Глава 3. Почему-то без названия.

-Андрей Геннадьевич, ты где-нибудь видел такое?

А посмотреть было на что (хотя, по сути, смотреть было совершенно не на что). Девятиэтажка, из которой они только что вышли, стояла посреди бескрайней степи. Только пожухлая трава и едва угадываемые возвышенности, что даже холмами не назвать, и так до самого горизонта, теряющегося в синеватой дымке.

-На Казахстан похоже, или на Монголию. Да не, точно. Монголия. В Казахстане должны быть казахи, а я казахов не вижу.

-То, что ты не видишь казаха – это не значит, что его нет!

-А существуют ли вообще казахи?

-Я точно знаю, что существуют Мытищи, в остальном не уверен.

Андрей Геннадьевич задумался над вопросом «Есть ли в Мытищах казахи? И если есть, то, в каком количестве, и в каком агрегатном состоянии?». Вряд ли бы Андрей Геннадьевич смог ответить, зачем ему сейчас эта информация, так же как и смог бы в результате выдвинуть хоть сколько-нибудь не трансцендентное предположение по вопросу представителей средней Азии в пределах московской области.

-Смотри, там что-то есть, за углом дома! – Вывел его из задумчивости Леха Ебать. – Надеюсь, это магазин. Я сейчас энергетос бы выпил.

Но обойдя дом, наши герои не обнаружили магазина, зато нашли автобусную остановку и асфальтированную дорогу, уходящую куда-то вдаль. На остановке сидел человек. При ближайшем рассмотрении это оказался мужчина лет 30, одетый вполне буднично. Лицо его обременяла трехдневная небритость и приятная усталость.

-Скажите, пожалуйста, а какой автобус отходит с этой остановки?

-953.

-И часто он приезжает?

-Тогда, когда он нужен. Здесь, молодые люди, всё случается тогда, когда это необходимо. Ни минутой раньше и не секундой позже.

-А скоро этот момент настанет?

Мужчина полез в карман, не то за телефоном, не то за часами, но достал небольшое карманное зеркальце и некоторое время разглядывал в нем своё лицо:

-Уже почти не красные... – пробурчал он себе под нос. – С минуты на минуту должен быть. Вы тоже поедете?

-Не уверен. А куда идет этот маршрут?

-Вы не знаете, куда идет 953 автобус? – Удивился мужчина. – Конечно же, 953 автобус идет обратно.

Друзья переглянулись.

-Нет. Пожалуй, обратно нам пока не надо. Нам бы дальше! Не подскажите, на что нам лучше сесть?

-Если нужно дальше, то сидеть вам категорически противопоказано, потому как «Дальше» только пешком и никак иначе.

-Хм... Что ж. А в какую хотя бы сторону?

-А разве это имеет какое-то значение? В каком направлении ты не направишься, всё равно куда-нибудь придешь. Будет ли это то, что вам нужно зависит исключительно от вас самих, но никак не от места, где вы окажетесь.

Мужчина оглянулся себе за спину, его внимание привлекло приближающееся мерное тарахтение. К остановке медленно подкатывал видавший виды, но еще крепкий «Икарус».

-Ладно, ребятушки. Удачи вам. И еще кое-что. Я вижу, вы здесь впервые, поэтому дай Бог вам здоровьичка.

-И Вам тоже, дай Бог здоровьичка.

       Мужчина встал, уважительно поклонился, одарил каждого из друзей крепким рукопожатием, после чего, отряхнув брюки, поднялся в салон автобуса.

       Из передней двери показался водитель в белой рубашке.

       -Парни, вы едете?          

       -Нет, спасибо. Мы на следующем.

       Водитель пожал плечами, вернулся на свое место. Мотор загудел сильнее, двери со скрипом захлопнулись, из-под колес поднялся фонтан пыли и «Икарус» отправился обратно. Хотя он даже и не подумал развернуться, уезжал в направлении, противоположенном тому, откуда прибыл. Впрочем, это никого не удивило. Ведь нет разницы, в какую сторону идти, если ты точно знаешь, куда тебе нужно попасть, или же наоборот, не имеешь о том ни малейшего представления.

       -Надо было спросить у него про Ёбена-Бобена... Что-то я не подумал. – Вздохнул Андрей Геннадьевич.

       -А что если это был Ёбен-Бобен?

       -Леха, ты что бубун? Ты же Леха Ебать! Как это мог быть Ёбен-Бобен? Ёбен-Бобен никогда бы не поехал обратно.

       -Да, - согласился Леха Ебать, - тут ты конечно прав. Ну что, дальше?

       -Пойдем.

       Перейдя дорогу, они ступили на утоптанную землю, покрытую тонким слоем выгоревшей травы. Идти было легко, ноги сами несли тебя вперед, навстречу приключениям, Ёбену-Бобену, да и вообще всему, что будет дальше. Ведь дальше всегда только интереснее!

       В голову сами собой лезли мысли. Отчасти неожиданные, порой даже странные, отчасти приятные и умиротворенные.

       Леха Ебать тогда подумал, что классно было бы придумать такую штуку, который думает твои мысли за тебя, а ты просто мысленно наблюдаешь за этим думательным процессом.

       Андрей Геннадьевич был более прагматичен. Он пытался изобрести аппарат, который сам бы мог сделать кофе, без активного участия человека в этом процессе. Время спустя его осенило, что такая вещь уже есть и называет кофеварка. Но такой ответ его кардинально не устраивал, и потому он настойчиво продолжал пытаться придумать механизм, который будет принципиально отличаться от кофеварки, но будет при этом варить кофе.

       Сходились наши герои в одном. Они оба не хотели чего-то делать (или же не хотели делать ничего вовсе).

       Солнце зависло в зените и, казалось, не собирается оттуда слезать. Девятиэтажка осталась далеко за спиной, остался лишь едва различимый силуэт. Пространство впереди оставалось всё таким же девственно пустым: земля под ногами, пожелтевшая трава и синеватая дымка где-то вдалеке. Разве что, а может это только казалось, синеватая дымка на горизонте стала ближе, гуще и приобрела перламутровый оттенок. Первым общую мысль озвучил Леха:

       -Сейчас бы по кофейку.

       -Да где мы тут возьмем кофе?

       -Ну, хотя бы вот в той кофейне.

       Леха указал рукой куда-то влево. Там обнаружилось небольшое аккуратное одноэтажное здание. Текста на вывеске не наблюдалось, но большая чашка и исходящий из нее пар говорили сами за себя. Через стеклянные двери виднелись столики, барная стойка и скучающая за ней девушка.

       -Эм... Ааа... – Не нашелся, что сказать Андрей Геннадьевич.

       -Здесь всё случается тогда, когда это нужно. Всё просто. Главное понять, что настал тот самый нужный момент.

        

Глава 4. Да кто такой этот ваш <вставить текст>?

Джентельменский клуб «London Pride».

Следующим утром.

 

       Джонатан Грей ходил кругами по гостиной, даже не пытаясь скрыть охватившей его суеты. Как истинно английский сэр, он позволял себе такое крайне редко. Так что один этот факт мог сказать многое о важности намеченных планов. Доктор Райли Покер занял место в своём любимом кресле, но вопреки сложившемуся порядку, развернул его от камина, чтобы удобнее было наблюдать происходящее. Прибывший накануне Филипп стоял у окна, пребывая в состоянии взволнованного ожидания. В контраст с Райли, чьё ожидание было скорее заинтересованным.

       Когда стрелки на часах показали без четверти десять, в дверь постучался портье, передал Грею несколько писем и спросил подавать ли ланч в соответствующее время. Джонатан высказался в том смысле, что решит по поводу ланча, как только прочтет корреспонденцию, чем вызвал удивление на лицах своих соратников. Но вопросов не последовало. В гостиной повисло молчание, которую нарушали лишь шелест бумаги и отчетливый перестук шестеренок в черепной коробке Джонатана Грея.

       –Так. – Наконец сказал Грей. – Мне он нужен. И как можно скорее. Медлить больше нельзя. – Фразы его были отрывистыми, рубленными. – Но здесь он уже вряд ли появится… А если и появится, то ничем себя не выдаст. Надо идти за границу и искать там.

       –Мне вызывать свою группу? – спросил Филипп.

       –Нет. Впрочем, вызови, но для охраны здесь. Если вы не смогли остановить его на границе, то по ту сторону… Там его территория. Время силовых решений закончилось. Пора уже признать, что этот парень куда умнее и опытнее, чем казался на первый взгляд.

       Грей помедлил с минуту. На лице Филиппа отразилось непонимание с тенью разочарования.

       –Я сам шагну за границу и попробую договориться с ним там. Кстати, Филипп, каким именем он последний раз пользовался?

       –В Хельсинки на паром он садился под именем Ёрхо Борхонен. Границу с Белорусью пересек с тем же паспортом. После этого сменил документы, но к этому моменту мы его уже выследили физически, так что не было смысла выяснять, как он назвался в этот раз. Не думаю, что он станет использовать одно имя дважды. Но если надо, я могу узнать.

       –Нет, я исключительно из любопытства спросил. Ёрхо. Неплохо звучит. И ведь ни разу не повторился.

       –Неужто вы им восхищаетесь?

       –Если бы я им не восхищался, то давно бы уже бросил попытки поймать эту изворотливую, вечно ускользающую мышь. Но это всё полемика. По делу. Райли, – обратился Грей к доктору, – мне может понадобиться там твоя помощь и опыт человека видевшего, наверное, всё. Ты готов на еще одно приключение?

       –Откровенно говоря, не ожидал от тебя такого предложения. Впрочем, все миссии всегда начинаются в джентельменском клубе, разница лишь в том, победил ли ты за столом деловых переговоров или же проиграл за карточным. Ты не подумай, что я отказываюсь. Но я никогда прежде не переходил границу. С этим могут возникнуть проблемы? Да, и ещё кое-что. Бросаясь в очередную авантюру, я хочу полностью понимать все риски и видеть подводные камни, насколько возможно. А главное – понимать, зачем это делаю, и что является конечной целью. Потому я хочу, чтобы ты прежде рассказал всё про Ёрхо Борхонена и почему он ты за ним гоняешься.

       –Что же. Хорошо. Я отвечу на все твои вопросы. И надеюсь, что после этого ты согласишься пойти со мной. Без твоего рассудительного взгляда в нужный момент что-то точно пойдет не так, чует моё сердце. Сейчас всё расскажу. Только надо уладить пару нюансов. Филипп, у тебя есть все приборы и расходники?

       –Что-то осталось. Должно хватить на заход.

       –Нет, так не пойдет. Сделай так, чтобы завтра утром здесь был полный набор. Думаю в этом городе раздобыть всё это не проблема.

       –Доступная сумма расходов? – осведомился Филипп, вставая.

       –Ищи самое лучше, доступ к счету у тебя есть. И да, будешь спускаться – передай портье, чтобы готовили ланч, а на завтра пусть закупят больше продуктов, чем обычно.

       Джонатан Грей поднялся из-за стола, налил себе воды из графина. Промочив пересохшее горло, уселся в своё кресло, напротив доктора Покера и начал свою историю:

       Для начала про переход границы. Думаю, для тебя большая часть информации будет не новой, но на всякий случай повторю. Помимо нашего, обычного мира существует второй, находящийся за границей. Хотя на самом деле он тот же самый, но измененный восприятием человека. По сути – это совокупность того, как люди видят наш мир. Отчасти его можно использовать, чтобы посмотреть «чужими глазами» на то или иное событие. Каждый, кто хоть раз переходил границу сознания, оставляет там свой отпечаток, кусочек свой души. Встав на рубеже между мирами, ты увидишь только себя, но чем дальше уйдешь за рубеж, тем больше будут проявляться чужие отпечатки. На практике – это значит, что в том мире есть всё, что может выдумать человека, не зависимо от того, хочет ли он это выдумывать. Кто-то называет Фантазией или Зазеркальем. Мне нравится термин Восприятие, хотя он тоже не совсем верный.

       Находиться за границей сознания не получится бесконечно. Восприятие как вдохновение. Ты когда-нибудь пытался насильно удержать вдохновение? Бесполезное занятие. Есть способы продлить пребывание в том мире, этим и пользуемся. Прямой материальной пользы от Восприятия получить не выйдет. Ты попросту не можешь принести туда что-либо кроме своих мыслей и унести оттуда ничего кроме знаний. Но та свобода информации, которую ты получаешь, практически безгранична. В этом, так же, кроется и самая большая опасность. Перейдя границу, ты становишься самим собой. Там не возможна ложь и обман, только полная откровенность. Во всяком случае, мне неизвестно, как спрятать свою душу. Возможно, это знает парень, что зовет себя Ёрхо Борхонен. Ёмен Бранц. Ёанэ Бэнзима. Каждый раз новое имя выдумывает.

       Ты спрашиваешь, почему я его ищу? Нет, не думай, не только ради выгоды. Он… Мне интересен он сам. Никто на моей памяти не уходил за границу так легко. Только слухи ходят, но если их проверить, всё указывает на то, что это слухи как раз про Ёрхо. В нём есть что-то особенное. Как будто вдохновение не заканчивается, а энергия льется через край. Он живой, Райли. Понимаешь? По-настоящему живой, самый живой из всех, кого я знаю. Кажется, он однажды ушел за границу. Ушел очень далеко и что-то там увидел. Райли, знаешь. Я просто хочу с ним поговорить.

 

 

Глава 5. О, кофе! Эм, тюльпаны?

 

       –Добрый день, девушка. – Андрей Геннадьевич заискивающе улыбнулся, облокотившись на барную стойку. – Мы хотим выпить у вас по чашечке кофе, но вот, видите ли, какая проблема, у нас нет денег. Как-то так сложилось.

       –Понимаю, понимаю. Бывает, обстонятельства еще и не так могут сложиться. Есть один вариант для таких случаев. Вы можете расплатиться захватывающей историей.

       –О, этого добра полно. Вот, например…

       –Нет, нет. Постойте! – перебила его девушка, – Личная просьба от меня. Оплатите, пожалуйста, после. Так всегда интереснее получается.

       –А карамельный сироп добавишь, если пообещаю, что история будет ну оооочень интересная?

       –Ладно. Раз ты так любишь рисковать и кофе. – Улыбнулась она. – Но смотри у меня! Я буду следить внимательно и пристально, чтобы история ни на секунду не переставала быть интересной! Меня, кстати, Лана зовут.

       –Приятно. А я Андрей Геннадьевич!

       –Да я вижу. Сейчас я принесу кофе.

       Тем временем Леха облюбовал столик у окна и с завороженно наблюдал за происходящим снаружи. На первый взгляд там не происходило ничего интересного. Пасмурный день, оживленная улица, на проезжей части ни то начинается вечерняя, ни то заканчивается утренняя пробка. По тротуару в броуновском движении снуют прохожие, лавируя, уворачиваясь, и не сталкиваясь друг с другом с мастерством доступным исключительно коренным жителям мегаполиса. На перекрестке бабушка торгующая тюльпанами кажется единственным элементом, контрастирующей с абсолютно серой цветовой палитрой. Андрей, взглянув в окно, удивился, хмыкнул, вернулся к входной двери, убедился, что за ней всё еще имеется бескрайняя степь, кивнул, сам себе сказал: «Ага!» и, не имея более никаких вопросов, вернулся за стол к Лехе. Леха Ебать всё еще прибывал в задумчивости.

       –Тюльпаны красивые. – Наконец произнес он.

       –А?

       –Цветы, говорю, красивые вон та бабуля продает.

       –Ааа!.. Действительно. Я нам кофе раздобыл!

       –О, это круто! По-кофейку сейчас в самый раз.

       –Но есть нюанс! Мы теперь должны Лане интересную историю.

       –Этого добра у нас завались. У меня конечно побольше, и поинтереснее, в общем-то. Но ты не бойся, Андрей Геннадьевич. Я с тобой поделюсь!

       –Отлично. Значит, ты и расплатишься! А вот нам и кофе уже несут… Ммм… Какой аромат!

       Здесь я просто не могу не сделать паузу в рассказе. Хотя на самом деле, я влезаю со своими авторскими отсылками прямо посреди самого интересного места. Но, черт побери! Я должен публично восхититься кофе, которая варит милая девушка Лана. Если на свете существует кофе вкуснее, то он на том свете. На этом – лучше никто не делает. Мягкая тягучая сладость, легкая горечь, аромат, от которого сходишь с ума! Воздушная молочная пенка Тепло, растекающееся по телу после первого же глотка. Кофе. Кооофе. Кооооофе. (нечленораздельные радостные звуки кота, дорвавшегося до сметаны) Ох… Какой же чудесный кофе варит Лана. Весь день бы пил, и всю ночь. Хотя всю ночь я бы лучше… Нет, нет. Это уже не имеет отношения к делу нашей повести. Да и вдруг потом Лана случайно прочтет, неловко получится. В общем, в той кофейне я бывал часто, бываю и теперь. Именно там мне впервые посчастливилось встретить Андрея Геннадьевича и Леху Ебать.

       Не буду врать, сначала они не произвели на меня ровным счетом никакого впечатления, но мне было суждено очень скоро изменить свою мнение. Я зашел в кофейню и как только уютно расположился на диванчике с чашкой любимого, превкуснейшего напитка, передо мной разыгралось занимательное представление. Сколько бы оно не повторялось на моей памяти – каждый раз безумно уморительно. Тот факт, что Леха и Андрей попались на незамысловатую словесную ловушку Ланы, мог означать две вещи. Либо они крайне наивны, либо безумно авантюрны. Время спустя, я так и не могу определиться, что из этого сыграло большую роль.

       –Лана, у тебя великолепный кофе. Все комплименты мира ему. – Леха Ебать подошел к барной стойке, водрузился на высокий стул. Андрей Геннадьевич пристроился рядом. – Я заказ хочу расплатиться. Кажется, ты просила интересную историю?

       –Ага. Андрей Геннадьевич пообещал «ну оооочень интересную».

       –Ну что же, тогда слушай. Был я однажды…

       –Нет, нет, нет! Постой! Ты что, собрался РАССКАЗЫВАТЬ мне интересную историю?

       –Даа… А что не так-то?

       –Я не говорила, что хочу «услышать». Я хочу историю здесь и сейчас. Создать, сотворить, сделать, совершить что-то захватывающее и «ну оооочень интересное»! – Передразнила Лана голос Андрея Геннадьевича.

       –Эээ… Ну это как бы. Оно самое. В общем-то. – Леха Ебать мучительно пытался вспомнить, как говорить, когда у него получилось, выдал. – Я даже не знаю, что такого совершить грандиозного.

       –Грандиозного и не надо. Горы сворачивать не стоит, да и нет их поблизости. Ладно, вот например тебе такая идея. Я слышала, как вы говорили о тюльпанах. А мне давно тюльпанов никто не дарил…

       –Хм…

       –Неа, это только окно в город. Двери туда нет. Знаю, о чем ты думаешь.

       –Ага… И где по среди степи найти тюльпаны?...

       Лана лишь хмыкнула и пожала плечиками. Мои, мол, проблемы?

       –Всё. В следующий раз жду с цветами. Желтыми. Ну или красными… Нет, только с желтыми. Но если найдете перламутровые… - Она мечтательно закатила глаза и отвернулась от Лехи, начала протирать чашки, всем видом давая понять, что более ничего объяснять не собирается.

       Напоследок, стоявший в отдалении Андрей Геннадьевич, обратился ко мне.

       –Прошу прощения, а Вы, совершенно случайно, не Ёбен Бобен?

       Я лишь отрицательно покачал головой.

       Когда Андрей Геннадьевич и Леха Ебать вышли на улицу, у меня в голове было только две мысли: «Лана такая милая девушка, а цветов ей и вправду на моей памяти никто не дарил» и «А действительно, где в степи найти тюльпаны? Да еще и перламутровые».