Джейн Фонда: строптивый новатор

 

 

Я давно уже стою в стороне от всех вещей, от власти других, от инструкции

других, от знания других; я не буду принимать что-либо за истину, пока не

найду этой истины самостоятельно; я никогда не противился чужим идеям, но я

не стал бы принимать их власть, их теорию жизни.

/ Дж. Кришнамурти/

Мнение человека о "самом себе" и мир влияют на все его психологические

процессы.

/ Альфред Адлер/

 

Она была известна как Леди Джейн, Джейн Ханоя и Гражданка Джейн, все эти

прозвища вызывают в воображении положительные и отрицательные эмоции

практически у каждого. Большинство мужчин ненавидят ее за политическую

активность, а многие женщины восхищаются ею, потому что она достаточно

сильна, чтобы стать на защиту своих убеждений и никогда не отступала

независимо от того, насколько было распалено общество. Неважно, каковы ваши

чувства к ней, но эта женщина, обладая гибким талантом, позволившим ей

преобразовать индустрию видеозаписей, повлиять на сферу здоровья, установить

новые стандарты для актрис, сумела превзойти самое себя и, воодушевляя своей

искренностью, повести за собой людей к общественной активности.

Джейн Фонда - загадка, которая использовала творчество и бунтарство для

достижения своих целей. Она достигла многого в самых разнообразных сферах

деятельности, и все же главным ее достоинством, проявленным в многочисленных

формах, было то, о чем мечтали большинство людей. Она привыкла в

неподражаемом стиле классического предпринимателя игнорировать традиции и

мнения экспертов, неизменно следуя только зову своего сердца для реализации

планов. Фонда никогда не позволяла так называемым экспертам влиять на свое

понимание истины и часто допускала немыслимые "ляпы" на пути к триумфу. Но

даже при этом она осталась динамичной индивидуальностью, желавшей и

способной изменяться в соответствии с требованиями ситуации.

Фонда максимально парадоксальна. Практически, она росла как анонимная

"бедная родственница" знаменитого отца, Генри Фонды. И при этом она все-таки

сумела превзойти его во всех сферах и видах деятельности, за которые только

принималась, за исключением разве что сцены. Фонда превосходна не потому,

что обладает какими-то сверхъестественными способностями или красотой, нет.

Ее влекло неудержимое желание быть самой лучшей, и она становилась самой

лучшей, какой только могла быть. После своего первого выступления на сцене в

двадцать один год, она пообещала себе, что "никогда в жизни не будет делать

ничего другого, но станет самой великой театральной актрисой из всех, кто

только выходил на сцену". Эта клятва прозвучала сразу после ее первой роли в

"Жила-была маленькая девочка", с которой началась ее жизнь в шоу-бизнесе.

Фонда становилась самой лучшей или была близка к этому, во всем, за что бы

ни бралась. Она также создала общественное представление о себе как об одной

из самых сложных и противоречивых личностей нашего времени. Она была

экстраординарным сексуальным символом в свои двадцать, озлобленной

революционеркой в тридцать, всемирно известным гуру комплекса аэробики для

приведения себя в наилучшее состояние в сорок и исключительно удачливым

предпринимателем и владелицей цепи собственных центров аэробической

подготовки в пятьдесят. Фонда занималась всеми этими делами, одновременно не

порывая с деятельностью актрисы мирового класса и независимого продюсера.

Она была воплощением энергии и в течение жизни больше перевоплощалась, чем

любая другая общественная деятельница в истории, за исключением, возможно,

Мадонны. Парадоксы Фонды - это переплетение ее бесконечных ролей и

увлечений:

 

Сексуальный символ, Барбарелла, которая закончила поддержкой

феминистского движения.

"Мисс армейская вербовка" в 1962 году, которая основала организацию

"Долбаная армия" в 1971 году и заслужила прозвище "Джейн Ханоя".

Исступленная наркоманка, курящая марихуану и глотающая маковые таблетки,

страдающая одновременно анорексией и булимией, которая стала всемирным гуру по

обучению людей искусству совершенствования организма и укрепления здоровья.

Страстный критик косметической хирургии, что не помешало ей подвергнуться

операциям по расширению глаз и имплантации груди.

Озлобленная антикапиталистка, которая стала до мозга костей прожженной

капиталисткой, владеющей собственностью больше 100 миллионов долларов.

Сторонница новых левых и дела социализма, постоянно финансирует

мужа-радикала Тома Хаидена, но затем разводится с ним только для того, чтобы

выйти замуж за Теда Тернера, консерватора.

 

Если бы даже ничего другого не было, Джейн Фонда оставалась бы

самостоятельной женщиной. Она никогда не раболепствовала перед какой-либо

группой или организацией. У нее несгибаемый дух и сильная воля, повсеместно

заслуживающие уважение женщин. Ее упорство, завоевало ей титул "Самой

восхитительной американской женщины" ("Roper Poll", 1985), а также она была

близка к титулу "Самой восхитительной" в списке Гэллапа. В 1984 году Фонда

шла по оценочным баллам сразу за матерью Терезой, Маргарет Тэтчер и Нэнси

Рейган. Всеобщее восхищение ею проистекает из ее гибкого характера и

смелости, с которой она неоднократно бросала вызов обществу. Фонда делала

то, о чем большинство женщин только мечтали, и делала это с блеском.

Властность, которую она постоянно излучает, делает ее ролевой моделью для

большинства привычно уступчивых домашних хозяек во всем мире. Она никогда не

позволяла какой-либо элитной власти управлять собой, и это качество

интриговало и возбуждало тех, кто привык со всеми обращаться свысока.

Парадоксально, но независимая Фонда была послушной и податливой женой

всех трех своих властных мужей. Она нашла сексуального наставника в лице

Роже Вадима, идеологического и политического руководителя в Томе Хайдене и

учителя власти в лице Теда Тернера. Она была молчаливой, на все согласной

домашней хозяйкой и матерью при первых двух мужьях, хотя всегда зарабатывала

больше всех в семье и была главным кормильцем, да еще при этом оказывалась

самой популярной и сильной личностью. В Теде Тернере Фонда обрела мужчину

неожиданно самостоятельного, который миллиардным состоянием был обязан

только самому себе и впервые для нее оказался более заметной и сильной

личностью, чем она. Этот любовно-деловой союз еще принесет им массу

действительно интересного.

Фонда снялась в сорока кинофильмах, которые принесли ей семь наград

"Оскар". По мере появления на экранах она выигрывала награды киноакадемии

как самая лучшая актриса в фильмах "Клюта" (1971) и "Возвращение домой"

(1978). Она сама была продюсером "Возвращения домой" и еще четырех

кинофильмов, включая и наиболее шумно встреченный "У Золотого озера" (1981),

в котором участвовали се отец и ее детский идеал Кэтрин Хепберн. Фонда была

одержима стремлением самой занять высшую степень. Эта мятежница-новатор

отметила пятидесятилетний юбилей тем, что 21 декабря, 1987 года вошла в

"Лучшую двадцатку" журнала "Billboard" с тремя видеоклипами упражнений.

Трудно было себе представить, что на таком почетном месте в столь престижном

списке можно будет встретить имя человека, шагнувшего за свой полувековой

рубеж. Обожающая ее публика принесла ей беспрецедентную для видеокассет с

физическими упражнениями прибыль в 500 миллионов долларов.

Самая первая разработка записи Фонды, выпущенная 25 апреля 1982 года,

заняла высокое место в хит-параде с шестидесятидолларовым призом и

оставалась там в течение трех лет. До Фонды никто видеокассетами не

торговал, их только брали напрокат. Первая же ее видеозапись с упражнениями,

восстанавливающими здоровье и самочувствие, стала бестселлером видеозаписи

во всей американской истории. Джим Мейгс, редактор "Video Review", сказал:

"Джейн Фонда - самый важный фактор успешной продажи для полного бизнеса

видео". Когда она выпустила свою "Книгу разработок" в 1982 году, весь тираж,

состоящий из 1,8 миллионов экземпляров, был раскуплен, что явилось самой

большой распродажей нехудожественной книги во все времена, исключая,

разумеется, Библию. Все, что делала Фонда, было захватывающим или

превосходным. Она попробовала себя и как актриса, и как продюсер, и как

звезда видеозаписи, и как автор. Даже ее заигрывания с политической

активностью выглядели изящными и драматичными. В качестве Джейн Ханоя она

была самой известной и запоминающейся выразительницей протеста против войны

во Вьетнаме. Независимо от того, что думают о ее политике разные люди, никто

не может игнорировать ее искренность и бесстрашное поведение в борьбе за

свои убеждения. Ее успех признавался лидерами промышленности каждый раз,

какой бы сферы деятельности она ни касалась, и она заслуживает триумфа и

признания как истинного творческого гения, который изменил мир к лучшему.

 

ИСТОРИЯ ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ

 

Маленькая "Леди Джейн" Фонда родилась в больнице "Докторе" в Нью-Йорке 21

декабря 1937 года. Она была первым ребенком актера Генри Фонды, который

быстро становился звездой первой величины на сцене и в кинофильмах. Он был

самим совершенством и уже имел определенные писательские и актерские

амбиции, прежде чем к нему обратились с приглашением в театр. Джейн было

предназначено унаследовать его стремление к совершенству и актерские

способности. Ее мать, Фрэнсис Сеймур, была второй женой Генри. Актриса

Маргарет Салливан, первая жена Фонды, совершила самоубийство. Фрэнсис была

вдовствующей светской женщиной, погрузившейся на время в отшельничество.

Истеричность и эмоциональные срывы делали ее плохой женой и матерью, ее

взбалмошное поведение возбуждалось мужем, склонным к тиранству и волокитству

на стороне. У Фрэнсис была другая дочь, Фрэнсис де Виллар Брокау (по

прозвищу Кастрюля), от ее предыдущего брака со спившимся финансистом

Джорджем Брокау. Мать Джейн отчаянно хотела сына, чтобы никто не заслонял

положение ее первой дочери в семье.

Джейн родилась в Нью-Йорке в тот момент, когда Генри играл в спектакле на

Бродвее. Фрэнсис была настолько огорчена рождением дочери вместо ожидаемого

сына, что все ее чувства к Джейн буквально заморозились. Она немедленно

передала Джейн медсестре и отказала ей в малейшей привязанности, что было во

многом похоже на поведение матери Марии Каллас, которая также хотела сына.

Фонда позже сказала: "Мне никогда не нравилось, как она прикасается ко мне,

потому что я знала, что на самом деле она не любит меня". Кровная близость

так никогда себя и не проявила, и это будет преследовать их обеих многие

годы.

Джейн была ребенком обоих побережий и вернулась в Голливуд вскоре после

своего рождения по маршруту, по которому она будет путешествовать

неоднократно годы и годы. Она была сверхподвижным сорванцом, одержимая

стремлением завоевать любовь своего отца. Она говорила в интервью журналу

"Ms.": "На меня только одни человек оказывал влияние, но мощное и

решительное, эго был мой отец. Он имел власть. Все вокруг было наполнено его

присутствием, даже когда его там не было.... Я стала сыном моего отца, его

сорванцом. Я собиралась быть храброй, завоевать его любовь, быть жестокой и

сильной". В восьмидесятых она даже осмелилась сказать: "У меня всегда была

глубоко укоренившаяся психологическая потребность быть мальчиком".

Фонда была толстушкой но сравнению с изящной матерью, которая постоянно

придиралась к ее весу. Это непрекращающееся психологическое давление в

конечном счете привело к встрече двадцатилетней Фонды с тяжелой анорексией и

булимией. Фонда признавалась своим изголодавшимся но материнской любви

детям: "Когда я была совсем маленькой девочкой, я мечтала о чем угодно, но

больше всего мои мечтания были связаны с основной потребностью любого

человека: чтобы его любили, и чувствовала себя полностью разбитой из-за

неудовлетворенности этой потребности". Единственная причина для ее безумной

жажды привязанности заключалась в бесконечном отсутствии Генри. Джош Логан,

крестный отец Джейн и самый лучший друг Генри, характеризовал его как

невыносимо холодного, жестокосердного отца. Брук Говард, подруга детства

Джейн, вспоминала: "Хенк ужасал любого", его никогда не было рядом. Логан

добавлял: "Казалось, что Генри всегда где-то в другом месте, даже когда он

был в соседней комнате. Он не знал, как проявить любовь к своей семье, а

может быть, именно этого и не хотел делать". Джейн сказала однажды: "Я

благоговела перед моим отцом. Уже довольно взрослой девушкой я готова была

вытворять что угодно, лишь бы привлечь к себе его внимание". Джейн так

ненавидела свою мать, что однажды заявила ей, что всегда желала, чтобы ее

матерью была Кэтрин Хепберн.

Джейн провела свои первые годы в Калифорнии, где была окружена суровой

заботливостью со стороны гувернантки, которая отбивала у нее охоту к

объятиям и поцелуям. Гувернантка говорила, что привязанность могла бы

сделать Джейн эмоционально слишком зависимой. Это было идентично условиям

воспитания Теда Тернера, созданным его отцом, желавшим заставить сына

чувствовать опасность. Ранний сенсорный и эмоциональный голод, кажется,

приводил к противоположным результатам, поскольку сформировал ее в

эмоционально зависимого взрослого. Джейн посещала целый ряд школ-пансионов и

частных училищ, начиная с Брентвуд-тауна и дневной школы в Калифорнии. Ее

мать становилась все больше и больше ненадежна и невротична. В течение войны

Фрэнсис пыталась сойтись с другими мужчинами и лечиться от состояния

депрессии (что мало отличалось от действий матери Глории Стайнем). Джейн

искала спасения в занятиях лошадьми, атлетикой и в книгах. В своей подруге и

соседке Брук Говард она находила выход своим эмоциям и привязанность. Мать

Брук была первой женой Генри, я два семейства много лет поддерживали

странные близкие отношения, пока мать Брук не покончила с собой. Брук

вспоминала об этом периоде: "Все мы словно благоговели перед Джейн.

Казалось, ничто не может расстроить ее. Она была подтянутая, очень уверенная

в себе и очень жесткая. Как закаленная сталь". В душе Джейн навсегда

запечатлелось ощущение замкнутости и смущения. Когда Генри получил заглавную

роль в "Господине Робертсе" на Бродвее в 1948 году, Джейн исполнилось

одиннадцать. Семья вновь отправилась в Гринвич, штат Коннектикут, где Джейн

поступила в Гринвичское училище. Ее ближайшая подруга Брук Говард вскоре

присоединилась к ее семье.

В Коннектикуте мать Джейн вновь стала вести отшельнический образ жизни.

Фактически она никогда не оставляла спальни и превратилась в домашнего

тирана. Джейн была полностью предоставлена самой себе и в этих условиях

обрела чрезвычайную самоуверенность. Отец ее постоянно отсутствовал, а мать

была психически больна. Не испытывая никакой эмоциональной привязанности к

матери, Джейн росла полной хозяйкой собственной судьбы, и такой

самостоятельной женщиной она вошла в сложный подростковый возраст. В этот

момент Генри предложил Фрэнсис развестись, чтобы он мог жениться на

двадцатиоднолетней Сьюзан Бланчард, приемной дочери Оскара Хаммерштейна, чем

ускорил наступление беды. Фрэнсис была настолько потрясена, что у нее

наступил нервный срыв, из-за чего ее отправили в психиатрическую лечебницу

"Остен Риггс". 14 апреля, 1950, мать Фонды покончила с собой,

воспользовавшись одним из бритвенных лезвий Генри, она перерезала горло от

уха до уха. В это время Джейн было двенадцать, а ее брату Питеру только

десять лет. Детям сказали, что у матери был сердечный приступ, и только

позже они узнали ужасную правду от друзей.

Генри женился на Сьюзан Бланчард через девять месяцев после самоубийства

Фрэнсис, и Джейн наконец обрела пример для подражания, которая вызывала у

нее восхищение; Сьюзан была всего лишь на десять лет старше и нежно любила

ее. Питер Фонда, любимчик матери, был буквально раздавлен, узнав о ее

смерти. Он попытался застрелиться, когда его отец и Сьюзан проводили свой

медовый месяц, и в течение целых четырех дней был между жизнью и смертью. В

течение следующих нескольких лет жизнь Джейн была еще более лихорадочна, чем

раньше, раздираемая путешествиями, переездами и семейными скандалами. Она

поступила в школу-пансион Эммы Виллар в пригороде Нью-Йорка, где

прославилась как независимая отступница. Одна из ее школьных подруг

вспоминала: "Джейн был прирожденным лидером и никогда не боялась оказаться в

центре внимания". Она постоянно оспаривала строгую власть школы. Одно из

правил пансионата, например, требовало, чтобы к обеду все студентки надевали

туфли с высокими каблуками и жемчуг. К очередному обеду Джейн вышла, гордо

ступая на высоких каблуках и сверкая жемчугом, в соответствии с упомянутым

требованием к студенткам; правда, больше на ней ничего не было. Многолетняя

привычка к уверенности в себе приучила ее к неповиновению и бунтарству, и

она не боялась показать это.

Фонда поступила в колледж Ваззара, где после четырех лет обучения в

средней школе "только для девушек", она вдруг не на шутку разошлась,

обнаружив вокруг себя внимательных и взрослых мужчин. Ее подруга Брук тоже

поступила в Ваззар, чтобы быть рядом с нею, и, несколько сглаживая и

смягчая, вспоминала: "Джейн никто не считал образцовой студенткой. Она

провела весь свой первый курс не заходя в классную комнату". Фонда и сама

позже говорила: "Я полностью сошла с катушек". Она жила в Ваззаре целиком

предоставленная самой себе. Одна из воспитанниц этой школы по секрету

говорила: "Она была абсолютно неразборчива в друзьях - для нее это было не

сложнее, чем пошутить за столом". Она пропускала комендантские часы и

исчезала на несколько дней подряд. Ее отец женился на графине Эфдеро

Франчетти, когда Джейн Фонда заканчивала первый курс, его четвертый брак

только усилил эмоциональный беспорядок в душе дочери. Джейн договорилась с

отцом, что он позволит ей бросить опостылевший Ваззар и отправиться в Париж

для изучения искусства в Сорбонне. Фонда прекрасно разбиралась в психологии

и, зная своего отца, сделала все, чтобы великий актер не захотел огорчать

свою дочь категорическим отказом, обуреваемый любовью. Генри, разумеется,

дал согласие и устроил ее в Школу Искусств в Париже. Позднее она

признавалась, что вела в Париже, на Левом берегу, далеко не монашескую жизнь

с попойками и распутством: "Я отправилась в Париж, чтобы стать живописцем,

но прожила там больше шести месяцев, так никогда и не раскрыв мои краски".

Маленькая Леди Джейн крепко стояла на пути к становлению Вызывающей Джейн

начала шестидесятых.

 

ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ КАРЬЕРА

 

Фонда начала свою карьеру в нью-йоркском шоу-бизнесе с изучения

актерского мастерства у Ли Страсберга в знаменитой Студии актеров. Она была

представлена Страсбергу его дочерью, давней подругой Сьюзан. Страсберг

немедленно соблазнил ее своими как эмоциональными, так и интеллектуальными

достоинствами. Этот стареющий руководитель возбудил до обостренности все ее

чувства. По ее словам, "он рассыпался передо ней в комплиментах и убеждал,

что видит неисчерпаемую бездну способностей, которые нужно только

обработать, и это абсолютно изменит всю мою жизнь. Никто никогда не говорил

ей, что она хоть в чем-нибудь талантлива". Она вспоминает, что была

ошеломлена его вниманием: "Я стала совсем другим человеком. Мой беспрерывный

сон закончился, и я проснулась с любовью ко всему, что я делала. Это было

так, как будто в моей жизни появилась надежная опора!" фонда поступила в

модельное агентство Айлин Форд, чтобы зарабатывать деньги на оплату своих

уроков актерского мастерства, и подписала контракты на размещение своих

снимков на обложке июльского 1959 г, номера журнала "Vogue" и с несколькими

другими журналами. Это был один из немногих случаев, когда ей пришлось

использовать имя Фонда, чтобы выкарабкаться. Она вынуждена была сдержать

свои врожденные амбиции, почти так же, как это было с Глорией Стайием,

которая тоже поработала моделью в Манхэттене приблизительно в то же время и

с той же самой целью: финансировать свое истинное призвание. По иронии

судьбы, они обе шагали до удивления одинаковыми маршрутами и заканчивали их

столь же воинственно, как Сезар Шавэ десятью годами позже.

Студия актеров должна была изменить жизнь Фонды. Это был метод активного

обучения, заключающийся в творческом переходе из "внутреннего себя самого" в

роль, которую нужно было сыграть. И у Фонды было изобилие неиспользованной

энергии подсознания для этого. Одним из режиссеров был Андреас Воутсинас,

который, по словам Генри Фонды, оказал "скандинавско-галльское" влияние на

молодую впечатлительную Джейн. Она переехала к нему и оставалась под его

влиянием в течение нескольких лет, к великому огорчению своего отца. Фонда

сыграла свой дебют на Бродвее в спектакле "Жила-была маленькая девочка"

(1959-60), а ее кинодебют с забавнейшими погонями в колледже атлетики (Тони

Перкинс) состоялся в "Невероятной истории" (1960). К этому времени она уже

решила стать величайшей актрисой в мире и начинала выполнять обещание. Она

завоевала звание "Самая многообещающая новая актриса нынешнего года",

присваиваемое Обществом критиков драмы Нью-Йорка. Ее первой ролью в

кинофильме, отмеченном хоть каким-то вниманием, была молоденькая проститутка

в "Прогулке по дикой стороне" (1962). Практически стала провальной роль

молодой фригидной домашней хозяйки в "Докладе Чепмена" (1962). За неудачный

выбор пришлось расплачиваться очень дорого: "Harvard Lampoon" назвал ее за

исполнение этой роли "самой плохой актрисой года". Однако кинокритик Стенли

Кауфман сказал: "Растет новый талант - Джейн Фонда". Он пошел дальше,

заявив:

 

"Во всех своих фильмах она демонстрирует исполнение, в котором.., нет и

намека на штампы, однако все прекрасно понимается за счет безукоризненной

отточенности". Первая комедийная роль Фонды была в кинофильме "Период

приспособления" (1962). К этому времени ее кандидатура уже обсуждалась в

качестве претендентки на звание следующей королевы Голливуда, что побудило

шовинистически настроенного Джека Уорнера прокомментировать происходящее

таким образом: "Она обеспечит себе хорошее будущее, если вы выкрасите ее в

"соломенную" блондинку, выломаете ее челюсти и, хорошенько переставив

местами зубы, вставите обратно, а главное сделаете ей несколько силиконовых

инъекций или привесите искусственную грудь" (Андерсон, 1990).

 

В этот период Фонда была названа "Мисс армейская вербовка 1962 года".

Задрапировавшись в красное, белое и синее, она произнесла страстную

приветственную речь перед новобранцами. Она расхваливала военные силы за их

борьбу против коммунистических режимов. Меньше чем через десять лет Пентагон

хотел бы похоронить ее в красном, белом и синем и проклинал тот день, когда

приветствовал ее с таким восторгом.

К 1963 году Фонда в значительной степени разочаровалась в значимости

своей карьеры и оставила как опеку, так и постель Андреаса Воутсинаса. Она

согласилась сниматься в англоговорящей роли в "Les Felins" (1964) в Париже. Французы немедленно стали требовать права

рекламировать ее как "La BB Americaine", намекая на близость к французскому

сексуальному символу Бриджитт Бардо, чей муж, Роже Вадим, сделал из нее

мировую кинозвезду. Фонда встретилась с Вадимом на кинопробах, когда он стал

режиссером ее первой франкоговорящей роли в "La Ronde" в 1964 году. Благодаря запинающемуся французскому акценту Фонда

создала уникальный экранный образ личности, которая очаровала французов.

Вскоре она разочаровалась в идее сделать Париж и Роже Вадима частью своего

будущего. Вадим был известен как сексуальный Макиавелли из-за своих

хитроумных манипуляцияй женщинами и средствами информации. По иронии судьбы,

не он, а она была инициативной стороной в их страстных отношениях. Именно

Фонда вела себя агрессивно в их нервом сексуальном столкновении, и это

настолько запугало прожженного сатира Вадима, что он, к его ужасу, оказался

неспособен исполнять ее желания. Актриса и режиссер в конце концов кое-как

наладили отношения в жарком марафоне сексуального блаженства. Они начали

жить вместе со страстью, которая привела их к браку в Лас-Вегасе в 1965

году.

Вадим отрежиссировал ее роль молодой невесты, становящейся в старости

миллиардершей в "Конце игры" (1965). Самое крупное международное достижение

Вадима, "Барбарелла" (1968), сделало Джейн звездой в роли

причудливо-эротической космической девицы. Это была научно-фантастическая

кинокомедия, которая должна была представить Фонду в образе сексуального

котенка, на что она и была обречена в течение нескольких лет. Такой имидж

Джейн Фонды был для Вадима важным фактором в связи с его ненасытной

потребностью в фантастическом и провокационном стиле жизни. В течение этого

периода Вадим способен был приводить домой посторонних женщин для

menage-a-trois и различных извращений, чтобы

удовлетворить свой немыслимый сексуальный аппетит. "Барбарелла" и весь этот

период были крикливой моделью того, что Вадим называл их новым периодом

сексуальной свободы, а Фонда позднее охарактеризует как свою сексуальную

эксплуатацию (Андерсон, 1990).

Фонда регулярно отправлялась в Соединенные Штаты во время многочисленных

неблагоразумных выходок Вадима и снимала фильмы. Она сыграла постоянно

вооруженную преподавательницу приграничной школы в фильме "Кот Баллу"

(1965). Другим успехом продюсерской фирмы в это время стала ее Нейл Симон,

снятая с Робертом Редфордом в работе "Босиком по парку" (1967). Вслед за

этим она сняла целый ряд кинофильмов: "Погоня" (1966), "Торопливый закат"

(1967) и "В любую среду" (1967). Фонда забеременела во время лыжного похода

в Альпы в начале 1968 года и родила дочь, Ванессу, в Париже 28 сентября 1968

года. Беременность повлияла не только на ее тело, но и изменила

эмоциональную сущность. Это могло бы изменить всю ее дальнейшую жизнь и

стало бы началом конца брака с Вадимом. За время беременности она

превратилась в совершенно другую женщину. Фонда, размышляя позже о том

времени, сказала, что беременность сильно изменила ее: "Мои опасения, моя

назойливость... Все это уже исчезло". Она говорила: "Я наконец-то поняла,

что мы не должны давать жизнь человеческому существу только для того, чтобы

убивать его бомбами с В-52, или позволять фашистам заключать его в тюрьму,

или оставить его незащищенным от разрушения социальной несправедливостью.

Когда она родилась - мой младенец! - то как будто солнце открылось для меня.

Я почувствовала все целиком. Я стала свободна". Фонда вернулась в

Соединенные Штаты с фильмом "Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?"

(1969) и объявила: "Я - революционерка". Не слишком понятна значимость этого

утверждения, как не ясна и ситуация с самой Фондой.

В спорах со своими европейскими друзьями по поводу войны во Вьетнаме

Фонда была настроена всегда проамерикански. Но когда ее друг Шарон Тейт был

искалечен и погиб во время съемки "Загнанных лошадей", с Фондой произошла

разительная метаморфоза. Через некоторое время Фонда отправилась со своим

другом в поездку в Калькутту и была там поражена при виде голодающих детей и

ужасающего неравенства между богатыми и бедными. Когда она прямо с борта

самолета в Нью-Йорке попала на Новогодний бал 1969 года и ей сообщили, что

она завоевала приз кинокритиков Нью-Йорка как самая лучшая актриса за

"Загнанных лошадей", она сказала, что фильм был "очень резким осуждением

капиталистической системы". Фонда перешла грань и стала полностью

сформировавшимся политическим активистом.

В День Валентина 1970 года Фонда сообщила Вадиму, что покидает его. Она

оставила Ванессу на его попечение и немедленно присоединилась к новым левым

активистам, поддерживающим Черных Пантер и воинственных Американских

Индейцев в их различных течениях. Фонда финансировала своих негодующих

соотечественников, бездельников, возражающих по любому поводу или случаю, в

котором, по их мнению, пахло злоупотреблениями. Она сказала позже: "Я начала

с того, что ушла от либералов, а закончила тем, что стала радикалом". Вскоре

она активно взялась проводить кампанию против войны во Вьетнаме и объявила:

"В связи с моим успехом в кинематографе я имею большую власть, и я намерена

с толком использовать ее". Этим она и занималась. Фактически Фонда выбросила

на это свое увлечение несколько миллионов долларов, включая собственный

доход и наследство от матери. Она готова была провести последующие пять лет

как политический и общественный активист, а затем еще двадцать лет

финансировать все прогрессивные демократические начинания Тома Хайдена всеми

заработанными в дальнейшем миллионами долларов.

Джейн Фонда была одной из тех личностей, которые значились в секретном

"списке врагов" Никсона с отметкой ФБР "анархист" и архивраг США. Шесть

специальных агентов были назначены следить за ее дочерью в группах детского

сада, а ее лично постоянно тревожили и изводили агенты ФБР всюду, куда бы

она ни направилась. Ей постоянно грозили смертью по телефону, в письмах и

записках, оставленных под дверью. В Кливленде, таможенные агенты фактически

бросили ее в тюрьму во время ее возвращения из Канады, обосновывая свое

решение обвинением в перевозке наркотиков. Они упорно утверждали, что в ее

таблетках - витаминах и транквилизаторах - хранятся капсулы ЛСД. Постоянное

издевательство в конце концов привело ее к решению возбудить иск против

подобной тирании в связи с нарушениями 1, 4, 5 и 9 Поправок. Она сказала,

"Это было частью организованной систематической травли, попыткой

дискредитировать меня.., чтобы представить нас, тех, кто противостоял

никсоновской администрации, безответственными, опасными и грязными

болтунами" (Андерсон, 1990).

В 1971 Фонда ненадолго оторвалась от своих общественных занятий, чтобы

снять кинофильм. Это заставило ее вновь стать центром всеобщего внимания и

оказаться среди голливудских суперзвезд. "Клют" была кинокартиной о

проститутке, которой угрожает маньяк-убийца. Фонда играла роль Бри Даниэль.

Она завоевала титул самой лучшей актрисы текущего года за свое эмоционально

вдохновенное исполнение роли Бри. Полин Каэл из "New-Yorker" писала: "Она

так пли иначе добралась до нужного уровня действия, в котором даже самый

близкий крупный план никогда не показывает ложную мысль". Джейн сделала еще

один кинофильмом с Дональдом Сьюзелендом, "Калифорнийский отель" (1973),

перед началом нового политически активного периода, что могло бы ускорить

"поцелуй в диафрагму" с Голливудом после четырех лет интенсивной работы.

Интересно здесь отметить, что Фонда самые свои провокационные и

душераздирающие фильмы снимала именно в то время, когда была под страшным

впечатлением от увиденного на войне во Вьетнаме. И "Загнанные лошади", и

"Клют" были сняты именно в этот период.

В июле 1972 года Фонда заслужила прозвище Джейн Ханоя после посещения

Северного Вьетнама, где сделала несколько радиопередач по Радио Ханоя. Она

убеждала американских летчиков прекратить бомбардировку северных провинций

Вьетнама, вызывающую в памяти образ "Токийской Розы" времен второй мировой

войны. Она вызвала на себя гнев ястребов из конгресса Соединенных Штатов и

была осуждена законодательными органами штатов Колорадо и Мэриленд.

Несколько членов конгресса попытались затеять арест и осуждение се за

государственную измену. Манчестерская газета "Union Leader" в передовой

статье заявляла, что Фонда застрелилась бы, если б ее признали виновной. В

этот напряженнейший период Джейн встретила Тома Хайдена и вышла за него

замуж в знак полной сдачи, как эмоциональной, так и физической, в пользу его

демократического социализма.

К 1976 году Фонда почувствовала, что социальный климат изменился из-за

Уотергента, и она вернулась к производству кинофильмов, сняв картину

"Забавные приключения Дика и Джейн с участием Джорджа Сегала. К этому

времени она сняла "Джулию" (1977). Вновь она была в реестре Голливуда и

организовала собственную компанию кинопроизводства в 1977 году. Ее первые

две картины имели колоссальный успех: "Возвращение домой" (1978) и

"Китайский синдром" (1979). Затем фильм "С девяти до пяти" (1980) с Лили

Томлин и Долли Партоан завоевав серьезнейшую победу. Съемка "У Золотого

озера" (1981) принесла фирме не только успех, но и то, что она называла

своим "самым глубоким профессиональным переживанием". В фильме снимался ее

отец, который в это время умирал. Генри скончался через четыре месяца после

того, как добился своего первого и единственного "Оскара" за участие в

кинокартине. Это был второй кинофильм Джейн Фонды, который принес в общей

сложности более 100 миллионов долларов и, по иронии судьбы, стал

катализатором триумфального выхода ее отца из мира шоу-бизнеса.

 

АЭРОБИКА ДЛЯ ВСЕХ

 

После поражения во Вьетнаме Фонда застолбила целое поле новой

деятельности - заботу о здоровье и совершенстве тела. Это было вторжение в

предпринимательство и поворот на 180 градусов по отношению к курсу всей

предшествующей жизни. Однако Джейн была хорошо подготовлена, так как всегда

была одержима беспокойством относительно своего личного совершенства, и

решила, что можно писать об этом предмете, открыть сеть студий и сделать

серию видеозаписей. Хотя даже при таком объяснении вторжение в мир бизнеса

кажется прихотью, случайным отречением от ее антиделовой позиции, но с

учетом ее постоянной потребности что-либо создавать и вводить новшества это

выглядит вполне закономерным и естественным. В том, что широкая улица лучше,

чем площадь, ей выпадало убеждаться слишком часто в жизни. Слухи о том, что

она начала этот бизнес в связи с тем, что ей исполнилось сорок лет, досужая

выдумка газетчиков. Нет ничего необычного в том, что женщина, которая всю

жизнь делала свою карьеру, постоянно используя и внешний вид, и фигуру,

подсознательно хочет показать миру, что быть в соответствующей форме можно