Change to yourself with me (продолжение 2)

Mad Gentle Essence / Steffy

Change to yourself with me (продолжение 2)

 

Предупреждения: ненормативная лексика, дозированный ангст, гомосексуальные отношения.

 

***

 

Билл аккуратно прикрыл дверь спальни за Томом. И не в силах сразу оторвать пальцы от дверной ручки, пару секунд касался ее, прикрыв глаза, а потом отошел, засунув руки в карманы джинсов, закусив губу. Хотелось выпить еще. Но Билл лишь тяжело вздохнул, понимая, что может таких глупостей натворить, что лучше пойти в свою комнату, закрыться на ключ и попытаться уснуть. Голова у него все-таки болела, как бы он не храбрился перед Томом.

В своей спальне Билл прошел к кровати, сел, упершись локтями в колени, и сжал ладонями пульсирующие виски. На душе было паршиво. Он выпил больше Тома, но это не принесло желаемого облегчения. Билли сглотнул появившийся в горле комок и изо всех сил зажмурился, боясь, что сейчас его глаза наполнятся слезами. Билл никогда не считал себя слезливым слабаком, но то, что начинал творить с его нервами Том - это уже было чистой воды садизмом. Там, в ванной, когда его ладони держали лицо Билли, так близко, что он чувствовал его дыхание, это чуть было, не стало последней каплей. Еще пара секунд, и Билли бы не смог больше выдержать такого. Он или вырвался бы из его рук и убежал, или притянул к себе за шею и впился в губы. И все. Билли понимал, что любая из этих двух истерических реакций вызвала бы у Тома шок. И это была бы последняя минута их дружбы.

"Так Называемой Дружбы".

Билли почти ненавидел это слово. Какая между ними дружба? Есть попытка Билла "приручить" Тома. Заставить хотеть себя. И, может, потом из этого желания вырастет нечто большее. Билл надеялся, что так и будет. Надеялся, ждал и верил. Но иногда это становилось невыносимо, особенно, когда Том пускал Билла в свое личное пространство. Как это было сегодня, на мотоцикле. Или там, на холме. Это же было что-то очень личное, как будто Том открывает ему свою душу.

"Зачем все это? Что делать? Что?" - билось в висках вместе с пульсом, и он понимал, что страх потерять Тома был пока много больше желания открыться. Кто-нибудь задумывался над тем, когда именно и почему влюбленность перерастает в любовь? Билли уж точно не задумывался. Только в эту минуту Билли вдруг понял, что если он себе сейчас задаст вопрос: "Ты его просто хочешь или любишь?", то не сможет ответить, что это просто желание.

"Нифига это уже не влюбленность, Билли. Ты все-таки вляпался, парень, по самое не балуйся, вляпался. Поздравляю!"

- Поздравляю, - прошептал он и плюхнулся на спину, раскинув руки, глядя в потолок ничего не видящим взглядом. Билл не знал, сколько пролежал вот так. Думая о нем и только о нем. Огромный мир, который до этого окружал Билли, сейчас был сосредоточен в одной точке, в одном конкретном человеке. И этим человеком был Томас Пауль Трюмпер.

Через какое-то время, понимая, что заснуть он сейчас не сможет, взял ноутбук и, положив на постель, открыл его и загрузил свой блог.

 

***

 

W@R

28 Октябрь 2008 г. 00:56

Тема: Поездка. Авария. Ночь.

Настроение: как после аварии))

Плэйлист: что-то бормочет MTV

Читать далее...

http://sweetest-prince.blogspot.com/...g-post_28.html

 

 

Cпи, Билли, спи!

Если сможешь... Зная, что за стеной находится тот, рядом с кем ты уже имя свое забываешь...

Иногда бывают такие дни, в которые вмещается СТОЛЬКО ВСЕГО, что от этого страшно становится. Сегодня у меня такой день.

Том сейчас у меня дома. Не думайте, я еще не сошел с ума (хотя к этому все идет)))

Он совсем рядом со мной. Почти рядом - в гостевой спальне. А меня трясет так, что я даже этого описать не могу. А я - здесь. А ОН - там. Как вам такое?

Хочу напиться. В хлам. Так, чтобы вообще забыть все. Я и сейчас уже нетрезв, только все равно мне мало, хочу так, чтобы совсем, бля!

Но есть опасение, что я действительно забуду обо всем. Кроме НЕГО. Вот я и боюсь, что пойду к нему. И, уж естественно, не для того, чтобы еще раз пожелать спокойной ночи.)))

Я хочу быть с ним. Очень хочу. Только не говорите мне о том, что я придурок, упускаю такой момент и бла-бла-бла... Я хоть и пьян, и больше всего на свете хотел бы оказаться с ним в одной постели, но знаю, что если сейчас сорвусь, то испорчу ВСЕ. Все.

Рассказать, как он оказался у меня дома?

Интересно вам?))

Жаль, конечно, но не для того, чтобы переспать со мной. Блиииин. Как же мне херово!!! Что может быть для меня хуже, чем находиться в паре шагов и знать, что ближе к нему, чем сейчас, не смогу оказаться. До самого утра. ДО УТРА. Пока он не проснется.

А, блин, отвлекся я...

Как он оказался у меня? Просто мы на его байке катались. А потом, когда вечером возвращались, чуть какую-то псину не задавили, ну, в общем, мы немного помялись. Я башкой стукнулся так, что отключился, хорошо еще, что был в шлеме. А Том свез себе колено до мяса. И вот итог - Том остался ночевать у меня. Я захотел, чтобы он остался. И он остался. Не ломался ни капли. Он молодец. У него все просто. Он делает то, что хочет. А я?

В стукнутой голове полный хаос. Столько всего хочется написать. Поделиться.

Вы когда-нибудь ездили на мотоцикле? Прижимаясь к человеку, чье тепло и близость кружат голову? Нет? Тогда вы меня вряд ли поймете. А тот, кто понимает, о чем я говорю, знает - это полный вынос мозга.

Абсолютный кайф.

Адреналин, скорость. Его плечи. И я чувствовал все это, стараясь не свихнуться от счастья. Так это было для меня. Я никогда не был поклонником подобных экстремальных развлечений и не сяду на мотоцикл сам. А вот с ним, даже после падения, все равно этого хотеть буду. Так близко к нему я еще не был. Я же не просто держался за него. Я его ОБНИМАЛ. Прижимаясь всем телом.

Черт! Как голова кружится, даже сейчас. А, ну да. Мы же коньяк пили уже после и говорили...

О чем говорили? Ну, о разном. Том сначала домой собрался, а я сказал, что не отпущу его сегодня, потом про то, что вот так навернулись нехило, поговорили. О чем еще? Не помню... Такое ощущение, что когда Том рядом, у меня начинается помутнение сознания. Ну, не молчали мы, это точно.

О чем это я... А, да! Он увидел мою татуировку на шее. Видимо, когда я в ванной разглядывал свое плечо. Вот о ней он спросил. А я чуть не умер от этого вопроса.

Фак, как же меня переклинило от него!

Так не хотелось врать. А я и не врал. Просто не сказал всей правды. И Том, наверное, так и думает, что любимый человек - это девушка. Не мог я рисковать, рассказав все, как было на самом деле. Как-то замяли этот разговор, хотя я и почувствовал, что его это напрягло. Рано или поздно, я расскажу всю правду. Обязательно. Но не сейчас.

Блин! Я же про самое главное забыл, идиот!

Том меня возил далеко, за город - посмотреть на закат.

Представляете?! Возил туда, куда раньше возил девушку свою. Он сам так сказал.

И вот тут-то я на атомы и распался, понимая, что если сейчас задам вопрос, который ОЧЕНЬ хотел задать и он ответит: "Да" - то назад, в правильной последовательности я свои атомы уже не соберу.

Но когда Том все-таки ответил, и я понял, что девушки у него нет, что они расстались пару месяцев назад, и что Тома это не напрягает - это был момент такого счастья для меня!!!

Можно жить дальше. Правда?)))

Дышать, блин, зная, что он совсем рядом, но не с тобой.

Ну, дышать-то я смогу, наверное. А вот - заснуть?))

Черт! Найти снотворного? И сверху - на коньяк. Замечательный коктейль будет.))

Вообще не представляю, как я переживу эту ночь.

 

 

***

 

Билл захлопнул ноутбук и опустился лбом на руки. Тяжелой, гудящей головой, с туманом из эмоций, окутывающим сознание.

"Ты спишь? Ты можешь спать, Том? Не поверю! Что делаешь сейчас? О чем думаешь? О ком думаешь? Может, у тебя разболелось колено, и нужна моя помощь? Может, хотелось бы со мной поговорить? Просто побыть рядом и помолчать.

А ведь ты знаешь, что небезразличен мне. Теперь - знаешь. Наверняка, увидел это в моих глазах, когда так пристально вглядывался. Не мог не увидеть, я знаю. Даже, если до этого ты наивно полагал, что мы друзья, то теперь понимаешь, что твоей дружбы мне мало. Очень мало. Ты же мне не в глаза смотрел, а в душу...

Зачем, Том? Что ты хотел понять? Что в ней - ТЫ? Уже давно - ТЫ. Только ТЫ.

А что сейчас творится с тобой? После всего, что было? Я хочу знать. Отдал бы так много за это...

Что ты делаешь? Пытаешься не замечать? И удается, Том? Насколько хорошо? И как долго ты сможешь отгораживаться, Том? Что происходит между нами? Мне кажется, что когда рядом ты - оголяются все нервы. Настолько все становится чувствительным и незащищенным во мне. Я не могу сопротивляться всему, что связано с тобой - твоим взглядам, которые ощущаю, даже не видя тебя, твоему голосу, который хочу слышать каждую минуту, прикосновениям, подаренным тобой, которые потом так долго чувствую на себе...

И я так хочу, чтобы ты об этом знал. Я очень надеюсь, что будет такой момент, когда я смогу обо всем тебе рассказать, Том. Когда-нибудь.

И не представляешь, как я боюсь, что этого может не случиться.

Что ты никогда не узнаешь, как в тот вечер, когда мы вместе смотрели на закат, я понял, что люблю тебя".

 

 

***

Том, зашипев, от резкой боли, погладил колено, усевшись на постели. Он пролежал, пялясь в потолок, уже довольно долго, прокручивая в мозгу все, что произошло в его жизни за последние несколько часов. Нужно было раздеться и забраться под одеяло, он чувствовал, что его знобило, но, скорее всего, это были просто нервы, измочаленные эмоциями и стрессом. Хотелось курить. Он поежился и, обхватив себя за плечи, прикрыл глаза и шумно выдохнул. Потом оглянулся на плед, на котором сидел, и натянул себе на плечи, удерживая на груди. Спать не хотелось, он знал, что не сможет уснуть, по крайней мере, не сразу. Так действовало на него это место, дом, в котором жил тот, кто не давал покоя его душе, заполняя ее все больше и больше - собой, своим голосом, своими необыкновенными глазами, заставляя все больше думать о себе, отталкивая на второй план все то, что до этого было важно и непреложно.

Том обвел взглядом стеллаж, занимающий всю стену, заполненный книгами. Билли сказал, что он может посмотреть, если будет интересно. И осторожно, стараясь не тревожить колено, придерживая плед на себе, Том сполз с постели и подошел к полкам, обводя взглядом корешки. Часть книг была на английском, часть на немецком. В основном какие-то справочники по программированию: "Искусство программирования на С++", "CSS and JavaScript. Manual" - и все в таком духе. Но было немало и художественной литературы. Том попробовал найти среди них знакомые, оказалось немного: "Virtual Light" William Gibson, на английском, Том читал "Виртуальный свет", еще в школе - ему понравилось, "The Hitchhiker's Guide to the Galaxy" Дугласа Адамса, улыбнулся, понимая, что когда-то смотрел фильм по этой книге - "Автостопом по Галактике", "Hollywood" Чарльза Буковски, "Парфюмер" Зюскинда - вот, наверное, и все. Была еще стопка глянцевых журналов, в основном женских. Том подумал, что, наверное, их оставила навещающая Билла мама или Ева. Полистал несколько книг, не отходя от стеллажа, чуть поеживаясь - даже под пледом его не отпускала мелкая дрожь. А потом, ставя очередную книгу на полку, увидел что-то, похожее на общую тетрадь, но когда вытащил ее, то понял, что это тоненький, подарочный фотоальбом в мягкой обложке - на ней рисунок фотоаппарата и улыбающаяся рожица. Подумал пару секунд, прежде чем открыть, понимая, что, скорее всего, альбом тут оказался совсем не для того, чтобы Том его разглядывал. Но любопытство взяло верх, и Том, присев на краешек кресла, открыл его. И улыбнулся, увидев маленькую фотографию улыбающегося мальчишки с короткими растрепанными русыми волосами, в джинсовой куртке, лет тринадцати, и только сияющие глаза выдавали в этот сорванце будущего красавца. Билл. Конечно, это был он. Неровным почерком, по-английски, под фотографией красовалось: "Личная собственность Уильяма Картрайта".

"А Билли, оказывается, вовсе не брюнет! Ничего себе новость! Никогда бы не подумал, что он крашеный", - Том усмехнулся и перевернул страницу.

И увидел рядом с Биллом его родителей. Отца можно было узнать сразу - сегодняшний Билли был очень похож на него. Глазами, улыбкой, выражением лица. Ну, а статная, красивая женщина рядом с ним, наверняка, его мама. Много фотографий было снято на отдыхе, в каком-то парке. Билли на всех фотографиях улыбался, демонстрируя уже тогда ослепительную улыбку. Потом были несколько снимков мальчишек и девчонок, примерно того же возраста, что и Билл, скорее всего, его друзей или одноклассников.

А еще была фотография, на которой рядом с Биллом и его отцом стоял мальчишка лет шестнадцати, которого уже и мальчиком-то было трудно назвать. Парень, с оформившейся спортивной фигурой, взрослым взглядом. Парень стоял рядом с отцом Билла и тот обнимал его за плечи, а Билл, присев на корточки возле ног отца, внимательно и даже немного напряженно смотрел в камеру. Повзрослевший взгляд за прядями русой челки, волосы до плеч, и уже проступившая красота на юном лице. Том всматривался в эту фотографию. Этот парень... Родственник? Если судить по тому, как его обнимает отец Билла - да. Дальше было еще несколько снимков с этим парнем. В разной обстановке и ракурсах, была пара снимков с ним одним, когда он смотрел в камеру, спокойно, с едва заметной улыбкой, но глаза... Что-то такое было в его глазах. Почему-то мелькнула мысль, что снимки делал сам Билл. Парень с тонкими, привлекательными чертами лица, был совершенно не похож на Уильяма, серо-голубые, хоть и очень выразительные глаза, обрамленные пушистыми ресницами, густые каштановые волосы. Еще один снимок привлек внимание Тома - тем, как Билли смотрел на этого парнишку. Кто-то сфотографировал их со стороны, похоже, что без предупреждения. Парни не играли на камеру, даже не смотрели объектив: они сидели на траве, где-то на природе - позади, на фоне, виднелась палатка, за ней деревья. Парень, склонив голову, смотрел куда-то вниз, на палочку в своей руке. А Билли вполоборота сидел рядом, обхватив колени, и смотрел на него. В упор, с какой-то грустью, может даже с нежностью, но очень серьезно, так, как будто он ждал ответа на какой-то важный вопрос.

Они оба были в светлых футболках, загорелые, худенькие. Том вытянул карточку из альбома и, перевернув, прочитал на ней, тем же почерком, что и на первой странице альбома, но чуть более уверенным: "Я и Рауль. 10 июля 2002".

Рауль... Почему-то всплыла тату Билла с буквой "R" на ней. Потом усмехнулся, понимая, какой это бред, думать о таком.

"Любимый человек? Ну, не парень же? Или все-таки парень? Черт! Фигня какая-то... Том, шел бы ты спать!" - пронеслось в усталом, измочаленном, еще не до конца протрезвевшем мозгу, и Том закрыл альбом, сбросив плед, поднялся и поставил его на место.

Лежа под одеялом в темноте, смотрел на окно, единственное светлое пятно в спальне. Он пытался хоть немного распутать тот клубок мыслей, что ворочался внутри, не давая покоя. Мысли перемешались так, что невозможно было разобраться и разложить их по полочкам, как книги Уильяма в стеллаже. И Том решил, что нужно забить на все, хотя бы на время, и разрешить себе отдохнуть. Колено побаливало, но потом вроде утихло, когда Том успокоился, согреваясь, и, наконец, заснул. Может не так спокойно, как это было бы дома, но все-таки это был сон. Только утром, ближе к рассвету, начало сниться то, что произошло с ним и Биллом вечером. Один и тот же сон снился несколько раз подряд: как он резко тормозит перед неожиданно появляющейся под колесами собакой, падение, темнота, а потом Том оказывается у неподвижного тела Билли, умирая от страха, шепча что-то и откидывая на нем щиток шлема. И вдруг резко просыпался, вскидываясь каждый раз, так и не увидев его лица. А потом успокаивал бешено бьющееся сердце в груди, чувствуя как капли пота стекают по мокрым вискам. Так было несколько раз, по кругу - снова и снова. Но просыпаясь, Том чувствовал, как страх тут же отступает, растворяется в тишине, впитываясь в стены, и понимал, что это просто сон, что Билл спит совсем недалеко от него. И с ним все в порядке. Так Том чувствовал. И поэтому снова засыпал. Окончательно он проснулся от тянущей боли в колене, в девятом часу, и сел на постели, прижимая ладонь к повязке, уже зная, что уснуть больше не получится.

Он еще полежал минут десять, пытаясь убаюкать боль, но хотелось в туалет, пить и закурить. Встал, натянул джинсы, с горем пополам. Чувствовалось, что само колено и вокруг него было воспалено, и поэтому и повязка теперь сидела туже, чем вчера. Скривился, встав на ногу, чувствуя неприятное натяжение ткани. Но выхода не было. Аккуратно заправил кровать и через минуту вышел из спальни, постоял в коридоре, прислушиваясь к звукам дома, стараясь услышать хоть что-то. Надеясь, что Уильям уже не спит. Ничего не услышав в сонной тишине, поплелся в туалет, потом умылся и, опершись на раковину, пару секунд смотрел на свое мокрое лицо и челку, прикрывающую синяки под глазами. Ну, что же. Вчерашний день дал о себе знать, и хорошо, что получилось все именно так, могло быть гораздо хуже. А синяки - пустяк. Том подумал о Билле, хотелось просто увидеть улыбку и понять, что все с ним в порядке. Решил спуститься вниз, попить что-нибудь, покурить.

 

Забрел на кухню, налил себе минералки из стоящей на столе бутылки, с удовольствием напился и поежился. Было прохладно, и он поплелся в гостиную в поисках своего свитера, оставленного на диване с вечера. Стало гораздо комфортнее, и Том вернулся на кухню, прихватив пачку сигарет со столика, где так и стояла бутылка коньяка и стаканы, из которых парни пили вчера. Прикурил, стоя рядом с вытяжкой, с удовольствием затянулся.

Колено дергало. Сел на стул и вытянув ногу, стал поглаживать его, втягивая воздух сквозь зубы и сжимая веки от боли. И еще понимал, что нужно перебинтовать его - нельзя, чтобы нога была так перетянута. Но Том твердо решил оставить это до возвращения домой. Посидев без дела в гостиной, зная, что не выдержит долго безделья и выматывающей боли в колене, решил сходить к гаражу, взглянуть на байк и потом уже решать, что делать дальше. Еле-еле натянул обувь, а потом рассмотрел свою куртку, удивляясь, что она почти не пострадала, все же мотоциклетная кожаная куртка - вещь стойкая. На случай если Билл проснется, оставил свой телефон на столе в кухне, чтобы не переживал. Вышел на улицу, оглядывая двор, залитый осенним неярким солнцем и, глубоко вдохнув чистый загородный воздух, улыбнулся. Настроение было хорошим, не смотря на боль в колене. Может, потому, что Билл был рядом и Том это знал? Совсем рядом. И спал еще. Том подумал, что его могла мучить головная боль ночью, и поэтому Билли отсыпался сейчас.

Мотоцикл практически не пострадал. Если не брать во внимание поцарапанный бак и переднее крыло. Завелся на счет раз, благодарно глухо заурчав.

- Зверюга, - не выдержал Том и нежно погладил кожаное сидение.

Вернулся в дом, собираясь, вызвать такси, и если Билл так и не проснется, оставить ему записку. Не мог он уехать молча. Но и оставаться не мог. До приезда такси оставалось еще минут двадцать, поэтому Том пошел разыскивать листок бумаги и ручку. Вышел из гостевой спальни, глядя на закрытую дверь спальни Билла, и безумно захотелось увидеть его. Пусть спящего...

"Я аккуратно... лишь одним глазком... А если вдруг, разбужу, то будет хоть причина... я же переживаю, я хочу знать, что с ним все окей. Ведь это правда!" - зачем-то оправдывался Том перед собой.

Оставалось только надеяться на то, что он не разбудит Билли. Ладонь легла на прохладную поверхность двери и осторожно надавила. Дверь поддалась, хоть и не сразу, но открылась беззвучно. Было тихо, и Том уже смелее открыл дверь и шагнул в спальню, вдыхая запах парфюма Билли, в спальне он чувствовался более явно, взгляд Тома упал на кровать...

Он замер, почувствовав, как со всего маху сердце дернулось и бешено застучало. Билли лежал на животе, распластавшись в футболке и в джинсах, просто лежал на так и не разобранной постели. Рядом, под его рукой, лежал ноутбук. Том сглотнул, качая головой, понимая, что парень, скорее всего, вообще заснул только под утро. Сердце, гулко отбивая ритм, толкалось в ребра. Том смотрел на узкую спину Билла, она была наполовину обнажена. Задранная футболка и низкий пояс джинсов открывал ямочки на пояснице. Это было так.. так... ямочки эти... Нежно, что ли. И в тоже время сексуально настолько, что хотелось зажать себе рот, чтобы не выругаться в голос. Зрелище взорвало мозг. А спина вздымалась ровно и спокойно, в такт дыханию спящего парня. Волосы скрывали лицо, повернутое в сторону окна. Изящные, тонкие пальцы лежали на крышке ноута...

"ДОМОЙ! Нах..." - Пронеслось в голове. - "И как можно скорее, пока я не..." - додумывать эту мысль Том просто побоялся. Он уже собирался выйти из комнаты, но задержался, вдруг почувствовав, что здесь совсем не жарко. А Билли вот так всю ночь...

"Замерзнет еще, простынет", - пришла мысль. На кресле рядом с кроватью лежал плед. Пара шагов, секунда, огромное усилие над собой, чтобы не таращиться, отвесив челюсть, на Билли, и расправленный плед аккуратно опустился ему на спину, бережно накрывая по самые плечи.

"Все. Теперь можно идти..."

Вышел из спальни, пытаясь прийти в себя, сжимая во влажной ладони ручку и листок. Спустился, держась за перила, зашел на кухню, плюхнулся на стул и склонился над ним, пытаясь спокойно дышать.

"Билли, Билли... ну, что ж такое-то!"

Перед глазами так и маячила обнаженная поясница Билла. Эти ямочки на ней, которые хотелось... "Мама дорогая! Том, завязывай, сука... Это уже не смешно ни разу".

Опустив голову, коснулся горячим лбом прохладной поверхности стола.

Тук. Тук. Тук. Сердце колотилось в груди как после стометровки.

Сжал пальцами ручку, понимая, что времени остается очень мало.

"Надо написать... что-нибудь. В башке пустота... Все слова забыл".

Вдох, выдох, пересохшие губы.

"Доброе утро, Билл! Как самочувствие? Надеюсь, ты в порядке. Я не стал тебя будить, проверил байк, с ним все окей, немного поцарапан и все. Я пока его у тебя оставлю, ладно? На пару дней, не больше, колено отпустит немного, и заберу. Я вызвал такси, скоро приедет уже. Спасибо за все, за помощь, за то, что оставил у себя".

Том оторвался от листа, перечитывая написанное, и добавил:

"Ты мне позвони, когда проснешься, хорошо? Я хочу знать, что с тобой все нормально. Если понадобится моя помощь, я могу и вернуться! Ты знай это, ладно?"

Остановился, подумал и подписал внизу: "Том".

И почти сразу зазвонил его мобильный, Том знал, что это подъезжающее такси.

- Да, я понял, пару минут... - произнес он скороговоркой и поднялся, оставив листок на столе.

Снова обуваться - колено ныло, и Том прилично повозился с ботинками, уже зная, что такси ждет. А потом нетерпеливый водитель просигналил, и Том заматерился, боясь, что этот идиот разбудит Билла. И не зря боялся.

Билл оторвал голову от подушки, сонными глазами глядя в сторону окна.

"Какого черта?" - подумал раздраженно, прислушиваясь к ощущениям в шумящей, тяжелой, как с похмелья, голове, и вдруг, сообразив, подскочил к окну, путаясь в пледе, понимая, что не зря сигналила машина возле его дома.

Сначала Билли увидел желтое такси, а уж потом идущего к выходу Тома. Пальцы невольно стиснули подоконник. Взгляд неотрывно провожал знакомую фигуру, заставляя трепетать сердце. Том шел хоть и не спеша, но совершенно не хромая. Это поразило Уильяма. Он понимал, как сейчас должно болеть колено у Тома.

Его Том - высокий, красивый, сильный... Такой, что от этого сбивалось дыхание. Стало спокойно, когда он вдруг понял, что смог этой ночью сдержаться и не наделать глупостей. А значит, все в порядке. Все будет окей, даже если сейчас Том уезжает, то все равно они скоро увидятся.

Проводил отъезжающую машину взглядом и резко обернулся, глядя на постель.

На плед, лежащий на ней.

"Я же не накрывался ничем..." - пронеслось в голове, и улыбка коснулась чуть пересохших губ.

 

 

***

 

- Епт! Да неужели? Наконец-то, какие люди! - Том только успел закрыть за собой входную дверь и закатил глаза, слыша ироничный голос, понимая, что сейчас придется терпеть подколы Михаэля. - Привет, милый! Я скучал. Поцелуемся?

Наглая морда соседа выглянула с кухни.

- Поцелуй меня в задницу, - устало проговорил Том, не поворачиваясь к соседу, наклоняясь, чтобы стянуть ботинки.

- Опа, вот в эту что ли? Так иротишно обтянутую? Бля, Том! Я чего-то прям это... в растерянности. Могу и не отказаться! - Михаэль в удивлении смотрел на стройные бедра Тома в обтягивающих их джинсах Уильяма. - Где ты такие штаны отхватил? И где всю ночь пропадал?

Удивление плавно переходило в полное обалдение.

- Бля, Михаэль, я в гей-клубе всю ночь зажигал! А ты что подумал?

- Да? А чье это? То, что на тебе, Том? Успокой меня, а? - Михаэль в притворном испуге округляя глаза, таращился на Тома.

- Не слишком ли много вопросов? Мы, вроде, с тобой еще не женаты! И чего ж тебе, с*ке не спится-то, а? Ведь рано еще! - не в силах больше стоять, Том завалился на тумбочку, чувствуя, как колено раздирает от боли. - Чего ты разорался?

Пальцы легли на колено, и он зашипел, прикрыв глаза.

- Да, я-то еще и не ложился, собственно, - растеряно промямлил Михаэль. - Может, объяснишь? - поток иронии друга пошел на убыль, когда он понял, что не все в порядке. - Что с ногой?

- Да с байка мы нае*нулись с Биллом. Я у него ночевать остался. И штаны это его... Мои в дрыбодан...

- С ногой-то что? - громче спросил Михаэль. - В больнице был?

- Да не ори ты! Блядь, как в рупор! - Скривился Том. - Не был я в больнице. Колено содрано слегка. Забинтовали и все. Сегодня вот еле штаны натянул, правда... Опухло. Но этого и следовало ожидать. Все нормально, не истери.

- Бля, я же последний бинт тогда на свою руку извел, когда ты порезался... Хочешь, могу сходить, еще купить? - Михаэль потянулся за курткой.

- Да подожди ты, не горит, успеется, - остановил его Том. - Помоги мне встать, потом сходишь.

- Конечно, помогу. - Михаэль сглотнул и осторожно помог Тому подняться, не переставая бубнить. - Как ты вообще такие штаны натянул на свою жопу? К тебе никто не приставал?

- Мих, сделай одолжение, заткнись, сука!

 

***

 

Через несколько минут Том сидел на своей постели в одних боксерах и осторожно разматывал кое-где пропитанный кровью бинт. Когда снял все, то увидел, что колено выглядело хуже, чем вечером. Из-за опухоли казалось, что вчера все это было как-то "компактнее".

Он был благодарен Михаэлю и знал, что можно рассчитывать на его помощь, да и вообще сейчас был очень рад, что его друг и сосед оказался дома. Михаэль, как заботливая мамаша, возился с Томом, то матерясь, то подкалывая, не принимая никаких отговорок...

А потом уселся рядом с Томом на кровать и молча закурил. Том не сказал ни слова против, хотя в своей "студии" и сам не курил, и другим не разрешал.

- А он как? - Михаэль впервые за все это время спросил про Билла.

Том усмехнулся.

- Он башкой приложился об асфальт. Да так, что его вырубило, - покачал головой, почувствовав, как волной по душе прокатило ощущению ужаса, испытанное им, когда он увидел неподвижное тело Билла.

- В шлеме же был? - скорее утвердительно поинтересовался Михаэль.

- Угу, иначе бы вообще... - Том стиснул зубы, не найдя силы договорить до конца.

- Сотрясение у него?

- Вроде бы - нет. Я проверял.

- Проверяльщик, блин, - усмехнулся сосед. Помолчал, затянулся. - Хорошо, что все обошлось. Жрать хочешь? Я приготовлю, ради такого случая.

Через полчаса, сытый и расслабленный, Том восседал на постели с кружкой кофе в руке и мобильником. Колено почти не дергало, постепенно успокаивалось, жизнь потихоньку налаживалась. Не хватало только одного и, пожалуй, самого главного - звонка от Билла. Тома со страшной силой тянуло позвонить самому, но он боялся, что Билли, просто-напросто еще может спать.

Том сидел, изнывал и ждал.

 

***

 

А Билли не спал...

Это было удивительно - до пяти утра он так и не смог заставить себя уснуть, потом отключился на пару-тройку часов, а потом проснулся, когда Том уезжал. Его донимало не то, что Том уехал - Билли понимал, если Том сделал так, значит, это было ему нужно... И вдруг до Билла дошло, что не мог Том уехать молча. НЕ МОГ!!!

В первую очередь он заскочил в гостевую спальню, и, осмотрев все, где могла лежать записка, и ничего не обнаружив, спустился вниз. В гостиной тоже ничего не было, и начало щемить сердце.

"Ну, не может он... не должен..."

И когда увидел на кухне на столе листок бумаги, расплылся в улыбке, облегченно выдохнув.

Быстро пробежал глазами по строчкам и бухнулся лбом о стол, не подозревая, что, точно также, здесь сидел Том, около двух часов назад.

"Ты знай это. Я буду ждать звонка".

- Мальчик мой... - проскулил он и, улыбаясь, пошел за телефоном, чувствуя, как все сильнее бьется влюбленное сердце.

 

***

 

Том чуть не расплескал на себя кофе, когда вздрогнул от заигравшей депешовской "It Doesn't Matter Two", которую поставил рингтоном на входящие звонки от Билла, и сердце пропустило удар, он вцепился в мобильник.

- Билл, - Том не смог сдержать этого облегченного шепота-выдоха. - Привет...

- Привет, беглец! Как ты? - Том бы сейчас мог дать голову на отсечение, что Билли улыбался.

- Нормально. Вот, валяюсь. Я это... байк пока оставил у тебя, можно? Сам не смог бы доехать, - Том ковырял пальцами край повязки на колене.

- Без проблем, Том! О чем ты вообще? Я же понимаю.

- С ним все окей, я проверил утром. Пара царапин - потом зарихтуется, где ободрано, и все. Нам с тобой и то сильнее досталось. Ты сам-то как? Как голова?

- Я нормально, со мной все окей. Я больше за тебя переживаю...

Том закусил губу, качая головой, чувствуя, как сводит мышцы живота от этого тихого голоса, от чувства не наигранной озабоченности, от искреннего переживания и еще от теплого шевелящегося комка в районе солнечного сплетения.

- Болит, да? Сильно? Я же знаю, как это. Помню... а ты, блин, - Билл стиснул зубы, чуть не проговорившись, что смотрел Тому в спину, когда тот шел к такси и не хромал. - Тебе надо на пару деньков отпроситься с работы, Том, слышишь?

- Ага, а кто будет работать за меня?

- Попроси кого-нибудь подменить тебя. Пару дней, Том... Потом станет легче. Слышишь меня? Ну, что у тебя там, не люди что ли? Договорись со сменщиком, отработаешь потом, когда ему понадобятся свободные дни.

- Хорошо, Билл, я попробую.

- Обещаешь? - Как-то очень просительно нежно это прозвучало. Том подумал, что обманывать Билла очень не хочется.

- Обещаю! Позвоню напарнику и поговорю, - и услышал облегченный выдох в трубке. - А ты? Правда, все в порядке? - тихо спросил Том. - Ты... спал, хоть немного?

Билл закрыл глаза, и так хотелось, чтобы Том сказал, что заходил к нему утром.

"Тоооом, ну скажи сам... Только не скажешь же, я знаю..."

- Под утро заснул, даже не раздевался. Шлялся в инете. Я так часто просиживаю...

Том слушал и кивал, улыбаясь.

- Ну и спал бы, чего вскочил-то? Сейчас только полдень - мог бы до вечера проваляться.

- Сушняк замучил, встал, - соврал Билл, - а тут твоя записка, ну вот и позвонил.

- Спасибо, что позвонил. Мне это нужно... было... я хотел знать, что ты в порядке... то есть и сейчас нужно. Важно, да... - Том понимал, что несет чушь, и заткнулся, выругавшись про себя.

- Да? Мне приятно, Том, что ты так за меня ... переживал. И спасибо, что написал записку. И вообще... - Билл тоже смутился.

- Ну, давай, звони, если что...

- Договорились, я позвоню.

- Хорошо, Билл. На неделе увидимся. Да?

- Да, - от этого "да" у Тома прошли мурашки.

- Пока? - Выдавил он, вдруг почувствовав, как сильно стискивает мобильник.

- Пока, Том.

И еще несколько секунд, ни у одного, ни у другого, не было сил разжать пальцы.

 

***

 

Теплое чувство, что осталось у обоих после этого разговора, давало возможность расслабить натянутые нервы и отдохнуть еще немного. Впереди очень кстати было целое воскресенье.

И скоро Билл, утомленный почти бессонной ночью, устроился в гостевой спальне - там, где несколько часов назад лежал тот, из-за кого сейчас на губах его играла мечтательная улыбка. Обняв подушку, пахнущую Томом, как ему казалось, подмяв ее под себя, и мечтая, что когда-нибудь он на самом деле заснет не один.

Том тоже завалился на диван и окончательно проснулся только часа через три, когда на границе между сном и явью услышал, как на мобильник ему пришло сообщение. Сонно потянулся к телефону, прочитал смску: "Привет, Рафаэль! Как ты? Я скучаю. Будет желание поговорить - звони, ладно? У тебя все окей?"

Улыбнулся сообщению Кэти и решил не скидывать ответ, а просто позвонить. Сидя на кухне, вытянув забинтованную ногу, курил и смотрел в окно. О чем думал? Да все о том же. О НЕМ. Вспоминал, как держал ЕГО лицо в своих ладонях вчера, и не было никаких сил оторвать взгляд от его глаз, думал о татуировке, которая даже сейчас не давала покоя. А еще о ямочках на пояснице. О том, как хотелось встать на колени рядом с постелью Билла и прижаться к ним губами.

Том вздрогнул, мурашки накрыли все тело - ему хотелось сделать это с парнем...

Том почувствовал необходимость сейчас же поговорить с Кэти - больше никто не сможет его понять так, как она.

- Кэти, сестренка, привет! - Том бессознательно крутил в руке карандаш, который ухватил со стола.

- Привет, Томми! Я уже соскучиться успела. Хочу знать, как ты? Какие у тебя новости? Колись!

Том тяжело выдохнул, не специально, просто так получилось.

- Эй, парень. Неужели все так безнадежно грустно?

- Если честно, даже не знаю. Прикол хочешь? Я у Билла сегодня ночевал.

- Да ты что?! - Вырвалось у Кэти, и Том усмехнулся.

- Не с ним, Кэт, а у него. Разницу чувствуешь?

- Томми, ты в следующий раз предупреждай меня, хорошо? - Том чувствовал, что Кэти улыбалась. - Ну, рассказывай скорее, что у вас там происходит?

Следующие пять минут Том излагал краткую историю про аварию, про то, как испугался за Билла, как потом раны зализывали друг другу, как разговаривали, сидя на диване.

- Что-то меняется, Кэти. Вернее, становится все хуже, - Том закрыл глаза и облизал губу. - Знаешь, я бы весь этот всплеск, что был у меня в ванной, с удовольствием приписал бы действию коньяка. Да вот только пили мы не до, а после. И не я башкой ударился. Но тогда, глядя в его глаза, я же знал, что это парень, что это Билл. Ведь точно знал и понимал, что пялюсь на парня, и все равно... Отпустить не мог. Не хотел, понимаешь? - Том помолчал, потер переносицу. - И как бы это не звучало, блин... Кэт, я ведь понимаю, что еще пара секунд - и я бы поцеловал его. Черт! Не верю, что я это сказал!

- Успокойся, - тихонько сказала Кэт. - Ничего страшного. Он просто нравится тебе. Действительно, нравится.

Том усмехнулся.

- Да, это ясно, как день. Ладно бы только так, а у меня ведь... В общем, я же когда в клубе последний раз был - ушел один оттуда, прикинь? Я! ОДИН! ИЗ КЛУБА! Мои обалдели все. А мне и не нужно ничего было. Меня там просто немного переклинило. Сестренка, ты не поверишь, я какую-то брюнетку со спины за Билла принял. И весь вечер насмарку. Я ушел...

- Слушай, хотела тебя спросить, а что ты чувствуешь со стороны Билла? Он-то что? Как к тебе относится? Ты уверен, что ему искренне нужна только ваша дружба и ничего кроме дружбы? Ты же видишь, как он смотрит на тебя, как себя ведет. Правда? Думаю, ты понимаешь, о чем я.

Том распахнул глаза, захотелось курить, и он машинально потянулся к пачке сигарет.

- Нуууу, я тоже нравлюсь ему, наверно, - протянул он.

- Том, дорогой мой, это очевидно. Но я не об этом.

- Я. Нравлюсь. Ему. - Медленно повторил Том, сглотнул и добавил. - Не как друг, Кэти, как парень. Я вижу это. Чувствую.

- Тогда ты понимаешь, что вся ваша дружба это сплошной мираж, правда? Я не могу тебе сказать, прав ли ты в том, что он не гей, но то, что он действует как умная женщина, это я тебе точно говорю. Он пытается привязать тебя к себе, при этом, не навязываясь, не делая явных попыток сблизиться, чтобы не давить тебе на нервы.

- Но он ничего не делает, Кэти! Ничего такого!

- Не делает? - Подруга засмеялась. - Том, наивный ты мой мальчик, даже если он этого не делает осознанно и в открытую, даже в том случае, если верит самому себе, что "дружит" с тобой... Знаешь, я думаю, что он прекрасно понимает, что не светит вам дружба, Том. Не долго, по крайней мере. Если у него к тебе все серьезно, он или скоро сорвется и все расскажет, или просто молча уйдет из твоей жизни, когда поймет, что не получится у вас ничего. Что ты не позволишь ему...

Том и дышать перестал, облизал пересохшие губы.

- Уйдет? Кэти... Я не... Черт! - внезапно его покинули силы.

- Слушай, Том, я бы не задала сейчас такой вопрос, если бы не чувствовала, что он на самом деле тебе далеко не безразличен. Да, я понимаю, что тогда, в первый раз, когда он подошел в баре с вопросом, и ты его практически послал - все еще совсем по-другому было. Но сейчас... Том, скажи, если он тебе СЕЙЧАС все расскажет, что ты будешь делать? Снова пошлешь?

Том молчал, кусая губы, стискивая пальцами одеяло, физически ощущая, как душа трещит по швам, а потом выдал невпопад:

- Знаешь, а у него татуировка на шее. Я чуть... Блядь, ну, что мне делать? Что? Я не понимаю, чего хочу, чего не хочу... Он с ума меня сводит. Или я сам себя, не знаю. Все эти желания, мысли, чувства. Откуда? Зачем? Почему? Я же... Я не знаю, Кэти! Но я не хочу, чтобы он исчез из моей жизни. Не пошлю, нет. Но я не знаю, что смогу ответить на это. Он же не делает ничего провокационного. Даже взять вчерашний вечер, когда мы пили с ним, мозги-то были набекрень, но он ни словом, ни жестом... Он сам и предложил разойтись по комнатам. Сам, понимаешь?

- Том, - твердо перебила его Кэти. - Мне вот кажется, что Билл так сделал только потому, что боялся сорваться. Конечно, я могу ошибаться и все такое, но, Том, поверь моей женской интуиции. По всей видимости, он умный, чувственный парень, но как бы ему ни хотелось быть с тобой, он боится тебя спугнуть, что ли. Он уже обжигался, помнишь? О твою реакцию? И теперь он не хочет повторения. Ему нужно, или чтобы ты сам сделал первый шаг, или дал как-то понять, что если ЭТО сделает он, то не наступит конец света. И давай, расскажи, что там за тату у него?

- Две буквы - "W" и "R". Черные, маленькие. На шее, под волосами, их и не видно совсем. - Том втянул воздух сквозь зубы, зашипев, не сдержавшись. - На вид - татуировка не новая, в смысле она у него давно. Я их случайно заметил и спросил. Не смог удержаться. А он ответил, что это инициалы - его и человека, которого он любил. И я видел, как его при этом корежило, Кэти, внутренне... Хоть он и пытался держать себя в руках. А еще он сказал, что это в прошлом, и что мы все делаем ошибки.

Кэти молчала, чувствуя, что Том еще не все сказал.

- Он так достойно держался, а я вот сморозил... Знаешь, ЧТО я, идиот, спросил? - Том выдохнул. - "Не думал свести ее?" Пиздец, да? Сумничал! Я просто чувствовал, что ЭТО важно для него. И что? Я приревновал? Неизвестно к кому... А ведь, кстати, я даже и не знаю, о ком была речь?

- Имеешь в виду, парень или девушка?

- Да! - Резко ответил Том, злясь на самого себя, и Кэти это понимала. - Я об этом говорю! Не знаю. Ничего не знаю. Я в себе разобраться не могу. А уж в нем - и подавно.

- Успокойся, Том! Не психуй, все будет хорошо. А пока... Слушай, Рафаэль, я так поняла, что секса у тебя уже не было сто лет, да? Может, тебе просто нужно расслабиться с кем-нибудь из подружек? И легче станет?

- Ты думаешь, что у меня спермотоксикоз? - Том это простонал, смеясь. - Даже если так, то в ближайшее время я, при всем своем желании, на подвиги не способен. У меня травма, я, блядь, как инвалид! Так что, спасибо тебе за совет, сестренка, но тут я пока пас.

 

***

Том позвонил своему напарнику, и тот согласился подменить его на два ближайших дня. Понимая, что небольшая передышка ему в этот раз очень нужна, Том переживал по совсем другому поводу - в эти дни он не увидит Уильяма. Том не сомневался, что они будут созваниваться, но это все не то. Том уже скучал по нему, по его глазам, улыбке и голосу. И если несколько недель назад это вызывало у Тома только раздражение, то теперь он даже испытывал приятное чувство - предвкушения их встречи.

После разговора с Кэти, он выкурил две сигареты подряд, его взволновало то, что говорила подруга о них с Биллом. Он чувствовал, что Кэти права - их с Биллом отношения не смогут долго продолжаться в таком ключе, как сейчас. Многое из того, что Том держал под замком в себе, будучи произнесенным вслух, разбередило душу. Закрыв глаза, лежа в постели, Том видел ЕГО. Выразительный, бездонный взгляд, так близко и так ясно...

Он вдруг подумал:

"А что было бы, решись я поцеловать его? Может, Билли бы мне врезал в ответ? Хотя, не врезал бы... Нет. Он бы ответил. Конечно, ответил бы... И что? Что дальше? А то я не понимаю, ЧТО последовало бы за этим! Хотя... Может, разбитое колено смогло бы остановить? Только кого - его или меня? Или уже не остановило бы ничто? Но, блин, если просто дать себе додумать эту мысль... Дальше - секс? Секс с парнем? Как в том гей-порно, что я однажды видел в инете? Но смотреть это на видео и заниматься на практике - две большие разницы, бля... Не представляю!"

Том почувствовал напряжение в паху, сжал пальцами неожиданно возбужденный член, сквозь ткань, даже не сразу поняв, что к чему, а потом в мозг, как скоростной экспресс, с грохотом, разрывающим перепонки, ворвалась мысль, от которой похолодело внутри:

"Господи, да я же просто хочу его!"

Эта мысль взорвала все то, что оставалось правильного и нормально в его реальном мире, оставляя развалины, хаос, погром.

- Ох, дорогая, о чем ты думаешь! Дожил ты, Трюмпер! "Додружился", сука, - простонал Том и, перевернувшись, зарылся лицом в подушку, сжимая ее со всей дури, все так же чувствуя желание, которое горячо и пульсирующе засело внизу живота. - Пипец! Может, ты еще в него влюбишься, придурок? Признаешься и цветы дарить станешь? Б*яяяяя... - Это был уже почти вой, вперемешку с рычанием.

А в голове все равно кружили картинки - такие неправильные, такие запретные, такие сладкие. Ямочки на пояснице Билла...

Открытый, впалый живот, темные соски...

Татуировка на красивой шее, под черными волосами...

Все то, к чему хотелось прикоснуться. Пальцами. Губами.

- Ну, все. Хватит. ХВАТИТ! - Том схватил подушку и закинул ее в ноги. - Блядь. Мальчика хочешь, да, Том? И когда ты успел педиком стать?

Сжал виски ладонями, попытался расслабиться. Нужно было срочно чем-то отвлечься, обязательно. Иначе то, что творилось сейчас в душе, грозилось свернуть и так распаленный желаниями мозг, окончательно и бесповоротно. Он решительно встал, матерясь на самого себя, откопал на столе в эскизах нужные ему работы, взял карандаш, планшет и вернулся назад на кровать, надеясь хоть немного отвлечь себя рисованием, тем более это были заданные работы, и в любом случае их нужно было довести до ума.

Но больше всего Тому хотелось напиться - в хлам, до бессознательного состояния, так, чтобы потом, придя в себя, он не смог бы даже вспомнить, зачем это сделал.

Вечером Билл позвонил Тому, чтобы удостовериться, что тот отпросился с работы, и пожелать ему спокойной ночи. Том плавился от такой заботы, улыбался и интересовался в ответ, как себя чувствует Билл, как его голова и плечо. После десяти минут обоюдных реверансов они, наконец, распрощались, и Билл, выдохнув, склонился лбом к руке, закрыв глаза и кусая губу изнутри.

Днем он зашел в гараж и долго стоял возле Томкиного мотоцикла, лаская кожаное сидение кончиками пальцев, чувствуя сладкую ноющую боль в груди.

А Том, после этого звонка еще долго сидел, уставившись в одну точку. Хотелось оказаться рядом с Биллом, заглянуть в его бездонные глаза, как тогда в ванной, взять его лицо в ладони - и смотреть, смотреть, смотреть...

- Ты придурок, Том, - покачал головой и усмехнулся. - Баб тебе мало?

 

***

 

Когда во вторник днем позвонила Ева и предложила Уильяму пойти в ночной клуб, он не колебался ни минуты - это была идеальная возможность отвлечься и немного проветрить свои мозги. Может быть, вымотав себя шумной ночью, проведенной с друзьями, музыкой и танцами, он сможет потом заснуть часов на десять, не думая о Томе?

Ближе к полуночи он подъехал на такси к клубу, где его ждала Ева и несколько ее друзей и подруг, давних знакомых Билла.

Общение, танцы, выпивка. Биллу нравились подруги Евы - элегантные девушки, ненавязчивые и самодостаточные, посещавшие клубы не столько для того, чтобы кого-то подцепить там, сколько ради приятного времяпрепровождения в хорошей компании. Никто из них не претендовал на Билли, еще на заре их знакомства поняв, что это затея обречена на провал. Именно это и нравилось Биллу в них. К нему относились очень тепло, но без фамильярности, все - даже парень Евы и приятели ее подруг.

Обычно Билли выпивал немного и в этот раз не собирался изменять своим правилам. Пару коктейлей между танцами и разговорами, но потом захотелось чего-то покрепче. Он заказал коньяку и, забившись в угол диванчика, не торопясь потягивал его, глядя на оживленную тусовку, вбирая в себя атмосферу и ритм клубной музыки, покачивая ногой в такт. Выпивка постепенно расслабляла его, Билли уже казалось, что все это ему снится - мозг заволокло теплым туманом, а мысли были такими ленивыми и гладкими, как медленно вращающийся над танцполом зеркальный шар. Образ Тома, наконец, перестал его донимать, отодвинувшись в глубину сознания, и Билли был этому в какой-то степени рад.

Ближе к трем ночи, чуть пошатываясь, он направился к стойке, заказать еще выпить, и издалека увидел сидящую на барном стульчике стройную светловолосую фигурку. Возле нее был свободный табурет, на который Билл и нацелился. Он не понял, вернее даже и размышлять не стал, парень это или девушка. Просто плюхнулся рядом, чуть задев плечом, пробормотав: "Прошу прощения". На что не получив ни слова, ни взгляда в ответ. Усмехнулся и махнул бармену, облокотившись о стойку и пока ждал, закурил, вертя зажигалку в руках. А потом рядом с ним раздалось раздосадованное шипение: "Черт!", и он краем глаза отметил, что сидящий рядом упорно щелкает колесиком своей зажигалки, которая не желает загораться. Билл машинально протянул свою зажигалку. И вот тут произошло то, что определило окончание этой ночи для него.

Резко повернутая голова, длинная с высветленными прядями челка, взгляд темных глаз, до боли в сердце напомнили Тома. Но это была девушка - высокая, стройная девушка в джинсовой куртке, своей короткой стрижкой и подростковой угловатостью напоминающая паренька. Билл даже представить себе не мог, что всего несколько дней назад, в другом баре, с его Томом случилось почти то же самое. Что так же переклинило его от вида девушки, напомнившей знакомого человека. Видимо, такова сущность влюбленного - искать любимые черты в других, когда их нет рядом.

- Спасибо... - чуть хрипловатый, но приятный голос.

- Не за что, - Билли рассматривал эту блондинку и понимал - торкнуло. Она не стала кокетничать и ждать, что он сам поднесет зажигалку к ее сигарете, а взяла ее сама и прикурила, затянулась, выдохнула и вернула ее на стойку ближе к Биллу. И все - казалось, она вообще забыла о том, кто поделился с ней огоньком. Потягивала что-то из бокала, курила. Молча и отрешенно.

Билл с интересом поглядывал на девушку. Его очень редко цепляло вот так, на раз, но сегодня он вдруг понял, что хочет эту девушку.

- Вы тут одна? - спросил он, развернувшись в ее сторону.

- Что? - она была погружена в какие-то свои мысли и даже не сразу поняла вопрос.

- Вы тут одна? - повторил Билл, предчувствуя, что сейчас его пошлют подальше.

Девушка нахмурилась, а потом усмехнулась. Билл отметил, что она почти без макияжа на юном, свежем лице - на вид ей было не больше восемнадцати, но, судя по тому, что у нее в бокале плескался явно не молочный коктейль, Билл сделал вывод, что ошибся со своей оценкой.

- Пришла не одна, - неохотно ответила она. - Но потом... так получилось...

- Поссорились? - Билл затянулся и понимающе кивнул. - Я не мог бы скрасить Ваше одиночество?

Девушка задержала на нем внимательный и оценивающий взгляд темных глаз, как будто впервые видя.

- А ты почему один? - улыбнулась уголком губ, наверное, сдержав усмешку.

- Ну, со всеми периодически случается, правда? Так может, как-нибудь это исправим?

А потом они вместе танцевали, медленно сокращая дистанцию между телами, и вот уже руки Билла скользнули по ее тонкой талии. Ритм музыки кружил голову, усиливающееся притяжение отдавалось внутри горячими волнами, пока на последнем медленном танце Билл не шепнул ей на ушко:

- Поехали ко мне...

И все.

 

То, что было дальше, промелькнуло для Билла как одно безумное мгновение, когда он в полдень открыл глаза, лежа на развороченной постели. Один. С трудом вспоминая, что произошло вчера.

 

Ночь. Прохладный воздух после ночного клуба приятно остудил разгоряченную голову.

Улица была пустынной, когда они вышли, ожидая такси. Она откинула голову, подставляя ему свои губы. Рассеянный свет фонаря делал ее черты расплывчатыми, но от этого не менее привлекательными.

 

Такси. Мелькающие за окном огни ночного шоссе, жаркие поцелуи на заднем сидении, шепот, разрывающее рассудок дикое желание...

 

Его квартира. Ключи в замок на ощупь...

Одежда, судорожно срываемая и тут же летевшая на пол, тихий смех...

Дрожь сильнейшего возбуждения, непослушные пальцы. Постель...

Горячая кожа, обнаженные тела, поцелуи, похожие на укусы. Влажная бархатная кожа, кайф, стоны, запах секса...

Рваное тяжелое дыхание, короткий отдых и новый провал в горячий туман, до изнеможения...

 

Рассвет, улица, отъезжающее такси, облегчение, удовлетворение, пустота на душе и понимание, что даже не спросил номер телефона.

 

Усмешка...

 

Упасть, уснуть, забыть...

 

***

 

Билл шел от стоянки к бару, прижав ноутбук к груди, таким образом, пытаясь сдержать бешеный стук сердца. Три дня он не видел своего Тома, а час назад они перекинулись парой смс, и теперь Билли шел к нему, как на свидание. По крайней мере, такое было ощущение. И когда переступил порог бара, почти сразу поймал такой нужный ему взгляд.

Он ждал его. Билл это понял.

Пока он шел к стойке, взмахом руки приветствуя Курта, болтающего со своим знакомым, Том так и не смог отвести взгляда - под распахнутой курточкой из мягкой белой кожи на Уильяме была черная облегающая водолазка, закрывающая шею, а на груди выделялась тяжелая цепочка светлого металла, которая тоже казалась белой на черном фоне. Все это дополнялось светло-голубыми джинсами, явно дизайнерской работы, с разнообразными нашивками. А еще эти волосы цвета вороньего крыла ниже плеч, оттеняющие его аристократическую бледность.

Том удивился, что еще может дышать.

- Привет, - крепкое рукопожатие, прямой взгляд, попытка не расплыться в улыбке до ушей.

- Как ты? - сказали оба одновременно и рассмеялись.

Билл сел у стойки, положив рядом ноут.

- Ну, тогда я начну? - Почесал он нос.

- Начинай! Тебе как всегда? Сок, лимон и коньяк?

- Да, спасибо, Том, - Билл придирчиво рассматривал его, будто пытаясь найти изменения, произошедшие за несколько дней, что они не виделись. Том выглядел немного осунувшимся, а круги под глазами были явно не от плохого освещения.

- Я нормально. Вчера просидел целый день за работой, а вечером меня Ева вытащила в клуб.

- Правда? - Том поднял взгляд от бокала, в который наливал коньяк.

- Да, я хорошо знаком с ее компанией. Иногда ходим вместе по клубам. Не часто...

- И как? - Том вопросительно приподнял бровь, ставя стакан перед Биллом. - Хорошо оттянулись?

Билл кивнул, усмехнулся.

- Отлично, - Билл несколько секунд помолчал, прикидывая, стоит говорить все или нет, но вдруг подумал, что если есть хоть небольшой шанс заставить Тома ревновать, то его надо использовать. А если повезет, то и увидеть хоть какую-то реакцию на свои слова. Прикинув это про себя, Билл продолжил, - расслабился так, что даже сам не ожидал.

Он замолчал, с загадочной и где-то мечтательной улыбкой на губах, погладил гладкую крышку ноутбука, не забывая смотреть на Тома.

"Он с кем-то переспал?!" - выстрелила мысль, и почему-то болезненно сжалось все внутри.

- Я тебя правильно понял? - еще никогда Тому не приходилось так отчаянно играть в "доброго приятеля", в то время как хотелось сдохнуть на месте. - Познакомился с кем-то? С продолжением?

Билл столкнулся с ним взглядом. Том улыбался. Губами. А глаза...

"Что у тебя такое, там, в глубине глаз, Том? Что это? Боль? Грусть? Ведь глазки-то не улыбаются совсем. Ты не знаешь... А я ведь, даже трахаясь с девушкой, так и не смог полностью о тебе мысли отогнать. Ты был ТАМ, Том... третьим. В моем сознании, в моих больных тобой фантазиях... "

- Угу, - Билл опустил взгляд и взял бокал. - Вообще-то, у меня впервые вот так спонтанно вышло.

- Ну, может, не зря? Может, во что-то серьезное выльется? - Том нес такую чушь беспросветную, что сам себе удивлялся. Но молчать он сейчас не мог, душу беспощадно царапало чем-то острым. Это было неожиданно больно.

- Том, я даже имени не запомнил, - покачал головой Билл, криво улыбаясь. - Знаешь, поговорка есть такая: "Секс не повод для знакомства"? Так вот она сработала этой ночью на все сто, как это не странно... Колено твое как?

Билл решил перевести разговор на другую тему, посчитав, что видел на лице Тома достаточно эмоций, чтобы сделать для себя выводы.

- Колено? Колено заживает, что с ним будет? Хорошо, что я отдохнул эти два дня. Рисовал, надо было дописать несколько работ, - Том говорил как автомат, в одной интонации, выпалив все эти слова, как заготовку, старательно пряча взгляд.

- У тебя круги под глазами. Не высыпаешься? - спросил Билли тихо.

- Да, что-то вроде того, - улыбнулся Том, зачем-то хватая чистый стакан и начиная его тщательно протирать.

Он нервничал. Он злился. Знал, что не имеет на это никакого права. Что на НЕГО не имеет никакого права. Только легче от этого не становилось.

- Ладно, я пойду, поработаю немного. Могу тебя домой подбросить после шести. Ты не против? - предложил Билли, снимая ноут со стойки.

- Правда? Спасибо, было бы здорово, - и снова механическая улыбка в ответ.

Поставив на "свой" столик стакан с соком и коньяк, Уильям подвинув стул так, чтобы сидеть вполоборота к Тому и иметь возможность украдкой посматривать на него, делая при этом вид, что поглощен работой. Он, конечно же, понял, что Тома очень зацепили его слова о вчерашних ночных похождениях, и был прав. Хотя "зацепили" - очень мягко сказано. То, что сейчас чувствовал Том, было похоже на внезапный удар под дых.

"Зачем он мне рассказал об этом? Чтобы что-то доказать? Что он - не гей? А ведь даже непонятно, с кем он переспал. С девушкой? А может, с парнем?" - Том глубоко затягивался сигаретным дымом, даже не замечая, как от напряжения дрожат пальцы, понимая, что нет для него разницы, с кем провел Билли прошлую ночь. Это было одинаково больно. Мерзкий внутренний голосок шепнул Тому, что пока он будет определяться, чего и кого он, Том, хочет, Билли вполне может найти себе другой объект для дружбы. Или... Воображение услужливо предоставило смутные, но от этого не менее бьющие по мозгам образы Билла в чьих-то объятиях - разметавшаяся грива черных волос, гибкое стройное тело, два неясных силуэта в полумраке спальни...

Том тряхнул головой, отгоняя наваждение.

"Я ревную. Я. РЕВНУЮ. ЕГО. Даже не зная, к кому. Заебись!"

 

***

 

W@R

31 октября 2008 г. 21:58

Тема: Размышления

Настроение: задумчивое

Плэйлист: Nick Cave "Murder Ballads"

Читать далее...

http://sweetest-prince.blogspot.com/...g-post_31.html

 

Я, наверное, идиот...

Или эта реакция Тома - ревность? А если не ревность, тогда ЧТО?

Рассказал ему, что вчера девчонку в клубе подцепил. Вернее сегодня ночью. Сейчас я даже говорить об этом не могу. Не хочется. Странно чувствую себя, обычно "одноразовый секс" - не мой профиль. А тут - как переклинило.

Я, конечно, сознательно ему это рассказал, но в подробности не вдавался (не хватало еще, чтобы Том догадался, ЧЕМ мне та девушка приглянулась)...

По идее, он должен воспринять это нормально, ведь так? При условии, что мы только друзья.))

Да он и пытался, нормально. Улыбался, делал вид, что-то там чуть ли не про судьбу заговорил.

Бля... только вот что-то во взгляде его было такое, что хотелось себя убить.

Неужели ревнует? Значит... Ведь это же так много значит, правда?)))

Или я снова херни какой-нибудь наворотил?

НУ, СКАЖИТЕ МНЕ КТО-НИБУДЬ, ЧТО ЭТО ПРОСТО РЕВНОСТЬ, и за этим ничего плохого не последует!!!

Блин, я так боюсь этого...

Хотя, постепенно мне начинает надоедать бояться всего. Я хочу что-нибудь такое сделать... чтобы Том прекратил прятаться за свою натуральность (в которой ни у кого нет причин усомниться!) и уже проявил какие-нибудь эмоции, кроме "дружеских".

Ведь они есть! Я вижу. Я чувствую, Том ))

Мне нужно подумать. Спешить мне некуда, вся ночь впереди.

 

P.S. На завтра мы договорились, что после работы заедем с Томом к нему за мольбертом и прочими принадлежностями, и все это отвезем ко мне. Том начнет меня рисовать...

Это так волнует, я бы даже сказал - будоражит!

Теперь мы чаще будем вместе по вечерам. Понимаю, что на многое рассчитывать не приходится, и свои фантазии мне надо держать под контролем, но... а вдруг?)))

Все равно сводит мышцы в сладком спазме при мысли об этом.

 

 

***

Билл выключил ноутбук и закрыл глаза.

Когда он вечером высадил Тома возле его подъезда и возвращался обратно, задумчиво покусывая нижнюю губу, он нервничал. Том показался ему таким странным сегодня, он улыбался, говорил, говорил, говорил - о всякой всячине, о пустяках. Потом вдруг замолкал, казался отрешенным, не смотрел в глаза. Эти перепады в настроении были так несвойственны Тому, что Билл насторожился. Конечно, на правах друга, он мог бы спросить, что с ним такое, но интуитивно понимал, что не стоит на этом заострять внимание, и делал вид, что ничего не замечает. Но на душе было паршиво, потому что Билл догадывался - все эти странности вызваны тем, как Том отнесся к его вскользь брошенным словам о сегодняшней ночи.

"Но почему? Неужели он меня к девушке приревновал? Мы же друзья? Или нет? А разве друзья... конечно, если это просто друзья, не могут порадоваться друг за друга? Я бы понял, если бы он пошутил бы по этому поводу... Но так?"

Остаток вечера был испорчен для них обоих. Уильям, вернувшись домой, все-таки выпил немного, чисто для снятия стресса, и сел работать, хотя сосредоточиться катастрофически не удавалось. А Том снова пытался отвлечься созданием очередного эскиза, но это помогло совсем ненадолго. Парни слишком часто поглядывали на свои телефоны, каждый умоляя провидение, чтобы ОН позвонил. Им хотелось быть рядом. Хотелось ясности, наконец.

 

***

 

Билли решил приехать за Томом к самому окончанию его рабочего дня, все так же принимая решения на подсознательном уровне, заставляя Тома скучать по себе и волноваться в ожидании встречи. Это работало "на ура" - Том после четырех часов практически не сводил взгляда с входной двери. Он ждал Билла, упрямо не собираясь звонить ему до самого конца, убеждая себя, что тот приедет, раз обещал. Том верил Биллу, он вообще не понимал, почему буквально во всем верит этому англичанину.

Подъехав к бару к шести часам, Билл припарковался рядом с входом. За барной стойкой уже был сменщик Тома, который кивнул на подсобку:

- Том сейчас подойдет. Что-нибудь выпьешь?

Билли попросил кофе и уселся за стойку, вертя на пальце ключи от машины. Когда Том вышел в зал и увидел его, Билл сверкнул такой яркой белоснежной улыбкой, что Том мгновенно растаял, сразу прощая ему долгие часы ожидания.

- Привет, - Том устроился рядом, теребя молнию своей куртки.

- Привет. Уже собирался на метро?

- Да, но я собирался позвонить тебе. Мало ли, может, ты в пробке где-нибудь застрял?

Билл отрицательно покачал головой, доставая купюру и оставляя ее на стойке.

- Нет, просто решил дома поработать. И я бы приехал все равно, или позвонил бы, заранее предупредил тебя, что не смогу приехать. Ну, что, вперед?

 

***

 

Том еще вчера собрал мольберт и все, что ему могло понадобиться для написания портрета, поэтому парни быстро погрузили это в багажник и поехали к Биллу. Настроение у обоих значительно поднялось, сейчас им было важно, что они вместе, а на все остальное было плевать. Том, любитель поесть, даже забыл про ужин, но Билли деловито заметил:

- Я заказал домой китайской еды. Ты как? Не откажешься, надеюсь? - он оглянулся на удивленного Тома.

- Ну, ты даешь! Зная тебя, могу предположить, что не из забегаловки заказывал? Я угадал?

- Да перестань ты! Я люблю хорошую кухню, - Билл улыбнулся, - поэтому выбираю тщательно. - А я хочу, чтобы ты поужинал со мной и хочу, чтобы тебе понравилось. - И промелькнула мысль: "Ты - тот, кого я хочу".

- Ну да, позировать на голодный желудок не здорово, согласен. Окей, только предупреждаю, что я с этими палочками китайскими не очень дружу, - Том закусил нижнюю губу с видом озадаченного ребенка.

- Я понял, - хохотнул Билл, выгнув бровь. - Значит, не только меня приходится "учить и учить"?

- Ну, типа того... - Том уставился в боковое окно, чувствуя на себе насмешливый взгляд.

- Я тебе ложку дам, - пообещал ему Билл. - Большую.

- Ты настоящий друг! - Том улыбнулся, понимая, что это маленькая месть за хот-дог.

"Один-один", - подумал он.

 

***

 

- Давай сначала немного перекусим, а уж потом разберемся с остальным, ладно? - предложил Билл, и парни, оставив все привезенное в коридоре, направились на кухню.

- Ты хоть скажи, что все это такое? - Том с интересом смотрел на стол, заваленный маленькими красочными упаковками, покрытыми иероглифами.

- А, ну это: "рагу по-шанхайски", "утка по-пекински", я просил все без чеснока, не знал, как ты к нему относишься, - пожал плечами Билл и продолжил, - овощной салат, грибы с ростками бамбука, креветки в сладко-кислом соусе. Вот, собственно и все. Выбирай.- Угу... И палочки, - усмехнулся Том, глядя на несколько упаковок тонких, изящно украшенных палочек, - и это ты называешь "немного перекусить"?

- Разве это много? - Билл улыбнулся через плечо, ставя в микроволновку блюда, которые надо было подогреть. - Ты садись, настоишься еще сегодня.

Они ели и смеялись, когда Том все-таки решил есть креветки палочками, и большую часть пришлось вылавливать по столу и в других блюдах, а некоторые и из-под стола. Им было так хорошо вдвоем, легко, спокойно и уютно. Время летело незаметно.

- Все! - выдохнул Том, гася окурок в пепельнице и отставляя пустую кофейную чашечку. - Спасибо за ужин, Билл. Все было супер, правда. Ты меня так разбалуешь.

- Для тебя - все, что угодно, - улыбнулся Билл, подумав: "Я готов тебя баловать всю жизнь. Я даже еще не начинал".

- Теперь можно заняться делом, - Том с видом сытого, довольного жизнью кота, только что не мурлыкал от удовольствия.

Чуть позже, когда был установлен мольберт с закрепленной на нем специальной чуть шероховатой фактурной бумагой под пастель, и Том наконец-то остался доволен освещением, он отправил Билла искать синюю рубашку. Билл принес две - хлопок и шелк. Том остановил свой выбор на шелковой.

- Да, вот эта, она свет лучше отражает, - он улыбался, глядя на эту рубашку, оценивая взглядом художника все достоинства материала. - То, что нужно. Она подчеркнет бледность, которая так тебе идет, и вообще, в ней будешь выглядеть очень даже секси.

Билл приподнял бровь, улыбаясь уголком губ, с интересом глядя на Тома, отмечая, насколько тот погружается в привычное ему состояние вдохновения, характерное для всех людей творческих профессий, будь то художник, артист, танцор, скульптор или писатель.

- Помнишь, как ты тогда сидел? - Том оглянулся на кресло. - Тогда надевай это и садись.

Том стоял рядом, держа рубашку, пока Билл стягивал с себя футболку. Он не хотел смотреть на Уильяма, когда он будет раздеваться. А тем более не хотел смотреть на шею, когда ворот футболки обнажит шею, подняв за собой волосы.

Не хотел. Не собирался. Совсем. И как всегда получилось все наоборот.

Этот взгляд перехватил Билли, бросая футболку на столик, сам того не замечая, провел рукой по шее, вернее по волосам на ней, как бы прикрывая ее. Этот жест заставил Тома стиснуть зубы. Он понимал, что эта татуировка скоро начнет ему сниться. Она не давала ему покоя...

И Биллу тоже. Но в другом смысле - вопреки всему, Билл чувствовал острую необходимость рассказать Тому все правду о татуировке - о себе и Рауле.

Он взял рубашку из рук Тома.

- Пусть будет расстегнута. И рукава тоже, - негромко говорил Том, глядя, как Билл поправляет воротник. - Знаешь, на тебе вчера цепь такая была, серебряная. Давай посмотрим, как она здесь будет смотреться?

- Хорошо, сейчас принесу, - Билли вышел из комнаты, а Том стоял, уставившись на снятую Биллом футболку. Перед глазами были две буквы на тонкой, изящной шее.

Том никогда раньше не замечал за собой такого. Понятное дело, все мы собственники, и своего отдавать не хотим, но разве нормально ревновать, если знаешь, что это было в прошлом?

- Он любил, - пробормотал Том.

Этот человек, кем бы он ни был, навсегда, хоть маленькой частичкой, но останется в сердце Уильяма. Вот это и мучило Тома.

Билл зашел в свою спальню и присел на кровать, нервно сжимая и разжимая пальцы. Он должен был сейчас решить - сможет он рассказать о Рауле или нет? Вчерашняя явная реакция Тома говорила о многом - их отношения уже практически перешли за грань того, что могло бы считаться дружбой, и теперь, возможно, настало время признаний. Билл понимал - Тому эта татуировка не дает покоя, и им обоим будет легче, если он скажет правду. Несколько раз глубоко вдохнул, для храбрости, встал, взял цепочку из ящика и спустился вниз, зная уже, что расскажет. И будь что будет. Только важно выбрать подходящий момент.

- Вот, - Билл протянул Тому свою цепь. - Эта?

- Ага, - Том аккуратно сгреб ее, рассматривая, - тяжелая. И красивая. Думаю, подойдет, надевай - и "ссыпал" ее в протянутую ладонь Билла.

- Давай, располагайся, - Том кивнул на кресло.

Билл, как в прошлый раз, забрался на кресло с ногами, сев на подлокотник.

- Угу, руку на спинку положи. Ногу сюда вот подтяни, - командовал Том, потом задумчиво закусил губу, глядя на ногу Билла. - Сними. - Вдруг сказал он.

- Снять что, Том? - Билл смущенно улыбнулся.

- А... носки снимай, - растеряно ответил он, как будто поясняя что-то само собой разумеющееся, - на тебе же рубашка расстегнута.

Билл улыбнулся и, наклонившись, стянул с себя носки. Том посмотрел на красивые ступни, выглядывающие из-под бахромы по-модному потрепанных джинсов...

"Идеально. А разве может в нем хоть что-то быть не идеально?"

- Да, то, что нужно. Одну ногу ставь на подлокотник, вторая пусть будет на сидении.

Он отошел к мольберту, оглядывая Билла, как дорогую вещь в витрине магазина, решая, подойдет или нет. Это не напрягало Билли. Он понимал, что по большому счету, он сейчас для Тома действительно просто красивая вещь. Модель.

- Садись так, чтобы ты был полностью расслаблен. Нужно ощущение комфорта, понимаешь? Это важно. Ни капли напряжения, ни в позе, ни в лице.

Билл оперся боком о спинку кресла, положив на нее сверху правую руку, свесив кисть, на половину скрытую расстегнутым рукавом. Ему было удобно, он подумал, что сможет просидеть так час или два.

- А вторую руку положи на колено, - Том подошел и поправил рукав, чтобы кисть была полностью открыта. Потом еще раз критически оглядел Билла, осторожно поправил прядь волос на плече, чуть сильнее распахнул рубашку на груди. - Тебе действительно удобно?

- Да, вполне.

Тома все так же продолжал отрешенно разглядывать свою модель.

- Сегодня я не буду тебя долго мучить. Сделаю пару набросков, определюсь с композицией. Примерно на час работы, - и откинул челку, упавшую на лицо его модели, слегка коснувшись пальцами скулы. Это прикосновение отдалось во всем теле Билла.

"Да успокойся ты! Для Тома это ничего не значит. Совсем. Просто мелочи. Просто ничего не значащий жест. Он вообще о другом сейчас думает", - Уильям был готов к такому же сосредоточенному на творческом процессе выражению лица Тома.

Но, встретившись с ним взглядом, понял насколько ошибался. Том смотрел в его глаза. Без улыбки. С полнейшей ясностью. Было ощущение, что он хочет сказать что-то, но не решается.

"Что?"

Билл выглядел волшебно. Вся его расслабленная поза, обнаженные ступни, изящные кисти рук, расстегнутая, будто небрежно наброшенная рубашка, нежные губы, рассыпавшиеся по плечам длинные волосы, темные красивые глаза. Это было настолько сексуально, так притягивало, что становилось не по себе. От этого кружилась голова, это прошибало сознание Тома вспышками электрических разрядов.

"Скажи. Хоть что-нибудь, Том!" - Билл смотрел на Тома и был уверен, что стук его сердца слышно даже в другой комнате.

- Ты обалденно выглядишь, - Том покачал головой и отошел к мольберту.

- Спасибо, - Билл нервно сглотнул.

- Это мне нужно тебя благодарить, - ответил Том и взял карандаш. - Такой модели нет больше ни у кого. Посмотри на меня, - попросил он, и Билл поднял на него взгляд. - Хорошо, вот так и сиди.

Билл не выдержал и опустил взгляд, выдохнув украдкой.

"Ты убиваешь меня, Том. Медленно убиваешь. Неужели ты не видишь этого?"

- Ты можешь смотреть куда угодно, просто, когда я буду рисовать твои глаза, мне будет нужно, чтобы ты смотрел на меня... какое-то время. Я тебе скажу, - Том вытянул руку с карандашом, прикрыв один глаз, измеряя соотношения размеров деталей обстановки и что-то начиная намечать на месте будущего рисунка. Поначалу очень осторожно, примериваясь, а потом все увереннее, когда начало вырисовываться то, что Том видел в своем воображении уже давно.

Билл с упоением следил за рождением портрета. Ему было интересно смотреть на лицо Тома, на движение его бровей, закушенную губу, на то, как он приоткрывал рот, прикасаясь к губам кончиком карандаша, внимательно вглядываясь в рисунок.

- Чем будешь писать? - Спросил Билл спустя какое-то время, понимая, что до сих пор они не говорили об этом.

- Пастелью, - ответил Том, не отвлекаясь от работы.

- Масляной? Или мягкой?

Том склонил голову.

- А ты знаток! Масляной - она выразительнее, на мой взгляд, это даст мне возможность показать то, что я вижу в тебе, - Том говорил убежденно, глядя прямо в глаза.

- А что ты видишь? - так же спокойно спросил Билл.

- Многое... - Том мягко усмехнулся, сощурившись. И от этого Биллу казалось, что все те чувства, что у него были связаны с Томом, сжались, как от испуга. А может быть от невыносимо болезненного ожидания того, что может последовать после его признания.

"Расскажи ему! Расскажи...", - шептал внутренний голос. - "И ты поймешь, что это уже не оттолкнет его".

- Ты для меня загадка, Уильям. И, может, поэтому ...- Том не договорив, вернулся к рисунку.

Билл на секунду закусил губу. Решаясь. Боясь. Почти не дыша от страха.

- Поэтому ты меня рисовал раньше? - подсказал Билли и стушевался, мгновенно пожалев о сказанном.

- Я видел, что ты узнал себя тогда, - ответил Том.

- Ты слишком хорошо рисуешь, чтобы не узнать себя.

- Спасибо, - Том потер нос, улыбнулся и продолжил рисовать, изредка бросая на Билла короткие взгляды, прокручивал в голове только что сказанные им слова. Когда-нибудь, он, возможно, и расскажет, как родился тот эскиз, который видел Билл у него дома. Расскажет, что ни до, ни после, не было такого с ним - транс, забытье, временное помешательство? Том не знал, что это было...

Парни молчали уже довольно долго - каждый о своем.

- Я хочу кое в чем тебе признаться, - Билл решился пойти ва-банк, понимая, что не сможет больше молчать.

Том замер. Все его чувства кричали о том, что сейчас произойдет нечто очень важное. Такое, что может перевернуть их отношения. Ледяные пальцы сжали сердце. Билл тоже был взволнован - секунду назад он отрезал себе путь к отступлению.

- Ты английский шпион, Уильям? - Выдохнул Том, удивляясь, что еще способен шутить, хотя практически и дышать-то не может.

- У шпионов нет татуировок, Том. Им не разрешается, - тихо ответил Билл, и Тому так захотелось обо что-нибудь опереться. Он понял, о чем будет разговор.

У Тома промелькнула нелепая мысль: "Не быть тебе шпионом, Трюмпер".

- Я должен тебе рассказать... - Билл опустил голову, выдохнул. - Пообещай Том, что ты хотя бы попытаешься меня понять, - Том смотрел на него и почти физически ощущал напряжение, исходившее от Билла, хотелось подойти и сжать пальцами тонкое плечо. Успокоить, ободрить, дать понять, что все хорошо. Но он мог только смотреть и бояться. Неизвестно чего...

- Я обещаю, Билл.

- Спасибо, - Билл кивнул, и левая рука коснулась цепочки на груди, бессознательно теребя ее. Вспомнив, что он позирует, положил руку на место. - Я не мог сказать тебе всего сразу, когда ты увидел татуировку. Я подумал... Я не знал, как ты отнесешься.

Билл говорил медленно, но уверенно, понимая, что теперь нужно идти только вперед.

- Эти буквы... Я сказал правду. Это инициалы имен. "W" - Уильям. А "R"... - Билл чуть помолчал. - Это действительно от имени человека, которого я любил. - Билл кивнул. - Но это не девушка, Том.

Билл опустил голову на секунду. Не в силах смотреть Тому в глаза. Так страшно было увидеть в них...

"Пожалуйста... Пойми меня, Том!"

Тому показалось, что в мозгу что-то щелкнуло. А потом он почувствовал резкую боль в правой руке, держащей карандаш. Он треснул в руке у Тома, вонзившись острым краем в ладонь.

Билл, почти теряя сознание от волнения, смотрел на то, как Том разжимает ладонь, и сломанный карандаш бесшумно падает на палас, и почти сразу Том, зашипев и тряхнув рукой, приседает за ним, кладет половинки на полочку подрамника и берет новый. И все это молча, с беспристрастным выражением лица, только чуть бледнее, чем обычно. И снова начинает рисовать.

Снова. Начинает. Рисовать.

Билл прекрасно понял, что произошло - для Тома это было шоком. А еще понял, что если сейчас Том что-нибудь не скажет - ну хоть что-нибудь - то не сможет он дальше и звука из себя выдавить.

Воздуха не хватало, он не мог вдохнуть его полной грудью.

- Как его имя? - спокойный вопрос, безумно нужный Биллу.

"Конец света все-таки откладывается".

- Рауль, - ответил Билл и вытер испарину, выступившую над верхней губой.

"РАУЛЬ!" - вспыхнуло в мозгу у Тома, и перед глазами всплыл светловолосый парень с фотографии.

"Это он? Неужели?"

- Рауль... - почти прошептал он. - Я видел его.

- Видел? Ты... не мог. О чем ты?

Том медленно положил карандаш и опустился на краешек кресла, стоящего рядом с ним, упершись локтями в колени, решив, что с такой слабостью во всем теле ему лучше присесть.

- Я когда ночевал у тебя... Книги смотрел, а там альбом стоял... Прости, я не должен был без разрешения... Я думаю, что не ошибся. Это он? Там надпись была на фотке: "Я и Рауль", и год. Не помню... Вы там вдвоем.

Билл медленно кивнул.

- Да. Он мой сводный брат.

Том опустил голову, глядя на свои переплетенные пальцы. Такой бури в своей душе он еще не чувствовал никогда.

- Не знаю почему, но я когда увидел его... - Том начал говорить и остановился. Потом добавил, - ты же говорил, что ты не... - и снова закончить сил не нашлось. - Ты мне врал?

- Не врал.

Что угодно Том был готов услышать сейчас в оправдание.

Но это тихое: "Не врал", заставило внутренне вздрогнуть.

Он ничего не понимал.

Том уже просто боялся сойти с ума.

- У меня не было секса с ним, Том. Мы просто... Он так и не пошел со мной до конца, - Билл замолчал на несколько секунд. - А потом мне и не нужен был никто, кроме него.

- Но... Ты любил его? - растеряно произнес Том. - Эта татуировка...

- Я любил его. Я, Том. - Билл отвел взгляд. - Верил ему, сходил с ума... А оказался не нужен. И татуировка эта по глупости. Мне пятнадцать лет было, когда я ее набил. Придурок малолетний...

Том не мог оторвать взгляда от Билла. От его тонких пальцев сжавших колено. И так больно ныло сердце.

- Я говорил правду, Том. При всем том, что могло быть у меня с Раулем, если бы он этого захотел - я не врал тебе. Не было у меня с парнями ничего. Никогда.

Том чувствовал, что, несмотря на всю сложность ситуации - стало легче. И даже почти отступила слабость. Он встал, вернулся к мольберту.

- Спасибо, Билл, - кивнул, улыбнувшись, и пастель коснулась поверхности листа.

Билли был обескуражен этой невозмутимостью Тома.

- Значит, вчера ты был с девушкой?

Билл смотрел на Тома, и до него медленно доходило, что он ничуть не ошибся, не поверив его внешнему спокойствию.

"Том вчера так и не понял!"

- Конечно... - Билли был растерян, в красках представив себе, как Том предполагал все это время, что у него могут быть не только девушки.

- Ты думал, что я был с парнем вчера, Том? И, вообще... все это время, ты подозревал, что я...

Том немного помолчал, но для Билла это было бесконечно и мучительно.

- Я верил тому, что ты сказал тогда, Билл. Что ты не гей...

- Но... тогда почему... Думал ТАК? Если верил, Том?

- Не знаю. Я... мне... вообще трудно объяснить все... Но знаешь, наверное, это не важно, - Том был не в силах больше рисовать. Рука теперь дрожала, и он просто оперся о подрамник.

"Действуй, Билли, действуй! Ты же видишь - он почти сдался..."

- Можно, я посмотрю, что получается, Том? - тихонько спросил он и, не дождавшись ответа, поднялся и подошел к Тому. Встал немного позади, почти касаясь его плеча своим.

Набросок был великолепен. Даже в этих еще не очень четких линиях Билл узнавал свои черты.

- Ты очень талантлив, Том. Это очевидно.

Том едва кивнул, оставаясь неподвижным. А Билл перевел взгляд с рисунка на затылок Тома. На светлые волосы, которые так хотелось взъерошить пальцами, на красивую, открытую, сильную шею. И сжимал пальцы за спиной, сдерживая себя.

А Том стоял, ни жив, ни мертв, глядя перед собой, и ничего не видя, чувствуя этот взгляд, тепло и тонкий запах парфюма, исходящий от Билли.

- Скажи мне, Том, - почти прошептал Билл. - То, что я тебе рассказал... Что ты думаешь теперь? Обо мне, о нас... Не расхотелось быть мне другом?

"Другом? Что ты сейчас делаешь Билли? Что ты творишь?" - Том стиснул зубы и сдержался, чтобы не втянуть сквозь них воздух.

- Я бы не бросил тебя на месте Рауля... - хрипло сказал он, и Билл зажмурился.

"Говори, Том... Говори..."

Том вдохнул всей грудью и медленно поднял голову вверх. Он боялся, что его сейчас разнесет от бушующих в груди эмоций.

Эта близость тел, когда даже не касаясь, они чувствовали такие сильные эмоции, исходящие друг от друга, сводила с ума, кружила голову. Казалось, еще немного - и рухнешь на колени от слабости. Или кончатся силы держать себя в руках, и тогда прижмешься к нему всем телом, может быть, разревешься от бессилия, а может быть, начнешь шептать, что с ума сходишь, шептать, что любишь, что хочешь больше жизни, при этом впиваясь пальцами в кожу, вжимаясь лицом в шею... Умирая и воскресая с каждым произнесенным тобой словом, с каждым гулким ударом сердца в груди друга. С абсолютной невозможностью жить дальше, если он так и останется всего лишь другом. То, что может произойти дальше, изменит жизнь. Навсегда изменит...

- А на своем месте, Том... не на его? - почти простонал Билл.

И, качнувшись, прижался к плечу Тома, опуская голову, касаясь волосами его открытой шеи, с безумным ритмом разрывающегося от любви сердца.

- Билл... - выдохнул Том, держась из последних сил, стискивая подрамник, и ясно видел перед собой ту черту, переступив которую, возврата уже не будет. Это прижавшееся к нему тело высокого стройного парня сводило его с ума, скручивало его нервы в морские узлы и распутать их не представлялось возможным.

- Пожалуйста, скажи мне, - снова шепот, и робкие пальцы легли Тому на руку.

Несколько секунд полной невесомости в трепещущих душах... А потом...

Потом они вздрогнули от неожиданной вибрации мобильника Уильяма, лежащего на журнальном столике.

Тонкие пальцы сжали свитер на его плече, хотя Том знал, ЗНАЛ, что если бы не этот звонок, то Билли сейчас сжимал бы его руку, а может быть и...

Они стояли, тяжело дыша, и смотрели на чуть двигающийся от вибрации мобильник. И оба его проклинали.

- Ответь, Билл... - Тихо попросил Том. - Может, важное что-то...

- Черт! - выдохнул с досадой Билл и с усилием разжал непослушные пальцы.

Отошел с телефоном к окну, чуть подождал, пытаясь успокоиться, и принял вызов.

Том присел на кресло, глядя на того, кто только что, чуть не остановил ему сердце своей близостью и несколькими словами, произнесенными едва слышным шепотом.

"Что мне теперь делать? Не знаю..."

- Да! Здравствуйте... конечно, узнал... как и было договорено, я все передал... Не проходит авторизация? Может, коды доступа неверные? Да, естественно проверю... Прямо сейчас? - Том видел, как Билл опустил голову, вцепившись пальцами в гардину. - Окей, я понял. Да, перепроверю все... Через десять минут я повторю коды вам на мейл... До связи.

Билл отключился и швырнул мобильник на диван.

- По работе? - Спросил Том, и Билл раздраженно кивнул.

- Да. Как всегда, срочно.

- Все нормально, - отозвался Том. - Я сделал то, что наметил на сегодня. Продолжим послезавтра, если ты не против?

- У тебя занятия завтра?

- Да, мне еще к ним кое-что подготовить надо. Я поеду, Билл. Как раз заберу мотоцикл...

Глаза в глаза. Растерянные улыбки. Растерзанные сильнейшими эмоциями души.

- Ты сможешь вести? А как же твое колено? Ты уверен?

- Конечно, без проблем, - Том кивнул. - Я уже в порядке.

 

***

 

Билл стоял, легонько проводя пальцами по царапинам на баке мотоцикла и почти касаясь коленом ноги Тома, глядя, как тот вставляет ключ в зажигание. Так не хотелось, чтобы он уезжал, но выбора не было.

- Ты там аккуратнее, ладно? Темно уже... и вообще... - улыбнулся, заглянув в глаза. - Доедешь, скинь мне смс.

- Окей. Договорились. Ну, что, до завтра?

- Да... - Билл взялся за руль, и на нем распахнулась куртка, обнажив грудь под так и не застегнутой шелковой рубашкой.

- Блин! - Том, не раздумывая, что делает, провел по груди Билла. Сверху вниз. Нежно. Очень нежно. Завороженно глядя на свои скользившие по нежной коже пальцы. - Простынешь, сумасшедший. Не лето же, а ты...

Билл не дышал, когда Том его касался. ТАК касался. Он придержал распахнувшуюся куртку, мечтая сохранить тепло этого неожиданного прикосновения Томкиных пальцев. Эту нежность, перехватившую ему горло.

- Мне пора, да и тебя работа ждет.

Натянутые перчатки и шлем, поворот ключа, гул ожившего байка, открытые ворота, плавно двинувшийся вперед мотоцикл, поднятая в прощальном жесте рука, рывок и взгляд полный тоски и нежности.

А еще мысль...

"Ты прав, Том. Я - сумасшедший. Ты все-таки свел меня с ума".

 

***

 

W@R

2 ноября 2008 г. 02:05

Тема: Мой первый опыт натурщика

Настроение: готов убить кого-нибудь

Плэйлист: The Kin - "Together"

Читать далее...

http://sweetest-prince.blogspot.com/...blog-post.html

 

Вам когда-нибудь хотелось разбить свой мобильник?

Даже не сомневаюсь.

Как же он иногда не вовремя звонит! Несколько часов назад я его швырнул на диван (а так хотелось об стену!)

Но сейчас немного отпустило, и я вдруг начинаю понимать, что, наверное, хорошо, что он зазвонил.

И не дал Тому ответить на вопрос, который я задал.

Может, я еще не имел права его задавать? Себе задать - мог, конечно. А вот ему...

Как бы это ни казалось кощунством, сейчас я понимаю, что это действительно нужно было остановить...

Я еще не сказал, о ЧЕМ я тут рассуждаю?

Да о том, от чего меня трясет до сих пор. И пальцы дрожат, как у наркомана в ломке. И как толком объяснить, даже не знаю, чтобы было понятно.

Если коротко - Том приехал рисовать мой портрет, а я все-таки сказал ему правду о Рауле. О том, что он был тем человеком, которого я любил, и что его имя у меня вытатуировано на шее. Я говорил, а сам боялся так, что колени дрожали, но все равно рассказал...

По-моему, это его шокировало. Я видел... Не поверите - он карандаш сломал в руке, когда услышал!

Я думал, что у меня сердце остановится. А еще он побледнел и молчал. Долго так молчал. А потом он сказал. Вернее, спокойно спросил ЕГО имя.

Я сначала вздохнул с облегчением, но оказалось - рано. Испытания на этом не закончились - Том видел фотку Рауля, когда ночевал у меня!!! Видел надпись на ней - и сложил два плюс два.

(я теперь все убрал, по всему дому, засунул все личные вещи, фото, даже невинные безделушки в ящик под ключ - НО ПОЗДНО)

Я прекрасно помню это фото. Я помню тот день...

Тогда я впервые сказал Раулю, что хочу его, а он...

Ладно, не будем об этом. Я хотел, чтобы вы поняли. Там, на той фотографии у меня было такое состояние, что я не знал, куда себя деть, и она, как ни странно, оказалась единственной правдивой. Вот и сейчас я чувствую то же самое.

И Том почувствовал. Он сам сказал. А потом стало еще веселее. ))

Я не предполагал, что Том о позавчерашней ночи, которой я ему наивно похвастал в баре, мог думать, что я провел ее с парнем!!! Представляете? Я так и не смог понять ничего.

То он верит мне, что я не гей. И в то же время подозревал, что я... Черт! Я сейчас и сам запутаюсь и вас запутаю. И Том сам себя не понимает. Я по нему вижу.

Ладно, когда-нибудь я попытаюсь докопаться до истины. А пока мне хватило тех эмоций и моих, и Тома, чтобы понять для себя самое главное - никто из нас не собирается останавливаться на дружбе. Это ясно, как день.

Я подошел сегодня к Тому близко-близко, стоял, почти прижавшись, я видел, как его трясло. И далеко не от дружеских чувств. Я даже подумал, что если сейчас его поцелую - он меня не оттолкнет. Все шло к этому.

И тут проклятый звонок! Все очарование момента было утеряно. Как я не разбил телефон - ума не приложу.

Ладно, все хорошо. Все будет хорошо!

Я потом видел его глаза. Да, мы смущались, да, нам было не по себе. Но Том не прятал взгляд.

И это было для меня так важно, черт возьми!

А потом, в гараже, Том меня коснулся. Всего на секунду... Его теплые пальцы...

Все. Не могу. Простите. Курить хочу.

 

 

***

 

Том лежал, вжимаясь лицом в подушку, пытаясь угомонить бешеное сердцебиение и разошедшиеся за этот вечер нервы, зная, что завтра на работу и надо хоть попытаться уснуть.

То, что произошло между ним и Биллом, не давало спокойно дышать. Ничего подобного по силе эмоций Том не переживал ни с кем и никогда. Сейчас ему было и страшно, и невыносимо сладко, и почти больно. Он и представить не мог, что все так изменится за какие-то два часа.

Там, стоя у мольберта, слушая голос Билла, впитывая его слова, он себя чувствовал, как в невесомости, как во сне. Он был благодарен ему за то, что он рассказал о Рауле, потому что Том больше всего в людях ценил искренность и прямоту. И в тоже время, оттого, что любимым человеком Уильяма был парень, стало еще хуже. Даже не потому, что в ориентации Билла не было теперь сомнений, а вот просто потому, что у него вообще был парень. Если бы "R" - оказалась девушкой, Том бы не отнесся так болезненно. И не понимал - почему?

Он видел, как непросто было об этом говорить Биллу. Видел, с каким внутренним волнением Билл рассказывал ему то, что было когда-то для него важно. И Том очень надеялся, что это было КОГДА-ТО. Давно. Не сейчас.

Том очень хотел задать один вопрос Биллу, но так и не задал. Он хотел знать: что делал бы Билл, если бы Рауль сейчас снова появился в его жизни и захотел отношений? Том побоялся услышать ответ на него. А это значило только одно...

"Я сам хочу быть с ним! Хочу. Черт! И, скорее всего, он это понимал, когда спрашивал меня, что бы я делал на своем месте, а не на месте Рауля. Билли... Парень, что же ты сотворил со мной? Как сейчас нам быть дальше? Насколько все это серьезно? Просто желание? Или нечто большее? И что было бы дальше, не зазвони телефон? Я же был на пределе! Понимал, что еще чуть-чуть и меня переклинит напрочь. Блядь! Я же чувствую себя с ним девственником. Да и почему бы мне себя так не чувствовать? Или когда придет время, все само собой встанет на свои места? О чем я думаю! Может, мне поискать в инете пособие для начинающих педиков, а, Билли? Сука ты! Ну, откуда ты взялся на мою голову? А главное - зачем? Чем все это закончится? Чем? Я влюблюсь в тебя? А ты? Что нужно тебе от меня, Билл? Что-то серьезное или после первого же траха, мы окажемся друг другу не нужны? Так что между нами? Просто желание? Или... Бля! ЧТО???"

 

***

 

На работе с самого утра Том каким-то внутренним чутьем предвидел, что сегодня Билла не будет. Даже без звонка и смс от него. То, что вчера очень многое изменилось в их отношениях - понимали оба. Но даже то, что все-таки не было это как-то ими озвучено, и не были до конца расставлены все точки - не напрягало. Том знал, что если бы Билл сегодня пришел, то все было бы как всегда: чуть смущенные улыбки, взгляды, слова. Только для них. Для двоих.

К концу дня Том уже был готов к тому, что Билла увидит только завтра - вечером у него были занятия в художественной школе. Но когда он приехал в студию, то выяснилось, что преподаватель, ведущий у них мастер-класс, заболел, и сегодняшние занятия перенесли на следующую неделю.

И тут Том растерялся - первой мыслью было, позвонить Уильяму и спросить, можно приехать к нему - вот прямо сейчас? Но Том заставил себя чуть успокоиться и подумать, удобно ли это. Покурил пару минут, чувствуя, как все сильнее накаляется все внутри, а потом плюнул на все сомнения и набрал номер.

Уже через минуту Том несся к нему под начинающим накрапывать дождем через вечерний Гамбург.

Конечно же, Билл сказал: "Приезжай". А разве мог он сказать что-то другое? Когда Том объявил, что будет меньше, чем через полчаса, Билл еще какое-то время стоял, стискивая такую еще вчера ненавистную трубку, готовый сейчас ее расцеловать.

Том ехал под все усиливающимся дождем, а когда выбрался на загородную трассу, уже знал, что к Биллу он заявится мокрый насквозь. Одетый в кожаные брюки, но при этом в обычную куртку, потому что свою мотоциклетную он так и не привел в порядок после аварии, Том чувствовал, как под ворот стекает со шлема вода. И ничего поделать с этим не мог. Ну, не разворачиваться же обратно? И Том ехал вперед, к тому, кто его так ждал.

Притормозив у ворот, он заехал в калитку, которую Уильям предусмотрительно оставил открытой, чтобы не ждать под дождем. Том проехал прямо под навес возле гаража, заглушил мотор, уже увидев Билла, стоящего на крыльце, ожидавшего, пока он закончит возиться с мотоциклом.

- Привет, - Билл, улыбаясь, смотрел на подходящего Тома, с которого ручьями текла вода, а потом за рукав, молча, втащил его в дом.

- Сейчас тебе сырость разведу, - Том, виновато улыбаясь, топтался у входа и смотрел на Билла, пытаясь мокрыми озябшими пальцами расстегнуть куртку.

Было странное ощущение, что он и не уходил от Билла со вчерашнего вечера, что просто выходил проведать свой байк и тут же вернулся. На Уильяме была все-та же синяя шелковая рубашка, так же распахнутая, как вчера. И Том медленно опустил взгляд по обнаженной груди, не в силах отвернуться. Билл это видел.

- Ты давай, раздевайся, - одно спокойное плавное движение тонких пальцев и замок был расстегнут. - Простынешь.

- Да я не замерз. Не было дождя вечером. Я выезжал - не было. А потом как хлынул... - оправдывался Том, давая стянуть с себя куртку, а потом пальцы Билла легли на мокрый ворот свитера.

- Проходи в комнату и снимай свитер, и что там у тебя под ним, ты же насквозь промок, сейчас горячего чая принесу, я только заварил. А может чего-нибудь покрепче? - Том отрицательно покачал головой. - Окей, значит чай, и что-нибудь сухое найду. А твое в сушку бросим, пока будешь рисовать, высохнет, давай... - Билл нетерпеливо подтолкнул Тома в гостиную. - Я сейчас вернусь.

Том благодарно улыбнулся, заходя в комнату, теребя мокрый свитер. Ему казалось немного неловко раздеваться, но другого выхода не было, оставаться в мокрой одежде было не умнее. Он чуть посопел, повздыхал и стянул с себя свитер.

Подержал его в руках, не зная куда положить, и, в конце концов, положил на столик, чтобы не замочить обивку.

А потом начал стаскивать с себя мокрую футболку и замер, услышав за спиной тихий выдох:

- Б*яяяяяя... Том!

И не сразу понял, что Билл увидел его татуировку. Он не подумал об этом, раздеваясь, и, если честно, совершенно о ней забыл, как забываешь о том, что у тебя шрам на руке со школы - пока не возникает повод вспомнить. Все эти дни, пока у Тома в голове вертелась тату Билла, он помнил о своей - а сейчас, расслабившись, забыл.

- Том, - звук поставленной на столик чашки. - Я не знал... У тебя, Том... И ты молчал! О таком - мочал!

Этот тихий голос, захлебывающийся восторженный шепот, прошибал Тома насквозь. А Билл, завороженный увиденной татуировкой, на и без того необыкновенно красивой спине Тома, его широкими, в меру накачанными плечами и тонкой талией, вовсе боялся, что не сможет сейчас и вдоха нормально сделать.

Билли был заворожен увиденным, он даже и представить себе не мог, что на спине Тома, "живет" такое крылатое, когтисто-зубастое чудо. Изящный, причудливо изогнутый, тонкий китайский дракон одним глазом косил на медленно подходящего Билла. И по мере приближения, казалось, что он все сильнее прижимался к своему хозяину, вжимаясь в его тело животом, все сильнее вцепляясь в него коготками, при этом стараясь не поранить кожу, выставляя острый гребень навстречу чужаку.

Черный рисунок был шикарен. Мощная челюсть дракона была приоткрыта, обнажая острые как лезвия зубы в оскале. Ноздри раздувались, и казалось, что он действительно дышит. Сильно выступающие надбровные дуги выдавали в нем ярость, так же как и пристальный, очень настороженный взгляд, с узким вертикальным, как у кошки, зрачком.

Билл сделал несколько шагов, которые отделяли его от Тома. На автомате. Без раздумий. Ему нужно было увидеть это чудо вблизи. И не только увидеть - безумно хотелось прикоснуться к нему. К этой, так скрупулезно прорисованной спине дракона, с напряженными мышцами под чешуйчатой кожей и наполовину сложенными перепончатыми крыльями, которые в любой момент готовы развернуться во всю свою мощь и укрыть ими хозяина. Или взлететь и ринуться в бой с врагом. На самом деле создавалось ощущение стража, верного охранника, который оберегал ЕГО Тома от бед, невзгод и недругов, готовый сражаться за него не на жизнь, а на смерть. Это ощущение было таким сильным, что прежде чем коснуться крылатого зверя, Биллу хотелось прошептать: "Успокойся, я не враг! Я тот, кто никогда не обидит твоего хозяина. Тот, кто, так же как и ты, хочет оберегать его и любить. Любить больше жизни. Позволь, мне это так необходимо".

А потом теплые пальцы коснулись головы дракона, лежащей на чуть выступающей левой лопатке Тома, и тот стиснул пальцами футболку, которую так и не успел положить. А еще закрыл глаза, понимая, что сердце, которое почти замерло до прикосновения Билла, сейчас будет долбиться так, что его будут чувствовать пальцы, которые так нежно касались татуировки.

А Билл, почти в трансе, осторожно прикасался к рисунку, медленно спускаясь все ниже по телу дракона, по хвосту, который, изгибаясь, обвивал торс Тома, переходил вперед на бедро и скрывался под поясом брюк, явно заканчиваясь гораздо ниже.

Тома не отпускало дежавю: Билл стоял за его плечом, как и вчера, когда они оба сходили с ума от близости друг друга. Все то, что они пережили, снова накрыло с головой. Так, что это невозможно было игнорировать. Нервы были натянуты до звона. А прикосновение пальцев Билла стало последней каплей в чашу терпения Тома. Он пытался взять себя в руки, честно пытался. Только Билл не дал - помимо прикосновения, Том чувствовал на своем плече его дыхание, глубоко вдохнул сам, и его накрыло безумное желание быть ближе. Еще ближе. И когда нежные пальцы заскользили вниз, к поясу, по чувствительной коже, это было почти болезненно, невыносимо нежно, и Том не выдержал, он больше не мог переносить этой убийственно сладкой пытки и крепко схватил за руку Билла, останавливая ее движение.

"Что же ты творишь, Уильям?"

И вот тут Билл вздрогнул, почти испугавшись сильных пальцев, сжавших его запястье до боли. Не дыша, не до конца понимая, что происходит, он смотрел сейчас на Тома, который мучительно медленно поворачивал голову. Билл не знал, что последует за этим, сходил с ума и ждал. А Том бросил футболку на кресло и, не отпуская руки Билла, разворачивался к нему, чтобы увидеть взволнованные, безумно красивые глаза, сглотнуть, понимая, что это конец. Если не сделаешь ... что-нибудь, то больше не сможешь нормально вздохнуть и умрешь.

"Останови, если хочешь убить".

И поэтому Том не мог остановить себя, страх внезапно отступил, в эту секунду, показавшую ему бесконечной, он почувствовал, как падает в пропасть. Это оказалось контрольным выстрелом для его воспаленного мозга. А ведь это была всего лишь секунда в реальном времени, так растянувшаяся для них обоих.

"Ты смог меня подчинить себе..."

Всего лишь миг, в который они успели так много почувствовать, и заглянуть в бездну глаз друг друга, видя там желание и страсть. Миг, в который Билл все понял. Это уже не сон, что он видел беспокойными ночами, душа в себе стоны бессилия. И боялся поверить в то, что не спит, боялся вдохнуть, чтобы не спугнуть то, что так долго ждал.

"Ты не снишься, нет! Только не сейчас!"

Том развернулся, резко дернув на себя опешившего от неожиданности Билли. Дрожь во всем теле, когда свободная рука легла на тонкую шею, под гриву черных волос, сильно сжимая, и тепло пальцев Тома на обнаженной коже кажется ожогом.

"Пожалуйста..."

- Том, - вырвалось, прежде чем губы были прижаты к другим, теплым и требовательным.

И губы Билла дрогнули, то ли от робости, то ли оттого, что появился комок в горле, от нежности, накрывшей так неожиданно, несмотря на всю резкость Тома.

"Ты же хотел этого не меньше? Правда?"

А Том держал его голову, сжимая в кулак длинные волосы на затылке, сильно, почти грубо прижав к себе, при этом другой ладонью чувствовал его щеку, как тогда, в ванной глядя Билли в глаза, пытаясь делать вид, что спокойно может дышать. Губы Тома были требовательно-нежными, и Билл даже сквозь пелену накрывшего его безумия понимал, что даже если бы он сейчас не ответил Тому на поцелуй, тот бы все равно заставил его сделать это. Настойчивостью или силой, но он бы своего добился. Только Билла не нужно было заставлять.

Для него это сумасшествие, накрывшее их обоих, было бесценным даром, таким, что он без раздумий не только открыл губы навстречу, но и сам обнял Тома и прижал к себе, теряясь от его близости, от теплой ладони на своей щеке, от ощущения горячей кожи, что касалась его груди. И чувствовал, как в Томе, в каждом его действии, вдохе и выдохе сквозила чувственность, смешанная с животной страстью сильного молодого зверя.

"Да, это не любовь. Но ты меня хочешь, и это уже немало".

Том был почти груб в поцелуе, но эта грубость граничила с нежностью, а не с желанием причинить боль, Билл это чувствовал и отвечал тем же. Такими же резкими впивающимися поцелуями. И это ему безумно нравилось. А еще нравилось, вернее, не просто нравилось, а сводило с ума то, что Том, так же как и он сам, не закрывал глаза. Нет, конечно, закрывал, но иногда, когда они, задыхаясь, на мгновение отрывались друг от друга, он видел, как Том смотрит на его губы, прежде чем впиться в них снова. Билл видел, насколько он был искренен в том, что делал, насколько погружен в экстаз.

"Я хочу быть с тобой. Я так этого хочу..."

А Том плыл по течению своего безумия, ощущая, как Уильям отвечает на резкие поцелуи, чувствовал жар его чуть подрагивающего языка на своих губах, и прикасался к нему своим, не менее горячим и не менее жаждущим. И еще была сладкая боль, потому, что ЕГО пальцы, зеркально отвечают на поцелуй, впиваясь пальцами в кожу, в напряженные мышцы спины. Это заставляло с силой выдыхать в приоткрытые губы Билла, чтобы не застонать, не заскулить. И снова и снова стискивал волосы в кулаке и кусал податливые губы, которым так этого хотелось.

"Сильнее! Еще! Мне это нужно..."

И принимал, принимал, принимал в ответ от него такие же сумасшедшие поцелуи и боль, чувствуя, как Билл ударяется зубами о его, не в силах угомонить эмоции. А потом, когда втянул в себя язык Билла, на мгновение замер, сдерживая стон - среди живой влажной горячей плоти рта, он вдруг почувствовал металлический прохладный шарик, тот, что так долго не давал покоя в его фантазиях. И ласкал, уже ласкал, обвивая это чудо своим языком.

"Господи! Я и не знал, что бывает ТАК!"

Несмотря на боль, которой они и не хотели избежать, парни плавились, вжимаясь друг в друга, чувствуя тепло изнемогающих тел и сильнейший возбуждение, бушующее внутри, как торнадо. А еще дерзкие пальцы, которые как будто хотели оставить метки на чужой коже.

"Он мой! Мой..."

Адреналин зашкаливал так, что стоял гул в ушах, от бешеного ритма сердца.

"Я же парень... Ты такой же, как я. Но почему мне сейчас это не важно?"

Но когда теплая рука на спине Тома, опускаясь все ниже, дошла до пояса, и тонкие настойчивые пальцы скользнули под брюки, сжав упругую ягодицу, Том вздрогнул, как от удара. И резко придя в себя, взял Билла за плечо, оторвался от него, глядя куда-то вниз, тяжело дыша ртом, чувствуя, как влажные искусанные губы начинают пересыхать от этого рваного дыхания.

"Стоп! Стоп!!! Что ЭТО? Почему ТАК?"

Билли замер. Он понял, что допустил ошибку - слишком быстро, слишком откровенная ласка, слишком...

- Прости... - прохрипел Том и, так и не поднимая головы, чуть развернулся в сторону, отпуская Билла.

"Все просто. Все так и должно быть... Но тогда почему сейчас так хочется исчезнуть?"

Потому, что не готов принять ситуацию, в которой оказывается ты не один из вас двоих - ОН.

Это то, о чем Том даже не задумывался до сего момента. И это не только остановило, это ошарашило его настолько, что Том понял, что ему нужно сейчас - остаться одному. Его трясло от всего, что произошло, а еще больше оттого, что МОГЛО произойти.

 

Билл протянул руку, чтобы коснуться плеча Тома, но остановился.

- Это ты прости... Я не должен был... так. Прости, я... - тихонько сказал он, потом, сделав шаг, поднял футболку Тома и, забрав мокрый свитер со стола, добавил, - я брошу вещи в сушку и принесу из своего что-нибудь, ладно? Ты пей чай, Том. Остывает...

И вышел.

Том, закрыв глаза, сжал пульсирующие виски ладонями, боясь, что разорвется сердце.

- Блядь! - то ли стон, то ли шепот, и он резко поднял голову, понимая, что у него только один выход.

Билл, пытаясь в своих вещах найти футболку, подходящую для Тома, тихо матерясь по-английски, проклинал себя за несдержанность. Он поверить не мог, что все-таки смог испортить все, чего так долго ждал. Но дело было сделано, и он знал, что сейчас вернется и попытается спокойно все объяснить, попросить миллион раз прощения, если придется, да все что угодно... А потом замер, услышав шум, который ни с чем нельзя перепутать - звук захлопнувшейся входной двери.

Билли представил, ЧТО это может означать.

- Нет, Том! - Он вскочил, кидаясь вниз, оглядев пустую гостиную, и когда он был уже в коридоре, с улицы донесся рык заработавшего двигателя байка, и было слышно, как резко он взял с места, взвизгнув шинами.

- ТОМ!!! ТОМ!!! - Билл распахнул дверь, вырываясь на крыльцо, понимая, что уже опоздал - габаритные огни в темноте уже мигнули за оградой, стремительно удаляясь. Но все-таки Уильям выбежал под дождь, на дорогу, глядя вслед мотоциклу.

- ТОООООМ!!! НЕТ! Пожалуйста!

Но он знал, что Том его не услышит. Шлем и рев байка заглушили его крик.

Билл стоял оглушенный, даже не чувствуя холодных капель, стекающих по его лицу. Не зная, что делать теперь, глядя на исчезающие вдали огоньки и слушая затихающий шум, и все громче бьющееся в груди сердце.

Том и сам не смог бы толком объяснить, что произошло ТАМ, когда его почти отбросило от Билли. Состояние, в котором он находился, напомнило ему, что еще с самого начала их отношений он чувствовал себя сапером рядом с Биллом, а сейчас понял - почему. Том всегда на подсознательном уровне знал, что если Билл сделает шаг навстречу, решив перевести их отношения за черту дружеских, то он не сможет этому сопротивляться. Так и получилось.

Вчера, когда Том рисовал Билли, он все-таки наткнулся на мину, но телефонный звонок не дал ей взорваться. С другой стороны, у Тома не было возможности ни обезвредить ее, ни подорваться на ней окончательно и бесповоротно. Зато сегодня Том упрямо вернулся на то же самое место, и взрыв все-таки произошел, накрыл с головой их обоих, а то, что последовало за ним, если и не убило окончательно, то уж точно ранило так, что невозможно будет избежать последствий. Уже никогда он не сможет посмотреть в эти красивейшие глаза без мысли: "Я хочу тебя". Вот только это "хочу" стало причиной того, что Тому сорвало крышу.

Даже целуя парня, он был убежден, что роль мужчины здесь принадлежит ему, Тому, но то, что произошло потом... Эти руки Билла, которые, забравшись под пояс брюк, так по-хозяйски сжали его задницу, дали вдруг понять, что мужчина тут оказывается не один. Это испугало? Скорее ошеломило. Том не думал о таком распределении "ролей".

Да, он сбежал, позорно сбежал от Билла, пытаясь сбежать от самого себя. Хоть на время, чтобы попытаться собрать в кучу раскрошенный мозг. Тома трясло, он понимал, что не уедет далеко, если хоть немного не успокоится, и, проехав несколько кварталов, свернул на обочину. Он остановился подальше от освещения, заглушил байк, содрал с себя шлем, швыряя его куда-то в сторону, на мокрую траву, почти воя от состояния полной растерянности.

Тело горело, он не чувствовал холода, ему было сейчас плевать на то, что он в расстегнутой куртке, надетой на голое тело, стоит под проливным дождем. Матерясь и тяжело дыша, плохо понимая, что делает, выдрал из кармана пачку сигарет и, достав одну, попытался прикурить. Раз за разом, щелкая колесиком зажигалки, пока сигарета не промокла насквозь, и он, смяв ее в дрожащих от возбуждения пальцах, не отбросил прочь. А потом в бессилии откинул голову, подставляя горящее лицо и зацелованные припухшие губы под хлесткие капли, стараясь остудить жар, охвативший его тело и душу. Глубоко дыша ртом, стирая влагу и убирая мокрую челку с лица, он чувствовал, как капли стекают по шее, собираясь в тонкие ручейки, и струятся по вздымающейся груди. От него поднимался пар и растворялся в холодном воздухе. Тому хотелось кричать.

Он так и сидел, прислонившись к мотоциклу, отдавая себя во власть темноты, не понимая до конца, чего хочет больше - бежать на край света или вернуться обратно, к НЕМУ.

И продолжить с того, на чем остановились.

 

 

***