Августа – 25 сентября 1933 года

 

На лето Элвин Карпис снял дом. К нему вела проселочная дорога, огибавшая южный берег озера Мичиган, к востоку от Мичиган‑Сити (Индиана). В лесу за дюнами стояли многочисленные одноэтажные домики, летом в них жили состоятельные жители Чикаго. Дача, которую снял Карпис, принадлежала политику из города Сисеро, связанному с гангстерским синдикатом. Это был возвышавшийся над озером особнячок в испанском стиле, с белыми оштукатуренными стенами и крышей из красной черепицы. В запущенной столовой на столе стояли канделябры, а в углу пылился рояль «Стейнвей».[73]

Карпис и его несовершеннолетняя подруга Делорес Делани большую часть времени валялись на пляже или вместе с друзьями занимались приготовлением барбекю. Самым заметным из их друзей был старый налетчик Эд Бентц. Он работал с Автоматом Келли, но расстался с подельником незадолго до похищения Уршела. Среди развлечений, которым предавалась компания, можно отметить уроки грабительского мастерства: Бентц давал их одному из соседей – низкорослому 24‑летнему блондину, родом из опасного в Чикаго района, Гумбольдт‑парка, где селились польские эмигранты. До весны 1933 года этот паренек был шофером в банде из города Рино, а потом Карпис ввел его в криминальные круги Сент‑Пола. Парнишку всегда называли Джимми, какую бы фамилию он себе ни брал: Бёрнелл, Бёрк, Вильямс и т. д. А на самом деле его звали Лестер Джозеф Джиллис. В историю он войдет как Малыш Нельсон.

Сейчас, спустя столько лет после того, как Малыш Нельсон получил общеамериканскую известность, его судьба по‑прежнему остается загадкой на фоне биографий знаменитых преступников того времени. Он оказался в тени Диллинджера, своего напарника, к которому было приковано внимание прессы, пишущей о криминальных происшествиях. Поэтому подлинная жизнь Малыша Нельсона скрыта в тумане мифов и полуправд, придуманных журналистами.

Джон Толанд в книге, изданной в 1963 году, говорит о Нельсоне как о всего лишь «молодом человеке, которого он [Диллинджер]… встретил в каком‑то бандитском кабаке». В действительности к 1934 году – когда Нельсон присоединился к Диллинджеру – наш герой был уже главарем своей собственной банды и совершил немало преступлений. Они отличались как географическим размахом (Нельсон чувствовал себя как дома и в Сан‑Франциско, и в Рино, и в Чикаго), так и редкой, ничем не оправданной жестокостью.

Это была противоречивая личность. Как человек семейный, он разъезжал по стране с супругой, а иногда и с двумя маленькими детьми – и при этом преступник, которого называли самым жестоким бандитом эпохи Великой депрессии. Кровавый маньяк, повинный во множестве убийств, он заслужил у современников только презрение, в то время как Диллинджер и Красавчик Флойд стали едва ли не фольклорными персонажами. Нельсона изображали как какую‑то карикатуру на «врага общества»: бесчувственный убийца с остекленевшими глазами, который хохочет, паля из автомата в присутствии женщин и детей (такое действительно имело место, по крайней мере во время двух его ограблений). Поведение Нельсона было таким клишированным, будто он разыгрывал сцены из какого‑нибудь гангстерского фильма вроде «Врагов общества» 1931 года с Джимми Кэгни^{47} в главной роли.

Джиллис, или Нельсон (будем называть его в дальнейшем этим последним именем), был человеком крошечного роста, чуть выше пяти футов четырех дюймов. Комплексом, связанным с ростом, по‑видимому, объясняется его характер: он, что называется, лез в бутылку по малейшему поводу. Нельсон родился 6 декабря 1908 года и был младшим, седьмым, ребенком в семье бельгийских эмигрантов Джозефа и Мэри Джиллис. Отец, угрюмый пьяница, работал в кожевенной мастерской. Джиллисы известны как честные люди: никаких нарушений закона за ними не числится. Наверняка родители возлагали большие надежды на своего светловолосого малыша, но жизнь опровергала эти надежды многократно. С самых ранних лет обнаружились упрямство и агрессивность Нельсона. Он был из тех детей, кто готов ринуться в драку с подростками на голову выше себя. К 11 годам он уже верховодил бандой хулиганов. Они угоняли машины и отнимали деньги у продавцов газированной воды. Из друзей детства с Нельсоном до 1934 года останется Джек Перкинс. Школу наш герой прогуливал так часто, что в конце концов его отправили в специальное учебное заведение для трудных подростков.

4 июля 1921 года – Нельсону к этому моменту исполнилось 12 лет – он залез в машину отца одного из своих приятелей и забрал оттуда пистолет. Затем решил попугать детей, игравших в переулке, и выстрелил поверх голов. Пуля отрикошетила и попала одному мальчику в челюсть. Полиция арестовала Нельсона. Это было его первое столкновение с законом и первое проявление его одержимости оружием. (Позднее, когда ФБР буквально наступало ему на пятки, Нельсон не упускал возможности купить новый номер журнала «Филд энд стрим», где печатали статьи о новинках в области огнестрельного оружия.) Суд по делам несовершеннолетних не принял объяснения Нельсона о том, что выстрел произошел случайно, и приговорил его к 12–15 месяцам заключения в исправительном заведении.

Он отсидел один год, а вернувшись домой, вовсю предался своей второй большой страсти – автомобилям. Впоследствии он буквально помешался на машинах: если Нельсон не был занят грабежом, то, значит, он околачивался в какой‑нибудь автомастерской, болтая с механиками. Но 13‑летним подростком он мог покататься на машине, только украв ее, – что частенько и делал. Полиция снова арестовала его в октябре 1922 года, и на этот раз его упекли в спецшколу штата Иллинойс, находившуюся в городе Сент‑Чарльз. Через полтора года Нельсона освободили условно‑досрочно. На свободе он пробыл всего пять месяцев, а затем был снова задержан в угнанном автомобиле и в сентябре 1924 года отправлен обратно в Сент‑Чарльз.

Следующим летом он опять вышел на свободу. К тому времени его отец уже умер. Джозеф Джиллис бросил свою работу, чтобы открыть закусочную, но разорился и впал в отчаяние. Он отравился газом на кухне. Мэри Джиллис осталась без денег и была вынуждена пускать жильцов. Нельсон пытался помогать семье: устроился механиком в агентство «Крайслер». Однако через три месяца полицейские снова поймали его на угоне машины, и он опять оказался в исправительном учреждении. Еще через девять месяцев его освободили, и он вернулся на прежнюю работу.

В начале 1927 года Нельсона уволили. Ему было уже 18 лет: худосочный подросток с избытком энергии. Он связался с компанией парней, занимавшихся кражей автомобильных покрышек, и однажды ночью полиция накрыла их всех в автомагазине. Нельсону дали годичный испытательный срок, и он сумел получить работу в автомастерской на Коммонвелф‑Эдисон. Именно в это время Нельсон влюбился. Девушку звали Хелен Вавжыняк, но ее родители переделали фамилию на английский манер: Варвик. Это была обыкновенная 15‑летняя девчонка из предместья, которая училась в школе, а после занятий подрабатывала продавщицей в отделе игрушек универмага Голдблатта на Вестерн‑авеню. После того как Хелен забеременела, они расписались. Регистрация состоялась 30 октября 1928 года в суде округа Портер, в городе Вальпараисо (Индиана). В апреле следующего года Хелен родила сына, которого назвали Рональд. Еще через два года родилась дочь Дарлин. Семья жила в доме Джиллисов.

В 1928 году Нельсон устроился работать на заправку «Стэндард ойл» – это было постоянное место сборищ окрестной шпаны. Через два дома от нее находился магазин запчастей, владельца которого звали Джордж ван де Хутен. Его 28‑летний сын Альберт начал собирать местных подростков, болтавшихся без дела на заправке, в шайки для воровства автомобильных шин. Нельсон не замедлил к ним присоединиться. Юных бандитов называли «стрипперами». Они шлялись по улицам Чикаго и крали шины, чтобы потом перепродать их ван де Хутенам и другим скупщикам. Занимаясь этим делом, Нельсон познакомился со множеством жуликов. Один из них доверил ему работу: возить запрещенный виски в чикагские пригороды, а иногда даже в Айову. Во время своих поездок Нельсон хорошо освоил окрестные дороги и кабаки таких городов, как Саммит, Сисеро и Уитон.[74]Кстати, именно в это время он принял участие в гонках, которые по выходным устраивались в окрестностях Чикаго. Один из помогавших ему механиков, паренек польского происхождения по имени Кларенс Лидер, станет впоследствии его постоянным подельником.

Нельсон искал способы зарабатывать побольше денег, чтобы содержать жену и детей. Он познакомился с бандой взломщиков, в которую входил вор Гарри Льюис. Нельсон подружился с ним, и они решили вместе приняться за большие дела. Это было в 1930 году – именно тогда Нельсон превратился из мелкого воришки в вооруженного грабителя.

Долгое время считалось, что в 1930 году Нельсон совершил четыре ограбления: двух ювелирных магазинов и двух банков. Однако, как свидетельствуют материалы архивов ФБР, это была только малая часть того, что натворил Нельсон за весь безумный год.[75]

Все началось с ограбления кирпичного особняка на Лейк‑Шор‑драйв 6 января – в день, когда Нельсону исполнился 21 год. Пять человек во главе с Нельсоном ворвались в дом журналиста Чарльза Рихтера. Они собрали всех членов его семьи в одной комнате и заклеили им рты скотчем. Затем оборвали телефонные провода и обыскали все двадцать две комнаты. Им достались драгоценности на 25 тысяч долларов.[76]Две недели спустя банда Нельсона снова совершила ограбление. На этот раз они проникли в загородный дом, принадлежавший одному адвокату, представившись мастерами по отделке помещений. Бандиты связали скотчем двух служанок и унесли ювелирные изделия на 5000 долларов.[77]Чикагские газеты окрестили их «грабителями со скотчем».

Еще через два месяца Нельсону и его банде довелось поучаствовать в сущей мыльной опере, которую чикагское общество обсуждало еще очень долго. Их жертвой оказалась Лотта Бреннер фон Бюлов. Вдова богатого фабриканта, она во время отдыха в Мексике познакомилась с неким загадочным немецким графом и вышла за него замуж. Граф оказался мошенником, и миссис Бреннер подала на развод. Дело уже рассматривалось в суде, когда 31 марта Нельсон и двое его помощников постучались в дверь кирпичного особняка по адресу: Шеридан‑роуд, 5539. Они представились сотрудниками службы переписи населения, и их пустили в дом. Войдя в прихожую, бандиты тут же вытащили пистолеты, затем вбежали по лестнице наверх и связали миссис Бреннер, ее сестру и четырех слуг. Всем им заткнули кляпами рты. Грабители обыскали спальню хозяйки и обнаружили там драгоценности на сумму 50 тысяч долларов. Они уже собирались уходить, но тут явился «граф» фон Бюлов. Его также связали и ограбили. Добыча пополнилась 95 долларами и двумя часами.[78]

Преступления Нельсона с каждым разом приобретали все больший размах. 21 апреля бандиты впервые ограбили банк, забрав 4000 долларов. 16 мая ими был ограблен ювелир Уолтер Линн Экерс. Он вернулся с работы в свой дом в чикагском пригороде Дэнвилл и обнаружил там четырех вооруженных мужчин. Его жена и двухлетний сын сидели, накрытые одеялами. Очевидно, бандиты хорошо знали, к кому пришли: они называли мистера и миссис Экерс по именам.

«Я думаю, ты понимаешь, зачем мы пришли, – сказал один из бандитов Экерсу. – Если ты выдашь нам ключи от магазина и скажешь комбинацию цифр в сейфе, мы никому не причиним вреда». Экерс сделал и то и другое. Двое бандитов отправились в магазин, а двое других остались стеречь семью Экерс. Грабители очистили сейф и выудили оттуда 25 тысяч долларов. После этого они вернулись в дом и приказали всем садиться в машину.

Машина направилась в Чикаго. По дороге главарь банды (по всей видимости, Нельсон) заметил, что ребенок дрожит от страха. «Не бойтесь, малышу мы зла не причиним, – сказал он. – У меня у самого двое таких».

Они высадили Экерсов на Маннхейм‑роуд и сказали ювелиру на прощание: «Ну, Линн, извини, что причиняем тебе такое неудобство, но дальше мы вас не повезем».

Семья Экерс вернулась домой без всяких происшествий.

Первые тучи стали сгущаться над бандой после того, как арестовали подружку одного из ее членов. Девушка рассказала полиции про все их подвиги. Были выписаны ордера на арест всех бандитов. С тех пор Лестер Джиллис и стал почти постоянно называть себя Джорджем Нельсоном. Ордера его не испугали и не заставили бросить грабежи. 3 октября был ограблен банк в Итаске, неподалеку от Чикаго, откуда бандиты забрали 4600 долларов. Ограблением руководил Нельсон – один из кассиров впоследствии опознал его.

А три дня спустя Нельсон совершил одно из самых дерзких нападений в истории: ограбил прямо на улице жену мэра Чикаго Уильяма Томпсона, прозванного Большим Биллом. Вечером 6 октября Мэри Уокер Томпсон пешком возвращалась из кинотеатра к себе домой на Шеридан‑роуд. Подошли двое мужчин, приставив к ней пистолеты. Третий грабитель сначала сильно ударил сопровождавшего ее охранника, а затем направил пистолет ему в живот.

Кстати говоря, никто точно не знает, как Нельсон получил прозвище Малыш, но, скорее всего, оно восходит к описанию грабителя, которое дала миссис Томпсон. Подошедший к ней паренек показался ей совсем юным. Он ткнул ее в грудь пистолетом и гаркнул: «Руки вверх!»

8 октября в «Чикаго геральд» появилась статья, где приводились слова миссис Томпсон: «У него было совсем детское лицо. Симпатичный, ростом совсем малыш. Черные волосы. Одет в серое пальто и коричневую фетровую шляпу с опущенными полями».[79]

Нельсон затолкал миссис Томпсон в подъезд и потребовал снять все драгоценности: кольцо с шестикаратовым бриллиантом, браслет с 40 драгоценными камнями и брошь со 140 мелкими камешками. Эти украшения впоследствии были оценены в 18 тысяч долларов. Когда Нельсон, схватив драгоценности, кинулся к машине, миссис Нельсон упала в обморок.

 

Только годы спустя, после допросов подельников Нельсона, выяснилось, что он был участником еще двух кровавых преступлений, совершенных в конце ноября 1930 года. В 1934 году Стэнтон Рэндалл, один из членов нельсоновской банды, дал показания о побоище в баре на Арчер‑авеню в пригороде Чикаго Саммите, в воскресенье 23 ноября. Бандитами (их было восемь человек), которые учинили это, руководил Нельсон. Вооруженные пистолетами, они ворвались в бар под утро, когда собравшаяся в прокуренном зале публика танцевала под песню «Вальс поцелуев», – ее пела Мэри Брининг, 22‑летняя студентка университета штата Иллинойс. Главарь был без маски, и газеты писали о нем как о «парне лет восемнадцати». Грабители затолкали бармена и еще одного посетителя в дальнюю комнату, а Нельсон, встав посреди зала, заорал: «Руки вверх! Лицом к стене!»

Пока его люди грабили посетителей, Нельсон припер хозяина бара к стене и крикнул одному из бандитов: «Включи свет!» Но тот в суматохе перепутал рубильники и случайно выключил все освещение. Зал погрузился в темноту. В этот момент пес хозяина по кличке Большой Дейн набросился на Нельсона и укусил его за ногу. Нельсон выстрелил в собаку. Бандиты запаниковали и принялись в полной темноте палить куда попало.

В это утро одним из посетителей бара оказался полицейский Джеймс Майкус, служивший на железной дороге, – он выбежал из туалета и открыл огонь по бандитам. Начался полный хаос. Три девушки были убиты (среди них оказалась и певица, Мэри Брининг), еще трое посетителей тяжело ранены. «Валим отсюда!» – крикнул Нельсон.

Майкус, несмотря на ранение, доковылял до своей машины и попытался преследовать бандитов, однако упустил их в транспортном потоке.

Через три дня банда Нельсона ворвалась в таверну по дороге на Уокиган в северном пригороде Чикаго. В помещении оказалось только три человека: владелец заведения Фрэнк Энгель, официант, а также приятель хозяина Эдвин Р. Томпсон – 27‑летний биржевой маклер, человек из известной на Северном берегу^{48} семьи. Этот последний заехал к Энгелю на ужин по дороге из больницы, он ездил навещать жену. Нельсон приказал всем троим поднять руки, и тут Томпсон совершил большую ошибку: он улыбнулся, по‑видимому от нервов.

– Ну ты, брось скалиться! – рявкнул Нельсон и тут же выстрелил Томпсону в грудь.

Молодой человек был убит на месте.

– Вы думаете, с вами тут шутки шутят? – крикнул Нельсон остальным. – Он повернулся к Энгелю, который стоял ни живой ни мертвый. – А ну, открой этот сейф! – приказал Нельсон.

Энгель открыл и передал бандиту все находившиеся там деньги – 125 долларов.

– Все, пошли! – крикнул Нельсон своим людям. И грабители выбежали из бара.

 

Большая часть банды была арестована в феврале 1931 года. Нельсона взяли в его квартире в Сисеро. Единственная заметка об этом появилась в «Чикаго трибюн». Это был первый случай, когда имя Джорджа Нельсона по прозвищу Малыш попало в печать.[80]

Его обвинили только в одном ограблении и осудили на год тюремного заключения с отбыванием срока в тюрьме штата, в городе Джолиет.

В феврале 1932 года Нельсона доставили в наручниках в городок Уитон (западный пригород Чикаго) и после быстрого суда приговорили еще к одному году заключения. Вечером 17 февраля, в среду, тюремщик Р. Н. Мартин отвез заключенного на вокзал и через час доставил поездом в Чикаго. Там они пересели на поезд, идущий в южном направлении. Прибыв в Джолиет, Мартин усадил своего подопечного в такси. Ехать оставалось совсем немного. Когда такси уже повернуло на Коллинз‑стрит, где находилась тюрьма, в руках у Нельсона вдруг откуда‑то оказался пистолет. По‑видимому, кто‑то потихоньку сунул ему оружие еще в поезде. «Двинешься – убью, – сказал он Мартину. – А ну‑ка, расстегни наручники». Затем Нельсон приставил пистолет к виску водителя и сказал: «Езжай в Чикаго. Будешь делать все, что я скажу».

Когда они добрались до Саммита, Нельсон приказал шоферу остановиться на обочине дороги возле кладбища. Он забралу Мартина бумажник и велел и ему, и таксисту выметаться из машины.[81]

Оставаться в Чикаго было опасно. Нельсон связался со старыми приятелями из банды Роджера Тохи, и они дали ему телефон человека, который мог ему помочь, – Уильяма Грэма, хозяина игорных заведений. Вместе со своим партнером Джеймсом Маккеем Грэм едва ли не управлял городом Рино (Невада).

Через несколько дней, в начале марта 1932 года, Нельсон сошел с поезда в Рино. Он позвонил Грэму, представившись Джимми Джонсоном, а потом рассказал, кто он такой. Через несколько недель Грэм отослал Нельсона в Калифорнию, дав ему работу у бутлегера в Сосалито (пригороде Сан‑Франциско). В течение полугода Нельсон занимался охраной транспортировок нелегального алкоголя. Вместе с другими охранниками он должен был встречать грузовики в отдаленных местах округа Мэрии, смотреть, чтобы ящики не оказались распечатанными, а потом доставлять груз в Сан‑Франциско. В этих поездках он приобрел двоих друзей. Одного – симпатичного простого парня – звали Джонни Чейз, а второго – коротышку‑итальянца – Джозеф Негри по прозвищу Фацо. В 1934 году, когда известность Нельсона достигла апогея, эти двое стали его ближайшими партнерами.

Осенью 1932 года Нельсон уехал из Калифорнии. Как впоследствии рассказывал Негри, причиной послужило то, что он, Негри, увидел фотографию Нельсона в полицейском журнале. Нельсон сбежал обратно в Рино, где Билл Грэм взял его к себе в шоферы. Именно в этом городе Нельсон зимой познакомился с отдыхавшим от дел Элвином Карписом. Карпис много и живо рассказывал о том, как банда Баркеров целый год грабила банки по всему Верхнему Среднему Западу, и пообещал познакомить Нельсона с правильными людьми, когда они вернутся в восточные штаты.

В мае Нельсон поехал в Чикаго, а позднее снял номер в отеле «Инленд» в Ист‑Чикаго. Интересно, что в том же самом отеле летом неоднократно останавливался Джон Диллинджер. У двух бандитов, которым в будущем предстояло стать подельниками, уже было несколько общих знакомых, и, значит, они могли встречаться. Однако сведений об их встречах в это время у нас нет. С Карписом Нельсон виделся в таверне Луиса Черноцки «Кристалл‑боллрум» в северном пригороде Чикаго, Фокс‑Ривер‑гроув. По‑видимому, он надеялся, что его пригласят участвовать в ограблении.

Но Карпис к тому времени уже был наслышан о характере Нельсона от своих приятелей из Рино и совсем не жаждал брать такого человека в свою банду. Вместо этого он познакомил Нельсона с Эдом Бентцом, известным в «век джаза» налетчиком. Бентц взялся научить Нельсона технике ограбления банков.[82]Через несколько дней Нельсон вместе с женой и матерью поселился в домике на берегу озера Мичиган. Его ближайшим соседом был Бентц, а белый особняк, стоящий напротив, занимал Карпис.

Через двадцать лет Бентц вспоминал о разговоре, который произошел у него с Нельсоном во время прогулки в дюнах.

– Я знаю, что у тебя лучшая команда во всей стране и чужаков вы к себе не пустите, – говорил Нельсон. – Но я об этом и не прошу. Мне надо просто приобрести опыт…

– По какой части? – поддразнил его Бентц.

Нельсон засмеялся:

– Да по твоей же части, черт, будто не знаешь.

– Значит, хочешь заняться банками?

– Ну да.

– Банки в одиночку не грабят, – сказал Бентц. – Первым делом тебе надо набрать команду. Потом купить машину и все, что может понадобиться. Чтобы начать, нужно не меньше трех тысяч.

– Ну, насчет машины можно не беспокоиться. Машину я подыщу в Чикаго. А сколько будет стоить остальное?

– На машине, которая числится в угоне, банк лучше не грабить, – предупредил Бентц. – Лучше купить ее, как делают порядочные бизнесмены. Но вообще‑то, поступай как хочешь, твое дело. Только помни, что с угнанной машиной дело становится опаснее.

– Да, я понимаю, – ответил Нельсон. – Но я хочу рискнуть.

– Как знаешь. В этом случае можно обойтись тысячей долларов за всё про всё. Ну а команда – где ты возьмешь ребят?

Нельсон сказал, что у него есть друзья в Сент‑Поле.

– Ну ладно. А как насчет «мерзавчиков»? – спросил Бентц. – В смысле маршруты для отхода вы можете подобрать?

– Нет, вот с этим туго. Дорог из нас никто не знает.

Бентц вздохнул:

– Значит, ты собираешься брать банк с командой из четырех парней, которые никогда не были в настоящем деле и ни хрена в этом не понимают. Знаешь что, если не хочешь получить пулю, лучше займись чем‑нибудь другим.

– Нет, погоди, – не согласился Нельсон. – Я ведь пока только про себя говорил. А теперь давай про тебя. Ты можешь нам помочь. Наметить цель, продумать путь для отхода, подготовить все необходимое. И при этом сам на дело не пойдешь, только составишь план. А добычу делим пополам.

Бентц подумал и согласился.

Он присмотрел банк, а 8 июня Нельсон отправился в Сент‑Пол. Там он договорился с тремя бандитами. Все они приехали на берег Мичигана, показались Бентцу, и тот отнесся к выбору Нельсона скептически. Бентц предложил заменить их на двоих ребят, выпущенных условно‑досрочно из тюрьмы Мичиган‑Сити, с которыми он недавно встретился в порту Индиана‑Харбор в юго‑восточном пригороде Чикаго.[83]

– Хотя эти молодцы ничуть не лучше твоих, – добавил с ухмылкой. – Никакого опыта.

– Как их зовут? – спросил Нельсон.

– Одного Гомер Ван Митер, – ответил Бентц. – Он схлопотал восемь лет за убийство копа в Саут‑Бенде. А фамилия второго Диллинджер.

– Нет, – сказал Нельсон. – Чужих нам не надо.[84]

 

Гранд‑Хейвен, Мичиган

Августа 1933 года, пятница

 

Пока агенты ФБР разыскивали по всему юго‑западу Автомата Келли, им удалось составить довольно длинный список пособников этого бандита. Первым в списке значился партнер Келли по грабежам банков Эдди Бентц. 18 августа, когда телетайпы ФБР рассылали агентам по всей стране имена и адреса братьев и сестер Бентца, сам он находился в рощице на окраине курортного городка Гранд‑Хейвен, расположенного на берегу озера Мичиган. Вместе с ним были его новые протеже – человек, раньше носивший имя Лестер Джиллис, и другие участники собранной им банды. В этот день Малышу Нельсону предстояло в первый раз совершить настоящее ограбление банка.

«Значит, так, – объявил Бентц. – Все собрались, и теперь я объясню каждому, что он должен делать». И он принялся распределять роли. Нельсон должен был первым войти в помещение банка. Однако начинающего главаря что‑то беспокоило.

– Погоди, – прервал он Бентца. – Мне кажется, что мы не сумеем взять большие деньги, если ты не пойдешь с нами.

– Это еще что значит?! – изумился Бентц.

– Ну, ты понимаешь, нужно ведь суметь заставить их открыть сейфы, а для этого нужен твой опыт.

– Послушай, – сказал Бентц, – я ввязался в дело, которым не хотел заниматься. И я согласился только стоять на шухере и вести машину. А теперь ты хочешь, чтобы я пошел внутрь. Хорошо, а кто тогда останется на улице?

Нельсон показал на шофера – человека из банды Тохи по фамилии Монахэн.

– Фредди останется в машине и последит за шухером.

– Еще чего! – вспыхнул Бентц. – Поручить это дело совсем зеленому парню? Да он понятия не имеет, что такое «чистить улицу»![85]Нет, я не согласен. Может быть, в другом городе – да, но не в этом.

– А если мы оставим на улице двоих, ты согласишься? – спросил Нельсон.

Разозленный Бентц долго сопротивлялся, но в конце концов сдался.

– Ладно, – сказал он. – Но тогда мы возьмем с собой автомат. Ты его и понесешь.

– Конечно понесу, – ответил Нельсон.

Бентц вытащил свои «мерзавчики», и бандиты еще раз обговорили все действия.

С озера Мичиган дул прохладный ветерок. Бентц и Нельсон вошли в помещение «Народного банка» за несколько минут до закрытия – до трех часов дня. В руках Нельсон держал корзину, с какой обычно отправляются на пикник. Он прошел к последнему окошку, подсунул под решетку 20‑долларовую купюру и попросил разменять ее монетами по 5 центов. Нельсон явно нервничал. Кассир высыпал ему кучу мелочи. Нельсон забрал монеты и попросил разменять еще 2 доллара по 10 центов. Бентц, стоявший позади него, еле удержался, чтобы не рассмеяться. Нельсон и кассир поглядели друг другу в глаза. Тогда Нельсон очень неловко вытащил из корзины автомат Томпсона и заорал: «Руки вверх!» Кассир успел нажать кнопку тревоги.

В банк ворвались остальные бандиты. Бентц приказал служащим и двоим посетителям лечь на пол. Нельсон держал их на мушке, а другие тем временем быстро задернули занавески. Шофер оставался сидеть в машине, припаркованной в переулке рядом с банком. Грабители начали обыскивать кассы, а Бентц велел главному кассиру открыть хранилище. Он зашел туда и стал сбрасывать пачки денег в мешки из прачечной.

Сигнал тревоги прозвучал в мебельном магазине (он же выполнял в городе функции похоронного бюро), расположенном напротив банка. Его владелец Эдвард Кинкема тут же схватил пистолет и выбежал на улицу. Он увидел стоявшую возле банка машину и прицелился в нее. Шофер дал по газам, и машина скрылась. Кинкема закричал: «Банк грабят!» Этот крик услышал Нельсон. «Шухер! – заорал он. – Сматываемся отсюда!» Бентц выглянул в окно и увидел, что по улице носятся люди. «Только не стреляйте первыми», – предупредил он грабителей.

Нельсон подхватил под руку главного кассира и, прикрываясь им, первым вышел на улицу. Кинкема, стоя на тротуаре с противоположной стороны улицы, выстрелил в него. Нельсон пригнулся, а затем ответил очередью из автомата. Пули разнесли стекла в машинах, припаркованных напротив банка. Вторым вышел Бентц, он также прикрывался одним из кассиров. За ним последовали другие бандиты: все они толкали перед собой заложников.

И тут бандиты увидели, что их машина исчезла: «Где она? Где машина?!» Бентц был так ошарашен, что на миг потерял дар речи. Тут он увидел Кинкему, который прятался за одной из машин на противоположной стороне улицы, и несколько раз выстрелил из пистолета, выбив еще несколько автомобильных стекол. Кинкема кинулся к своему магазину и скрылся там. Бандиты принялись беспорядочно палить во все стороны, заставляя людей спасаться бегством и прятаться. Бентц и Нельсон согнали вместе всех заложников и, прикрываясь ими, стали отходить от банка. Когда они подошли к перекрестку, Бентц выскочил на проезжую часть и, размахивая пистолетом, остановил проезжавший «шевроле». За рулем оказалась женщина. Она не желала покидать машину до тех пор, пока Бентц не сунул ей оружие прямо в лицо. Банда Нельсона влезла в автомобиль, но один из грабителей не успел: Эрл Дойл был схвачен управляющим банка и арестован. Нельсон хотел его выручить и потребовал, чтобы Бентц развернул машину, но опытный бандит не собирался ни из‑за кого терять время.

«Мерзавчик», нарисованный Бентцем, остался в машине, на которой скрылся Монахэн, и теперь ему приходилось вспоминать дорогу. Еще хуже было то, что в «шевроле» заканчивался бензин. Отъехав от Гранд‑Хейвена на восемь миль, бандиты увидели на обочине дороги машину. Они приказали сидевшим в машине двум женщинам выметаться и пересели в нее. Однако не успели незадачливые грабители тронуться с места, как прокололи сразу две шины. Пришлось менять машину в третий раз: теперь им достался автомобиль, из которого они выгнали четверых студентов. До Лонг‑Бича грабители добрались только утром, на рассвете.

Они остановились около местной школы верховой езды и посчитали добычу. Она оказалась ничтожной: набралось всего около 3500 долларов, и, следовательно, на каждого приходилось примерно по 600.

На следующее утро Бентц оставил свой домик и уехал из Лонг‑Бича. Его достало общение с Малышом Нельсоном и его бандой гангстеров‑любителей. В дальнейшем их пути уже никогда не пересекались.

А Нельсон отправился рассказать Элвину Карпису о первом в своей жизни настоящем ограблении банка. Однако Карписа дома не оказалось. У него тоже появилась работенка.[86]

 

Сент‑Пол, Миннесота

Августа, 8 часов 30 минут

 

– Ты все проверил? – спросил Фредди Баркер. – Медикаменты взял?

– Да, – ответил Карпис. – Всё на месте.

Они сидели в гостиной. Лица у всех были серьезные. Банда собралась в полном составе: Фред и Док Баркеры, Элвин Карпис, Билл Уивер и старый Чак Фицджералд. Все было готово: револьверы смазаны, амуниция проверена. Никому не хотелось браться за эту новую работу, но были нужны деньги. Выкуп, полученный за освобождение Хэмма, Карпису удалось сбыть в Рино с потерей 7,5 процента. 95 тысяч долларов, разделенные на четырнадцать долей, даже в 1933 году не были суммой, на которую можно долго прожить.[87]

– Есть алкоголь, – продолжал Карпис, – на случай, если кто понаделает нам дырок и надо будет промыть рану. Еще я прихватил пузырьки с морфием. Вот, в этом четверть грана, а в этом полграна. А также кучу бинтов и все остальное.

Баркер усмехнулся:

– Да, сегодня может получиться так, что нам всем это понадобится.

Все встали и направились к машинам.

 

Южный Сент‑Пол

Часов 30 минут

 

Каждую среду утром Миннеаполисское отделение Федеральной резервной системы^{49} доставляло заработную плату служащим мясокомбината Свифта и К°. Деньги отправляли железной дорогой в депо, расположенное на юге Сент‑Пола. Там инкассаторы забирали тяжелые мешки с деньгами и в сопровождении двух полицейских относили их на почтамт, который находился рядом, в переулке. На почтампте они забирали еще часть наличных денег.

Этим утром поезд прибыл в 9 часов 19 минут. Карпис и Баркеры сидели в машине и ждали. Инкассаторов было двое – Джо Гамильтон и Герберт Чейн, первому из них исполнился 21 год, второму – 20. Они взяли мешки, вышли со станции и свернули в переулок. Их сопровождали двое полицейских в форме: Лео Павлак, недавно поступивший на службу в полицию, отец двух детей, и Джон Йемен – отец троих детей.

В кафе на углу переулка и Норт‑Конкорд‑стрит их поджидал приятель Дока Баркера Билл Уивер.[88]Он первым увидел приближающуюся цель и от волнения чуть не выронил пивную кружку. В правой руке он держал завернутый в газету пистолет. Уивер увидел, что Йемен сел в полицейскую машину, стоявшую в переулке напротив него. Бандиты уже две недели наблюдали за полицейскими и потому знали, что Йемен будет ждать в машине, пока остальные не выйдут из соседнего дома – почтамта. В задачу Уивера входило следить за тем, чтобы Йемен не двигался с места.

Павлак и инкассаторы свернули за угол и зашли в здание почтамта. Через несколько минут они вышли. В тот же момент к ним подкатил черный седан. За рулем сидел Карпис. Из машины выскочил человек в хлопчатобумажном комбинезоне – это был Док Баркер – и направил на Павлака обрез. Следом за ним из машины вышел мужчина в сером костюме – Чак Фицджералд. В руке он держал пистолет.

– А ну, поднял руки! – гаркнул Баркер.

Павлак сначала опешил, а потом медленно поднял руки над головой. Фицджералд забрал его оружие.

– Бросьте мешки на землю! – приказал Док. Инкассаторы подчинились. Из машины вышел Фред Баркер с автоматом. Он огляделся по сторонам – нет ли опасности.

Тем временем Йемен завел машину и стал выезжать из переулка на Конкорд‑стрит. Тогда Билл Уивер сорвал газету, прикрывавшую пистолет, и выстрелил в лобовое стекло. Пуля попала Йемену в голову, его фуражка слетела, и он сполз на своем сиденье. Полицейский был тяжело ранен.

Док Баркер испугался звука выстрела и решил, что на них напали. Он поднял обрез к лицу Павлака и с криком «Сволочь!» нажал спусковой крючок. Полицейскому почти что снесло голову, он был убит на месте. Фред Баркер тоже принялся стрелять из автомата. Он дал очередь по полицейской машине, в которой находился раненый Йемен, и пули попали офицеру в голову и грудь. Фред резко развернулся, продолжая стрелять, и автоматные очереди стали крошить витрины вокруг. Прохожие прятались кто где мог. Инкассаторы бросились на землю, а потом ползком забрались под припаркованный рядом грузовик.

Карпис, все это время остававшийся за рулем машины, тоже решил, что банду кто‑то атаковал, хотя на самом деле ни один из полицейских ни разу не выстрелил.

И тут одна из пуль рикошетом попала в Фицджералда. «Я ранен!» – крикнул он.

Оба Баркера подумали, что в Фицджералда стреляли из здания почтамта. Док вытащил из карманов комбинезона два кольта 45‑го калибра и присоединился к брату, который уже палил по фасаду почтамта. Разлетались стекла, визжали женщины.

Через минуту братья прекратили огонь, подхватили мешки с деньгами и бросились к машине. «Возьмите меня!» – крикнул им Фицджералд, лежавший на тротуаре. Баркеры забросили мешки в машину, затем вернулись, подобрали раненого и уложили его на заднее сиденье. Подбежал Билл Уивер и тоже забрался в машину. Карпис вдавил педаль газа до отказа. Машина сорвалась с места и ринулась вперед, едва успев свернуть, чтобы не врезаться в трамвай. Фредди смотрел в заранее приготовленный «мерзавчик» и командовал, куда ехать. Машина поднялась на холм и уже через несколько минут покинула пределы города.[89]

– Черт! Черт! – сквозь зубы ругался Фицджералд с заднего сиденья. Кровь стекала у него по ногам.

– Куда ты ранен? – спросил Фредди. – В ногу?

– В пах! – ответил Фицджералд.

У первой же заправки они остановились, сделали Фицджералду укол морфия и промыли рану алкоголем. Потом Карпис погнал машину в Чикаго. По пути Фицджералду сделали еще два укола, но, когда пересекали границу штата Иллинойс, он все еще корчился от боли. Карпис проехал через центр Чикаго, выехал с хайвея и наконец подъехал к дому своего приятеля в Калумет‑Сити – грязном промышленном пригороде на границе с Индианой.

Карпис отыскал врача для раненого, а затем направился на озеро, к себе домой. Там они с Делорес Делани просидели на кухне допоздна. Он сказал, что был в деловой командировке в Нью‑Йорке. Она знала о нем достаточно, чтобы не задавать лишних вопросов. Разговор зашел о другом.

– Послушай, мне надо с тобой поговорить, – сказала вдруг Делорес.

Карпис насторожился.

– Что случилось? – спросил он.

– Я беременна.

– Ты – что?

– Что слышал. Я беременна.

– Черт! Да как это могло случиться?