Это всего лишь правдивая ложь.

 

Прошло три дня. Семеро, словно подчиняясь беззвучному приказу, собрались вместе и отправились в пещеру. Мастер приветствовал нас так, как будто уже давно ждал

МИРДАД: И вновь я приветствую вас, птенцы мои, возвратившиеся в гнездо. Расскажите Мирдаду о ваших мыслях и желаньях.

Майкайон: Единственное наше желание — быть рядом с Мирдадом, чтобы могли мы слушать и внимать его истине, тогда и мы, возможно, станем такими же светлыми, как он. Однако его молчание приводит нас в священный трепет. Может, мы обидели его чем-то?

МИРДАД: Не для того, чтобы изгнать из сердца вас, молчу я три последних дня, но для того, чтоб стали ближе вы сердцу моему. Ведь тот, кто знает тайну тишины, ее Покой неразрушимый, не может быть обижен или обидеть сам.

Майкайон: Выходит, молчать лучше, чем говорить?

МИРДАД: Речь, даже самая прекрасная — всего лишь ложь правдивая. Тогда как самое гнетущее молчанье открытой правдою зовется.

Абимар: Получается, что слова Мирдада, хоть и честны, но все же ложь?

МИРДАД: И слова Мирдада — ложь для всех, чье «Я» не есть едино с «Я» Мирдада. Когда же станете черпать вы мысли ваши из одного источника, и все желания искать в колодце нашего единственного «Я» — тогда слова не будут больше ложью.

Когда мое и ваше «Я» сольются воедино, так же, как «Я» мое и Бога, тогда без слов общаться сможем мы и истину услышим в Тишине.

Пока мое и ваше «Я» не суть одно и то же, я вынужден вовлечь вас в слов войну, которую могу я выиграть вашим же оружием и к моему источнику вас привести.

Тогда вы в мир пойдете и научите людей любить, так, как учу вас я. Тогда вы поведете мир в тишину Сознания, туда, где будет бить для всех источник Слова, Святого Пониманья.

Пока же вы на милость Мирдаду не сдадитесь, не сможете вы стать непобедимы. И не отмоет мир позора поражений, коли не победите вы его.

И потому, друзья, готовьтесь к битве. Щиты достаньте, надевайте латы, точите свои копья и мечи. А Тишина бить будет в барабаны и боевое знамя понесет.

Беннун: Что же это за Тишина, которая одновременно и барабанщик, и знаменосец?

МИРДАД: Та Тишина, в которую я вас введу — пространство нескончаемое, в нем небытие восходит в бытие, а бытие в небытие стремится, и это — благодати пустота, где звуки, зародившись, умирают, где формы обретают вид, затем его теряя, где пишется судьба, где ничего нет, а только лишь ОНО.

Пока не перейдете вы эту пустоту, пространство это не пересечете, не сможете познать реальность бытия, а также всю реальность несуществованья. Не сможете познать вы, насколько тесно связана реальность ваша со всей Реальностью Единой.

Вас приглашаю в эту Тишину. Из края в край свободно в ней бродите, исследуйте всецело, чтоб смогли вы сбросить свои старые одежды и двигаться свободно и легко.

И ей отдайте ваши все заботы и страхи, ваши страсти и желанья, всю вашу зависть, вашу похоть всю, чтобы могли вы видеть, как исчезнут они, тогда свободны станут ваши уши от криков их, а тело от шипов их острых.

Ей подарите ваши копья, стрелы, с чьей помощью надеетесь покой и радость обрести, а вместо них приходит горе и неугомонность.

Туда себе дорогу проложите из темноты и духоты тюрьмы той, раковины той, в которой ваше «я» томится, туда, где свет и чистый воздух божественного «Я».

Та Тишина, которую на вас я возлагаю — не просто передышка в болтовне.

То Тишина Земли плодоносящей, а не молчанье гнусных подлецов.

То Тишина заботливой наседки, а не пустое квохтанье. Она сидит спокойно целых три недели, в уверенности тихой, что свершится под животом ее Волшебной Дланью чудо. Ее же неразумная соседка наружу из курятника стремится и исступленно всем вокруг кудахчет о том, что, мол, яйцо она снесла.

Так помните, друзья, о пустословье. Освободившись от стыда, от гордости освободитесь. Ведь благородство, что клокочет, хуже, чем молчаливое бесчестие, и хуже добродетель крикливая, чем бессловесный грех.

Остерегайтесь много говорить. Из тысячи произнесенных слов одно, всего одно лишь нужно бы сказать. Другие же в сознании туманом ложатся, утомят язык, и уши слышать более не могут, и сердце уж не видит ничего.

Как трудно вам сказать одно лишь слово, которое воистину желанно!

Из тысяч написанных словес, возможно, что всего одно вам нужно начертать. Слова другие зря лишь

тратят время, бумагу и чернила, и всего лишь неверные и мелкие шажки, незнающие крыльев света.

Как трудно написать одно лишь слово, которое воистину желанно!

Беннун: А как же нам молиться, Мастер? Молясь, мы говорим так много слов, и так много просим. Но редко происходит то, к чему взываем.

 

Глава 13

О молитве.

МИРДАД: Молитвы ваши тщетны, когда вы молитесь любым другим богам, но не себе.

Ведь сила, что притянет, она же оттолкнет. И эта сила в вас. И все, что к вам придет, и все, что вас покинет — находится ни где-нибудь, а в вас.

Уменье получить — отдать уменье.

Где голод, там и пища. Там, где пища, должен быть и голод. Страдать от голода же значит наслаждаться блаженством наполненья.

Да, в желании таится исполнение желанья.

Разве ключ не подтверждение тому, что где-то есть замок? А если есть замок, так значит, где-то есть и ключ? Поскольку же и то есть, и другое, то где-то рядом дверь.

И если ключ вы где-то потеряли, не торопитесь к мастеру бежать. Свою однажды сделал он работу, и сделал хорошо. Зачем просить его об одолженьи проделать вновь работу ту? Оставьте мастера, займитесь сами делом. Теперь же занят он. Освободите память от зловония и мусора, и вы найдете ключ.

Когда неописуемый, невыразимый словами Бог вас выразил, вас создал, то выразил Себя он в вас. Поэтому и вас словами невозможно описать.

И не частицей Бога своей он наградил вас — ведь нельзя делить Его на части — всего себя он в вас вложил. Чего же большего хотелось вам в наследство? И кто иль что вам сможет помешать вступить в права? Лишь только трусость ваша да слепота.

И все же, не желая благодарить за данное наследство, не ведая, как способ тот найти, чтобы вступить в его права, слепые люди — о неблагодарные! — его смешать готовы с грязью, в него сливают все зубные боли и боли в животе, все неудачи в торговле и в семье, все свои ссоры, желанья отомстить, свою бессонницу и скуку.

Другие же считают Его шкатулкой, где полно сокровищ, откуда можно вынуть любую безделушку, лишь только захоти.

В ранг счетовода Его возводят третьи. Им кажется, что должен он вести подсчет не только их долгам, учитывать не только тех, кто должен им, но также собирать долги, отчет предоставляя богатый и приятный.

Сколько разных податей на Бога налагают люди. Но мало кто подумает о том, что если б Бог и вправду был так занят, то он, скорей всего, все делал сам бы и не нуждался в том, чтоб подгоняли или напоминали о заданьи.

Вы что, напоминаете Ему о том, что солнцу уж пора вставать, и что луне пора исчезнуть?

Напоминаете ли вы Ему о зернышке, растущем в иоле?

А может, вы напомните Ему о пауке, что мастерски плетет себе приют?

Иль о птенцах в гнезде напомните Ему?

Напоминаете ль Ему вы о бессчетном количестве вещей, что наполняют бескрайнюю вселенную?

Зачем тогда вы память засоряете Ему своими нуждами пустыми? К чему навязывать себя Ему? Иль думаете вы, что Он вас меньше любит, чем зернышко, птенцов и паука? И почему своих даров не ждете вы спокойно, как это делают они, смиренно не идете по делам, без суеты, коленопреклоненья, не возводя вверх рук и не заглядывая в завтра с содроганьем?

И где ваш Бог, которому кричите вы в ухо ваши прихоти, желанья, хваля иль жалуясь? Не в вас ли Он и не о вас ли Он? Разве Его ухо не ближе к устам вашим, чем язык ваш к нёбу?

От Бога вам дана Его божественность, она в вас семенем заключена. И если б Бог, вложив в вас это семя, заботился бы только о божественности, а не о вас, чего б вы стоили тогда? И в чем была бы вашей жизни цель? А если бы не нужно было исполнять вам миссию, за вас ее исполнил Бог, чего бы стоила тогда вся ваша жизнь? Зачем, скажите, вам тогда молиться?

Не Богу доверяйте вы свои бессчетные заботы и надежды. Его вы умоляйте не открывать те двери, от которых он вручил вам ключ. Простор ищите в сердце вы своем. Ведь в сердца широте и есть тот ключ, что отомкнет любую дверь. И в широте же сердца есть все то, что вашу жажду утолит: добро и зло.

Могущественный Мастер придет на помощь к вам, как только его вы призовете, он выполнит любую вашу прихоть. Если вы дадите инструменты, проявите вы мудрость в обучении его, приказ без страха отдадите, то сможет он и вечности достичь, и смыть преграды все и все барьеры. А если инструменты плохи те, и не приручен он, и с робостью приказ вы отдаете, то либо будет попусту кружиться он в облаках, либо суетно отступит пред первым испытаньем, потянет за собою шлейф полнейших неудач.

И нет другого Мастера, монахи, чем маленькие красные тельца, бегущие стремительно по венам, и каждое из них полно чудесной силой, и каждое вернейший есть отчет всей вашей жизни и вообще всей Жизни, ее всех сокровенных проявлений.

И в вашем сердце Мастер тот живет, из сердца же он действует. Вот почему так сердце воспевают. Оно исторгнет слезы радости и горя. В нем прячутся все страхи Смерти, все страхи Жизни в нем живут.

Ваши желанья и мечты — то инструменты Мастера. Ваш Ум следит за дисциплиной, приказы ваша Воля отдает.

Когда ж научитесь снабжать свою вы кровь одним Желаньем, которое затмит все остальные, доверитесь одной лишь Мысли, не отвлекаясь на другие, и в едином порыве Воли отдадите вы приказ, тогда Желанье точно воплотится.

Как достигает святости святой? Ничем иным, как только кровь очистив от мыслей и желаний, со святостью не связанных, направив их неколебимой волей искать лишь только святости одной.

Я говорю вам, каждое желание святое и каждая святая мысль, и каждый святой порыв волеизъявленья, с Адама и до наших дней, спешит на помощь человеку, который жаждет святости достичь. Всегда так было, что воды ищут моря, луч света ищет солнца.

Как же убийца совершит убийство, коль не наполнит кровь свою он жаждой смерти, не выстроит он клетки крови плотными рядами перед плетью мысли, убийственно настроенной, и не отдаст приказ он волей, что жалости не знает, приказ произвести тот выстрел роковой?

Я говорю вам, что любой убийца, от Каина до наших дней, стремится сам упрочить ряды той армии людей, что так опьянены убийства жаждой. Всегда так было, что вороны друг друга ищут, гиены тоже стаями живут.

Молиться — это значит наполнять одним Желаньем кровь, одною Мыслью и единой Волей. Это значит себя настроить, быть в гармонии полнейшей с тем, о чем вы молитесь.

Планета эта, во всех подробностях запечатленная в сердцах ваших, вздымается волнами изменчивых воспоминаний обо всем, что видела она со дня рожденья.

Ни слова одного нет или дела, ни одного желанья или вздоха, нет ни одной сиюминутной мысли иль мимолетного виденья, ни выдоха, ни тени, ни иллюзии, которых не включало б ваше сердце уже, и там они пребудут до скончания времен. Настройте сердце вы на что хотите, и тут же исполнение желанья на струнах его бросится играть.

Не нужен рот или язык, чтобы молиться. Вам нужно сердце тихое, что бодрствует, вам нужно лишь одно Желанье, Мысль одна и Воля, что на миг не усомнится. В словах нет пользы, если в каждом слоге нет сердца пробужденного. Коль сердце присутствует и бодрствует, то языку бы лучше поспать иль за устами схорониться.

И храмы не нужны вам, чтоб молиться.

Не может кто храм в сердце отыскать, не сможет обнаружить сердце в храме, куда бы ни пошел он.

Но большинство людей еще покуда брошены на произвол судьбы. Им хочется молиться, но они не знают как. Они молиться могут лишь словами, но сами их они найти не могут, и молятся они словами теми, что вы даете им. Они теряются, приходят в ужас перед простором сердца своего. Поэтому нужны им стены храма и толпы тех, что им во всем подобны, лишь так они спокойствие обрящут.

Пусть возводят они храмы. Пусть молитвы распевают.

Но вы, и те, кому откроюсь я, молитесь вы о Пониманье. Ведь только жажда Пониманья утолится. Все остальное не наполнит вас.

Запомните, что к Жизни ключ есть Слово Творящее. Оно же открывается Любовью. Любовь приходит с Пониманьем. Наполните вы сердце свое этим.

Не утруждайте свой язык словами. Снимите с себя груз молитв. Освободите себя от рабства всех богов, которые пленили вас дарами; которые ласкают вас одной рукой, другой же вас терзают; которые довольны и добры, когда им молятся и восхваляют, но гневаются и жаждут мщенья, когда их осуждают; что не слышат, если не взывать к ним, и не дают, коль не попросите; а наградив вас чем-то, об этом же жалеют; чей ладан — ваши слезы, чья слава — то ваш стыд.

Освободите сердце от таких богов, чтоб одного найти в нем. Того, кто вас Собой наполнил. И станете тогда и вы полны.

Беннун: То говоришь ты о Человеке, как о всемогущем, то как об оставленном на произвол судьбы. Мы остались в тумане, как и прежде.

 

Глава 14