Тематика романсов П.И. Чайковского в контексте развития его творчества

    Как уже отмечалось в работе, П.И. Чайковский использует в романсах различные по тематике и своему художественному достоинству поэтические тексты. Круг поэтов, к которым обращался композитор на протяжении творческого пути, чрезвычайно широк и разнообразен: А.К. Толстой, А. Фет, Я. Полонский, Л. Мей, А. Майков, А. Апухтин, Н. Огарев, К. Аксаков, А. Плещеев, Ф. Тютчев, А. Хомяков, А.С. Пушкин, М. Лермонтов, Н. Некрасов, И. Суриков, Д. Ратгауз, Н. Щербина, Н. Греков, Д. Мережковский. Также Чайковским используются французские тексты П. Коллэна, Э. Тюркети, А. Бланшкотт и целый ряд переводных стихотворений И. Гете, Г. Гейне, Х. Геллерта, А. Мюссе, А. Мицкевича, В. Сырокомли, Т. Ленартовича, В. Соллогуба. Кроме того, ряд романсов написан на собственные стихи («Простые слова», «Страшная минута»).

    Это разнообразие текстов можно сравнить с кругом мелодических интонаций, которые вошли в романсы Чайковского. В свой мелодический язык он впитывает и истоки, идущие от высоких образцов профессиональной музыкальной культуры, и повседневные бытующие звучания. Так и при отборе текстов композитор останавливается не только на первоклассных образцах русской поэзии, но и берет материал из второстепенных линий, бытующих в русской жизни второй половины XIX века.

    П.И. Чайковский широко использует интонации полуфольклорной, бытовой музыки, от которой отказывались композиторы "балакиревского кружка" как от "банальности", и которая, тем не менее, жила в музыкальном сознании огромной массы любителей музыки. Композитор умел расслышать в хорошо известном, пусть даже банальном, то образное содержание, которое притягивало к себе и волновало слушателей. Симфонически преображенными зазвучали в его музыке интонации быта. Смелость Чайковского в использовании и поэтизации музыкальных "бытовизмов" может сравниться только с гениальной смелостью А.С. Пушкина, непринужденно вводившего в поэтический язык элементы бытовой речи, благодаря чему его поэзия до сих пор остается непревзойденной в своей естественности.

    Отдельный свод поэтических источников романсов составляют тексты, связанные с воспроизведением характера народной речи и интереса к национальному колориту («Али мать меня рожала…», «Баловница» (А. Мицкевича), «Вечер» (сл. Шевченко), «Канарейка» (сл. Л. Мея), «Кабы знала я, кабы ведала…», «Я ли в поле да не травушка была…» и другие). В этих произведениях народный колорит выражен не только в вокальной партии, но и аккомпанементе.

Широко раскрыта в вокальных произведениях П.И. Чайковского тема женской судьбы, девичьих мечтаний, безжалостно и грубо разрушенных жизнью. Композитор написал целую серию романсов на эту тему. «Кабы знала я, кабы ведала…» (сл. А.К. Толстого), «Я ли в поле да не травушка была» (сл. И. Сурикова) – одни из них.

Тема душевной тоски, сожаления о былом и безвозвратно ушедшем звучат в романсах «Ночи безумные» на стихи А. Апухтина и «Ночь» на стихи Я. Полонского.

В дальнейшем, драматичность в его романсах только усиливается. Это заметно на примере произведений из op.57 – «На нивы желтые» (А.К. Толстой). Стоит отметить, что в словесном тексте нет такого безнадежного отчаяния, его уместнее отнести к меланхолии, задумчивому настроению, связанному с тишиной и покоем. Чайковский же увидел содержание стихотворения несколько иначе. Его природа окрашена в сумрачные тона, во вступлении слышатся удары, напоминающие колокол. Безысходное страдание пронизывает весь романс, оставляя после себя лишь тоску и одиночество.

Среди вокального творчества П.И. Чайковского заметно выделяются песни, которые он сочинил для детей. Это цикл, который состоит из 16 номеров; они написаны на стихи А. Плещеева, И. Сурикова и К. Аксакова. Эти произведения обращены именно к детям, рассказывают об их интересах, наполнены соответствующей тематикой. Среди этого цикла одними из самых популярных являются песни «Мой садик», «Весна», «Кукушка». Некоторые исследователи отмечают близость этого цикла к творчеству М.П. Мусоргского. По моему мнению, произведения Чайковского для детей воспринимаются несколько иначе: они раскрывают именно взрослые представления о детской жизни, в них присутствует тон наставничества. Модест Петрович, в свою очередь, исследовал и показал изначально содержащиеся в душе ребенка взрослые страсти, смешение добра и зла, раскрыв при этом некоторые законы психологии.