Стой посередине между двумя полярностями

 

Третья техника свидетельствования: О возлюбленная, не обращай внимания ни на удовольствие, ни на боль, но на то, что между ними.

 

Все состоит из полярностей, и ум движется от одной полярности к другой, никогда не останавливаясь посередине. Знали ли вы какой-нибудь момент, когда бы вы были ни счастливы, ни несчастны? Знали ли вы какой-нибудь момент, когда бы вы были ни здоровы, ни больны? Знали ли вы какой-нибудь момент, когда бы вы были ни это и ни то, когда бы вы были просто между ними, просто посредине, ровно посередине? Ум немедленно движется от одного полюса к другому. Если вы счастливы, то рано или поздно вы должны будете двинуться к несчастью, и вы двинетесь немедленно: счастье исчезнет, и вы будете несчастны.

Если вы чувствуете себя хорошо, то рано или поздно вы будете чувствовать себя плохо; нет никакой точки посередине, где бы вы остановились. Вы немедленно начинаете движение от этого к тому. Как маятник старинных часов, вы движетесь слева направо, справа налево, причем маятник никогда не останавли­вается. Существует таинственный закон: когда маятник идет влево, то это только кажется, что он идет влево; на самом деле он накапливает энергию, чтобы идти вправо. Когда он идет влево, он накапливает энергию для движения вправо; когда он идет вправо, он накапливает энергию для движения влево. Так что то, что кажется, не является всей сутью явления. Когда вы становитесь счастливыми, вы накапливаете энергию для того, чтобы стать несчастными. Таким образом, когда я вижу вас смеющимися, то это значит, что недалек тот момент, когда вы будете плакать.

В индийских деревнях матери знают это, поэтому, когда ребенок начинает слишком много смеяться, они говорят: «Оста­новите его; иначе он будет плакать». Так и должно быть. Если ребенок слишком счастлив, то следующим шагом может быть не что иное, как несчастье. Поэтому они останавливают его. Иначе он будет несчастлив. Но то же самое применимо и к обратному случаю, а это не так известно. Когда ребенок плачет, и вы пытаетесь остановить его, вы останавливаете не только его плач; вы останавливаете его следующий шаг. Теперь он не сможет быть счастливым. Когда ребенок плачет, не останавливайте его. Помогите ему плакать еще сильнее, чтобы тогда, когда плач закончится, он собрал бы больше энергии. Теперь он может двигаться вправо, он может быть счастливым.

Сегодня психоаналитики утверждают, что когда ребенок рыдает и плачет, его не нужно останавливать, его не нужно стараться уговорить, его не надо отвлекать. Не пытайтесь сфокусировать его ум на чем-то другом; не подкупайте его для того, чтобы он прекратил плакать. Ничего не делайте. Просто оставайтесь рядом с ним в безмолвии, позвольте ему рыдать кричать и плакать, чтобы он легко мог двигаться к счастью. В противном случае он и не сможет плакать, и не сможет быть счастливым. Именно так мы стали такими, какие мы есть. Мы ничего не можем делать. Мы улыбаемся половиной сердца, мы плачем также половиной сердца; во всем неразбериха.

Но это естественный закон ума. Он движется от одного полюса к другому. Эта техника предназначена для того, чтобы изменить этот естественный закон: О возлюбленная, не обращай внимания ни на удовольствие, ни на боль, но на то, что между ними. Можно выбрать любую из пар полярностей и попытаться быть ровно посередине. Что вы можете сделать, чтобы быть посередине? Как вы будете посередине? Только одно: когда боль здесь, что вы можете сделать? Когда вы чувствуете боль, вы хотите избежать ее. Она не нужна вам, вы пытаетесь убежать от нее. Ваши усилия направлены на то, чтобы идти к противоположному - к счастью, к радости.

Когда имеет место счастье, что вы делаете? Ваши усилия направлены на то, чтобы держаться за него так, чтобы не мог прийти другой полюс - держаться за него! Когда счастье здесь вы держитесь за него; когда боль здесь, вы от нее убегаете. Это естественное отношение к ним. Если вы хотите изменить этот естественный закон и выйти из-под него, вы не должны старать­ся убежать от боли. Оставайтесь с ней. Вы расстроите весь естественный механизм. У вас головная боль; оставайтесь с ней. Закройте глаза, медитируйте на головную боль; оставайтесь в ней. Ничего не предпринимайте. Просто будьте свидетелем; не пытайтесь убежать.

Когда счастье здесь и вы испытываете особое блаженство в какой-либо конкретный момент, не держитесь за него. Закроите глаза и оставайтесь свидетелем всего этого. Цеплянье за что-либо или бегство от чего-либо являются естественными действи­ями покрытого пылью ума. Если вы будете оставаться свидетелем, то рано или поздно вы попадете в середину, вы будете межу полярностями, поскольку естественный закон заключается в том, чтобы двигаться к полярностям, к полярным противоположностям. Если вы остаетесь свидетелем, вы находитесь посе­редине.

Будда называл всю эту философию маджхим никаи - срединный путь - именно из-за этой техники. Он говорил, что нужно всегда оставаться посередине; независимо от типа поляр­ностей, всегда оставайтесь посередине. Свидетельствуя, человек остается посередине. В тот момент, когда вы теряете состояние свидетельствования, вы притягиваетесь или отталкиваетесь. Если вас отталкивает, вы пойдете к другой крайности; если вас притягивает, вы будете оставаться в этой крайности, но вы никогда не будете посередине. Будьте просто свидетелем. Не будьте притягиваемыми, не будьте отталкиваемыми. Головная боль здесь; примите ее. Она здесь как факт. Головная боль здесь так же, как дерево здесь, как дом здесь, как ночь здесь. Примите ее и закройте глаза. Не пытайтесь убежать от нее.

Вы счастливы; примите этот факт. Не держитесь за него, не старайтесь не быть несчастным; не предпринимайте ничего. Если приходит несчастье, позвольте ему прийти. Если приходит счастье, впустите его. Оставайтесь просто наблюдателем на холме, просто рассматривайте все. Наступает утро, а затем наступает вечер, встает и садится солнце, наступает темнота и появляются звезды, а затем опять восходит солнце, - а вы просто наблюдатель на холме. Вы не можете ничего сделать. Вы просто смотрите. Наступило утро; вы отметили этот факт, вы знаете, что теперь наступит вечер, потому что вслед за утром идет вечер. А когда приходит вечер, вы отмечаете и этот факт, и вы знаете, что теперь наступит утро, потому что утро следует за вечером.

Когда есть боль, вы являетесь просто наблюдателем. Вы знаете, что боль пришла, и что рано или поздно она уйдет и придет ее полярная противоположность. А когда приходит счастье, вы знаете, что оно не останется навсегда. Несчастье будет просто где-то скрыто, оно придет. Вы остаетесь наблюда­телем. Если вы сможете наблюдать без притягивания и отталки­вания, то вы попадете в середину, а если маятник остановится посередине, то вы впервые сможете посмотреть, что же из себя представляет этот мир.

Пока вы в движении, вы не можете узнать, каков этот мир; движение все запутывает. Раз вы не движетесь, вы можете взглянуть на мир. В первый раз вы узнаете, что такое реаль­ность. Ваш ум подобен фотокамере: вы все время движетесь и делаете снимки, но получается неразбериха, потому что камера не должна двигаться. Если камера движется, в снимках будет неразбериха.

Ваше сознание движется от одной полярности к другой. И все, что вы знаете о реальности, является просто неразберихой путаницей, кошмаром. Вы не знаете, что есть что; все запутано пропущено. Если вы остаетесь в середине и маятник остановлен, если ваше сознание теперь сфокусировано, центрировано, то вы знаете, что такое реальность. Только ум, который не движется, может узнать, что есть истина. О возлюбленная, не обращай внимания ни на удовольствие, ни на боль, но на то, что между ними.

 

 

Приятие

Четвертая техника свидетельствования: Цели и желания существуют во мне, как и в других. Так их и принимая, позволь им трансформироваться.

 

Эта техника может оказаться очень полезной. Когда вы в гневе, вы всегда оправдываете свой гнев, но когда кто-то другой гневается, вы всегда осуждаете его. Ваше безумие естественно, а безумие других является извращением. Все, что бы вы ни делали, является добром, а если и не добром, то необходимостью. Вы всегда находите разумное объяснение для своих действий.

То же самое делают и другие, но тогда даются другие объяснения. Если вы сердитесь, то вы говорите, что это необходимо, чтобы помочь другому. Если вы не будете сердиться, этот другой будет испорчен, он приобретет плохую привычку, так что хорошо бы наказать его. Это только для его же пользы. Но когда кто-то сердится на вас, те же самые объяснения неприменимы. Тогда он безумец, он дьявол.

Мы имеем двойные стандарты - одни стандарты для себя, другие для всех остальных. Этот ум с двойными стандартами всегда в глубоком страдании. Этот ум не является справедли­вым, а пока ваш ум не будет справедливым, вы не сможете иметь представление об истине. Только справедливый ум может отбро­сить этот двойной стандарт.

Иисус говорит: «Не делайте другим того, что бы вы не хотели, чтобы делали вам». Это означает, что необходим один и тот же стандарт. Эта техника построена на идее о едином стандарте: Цели и желания существуют во мне, как и в других... Вы не исключение, хотя все думают, что они являются исклю­чениями. Если вы думаете, что вы исключение, то знайте, что это именно то, что думает каждый заурядный ум. Знание о том, что вы являетесь обыкновенным, является самой необыкновен­ной вещью в мире.

Кто-то спросил Судзуки о его учителе: «Что было особенно­го в вашем учителе, Судзуки?» Судзуки был дзэнским мастером, поэтому он ответил: «Единственная вещь, которую я никогда не забуду, это то, что я никогда не видел человека, кто думал бы о себе как о совершенно обыкновенном человеке. Он был просто обычным человеком, а это наиболее необычно, потому что каждый обыкновенный ум думает, что он необыкновенный, исключительный».

Но никто не является экстраординарным, и если вы знаете это, то вы становитесь экстраординарным. Каждый подобен всем остальным. Те же самые желания, которые парят вокруг вас, парят и вокруг всех других. Но вы называете свой секс любовью; любовь других людей вы называете сексом. Вы защищаете все, что бы вы ни делали. Вы утверждаете, что это хорошо. Именно поэтому вы и делаете это, но те же самые вещи, которые делают другие люди, не являются теми же самыми. И это происходит не только с отдельными людьми; это происходит с расами, с нациями. Именно из-за этого весь мир пришел в такой беспоря­док.

Если Индия все время наращивает свою армию, то это для обороны, а если Китай все время наращивает свои силы, то это для нападения. Правительства всех стран мира называют свои военные организации оборонными. Тогда кто же нападает? Если все обороняются, то кто же агрессор? Если вы углубитесь в историю, то вы не сможете определить, кто является агрессором. Доказывается, конечно, что тот, кто побежден, и был агрессором. Побежденные всегда оказываются агрессорами, потому что они не имеют возможности писать историю. Историю пишут победители.

Если бы Гитлер победил, то история была бы другой. Тогда он был бы не агрессором, а спасителем мира. Тогда Черчилль Рузвельт и другие союзники были бы агрессорами; тогда их поражение считалось бы благом. Но вследствие того, что Гитлер не смог победить, он стал агрессором, а Черчилль, Рузвельт, Сталин и другие союзники спасли человечество. Подобная логика применима не только к отдельным лицам, но и ко всему - к нациям, к расам. Мы являемся чем-то особым, а все другие отличаются от нас.

Никто не является особым! Религиозный ум знает, что все одинаковы, так что, если вы даете оправдание своим действиям, то, пожалуйста, давайте такие же точно обоснования и действиям других. Если вы критикуете других, то применяйте ту же самую критику и к себе. Не создавайте двух стандартов. Единый стандарт тотально трансформирует вас, потому что при едином стандарте вы станете справедливыми и в первый раз сможете посмотреть непосредственно на реальность, как она есть. Цели и желания существуют во мне, как и в других. Так их и принимая, позволь им трансформироваться.

Примите их, и они будут трансформированы. Что мы делаем? Мы принимаем, что они существуют и в других. Все, что неправильно, существует в других; все, что правильно, сущес­твует в вас. Тогда как же вы сможете быть трансформированными? Вы уже трансформированы. Вы думаете, что вы уже хороши, а все другие плохи; в трансформации нуждается весь мир, а не вы. Вот почему в мире всегда так много лидеров, движений, пророков. Они все время кричат с крыш и призывают изменить мир и совершить революцию, и мы делаем одну революцию за другой, но ничего не меняется.

Человек остается тем же самым, и земля остается в том же самом страдании. Меняются только маски и ярлыки, а страдания продолжаются. Вопрос не в том, как изменить мир. С миром все в порядке; беспорядок царит в вас. Вопрос состоит в том, как изменить самого себя.

Вопрос «Как изменить самого себя?» является религиоз­ным; вопрос «Как изменить всех остальных?» является полити­ческим. Но политик думает, что с ним все в порядке; он, в действительности, является моделью того, каким должны быть все. Он является моделью, он идеал, это именно он должен изменить весь мир. Все, что бы ни видел религиозный человек в других, он видит также и в себе. Если он видит насилие, он тут же задается вопросом, есть в нем насильственность или нет. Если он видит алчность, то его первой реакцией на это является вопрос о том, является он сам алчным или нет. И чем больше он ищет, тем больше он обнаруживает, что является источником всех зол. Тогда не возникает вопрос, как изменить весь мир; возникает вопрос, как изменить самого себя. И изменения начинаются в тот момент, когда вы принимаете единый стандарт. Тогда вы уже изменяетесь.

Не осуждайте других. Я не имею в виду, что надо осуждать себя - нет! Просто не осуждайте других. И если вы не осуждаете других, то вы будете испытывать к ним глубокое сострадание, потому что вы понимаете их проблемы. Если кто-то совершает грех, грех с точки зрения общества, то вы начинаете осуждать его, никогда не думая, что вы также носите семя этого греха в самом себе. Если кто-то совершает убийство, вы осуждаете его, но разве вы сами не хотели когда-нибудь убить кого-то? Разве в вас нет потенциального семени этого? Человек, который совер­шил убийство, за минуту до этого не был убийцей, но семя этого уже было в нем. Это семя присутствует и в вас. А через минуту, кто знает? Вы можете стать убийцей. Так что не осуждайте его. Лучше примите его. Тогда вы будете испытывать к нему глубокое сострадание, потому что, что бы он ни сделал, то же самое может сделать любой другой человек; вы сами можете сделать то же самое.

Неосуждающий ум будет иметь сострадание; неосуждающий ум будет иметь глубокую степень приятия. Он знает, каким является человечество, и каким является он сам. Тогда весь мир будет отражением его самого. Он станет зеркалом. Тогда каждое лицо станет для вас зеркалом; вы будете видеть в каждом лице самого себя.

Цели и желания существуют во мне, как и в других. Так их и принимая, позволь им трансформироваться. Приятие означает трансформацию. Это трудно понять, потому что мы все отверга­ем, и тогда мы ничего не можем трансформировать. В вас есть алчность, но вы отвергаете ее. Никто не желает думать о себе как об алчном человеке. Вы сексуальны, но вы отвергаете это. Никто не хочет чувствовать себя сексуальным. Вы сердиты, вами овладевает гнев, но вы отвергаете его. Вы создаете фасад, и вам нужно подтвердить его. Вы никогда не почувствуете, что вы гневаетесь или что вы являетесь гневом.

Но неприятие никогда ничего не трансформирует. Оно просто подавляет, и то, что подавляется, становится еще боле сильным. Оно движется к вашим корням, к вашему подсозна­нию глубоко внутри вас, и оттуда оно начинает функционировать. И действуя из этой темноты подсознания, оно становится более сильным. Теперь вы не можете его принять, потому что вы даже не осознаете его. Приятие все выводит на поверхность. В подавлении нет никакой необходимости.

Вы знаете, что в вас сидит алчность, вы знаете, что вы гневливы, вы знаете, что вы сексуальны, и вы принимаете все это как естественные факты без какого-либо осуждения. Нет никакой необходимости подавлять их. Они выходят на повер­хность ума, а с поверхности ума они легко могут быть отброшены. Из глубокого центра они не могут быть выброшены. И, кроме того, когда они на поверхности, вы все время осознаете их, а когда они в подсознании, то вы перестаете осознавать их. Но болезнь, которую вы осознаете, может быть излечена; болезнь которую вы не осознаете, излечить невозможно.

Поднимите все на поверхность. Примите свои человеческие свойства, свои животные свойства. Примите без осуждения все, что в вас есть. Оно есть, поэтому осознайте его. Алчность здесь не пытайтесь сделать ее не-алчностью. Вы не сможете этого сделать. И если вы попробуете сделать алчность не-алчностью то вы просто подавите ее. Ваша не-алчность будет просто другой формой алчности и больше ничем. Не пытайтесь изменить ее, нечто другое - у вас это не получится. Если вы захотите изменить алчность, что вы будете делать? Алчный ум может быть привле­чен к идее не-алчности только в том случае, если в результате будет получено нечто, соответствующее запросам алчности. Если кто-то скажет: «Если вы оставите все свои богатства, то вам позволено будет войти в Царство Божье», то вы можете даже отказаться от всего. В будущем ваша алчность будет удовлетво­рена. Это сделка.

Алчность не может превратиться в не-алчность; через алчность нужно переступить. Вы не можете изменить ее.

Как может насильственный ум стать ненасильственным? Если вы заставите себя быть ненасильственным, то это будет насилие над самим собой. Вы не можете превратить одно в другое, вы можете просто осознать и принять. Принимайте алчность такой, какая она есть. Приятие не означает, что нет необходимости трансформировать ее. Приятие означает лишь то, что вы принимаете факт, естественный факт. Тогда двигай­тесь в жизнь, зная, что в вас имеется алчность. Делайте все, что вам вздумается, но помните, что в вас имеется алчность. Это осознание того, что в вас есть, трансформирует вас. Это тран­сформирует вас, потому что, осознавая, вы не сможете быть алчным, осознавая, вы не сможете гневаться.

Ваша неосознанность питает ваш гнев, ваше насилие, вашу алчность. Осознавая, вы не можете принять яд, осознавая, вы не можете сунуть руку в огонь. Не осознавая, вы можете сунуть руку в огонь. Если вы не знаете, что такое огонь, что такое пламя, то вы можете сунуть руку в него. Но если вы знаете, что огонь обжигает, вы не будете прикасаться к нему.

Чем больше возрастает ваша осознанность, тем в большей степени алчность становится пламенем, тем в большей степени гнев становится ядом. Они становятся просто невозможными. Они исчезают без всякого подавления. И когда алчность исчезает без всякого идеала не-алчности, это прекрасно само по себе. Если насилие исчезает без того, чтобы делать вас ненасильственным, то это прекрасно само по себе.

В противном случае ненасильственный человек в глубине своей является насильственным. Эта насильственность скрыта, но вы можете получить о ней представление из его ненасильственности. Он будет навязывать эту ненасильственность себе и другим весьма насильственным способом. Эта насильственность является менее видимой. Эта сутра утверждает, что приятие является трансформацией, потому что благодаря приятию ста­новится возможной осознанность.

 

 

Глава 6 (38)

 

К ПОДЛИННОМУ СУЩЕСТВОВАНИЮ

 

27 февраля 1973 года, Бомбей, Индия

 

Вопросы:

Как ум современного человека становится отождествленным с пылью прошлых переживаний?

Если человек воспринимает жизнь как психологическую драму, то он ощущает себя одиноким.

Как тогда правильно относиться к жизни?

Как можно расти в спокойствии и игривости одновременно?

Вы говорили, что приятие трансформирует, но почему тогда приятие чувств и желаний

заставляет меня чувствовать себя животным?

 

Первый вопрос:

 

Каким образом современный изначальный ум становится отождествленным с пылью прошлых знаний и переживаний?

 

Ум является чистым, и никакая грязь не может войти в него. Это невозможно. Ум имеет предельную природу, природу будды. И когда я говорю «ум», я не имею в виду ваш ум, я просто имею в виду ум, в котором не существует никакого «я» или «ты». Вы являетесь загрязняющей примесью. Непосредственно за вами расположен изначальный ум. Вы являетесь пылью. Так что сначала попытайтесь проанализировать, что вы из себя представляете, а затем вы сможете понять, как изначальный ум начинает отождествляться с прошлым, с памятью, с пылью.

Что вы из себя представляете? Если я спрошу вас об этом прямо сейчас, то вы можете ответить двумя способами. Один из этих способов будет представлять собой словесный ответ, и в этом словесном ответе вы будете связаны с прошлым. Вы скажете: «Мое имя такое-то. Я из такой-то семьи, я из такой-то страны, я образованный или необразованный, я богатый или бедный». Все это является вашим прошлым опытом, это не вы. Вы были в этом, вы прошли через это, это было вашим путем, но ваше прошлое все время накапливается.

Это словесный ответ, но это не истинный ответ. Это аргу­ментация вашего ума, фальшивое эго. Если прямо сейчас вы оставите все свое прошлое - если вы забудете своего отца, своих родителей, свою семью, свою религию, свою страну, все, что является случайным, - если вы забудете все случайное и останетесь с самим собой здесь и сейчас, то, что вы из себя представляете? Никакое имя не войдет в ваше сознание, ника­кая форма - только простое осознание того, что вы есть. Вы не будете в состоянии сказать, кто вы есть. Вы просто скажете: «Я есть». В тот момент, когда вы говорите, кто вы, вы движетесь в прошлое.

Вы являетесь простым сознанием, чистым умом, незагрязненным зеркалом. Прямо сейчас, в этот самый момент, вы есть, вы существуете. Кто вы? Всего лишь простое осознание: «Я есть». Даже «я» здесь не нужно. Чем больше вы будете углуб­ляться в себя, тем больше вы будете ощущать просто «естьность», существование. Это существование является чистые умом, но это существование не имеет формы; оно бесформенно - ниракар. Это существование не имеет имени; оно безымянно - анам.

Вас трудно будет представить кому-либо по тому, чем вы на самом деле являетесь. В обществе, будучи связанными с другими, вы нуждаетесь в каком-то имени, в какой-то форме. Ваше прошлое снабжает вас и именем, и формой. Эти имя и форма являются полезными. Без них вам трудно будет выжить. Они нужны вам, но это не вы; это просто ярлыки, этикетки. В связи с этими утилитарными нуждами изначальный ум начинает отождествляться с именем и формой.

Рождается ребенок. Он является простым сознанием, но вы должны назвать его, вы должны дать ему имя. Сначала ребенок будет использовать свое собственное имя. Он не будет говорить «Я испытываю голод», он скажет: «Рама испытывает голод» - его имя Рама. Он скажет: «Рама чувствует себя очень голодным». Только позднее он узнает, что имя таким образом использоваться не может; он не может называть самого себя Рамой. Рама - это имя, которым его должны звать другие. Тогда он научится использовать слово «я».

Сначала он отождествляет себя с Рамой, с именем, которым его зовут другие; затем он будет отождествлять себя со словом «я». Это утилитарно. Вам это необходимо. Без этого трудно будет выжить. Из-за этой утилитарной необходимости человек начинает отождествлять себя с чем-то. Вы должны перейти через это отождествление, и в тот момент, когда вы начнете выходить за пределы отождествления и заявите о своем изначальном созна­нии, вы начнете медитацию; вы можете начать медитацию только тогда, когда вы разочаруетесь в своем имени и форме и в принадлежащем им мире.

Религия начинается тогда, когда вы становитесь разочаро­ванными, тотально разочарованными миром имен и форм и когда все это выглядит не имеющим значения. Это действитель­но так! Это, в конце концов, не имеет никакого значения. Это ощущение незначительности мира, созданного вокруг имени и формы, начинает беспокоить вас. Это беспокойство является началом религиозного поиска. Вы волнуетесь, потому что вы не можете быть полностью идентифицированы этой этикеткой. Этикетка остается этикеткой; вы остаетесь тем, чем вы являе­тесь. Эта этикетка прикрывает вас немного, но она не может заменить вас полностью. И рано или поздно вас перестанет удовлетворять эта этикетка. Вы захотите знать, кто вы есть на самом деле. И в тот момент, когда вы искренне спросите: «Кто я такой?», вы будете уже в другом путешествии; вы трансцендируете, вы выйдете за все пределы.

Это отождествление является естественным. Есть и другая причина, почему так легко стать отождествленным с чем-либо. Вот комната; если я скажу вам: «Посмотрите на комнату», то куда вы будете смотреть? Вы будете смотреть на стены. Стены не являются комнатой: комната это пространство; это не стены, стены являются всего лишь границами того пространства, которое мы называем комнатой. Но если я попрошу вас смотреть на комнату, вы будете смотреть на стены, потому что на пространство смотреть невозможно.

Вы являетесь всего лишь внутренним пространством; ваше имя и форма являются стенами. Они дают вам границу, они дают вам определенность, они дают вам определенное место. Вы можете быть отождествленными с этими определенными поня­тиями; в противном случае вы будете нулем, шуньей - пустотой. Эта пустота здесь существует, это внутреннее пространство здесь существует.

Посмотрите на это таким образом. Вы вдыхаете, вы выды­хаете. Если вы молча вдыхаете и выдыхаете и в голове нет никаких мыслей, если вы просто сидите под деревом, вдыхая и выдыхая, то, что вы будете ощущать? Вы будете ощущать, что имеется внешнее пространство и имеется внутреннее простран­ство. Дыхание входит во внутреннее пространство, дыхание выходит из внешнего пространства, но где же вы сами? Здесь просто два пространства. Ваше горло является дверью, враща­ющейся дверью. Когда дыхание идет внутрь, оно поворачивает дверь и входит. Когда дыхание идет наружу, оно снова повора­чивает дверь и выходит. Ваше горло является всего лишь поворачивающейся дверью между двумя пространствами - внут­ренним и внешним. А если эта дверь сломана, то нет уже даже двух пространств - остается только одно пространство.

Вы будете бояться, если ощутите внутри пустоту. Вам хотелось бы быть чем-то определяемым, чем-то определенным. Здесь нет никого, кто был бы определен изнутри; внешнее пространство является бесконечным и внутреннее пространство также является бесконечным. Вот почему Будда настаивает на том, что нет никакой души, нет никакой атмы. Вы просто пустое пространство - бесконечное.

До тех пор, пока вы не приложите громадные усилия, вам трудно будет почувствовать себя в виде этого бесконечного пространства. Человек становится отождествленным с граница­ми этого пространства. Легче ощутить самого себя таким обра­зом - с границами. Ваше имя является всего лишь границей, ваше тело является всего лишь границей, ваши мысли являются всего лишь границей.

Для внешнего использования, а также для вашего собствен­ного удобства вы становитесь отожествленными. Тогда, раз вы становитесь отождествленными, накопление все продолжается и продолжается, а при накоплении вы испытываете удовлетворе­ние своего эго. Вы отождествлены с вашими богатствами, так что вы все время накапливаете. Вы ощущаете, что вы становитесь больше, величественнее. Вы имеете большой дом, затем больший дом, затем еще больший дом, так что вы ощущаете, что вы становитесь все больше и больше - так и рождается алчность.

Алчность есть не что иное, как расширение, как стремление расширить свое эго. Но каким бы великим вы ни стали с точки зрения вашего эго, вы никогда не сможете стать бесконечным, а вы являетесь бесконечным внутри. Если вы можете смотреть на пустоту, то вы бесконечны внутри. Вот почему эго никогда не бывает удовлетворенным. В конечном счете, оно является разо­чарованным. Оно не может стать бесконечным; оно будет оставаться конечным.

Вот почему человек всегда имеет духовную неудовлетворен­ность. Вы бесконечны. Ничто меньшее не поможет вам; ничто меньшее никогда не удовлетворит вас. Но каждая граница всегда будет конечной. Она нужна, она необходима, полезна, но она не верна, она не является истиной. Это внутреннее зеркало, этот внутренний ум является чистым сознанием - просто сознанием.

Вы только взгляните на свет. Вы говорите, что комната наполнена светом, но как вы можете видеть свет? Вы никогда не видели свет сам по себе, вы не можете видеть его; вы всегда видите что-либо освещенное. Свет падает на стены, свет падает на книги, свет падает на других людей. Он отражается этими объектами. Вследствие того, что вы можете видеть объекты, вы говорите, что свет присутствует. Когда вы не можете видеть объекты, вы говорите, что кругом темнота. Вы никогда не видели чистый свет сам по себе. Он всегда виден в виде отражения от каких-либо объектов.

Сознание является еще более чистым, чем свет. Это самое чистое, что может быть в существовании. Если вы становитесь тотально безмолвными, то все границы исчезают, и вы будете не в состоянии сказать, кто вы есть. Вы просто есть, потому что нет никаких объектов, по контрасту с которыми вы могли бы ощущать, что вы есть. Вы не можете сказать, что вы являетесь субъектом, душой или даже сознанием. Из-за этой чистоты сознания вы всегда знаете себя через что-то другое; вы не можете знать себя непосредственно. Таким образом, когда вы создаете границы, вы чувствуете, что вы познаете самого себя. При наличии имени вы чувствуете, что знаете себя; при наличии богатства вы чувствуете, что знаете себя. Что-то вокруг вас становится границей, и чистое сознание отражается от нее.

Когда Будда достиг просветления, он сказал: «Меня больше нет». Когда вы достигнете этого состояния, вы тоже скажете: «Меня больше нет», поскольку как вы можете существовать без границы? Когда Шанкара достиг, он сказал: «Я есть все». Оба имели в виду одно и то же. Если вы все, то вас больше нет. Все или ничего – существуют только две возможности, но в обеих возможностях вас больше нет. Если вы все, вы Брахма, то вы не существуете. Если вас нет, если вы тотальная пустота, то вас тоже нет. Вследствие этого необходимой частью жизни становит­ся отождествление. И это хорошо, потому что, пока вы не станете отождествленным с чем-либо, вы не сможете отказаться от этой отождествленности. Пока вы не станете отождествленным, вы не сможете быть не отождествленным! Хотя бы на некоторое время человек должен стать отождествленным.

Это подобно следующему: если вы родились здоровым и никогда не были больным, то вы никогда не осознаете свое здоровье. Вы не сможете сделать этого, потому что осознание здоровья нуждается в некоторой базе из болезни и нездоровья. Вы должны будете заболеть, чтобы узнать, что вы здоровы или что такое здоровье. Необходим будет другой полюс. Восточная эзотерическая наука утверждает, что именно поэтому и существует мир, - чтобы вы могли опытным путем узнать, что вы божественны. Мир создает контраст.

Пойдите в школу, и вы увидите, что учитель пишет на черной доске белым мелом. Он может писать и на белой доске, но тогда это будет бессмысленным, потому что все будет невиди­мым. Для того чтобы увидеть, белым мелом можно писать только на черной доске. Для того чтобы написанное белым стало видимым, нужна черная доска.

Мир является всего лишь черной доской; благодаря нему вы становитесь видимыми. Он является свойственной вам поляр­ностью, и это хорошо. Вот почему здесь, на Востоке, мы никогда не говорим, что мир является плохим; мы воспринимаем его просто как школу, как учение. Он хорош, потому что только по контрасту с ним вы сможете познать свою чистоту. Когда вы приходите в мир, вы становитесь отождествленными. Вы прихо­дите в него вместе с отождествлением; мир начинается. Таким образом, вы должны заболеть для того, чтобы познать свое внутреннее здоровье.

Это было основным вопросом во всем мире: «Почему существует этот мир вокруг? Зачем он вообще нужен?» На этот вопрос были даны многие ответы, но эти ответы были просто ненужными. Только эта позиция кажется глубокой и полной смысла, - что мир является просто фоном; без него вы не могли бы осознать свое внутреннее сознание.

Я расскажу вам одну историю. Один человек - очень богатый, самый богатый в своей стране - стал беспокойным, потому что разочаровался. Он почувствовал, что жизнь не имела смысла. Он имел все, что можно было купить, но все, что можно было купить, оказалось не имеющим значения. Только то, что нельзя купить, может иметь истинное значение. Он имел все, что мог купить - он мог купить весь мир, - но что же теперь делать? Он был разочарован, глубоко внутри он чувствовал себя неудов­летворенным.

Поэтому он собрал свои ценности, украшения, золото, драгоценные камни в большой мешок и отправился в путешес­твие с целью найти человека, который бы мог дать ему нечто ценное, некоторое представление о счастье. Он имел с собой все, что заработал за всю жизнь. Он ходил от одного учителя к другому, он много путешествовал, но никто не мог дать ему даже намек на то, что ему было нужно. А он готов был отдать все-все свое царство.

Он прибыл в одну деревню и спросил о Мулле Насреддине, о проживавшем здесь факире. Жители сказали ему: «Мулла Насреддин сидит в лесу и медитирует под деревом. Отправляй­тесь к нему, и если он не сможет показать вам проблеск счастья, то забудьте о счастье вообще. Тогда вы можете обойти весь мир, но не сможете получить этого. Если этот человек не сможет дать вам какое-то представление о счастье, то для этого нет никакой возможности».

Человек был очень взволнован. Он пришел к Насреддину, который сидел под деревом. Садилось солнце. Человек сказал: «Я пришел вот с какой целью. В этом мешке все, что я приобрел за всю жизнь, и я отдам это тебе, если ты сможешь дать мне представление о счастье».

Мулла Насреддин выслушал его. Вечер подходил к концу, становилось темно. Ничего не отвечая, Мулла Насреддин выхва­тил мешок из рук богача и убежал. Конечно же, богатый человек погнался за ним, крича, рыдая и плача. Мулла Насреддин хорошо знал улицы деревни, а богач - нет, поэтому он не мог найти его. За ним бежали люди со всей деревни. Насреддин все бегал и бегал вокруг. Человек обезумел. Он кричал: «У меня украли все, что я приобрел за всю свою жизнь. Я бедный человек! Я стал нищим!» Он плакал — плакал, как никогда в жизни.

Затем Насреддин прибежал к тому же самому дереву, положил мешок перед деревом, а сам спрятался за ним. Человек прибежал сюда, упал на мешок и стал плакать от счастья. Насреддин выглянул из-за дерева и спросил: «Ты счастлив, человек? Получил ли ты какое-то представление о счастье?»

Человек ответил: «Я счастлив, как никто не свете».

Что произошло? Чтобы иметь вершину, нужна долина. Чтобы почувствовать счастье, необходимо несчастье. Чтобы познать божественное, необходим мир. Мир является просто долиной. Человек был тем же самым, мешок был тем же самым. Ничего нового не произошло, но теперь он сказал, что счастлив - так счастлив, как никто в мире, - а всего лишь несколько минут назад он испытывал страдания. Ничего не изменилось. Человек был тем же самым, мешок был тем же самым, дерево было тем же самым. Ничего не изменилось, но теперь человек был счастлив, он танцевал.

Появился контраст. Сознание было отождествлено с чем-то, благодаря отождествлению появился мир, а благодаря миру вы снова смогли приобрести самого себя.

Когда Будда достиг просветления, его спросили: «Что ты приобрел?» Он ответил: «Ничего. Наоборот, я много потерял. Я не приобрел ничего, потому что теперь я знаю, что все, что бы я ни приобрел, всегда было со мной; это моя природа. Это никогда у меня не отнималось, так что я ничего не приобрел. Я приобрел то, что уже было здесь, что уже было приобретено. Я только потерял свое невежество».

Отождествлени<