Головные концы дождевых червей, поврежденные кротом (первые пять сегментов были откушены или очень сильно повреждены, на их месте образовались аномальные регенераты)

За червями охотятся также прожорливые жабы; они подстерегают их по ночам у норок и хватают, как только те появляются на поверхности земли. Нередко черви становятся жертвой лягушек. Из мелких почвенных животных на червей нападают многоножки.

Существенный ущерб населению червей наносят птицы. Острое зрение позволяет им видеть концы тела червей, располагающихся неподалеку от наружных отверстий норок. Дарвин пишет: «Привычка червей располагаться неподалеку от поверхности ведет к их гибели в огромных количествах. Каждое утро в течение значительной части года разные виды дроздов и, в частности, черные дрозды, на каждой лужайке по всей стране вытаскивают червей из их норок; этого не могло бы быть, если бы они не держались так близко от поверхности».

Современные специалисты подтверждают, что главной пищей разных видов дроздов являются дождевые черви. Систематически уничтожают дождевых червей и другие птицы (Black, 1954). По данным американского Бюро биологических исследований, не менее чем у 45 видов птиц в желудках можно найти проглоченных червей. При этом птицы охотятся не только за взрослыми червями, но и собирают из земли их яйцевые коконы.

К врагам дождевых червей относится также конская пиявка. Она водится в водоемах всевозможных типов – от озер и рек до пересыхающих луж. Эту крупную пиявку обыкновенно смешивают с медицинской пиявкой, и вид ее часто внушает ужас купающимся. Однако конская пиявка совершенно безвредна для человека и крупных животных. Ее тупые челюсти не могут прокусить кожу человека, да она и не пытается сделать это, так как является типичным хищником. Эти пиявки питаются не только мелкими водными животными, но и дождевыми червями. При вскрытии в их кишечнике обычно находят проглоченных дождевых червей и их переваренные остатки, распознать которые можно по щетинкам.

Естественно возникает вопрос: как водное животное может попасть в число врагов дождевых червей? Это объясняется тем, что конская пиявка легко переносит длительное пребывание на воздухе. Она может выходить на сушу, где и охотится на дождевых червей иногда довольно далеко от берега. Известный английский исследователь кольчатых червей Фрэнд (Friend, 1924) описывает случай единоборства пиявки с дождевым червем, который ему удалось наблюдать. Борьба эта закончилась проглатыванием червя пиявкой.

Тело дождевых червей почти всегда заселено паразитическими организмами. Излюбленным местом паразитов являются семенные мешки. В них находили бактерий и спирохет, однако заразных болезней, возбудителями которых являются сходные организмы у высших животных и человека, у люмбрицид неизвестно.

Типичным паразитом семенных мешков являются простейшие из класса споровиков – грегарины. Рассматривая под лупой семенные мешки любых видов люмбрицид, обычно можно видеть в них белые пятна, более или менее многочисленные. Это цисты грегарин. Содержимое семенных мешков является для них, как и для многих других паразитов, превосходным питательным материалом. Существенного вреда червям грегарины, по-видимому, не приносят и даже не приводят к бесплодию, так как сами половые железы ими не повреждаются, а уничтожается лишь некоторая часть спермы, вырабатываемой в избытке. Однако со стороны хозяина этих паразитов проявляется реакция защиты: цисты грегарин окружаются блуждающими клетками полости тела, способными к фагоцитозу, которые, соединяясь друг с другом, образуют вокруг них капсулы.

Своеобразен способ выведения таких цист, содержащих бесчисленное количество спор грегарин, из организма червя. Они освобождаются из семенного мешка через разрыв его стенки и попадают в полость тела. Перистальтическими сокращениями мускулатуры стенки тела цисты передвигаются к заднему концу тела, где могут накапливаться в больших количествах (от 45 до 190 шт.). Из одного сегмента в другой цисты попадают через отверстия, имеющиеся в межсегментных перегородках. Когда задние сегменты червя, переполненные цистами, вздуваются, это создает достаточные условия для автотомии. Задний конец тела отбрасывается и потом восстанавливается путем регенерации. Этот процесс замечателен тем, что, с одной стороны, при помощи его червь освобождается от избытка паразитов (скорее всего, именно благодаря этому грегарины относительно безвредны для червей), а с другой, он обеспечивает расселение паразитов и заражение ими других червей, которые проглатывают с землей споры грегарин, выпавшие из цист после разложения отброшенного куска червя. Таким образом, процесс автотомии является полезным приспособлением одновременно и для паразита, и для его хозяина.

Почти столь же обычными паразитами дождевых червей являются нематоды – мелкие червячки, чаще всего длиной около 1 мм и очень тонкие. Среди них имеются полупаразиты, которые часть жизненного цикла проводят в почве; другие проводят всю жизнь в теле червей, и только их яйца и личинки в цистах находятся в земле. Большинство нематод паразитирует также в семенных мешках, но иногда ими переполнена вся полость тела. Находят их также в сосудах кровеносной системы. Личинки нематод проникают в тело червей через поры нефридиев и, быть может, через спинные поры. Из организма червя нематоды выводятся тем же путем, что и грегарины, т. е. путем скопления в заднем конце тела с последующей автотомией.

Наиболее вредными паразитами червей являются личинки мух поллении и онезии. Полления по величине и общему виду очень сходна с комнатной мухой. От последней ее отличает наличие желтого пушка на теле, а также ряд некоторых признаков, которые указывают на ее принадлежность к другому семейству. Полления встречается повсюду в больших количествах и может залетать в дома.

Небольшой реальный вред дождевые черви приносят только как переносчики и распространители.

Самки мух откладывают яйца в землю. Вылупляющиеся из них крошечные червеобразные безногие личинки отыскивают дождевых червей и заползают в мужские половые отверстия. Двигаясь по семяпроводам, личинки достигают полости тела половых сегментов, где остаются или пробираются оттуда в семенные мешки. Здесь они кормятся, растут и переживают линьку. В одном черве может присутствовать несколько личинок, но закончить развитие может только одна из них. Остальные, как это бывает и с нематодами, окружаются фагоцитами и погибают. Развивается далее та личинка, которая опередила других и раньше других закончила линьку.

Личинка поллении в теле дождевого червя: а – задний конец личинки высовывается из ротового отверстия червя; б – половина выросшей личинки выступает из тела пожираемого ею дождевого червя. 1 – личинка; 2 – червь

Эта личинка двигается к переднему концу тела и пробирается в головную лопасть червя. Здесь она прогрызает стенку глотки и устраивается в переднем отделе кишечника задним концом к ротовому отверстию. Размеры личинки увеличиваются, и вскоре ее задний конец становится видным снаружи: он выступает из ротового отверстия, которое растянуто и закрыто телом личинки. В связи с этим червь перестает питаться, и его кишечник постепенно освобождается от земли, находящейся в нем. Личинка же не довольствуется больше заглатыванием полостной жидкости с ее содержимым, а попросту съедает всего червя, начиная с переднего конца. Поперечник ее тела скоро сравнивается с таковым у червя.

Личинка еще раз линяет и продолжает съедать сегмент за сегментом червя, двигаясь таким образом к его заднему концу. Ткани червя долго остаются живыми, поэтому растущая личинка вполне обеспечена свежим и питательным кормом. Впрочем, если червь умирает, личинка поллении продолжает его съедать, так как она, подобно своим ближайшим родичам – мясным мухам, не брезгует гнилым мясом. Обычно полления съедает червя до конца, после чего превращается в куколку (Keilin, 1915, 1925).

Онезия ведет такой же образ жизни. Она паразитирует на навозных и пашенных червях, а также, вероятно, и на других видах люмбрицид. Отличается от поллении только строением челюстного аппарата и некоторыми другими морфологическими признаками. Онезия менее разборчива в отношении хозяев. Предполагают, что она паразитирует не только на дождевых червях, но и на птенцах гнездовых птиц.

Практика повышения плодородия почвы

Как дождевые черви улучшают структуру почвы

Земля, поглощенная червем, перетирается в его желудке с листьями и другими растительными остатками, а также подвергается химической обработке при помощи веществ, выделяемых железами разных отделов кишечника. В результате образуется мелкая однородная пищевая кашица, из которой некоторая часть растворенных веществ всасывается клетками кишечника. Конечно, червь утилизирует очень небольшую часть заглоченных веществ. Известную аналогию в этом отношении можно найти у домашних животных. Так, из 100 кг зерна, скармливаемых им, примерно только 10 кг расходуется на увеличение веса тела, а остальное превращается в экскременты, мочу и углекислый газ. Поскольку в пище дождевых червей содержится еще меньше белков и углеводов, эти животные должны пропускать через кишечник огромные количества растительных остатков и почвы. Таким образом, можно предположить, что количество извергнутых копролитов лишь немногим меньше веса заглатываемых червями веществ.

В чем же состоят изменения, претерпеваемые почвой при прохождении через кишечник дождевых червей? И чем отличается такая почва от земли, нетронутой червями?

Рассмотрим, прежде всего, как отражается прохождение почвы через кишечник червей на содержании в ней органических веществ, или гумуса. Из сказанного выше становится ясно, что в результате заглатывания почвы червями количество гумуса в ней должно уменьшаться. Но известно также, что черви питаются не только гумусом, – важной составной частью их пищи (особенно крупных видов люмбрицид) являются отмершие части растений, лежащие на поверхности земли. Черви перемещают их под землю, перемалывают, подвергают химической обработке и выбрасывают остатки обратно в почву. Там они подвергаются дальнейшей обработке бактериями и активными химическими веществами, содержащимися в почве, в результате чего превращаются в гумус. Таким образом, дождевые черви являются одновременно и потребителями, и производителями гумуса почв.

Следует отметить, что роль некоторых видов дождевых червей в производстве гумуса невелика. Так, например, известно, что эйзения норденшельда (Eisenia nordenskioldi) питается только внутри почвы, а это значит, что особи этого вида не вносят в землю органических веществ с ее поверхности. Относительно ряда видов, в частности, розовой эйзепии (Eisenia rosea) и пашенного червя (Allolobophora caliginosa), имеющих наибольшее почвообразовательное значение в европейской части стран СНГ, то точных данных по этому вопросу нет. Большой красный червь (Lumbricus terrestris), длинная аллолобофора, очень крупная аллолобофора, открытая А. А. Соколовым (1956) в северо-западном Алтае (Allolobophora magnifica), и виды рода октолазий (Octolasium) собирают растительные остатки с поверхности земли. Этим видам принадлежит роль гумификатора в лесах, где они собирают до 50 % опавшей листвы (гигантская аллолобофора Алтая собирает 100 % листопада).

Особое значение в этом отношении имеет малый красный червь (Lumbricus rubellus). Являясь обитателем самых поверхностных слоев почвы, он питается преимущественно опавшими листьями и другими крупными растительными остатками. Деятельность особей этого очень распространенного вида, несомненно, способствует обогащению почвы гумусом.

Копролиты большого красного червя, как показал анализ, содержат значительное количество гумуса по сравнению с почвой, в которой они жили. Имеются указания на большее содержание гумуса по сравнению с окружающей почвой в облицовке ходов некоторых люмбрицид. Однако в целом деятельность люмбрицид, как образователей гумуса, не имеет особого значения. Не в этом заключается их главная роль в преобразовании почв. Участие других олигохет, энхитреид, а также остальных почвенных животных и микробов в образовании гумуса несравненно больше. Добавим к этому, что дождевые черви питаются остатками растений, в которых уже начались бактериальные процессы гниения (зеленый корм они берут крайне неохотно); поэтому их нельзя считать пионерами в образовании гумуса, так как они обрабатывают продукты, уже являющиеся своего рода полуфабрикатами.

Более важны косвенные последствия внесения дождевыми червями в почву органических веществ. Одним из таковых является накопление в извержениях червей аммиака, нитратов, фосфорной кислоты, кальция и магния, констатированное химическими анализами. Превращения этих веществ в почвах – очень сложный комплекс процессов. Опавшая листва и другие отмирающие части растений подвергаются сначала обработке со стороны микроорганизмов, а затем попадают в кишечники червей и переносятся ими в почвенную толщу. То же происходит с отмирающими корнями, которые служат одним из главных источников образования гумуса.

Весьма существенно накопление в кишечнике червей кальция в виде биогенного кальцита. Кальцит – минерал, представляющий собой кристаллы углекислой извести; биогенным же он называется в силу того, что его происхождение связано с деятельностью живых существ. Такие кристаллы находил еще Дарвин в железках на пищеводе дождевых червей. Однако его взгляды на механизм их образования и физиологическое значение подверглись существенным изменениям. До сих пор ученые не знают в точности способа образования этих кристаллов; по-видимому, он заключается в том, что кальций, поступающий с листьями и почвой в кишечник червей в виде тончайшим образом распыленной (коллоидной) взвеси окиси кальция, превращается в углекислую соль, которая кристаллизуется в пищеводе. Эти кристаллы при движении по кишечнику растут, а затем соединяются друг с другом, образуя компактные камешки (сростки, или друзы) размером до 1,5 мм и более.

Как показывают опыты С. И. Пономаревой (1953), проводившиеся как в лабораторных условиях, так и в поле, количество биогенного кальцита, поступающего в почву с копролитами дождевых червей, весьма значительно. Содержание его в копролитах, собранных в разных участках дерново-подзолистой почвы, колеблется от 0,82 (озимая пшеница) до 34,12 кг (посевные травы второго года пользования) на 1 га. Обогащение почвы биогенным кальцитом имеет очень большое значение. Его присутствие способствует нейтрализации кислот в почве и изменяет ее структурные свойства.

Известно, что при разложении отмерших частей растений образуется значительное количество кислот. Напомним, что почвы при отсутствии в них дождевых червей становятся кислыми вследствие избытка распадающихся растительных остатков. Как показали измерения активной реакции среды в Киевской области (табл.), опавшие листья разных деревьев имеют сильно кислую реакцию. Несмотря на это, реакция копролитов дождевых червей оказывается заметно щелочной. Почти такая же щелочность характерна для самых верхних слоев почвы, которые недавно созданы копролитами червей. Более глубокие слои лесных почв могут быть в значительной степени кислыми, что, вероятно, обусловлено уменьшением в этих слоях количества дождевых червей и их извержений.

Таблица

Активная реакция (рН) опавших листьев деревьев, извержений дождевых червей и разных слоев почвы (А. И. Зражевский, 1949)

Аналогичные данные получены в опытах с дерново-подзолистой почвой в Московской области; черви, помещенные в почвы с кислой реакцией, образовали копролиты со щелочной реакцией. При этом было обнаружено, что чем больше биогенного кальцита в извержениях червей, тем сильнее проявляется сдвиг реакции среды в щелочную сторону. Однако подщелачивание почвы дождевыми червями идет не только за счет образования кальцита. Возможно, еще большую роль играют щелочные выделения желез стенки средней кишки дождевых червей, которые нейтрализуют кислые пищевые массы, поскольку их пищеварительные ферменты, как это было известно еще Дарвину, переваривают пищу только в щелочной среде. Таким образом, одно из важнейших следствий прохождения почвы через кишечник червей – ее подщелачивание. Не будь этого, все свойства почв (прежде всего – их плодородие) были бы совсем иными.

На основании вышесказанного можно сделать вывод об обоюдной зависимости организма и среды. Возможность существования дождевых червей лишь при определенных значениях рН и наличие оптимальной кислотности почвы для каждого вида – вполне реальные факты. Но не менее реальным является способность дождевых червей изменять условия в почве в сторону приближения их к оптимальным. Не менее важной является роль дождевых червей в придании почве зернистой структуры, что существенно повышает ее качество и плодородие.

Следует отметить, что структура имеет большое значение для характеристики почв. При этом следует различать понятия «частицы» почвы и ее «структурные отдельности», или «агрегаты». Изучение того и другого в почвах, обработанных дождевыми червями, показывает, что эти животные уменьшают размеры частиц почвы и одновременно создают почвенные структурные единицы, т. е. отдельности.

В мышечном желудке происходит обкатывание и измельчение частиц почвы (особенно мягких). Механический анализ копролитов показывает, что по сравнению с исходной почвой в них содержится большее количество мелких, пылеватых частиц. Однако обнаружить их можно только после искусственного разрушения структурных отдельностей, в которые они слипаются в задних отделах кишечника червей. Отдельные комочки извержений червей могут сливаться друг с другом.

Неоднократно ставились опыты с целью проследить, как из мелкой почвы постепенно образуются довольно крупные отдельности неправильной формы. В одном из таких опытов в деревянные ящики с почвой, просеянной через сито с ячейками в 1 мм, помещалось по семь экземпляров большого красного и пашенного червей на 1 кг почвы. По прошествии 47 дней в почве оказалось 32,4 % отдельностей размером больше 15 мм, тогда как в контрольных ящиках с почвой в тождественных условиях, но без дождевых червей, их было только 3,5 %. При этом количество частиц размером более 7 мм в почве с дождевыми червями значительно выше, а количество частиц размером менее 5 мм ниже, чем в контрольных ящиках.

Таким образом, структура почвы из очень мелкозернистой становится крупнозернистой и ореховатой. В дальнейшем размеры отдельностей становятся еще несколько больше.

Отдельности в почве образуются также под влиянием деятельности других почвенных организмов, главным образом грибков и микробов. Однако они отличаются от образовавшихся копролитов дождевых червей более округлой формой и более рыхлой консистенцией.

Но главная особенность копролитов заключается в их свойстве, которое почвоведы называют водопрочностью. Это означает способность структурной отдельности почвы противостоять размыванию ее водой. Водопрочность копролитов может измеряться различными методами – например, количеством воды, падающей на них каплями с определенной высоты, которое необходимо для размывания их на отдельные почвенные частицы. В опыте С. И. Пономаревой было установлено, что для размывания определенного размера выбросов дождевых червей требовалось от 3,24 до 21,15 л воды, тогда как для размывания такого же размера структурных отдельностей, образованных деятельностью микроорганизмов, – от 0,005 до 1,53 л воды.

Эти данные подтверждены рядом других исследователей (Бахтин и Польский, 1950; Мамытов, 1953; Соколов). Все они приводят очень высокие цифры водопрочности почвенных агрегатов, образованных разными видами люмбрицид в разных грунтах и при разных условиях питания. Оказалось, что из трех видов, обычных в лесных почвах, наиболее водопрочные структурные единицы образует малый красный червь, за ним идет розовая эйзения и на последнем месте стоит пашенный червь.

Контролируя процесс размывания структурных отдельностей, образованных дождевыми червями, можно видеть, что в нем находятся в большом количестве неразложившиеся остатки растений. Очень вероятно, что чрезвычайно высокая водопрочность копролитов и их сростков объясняется наличием каркаса из структурных частей растений, связывающих их частицы. Под микроскопом видно, что отдельные части почвенной отдельности связаны спиральными волокнами. Эти спиральные волокна – растительного происхождения. В живых стеблях трав они выстилают внутреннюю поверхность сосудов, проводящих воду и минеральные вещества от корней к листьям; они не дают спадаться их стенкам и как самые прочные части растений остаются целыми дольше других частей; после разложения стеблей они видны в изолированном состоянии. Но наличие этого органического каркаса внутри копролитов само по себе еще не обеспечивает их водопрочности; этому содействует присутствие в них соединений кальция. Влажные копролиты пропитаны растворами окиси кальция и его углекислой соли, которые при подсыхании кристаллизуются и цементируют мелко растертые почвенные зернышки. А если принять во внимание, что копролит пронизан мелкими соломинками и микроскопическими волоконцами, то его исключительная водопрочность становится понятной.

Компостирование

В природе отмершие растения и умершие животные разлагаются медленно в результате действия различных естественных биологических и химических процессов, известных как деградация. Компостирование – это способ ускорения естественной деградации в контролируемых условиях. Компостирование – результат понимания действия этих природных биологических и химических систем.

Из истории компостирования

История компостирования уходит в глубь веков. Первые письменные упоминания об использовании компоста в сельском хозяйстве появились 4500 лет назад в Месопотамии, в междуречье Тигра и Евфрата (нынешний Ирак). Искусством компостирования владели все цивилизации. Римляне, египтяне, греки активно практиковали компостирование, что нашло свое отражение в Талмуде, Библии и Коране. Археологические раскопки подтверждают, что цивилизация Майя 2000 лет назад также занималась компостированием.

По окончании Второй мировой войны в сельском хозяйстве стали использовать результаты научных разработок. Сельскохозяйственная наука поставила во главу повышения урожайности химические удобрения и пестициды. Химические удобрения пришли на смену компосту.

В 1962 году вышла в свет книга Rachel Carson «Silent Spring» («Безмолвная весна»), посвященная результатам повсеместного злоупотребления химическими пестицидами и другими загрязнителями. Это послужило сигналом к общественному протесту и запрещению производства и использования опасных продуктов. Многие начали заново открывать для себя преимущества ведения так называемого органического сельского хозяйства.

Одной из первых публикаций в этом аспекте была книга сэра Альберта Говарда (Albert Howard) «An Agricultural Testament» («Завет хлебопашца»), вышедшая в свет в 1943 году. Книга вызвала огромный интерес к органическим методам в сельском хозяйстве и садоводстве. Сегодня каждый фермер, полагающийся на дорогостоящие удобрения, признает значение компоста в стимулировании роста растений и в восстановлении истощенной и безжизненной почвы.

«Компост» – волшебное слово для огородника и ключ к длительному плодородию почвы. Самым экономичным и доступным из удобрений является компост, приготовленный из хозяйственных и пищевых отходов. При компостировании органические остатки уже через несколько месяцев превращаются в ценный гумус.

Стандарт качества компостов

В мире не существует единого стандарта качества компостов (не путать с вермикомпостами, то есть с биогумусом!). Поскольку условия роста и потребности растений варьируют, потребители компоста заинтересованы в информации относительно качества используемой ими продукции. Специфические характеристики компостов определяют, как и при каких способах применения можно получить наилучший эффект.

В Канаде много организаций вовлечено в разработку стандартов. Критерии качества компостов разработаны AAFC (Agriculture and Agri-Food Canada), CCME (Council of Ministers of the Environment) и Standards Council of Canada (SCC, впоследствии BNQ).

Национальный стандарт Канады – CAN/BNQ 0413–200 «Support Document for Compost Quality Criteria». Имеется три национальных документа: национальный стандарт для индустрии компостирования (BNQ), руководство по использованию компоста (CCME), принятие новых мандатных критериев для компоста (AAFC).

Существует пять категорий оценки компостов: зрелость компоста, посторонние включения, микроэлементы, патогенные организмы, органические загрязнители.

В стандарте BNQ Р 0413–200/1995 записано, что компост – это зрелый продукт твердой консистенции, получаемый в результате компостирования, который является управляемым биоокислительным процессом, протекающим в твердом гетерогенном органическом субстрате и включающим термофильную фазу. В приложении к стандарту можно найти еще 18 дефиниций этого понятия.

BNQ выделяет три типа компостов: АА, А и В. Эта классификация основана на определении общего органического вещества, посторонних включений и микроэлементов. По остальным критериям различия между этими типами компостов не обнаруживаются. Компост, классифицированный как типы АА и А, – это высококачественный продукт, тогда как в компосте типа В все требуемые показатели находятся в минимуме необходимых значений. Типы компоста АА и А имеют идентичные количества микроэлементов. Показатели влажности, зрелости и патогенных организмов одинаковы для всех трех типов компоста.

Позиция CCME относительно микроэлементов основана на выделении двух категорий компоста: А и В. Компост типа А может быть использован во всех случаях применения. Критерии компоста категории А совпадают или отличаются большей строгостью, нежели таковые для загрязненной почвы. Компост категории В имеет ограниченную сферу применения. Этот компост может подвергаться дополнительному контролю в случае необходимости.

AAFC признает существование только одного класса компоста, в основу выделения которого положены требование безопасности по патогенным организмам, наличие микроэлементов, степень зрелости и наличие острых предметов. Эти критерии являются отражением требований минимальной безопасности для компоста как удобрения или добавки.

Зрелость компоста. При оценке качества продукта компостирования созревание является важным критерием. Незрелые компосты оказывают негативное воздействие на растения. Зрелость компоста – это его неотъемлемый признак: если продукт компостирования не достиг зрелости, то термин «компост» не должен употребляться. Это объясняет, почему критерий зрелости включен в определение понятия «компост».

Существуют различные методы определения зрелости компоста, но многие из них страдают несовершенством. Одной из проблем при выборе метода оценки зрелости компоста является комплексность интерпретации результатов. Исходя из уровня современных знаний по данной проблеме, не существует единого метода, который позволил бы давать адекватную оценку этого критерия.

BNQ-стандарт рекомендует три теста для оценки зрелости компоста: соотношение C: N, поглощение кислорода, прорастание и скорость роста растений. Компост считается зрелым, если выполняются два следующих требования:

– соотношение C: N <25,

– доля поглощенного кислорода <150 мг О2/кг/час;

– прорастание семян кресс-салата и редиса в компосте должно быть больше 90 % по сравнению с контролем, а скорость роста растений в смеси компоста и почвы не должна отличаться от таковой в контроле более чем на 50 %.

Изначально предполагалось, что компост с соотношением углерода и азота, равным 25, должен демонстрировать отсутствие негативных эффектов на прорастание семян и рост растений. Поскольку информация такого рода трудна в интерпретации, было предложено исключить из трех предлагаемых соотношение C: N.

CCME-стандарт имеет несколько вариантов определения зрелости компоста. Первый вариант аналогичен стандарту BNQ, но тест прорастания и роста кресс-салата и редиса оценивается по отсутствию фитотоксического эффекта компоста. Второй вариант предполагает, что процесс компостирования должен проходить при температуре, не превышающей температуру окружающей среды на 20 °C, а сам компост должен выдерживаться как минимум 21 день после окончания термофильной стадии. Третий вариант предполагает, что в процессе компостирования сокращение веса органического вещества должно составить 60 % от исходного, а сам компост должен выдерживаться как минимум 21 день после окончания термофильной стадии. Четвертый вариант заключается в том, что компост должен выдерживаться в течение шести месяцев. Условия в куче должны способствовать протеканию аэробного биологического процесса. Стадия выдержки начинается, когда завершается процесс снижения количества патогенов и компост больше не нагревается до термофильных температур.

AAFC-стандарт соответствует таковому BNQ.

Посторонние материалы. Присутствие посторонних материалов может негативно повлиять на покупательский спрос. В понятие «посторонние материалы» не входят почва, песок, камешки и гравий. Это понятие подразумевает под собой любой материал размером более 2 мм, внесенный человеком и имеющий органическую или неорганическую составные части, такие как металл, стекло и синтетические полимеры (то есть пластик и резина), за исключением минеральных солей, древесных материалов и камней.

Компост типа АА не должен содержать видимых посторонних материалов. Такой тип компоста, как правило, пользуется спросом на рынке и продается в упакованном виде. Все три типа компостов не должны содержать острых (размером более 3 мм) посторонних материалов во избежание нанесения повреждений человеку и животным.

Микроэлементы. Под микроэлементами подразумеваются химические элементы, присутствующие в компосте в очень низких концентрациях. Как правило, к ним относят медь, молибден, цинк и тяжелые металлы, которые в зависимости от их концентрации могут оказывать опасное воздействие на человека и окружающую природную среду. Оценка риска здоровью человека и безопасности природной среды для каждого микроэлемента носит комплексный характер. Под давлением этих ограничений стандарт BNQ предполагает максимальное лимитирование содержания микроэлементов в компостах.

Существует три подхода к требованиям максимально приемлемого ограничения содержания микроэлементов в компостах трех типов. Первый подход основан на том, что компост не влияет на фоновый уровень токсичных компонентов в окружающей среде. Второй подход – это подход с позиций риска, но он не нашел своего применения в связи с комплексностью и дороговизной. Третий подход – наиболее приемлемый – основан на том, что в основе получения компоста лежит наиболее передовая технология.

AAFC– лимиты по концентрации микроэлементов в компосте заимствованы из Trade Memorandum T-93, который существует более 20 лет без особых пересмотров.

Патогенные организмы. Субстраты, на основе которых делают компосты, зачастую содержат патогенные организмы. В результате компосты также могут содержать патогены, что несет в себе потенциальный риск здоровью. В основе стандартов лежат стандарты US EPA 1979 года.

По BNQ-стандарту в компосте не должны обнаруживаться сальмонеллы; количество фекальных колиформ должно быть меньше 1000 м.к./г сухого веса.

CCME-стандарт рассматривает две возможные ситуации:

1) когда компост не содержит сырье с заведомо патогенными организмами;

2) когда компост содержит сырье с заведомо патогенными организмами.

В зависимости от этого требования к качеству компоста следующие.

Для первой ситуации:

• при компостировании в контейнерах сырье должно выдерживаться при температуре і55 °C в течение трех дней;

• при компостировании в буртах температура должна подняться до і55 °C и продержаться как минимум 15 дней периода компостирования;

• при компостировании в статической аэрируемой куче температура і55 °C должна поддерживаться в течение трех дней.

Считается, что соблюдение этих режимов компостирования обеспечит снижение количества патогенных организмов до требуемого минимума, что автоматически предполагает исключение необходимости проведения исследований на наличие патогенных организмов. Существует более объективный подход к оценке безопасности компоста по критерию наличия патогенных организмов. Количество фекальных колиформ должно быть меньше 1000 м.к./г сухого веса компоста, а количество Salmonella sp. – <3 м.к./4 г сухого веса.

Для второй ситуации методы компостирования и требования безопасности компоста сохраняются те же, что и в первой ситуации.

AAFC-стандарт соответствует BNQ-стандарту. Следует отметить, что в последнее время во все три стандарта введены дополнительные критерии безопасности: вирусологическая и гельминтологическая стерильность.

Органические загрязнители. В состав сырья, подвергаемого компостированию, входит большое количество различных органических компонентов. И с каждым годом количество таких веществ возрастает. Некоторые из этих компонентов разрушаются или подвергаются трансформации в ходе компостирования, тогда как другие сохраняют стабильность. Наличие органических загрязнителей в компостах, вносимых в почву, может представлять потенциальный риск для окружающей среды и качества урожая, предназначенного для питания людей и на корм скоту.

На данный период нет резона включать этот критерий в стандарт качества компоста. В свете данных AAFC и CCME по текущей мировой ситуации касательно органических загрязнителей (в частности, полихлорированных бифенилов) комитет по стандартизации не может адаптировать критерий для этих контаминантов и других веществ (диоксины, фураны, хлорированные бензены, пестициды, хлорорганические соединения, нитрозамины, фенолы, крезолы и др.).

Решение этого вопроса – дело будущего.

Другие характеристики. Содержание органического вещества в компостах типа АА, А и В должно составлять 50, 40 и 30 % соответственно.

Максимально допустимой считается влажность 60 % (от общей сырой массы) для компостов всех типов.

Компост – это восстановитель почвы. Использование одного компоста в качестве среды роста не рекомендуется. рН компоста не принято считать стандартным критерием.

Электропроводимость считается важным показателем содержания водорастворимых солей. Катионы калия, магния, кальция, анионы хлорида и сульфата играют большую роль в жизни растений. Некоторые из них (калий, кальций, магний) жизненно необходимы, в то время как другие (натрий) – нежелательны. Даже если электропроводимость компостов будет иметь тенденцию к увеличению в качестве основы для роста удобрительных свойств компоста, этот параметр не может быть достаточно информативным, чтобы стать стандартным критерием.

Концентрация главных питательных элементов (натрия, калия и фосфора) является важным агрономическим показателем компостов. Однако крайне сложно и весьма спорно установить стандартные значения для этих элементов в различных компостах. Роль компостов как удобрений незначительна и является вторичным показателем. Этот показатель не является стандартным критерием.

Водоудерживающая способность компоста является важным элементом его качества. Возможно, со временем этот показатель станет стандартным критерием при характеристике компостов.

Хотя в настоящее время не существует единого стандарта качества компостов, но имеется определенный набор параметров, по которым проводится их оценка.

Нормативные значения для каждого из параметров варьируют в соответствии со спецификациями конечного пользователя, то есть зависит от сферы применения и предназначения. Эстетические параметры – цвет и структура – также имеют большое значение, поскольку потребители чаще всего выбирают продукты компостирования по внешним признакам. Как правило, предпочтение отдается темному компосту, а не слабоокрашенному.