Криминогенная мотивация и социальная перцепция в преступном поведении

Мотивация и социальная перцепция в преступном поведении. В психологическом механизме преступного поведения принятие субъектом преступной цели является центральным звеном. Криминальная цель у субъекта возникает вследствие личностной приемлемости преступного способа удовлетворения потребности или разрешения проблемной ситуации. Необходимость же принятия цели предопределяется побуждением — мотивом. Мотив отражает то, ради чего субъект совершает действия (например, удовлетворить некоторую потребность), в то время как цель предопределяет способ и непосредственный результат действий (например, заработать деньги для удовлетворения потребности или украсть деньги).

Источниками мотивов могут быть внутренние и внешние факторы. Внутренние источники побуждений представляют собой потребности и притязания, личностные ценности, требующие защиты или обеспечения своего блага, жизненные планы, привычные атрибуты жизнедеятельности и пристрастия и т.д. Внешними источниками мотивов выступают условия жизнедеятельности или конкретные обстоятельства, в которых возникает проблемная ситуация, например угрожающая некоторым личностным ценностям, затрагивающая интересы, т.е. требующая своего разрешения. Возникновение мотива и принятие цели обусловливается личностно своеобразным восприятием и оценкой внешних условий и обстоятельств ситуации, т.е. процессом социальной перцепции. Таким --образом, мотивообразование и социальная перцепция «обеспечивают» принятие цели в преступном поведении. Изучение их характера и роли в порождении преступного поведения необходимо для понимания причин и условий этого поведения, а также для установления психологических свойств, выступающих элементами криминогенной склонности личности.

Ряд исследователей считают, что мотив сам по себе не предопределяет необходимость принятия именно криминальной цели-способа, поскольку любое побуждение можно произвольно направить в социально приемлемое либо антисоциальное русло, т.е. удовлетворить порождающую мотив потребность (как правомерным, так и преступным способом. Однако есть социально дезададтированные мотивы, которые реализовать социально приемлемым способрм субъективно оказывается весьма сложно или практически невозможно. Такие мотивы как бы способствуют принятию противоправных целей-способов в поведении, выступают криминогенно значимыми. Есть и мотивы собственно криминальные, порожденные потребностью в совершении определенного преступного деяния — криминальными влечениями. Криминогенное содержание мотивов обусловливается определенными мотивообразующими свойствами личности, о которых сказано ниже. То же самое можно сказать и о социальной перцепции субъекта поведения. Его представления о социальной ситуации могут носить достаточно адекватный социально-правовой характер, а могут иметь искаженное — криминогенно значимое содержание. Рассмотрим более подробно криминогенные мотивы и криминогенное содержание социальной перцепции, которые выступают условиями, способствующими принятию криминальных целей (способов) действий в порождении преступного поведения.

Криминальные мотивы. Это мотивы, порожденные собственно криминальной потребностью, которая проявляется в форме влечения к совершению определенного вида общественно опасного деяния. Субъективно переживаемая нужда в совершении такого деяния выступает предметом потребности. Криминальная потребность может представлять укоренившуюся привычку систематического совершения определенных видов преступных действий либо возникнуть в результате действия иного психологического механизма. Ее реализация обеспечивает состояние удовлетворенности, разрядку внутреннего напряжения.

Такого рода мотивы проявляются как влечения к совершению: краж (чаще всего так называемых «карманных»), сексуально-насильственных деяний; истязаний определенных категорий людей; убийств, сопряженных с изнасилованием, причинением мучений жертве или иным глумлением над ней; хулиганства, связанного с насильственными или эксгибиционистскими действиями; актов вандализма, учинения пожаров и др. Импульсивно возникающее непреодолимое влечение к совершению определенного общественно опасного деяния относят к психической болезни — патологии влечений. Однако этот тип психических аномалий вряд ли можно рассматривать как полностью исключающий вменяемость, поскольку преступник, побуждаемый криминальным влечением, способен воздерживаться от совершения уголовно наказуемого деяния, если ситуация явно неблагоприятна, чревата опасными для него последствиями.

Криминогенно значимые мотивы порождаются различными социально дезадаптированными потребностями, удовлетворение которых правомерным способом является весьма затруднительным либо вообще не может быть осуществлено. Эти мотивы могут представлять ряд типов, различаясь по своим источникам.

Первый тип представляют мотивы, порожденные гипертрофированными аморальными влечениями, удовлетворение которых субъект реально не может обеспечить правомерным путем или это удовлетворение связано с криминальным риском — с высокой вероятностью перехода аморального поступка в преступное деяние. Такие влечения могут выражаться в алкоголизме, наркомании, в пристрастии к играм на деньги, к дракам, потребности в систематических развлечениях аморального характера, в половой распущенности/и др. Указанные влечения могут быть связаны с психическими аномалиями и относиться к патологии влечений.

Второй тип выражают мотивы, порожденные гипертрофированными потребностями (притязаниями), т.е. потребностями, уровень которых явно завышен, не соответствует индивидуальным или социальным возможностям обеспечения их правомерного удовлетворения и при этом явно превышает социально средний или жизненно необходимый уровень (иначе эти потребности нельзя называть гипертрофированными). Интенсивное переживание таких потребностей при осознании невозможности их удовлетворить правомерным способом как бы вынуждает субъекта прибегнуть к незаконному способу действий. Такая «криминогенно вынуждающая» мотивация может порождаться:

• неадекватно завышенными притязаниями материального характера в обеспечении материального достатка, приобретении дорогостоящего имущества, услуг, в дорогостоящих развлечениях и т.д.;

• гипертрофированной потребностью властвования над другими людьми (например, над представителями определенных социальных групп), доминирования в межчеловеческих отношениях, которое проявляется в деспотизме, в чрезмерной подозрительности и враждебности;

• чрезмерно завышенными притязаниями в достижении престижного статуса в группе или в определенной общности людей (известности, влиятельности), в самовыражении (переживании самодовольства от обращения на себя внимания других людей, их восхищения, зависти или опасения), а также потребностью в самоутверждении, побуждающей к рискованным и иным действиям, не адекватным разумной необходимости или совершаемым вопреки социальным нормам и требованиям (весьма характерно для преступников, стремящихся приобрести «криминальный авторитет»).

Третий тип криминогенно значимых мотивов представляют побуждения, обусловленные нуждой в разрядке устойчивых отрицательных эмоциональных состояний субъекта. Эти состояния выражаются в устойчивом переживании чувств отчужденности, тревоги, неполноценности, обиды, зависти, озлобленности, агрессивности и др. Такие переживания могут порождаться и фиксироваться в результате постоянной неудовлетворенности элементарных социальных потребностей, прежде всего потребностей в физической и моральной защищенности, в эмоционально близких межличностных отношениях, а также в результате систематического неблагоприятного внушающего воздействия лиц из ближайшего социального окружения. Указанные переживания при их обострении или в криминогенных ситуациях способствуют совершению неправомерных действий, в результате которых происходит временная разрядка переживаний, компенсация или удовлетворение депривированной потребности. В качестве психологических свойств личности, обусловливающих такого рода эмоционально-мотивационные переживания выступают соответствующие акцентуации характера и эмоционально-мотивационные установки.

Четвертый тип криминогенно значимых мотивов проявляется в остром переживании отрицательного чувства по отношению к определенным социальным субъектам и объектам, выступающим как правоохраняемые ценности.

Эти переживания вызваны сложившимися (зафиксированными в качестве психологических свойств личности) острыми неприязненными отношениями к тем или иным людям, социальным группам, государственным и общественным институтам и другим правоохраняемым социальным ценностям. Указанные переживания порождают у субъекта побуждения к вредоносному воздействию на данные социальные ценности. Неприязненные отношения выражаются в убеждениях об отрицательном (вредоносном) значении данных субъектов и объектов. Часто оказывается, что чувственный компонент неприязненного отношения выступает определяющим при отсутствии достаточно ясного представления о реальном отрицательном «значении» конкретного человека или группы людей, к которым индивид испытывает отрицательное отношение.

Пятый тип представляют криминогенно значимые мотивы, порождаемые потребностями в социально-«отчужденном» образе жизни, личностные ценности (которые могут стать жизненными целями) приобщения к группе противоправной направленности, приобретения авторитета среди лиц, совершающих преступления. Потребность быть включенным в «криминальную» социальную среду может быть следствием привыкания к этой среде и одновременного отчуждения от нравственной культуры общества. Эта потребность приобретает характер неосознаваемого влечения у профессиональных преступников, лиц, проведших значительную часть времени в местах лишения свободы. В такой среде они находят возможность самовыражения, удовлетворения потребности в общении, персонализации (т.е. потребности быть признанным как личность).

Шестой тип криминогенно значимых мотивов представляют побуждения, вызванные неадекватной в нравственном и юридическом плане оценкой значения внешних условий. Неадекватно отрицательная оценка условий может побуждать к юридически неоправданным агрессивно-защитным или иным неправомерным действиям. Искаженно благоприятная оценка условий способна провоцировать действия субъекта по достижению личностно ценного результата, не имеющие законных оснований, или действия, юридически рискованные. Криминогенная значимость мотивов, обусловленная неадекватной оценкой внешних условий, является следствием определенных деформаций личностных свойств, проявляющихся в социальной перцепции и определяющих значение и личностный смысл воспринимаемых социальных явлений — условий жизнедеятельности и конкретных ситуаций.

Социальная перцепция в преступном поведении. Она, как выше сказано, опосредует в генезисе преступного поведения мотивообразование и целепола-гание, а также обеспечивает обратную связь в процессе реализации принятой цели. Мотивацию обусловливает оценка значения для субъекта (для его личностных ценностей, интересов, потребностей) воспринимаемых явлений социальной действительности, в том числе тех, которые представляют собой социальные ценности, защищаемые уголовным законом. Выделяются два общих вида оценки, порождающей побуждение к действиям: деонтологическая, в которой за основу принимается нормативность (как должно быть), и аксиологическая, исходящая из полезности, ценности явления.

Деонтологическая оценка внешних условий основывается на представлениях субъекта о должном (привычном, общепринятом), и в случае их несоответствия этим представлениям порождает побуждение к соответствующему изменению этих условий.

Аксиологическая оценка порождает стремление к личностно ценному и идеальному. Принятие цели-способа действий обусловливается оценкой социальных условий с точки зрения тех складывающихся возможностей для достижения данной цели и последствий, которые при этом могут наступить.

Криминогенность восприятия социальной ситуации, выражающаяся в формировании представлений, обусловливающих возникновение криминогенных мотивов и криминальных целей, заключается в следующем:

• в преувеличенно отрицательной, юридически неадекватной оценке определенных социальных явлений и прежде всего действий других людей как несущих вред для самого субъекта и значимых для него людей, для личностно ценных материальных объектов. Такая оценка порождает побуждения в защите личностных ценностей, в ответном причинении вреда людям или материальным объектам, выступающим источником чего-то отрицательного. Эти побуждения, таким образом, вызывают агрессивно-защитные мотивы. Такие мотивы создают или обостряют предпосылки принятия субъектом противозаконных целей-способов действий, которые выражаются в насильственных и иных вредоносных поведенческих актах. При этом совершение противозаконных действий может субъективно восприниматься как морально оправданное и справедливое, как социально не осуждаемое или даже одобряемое;

• в искаженной оценке внешних условий, включая поведение социальных субъектов, как благоприятных для достижения личностно ценного результата. Такая оценка формирует завышенные притязания, которые не могут быть реально удовлетворены правомерным способом, и, следовательно, обусловливают формирование гипертрофированных притязаний и соответствующие им криминогенно значимые мотивы;

• в неадекватно отрицательной оценке социальных и собственных возможностей как не позволяющих удовлетворить определенные жизненные потребности правомерным способом;

• в преувеличенно завышенной оценке социальных возможностей для реализации противоправного способа удовлетворения потребности и избежания юридической ответственности или иных отрицательных последствий;

• в искаженных представлениях о социальной приемлемости (допустимости, одобрении или даже престижности) и распространенности совершения определенных видов противозаконных деяний. Это представление может быть обусловлено, в частности, психологической идентификацией субъекта с общностью, в которой сложилась асоциальная или антисоциальная субкультура, т.е. криминогенные ценностные ориентации, обычаи, нормы поведения. Такого рода представления индивид переносит на поведение в широкой социальной среде, что обусловливает порождение соответствующих криминогенно значимых мотивов и криминальных целей.

Перечисленные криминогенные представления обусловливаются соответствующими психологическими свойствами личности, во многом предубеждениями, перцептивно-смысловыми установками, существенно характеризующими криминогенность личности. В числе таких установок можно назвать:

1) установки, ориентирующие индивида на выявление в социальной действительности вредоносных для себя людей, событий и объектов и предопределяющие первостепенную оценку социальных явлений и субъектов с точки зрения их вредоносности. Они выражаются в неадекватных отрицательных предубеждениях в отношении определенных людей, событий, в чрезмерной подозрительности и т.п. Причем у ряда преступников наблюдается глобальное расширение круга «опасных» субъектов, выраженная готовность к агрессивно-защитным действиям;

2) установки, определяющие приоритетность выявления в окружающей действительности благоприятных возможностей для удовлетворения противоправным способом потребностей корыстно-стяжательского, «потребительского» характера или для удовлетворения стремлений к использованию другого человека в качестве средства удовлетворения своих потребностей («найти того, кого можно использовать в своих интересах»). Содержание этих перцептивно-смысловых установок выражается в предубеждениях: о весьма широких и доступных возможностях достижения личностно выгодного результата нетрудовым путем; о конкретных лицах, которые могут подвергаться неправомерному использованию в собственных интересах; о событиях, которые создают благоприятные возможности для незаконного удовлетворения тех или иных потребностей;

3) предубеждения в толерантности окружающих людей к фактам совершения определенных противоправных деяний, в их боязни воспрепятствовать совершению преступлений либо в социальном одобрении некоторых из таких деяний;

4) предубеждения в неблагоприятности возможностей для удовлетворения определенных жизненно важных потребностей правомерным способом. Неблагоприятность возможностей может связываться с социальными условиями, собственным социально-правовым статусом, с недостатками способностей, знаний, умений и физических сил и т.д.;

5) предубеждения субъекта в благоприятности социальных условий и собственных возможностей для достижения личностно ценного результата определенным преступным способом.