Парень осторожно подошёл к Андрэ и сначала прикоснулся к его спине ладонью, а затем обнял. Друг поёжился.

- Чувствует. – ещё шире улыбнулся парень. – Интересно, ему холодно от меня? А если так… - он провёл ладонью по шее Андрэ, а затем подул на это место. Андрэ вздрогнул.

- Здесь точно что-то есть. – он обвёл взглядом помещение. – И оно рядом. Ты чувствуешь холод?

- Немного. – ответил я.

- А тебе тоже холодно от меня? – спросил с улыбкой Алекс и провёл ладонью, сперва, по моей щеке, а затем по шее.

- Это уже слишком! – не выдержал я подобных ласк со стороны мальчишки.

- Что слишком? – спросил Андрэ. Блин, опять я сорвался.

- Беспредел этого духа – это слишком. – отоврался я. – Мне кажется, не стоит злить его, говоря, что мы его изгоним, мы же этого не сможем сделать. – я уже чувствовал себя героем дурацкого фильма или телешоу.

- Давай, ты переедешь в домик к нам, либо к Кэшу, - предложил Андрэ, - здесь не безопасно оставаться.

- Я подумаю… - сказал я, скашивая глаза на Алекса.

- Не надо! – заканючил парень. – Мы же тогда не сможем разговаривать!

- Давай, я поживу здесь ещё день-другой и, если дух не успокоиться, то перееду к вам?

- Тогда, давай с тобой будет ночевать кто-то из нас, по очереди?

- Ну, Андрэ, останешься ты здесь ночевать – я тебя напугаю! – попытался зловеще сказать Алекс, но засмеялся. – Ладно, не напугаю, но поиграю.

- Ребёнок… - покачал головой я, какой же Алекс ещё ребёнок.

- Что ребёнок?

- Был бы здесь ребёнок, мы бы точно узнали – есть ли здесь дух? Дети же видят потустороннее. – я уже научился мастерски врать. Но хотелось бы, чтобы мне не приходилось этого делать.

- Да. – согласился Андрэ.

- Не надо детей. Я не хочу никого пугать. – сложил руки на груди и надул губки парень.

- Что у вас тут за вселенские дела? – в комнату зашла недовольная Белл и сложила руки на груди.

- Я уже собирался возвращаться. – поспешил оповестить любимую Андрэ.

- Оливер, что у тебя на этот раз стряслось? – подруга проигнорировала слова мужа и перевела взгляд на меня.

- Ты не веришь в такое. – ответил я.

- Что, к тебе инопланетяне ночью прилетали?

- Нет, - решил сказать за меня Андрэ, - мы полагаем, что у Оливера в домике обитают духи.

- Духи? – скривилась Белл. – Что вы курите?

- Белл, - Андрэ подошёл к ней и заглянул в глаза, - я знаю, что ты скептик, но поверь, что бывает нечто, за гранью привычного нам.

- Ладно, - подняла руки Белл, - делайте что хотите, только меня в это не втягивайте. – вот, как у Андрэ всегда получалось убедить Белл, почти ничего ей не сказав? Мастер! – Пошли, позавтракаем, я есть хочу. – сказала Белл и вышла из комнаты.

- Я зайду попозже? – спросил Андрэ, подходя к двери. – Мы ещё не завтракали.

- Конечно, иди, а то Белл приготовит что-нибудь и на одного друга у меня станет меньше. – засмеялся я.

- Оливер, - друг подошёл и положил руку мне на плечо, - пошли и ты с нами позавтракаешь?

- А Кэш?

- Кэш уже позавтракал, он проснулся ни свет, ни заря.

- Хорошо. – я улыбнулся другу. – Ты иди, а я догоню. – Андрэ кивнул и вышел из кухни.

- Алекс, ты пойдёшь со мной? – обратился я к парню, как только шаги Андрэ стихли за дверью.

- Конечно! – подпрыгнул он. – Мне так нравится быть с тобой и твоими друзьями!

- Только помни наш уговор – молчи!

- Я – могила! – он сделал жест, изображающий закрывание рта на молнию.

- Могила… Могила… - повторил я за ним. – Слушай, могила ты моя – ты не шали, хотя бы какое-то время, дай нам спокойно посидеть, без духов острова. – я сказал последние слова зловещим голосом и засмеялся.

- Хорошо. – улыбнулся парень. – Но можно, хотя бы иногда, я буду играть с твоими друзьями? – в его глазах заиграли чёртики. - И с тобой.

- Так я же тебя вижу, смысл со мной играть? – удивился я.

- А ты тоже смешно реагируешь, когда я к тебе прикасаюсь.

- Конечно, любой бы на моём месте нервничал. Пристаёт тут ко мне какой-то мальчишка призрак, что мне в сыновья годиться.

- Ну, да… Получается – педофилия наоборот? Как это называется? Геронтофилия?

- Ты меня реально пугаешь… Хорошо, что ты призрак, а то я бы засыпать боялся, мало ли, что тебе в твою извращенную голову придёт.

- А какие есть варианты? – облизнув губы, спросил парень.

- Так! – вскрикнул я, отходя назад на шаг. – Ты про священника не забывай.

- Я помню… - парень странно улыбался и направлялся ко мне. – А что, ты так против? – томно сказал он, поднявшись на носочки и заглядывая мне в глаза. Мою кожу обдало холодом от него.

- Ты чего? – нервно сказал я, пытаясь его отпихнуть, но руки мои проходили сквозь него.

- Ты же не можешь меня оттолкнуть, так зачем ты пытаешься? – совсем понизил голос парень.

Я не знал, что ответить и только нервно сглотнул, готовый бежать в любой момент. Офигеть! Меня домогается призрак, кому рассказать не поверят…

- Да шучу я! – снова нормальным своим голосом сказал Алекс. – Чего ты так напрягся? – парень улыбался, явно не понимая, какую психологическую травму только что мне нанёс.

- Ты точно сумасшедший, так шутить! – заверещал я, отходя от парня.

- Но это же смешно? – невинно хлопал глазами парень.

- Священник, Алекс, помни, священник… - пригрозился я, скрываясь за дверью.

- Я помню. – крикнул мне в спину Алекс, а следом послышался его заливистый смех.

Глава 4

После завтрака у семейства Буке, плавно переходящего в обед, я удалился в своё бунгало. Мы договорились собраться часиков в восемь у них же, поужинать, а затем переместиться на пляж, чтобы продолжить начатый вчера беспредел.

Я сделал пару набросков одежды, поговорил с Жульеном по скайпу, а после начал бездельничать – завалился на кровать, подложив руки под голову, и просто смотрел в потолок. Через какое-то время, рядом со мной улёгся Алекс, в точности повторив мою позу.

- Оливер?

- Ммм? – промычал я, не отрывая взгляд от потолка.

- Расскажи мне про свою жизнь.

- Зачем? – мозг мой абсолютно расслаблен и не в состоянии выдавать предложения, длинней одного слова.

- Ты обещал, что расскажешь.

- Я всё ещё не знаю, как тебе это всё объяснить. - я помолчал немного. – Давай, сначала ты расскажешь?

- А тебе интересно? – Алекс перевернулся на бок и, подперев голову рукой, уставился на меня.

- Пожалуй, пришло время узнать – с кем я имею дело. – я скосил на него глаза.

- Так, - он поёрзал, устраиваясь удобней, - я же тебе уже почти всё рассказал, в день нашего знакомства. Думаю, моя жизнь не так интересна и насыщена, как твоя. – он слегка улыбнулся.

- И не так продолжительна… - многозначительно произнёс я, всё так же смотря в потолок.

- И это тоже.

- И всё же – я настаиваю. Рассказывай. – я тоже повернулся на бок, чтобы видеть парня.

- Ладно… - он закатил глаза, задумываясь. – Только ты задавай вопросы мне, чтобы я точнее и более полно рассказал! – он, аж, подскочил над кроватью, преисполненный энтузиазма к разговору.

- Хорошо. – я уже был сам не рад, что предложил ему рассказать про себя. Гениально, Оливер, человеку, которого не заткнуть, предложить рассказать про себя.

- Начинаю? – парень уставился на меня своими глазами-блюдцами, ожидая знака. Я кивнул. – Хорошо. Я родился в городе Лейпциге. Но я иногда забываю и говорю, что родился в Берлине, потому что мы переехали, когда я был совсем маленьким, мне было всего два года, на тот момент. – он замолчал, кусая губы, затем продолжил. – Братьев и сестёр у меня нет, как я уже, кажется, говорил. Я мало помню, про своё детство, наверное, как и все люди. Помню точно, только, что я очень любил играть с самолётиками и мечтал стать пилотом. – я невольно улыбнулся, представляя себе эту картину – Алекс – пилот: «уважаемые пассажиры, мы падаем, но не впадайте в панику – наслаждайтесь свободным падением! Когда еще можно будет почувствовать себя птицей? И помните – жизнь прекрасна! Не стоит плакать, ведь, я уверен, все присутствующие выживут! Или большинство… Ну, пятьдесят процентов так точно выживут! Приятного падения, господа!». Я не выдержал и заржал в голос.

- Что смешного? – удивлённо уставился на меня парень.

- Я представил тебя пилотом. – сквозь смех сказал я.

- И это было так весело? Да, я уверен, я смог бы поддерживать позитивный настрой пассажиров на протяжении всего полёта! – парень заулыбался, гордый собой, а я не выдержал и пересказал ему всё, что я себе представлял.

- Смешно, - отсмеявшись сказал Алекс, - но мой бы самолёт не упал. – он надул губки. – Я был бы хорошим пилотом.

- Хорошим, хорошим. Только самолёты падают независимо от мастерства пилота. – я хотел потрепать его по волосам, как всегда делал мне Кэш, но занеся руку вспомнил, что – не получится.

- Ам… - он облизал губы. – На чём я остановился?

- На том, что у тебя была мечта – стать пилотом.

- Угу. А дальше… Мои родители начали сильно сориться, когда мне было пять. Может быть, они сорились и до этого, просто я не помню. Я помню, как плакал, когда они ругались. – на пару секунд улыбка пропала с его лица. – А когда мне исполнилось семь, через два дня после моего дня рождения, папа ушёл. Я пытался ему звонить, но он сменил номер, так что мне найти его так и не удалось, а он меня не искал. Дальше настали не очень лёгкие времена. Пока папа был с нами – мама не работала, а теперь пришлось. У неё не было никакого образования, кроме школы, и ей было непросто найти работу, с достаточным заработком. Ей приходилось работать на двух работах, чтобы содержать меня.

- А твои бабушка и дедушка вам не помогали?

- Бабушка и дедушка по маминой линии умерли ещё до моего рождения. Осталась только бабушка по папиной линии, папина мама, но она исчезла из нашей жизни вместе с папой.

- Мне жаль.

- Почему? – он посмотрел на меня такими светлыми глазами. – Ведь это же в прошлом, зачем жалеть меня за прошлое? – я не нашёл, что ответить.

- Рассказывай дальше. – сказал я, когда парень замолчал.

- Ну, вот, мы старались с мамой как могли. Точнее, она старалась, а я всё время проводил в школе, продлёнке. Меня всегда забирали последним, но было весело. А потом мама договорилась с учительницей и меня стали отпускать одного. Я так радовался! Это же было так взросло, для второклассника, уходить из группы продленного дня в одиночку. – Алекс заулыбался ещё шире, а я не понимал, как, с таким прошлым, можно так светиться? – У меня тогда появилось так много друзей, все хотели со мной дружить. Жаль, только, что большинство из них исчезли из моей жизни - разъехались, кто куда. Но некоторые из них остались и стали моими верными друзьями, которые привели своих друзей, и так собралась наша дружная компания, которой мы часто собирались по вечерам. Потом, когда мне было десять, я начал помогать маме на работе – мыл посуду, одна из её работ была в кафе. А в двенадцать я стал работать уже за деньги – развозить почту, тогда мама смогла уволиться из кафе и работать только в салоне, зарабатывали-то мы теперь вдвоём. – парень улыбнулся. – Ну, вот так мы и жили. Я и мама. Моя жизнь была невероятно насыщенной! – он снова устроился поудобней. – С утра я развозил почту, потом ехал в школу, после школы дополнительные занятия, потом уроки делал, а после встречался с друзьями. С ними мы зависали часов до одиннадцати, а то и до часа. Нам всегда было весело. – он смущёно посмотрел на меня. – Но не так, как тебе с твоими.

- Вы просто не могли веселиться, как мы. Вам не продадут такое веселье.

- Я уверен, что вам и без алкоголя весело.

- Да… Ты прав. – я вспомнил наше бурное прошлое и решил, что Алекс прав.

- Ну, вот… Что ещё? – он глянул на меня. – Лет до тринадцати я пытался найти отца, а потом бросил, понял, что я ему больше не нужен. А, может, и не был нужен. Но это его выбор, я его не виню. – я непонимающе посмотрел на него. – Я думаю, никого не стоит осуждать за его выбор, каким бы он не был.

- Даже, если человек убьёт кого-то?

- Смотря, что он защищал, убивая.

- Ты – философ…

- Нет. Просто, я люблю размышлять обо всё на свете.

- Так это и есть философия. – я улыбнулся наивности этого парня.

- Может, ты и прав. Что я ещё не сказал?

- Ты остановился на тринадцати годах.

- Ага. Ну, особо у меня ничего не менялось: друзья, работа, мама, дом. Это было счастье. Это и есть счастье. – мне защемило сердце: он считает счастьем малую крупицу от того, что я считал несчастьем.

- А почему «есть»? – поинтересовался я. – Этого же уже нет в твоей жизни.

- В моей – нет. Но ведь объективно всё это осталось. Мои друзья всё так же встречаются, моя мама всё так же содержит дом в уюте. Кто-то, всё так же, разносит газеты в семь утра. Да и всё это живо в моей памяти, а значит – оно будет со мною вечно. Так что, да – счастье есть!

- Я тебя не понимаю…

- К тому же, - парень пододвинулся ближе, - теперь у меня появился ещё не один повод быть счастливым. – я вопросительно поднял бровь. – Ты! У меня появился такой классный друг, как ты! Я могу наблюдать за тобой и твоими друзьями и даже быть рядом, быть частью вашего веселья и счастья! А ещё, - парень лукаво заулыбался, - теперь я могу бесплатно путешествовать по всему миру! Почему же мне быть несчастным?

- Ты псих… - я опустил голову. В моей голове просто не укладывались его слова, его взгляд на всё. Он словно не видел плохого, хотя оно было в его жизни. Он принимал это и видел и в плохом, ужасном, хорошее. Как он это делает?...

- Почему? – он округлил глаза.

- Потому что ты не видишь правды.

- А в чём правда, по-твоему, чего я не замечаю? – он склонил голову на бок, слегка улыбаясь.

- Правда в том, что не всё так радужно и позитивно. Бывают и мрачные моменты в этой жизни.

- Да, бывают. Но ведь не обязательно видеть мрачное, мрачным? И в плохом есть хорошее, это точно. А если совсем не в какую видеть позитив, то хотя бы не нужно видеть ничего. Просто, нужно оставаться нейтральным. На всё есть судьба, она всё расставит по своим местам.

- Если бы ты не был призраком, я бы спросил: что ты принимаешь? – я не дождался ответной реплики. – То есть, - я тоже подсел поближе, - ты хочешь сказать, что нет ничего, что нельзя не увидеть с позитивной стороны.

- Да. Я думаю, да.

- А смерть? – я серьёзно посмотрел на него.

- А в ней нет ничего плохого. Вот я умер и что? Мне не стало намного хуже. Мне стало иначе, просто иначе. Но и в смерти есть свои плюсы…

- Ты не понимаешь! – резко перебил я его.

- Что? – испуганно пискнул он.

- Того, что есть вещи, которые невозможно увидеть в светлых красках! Например, смерть!

- Но я же сказал… - я не дал ему закончить.

- Да, может быть тебе и наплевать на то, что ты умер. Но есть смерть, от которой и по твоей позитивной спине пробежит холодок! Это смерть дорогого тебе человека! Когда тебя ставят перед фактом – время смерти 20:00 и уже ничего не исправить! Когда смотришь на любимое и родное лицо в гробу! Когда хочешь ещё раз, ещё хоть один разок услышать его голос! Постоянно ждёшь, что он зайдёт в комнату, но НЕТ! НЕТ! Не всем везёт так, как повезло мне! Не всем жизнь даёт второй шанс! И с этим просто нужно жить! Нужно, но невозможно! И как найти в этом позитив? А?! В смерти нет ничего позитивного, как и во многих вещах, с которыми ты, пока, в силу возраста, не сталкивался. – я уже перестал кричать и переводил дыхание, не понимая: чего я так взорвался? Накипело, наверное…

- Тебе её так не хватает? – осторожно спросил Алекс, видно боясь, что я снова начну орать.

- Кого? – после этой внезапной истерики у меня наступила небольшая амнезия на собственные слова.

- Марты. – я передёрнул плечами и встал.

- Ты не видел, куда я положил сигареты?

- А ты куришь?

- Редко – да.

- Ты не брал их с собой.

- Бл*… - тихо выругался я. – Пойду, одолжу у Беллины. Подожди меня здесь.