Ресурсы и экономический потенциал

 

Природными ресурсами Южная и Тропическая Африка не обделена. Медь и золото, нефть и алмазы, бокситы и фосфаты, да и многое другое обильно представлены в ее недрах и уже давно и в немалых количествах добываются. Но добычей полезных ископаемых заняты преимущественно иностранные компании или – если иметь в виду ЮАР – те, что основаны некоренным населением. Разумеется, при этом для работы в шахтах, на нефтепромыслах и в иных предприятиях привлекаются как раз коренные жители, африканцы. А в таких странах, как ЮАР, где промышленность хорошо развита и существует, огромное число неплохо оплачиваемых рабочих мест, немалое количество работающих составляют так называемые отходники, т. е. мигранты из соседних африканских стран.

О ЮАР особо говорить не приходится. Это высокоразвитая современная держава с высоким уровнем жизни, причем высоким для представителей всех рас, хотя при этом важно оговориться, что представители белой расы в этой стране апартеида до последнего времени получали за ту же работу в несколько раз больше африканцев. Впрочем, стоит заметить, что уровень зарплаты африканца в этой стране выше, чем в других. Но не только ЮАР, а и многие другие страны все активнее и результативнее разрабатывают богатства своих недр.

Успешно качают нефть Нигерия, Конго и Габон. Маленький Габон практически за счет нефти обеспечивает своим немногочисленным жителям сказочный, невероятный по африканским стандартам уровень жизни – средний ежегодный доход на душу населения равен здесь 3 тыс. долл. Нигерия и Конго тоже за счет нефти не только сводят концы с концами, но и добиваются ощутимых успехов как в темпах годового экономического прироста, так и в доходах на душу населения, хотя Нигерия многонаселенна, а Конго долгие годы истощалось экспериментом в марксистско‑социалистическом духе. Богата цветными металлами, а также и нефтью Замбия, причем для активной промышленной разработки ресурсов в этой стране создана хорошая энергетическая база. Отсюда сравнительно высокие темпы экономического роста, хотя при этом уровень жизни достаточно скромен. К числу стран со сравнительно развитой промышленностью обычно относят также Заир с его индустриальным центром в Катанге (медь, кобальт, цинк и пр. металлы), но при этом с весьма низким уровнем жизни населения, Намибию (медь, цинк, урановые руды, алмазы), Ботсвану (алмазы, цветные металлы) с ее сравнительно высоким уровнем жизни населения, Либерию (железная руда, алма‑зы).

Ценными ресурсами справедливо считаются и растительные. Так, богата красным деревом республика Кот‑д'Ивуар, Гана экспортирует какао‑бобы, Кения – кофе и чай, Камерун – какао‑бобы, кофе и каучук, Сенегал – арахис, Мозамбик – кешью. И хотя по уровню благосостояния перечисленные страны, как правило, уступают тем, в которых имеется сравнительно развитая промышленность, на общем фоне остальных стран Африки они все же выделяются в лучшую сторону (кроме разве что Мозамбика, обессиленного длительной войной и рискованными социальными экспериментами). Неплохо зарабатывают экспортом собственных ресурсов также небольшие островные государства, в первую очередь Реюньон (ваниль, гвоздика, табак, сахар), а также Сейшелы (рыба и копра), Маврикий (сахар, чай). Достаточно развитым на общем фоне выглядит и королевство Свазиленд с его почти 700 долл. годового дохода на душу населения (сахар, табак, хлопок, цитрусовые).

Как легко заметить из вышеизложенного, экономический потенциал сравнительно развитых африканских стран измеряется природными ресурсами. Есть ресурсы – их разрабатывают и экспортируют, за счет чего и повышается уровень жизни населения. Нет ресурсов – страна, естественно, лишена возможностей для экспорта и оказывается отсталой, нищей. Более того, общие темпы экономического роста Африки в целом за последние десятилетия (приблизительно 5 % в год в 70‑х и 3–4 % в 80‑х годах) достигались в основном тоже за счет добывающей промышленности, наращивания экспортного производства. В принципе это вполне нормальный путь экономического развития слаборазвитого государства. Проблема в том, что для большей части новых государств Африки такой возможности просто не было. В этом случае должен встать вопрос об альтернативном развитии. Но где было искать альтернативу? Для стран Тропической Африки с их полупервобытной социальной структурой и соответствующим уровнем социокультурного стандарта, цивилизованности альтернативы практически не было. Вот она, жестокая закономерность современных африканских реалий: нет ресурсов – нет развития. И далеко не случайно 28 стран Тропической Африки вошли в число 42 самых отсталых стран мира по классификации специализированных организаций ООН, как не случаен и тот показательный факт, что совокупный валовой продукт полусотни африканских стран за год в конце 80‑х годов оказался равным примерно 150 млрд. долл., что соизмеримо с аналогичным продуктом одной Бельгии.

Если говорить экономическим языком, все перечисленные печальные факты означают одно: среди экономического потенциала новых государств Африки нет главной его составной части, без которой процветание в современном смысле невозможно, – нет подготовленного к производительному труду работника. Во всяком случае, во многих странах Африки таких работников в сколько‑нибудь достаточном количестве пока еще нет. Имеются в виду как работники, имеющие навыки и квалификацию для регулярного труда на современных промышленных предприятиях, промыслах, плантациях, так и те работники преимущественно городского типа, которые могли бы взять на свои плечи всю массу необходимой работы по налаживанию современной инфраструктуры, – речь идет прежде всего о торговле, бытовом обслуживании, мелком и частично среднем предпринимательстве.

Грех обвинять в этом недостатке самих африканцев, ибо это не их вина, а их беда. Но тем не менее в этом – корень зла. В чем же конкретно все это проявляется? И как эта проблема сегодня решается?

 

Государство и экономика

 

Пути решения различны, но в конечном счете почти все они так или иначе упираются в государство, в проводимую им экономическую политику, в ориентацию на ту или иную модель развития. Далеко не случаен при этом тот знаменательный факт, что едва ли не половина из новых государств Африки отдала дань марксистскосоциалистическим экспериментам. О пагубности этой дани еще будет идти речь ниже в специальной главе. Пока же заметим, что причиной ее было то, что в странах, претендовавших на реализацию идей «научного» социализма, осуществлялась суперцентрализация власти при лишении населения практически всех прав и свобод и превращении его в трудовую армию, что во многом отвечало реалиям стран с отсталой экономикой и неразвитым общественным сознанием. Руководителям соответствующих государств казалось, что путем небольших усилий, не меняя коренным образом привычной структуры и при сохранении привычных норм бытия можно за счет энтузиазма и организации сконцентрировать трудовую мощь населения и таким образом решить проблему отсталости. Увы, практика показала, что расчет этот был неверен в самой своей основе. Просчет был в том, что такими методами свободную рыночную экономику не создать. Что же касается несвободной хозяйственной системы, основанной на известных с древности нормативах власти‑собственности и централизованной редистрибуции, командно‑административной системы управления, то для ее формирования нужны, как показывает история, столетия и тысячелетия, не говоря уже о скромных ее возможностях с точки зрения современных темпов и качества развития.

Если же учесть стартовый полупервобытный, а то и вовсе первобытный уровень, с которого многим из числа отсталых стран Африки приходилось начинать, то станет совершенно понятным, почему марксистско‑социалистическая модель с ее откровенным акцентом на коллективизм и эгалитаризм в потреблении (нормы, близкие полупервобытности и первобытности) и неприятием частной собственности и свободного рынка, в основе своей неведомых и африканскому населению, оказалась не просто экономически неэффективной, но и явственно ведшей в тупик. Социалистические марксистские лозунги подчас с энтузиазмом подхватывались массами и создавали иллюзию как в верхах, так и в низах. Но иллюзия не могла превратиться в реальность, так что рано или поздно трезвая реальность вынуждала правительства соответствующих стран отказываться от ведшего в никуда пути и возвращаться на иной, рыночно‑капиталистический.

Не был устлан розами и этот путь. Для тех стран, кто вернулся на него после эксперимента с социализмом, многое оказалось упущенным, прежде всего темп. Достаточно привести в качестве примера Гвинею, раньше и активнее многих вступившую уже в 1960 г. под руководством Секу Type на путь марксистского эксперимента. Владея 2/3 мировых запасов бокситов, эта небольшая страна могла бы только за этот счет стать вровень с теми, кто мудро распорядился своими ресурсами. Но национализация львиной доли промышленности, включая горнодобывающую, воспрепятствовала этому. Отсюда и результат: уровень жизни крайне низок, экономика неэффективна. Реформа 1986 г. с курсом на приватизацию промышленности и активизацию иностранного капитала привела к улучшению положения, но время было безвозвратно утеряно. Однако не слишком многим лучше положение тех стран, кто с самого начала прочно встал на путь капиталистического рыночного развития.

Конечно, умелая эксплуатация ресурсов дала тем, у кого эти ресурсы были, много очков, о чем уже упоминалось. Но тем, у кого их не было или было мало, этот фактор помочь не мог. Нужно было опираться на собственные силы и возможности. А их‑то как раз и нехватало. И здесь тоже было вынуждено выходить на передний план государство. Экономически неэффективные, но крайне нужные для развития страны производства государство брало на себя, национализировало (не из принципа, как в марксистском эксперименте Секу Type, а в силу необходимости), что сразу же вело к усугублению упомянутой экономической неэффективности, отягощенной к тому же коррупцией и злоупотреблениями администрации. Разумеется, при этом государство обычно проводило политику стимулирования частного предпринимательства и мелкого рыночного хозяйства (о крупном, естественно, речи не было, если не считать, что государственные предприятия наряду с иностранными были субъектами мирового рынка). Но втягивание местного населения даже в мелкое рыночное хозяйство с акцентом на развитие предпринимательства требовало времени и усилий, а потому долго не могло дать необходимого эффекта.

Следует еще раз напомнить, что для абсолютного большинства стран, о которых идет речь, – практически для всех них, кроме разве что ЮАР, – характерен необычайно низкий уровень производительности и культуры производительного труда. Это и неудивительно, скорее закономерно, если учесть исходный уровень работников. Повышение качества труда – дело медленное, требующее кроме терпения и настойчивости еще и условий. Условия же в данном случае сводятся к тому, чтобы обеспечить все возрастающее, причем весьма быстрыми темпами, городское население подходящими для него рабочими местами. Только обеспечение этими рабочими местами, т. е. строительство, в первую очередь, промышленных предприятий, как и инфраструктуры, способно необходимым образом дисциплинировать и цивилизовать массы прибывающих в города выходцев из общинной деревни, из привычного доиндустриального племенного быта.

Специальное исследование проблем развития мелкого и среднего предпринимательства в современных молодых государствах Африки показало, что в последние годы в этом деле произошел своего рода поворот, т. е. что все большее количество частнособственнических предприятий, в большинстве своем мелких, практически индивидуальных, появляется в экономике и на рынке африканского континента. Это обнадеживающий признак, даже если принять во внимание, что многие из такого рода предприятий еще далеки от того, чтобы уподобиться современным рыночным фирмам, ибо несут на себе заметный отпечаток привычных старых форм торговли или ремесленного производства. Дело в том, что путь к рынку тем сложнее, чем с более низкого уровня экономического существования населения он начинается. Ниже африканского этот уровень едва ли еще где‑либо можно встретить. Поэтому тенденция к развитию рынка и некоторому его насыщению за счет самодеятельного африканского населения – факт отрадный и заслуживающий внимания.

Этот факт заслуживает внимания прежде всего в том плане, что он свидетельствует о массовом выходе на рынок мелкого местного предпринимателя. Только такой предприниматель может если не насытить рынок – это с успехом делают и без него, в основном зарубежные фирмы, – то хотя бы освоить, сделать его своим для масс местного населения. А от такого рода освоения рынка и вообще рыночного хозяйства местным населением и зависит в конечном счете будущее национальной экономики каждой из новых современных стран Африки. Иными словами, экономический успех, успех в развитии станет заметен в Африке южнее Сахары тогда, когда место предприниматели. Пока до этого, увы, еще далеко. И обусловлено это многими причинами. Частично о них уже шла речь; Обратим теперь внимание на социокультурный аспект проблемы.