Преступный треугольник: наркомафия — банки — спецслужбы

 

 

Наркобизнес как источник внебюджетного финансирования государственного терроризма

 

Мы привыкли думать, что любое государство функционирует за счет собираемых налогов. И кое-каких других источников. Например, за счет доходов от приватизации, перечисляемой в государственную казну прибыли государственных предприятий, контрибуций и репараций, заимствований (государственные облигации) и т. п. Все эти источники «прозрачны» и находят свое отражение в государственном бюджете, который каждый год обсуждается и принимается высшим органом законодательной власти (парламентом). Задача министерств и ведомств, входящих в состав исполнительной власти, — обеспечить целевое и эффективное использование выделяемых им в рамках бюджета ассигнований. Бюджет выступает в качестве важного инструмента контроля со стороны парламента и президента за деятельностью органов исполнительной власти. Даже самые секретные ведомства, отвечающие за оборону, разведку, контрразведку, не являются исключением. Так было раньше. Так выглядит в теории и сегодня. Так записано в конституциях большинства стран мира.

А на практике уже много десятилетий в ряде стран наряду с бюджетом сложилась «теневая», параллельная, внебюджетная система финансирования некоторых ведомств. Что снижает эффективность контроля над ними со стороны парламента и президента. Фактически они становятся «государством в государстве», «теневыми ведомствами». Речь идет, прежде всего, о таких странах, как Великобритания и США, а «теневыми ведомствами» выступают спецслужбы — соответственно МИ-6 («Secret Intelligence Service» — SIS) и ЦРУ (Центральное разведывательное управление США) Автономность и суверенитет спецслужбы указанных стран получили благодаря созданию внебюджетного источника финансирования — доходов от наркобизнеса.

Мы не знаем подробностей участия спецслужб в мировом наркобизнесе, но в основном все сводится к двум формам:

• спецслужбы сами учреждают предприятия в сфере наркобизнеса и являются единственными получателями доходов этих предприятий;

• спецслужбы обеспечивают «прикрытие» операций разных группировок наркомафии, а последние переводят часть своих доходов на счета организаций, контролируемых спецслужбами.

Впрочем, большое распространение получила промежуточная форма: специальные службы и группировки наркомафии создают «совместные предприятия» в сфере наркобизнеса, происходит их органическое сращивание на почве общего бизнеса.

На какие цели тратятся деньги, поступающие от наркобизнеса в распоряжение спецслужб? Это еще более закрытая тема, чем участие спецслужб в наркобизнесе. Анализ многочисленных источников показывает, что наркоденьги, прежде всего, используются для проведения любых операций, о которых специальные службы не желают ставить в известность законодательную власть. Среди таких операций — финансирование терроризма, организация убийств, подкуп государственных и политических деятелей.

Существенная часть доходов от наркобизнеса тратится на закупки оружия и его поставки в те регионы, где организуются «управляемые кризисы». Хорошо известны операции по поставке оружия за наркодоллары вооруженным формированиям «контрас» в Центральной Америке. Но можно привести и более свежие примеры, скажем, нынешние события в Сирии. Так называемая «оппозиция» имеет на руках большое количество американского, израильского и иного оружия. Эксперты считают, что это оружие, которое по заказу ЦРУ и Моссада было закуплено на деньги подконтрольных спецслужбам наркоторговцев.

Дело не ограничивается оружием. На наркоденьги создаются военные и диверсионные базы. Т. Грачева, ссылаясь на западные источники, пишет: «… деньги, поступающие от торговли наркотиками, осуществляемой американскими спецслужбами, поступают на финансирование сверхсекретных проектов, которые предусматривают, в том числе, строительство и содержание глубоко залегающих баз. Они находятся в Дульче (Нью-Мехико), Пайнгэп и Сноуимаунтинс в Австралии, Ньала в Африке, к западу от Кинду (это рядом с ливийской границей в Египте), в горах Швейцарии, в Нарвике в Скандинавии, на острове Готланд в Швеции и во многих других местах по всему миру» [95].

Наконец, наркоденьги могут идти на «развитие бизнеса» (создание новых лабораторий по переработке наркотиков, организацию перевалочных баз и т. п.), а также передаваться «наверх» по команде тех, кто осуществляет «высшее руководство» мировой наркомафией, реальных хозяев мировой наркокорпорации («Комитет 300»).

 

Иерархия спецслужб в мировом наркобизнесе

 

Среди специалистов по мировой наркоторговле и спецслужбам на сегодняшний день нет единой точки зрения относительно того, какая из двух спецслужб — МИ-6 или ЦРУ — является главным «менеджером» на мировом рынке наркотиков.

Британская разведка, согласно официальной версии, была создана в 1909 году под названием «Secret Intelligence Service». Вместе с тем, некоторые исследователи полагают, что такая служба была в распоряжении британского монарха уже с начала XVII века, но была настолько секретной, что об ее существовании не подозревали даже члены парламента. Более того, эта законспирированная служба вместе с Британской Ост-Индской компании сыграла главную роль в создании международного наркобизнеса в рамках британской колониальной системы, активно участвовала в двух Опиумных войнах против Китая [96].

Официальная служба SIS изначально была совместным органом Адмиралтейства и Военного министерства. Во время Первой мировой войны она получила известное название МИ-6 (Military Intelligence — 6). Позднее служба формально перешла в ведение министерства иностранных дел. До принятия парламентом Intelligence Services Act в 1994 году служба МИ-6 не имела никакой правовой базы для своего существования и деятельности, а само её существование не подтверждалось правительством Соединённого Королевства. Самое удивительное: до этого времени в государственном бюджете Великобритании на деятельность МИ-6 ассигнования не выделялись [97]. Финансирование службы осуществлялось из внебюджетных засекреченных источников, о которых не было известно даже английским парламентариям. В уже упоминавшейся выше книге Колемана содержатся факты, которые свидетельствуют: источником финансирования секретного ведомства Великобритании были доходы от наркобизнеса, в котором МИ-6 активно участвовала.

Центральное разведывательное управление США было создано сразу же после Второй мировой войны. В эти послевоенные годы многие американские конгрессмены и сенаторы не были готовы голосовать за выделение в федеральном бюджете ассигнований на финансирование деятельности государственного департамента, министерства обороны, спецслужб далеко за пределами Соединенных Штатов. Тогда в американском обществе превалировали настроения «изоляционизма». Закулисные сторонники «холодной войны» и установления в мире «Pax Americana» сделали ставку на ЦРУ, превратив его в ведомство с особым статусом. На указанное агентство была возложена обязанность обеспечения внебюджетного финансирования секретных операций в мире, которые были бы неподконтрольны Конгрессу и Президенту США.

В 1947 году перед ЦРУ была поставлена задача бороться с наступлением коммунизма в Италии и других странах Западной Европы. ЦРУ установило связи с корсиканской мафией, направив ее энергию против профсоюзного и коммунистического движения. Одновременно изучался опыт корсиканской мафии в области наркобизнеса. Вскоре при участии ЦРУ и американского мафиози Луки Лучано в Марселе была создана крупная лаборатория по производству героина; в поставках сырья для лаборатории и реализации готового «товара» участвовала корсиканская мафия. Деньги, получаемые марсельской лабораторией направлялись на подрыв французской компартии.

В начале 1950-х гг. ЦРУ создает сеть лабораторий по производству героина в Юго-Восточной Азии, устанавливает связи с поставщиками сырья, организует переправку опиума в лаборатории Марселя и других европейских городов. Кстати, деньги, которые ЦРУ получало от наркобизнеса в «Золотом треугольнике» (Лаос, северный Таиланд, Бирма), использовались для поддержки Чан Кайши в его борьбе против коммунистического Китая. Американская авиакомпания Air America, которой владело ЦРУ, развозила наркотики из стран «Золотого треугольника» [98].

История участия ЦРУ в наркобизнесе и финансирования с помощью наркоденег различных операций разведывательного ведомства достаточно подробно описана в вышедшей в 1992 году книге «Мафия, ЦРУ и Джордж Буш» [99]. Имеется большое количество других публикаций и сайтов, которые проливают свет на связи ЦРУ и наркомафии [100]. Вот лишь некоторые крупные истории с участием ЦРУ, начиная с 1960-х гг. [101]:

• активное развитие наркобизнеса в Индокитае во время военного присутствия США в этом регионе (кстати, во время войны во Вьетнаме десятки тысяч американских военнослужащих не без помощи ЦРУ «подсели» на наркотики);

• поддержка «контрас» (вооруженных формирований, действующих против национальноосвободительных сил) в Центральной Америке (Никарагуа, Гондурас, Коста-Рика) с помощью операций «оружие за наркотики»;

• развитие наркобизнеса в Афганистане в период противостояния СССР и США в этой стране (начало 1980-х-начало 1990-х гг.) и финансирование моджахедов с помощью наркоденег;

• содействие развитию наркобизнеса в Гаити в период с середины 1980-х до начала 1990-х гг. (созданная в 1986 г. в стране Национальная разведывательная служба, призванная бороться с наркотиками, начала сама активно участвовать в наркобизнесе);

• всеобщая наркотизация Ирака после его оккупации американцами в 2003 году;

• создание условий для резкого расширения производства опиума и его предварительной обработки в Афганистане после оккупации Афганистана в 2001 году;

• провоцирование войны против Сербии, создание в Европе искусственного анклава под названием «Косово» и превращение его в главную перевалочную базу наркотиков в Центральной и Западной Европе; организация сети распространения наркотиков с помощью албанских преступных группировок и т. д.

Большинство авторов сходятся на том, что сегодня именно Центральное разведывательное управление США является основным «менеджером» мирового наркобизнеса. Оно, по их мнению, перехватило власть у английской разведки в годы развала британской колониальной системы (50-60-е гг. прошлого столетия). Другие считают, что роль мирового «менеджера» на паритетных началах выполняют обе службы. К ним относится, например, Дж. Колеман.

Есть немногочисленные авторы, которые придерживаются точки зрения, что по-прежнему мировым рынком наркотиков управляет в первую очередь английская разведка. К ним, например, относится А.П. Девятов, который утверждает: «Контроль за этим мировым рынком наркотиков в интересах мировой закулисы исторически осуществляет МИ-6» [102].

Наконец, ряд исследователей в список спецслужб, выполняющих функции мирового «менеджера» наркобизнеса, включают еще израильский Моссад. Среди них, например, бывший сотрудник этой разведывательной службы Виктор Островский, автор книги «Моссад: путем обмана (разоблачения израильского разведчика)» [103]. А вот Андреас фон Бюлов, бывший статс-секретарь министерства обороны, бывший министр науки и технологий ФРГ, занимавший также в течение 25 лет пост председателя Комитета по разведке Бундестага, считает, что мировым наркобизнесом управляют спецслужбы четырех стран — США, Израиля, Великобритании и ФРГ. При этом, по мнению Бюлова, у них есть своя соподчиненность. Германская служба BND контролируется ЦРУ, а ЦРУ, в свою очередь, контролируется Моссадом. По своим позициям на рынке наркотиков с Моссадом сопоставима лишь британская разведка и контрразведка (службы МИ-6 и МИ-5). Впрочем, между Моссадом и британскими спецслужбами, по мнению А. Бюлова существует тесное взаимодействие [104].

О тесном и взаимовыгодном сотрудничестве ЦРУ, МИ-6 и Моссада на почве торговли наркотиками рассказывает также бывший сотрудник британских спецслужб Джеймс Кэсболт в своей публикации «МИ-6 — бароны международной наркоторговли. ЦРУ — тоже». В конце своей статьи Дж. Кэсболт делает вывод о том, что ЦРУ, МИ-6, Моссад давно уже перестали быть национальными службами, превратились в звенья единой наднациональной службы и работают в интересах «глобальных кукловодов»: «Мой опыт привёл меня к заключению, что разница между этими группами постепенно стиралась, пока в конце концов мы не стали одной международной группой, работающей вместе для достижения одних и тех же целей. Мы были марионетками, которых дёргали за нитки глобальные кукловоды, находящиеся в Лондоне»… Кэсболт высказывает ещё одну очень интересную мысль: «Большая часть подразделений разведывательных служб рассматривает себя как сверхнациональные». Среди глобальных кукловодов, в чьих руках находятся нити управления спецслужбами и мировым рынком наркотиков Кэсболт особенно выделяет Виндзоров и Ротшильдов [105].

Несмотря на некоторые расхождения в оценках отдельных авторов, все они сходятся во мнении: сегмент «свободной» торговли наркотиками в мире невелик, подавляющая часть этой торговли находится под контролем спецслужб. По оценкам того же А. Бюлова, эта часть составляет 70 % [106].

 

Банки — третье звено преступного «треугольника»

 

Сращивание наркомафии и спецслужб дополняется их тесным союзом с банками. В результате складывается трехсторонний альянс, или просто — «треугольник».

«Отмывка» наркоденег происходит либо через банки, находящиеся под «прикрытием» спецслужб, либо непосредственно через банки, учрежденные этими службами. Некоторые из таких банков «засветились». Вот два наиболее громких скандала.

В 80-е годы разразился грандиозный скандал с Nugan Hand Bank с центральным офисом в Сиднее. Этот «карманный банк», зарегистрированный на Каймановых островах, полностью контролировался офицерами ЦРУ (одним из консультантов банка числился бывший директор ЦРУ Уильям Колби; в штате банка было несколько американских генералов, адмиралов, офицеров ЦРУ). Банк имел филиалы в Саудовской Аравии, Европе, ЮгоВосточной Азии, Южной Америке и США. С помощью Nugan Hand Bank ЦРУ отмывало деньги, полученные от торговли наркотиками и оружием в Индокитае. В 1980 г. после серии таинственных смертей банк обанкротился, оставив долгов на 50 млн. долл. [107].

Выше в списке наиболее тесно связанных с «отмыванием» наркоденег банков мы упоминали банк BCCI, который в 80-е годы прошлого столетия входил в список десяти крупнейших банков мира. Этот созданный в начале 1970-х гг. банк с самого начала был связан со спецслужбами.

Кстати, до создания BCCI спецслужбы для «отмывки» наркоденег использовали базировавшийся в Женеве банк Bank du Credit International (BCI), который возглавлялся Тибором Розенбаумом — агентом израильского Моссада. Уже упоминавшийся нами бывший сотрудник МИ-6 Питер Кэсболт пишет, что банк BCI отмывал деньги для американского мафиозного клана Мейера Лански, финансировал секретный отдел МИ-6, который назывался Перминдекс. Это подразделение занималось организацией убийств в разных странах; оно, по мнению Кэсболта, стояло за покушением на Джона Кеннеди в 1963 году [108].

Но вернемся к банку BCCI. Его основатель-пакистан-ский (по другим данным, индийский) бизнесмен Ага Хасан Абеди — был агентом ЦРУ. Банк был связан с Усамой Бин Ладеном, «Аль-Каидой», занимался финансированием терроризма за счет доходов от наркобизнеса.

На протяжении 70-х и 80-х годов прошлого столетия против банка Абеди накапливалось все больше улик, доказывавших его вовлеченность в операции с наркотиками и отмыванием «грязных» денег. Однако высокие покровители в Вашингтоне и особенно ЦРУ сдерживали попытки правоохранительных органов и органов финансового контроля начать судебное расследование этих операций. Были покровители в Лондоне, где у банка также действовало много отделений.

Вот что пишет известный специалист по «отмыванию» денег международной организованной преступностью Дж. Робинсон: «Теперь уже не секрет, что в продолжении деятельности BCCI в оффшорном бизнесе были заинтересованы несколько сторон, среди них Банк Англии, которому было предписано не вмешиваться британскими службами безопасности, поскольку они использовали BCCI для наблюдения за несколькими людьми, включая Саддама Хусейна. ЦРУ, которое использовало BCCI для отмывания денег на аферу «Иран — контрас», а также для финансирования афганских повстанцев; Военное разведывательное управление США, которое держало в BCCI свою черную кассу; МИ-6, которая имела связи с представителем Абеди Камлем Ад-хамом — бывшим руководителем саудовской разведки, оказавшимся удобным посредником во взаимодействии с государствами Персидского залива. Кроме того, BCCI участвовал в финансировании передачи северокорейских ракет «Скад-Би» Сирии, помог в переговорах и финансировании продажи китайских ракет «Силкворм» Саудовской Аравии и выступил финансовым посредником, когда саудовцам потребовались для этих ракет израильские системы наведения» [109].

Кроме того, что банк BCCI активно участвовал в разных нелегальных операциях, связанных с наркотиками и оружием, он также занимался откровенным финансовым мошенничеством. Это, например, манипуляции с бухгалтерской отчетностью, создание отделений-однодневок и кража депозитов, подделка финансовых документов и т. п. Как отмечает Дж. Робинсон, банк в общей сложности украл 10 млрд, долл., принадлежавших вкладчикам [110]. Что касается финансовой отчетности BCCI, то, как пишет Дж. Робинсон, «его баланс был фикцией. Хотя многие из его пассивов были реальными, большинства его активов не существовало» [111].

Лишь в начале 1990-х гг., когда количество улик достигло критической массы, начались активные проверки банка в США, Великобритании, других странах. Далее мы предложим интересную информацию о банке BCCI, содержащуюся в исследовании по проблемам финансирования терроризма «Алмазный трафик» [112]. В исследовании, в частности, отмечается: «Эта организация работала в интересах американской и саудовской элит и представляла собой инструмент организации и финансирования управляемых кризисов в различных регионах — от Южной Америки до Средней Азии. Расследование, проведенное Конгрессом США в 1991 году, показало, что BCCI активно участвовал в контрабанде оружия, финансировании террористических группировок, отмывании наркодолларов, а также финансировал афганских моджахедов и создание ядерного оружия Пакистаном». С банком были связаны многие известные лица, относившиеся к вашингтонскому истеблишменту, разведывательному сообществу США и Саудовской Аравии, семейству Вин Ладенов. В состав совета директоров BCCI входили двое руководителей ЦРУ — Уильям Кейси и Ричард Хелмс; руководитель Службы общей разведки Саудовской Аравии в 1997–2001 гг. Тюрки аль-Фейсал аль-Сауд; Камаль Адхам — шеф разведки Саудовской Аравии до 1977 г.; Аднан Хашогги — саудовский миллиардер, оружейный дилер, официальный представитель корпорации Бин Ладенов (Saudi Bin Laden Group) в США. Структурой, аффилированной с BCCI была инвестиционная компания Carlyle Group, в которой были представлены интересы Дж. Буша-старшего, Дж. Буша-младшего, госсекретаря США Джеймса Бейкера, Аднана Хашогги, Халеда бин Махфуза (директора BCCI) и Saudi Bin Laden Group. Как отмечается в исследовании, на момент прекращения своей деятельности BCCI в 1991 году по размерам был третьим в мире банком. Вот некоторые выводы исследования, касающиеся причин ликвидации банка:

«Значительная часть экспертов, изучавших историю BCCI, пришла к выводу, что основной причиной, по которой банк прекратил свое существование, было окончание холодной войны — в 1991 году его владельцам показалось, что надобность в такого рода инструментах региональной дестабилизации отпала надолго. Но ситуация первой половины 90-х годов показала, что это не так… Одним из результатов скандала с BCCI (1991 г.) стало ясное понимание принципиально неустранимой уязвимости банковской структуры, используемой в качестве рабочего инструмента процесса региональной управляемой дестабилизации. Как бы хорошо ни была защищена банковская информация, она существует на материальных носителях, следовательно, всегда есть не нулевая вероятность ее утечки и использования против собственных владельцев. В условиях, сложившихся после 1991 года, требовался новый элемент в механизме финансирования перспективных региональных конфликтов, позволяющий быстро проводить крупные финансовые операции (прежде всего в целях обеспечения поставок оружия) в бездокументарной форме. В 90-х годах широкий спектр возможностей такого рода предоставлял алмазный рынок».

 

Наркотики и золото

 

 

Золото не оставляет следов

 

Продолжим сформулированную выше мысль о преимуществах «бездокументарной формы» финансовых операций. Алмазы, конечно, используются организованной преступностью в качестве «бездокументарного» инструмента, но в весьма ограниченных масштабах. На первом месте среди таких «бездокументарных» инструментов выступают наличные деньги. На втором — золото. На протяжении трех столетий существования мировой наркоторговли золото всегда играло заметную роль в качестве средства расчетов на рынке наркотиков.

Более того, в те времена, когда мировая торговля наркотиками только складывалась, главной целью торговцев зельем было получение «желтого металла». Активное навязывание наркотиков Китаю Британской Ост-Индской компанией и другими английскими купцами диктовалось их желанием заполучить несметные запасы золота, которые Китай накапливал веками. Накопление происходило за счет того, что китайские купцы везли в Европу шелк, фарфор, пряности, иную восточную экзотику, получая за это серебряные и золотые деньги. Импорт Китаем товаров при этом был в разы меньше. Активный торговый баланс способствовал наращиванию запасов драгоценных металлов в Китае. Две Опиумные войны, развязанные Англией (при участии Франции во второй войне), были призваны вернуть некогда утраченное золото. Подсадив многие миллионы китайцев «на иглу», Великобритания обеспечила такой запас драгоценного металла, который позволил ввести золотой стандарт — сначала в самой Великобритании, а затем навязать его и всей Европе. За всеми этими нарко-золотыми проектами в XIX веке стояли Ротшильды (прежде всего лондонский банк «Н.М.Ротшильд»), Примечательно, что и сегодня серьезные исследователи склоняются к утверждению, что нынешний клан Ротшильдов в первую очередь специализируется на таких товарах, как золото и наркотики.

 

Золото и наркотики: пример Гонконга

 

Один из рынков, где расчеты за поставки наркотика принято проводить золотом, является Гонконг. Долларовым бумажкам там не доверяют. Это сегодня один из крупнейших в мире рынков опиума и золота. Об этом пишет в своей книге Дж. Колеман. Более того, он полагает, что цена на золото на данном рынке производна от цен на опиум. «Я провел обширные исследования, — пишет Дж. Колеман, — для того, чтобы установить связь между ценами на золото и ценами на опиум. Я обычно говорил тем, кто желал меня слушать: «Если вы хотите узнать цену на золото, узнайте какова цена одного фунта или килограмма опиума в Гонконге».

В своей книге Дж. Колеман пишет о том, что большие доходы от торговли опиумом получает социалистический Китай, который осуществляет эти операции через Гонконг. Получаемое от этой торговли золото накапливается в запасах, которые не отражаются официальной статистикой. По мнению Дж. Колемана и некоторых других исследователей, Китай благодаря операциям с наркотиками сегодня вышел на одно из первых мест по запасам «желтого металла». Дж. Колеман приводит в качестве примера следующий случай: «Посмотрите, что произошло в 1977 году — критическом году для цен на золото… Банк Китая поверг в шок прогнозистов, внезапно и без предупреждения выбросив на рынок 80 тонн золота по демпинговым ценам. В результате цена на золото резко упала. Эксперты удивлялись тому, откуда в Китае взялось столько золота. Это было золото, заплаченное Китаю на гонконгском рынке золота за крупные партии опиума».

 

Наркотики — такой же эквивалент, как и золото

 

Сегодня на некоторых рынках наркотиков золото используется не только в качестве средства обмена (расчетов), но также как мера стоимости — для снижения рисков колебаний покупательной способности официальных денег. В частности, в Афганистане. А.П. Девятов пишет: «Расчеты за поставки опия ведутся не в «нулях» бумажных денег, а в учетных единицах драгоценных металлов (для США — в унциях, для Китая — в лянах), а оплата принимается не только продуктами и товарами потребления, но и оружием» [113].

В отдельные моменты истории в отдельных странах происходило то, что не описано ни в одном учебнике по деньгам: на место золота как всеобщего эквивалента заступали наркотики. В таком качестве наркотики получали название «белого золот», «нарко- золота» или «кокаинового золота». Некоторые исследователи обратили внимание, что «белое золото» особенно уверенно занимало место «желтого золота» в те моменты, когда официальный золотой стандарт обваливался, а бумажные деньги обесценивались. Первый раз это произошло после Первой мировой войны и краха временно восстановленного золотого стандарта в 1930-е гг., второй раз — после краха золото-долларового стандарта в 1971 году (отказ Вашингтона обменивать доллары на драгоценный металл).

В этой связи уже упоминавшийся нами А.П. Девятов пишет: «Крах финансовой системы, где учетными единицами богатства выступают не нули на бумажных «билетах банков», а полновесные граммы, унции, ляны, фунты драгоценных металлов, приводит к появлению параллельной финансовой системы, где учетной единицей выступают другие натуральные стоимости — граммы, унции, ляны, фунты наркотиков. Ибо стабильность финансов требует, чтобы в обеспечении «ценных бумаг» и «кредитных билетов» банков со многими нулями было что-то реальное и хорошо ликвидное, имеющее надежный спрос у населения. На фоне «мыльного пузыря» учетных записей «нарисованного богатства», раздувшегося на счетах мировых банков за счет капитализации нематериальных активов «новой экономики» виртуальных кибер-продуктов, «нарко-золото» выступает надежным оплотом натуральных стоимостей» [114].

Девятов высказывает мысль, что «белое золото» в современном мире, который характеризуется все большей финансовой неустойчивостью и одновременно все большей наркотизацией общества, становится «дублером» металлического золота. «Белое золото» вполне может выполнять функции «дублера», поскольку является продуктом:

а) ликвидным;

б) дорогим (и соответственно компактным);

в) хорошо хранящимся;

г) обладающим стандартными характеристиками (однородностью).

О том, что «белое золото» является компактным товаром, свидетельствуют следующие цифры, приводимые Девятовым. При первой (крупной оптовой) поставке 1 кг кокаина примерно равен 3 кг золота. При второй (мелкой оптовой) поставке 1 кг кокаина уже эквивалентен 9 кг золота. В розничной торговле цена поднимается до 18 кг золота за 1 кг кокаина.

Автор говорит, что первоклассные банки, которые сотрудничают с наркомафией, практикуют использование схемы «кредит под обеспечение нарко-золота». «Под партию наркотиков, как депозит (натуральный залог), размещенную не в сейфе банка, а на тайном скла-де продавца, уполномоченный банк выдает денежный кредит» [115]. Кредиты выдаются на большие суммы и используются наркодельцами для спекулятивных инвестиций, обеспечивающих норму прибыли в тысячи процентов. Таких, например, как покупка государственных предприятий в России в 1990-е годы в ходе так называемой «приватизации».

Однако применение «белого золота» в качестве банковско-инвестиционного инструмента было апробировано еще в Коста-Рике кланом Барухов, связанным с еврейской сектой «Хабад»: «… мафиозно-финансовый

клан Баруха в Коста-Рике предложил использовать вместо золота кокаин («кокаиновое золото»). Клан Баруха разработал принцип использования «кокаинового золота», активно способствовал созданию упорядоченной системы поставок «продавец — покупатель», обеспечил формирование международного кредитно-финансового поля, международной сети специализированных первоклассных банков для обращения и дальнейшей утилизации его как продукта потребления. Именно этим объясняется взлёт клана Баруха на мировой финансовый Олимп» [116].

Трудно поверить в то, что «белое золото» может полностью занять место золота металлического. Но то, что рынок «белого золота» сегодня оказывает заметное влияние на уровень цен на «желтое золото», валютные курсы, фондовые индексы и иные рыночные индикаторы, трудно оспаривать. Вместе с тем, в серьезных исследованиях финансовых, фондовых, валютных и товарных рынков «нарко-золото» в расчет почти никогда не принимается. Прежде всего, сказывается инерционность мышления аналитиков, которые не учитывают резко возросшие масштабы наркотизации мировой экономики и мировых финансов за последние годы. Есть и другие причины: например, информационная «непрозрачность» рынка «белого золота» создает серьезные сложности для учета нарко-фактора при проведении серьезных исследований. В этой связи уместно привести фрагмент из выступления главы Роснарконтроля Виктора Иванова, посвященного оценке мировых наркопотоков как ведущего фактора глобального финансовоэкономического кризиса: «Наркоденьги и глобальный наркотрафик… являются не просто значимыми частями (мировой экономики и мировых финансов. — В.К.), но, выступая донорами столь дефицитной ликвидности, по сути, являются жизненно необходимым, неотъемлемым сегментом всей монетарной системы. Следует признать, что степень влияния углеводородов (нефти и газа) на мировую экономику широко известна — в мировом объеме торговли они занимают порядка шести процентов. В свою очередь, влияние наркорынка, оцениваемого в ту же величину, остается за пределами внимания экономистов и политиков» [117].