки людей уменьшить свои денежные запасы просто приведут к скачку цен и понижению этих запасов с 1/10 до 1/12 годового до­хода в номинальном выражении. Равновесные цены и номи­нальная стоимость произведенных услуг будут вести себя так, как это показано на рис. 3 пунктиром, который параллелен сплошной линии, но проходит выше на величину, зависящую от показателя М.

В нашем иллюстративном примере это расстояние соответ­ствует 20% - разнице в номинальных запасах (с 1/10 до 1/12).

Встав однажды на этот путь, общество идет по нему и даль­ше. Пока цены и номинальный доход растут на 10% в год, ре­альный доход остается постоянным. И так как номинальное количество денег также растет на 10% в год, оно остается в по­стоянном отношении к доходу - составляет 4 1/3-неделъного дохода от продажи услуг.

Чтобы встать на этот путь, необходимы два этапа измене­ния цен: [1] одноразовый 20-процентный скачок, который обеспечивает снижение реального запаса денег до уровня, со­ответствующего обесценению каждого доллара из первоначаль­ного запаса на 10 центов за год; |2] непрерывный до бесконеч­ности рост цен на 10% в год, который обеспечивает поддержа­ние на этом новом уровне постоянной величины денежного запаса в реальном выражении.

Можно кое-что сказать и о переходном процессе. Средний темп роста цен должен превышать 10% и превзойти равновес­ное значение, которое установится лишь в долгосрочной пер­спективе. При этом будут наблюдаться колебания. На рис. 4 равновесному значению соответствует сплошная горизонталь­ная линия, три пунктирные кривые иллюстрируют другие воз­можности: А - однократный перескок и постепенное возвращение на стационарный уровень, В и С - выход из начального состояния недобора темпа с последующим однократным или многократным переходом через стационарный уровень.

Эта необходимость перескока через стационарный уровень темпов роста цен (именно темпов роста, т. с. относительно приростов, а не абсолютных величин этих показателей) являет­ся, по моему мнению, ключевым моментом монстаристской теории циклических колебаний. На практике необходимость перескока возникает как следствие начального недобора темпа роста цен (как на кривых В и С рис. 4). Когда вертолет начина­ет разбрасывать деньги непрерывным дождем, людям требуется время, чтобы приспособиться к происходящему. И вначале они позволяют фактическому запасу денег превзойти желае­мую в долгосрочном плане величину.

Отчасти это происходит потому, что они медлят с подгонкой фактического запаса к же­лаемому, а отчасти потому, что воспринимают начальный рост цен лишь как предвестник их последующего снижения, ожи­дая, когда этот рост восстановит баланс. Частично это проис­ходит еще и потому, что начальный скачок денежной массы может увеличить выпуск в большей степени, чем поднять цены, которые в дальнейшем восстановят требуемый баланс. Но когда люди приспособятся, цены обязательно должны расти некоторое время быстрее, чтобы компенсировать перво­начально возникшее превышение реальной денежной массы, а уж затем произойдет спад темпа их роста и возврат к долгос­рочному уровню.

Если эти особенности переходного процесса в известной мере ясны, то о его деталях сказать что-либо трудно, не зная реакцию отдельных членов общества и те процессы, которые формируют ожидания в отношении цен.

Теперь нам необходимо уточнить данное выше описание конечной стадии равновесия, которое предполагает, что реаль­ный поток услуг в точности такой же, как и в начале процесса. Это неверно по двум причинам.

Первая, но менее важная, заключается в том, что существу­ют постоянно действующие эффекты распределения. На ко­нечной стадии может случиться так, что у одних денежный запас превосходит величину, необходимую для поддержания реального баланса постоянным с учетом их доли в денежном дожде и собственных предпочтений. Другие, наоборот, окажут­ся обделенными. Первая группа богаче второй и она будет иг­рать большую роль в определении структуры производства. Эффекты распределения исчезнут, если на конечной стадии новые порции денег будут распределяться среди субъектов пропорционально желательному для них запасу наличности [Заметим, что на конечной стадии желаемый запас наличности не обязательно пропорционален начальному запасу. Следовательно, данное условие совсем не повторяет то, которое сформулировано в п. 2 этого раз­дела.].

Вторая, и более важная, состоит в том, что запас денег в ре­альном выражении является, по крайней мере отчасти, факто­ром производства. Возьмем простой пример. Розничный торго­вец может сэкономить на своем среднем запасе наличности, если наймет мальчика, который будет бегать в банк на углу и разменивать там получаемые от покупателей крупные купюры. Если для того, чтобы увеличить запас наличности на 1 доллар необходимо заплатить за него 10 центов в год, то это будет весьма сильным побудительным мотивом для найма посыльно­го, который в этом случае играет роль субститута наличных денег как производственного ресурса. Это означает снижение потока реальных услуг отданного вида производственных ре­сурсов и изменение в структуре производства, поскольку раз­личные ресурсы могут отличаться своими требованиями к на­личным деньгам так же, как они отличаются в своих требова­ниях к труду и земле.

Уровень богатства

Внезапно упавшие с неба денежные бумажки представляют­ся каждому человеку нечаянной удачей, но когда общество в целом к этому дождю приспособится, то оказывается, что его членам, каждому в отдельности, сделалось не лучше, а хуже, если отвлечься от упомянутой выше неравномерности распределения. Ухудшение это проявляется, во-первых, в том, что те­перь он стал попросту беднее, поскольку его новый резерв для покрытия необходимых расходов, соответствующий, как мы знаем, его обычному потреблению, составляет уже только 4 1/3-недельного дохода, вместо прежних 5,2. Во-вторых, его доход в реальном выражении также снизился, поскольку про­изводственные ресурсы были заменены наличностью, что по­высило цены потребительских услуг по сравнению с ценами производственных ресурсов.

Потери в исчисляемой величине богатства копируют не-денежные доходы потребления за счет запаса наличности - они отражают роль богатства как аргумента функции полезности. Потери же в исчисляемой величине дохода отражают произ­водственные услуги денежного запаса - роль последнего как аргумента производственной функции.

Получить грубую оценку величины этих потерь можно обычным методом потребительского излишка. Однако при этом следует учесть две компоненты цены, поскольку каждый субъект за любой доллар в своем кошельке платит дважды: во-первых, он несет непрерывные потери в течение года вследст­вие инфляции и, во-вторых, он платит единовременно, когда этот доллар не затрачивается на потребление, а сохраняется в виде денежного запаса, или иначе, когда, воздерживаясь от по­требления сейчас, он надеется получить удовлетворение потом, когда уменьшит свой денежный запас, истратив этот самый доллар.

До начала непрерывного денежного дождя первый тип по­терь отсутствовал вообще, тогда как второй существовал и тогда. Поэтому в начальный момент наш субъект должен сопо­ставить полезность тех услуг, которые он сможет получить в будущем, сохраняя каждый дополнительный доллар в своем кошельке, с полезностью, получаемой в течение года от воз­росшего на один доллар потребления. В новом состоянии равновесия эта вторая компонента его издержек останется той же самой, но вдобавок ему придется платить по 10 центов в год до бесконечности за каждый доллар своего денежного запаса в ре­альном выражении. Следовательно, он должен смотреть на каждый доллар, уменьшающий его теперешний баланс, как на величину этой дополнительной цены. Таким образом, средняя ценность, которую он соотносит с одним исчезающим из его реального запаса долларом, равна одному доллару потребляе­мых благ (эта величина одинакова и до и после) плюс около 5 центов в год, теряемых далее до бесконечности (среднее между нулем и десятью центами). В нашем числовом примере денеж­ный запас снижается с 5,2 до 4,33 недельного количества по­требления, т. с. на 13/15 недельного потребления. Поэтому не­прерывный денежный дождь стоит обществу 13/15 его недельного потребления плюс 1/20 х 13/15 = 13/300 недельного потребления не­прерывно до бесконечности. (Для США это составляет едино­временную потерю 10 млрд. долл. плюс 500 млн. долл. ежегод­но до бесконечности.) Поскольку мы еще не ввели процент­ные ставки, у нас нет способа, позволяющего объединить эти две компоненты издержек.

Итак, причина снижения величины богатства ясна: сущест­вуют внешние эффекты, которые выражают различие между издержками отдельного индивида и общества в целом. Рас­смотрим начальное состояние, когда цены постоянны. Чтобы увеличить свой денежный запас на 1 доллар, индивидуум дол­жен был бы снизить на 1 доллар свое потребление; он может это сделать, скажем, за полгода, и тогда скорость накопления составит два доллара в год, либо за год (скорость накопления 1 доллар в год), либо, наконец, за два года, при скорости накоп­ления 50 центов в год. Но если некий субъект начнет это про­делывать, то он слегка понизит уровень цен. Это будет выгля­деть как прирост капитала у всех других владельцев денег, ко­нечно, мизерный для каждого из них, но в целом все они смогут повысить свое потребление как раз на один доллар, по­скольку их-то денежный запас в реальном выражении остался постоянным. В целом же потребление не должно измениться. Субъект, увеличивший свой денежный запас, делает подарок своим собратьям, за который они не способны коллективно его отблагодарить. Таким образом, скорость, с которой он может лично замещать деньгами потребление, отличается от той, которая технически осуществима.

Точно так же обстоит дело и с другой компонентой издер­жек, теми 10 центами в год, которые требуют для поддержания на постоянном уровне стоимости одного доллара в реальном выражении при росте цен на 10% в год. Очевидно, эта компо­нента представляет издержки рассматриваемого субъекта, но она уравновешивается выигрышем остальных, так что совместные их издержки равны нулю, а не 10 центам в год [Это легко видеть на примере нашего типичного субъекта, который, получив достаточное количество денег с неба и присоединив их к своему запасу, как раз поддерживает на желаемом уровне реальный запас налич­ности, если потребление субъекта в точности равно доходу от продажи собственных услуг. Изъятие же из обращения одного (реального) доллара чуть-чуть понизит цены и подарит обществу один реальный избыточный доллар потребления - внешний эффект, о котором говорилось выше. Но вдобавок наш субъект должен и далее поддерживать на неизменном уров­не свой возросший реальный денежный запас, а следовательно, потреб­лять на 10 реальных центов меньше величины своего дохода от продажи реальных услуг. Слегка понизившийся уровень цен может натолкнуть ос­тальных членов общества на мысль, что получаемые ими с неба 10 реаль­ных центов - это несколько больше, чем нужно, чтобы поддерживать неизменным их реальный денежный запас. Поэтому они могут истратить (и истратят) на эти 10 реальных центов больше, чем получают от продажи своих собственных услуг, обеспечивая необходимый избыток тому субъ­екту, который решил увеличить свой запас. Его издержки опять-таки в точности компенсируются их выигрышем].