Не кормить аллигатора – не входить против.

ООО «ФК «Викинг» www.fkviking.ru

– Владислав, признаю, этот план весьма интересный. Насколько начинающий трейдер способен его придерживаться?

– Трейдеры могут придерживаться этого плана, если они начинают обучение с нуля. А вот если уже имеется некий свой взгляд на рынок или какой-то первичный опыт, тогда вообще сложно внедрить какой-то план.

– То есть обучение «с нуля» наиболее благодатно, в сравнении с переучиванием частного трейдера, так сказать, испорченного самоучением и самолечением?

– Да, потому что, согласно этому методу, обучение стратегиям идет параллельно с освоением терминала, и день за днем человек впитывает всю методику, реализует ее сначала на бумажной торговле.

Тогда как при самостоятельном обучении человек сам себя портит. Он старается больше читать, находит какие-то индикаторы для принятия решения. Ходит на семинары, откуда запоминает только 10% информации. Но если такая основа, как в нашей методике, в него не заложена в течение минимум полугода, без шага вправо или влево, то частный трейдер начнет с бессистемных сделок. Когда же подобный план лежит каждый день перед глазами, прорабатывается, то это со временем может привести к профессионализму. И потом, даже если он добавит еще что-то к своей стратегии, все-таки будет понимать, что только четкость выполнения плана влечет успех.

– У Вас есть примеры, когда люди благодаря этой стратегии смогли стать зарабатывающими трейдерами?

– Конечно, такие трейдеры и сейчас работают в нашей команде и на наших деньгах. С частными домашними трейдерами сложнее идет обучение – они могут в какой-то момент схитрить, не показать информацию по своему личному счету, скрыть, что он сделал больше сделок, чем требовалось, или, наоборот, пропустил сигналы. Как правило, такой трейдер рано или поздно срывается, уходит в убытки.

Так что если трейдер начал торговать на чужих деньгах, воспринял ответственность за результаты своей торговли, то на своих деньгах ему очень сложно будет торговать. Не каждый хороший трейдер может эффективно торговать на своих деньгах. Даже когда профессионалы уходят из иностранных банков, они все равно подтягивают банковские активы и на них торгуют.

– В чем же тут грань?

– Дело, возможно, в том, что если деньги в торговле твои, то ты можешь их потом отработать, или сказать себе, что, мол, из другого места получу доход и покрою, если получил убытки. Может возникнуть иллюзия, что следующий день принесет тебе значительный выигрыш.

Сам я, к примеру, на свои деньги не торгую, занимаюсь только привлечением новых клиентов. Я могу торговать, но это занимает много времени. Нельзя заниматься торговлей час-два.

– Когда Вы почувствовали, что можете заработать себе на жизнь этим ремеслом?

– В 2004 году, наверное. Вырос лимит средств в управлении и, соответственно, доход. Это были арбитражные стратегии. На тот момент лимиты составляли около десяти миллионов рублей. И это была такая планка, после которой я понял, что могу этим зарабатывать.

– А трейдеры, прошедшие у Вас обучение, садятся потом на направленную торговлю, которая считается самой трудной?

– Кто по темпераменту ближе к направленной торговле, тот ей и занимается. Другому интересен арбитраж.

– Каков он – темперамент для трейдинга?

– Есть ребята, которые играют в компьютерные игры, эмоциональные, быстрые, шустрые, они больше тяготеют к скальпингу. Те, кто занимаются арбитражем, более спокойные, уравновешенные, методичные, даже молчаливые. Другими словами – интроверты.

На самом деле, я считаю, что надо попробовать все. Но вначале нужно заложить в себя базис, дисциплину.

– Поговорим о скальперах. Они на весь день садятся работать? Ведь их торговля достаточно эмоциональна.

– Они следят за рынком весь день. Активная фаза для торговли с 10:30 до 14:00, и еще, может быть, вечерняя сессия на фьючерсах. Имеется даже шкала времени, которая предписывает, когда можно входить в рынок, а когда нельзя. Это прорабатывается с каждым трейдером, и он рисует специальную цветную картинку своего расписания. На плане у трейдера все правила и практически вся стратегия написаны. И все это постепенно усложняется: от бумажной торговли, записывания сделок, к реальным ручным сделкам. Постоянно идет анализ: сколько получилось убыточных сделок, почему? Выполнялась ли шкала времени? И так постепенно идет обучающий процесс, наращиваются знания. Как только человек натыкается на какую-то проблему, делает много ошибок, я ему раскрываю, почему он эти ошибки сделал. Каждый наступает на грабли, и в этом ничего страшного нет. Невозможно усвоить все сразу. Однажды я одной группе рассказал весь материал сразу. А спустя три месяца они мне говорят, вы нам ничего этого не рассказывали. Хорошо, начинаем сначала. Важна планомерность, чередование теории и практики.

– В психологии есть такое понятие, как масса материала – совокупность информации, которая должна быть адекватна воспринимающим способностям. Если допускается перебор, наступает реакция отторжения, и ты видишь в аудитории пустые глаза, характерные усталые позы и движения. Хорошо, каков следующий этап?

– Это когда человек сам находит ответы на вопросы и анализирует свои ошибки, предлагает какие-то решения. В простую начальную стратегию человек должен постепенно добавлять какой-то свой креатив. Но в рамках пункта о рисках. И цель не в том, чтобы научить всех одной и той же стратегии, а в том, чтобы у каждого что-то все-таки было свое. Ведь роботы у нас есть, и они просто каждый день совершают прописанные сделки. Но люди должны понимать, что трейдинг это не только рутинное выполнение одного и того же, но и некий креатив.

– А кто у кого выигрывает, робот у человека или наоборот?

– Робот выигрывает, однозначно. Человек ведь может помнить и вести не более трех позиций. А робот совершает много сделок по многим инструментам, и может использовать разный тайминг. У человека свои стоп ордера, точки входа, и он может произвольно поменять их. У робота же они строго прописаны. А если посмотреть глобально, как шел прогресс трейдинга: сначала участники рынка зарабатывали исключительно торговлей «руками» на фундаментальным анализе и всплесках в тех или иных акциях. Но эти подходы закоснели, и человеческая изобретательность направилась в сторону математики торговли. С распространением компьютеров технический анализ стал побеждать старую добрую торговлю по интуиции.

Как долго продлится этот век автоматизации в торговле, что придет ему на смену, какие новые решения будут выигрывать?

– Так и тянет процитировать Книгу книг: «Когда дерево растет, оно нежно и гибко. Когда сухо и жестко, оно умирает. Черствость и сила спутники смерти. Гибкость и слабость выражают свежесть бытия. Поэтому, что отвердело, то не победит». Но в чем же тогда смысл вообще использовать человека, если робот такой замечательный трейдер?

– Рано или поздно алгоритм робота перестает работать. У любой стратегии бывает какой-то период, когда она перестает работать. А вот человек может придумать что-то новое.

– Значит, присутствие человека – это вакцина против смертности алгоритмической торговли. Откуда Вы набираете людей – это студенты?

– Да, но направления могут быть совсем непрофильные: технари, экономисты, историки, физики. Знакомство обычно начинается с общей лекции, прохождения курсов, и потом следует стажерство, когда каждый определяет для себя, нужно ему это или нет. И отсев идет большой. Легче всего обучение идет у студентов с мехмата. Они понимают теорию вероятностей, знают, как считать риски. Все-таки мехмат это очень близко к трейдингу, и у нас были не просто хорошие трейдеры с мехмата, но даже выдающиеся.

– На мой взгляд, теория вероятностей, применительно к трейдингу, в упрощённом виде может звучать так: сделка по стратегии должна выполняться однотипно. И если она не принесла прибыль один раз, два – три раза, но, скажем, в четвертый раз она должна начать приносить прибыль, которая покроет предыдущие потери и еще позволит заработать. Главное – вовремя зафиксировать прибыль. Однако в обыденном мышлении понятие рисков и вероятностей, практически отсутствует.Кроме того, рынок, мне кажется, постоянно прячет свое намерение, а оно у него всегда – расти или падать. Инвестору надо лишь подобрать вменяемый таймфрейм для своей торговли. Если же человек понимает природу рыночных рисков и вероятностей, имеет дисциплину, то он преуспеет. Согласны?

– Еще должен быть интерес. Если ты знаешь вероятности, но у тебя нет интереса, то ты не будешь развиваться. Это мотивация, которая должна двигать тебя помимо денежной перспективы. Какой-то интеллектуальный вызов. Торговля сродни шахматам, только в шахматных партиях есть конец, а в торговле нет. И сказать, что ты успешный трейдер, можно только когда ты умер, и у тебя больше не будет трейдов. Как бы это ни звучало.

– Или закончил с торговлей и ушел на пенсию… Вы сейчас закончили личную торговлю?

– Да, но не факт, что у меня больше не будет трейдов.

– Вы как успешный трейдер закончили торговлю?

– Думаю, да, но надеюсь, продолжение будет… Еще есть вещи, которых я не знаю, и хотел бы их реализовать – в плоскости глобальных рынков.

– И последний вопрос. Когда Вы заработали первый миллион на торговле, это как-то специфически отложилось в сознании? Это был какой-то эйфоричный момент?

– Да, отложилось. Но я считаю, что заработал деньги только тогда, когда получил их на руки. Эйфория в моменте появляется по каким-то ступенькам, постепенно. Сначала адреналин у тебя выбрасывается при заработке в десять тысяч рублей в день, потом на ста тысячах. Потом на десяти тысячах адреналина больше нет, потом и сто тысяч проходят спокойно. Снова начинается адреналиновая атака на миллионе. Но параллельно случаются и убытки. Большие прибыли идут перед большими убытками, они все время чередуются. Как только ты сделал большой убыток, и если не сдался, то, скорее всего, тебя в будущем ждет большая прибыль. Верно наблюдение о том, что люди сначала капитулируют перед проблемой, а потом уже банкротятся. Банкротство не всегда ожидает человека, если у него проблема. Пока он не капитулировал сам, у него есть завтрашний день.

 

«Феномен Синицына»

 

Психоанализ трейдера – миллионера, уволенного из МАГов.

 

Возможно, он воплотил сокровенную мечту каждого частного инвестора – когда-нибудь начать жить на доходы от собственной биржевой торговли. И жить хорошо! Да, теперь он зарабатывает до нескольких миллионов рублей в месяц. А ведь начиналось все… как у всех. Еще студентом показал неплохой результат в университетском конкурсе трейдеров. Но, быть может, так и остался бы менеджером агентской группы в страховой компании, жил на скромную зарплату… Если бы не финансовый кризис 2008 года. Наш герой – безработный. И на брокерском счете киснут жалкие тридцать тысяч рублей. Заняв денег у родителей, он купил акции Газпрома. Как оказалось – перед самым обвалом… Очень быстро потерял больше половины денег. Но вместо того, чтобы впасть в депрессию, предать биржу личному проклятию, либо искать виноватых, он стал каждый день ездить в дилинговый зал, как на работу. К концу года понял – биржа, это его стихия!

Ведь рынок не только вернул ему потерянное. Но и позволил заработать больше: первый миллион, третий, пятый… двенадцатый. Практически в СТО раз больше стартового капитала! Именно с этим двенадцатым миллионом трейдер DeStroer (http://investor.rts.ru/ru/statistics/2010/default.aspx) закончил 16 декабря 2010 года конкурс Лучший частный инвестор по версии биржи РТС, став одним из призеров. Участник DeStroyer продемонстрировал подавляющее число выигрышных сделок при огромном риске.

Имея в распоряжении на момент начала конкурса около шести миллионов рублей, он открывал позиции размером до ста миллионов. Его дневная прибыль иногда составляла более полумиллиона рублей.

Как и почему все это стало возможным: превращение безработного парня из Тамбова образца кризисного 2008 года в загадочного биржевика – миллионера, делающего в одиночку каждый месяц прибыль небольшого завода? Попробуем взглянуть на эту метаморфозу взглядом психоаналитика.

…Он с подросткового возраста искренно, преданно, деятельно любит деньги. И они по большей части отвечают ему взаимностью. Как это началось, этот роман, эта взаимность, как они встретились – Саша Синицын и деньги? У четырнадцатилетних мальчишек это обычно происходит на летних каникулах. Родная Тамбовская область – край черноземный, урожайный на картофель. И первые свои деньги будущий биржевик миллионер, буквально, выкопал из земли. Из плодородного, щедро унавоженного на деньги, взятые в долг у отца, среднерусского чернозема. Вспахав изрядное даже и по взрослым меркам поле, он в одиночку высадил тщательно подобранный семенной картофель и стал ждать. Первая в его жизни сделка была совершена. Месяцы ожидания урожая проходили не в праздности. Будущая прибыль требовала заботы: прополки, борьбы с вредителями, полива в жаркие недели. Любая сделка: с природой или с фондовым рынком предполагает сопровождение. Когда вы в биржевой позиции, вы тоже вынуждены ежедневно заботиться о ней: отслеживать показания индикаторов, сверять новостной фон с вашими ожиданиями, регулировать уровень риска, которому вы можете подвергнуть накапливающуюся прибыль. Иными словами, все время искать доказательств, силен ли все еще тренд, на который вы сделали ставку? Картофельный тренд, к счастью, не подвел Сашу. Урожай своим обилием даже несколько обескуражил четырнадцатилетнего фермера. Половину поля он продал, не выкапывая и дешево – окупив тем самым все затраты. А вторую половину картофельной прибыли «вывел в кэш» через местный колхозный рынок: сам встал за прилавок. И через две недели в руках у него были почти две тысячи долларов – немалые и по взрослым меркам деньги. Инфляция в те годы росла не хуже тамбовской картошки. Так что почти все вырученные рубли он предусмотрительно конвертировал.

Дальше в этой истории для нас, исследователей инвестиционной психологии в подростковом возрасте, ничего интересного не должно было произойти – мальчишка обязан был незамедлительно потратить выручку на свои сокровенные мечты. Прямо по списку, начиная с велосипеда и магнитофона. Но «список Синицына» был материализован только на треть. На остальные две трети он воплотил свои инвестиционные замыслы: часть положил на банковский депозит, а остаток отнес в приемный пункт местной финансовой пирамиды, соблазнившись обещаниями небывалых доходностей. Где доллары благополучно и пропали, спустя пару месяцев. Между тем время шло, исчезли мозоли от лопаты и полевой загар, прошел еще один учебный год, и каникулы вновь были посвящены коммерции. На этот раз пятнадцатилетний Саша выбрал занятие полегче. Да и капитал для нового этапа предпринимательства имелся – банковский депозит с прошлого лета. На этот раз он скупал оптом лавровые веники, обирал с них листья, а затем фасовал в целлофановые упаковочки, которые запаивал утюгом. И вновь прилавок колхозного рынка принес ему выручку, равную многомесячной зарплате родителей.

– Саша, ты Скрудж Мак Дак, – говорю я ему за обедом в кафе. Синицын уже не школьник и даже не студент, а двадцатишестилетний частный трейдер, – причем ты Скрудж с раннего возраста. С четырнадцати лет на летних каникулах думать о деньгах, делать деньги. Почему не футбол и девчонки – как у всех нормальных пацанов?

– Не знаю, – отвечает он, доедая салат, – просто мне нравилось, что у меня получается все, за что я берусь – какое-то взрослое дело. И от этого обязательно должны были появляться деньги.

– Кстати, о деньгах, – продолжаю я, – за прошлый год ты заработал на бирже почти полмиллиона долларов, – а минуту назад дотошно разбирался с официанткой, которая неверно посчитала твой обед и взяла с тебя лишние двадцать рублей. Ты точно – Скрудж, Саша. Может, не стоило мелочиться?

– Дело не в двадцати рублях, – ничуть не обидевшись, объясняет он, – Это принцип. Когда-то отец взял меня с собой, чтобы повидаться с другом детства. Они не виделись лет десять, и отец успел неплохо продвинуться в жизни, стал владельцем собственного бизнеса. Друг же ничем таким похвастаться не мог. И вот шли они по улице, разговаривали, понадобилось купить сигарет. Тот мужчина, подошел к первому же прилавку и купил пачку. А отец сделал по-другому: прошел несколько ларьков, сравнил цены и купил там, где было дешевле. Тут я и понял, сказал потом его друг, почему у нас получились такие две разные истории в жизни… На меня, подростка, помню, эта встреча произвела большое впечатление.

– Но на бирже ты, порой, можешь потерять миллион буквально за несколько дней. Тебя это не сводит с ума – пока ты не восстановишь просадку?

– Сводило бы, думай я о деньгах все время, пока торгую. Подсчитывал бы: вот, сейчас я выиграл машину, а через час проиграл полмашины… Я вижу только сделку, остальное меня не волнует.

…Вскоре после экспериментов с лавровыми вениками, начались для Александра студенческие годы. Его выбором стала новая кафедра Тамбовского Государственного Университета – Рынок ценных бумаг. Он ходил среди абитуриентов и агитировал поступать на новое для вуза, как и для всего города, направление – рынок ценных бумаг.

– Почему фондовый рынок, Саша?

– Еще в школе я посмотрел пару американских фильмов о бирже. И меня буквально заворожили эти миллионы долларов, которые там вращаются. Поразило, что там можно сделать большие деньги достаточно быстро, не нужно ждать десятилетиями, пока пройдешь карьерную лестницу и займешь должность с высокой зарплатой. Я понял, что на бирже все зависит только от тебя самого, и сообразительный человек может там преуспеть.

– Знаешь, Александр, что-то очень похожее, я не так давно слышал от другого человека, намного старше тебя, настоящего биржевого миллионера, Анатолия Гавриленко, президента Российского биржевого союза. И вот какое совпадение: именно после его визита в Тамбовский Университет там была открыта кафедра Рынок ценных бумаг. Мало того, ты зарабатываешь, торгуя на срочном рынке биржи РТС. А именно эту секцию и создавал Гавриленко.

– Вот как? Вообще-то, в моей жизни случаются совпадения и всякие такие «знаки», что ли. Никогда не забуду одну встречу… На фондовый рынок я попал не сразу, после учебы пробовал себя в разных направлениях и местах. Так вот, в 2008 году я потерял работу в страховой компании, где в свои двадцать с небольшим уже был руководителем группы агентов, зарабатывал сорок тысяч, которые считал очень хорошими деньгами для недавнего студента. Должность моя, кстати, очень забавно называлась: МАГ. Что означало менеджер агентской группы. Даже удостоверение у меня такое имелось, где и было написано запросто – «МАГ». Но из МАГов меня сократили, группу распустили, страховой бизнес в тот момент сильно пострадал. Я искал работу, неделями обивал пороги – везде или отказы или какие-то мизерные несерьезные предложения. Устроился консультантом-продавцом в магазин бытовой техники. И там, чтобы заработать хотя бы двадцать тысяч, вкалывал почти без выходных и по двенадцать часов в день. Помню, за первый месяц я стоптал пару обуви просто в разнос – столько приходилось бегать. Но потом и в магазине прошло сокращение, под которое я попал. Опять пошел обивать пороги. Состояние было ужасное, временами казалось, что выхода никакого нет, хоть иди и веревку намыливай… И вот помню, как-то плелся я в очередной раз на биржу труда, и где-то на перекрестке подошел ко мне человек. Откровенно говоря, наружности совсем не располагающей – грязный, полупьяный. Не знаю, почему, наверное, вид у меня такой был, жалкий. Так вот, он посмотрел на меня и говорит: «Парень, брось эти мысли, жизнь у тебя наладится». И все, пошел дальше, пошатываясь. В следующую ночь он мне даже приснился, этот бомж. А утром я встал и почувствовал: во мне все другое. Мысли про веревку, действительно, выбросил. И сказал я себе что-то вроде: «Мир мне много задолжал, и я хочу вернуть свой долг!»

– Звучит довольно самонадеянно.

– Может быть. Но в том-то и дело: это как будто кто-то другой во мне сказал. Я решил: на дворе финансовый кризис, пусть так, а я от своей мечты стать биржевиком отказываться не намерен.

– Знаешь, всем нам в жизни подчас не хватает такого вот вестника перемен к лучшему. А если серьезно, то трансперсональный психолог юнгианской ориентации сказал бы, что в момент жестокого личностного кризиса тебе удалось подключиться к коллективному бессознательному. А именно там находятся прообразы подобных знаковых встреч. В греческой мифологии, чтобы испытать простого смертного, вершители его судьбы являлись в образах именно отталкивающих, безобразных. Ради испытания, понятное дело. Значит, поверив уличному оракулу, ты пошел, открыл брокерский счет и стал делать миллионы? Не поверю!

– Конечно, не так. Брокерский счет в АЛОРе с минимальной суммой у меня уже был, но тех средств было совершенно не достаточно для устойчивой торговли. Я положил туда деньги, занятые у родителей. Перестал искать работу и начал торговать. На последнем курсе университета я участвовал в студенческом конкурсе трейдеров и занял место в первой десятке. Так что понимание фондового рынка у меня было. И вот что еще важно: мне никто не сказал, что это невозможно.

– Что – стать миллионером на бирже?

– Именно. На меньшее я не был согласен. На первой же сделке я потерял треть денег. Купил акции Газпрома, а они стали падать как подкошенные.

– Вот теперь верю.

– Оказалось, что я купил на историческом максимуме по 350 рублей. Чего делать, конечно же, нельзя. Я не мог спать, думал, почему так произошло, стал читать о бирже все, что мог найти, часами гипнотизировал графики в мониторе. От потока новой информации иногда казалось, что кровь пойдет из ушей, никак не получалось расслабиться. Я старался понять, почему цены то растут, то падают? Распечатывал вороха графиков, хотел определить для себя принцип, по которому формируются рыночные вершины трендов и основания падений. И продолжал торговать.

– Это было, конечно, полегче, чем бегать по магазину. Сидишь дома в халате и тапочках, с кружкой чая в руках, посматриваешь на график…

– О нет! Я быстро понял, что мне такая вот торговля в халате противопоказана. Ты отвлекаешься в самое неподходящее время, недостаточно сфокусирован. Потеряв часть родительских денег, я понял, что обратной дороги у меня нет, я обязан их вернуть. И стал ездить торговать в дилинговый зал – как на работу каждый день к девяти утра. И не уходил до одиннадцати вечера, пока не закончится вечерняя сессия на фьючерсном рынке, отслеживал каждый тик цены. Поначалу пытался скальпировать, то есть брать маленькие движения. Но скоро понял, что это пустое занятие – много хаоса, мелких убыточных сделок, и в лучшем случае заканчиваешь день с мизерным заработком. Перешел к более спокойной торговле, но все равно постоянно находился «в рынке». Я знал, что буду работать как «раб на галерах», пока не начну стабильно получать прибыль.

– Но сейчас ты уже не ездишь в дилинговый зал. Я видел, там сидят другие ребята – у них есть шанс повторить твой путь?

– Думаю, что нет.

– Почему же? Ты считаешь себя таким уникальным?

– Чем они там занимаются, в дилинговом зале? Целыми днями режутся в Контр-Cтрайк. И думают, что они биржевики! Я не так давно пытался учить нескольких ребят. Но никто из них не смог даже дочитать до конца одной книжки о трейдинге. А биржа не прощает такого отношения. Даже сейчас, когда мы сидим в кафе, и монитора рядом нет, график индекса, который я видел два часа назад, все равно у меня перед глазами. Он как бы дорисовывается у меня в голове, потому что я посматриваю на смартфон, где все время идут котировки.

– На что ты жил в те времена «рабства на галере»?

– На копейки – «Роллтон», «Доширак»… То выиграю пару тысяч, то проиграю. Но месяца через три четыре этих бдений над графиками, и я стал кое-что понимать. Находить очень похожие формации, от которых начиналась новая волна роста или напротив, цены падали. Научился понимать, что говорят индикаторы, выделил для себя из всего их многообразия только три и дожидался, когда они начнут показывать одно и то же направление. Это была уже весна 2009 года, начался рост рынков. И я стал торговать на прорывах диапазонов сильных акций. Отслеживал такую акцию, которая уже сделала первый рывок, дожидался прорыва небольшой консолидации и покупал. Мне повезло, рынок показывал мощные движения, к концу 2009 года у меня на счете было больше трехсот тысяч рублей.

– Стал лучше питаться…

– Я не очень привередлив в еде. Мое любимое блюдо – толченая картошка. И я сам ее делаю. По своему особому рецепту. Варю до определенной консистенции с некоторыми специями, потом толку – обязательно деревянной толкушкой. И тоже не механическим способом, а как бы по волокнам клубня. Добавляю теплое молоко определенной жирности, сливочное масло, разбиваю яйцо… А дальше начинается секретная часть метода. И такой вкус, как у моей толчонки, честно, больше никто не может повторить.

– Заработав на картошке свои первые детские деньги, ты, кажется, полюбил ее всей душой. Или все-таки сами деньги?

– Деньги мне, конечно, нужны, но я по ним не «фанатею». Скорее, я фанат фондового рынка самого по себе. А что касается денег, то тут ты неизбежно проходишь через пороги привыкания. Начал, скажем, с небольшой суммы – несколько десятков тысяч рублей. Важно преодолеть первую сотню, закрепиться выше нее и не скатываться вниз. Потом вторая сотня, третья. В общем, до миллиона восхождение не простое. А когда миллион сделал, уже что-то переключается в сознании. Понимаешь, все это был не набор случайностей, мол, тут повезло, там повезло… И у меня произошло так: я сделал первый миллион и страх перед деньгами совершенно исчез. Я как будто на поле вышел – смотрю вокруг и вижу: все мое, сколько нужно будет, столько и накопаю.

– Чего накопаешь – миллионов или картошки? Если честно, меня вот этот момент больше всего поразил в твоей истории: ты за год вырос до нескольких миллионов, и затем спокойно с ними оперировал. Как будто ты профессиональный управляющий в корпоративном фонде. Не хотел бы управлять действительно большими деньгами, но чужими?

– Нет, зачем это мне? Я знаю, что могу расторговать любую сумму. Увеличить счет в десятки раз. К тому же мне не нужно так уж много денег. Что с ними делать?

– А вот эта сентенция мне, как психологу, совсем не нравится. Биржевая торговля это дело твоей жизни. Ради него ты совершил очень сильный поступок – перестал искать примитивную работу какого-нибудь продавца-консультанта. Работу, которая хотя и отупляла, но кормила бы тебя. Увы, основная масса людей живет в убеждении, что хлеб насущный можно снискать только в поту лица, стаптывая ботинки, а все, кто заработал деньги гибкостью ума, ловкостью в приспособлении к изменчивым реалиям жизни, таким как, например, финансовый рынок, – просто мошенники. Ты вырвался из инертной массы, но, вижу, до конца не преодолел притяжения ее догматов. Один из них: деньги нужны только для удовлетворения простеньких нужд. И денег не должно быть слишком много. А то они, не дай то Бог, захватят над тобой власть и превратят уж точно в эдакого бездушного Скруджа, Гобсека или Иудушку Головлева. Думаю, такого рода подсознательный страх в тебе есть. Люди, никогда не державшие в руках денег больше, чем им нужно на оплату долгов и покупку небольших радостей, склонны демонизировать большие деньги, миллионы. Низводить деньги до роли обслуживающего персонала в жизни – это примитивная редукция большого смысла, который заложен в межличностных и социальных отношениях посредством денег. Ведь по-настоящему талантливые предприниматели, владельцы бизнесов, создающие сотни рабочих мест, топ-менеджеры, управляющие миллиардами, рассматривают деньги в первую очередь как ликвидность в своих системах. Без демонизма, суеверий, страха и жадности.

– Наверное, так и есть. Я только сейчас начинаю задумываться о таких вещах. Скажу честно, я узнал не только радость от того, что, вот, я, наконец, могу стабильно делать прибыль на рынке. Но и… скуку. Это очень скучное занятие – каждый день делать деньги. Ты просто понимаешь, что нужно делать, чтобы заработать, и просто делаешь это. Но мне требуется адреналин! Я понял это, когда анализировал свои проигрыши – я гонялся за приключениями. На бирже именно так воспринимаются резкие потери и восполнения счета. Но это опасные игры – я боюсь заиграться. Поэтому я нашел такой выход – хожу в букмекерские конторы и делаю ставки на тотализаторе спортивных игр: футбол, большой теннис. Мне даже пришлось изучить эти виды спорта. Я помногу раз просматривал видеозаписи различных спортсменов – чтобы понимать, кто с большей вероятностью проиграет, а кто выиграет. Потом делал ставки на не большие деньги, выигрывал, проигрывал – не важно. Главное было – куда-то «сливать» адреналин.

Моя командировка в Тамбов длилась два дня. Утром и после обеда мы отправлялись на встречи со студентами двух Тамбовских Университетов, заходили в дилинговые залы, разговаривали о бирже. А вечерами играли в бильярд. И за два приема удалось научить Синицына, едва ли державшего кий более пяти раз до этого, весьма сносно раскатывать «русскую пирамиду». Из чего, несомненно, напрашивались два психологических вывода: передо мной весьма эффективно обучаемый субъект, с хорошо развитой визуально – кинестетической репрезентацией. А именно такая личностная «изюминка» востребована у хороших бильярдистов. И, кроме того, он попросту любит играть – во что-нибудь. У меня, как психолога, всегда была трудноподтверждаемая гипотеза о том, что успешные трейдеры, как раз доминантные кинестетики – люди с устойчивой обратной связью между ощущениями и телом. Ощущениями, связанными в первую очередь с передвижением и ориентированием в пространстве. Ведь рынок – движущаяся структура. Трейдер смотрит на график, подсознательно пропускает это движение через себя и, в зависимости от опытности, таланта, сам начинает, торгуя, двигаться вместе с котировками – в едином направлении.

– Знаешь, для натур, ищущих во всем игру, такой синдром, как «скука успешности», хорошо известен. Но давай поднимемся на ступеньку выше объяснений, завязанных на чуть-чуть инфантильную потребность все время «играть». В твоем случае объяснение находится в не совсем взрослом отношении к деньгам. Отсюда и вырастает потребность большой задачи в жизни, значительной цели, миссии, если угодно, которая спасает от этой псевдоскуки.

– Значит, я думаю в правильном направлении: хочу преподавать, учить людей инвестировать, используя стратегии, а не покупать или продавать акции бессистемно и бессмысленно – с чего я и сам начинал. Но вот мы встречались со студентами, предлагали обучение, тренинги. А большого интереса не заметили – были заинтересованные лица, но их единицы. Хотя слушали студенты профильных потоков – финансисты и экономисты. Мне казалось, научиться делать деньги на бирже им должно быть интересно…

– Не переживай, это нормально для их возраста и менталитета. Видимо, они не прошли еще через тот кризис, через который прошел ты – когда не знаешь, на что будешь жить, или в лучшем случае надо работать, как лошадь на водокачке. Студенчество – прекрасная беззаботная пора. Молодой человек понимает, что стоит на пороге взрослой нелегкой жизни. И ему от всей души хочется еще несколько лет «повалять дурака» за родительский счет. А мы, взрослые, позволяем это своим детям, потому что любим их. К тому же, я заметил, студенчество четко делится на две категории. Первая: денег ни на какие эксперименты с биржей нет в принципе. Желание, возможно и наличествует, но ресурсы ликвидности нулевые. И вторая: свободные деньги есть в избытке. Но одновременно прочитывается нежелание хоть как-то напрягаться: детки закончат вуз, затем родители, поставщики ликвидности, их пристроят. Зачем при такой благостной перспективе морщить лобики?

Хорошо, пусть реальность обескураживает нас равнодушием. Помечтаем. Представь, что ты Пигмалион. Но изваять тебе предстоит не воплощение женственности Галатею, а идеального ученика биржевому ремеслу. Как бы ты стал учить его, какие догматы веры передавать?

– Кстати, с веры и надо начинать. Пока человек не поверит в себя – в то, что он способен зарабатывать, ничего не получится. Но одной веры, конечно, мало. Надо безжалостно заставлять свой мозг работать, приучать его к большим массивам информации каждый день. Постоянно быть в рынке, стараться понять, что там сейчас происходит и по какой причине: почему рост, почему падение. И главное – пытаться понемногу делать прогнозы. Посмотрел утром на график на открытии торгов и стараешься понять, что на уме у больших игроков – куда они двинут рынок. Сначала стараешься предположить направление этого движения хотя бы до обеда. Потом, когда будет получаться эта фаза, переходим к прогнозированию движения на весь день. Затем – на несколько дней. Вот что важно: не надо все время думать, как мелкий игрок, мол, вот заскочу в рынок на пять минут, урву себе кусочек прибыли и бежать. Это не работает. Надо заставлять себя думать так, как должны думать большие игроки. Те, кто никогда не покупают по рынку, то есть дорого, и не продают на дне. А делают все наоборот и поэтому всегда в прибыли. Например, когда выходит на торги новый фьючерсный контракт, я всегда пытаюсь предположить, какая судьбы его ожидает на три месяца его жизни? Часто эти три месяца имеют изгиб в виде «полувосьмерки»: сначала цену контракта здорово заваливают, чтобы сделать большие покупки на этом падении, а затем выталкивают наверх. Ну, и где-то к моменту экспирации цена вновь пригибается от тяжести фиксации прибылей.

– Занятная фантазия на тему теханализа. Хотя сейчас, в жизни декабрьских фьючерсов мы можем, действительно, наблюдать нечто, напоминающее форму такой «полувосьмерки».

…И все-таки ученики у него были. Не в Тамбове, так в Москве, куда он приехал в июне и провел мастер-класс по своим торговым стратегиям для клиентов брокерской компании «АЛОР+». Возможно, вы бывали на таких мастер-классах и знаете, как они проходят: на экране или «Плазме» презентация с графиками и тезисами, перед аудиторией – ведущий с указкой. Все так и было, с одним лишь исключением: на «Плазму» был выведен торговый терминал «ALOR Trade» самого Синицына, и по нему можно было наблюдать онлайн изменения счета, на котором была открыта позиция на покупку фьючерсных контрактов на индекс РТС. Смелое исключение из правил! Ведь большинство лекторов сами не торгуют, либо, если и торгуют, то не могут похвастаться впечатляющими результатами. Но во время этого мастер – класса мы наблюдали нечто абсолютно нетрадиционное: позиция росла прямо на наших глазах, увеличивая счет более чем на 50% за второй день нахождения в ней. Накопленный доход вчерашнего дня вкупе с вариационной маржой сегодняшнего к концу трехчасовых занятий составлял более полумиллиона рублей. Поражало, с каким спокойствием ведущий воспринимал эту феерическую прибыль. При том, что риск, которому подвергался счет в силу максимальной маржинальной нагрузки – почти тринадцатикратной, был экстремальным. Никогда не забуду выражения лиц слушателей, таких же, как Синицын, частных непрофессиональных трейдеров, – в перерыве они подходили к «Плазме» вплотную и вглядывались в цифры, отражавшие прибыль такого размера за такой короткий срок. Возможно, они стояли лицом к лицу со своей давней, но пока, увы, несбывшейся мечтой: жить на доходы от трейдинга. И жить хорошо. Возможно, кто-то готов был уже отказаться от этой мечты. Но только не после такого мастер – класса!

Однако же, воздержимся от аплодисментов. Мы не можем позволить себе впадать в состояние эйфоричной восторженности по поводу «Феномена Синицына». Саша не только зарабатывает, но и драматично теряет деньги на своем торговом счете. И если обойти стороной эти эпизоды, наш дискурс вглубь феномена сверхприбыльного частного трейдинга будет ходульным и предвзятым.

Августовское 2011 года падение на рынках. Синицын за две недели теряет 70% одного из своих счетов. Того, за которым мы, с его согласия, наблюдаем: