Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Крылов-баснописец. Поэтика басни. Гоголь о Крылове.↑ Стр 1 из 16Следующая ⇒ Содержание книги
Поиск на нашем сайте
Жуковский как поэт-романтик Баллады Жуковского Создавая жанр баллады в русской литературе (хотя баллады писались и до него, в частности Михаилом Муравьёвым, Карамзиным), Жуковский не стремился к изобретению оригинальных “отечественных” сюжетов. Из более чем тридцати написанных им баллад лишь несколько имеют фабулу, придуманную самим поэтом: «Ахилл», «Эолова арфа», «Двенадцать спящих дев» (и то в целом сюжет стихотворения представляет собой переработку прозаического романа предромантика Х.Г. Шписса «Двенадцать спящих девушек, история о привидениях»), «Узник», отчасти «Светлана», если не учитывать её внутренней зависимости от «Леноры» Бюргера. Остальные – переводы из Гёте, Шиллера, Саути, Уланда и других. Но как раз среди этих переводов – подлинные шедевры русской литературы. Одновременно с впитыванием европейских традиций, Жуковский создает в «Людмиле», «Светлане» национальную форму баллады. В основе эстетики баллады лежит представление об ужасном событии в судьбе человека, оно реализуется у романтиков в образах разного ночного мракобесия. Действие происходит в особой полуфантастической обстановке: кладбище, разверстые могилы, багровая луна, ночная тусовка пляшущих духов под аккомпанемент каркающих ворон. Жизнь как постоянное противостояние судьбе, как поединок человека и обстоятельств, которые одерживают верх над человеком, трагическая обреченность человека, наличие неподвластной человеку силы рока – такова этико-философская проблематика баллад. Основа балладного сюжета заключена в преодолении человеком преграды между посюсторонним и потусторонним миром. В балладе «Светлана» (опубликована в «Вестнике Европы» в 1813 г.) Жуковский предпринял попытку создать самостоятельное произведение, опирающееся в своем сюжете на национальные обычаи народа – в отличие от баллады «Людмила», вольного перевода баллады нем. поэта Бюргера «Ленора». В «Светлане» Ж. использовал древнее поверье о гаданиях крестьянских девушек в ночь перед Крещением. Баллада становится формой обращения поэтов-профессионалов к образам и сюжетам, почерпнутым из фольклора. Светлана, как и Ленора, грустит из-за длительной разлуки с женихом, а в полночь гадает о судьбе своего возлюбленного. Тут за ней заходит ее жених, весь такой трупачок, увозит ее. Пока едут мимо хижины, Светлана замечает, что там идет отпевание. Жених привозит невесту в хижину, а там, увы, ее ждут не страсть и ласки в духе рококо, а всего лишь гроб посередине комнаты. Но внезапно появившийся «белый голубочек» спасает Светлану от мертвеца. Света просыпается, любимый на пороге. Конец. Структура данной баллады отражает двойственность художественного метода этого жанра. Вначале «Светлана» исполнена романтического пафоса тайны и чуда, и поэт тонко передает восторженное и одновременно робкое состояние чувств молодой души. В кульминационный момент автор нарушает изначально заданный национальный колорит, воссоздавая типично сентименталистскую ситуацию: «голубок», преисполненный исключительной чувствительности по отношению к девушке, смело спасает ее от страшного мертвеца. Концовка чрезвычайно идеализирует ситуацию, и эта идеализация подкрепляется дидактическим итогом: Лучший друг нам в жизни сей Вера в Провидение. Благ зиждителя закон: Здесь несчастье – лживый сон: Счастье – пробужденье. В противоположность Людмиле, героине одноименной ранее написанной баллады, которая «Творца на суд звала», Светлана молит ангеля-утешителя утолить ее печаль, и ее просьбы моментально услышаны. Противоречат исходной балладной традиции уход от фантастики, одновременно шутливая и счастливая концовка, введение реальных мотивировок. В балладе «Людмила» Жуковский проводит идею смирения более последовательно. Оба героя становятся игрушками в руках таинственных и беспощадных сил: невеста ждет возвращения жениха с войны, однако после возвращения войска обнаруживает, что его нет, и она в отчаянии ропщет на судьбу. Тогда ночью появляется призрак ее жениха и увозит ее с собой в могилу. Любые нравственные нормы, известные человеку, в мире подлинно романтической баллады утрачивают свою действенность перед ликом неведомого и непознаваемого. В балладе «Людмила» нет обещания торжества справедливости, как это было свойственно фольклору и просветительской литературе 18 в. Протест Людмилы вызывает усугубление кары, человек становится рабом судьбы, которой он должен подчиниться. Впрочем, романтичность баллады реализуется не в моралистическом постулате о «безрассудности ропота смертных», а в ходе сюжета. Расширение границ обыденного, тяга к неизведанному – вот главные составляющие романтического взгляда на мир, осуществленные в этой балладе, само же нарушение кем-либо человеческих и божеских законов не содержит в себе ничего романтического, как и появление потустороннего гостя и проявление знаков, которые подает провидение. Баллады Ж. открыли романтическое течение в русской литературе, создали оригинальную жанровую традицию: фантастически напряженный ход событий, драматизированный сюжет, моралистический итог, откровенная условность авторской позиции. После Ж. в русской поэзии легендарность историко-героического сюжета стала необходимым условием балладного жанра. Поэты пушкинской Плеяды Поэты пушкинской поры, поэты пушкинской плеяды, поэты пушкинского круга, Золотой век русской поэзии — обобщающее именование поэтов-современников А. С. Пушкина, вместе с ним входивших в число создателей «золотого века» русской поэзии, как называют первую треть XIX столетия. Поэзия пушкинской поры хронологически определяется рамками 1810—1830-х годов. Полные имена поэтов (из списка литературы) и их годы жизни. Понимаю, что много, но кто знает, про кого ему захочется послушать. · Ба(о)ратынский, Евгений Абрамович (1800-1844) · Батюшков, Константин Николаевич (1787-1855) · Вяземский, Петр Андреевич (1792-1878) · Веневитинов, Дмитрий Владимирович (1805-1827) · Давыдов, Денис Васильевич (1784-1839) · Дельвиг, Антон Антонович (1798-1831) · Гнедич, Николай Иванович (1784-1833) · Глинка, Федор Николаевич (1786-1880) · Грибоедов Александр Сергеевич (1795-1829) · Жуковский, Василий Андреевич (1783-1852) · Милонов Михаил Васильевич (1792-1821) · Катенин, Павел Александрович (1792-1853) · Крылов, Иван Андреевич (1769-1844) · Кюхельбекер, Вильгельм Карлович (1797-1846) · Коншин, Николай Михайлович (1793-1859) · Козлов Иван Иванович (1779-1840) · Ознобишин, Дмитрий Петрович (1804-1877) · Одоевский, Александр Иванович (1802-1839) · Плетнёв, Пётр Александрович (1791-1865) · Полежаев, Александр Иванович (1804-1838) · Рылеев, Кондратий Фёдорович (1795-1826) · Раич Семен Егорович (1792-1855) · Туманский, Василий Иванович (1800-1860) · Хомяков, Алексей Степанович (1804-1860) · Шевырев, Степан Петрович (1806-1864) · Языков, Николай Михайлович (1803-1847) В 1831 году Гоголь писал Жуковскому: «Мне кажется, что теперь воздвигается огромное здание чисто русской поэзии. Страшные граниты положены в фундамент». Гоголь имел в виду не только Пушкина, но и других создателей «золотого века» поэзии, как справедливо называют первую треть XIX столетия. Лирическая поэзия стала высоким искусством. Это и было началом новой эры, по сравнению с XVIII веком, когда «внутренний мир» понимался лишь как мир «частных» человеческих переживаний. Лирика получила недоступные прежде возможности выражения, считавшиеся в XVIII веке принадлежностью эпоса и драмы. В начале XIX века ода уступает свое место элегии. В связи с новым пониманием поэтами душевной жизни характерно, что ода вызывала нападки не только за отсутствие в ней психологических переживаний личности, но и за чрезмерную высоту ее эмоционального тона, тяжелую напыщенность чувств «восторга», «ликования» и т. д., какими наделял себя одический «автор». На это были направлены многочисленные пародии современников. Поэзия пушкинской поры хронологически определяется рамками 1810—1830-х годов. Державин умер в 1816 году, но для Пушкина он был «предшественником», грандиозным памятником прошлого. В 1822 году Пушкин как действующих поэтов различной литературной ориентации перечисляет Жуковского, Батюшкова, Баратынского, Крылова, Вяземского, Катенина. К старшему поколению принадлежал прежде всего Батюшков. В 1818 году тридцатилетний поэт, по преданию, судорожно сжал в руке листок со стихотворением Пушкина «К Юрьеву», воскликнув: «О, как стал писать этот злодей!» Батюшков — старший современник Пушкина, и не только Пушкина-лицеиста, но и автора «Руслана и Людмилы», «Кавказского пленника», великолепных стихотворений конца десятых — начала двадцатых годов. Поэтом пушкинской поры является и В. А. Жуковский, хотя он начал писать на полтора десятилетия раньше Пушкина. Будучи, по выражению Пушкина, его «учителем», Жуковский помогал ему не только как предшественник, оставивший готовое наследие, но как живой поэт современности, решавший актуальные художественные задачи. В отличие от Батюшкова, рано ушедшего с поэтического поприща, Жуковский уже смог и сам учиться у Пушкина, в середине двадцатых годов восприняв некоторые из его художественных открытий. Выдающийся поэт старшего поколения — Д. В. Давыдов, двумя годами переживший Пушкина. Незадолго до своей смерти, подготовляя очередной выпуск «Современника», Пушкин «выпрашивал» у Давыдова, когда-то «научившего его быть оригинальным», его новые стихи. П. А. Вяземского от старшей группы поэтов отделяет около десятилетия. Его творчество началось еще в пору детства Пушкина, и Пушкин-лицеист относился к нему с почтением, как к маститому поэту, замечательному своим свободомыслием и ироническим складом. В 1820-е же годы между Вяземским и Пушкиным установились отношения дружеского равноправия. По важнейшим общественным и литературным вопросам Пушкин и Вяземский часто выступали соратниками в литературной борьбе. Общеизвестно значение для пушкинской эпохи поэзии декабристов. Особенно интересны и поучительны искания в области лирики лицейского друга Пушкина В. К. Кюхельбекера. Творческий путь Рылеева прервался трагически безвременно. В истории русской литературы его место очень значительно, но все же Рылеев не осуществил полностью свое художественное призвание. Поэт разрабатывал преимущественно лиро-эпические формы; его талант лирика развернулся слишком поздно, уже незадолго перед гибелью. Лирическое наследие Рылеева зрелой поры очень невелико по объему. Н. М. Языков и Е. А. Баратынский, будучи ненамного моложе Пушкина и Кюхельбекера, позже выдвинулись в литературе. Они подавали блестящие надежды, когда Пушкин был уже на вершине славы и горячо приветствовал «младших» собратьев. Оба относились к Пушкину восторженно и в то же время ревниво. Оба, пройдя через годы дружбы с ним, все больше от него отдалялись. В 1830-х годах наступило отчуждение — личное и творческое. Что касается поэзии Дельвига, несомненно исполненной обаяния, то ей недоставало существенного — той самой подлинности душевной жизни в лирике, которая была достигнута не только его сверстниками, но и старшими современниками. Характерно, что преобладающая форма поэзии Дельвига не элегия, а идиллия — жанр, отличавшийся сугубой условностью и, кроме того, скорее «описательный», лиро-эпический, а не подлинно лирический. Проблемы и персонажи. К нравственным проблемам романа можно отнести проблему жестокости и милосердия, проблему чести и долга и другие проблемы. Для изучения проблемы жестокости и милосердия особенно важны образы Пугачева и его сподвижников – Хлопуши и Белобородова, а также образ императрицы Екатерины II. Проблема чести и долга раскрывается главным образом через противопоставление таких персонажей, как Гринев и Швабрин. Важна здесь также фигура отца Гринева. Кроме того, разные грани этой проблемы осмысляются при изображении капитана Миронова, Василисы Егоровны, Маши Мироновой, Ивана Зурина, других персонажей. Изображая Екатерину II, Пушкин утверждает идеалы милосердия. Не случайно прощение императрицей Гринева рассматривалось как скрытое обращение писателя к Николаю I с просьбой помиловать друзей-декабристов. Таким образом, в романе и жестокий разбойник, и властная императрица оказываются способны к милосердию. Кроме того, в образах Гринева и Маши писатель стремился запечатлеть идеал самоотверженной любви и служения ближнему: сначала Гринев выручает Машу из беды, потом Маша спасает своего жениха от царского гнева. История создания Сюжет гоголевских «Мертвых душ» был подарен автору А.С. Пушкиным. Пушкин рассказал Гоголю об одном ловком мошеннике, который попытался разбогатеть, закладывая в опекунский совет купленные им мертвые души как души живые. Таким образом можно было получить денежную ссуду для покупки земель и стать помещиком. Афера эта не придумана Гоголем, а взята из жизни. В то время было известно немало историй о реальных скупщиках мертвых душ. В числе таких скупщиков называли также одного из родственников Гоголя. Писательская биография Гоголя продолжалась 23 года, 17 из них отданы были работе над поэмой. Начало работы над поэмой относится к середине 1835 года. Но вещь не захватила тогда Гоголя. За «Мертвые души» он взялся по-настоящему после «Ревизора», за границей, в Италии, главным образом в Риме, где и создавалась большая часть произведения. Заново он переписывает главы, бесконечно перерабатывает страницы.После гибели Пушкина, явившейся для Гоголя тяжелым ударом, работу над «Мертвыми душами» писатель считал духовным заветом, выполнением воли великого поэта. Осенью 1839 года Гоголь вернулся в Россию и прочитал несколько глав в Москве у С. Т. Аксакова. Далее продолжает напряженно работать над композицией и образами героев, лирическими отступлениями. Осенью 1841 года писатель вновь вернулся в Москву и прочитал друзьям остальные пять глав первой книги. В декабре 1841 года рукопись была готова к печати, но цензура запретила ее выпуск. Гоголь был подавлен и искал выход из создавшегося положения. Втайне от московских друзей, он обратился за помощью к Белинскому, который в это время приехал в Москву. Критик пообещал помочь Гоголю, и через несколько дней уехал в Петербург. Петербургские цензоры потребовали изменить название произведения на «Похождения Чичикова или Мертвые души». Таким образом, они стремились отвлечь внимание читателя от общественных проблем и переключить его на похождения Чичикова. «Повесть о капитане Копейкине», имеющую большое значение для раскрытия смысла произведения, цензура категорически запретила. И Гоголь, дороживший ею и не жалевший от нее отказываться, был вынужден переработать сюжет. 9 марта 1842 года книга была разрешена цензором Александром Никитенко, однако с изменённым названием и без «Повести о капитане Копейкине». Ещё до получения цензурного экземпляра рукопись начали набирать в типографии Московского университета. Гоголь сам взялся оформить обложку романа, написал мелкими буквами «Похождения Чичикова, или» и крупными «Мертвые души». В мае 1842 года книга вышла под названием «Похождения Чичикова, или Мёртвые души, поэма Н. Гоголя». В СССР и современной России заглавие «Похождения Чичикова» не используется. В мае 1842 года книга поступила в продажу и, по воспоминаниям современников, была раскуплена нарасхват. Читатели сразу же разделились на два лагеря – сторонники взглядов писателя и те, кто узнал в персонажах поэмы себя. Работу над вторым томом поэмы Гоголь начинает практически сразу, как только был закончен первый, предположительно в 1840 году. Работа над ним продолжалась в Германии, Франции и главным образом в Италии в 1842—1843 годах. Гоголя удручала незавершенность труда, как и попытки друзей поторопить его. Работа писателя над вторым томом «Мертвых душ» шла неровно, много тяжелее, чем над первым томом. Достаточно сказать, что на создание первого тома Гоголю потребовалось 6 лет, тогда как второй отнял у него 10. Работа над новой редакцией второго тома (после первого сожжения рукописи в 1845 г.) возобновилась не сразу. В 1847 г. Гоголь совершил путешествие в Иерусалим. Поездка не принесла духовного освежения. В 1848 возвращается из Иерусалима в Одессу. Продолжает работать над книгой, испытывает недовольство написанным, постоянно передылывая и переписывая много. При работе над вторым томом значение произведения в представлении писателя вырастало за границы собственно литературных текстов, что делало замысел практически не реализуемым. Зимой 1851/52 г. здоровье Гоголя расстраивается. Трагедия разыгралась в феврале. Собственно, прологом к ней послужила смерть Е. М. Хомяковой, сестры друга Гоголя. Вскоре после этого события к А. П. Толстому приехал духовник Гоголя отец Матвей. Между ним и Гоголем происходили какие-то тяжелые объяснения. Как известно, духовник Гоголя осуждал его преданность искусству, которое он считал язычеством. Судя по письму, направленному писателем о. Матвею после его отъезда, Гоголь во время одного столкновения сказал ему что-то оскорбительное. Познакомившись с главами второго тома «Мертвых душ», где был выведен похожий на него (но с «католическими оттенками») священник, о. Матвей решительно потребовал уничтожения этих глав. Гоголь начал говеть еще на масленице. А когда наступил пост, он двое суток провел на коленях перед образами без питья и пищи. К нему приглашали лучших докторов, но они были бессильны чем-либо помочь. 10 февраля, погруженный в мысли о смерти, Гоголь пытался передать Толстому свои рукописи, чтобы тот отдал их на суд митрополита Филарета, которому предстояло решить, что из них может быть напечатано. Чтобы отвлечь писателя от печальных предчувствий, Толстой отказался выполнить его просьбу. В ночь с 11 на 12 февраля Гоголь предал рукопись «Мертвых душ» сожжению (единственным свидетелем был слуга Семён). Гоголь в своих письмах о сожжении второго тома поэмы сказал словами апостола Павла: «Не оживет, аще не умрет» и поясняет их: «Нужно прежде умереть, для того чтобы воскреснуть». Второй том производился с «болезненным напряжением», «потрясением» доставалась каждая строка. После сожжения автор «вдруг увидел, в каком еще беспорядке было то», что он «считал уже порядочным и стройным». Гоголь ищет ту форму повествования, которая одновременно могла бы быть принята и церковной, и светской культурой. После сожжения рукописи Гоголь прожил еще 10 дней. 21 февраля 1852 г. в 8 часов утра его не стало. Среди его бумаг были найдены те пять черновых глав второго тома поэмы, по которым нам приходится о нем судить. Впервые сохранившиеся главы второго тома «Мёртвых душ» были изданы в составе Полного собрания сочинений Гоголя летом 1855 года. Почему сжег второй том? Как и все факты, касающиеся второго тома «Мертвых душ», его уничтожение тоже породило немало гипотез. Одна из них, повод к которой дал сам Гоголь, объяснявший на следующий день после сожжения свой поступок Толстому, состоит в том, что рукопись была сожжена по ошибке вместо ненужных бумаг. Выдвигалось также предположение, что сожжены были именно другие бумаги, а рукопись поэмы еще может быть разыскана. Вряд ли это так. Но находки, действительно, происходят. Не так давно, например, была обнаружена тетрадь, в которой набело переписаны 3 первые главы второго тома, имеющие ряд отличий от общеизвестного текста. Описание некоторых уничтоженных автором глав сохранилось в воспоминаниях современников. До нас дошли четыре пронумерованные Гоголем главы второго тома «Мертвых душ» и еще одна, незавершенная, называемая в изданиях поэмы как «Одна из последних глав». Особенности второго тома Перед нами вновь провинция, «отдаленный закоулок», но в отличие от первого тома «закоулок», «глушь» олицетворяют здесь не столько отдаленность, сколько простор, необъятность. Природа видится в ее первозданности и нетленности с высоты птичьего полета. «Впервые открыто появившийся мотив „земного рая" в начале сюжета… затем проходит через остальные главы». Появляется потребность иначе говорить о героях. Биографию Тентетникова Гоголь помешает в начале главы — также в отличие от биографии Чичикова, которой было отведено место в конце первого тома. В ходе создания второго тома Гоголя интересует не только социальный контекст и психологический склад личности. Гоголя более всего занимает воспитание и обучение умственное, интеллектуальное, процесс формирования убеждений, жизненных ориентиров. В отличие от Чичикова Тентетников устремлен не к материальному благополучию; его увлекают честолюбивые мечты, но при этом он думает не столько о собственной карьере, сколько желает стать достойным «гражданином земли своей». Тентетников мечтает о поприще, о службе, которая принесла бы общественную пользу. Не прошедший курса обучения у «необыкновенного наставника» Тентетников не одолел препятствий, возникших на его жизненном пути, не сделал карьеру, не написал обширного, уже задуманного сочинения. Зато Гоголь в своем герое предощутил новый литературный типаж, который будет вызывать бесконечные споры и всевозможные интерпретации, — Илью Ильича Обломова, созданного И. А. Гончаровым. Самое важное, точнее, самое интересное для читателя Гоголь оставляет за текстом, не разрешив, быть может, это важное и для самого себя, создавая в результате ощущение, что второй том «Мертвых душ» — сочинение не только не завершенное, но и незавершимое.
Первый том поэмы заканчивается тем, что Чичиков покидает губернский город. В последней из сохранившихся глав второго тома уезжает генерал-губернатор, потрясенный происшедшими событиями. Чичиков обеспокоен собственной судьбой, князь поражен той «бестолковщиной» и преступлениями, которые «взбаламутили» уже другой губернский город. Вновь ситуация разлада, нестроения жизни, близкая к непоправимому катаклизму.
Примечательно, что автор несколько раз приостанавливает повествование, и именно тогда, когда кажется, что вот-вот будут раскрыты те пути к «высокому и прекрасному», которые обязан указать писатель. Он не отвечает на вопрос: что делать? Во втором томе автор вплотную подводит читателя к этому вопросу, усиливает ожидание ответа и обещает ответ, но каждый раз от него уходит. Проявившееся в 1840-е годы понимание сложности внутренней жизни останавливало перо каждый раз, когда нужно было описать «пути и дороги».
Гоголя занимают те духовные пути, которыми могут пойти его герои. Если в первом томе биографии были даны лишь Чичикову и Плюшкину, то во втором каждый из персонажей проделал ту или иную эволюцию, прошел через некое испытание-искушение, поддавшись ему или устояв. Судьба каждого открыта: Хлобуев, сомневаясь в себе, поручив семью попечениям Муразова, отправляется собирать деньги на церкви; Платонов надеется, что если «проездиться по Руси», то можно избыть скуку. Сложный жизненный путь, по замыслу автора, ожидал Тентетникова, который, как свидетельствовали современники писателя, слышавшие главы второго тома, должен был оказаться в ссылке в Сибири. Открыт путь Костанжогло: не исключено, что он (как полагают некоторые исследователи) может обратиться в Плюшкина, ведь и тот в молодости был рачительным хозяином, похожим на полного сил героя второго тома. И даже в судьбе князя обозначен некий драматический момент, ставящий под сомнение его безупречность в прошлом. Прося князя поверить в раскаяние Чичикова, Муразов напоминает ему о «деле Дерпенникова» (так именовался в ранних редакциях Тентетников), который был осужден неоправданно строго, — услышав упреки Муразова в «большой несправедливости», «князь задумался». Первый том «Мертвых душ» получился логически незавершенным. Поэма требовала пророческого финала. Оптимистического финала не получилось. Писатель сжег рукопись. Живые люди были не готовы воспринять идею гражданского общества. Павел Иванович Чичиков не освободил мертвых крепостных, автор оставил его за тюремной решеткой. Трехтомный замысел. С ценностями христианской веры был связан замысел трехтомной поэмы Гоголя Мертвые души. Автор вместе с читателем и героями должен был проследовать путем духовного возрождения из ада (первый том) в чистилище (второй том) и далее в рай (том третий). Предполагалось, то слово "мертвый" в названии поэмы будет указывать на неизбежное грядущее возрождение душа на самом деле не может умереть и должна воскреснуть. Главы Мертвых душ это своеобразные ступеньки духовной лестницы, по которой идет читатель. Однако замысел поэмы Мертвые души оказался слишком грандиозным даже для гениального писателя. Гоголь стремился написать такую доходчивую и убедительную книгу, которую бы обязательно прочел каждый русский человек, а прочтя, понял, что так, как он жил раньше, теперь жить нельзя, и полностью изменил бы свою жизнь. Отсюда и духовный кризис писателя. Каким бы хорошим ни был второй том, он все равно не мог полностью удовлетворить художника ведь его целью, по сути, было создание чего-то похожего на новое Евангелие (книги, меняющей жизнь народов!) Евангелие от Николая Гоголя. Гоголь не мог художественными средствами выразить свои идеи. Его труд все более приобретал не столько литературное, сколько духовное, нравственное, значение. Гоголь хотел так написать свою книгу, чтобы из нее путь к Христу был ясен для каждого. Напомним его слова, сказанные по поводу сожжения второго тома в 1845 году: «…бывает время, что даже вовсе не следует говорить о высоком и прекрасном, не показавши тут же ясно, как день, путей и дорог к нему для всякого». Получается, что поставленные Гоголем цели далеко выходили за пределы литературного творчества. Невозможность осуществить свой замысел, столь же великий, сколь и несбыточный, становится его личной писательской трагедией. И дело не в том, что у Гоголя, как иногда говорят, ослабел талант. Сохранившиеся главы второго тома — настоящий шедевр, своего рода художественное завещание Гоголя русской прозе второй половины ХIХ века. Примечательно, что Чернышевский, который никогда не разделял идей Гоголя, писал, что одна из дошедших до нас черновых глав, где речь идет о генерал-губернаторе, — это лучшее из того, что написал Гоголь. После сожжения рукописи остались 114 страниц обугленного текста и… интрига неоконченного повествования. В конце ХIХ - начале ХХ вв. целая команда известных русских литераторов пыталась «дописать» сюжет бессмертной поэмы. Это упражнение для начинающих и маститых авторов стало почти «спортом». Редактора толстых литературных журналов в каждом номере размещали эссеистские статьи, в которых «домысливался» утраченный в огне гоголевский текст. Итог всем попыткам воспроизвести сюжет второго тома «Мертвых душ» подвел Евгений Замятин, который в журнале «Русская старина» за 1911 год заявил следующее: «Восстановить пропавшую поэму может только человек с душой и сердцем Гоголя, но второго Гоголя Россия не увидит никогда». Второй том. Главы этого тома являются рабочими или черновыми версиями и некоторые герои проходят в нём с разными именами-фамилиями и возрастом. · Чичиков Павел Иванович — по мнению Тентетникова, первый человек в его жизни, с которым можно век прожить и не поссориться. Со времени действия первого тома немного постарел, но тем не менее стал ещё ловчее, легче, обходительнее и приятнее. Снова пробует заниматься скупкой умерших крестьян, но мало что удаётся приобресть — у помещиков появилась мода закладывать души в ломбард. Покупает небольшое имение у одного из помещиков, а ближе к концу романа попадается на афере с чужим наследством. Вовремя не уехав из города едва не сгинул в тюрьмах и каторгах. Сделает благоприятное дело: помирит Бетрищева и Тентетникова, обеспечив тем самым свадьбу последнего с дочерью генерала Улинькой. · Тентетников (Дерпенников) Андрей Иванович, помещик, 32 года. Литературный предвестник Обломова: долго просыпается, носит халат, принимает гостей и выходит из дому редко. Характер его со сложностями, обладает способностью от избытка чувства справедливости почти со всеми быть во вражде. Образован, честолюбив, некоторое время жил в столице и служил чиновником. Входил в филантропический кружок, где верховодил и собирал членские взносы, как оказалось, прообраз Остапа Бендера того времени. Вышел из кружка, затем повздорил с начальником по службе, бросил надоевшую карьеру и вернулся в имение. Пытался изменить жизнь своих крестьян к лучшему, но, натолкнувшись на взаимное непонимание и противодействие с их стороны, бросает и это дело. Пытается писать научный труд, умеет рисовать. В отличие от гончаровского героя, Тентетников не погрузился окончательно в обломовщину. Войдёт в антиправительственную организацию и попадёт под суд по политическому делу. У автора для него была задумана роль в ненаписанном третьем томе. · Александр Петрович — первый директор училища, которое посещал Тентетников. · Фёдор Иванович — соответственно новый директор. · Генерал Бетрищ ев, помещик, сосед Тентетникова. Вид имеет гордого римского патриция, крупен, усат и величав. Добросердечен, но любит властвовать и подтрунивать над другими. Что на уме, то и на языке. Характер противоречивый до самодурства и, как у Тентетникова, самолюбивый (ну как таким людям не поссориться?) · Улинька — дочь Бетрищева, невеста Тентетникова. Красивая, естественная, очень живая, благородного вида девушка из тех, на ком любая вещь хорошо сидит. Чичиков, впечатлившись её красотой, всё-таки отметил в ней недостаток толщины (в ранней редакции). О характере её известно немного (половина второй главы в черновиках потеряна), но автор ей симпатизирует и избрал героиней третьего тома. · Петух Пётр Петрович, помещик. Крайне толстый, очень добрый, весёлый и деятельный человек, большой гостеприимец. Сердится, только если кто-то у него в гостях плохо ест. Наблюдая и руководя работой мужиков, любит добродушно поругивать их ради «пряного» слова. Хороший хозяин в своём натуральном имении, но, по мнению Чичикова, плохой счетовод деньгам. Может часами обедать, потчевать гостей и вести аппетитные беседы о еде и способах её приготовления, в голове у него целый фолиант о вкусной и здоровой пище. Ради еды способен на подвиг: сам лично, как в бой, бросается в середину пруда помогать своим людям вытаскивать огромного осетра. В отличие от злобного обжоры первого тома Собакевича натура не без романтизма: любит прокатиться с гостями по вечернему озеру на большой гребной лодке и спеть удалую песню. Заложил своё имение («как все»), чтобы на полученные деньги ехать в свет, в Москву. · Платонов Платон Михайлович — богатый барин, очень красивый молодой человек высокого роста, но по жизни одолеваемый хандрой, не нашедший себе интереса. По мнению брата Василия, неразборчив на знакомства. Соглашается сопроводить Чичикова в его странствиях, дабы путешествием развеять наконец эту скуку. Чичиков был очень рад такому спутнику: на него можно было спихнуть все дорожные расходы и при случае занять крупную сумму денег. · Вороной-Дрянной — помещик, деятель некоего подполья. · Скудрожогло (Костанжогло, Попонжогло, Гоброжогло, Берданжогло) Константин Фёдорович, помещик около сорока лет. Южной внешности, смуглый и энергичный человек с очень живыми глазами, правда несколько желчный и горячечный; сильно критикует ставшие модными на Руси иностранные порядки и моды. Идеальный хозяйственник, помещик не с рождения, а от природы. Недорого приобрёл разорённое хозяйство и за несколько лет увеличил доход в несколько раз. Скупает земли окрестных помещиков и, по мере развития хозяйства, становится мануфактурным капиталистом. Живёт аскетично и просто, никаких интересов, не приносящих честный доход, не имеет. · Жена Скудрожогло, сестра Платоновых, внешне похожа на Платона. Под стать мужу, очень хозяйственная женщина. · Полковник Кошкарёв — помещик. Вид имеет очень строгий, сухое лицо предельно серьёзно. Завалил хозяйство и разорился, но зато создал «идеальную» систему управления имением в виде всевозможных присутственных мест в беспорядке выстроенных по деревне, комиссий, подкомиссий и бумагооборота между ними, чиновники — бывшие крестьяне: пародия на развитую бюрократическую систему в неразвитой стране. На вопрос Чичикова о покупке мёртвых душ, дабы показать, как отлажено работает его управленческий аппарат, поручает это дело в письменном виде в свои департаменты. Пришедший к вечеру длинный письменный ответ во-первых, отчитывает Чичикова за то, что тот не имеет соответствующего образования, раз называет ревизские души мёртвыми, мёртвые не приобретаются и вообще, образованным людям доподлинно известно, что душа бессмертна; во-вторых, все ревизские души давно заложены и перезаложены в ломбард. · Хлобуев Семён Семёнович (Пётр Петрович), обнищавший помещик, 40—45 лет. Мот и прожектёр, давно увязший в долгах и при этом умудряющийся оставаться на плаву. Способен на последние деньги задать светский раут, угостить всех шампанским (настоящим французским), а назавтра опять нищебродить до лучших времён. Продал своё имение Чичикову за 30 тысяч рублей. Затем попал в зависимость к Муразову (см. ниже). · Платонов Василий Михайлович — помещик. На брата не похож ни внешне, ни характером, весёлый и добросердечный человек. Хозяин не хуже Скудрожогло и, как сосед, не в восторге от немецких влияний. · Леницын Алексей Иванович — помещик, его превосходительство. Волею не очень серьёзных обстоятельств продал Чичикову мёртвые души, о чём впоследствии, когда на Павла Ивановича завели дело, очень сожалел. · Чегранов — помещик. · Муразов Афанасий Васильевич, откупщик, удачливый и умный финансист и своего рода олигарх девятнадцатого века. Скопив 40 миллионов рублей, решил на свои деньги спасать Россию, правда его методы сильно смахивают на создание секты. Любит «с руками и ногами» влезать в чужую жизнь и наставлять на путь истинный (по его мнению). Обладает большим даром убеждения. Пытался и Чичикова, типа как заблудшую овцу, склонить к осуществлению своей великой идеи и тот, под влиянием обстоятельств, почти уже согласился. Уговорил князя отпустить Чичикова из тюрьмы. · Вишнепокромов · Ханасарова Александра Ивановна — очень богатая старая горожанка. Умерла, оставив путаницу с завещаниями, чем и воспользовался Чичиков. · Юрисконсульт - философ — очень опытный и изворотливый деляга и крючкотвор с крайне изменчивым поведением в зависимости от вознаграждения. Затрапезный внешний вид создаёт контраст шикарности обстановки его дома. · Самосвистов, чиновник. «Продувная бестия», кутила, боец и большой актёр: может не столько за взятку, сколько ради удалого лихачества и насмешки над вышестоящими начальниками провернуть или, наоборот, «замотать» любое дело. Не брезгует при этом подлогами и переодеваниями. За тридцать тысяч на всех согласился выручить Чичикова, угодившего в тюрьму. · Генерал-губернатор, князь: последний персонаж в этом томе, ещё один обладатель довольно спорных достоинств: до крайностей порядочный и до дрожи гневливый человек, до омерзения и зуботычин сапогом не терпящий нечестивцев и преступителей закона; способен на крайние и злые меры ради победы добра. Хотел судить Чичикова по всей строгости, но когда пошёл поток всяких несуразностей, устроенных юрисконсультом, Самосвистовым и другими, а главное под влиянием уговоров Муразова, вынужден отступить и отпустить главного героя; последний в свою очередь, выйдя из тюрьмы и быстро, как дурной сон, забыв муразовские увещевания, сделал новый фрак и на другой день укатил из города. В руки правосудия князя попал и Тентетников.
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-07-14; просмотров: 504; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.145.64.210 (0.018 с.) |