Смоленск. Церковь архангела Михаила. Реконструкция. По С. С. Подъяпольскому и Т. Е. Каменевой.

-123-

ным сохранившимся памятником смоленской архитектуры того времени, однако раскопками в Смоленске изучено еще девять храмов, от которых уцелели нижние части стен или только фундаменты. Шесть из них в значительной степени повторяли формы Михайловской церкви. Особенно близок по схеме плана собор Троицкого монастыря на Кловке. Он отличается от Михайловской церкви лишь несколько сокращенной апсидной частью и еще более усложненной профилировкой пилястр. Собор Спасского монастыря в Чернушках имеет притвор только с запада, тогда как с севера и юга к его восточным углам примыкают маленькие часовни с самостоятельными апсидами. В Пят­ницкой церкви нет боковых часовен и к основному объему пристроен только западный притвор. В церкви на Малой Рачевке притворы отсутствуют, но зато с трех сторон примыкают галереи. Наконец, в Кирилловской церкви (на р. Чуриловке) нет ни притворов, ни галерей. Лишь в одном случае - в церкви на Воскресенской горе - зодчий использовал тип большого шестистолпного храма с галереями. Несмотря на то что все эти храмы существенно различаются по схеме плана, основная идея их композиции одинакова. У всех у них, как и в Михайловской церкви, были одна сильно выступающая полукруглая апсида и примыкающие к ней боковые прямоугольные апсиды. О том, что все эти раскопанные церкви имели столпообраз­ную композицию объема, свидетельствует очень сложная профилировка пилястр, которая была бы бессмысленной, если бы зодчие не стремились с помощью большого количе­ства вертикальных членений подчеркнуть стройность зда­ния и его устремленность кверху. В пользу высотной композиции храмов говорит и их пол, поднятый довольно значительно над уровнем земли.
Близость композиционных и строительно-технических приемов не позволяет сомневаться в том, что все перечис­ленные храмы были возведены одной строительной органи­зацией. Однако характер деталей и особенно профилировки достаточно четко выделяет “почерк” нескольких зодчих. Тот из них, который являлся создателем церкви архангела Михаила, видимо, после этого построил только церковь на Малой Рачевке, все же остальные памятники выдают руку двух зодчих, работавших после первого, т. е., вероятно, его учеников. Один из них строил собор монастыря на Кловке, в котором все профилировки были крайне услож­нены, в то время как другой стремился к большей четкости

-124-

Смоленск. Собор на Протоке. План.

профилировок, для чего на оси пилястр вместо тонкой полуколонки помещал узкую прямоугольную тягу, как это видно в Пятницкой и Кирилловской церквах, а особенно в церкви на Воскресенской горе.
Конечно, по сравнению с изысканно прорисованными, мягкими и элегантными профилями киевско-черниговских памятников жесткие и сильно выдвинутые от плоскости стены профили смоленских построек кажутся более гру­быми. Однако в сочетании со ступенчато-башнеобразной композицией объемов они несомненно придавали зданиям яркую выразительность. Смоленские зодчие не пошли на такое радикальное изменение конструкции завершающих частей храмов, какое исполнено в черниговской Пятницкой церкви, но сложное соподчинение объемов церкви архан­гела Михаила в Смоленске дает не меньший эффект дина­мически напряженной композиции, торжествующего взлета.
Раскопки показали, что с 90-х гг. XII в. смоленская строительная организация разделилась на две самостоя­тельные артели и наряду с главной, которая возвела все перечисленные храмы, параллельно работала вторая, менее

-125-

мощная артель, возможно, выполнявшая не княжеские, а епископские заказы. Три вскрытых раскопками храма, построенных этой артелью, имели очень своеобразные особенности: все три их апсиды снаружи прямоугольные, а изнутри - в виде очень пологой кривой. Профилировка пилястр была менее сложной, чем в храмах, построенных первой артелью, и, кроме того, начиналась не с самого низа, образуя в основании массивный цоколь. Таковы Большой собор на Протоке, церковь на Окопном кладбище и совсем маленькая церковь на Большой Краснофлотской улице. Их объединяют не только схема плана и система профили­ровки, но и многие архитектурные детали, характер кир­пичной кладки и даже формовка кирпича. Очевидно, артели были созданы по вертикальному признаку, т. е. включали мастеров, обеспечивавших все этапы строитель­ства - от формовки и обжига кирпича до полного заверше­ния здания.
Раскопки памятников смоленской архитектуры вы­явили целый ряд деталей убранства их интерьеров. Во многих храмах были обнаружены остатки фресковых росписей, а в одном случае - в соборе на Протоке - удалось расчистить и снять со стен фресковую живопись, сохранившуюся на высоту до 3 м. ¹⁶⁾ Здесь очень четко выявилась система размещения росписей: в нижних частях стен это была имитация декоративных тканей (“платы”) или мраморной облицовки (“струйчатый орнамент”), а выше - изображения святых. На столбах и в арочных нишах для погребений (аркосолии) использовались орна­ментальные мотивы, заимствованные с византийских и арабских тканей.
Яркая выразительность архитектурного образа сделала смоленские храмы широко популярными и вне пределов Смоленской земли. А наличие многочисленных опытных строителей позволяло смоленским зодчим вести строитель­ство в других районах Руси. Так, в Рязани, где не было собственных кадров строителей, смоленские мастера в конце XII в. возвели две церкви, известные нам по резуль­татам раскопок. Спасская церковь в Старой Рязани была очень близка по плану смоленской церкви архангела Михаила, а церковь в Новом Ольговом городке (видимо, резиденция рязанских князей) представляла собой маленький бесстолпный храмик с одной сильно уплощен­ной апсидой. Идентичность строительно-технических приемов (а в Спасской церкви - и архитектурных форм) позволяет думать, что в Рязань выезжала целая группа

-126-