Глава 35. Ну так что, Мистер Поттер, вы подумаете над моим предложением.

Северус изо всех сил пытался «держать» лицо, но, судя по всему, эта тема оказалась для него слишком неожиданной. Его выдающиеся брови устремились вверх, рот приоткрылся, и Гермиона поняла — она застала его врасплох.

— Ты… беременна? — хрипло спросил он, распахивая мантию и расстёгивая верхние пуговицы сюртука.

— Нет, — уверенно ответила Гермиона, настороженно вглядываясь в его резко побледневшее лицо. — Но мне нужно знать, допускаешь ли ты это в принципе, Северус. Потому что я…

Внезапно рядом с ними прямо из воздуха материализовалось лёгкое серебристое облачко и тут же превратилось в строгую, симпатичную кошку, заговорившую голосом МакГонагалл:

«Северус, срочно возвращайся, попечители будут здесь через пару минут».

— Потому что ты…что? — Снейп толком и не обратил внимания на патронус Минервы.

— Давай договорим позже, — отвела взгляд Гермиона. — Тебя ждут.

— Хорошо, — Северус неожиданно поднёс её руку к губам и запечатлел на тыльной стороне ладони нежный, неспешный поцелуй. — Увидимся за обедом.

Но за обедом они не увиделись. Делегация членов Попечительского Совета прибыла к новому директору Хогвартса с весьма обширной повесткой дня, поэтому обсуждение затянулось на несколько часов, и обед Северусу пришлось пропустить.

Всю трапезу Гермиона не могла отделаться от ощущения, что в их с мужем отношениях с сегодняшнего дня что-то должно измениться; что они — отношения — уже не будут такими, какими были до этого спонтанного, скомканного, но назревшего разговора. И надо бы ещё проверить одну маленькую, но крайне важную деталь из того самого страшного сна, о которой она умолчала, когда пересказывала кошмар Северусу. Но для начала им нужно расставить все точки над «i».

— Гермиона, — тихо позвала её МакГонагалл, — ты опять ничего не ешь.

— Я просто задумалась, — поспешно ответила девушка и положила себе немного рагу.

— В этом году состав Попечительского Совета практически тот же, что и в прошлом, и как же я рада, что моё общение с ними теперь сведено к минимуму, — позволила себе довольную улыбку Минерва. — Сборище напыщенных, самовлюблённых ослов, считающих, что весь мир должен вертеться вокруг их благословенных отпрысков.

— А они что, чем-то недовольны? — не поняла Гермиона.

— Да они вечно всем недовольны: качеством еды, постельным бельём, оценками, профессорами, директором… Если бы ты знала, сколько моей крови они выпили за эти три года! И это при том, что я тот ещё крепкий орешек, ты знаешь. Временами было очень трудно, но я держала удар, потому что верила — рано или поздно Северус вернётся, и с его возвращением всё встанет на свои места. Так и произошло. А что касается попечителей, то будь уверена — Северус им не по зубам. Ну что, если ты закончила, предлагаю подняться в мой кабинет. Подождём дорогих гостей вместе.

 

* * *

Глядя на МакГонагалл, разливающую крепко заваренный чай по чашкам, Гермиона вдруг подумала, что именно такого взрослого, мудрого, любящего человека ей иногда очень не хватает. Как жаль, что нельзя просто прийти к маме или папе, рассказать о своих сомнениях, о том, что не даёт покоя, и получить если не совет, то хотя бы поддержку и утешение.

Словно прочитав её мысли, МакГонагалл, немного колеблясь, поинтересовалась:

— Я давно хочу спросить тебя о родителях, дитя моё. Ты поддерживаешь с ними связь?

Гермиона ответила не сразу. Сделав глоток из протянутой Минервой чашки, она опустила голову и тихо сказала:

— Я позвонила маме в день свадьбы. Сообщила, что вышла замуж и переезжаю в Хогвартс в качестве преподавателя. Она… поздравила меня и пригласила на Рождество. Сказала, что они с папой будут рады познакомиться с новым зятем.

— Это же замечательно! — обрадовалась МакГонагалл. — Я так хочу, чтобы ваши отношения наладились как можно скорее!

— Они так и не простили меня, — покачала головой Гермиона. — Но вы правы — худой мир лучше доброй ссоры. Мы, конечно, поедем к ним на Рождество. Северус тоже переживает. И даже собирается поговорить с ними и объяснить им, почему я так поступила, и что у меня не было выбора.

— Он любит тебя, девочка, — счастливо улыбнулась Минерва. — И не надо быть прорицателем или легиллиментом, чтобы видеть это. У него же всё на лице написано. И у тебя, кстати, тоже.

Гермиона смутилась и сделала ещё глоток.

— Вы оба выросли на моих глазах, я прекрасно знаю и тебя, и его, — продолжила МакГонагалл. — И знаю, через что вам пришлось пройти. Поэтому и радуюсь вашему чувству. Но счастье — вещь хрупкая. Береги его, Гермиона.

Камин вдруг полыхнул зелёным огнём, явив держащихся за руки Гарри и Джинни.

— Ну наконец-то! — обрадованная Гермиона вскочила со стула и бросилась обнимать друзей.

— Мы вообще-то хотели сделать тебе сюрприз, — удивился Гарри, прислоняя метлу к стене. — А ты, оказывается, уже всё знаешь.

— Конечно, она знает, мистер Поттер, — подняла бровь Минерва. — Все знают. И все ждут с нетерпением, особенно наша команда. Это именно они попросили позвать вас на открытую тренировку. Диву даюсь, почему мне самой ни разу не пришло это в голову. Ну что же, без четверти три, пора выдвигаться на поле.

 

* * *

На небе не было ни облачка — погода идеально соответствовала планам гриффиндорцев, а тот факт, что знаменитый Гарри Поттер согласился устроить что-то вроде мастер-класса, произвёл настоящий фурор в школе. Многие студенты даже отказались ради этого от традиционного субботнего похода в Хогсмид. Исключением стали, конечно, слизеринцы, дружно проигнорировавшие присутствие Героя Второй Магической войны в Хогвартсе.

Сидя на почти заполненной трибуне рядом с Джинни, Гермиона с гордостью наблюдала за тем, как восхищённо перешёптываются студенты, отмечая каждый манёвр Гарри. Поттер и в самом деле поймал кураж: он с умопомрачительной скоростью гнался за снитчем, камнем падал с огромной высоты, молниеносно взлетал, филигранно уворачивался от бладжеров, фантастически исполнял финт Вронского — трибуны ревели от восторга, и Гермиона с Джинни сбили себе ладони, аплодируя ему. Игроки гриффиндорской команды просто светились от счастья, наблюдая за ним, а новый ловец красно-золотых, третьекурсник Энтони Вуд, не сводил восторженных глаз с Гарри, не веря, что ему довелось потренироваться с такой знаменитостью.

— Он совершенно не потерял форму, надо же, — отметила Гермиона.

— Ничего удивительного, — парировала Джинни. — Они там, в Аврорате, иногда играют на выходных, и даже Рон время от времени присоединяется к ним.

— Как он, кстати?

— Я его редко вижу, но мама говорит, что он, кажется, влюблён. Во всяком случае, у него совершенно точно появилась девушка, и мама надеется, что это всерьёз.

— Я рада за него, — искренне сказала Гермиона. — Пусть у них всё будет хорошо. Рон заслуживает счастья.

— Послушай, я не собираюсь обсуждать Рона! Можно подумать, нам поговорить больше не о чем? И не вздумай увиливать — выскочила замуж нежданно-негаданно, да ещё и за Снейпа! А я, лучшая подруга, так ничего и не знаю!

— Это всё произошло так быстро, что я и сама в шоке, — засмеялась Гермиона. — Ну правда!

— Грейнджер! — зашипела Джинни. — Я требую подробностей! Мы с Гарри были у тебя в то воскресенье, когда этот… как его… Босс попытался напроситься на кофе. И ты ни слова, между прочим, не сказала, что у вас со Снейпом роман!

— В то воскресенье между нами ещё ничего не было. Всё закрутилось на следующий день, когда произошёл тот инцидент с фанатками Мирона.

— Подожди-ка, — остановила её Джинни. — То есть в понедельник днём, когда Снейп спас тебя от этих чокнутых, между вами ещё ничего не было, а уже через два дня, в четверг, вы поженились… Ты можешь объяснить мне, что у вас произошло между понедельником и четвергом?

Гермиона лишь покачала головой.

 

* * *

Полтора часа пролетели незаметно, и, спустившись на поле, гриффиндорцы обступили Поттера и всей толпой потопали в раздевалку. МакГонагалл поспешила туда же, чтобы перехватить Гарри, а Джинни и Гермиона направились к замку.

— А где твой благоверный? — поинтересовалась Джинни, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть Снейпа.

— У него делегация Попечительского Совета, — нахмурилась Гермиона. — Причём, они сидят там часов с одиннадцати, представляешь?

— Что-то случилось?

— Насколько мне известно, нет. МакГонагалл сказала, что они попытаются надавить на Северуса, чтобы выторговать для своих драгоценных детишек лучшие условия и более высокие оценки.

— Ну да, — усмехнулась Уизли, — хотела бы я посмотреть на это. Кучка не нюхавших пороху аристократов хотят заставить бывшего Пожирателя и двойного шпиона плясать под их дудку? Это даже не наивность — тут слабоумием попахивает.

Уже на ступеньках мраморной парадной лестницы Гермиона с надеждой спросила:

— Вы ведь останетесь на ужин, Джинни?

Но рыжеволосая ведьма не успела ничего ответить, потому что за неё это сделал внезапно появившийся в дверях Северус:

— Мисс Уизли, я надеюсь, вы примете приглашение Гермионы и проведёте в Хогвартсе этот вечер. К тому же, у меня есть разговор к мистеру Поттеру. А где он, кстати?

 

* * *

В Большом Зале творилось что-то невообразимое — учащиеся никак не могли поверить, что тот самый Гарри Поттер и его девушка Джиневра Уизли могут вот так запросто, плечом к плечу с обычными студентами сидеть за гриффиндорским столом и ужинать картофелем с мясной подливкой, пудингом и запеканкой с почками. И хотя МакГонагалл пригласила их обоих за учительский стол, гости скромно отказались и, не раздумывая, присоединились к красно-золотым, чем вызвали очередной взрыв восторга.

Гермиона подумала, что и сама бы с удовольствием составила им компанию как в старые добрые времена.

— Какие у тебя планы? — поинтересовался Северус, подливая ей тыквенный сок.

— Я очень соскучилась по ним обоим. Думаю, мы просто посидим в нашей гостиной, выпьем кофе, пошепчемся.

— Отлично, — кивнул Снейп. — Если ты не возражаешь, я ненадолго задержу Поттера, а потом приведу его к вам.

 

* * *

— Как давно я здесь не был, — заметил Гарри, устраиваясь в кресле напротив Снейпа и оглядывая портреты директоров. — Кажется, с тех пор прошла целая вечность.

— Вы правы, мистер Поттер, — неожиданно легко согласился Северус, — с тех пор действительно многое изменилось. Многое, но не всё. К сожалению, и в наши дни в Хогвартсе существуют определённые, скажем так, пережитки прошлого.

Гарри с интересом уставился на директора, пытаясь понять, что тот имеет в виду. А Снейпа вдруг обожгло отчётливой мыслью, что сидящий перед ним мужчина больше не ассоциируется с его заклятым школьным врагом; что Поттер-старший остался в прошлом, в той жизни, где ещё не было Гермионы, его Гермионы. Потому что благодаря ей Северус начал всё заново, а значит, и все его предубеждения, враги и обиды теперь не что иное, как пыль, тлен, перевёрнутая навсегда страница.

— Я наблюдал некоторые моменты вашего мастер-класса отсюда, из окна, — сцепил перед собой руки Северус. — Не могу не признать — это было впечатляюще. Но лично для меня куда большую ценность представляет не ваше мастерство игрока в квиддич, а то, какой ажиотаж вызвало ваше появление здесь, и то, что вы, мистер Поттер, очевидно, пользуетесь авторитетом среди студентов.

Молодой человек по-прежнему недоумевающе смотрел на своего собеседника, теряясь в догадках.

— И мне представляется, что из этого, уж простите, можно было бы извлечь определённую пользу, — удовлетворённо откинулся на спинку кресла Снейп. — У меня к вам деловое предложение, мистер Поттер — почему бы вам не возродить в Хогвартсе Дуэльный Клуб?

В кабинете воцарилась почти абсолютная тишина, нарушаемая лишь негромким тиканьем больших напольных часов. Гарри молчал, осмысливая услышанное, а Северус, скрестив руки на груди и вскинув подбородок, не сводил с него глаз в ожидании ответа.

— Я должен понимать, как это видится вам, сэр, — медленно начал Поттер. — Потому что Дуэльный Клуб в моём представлении — это клоунада Локхарта и подлая выходка Малфоя.

— Пару раз в месяц, скажем, по субботам или воскресеньям вы собираете в Большом Зале всех желающих освоить защитные и атакующие заклинания и овладеть навыками ведения боя, — охотно пояснил Снейп. — В этом я вижу не столько практическую пользу, сколько некий объединяющий момент для студентов разных факультетов. А это именно то, чего остро не хватает Хогвартсу — правильной объединяющей идеи. Поэтому я предлагаю вам выступить в качестве бесспорного лидера и авторитета для подрастающего поколения.

Поттер опешил. Ему на мгновение показалось, что Снейп издевается, до того неожиданно было услышать от него подобные слова.

— Это очень ответственная миссия, сэр, — оправился наконец от шока Гарри, — но, боюсь, с вашей идеей согласятся далеко не все в Хогвартсе. Особенно слизеринцы, ведь так?

— Да, но уверяю вас, это всего лишь вопрос времени. Слизеринцев я беру на себя. Ну так что, мистер Поттер, вы подумаете над моим предложением?

 

Глава 36. Точки над "i"

— Вот уж не думала, что когда-нибудь попаду в святая святых, — Джинни с нескрываемым любопытством разглядывала просторную гостиную директорских апартаментов. — Интересно, о чём Снейп разговаривает с Гарри, как думаешь?

— Понятия не имею, — ответила Гермиона, предлагая подруге кофе. — Вот, держи.

Уизли наконец отвлеклась от штор, ковров и мебели и взяла у хозяйки изящную чашку.

— Очень уютно, — резюмировала она. — Ты тут уже освоилась?

— Если честно, то нет. Я же весь день сижу в своём кабинете, — пояснила Гермиона, — а сюда прихожу только после ужина.

— Устаёшь?

— Очень. Я даже и не подозревала, что преподавать так тяжело.

— Жалеешь, что согласилась?

Гермиона опустила глаза и кивнула:

— Иногда накатывает. Но ты же понимаешь — я не могла отказать МакГонагалл. Ничего, справлюсь. Расскажи лучше о вас с Гарри. Что у вас нового?

— Что у нас может быть нового? — отмахнулась Джинни. — Гарри сутками пропадает в Аврорате, а я… я всё так же по уши в учёбе, начала дипломную работу — у меня выпускной курс, ты же знаешь. Так хочется сделать что-то действительно стоящее! Тем более, мне очень повезло с руководителем проекта. Он — лучший в своём деле, и я сделаю всё, чтобы после учёбы попасть к нему хоть самым последним подмастерьем — неважно, лишь бы к нему. У него настоящее чутьё — он своими руками создаёт моду, понимаешь? А ещё он готовит к открытию свой собственный бренд — «КорнМагия», и я…

— «КорнМагия»? — перебила её Гермиона. — Это случайно не Ник Корн?

Джинни округлила глаза:

— Ты слышала о нём?

— Не просто слышала — я с ним знакома. Это же он работает с «Ведуньями», и это он готовил меня к тому «свиданию» с Мироном. Скажу тебе больше — Корн хочет о чём-то поговорить со мной и Северусом, и завтра мы встречаемся с ним в «Трёх Мётлах».

— Вау! — подпрыгнула Джинни. — Интересно, что он задумал? Корн же, насколько я знаю, не имеет никакого отношения к Хогвартсу. Но ты ведь расскажешь мне потом?

— Само собой, — пообещала Гермиона. — И я тоже не понимаю, зачем мы с Северусом ему понадобились.

— Странно. Слушай, а как Снейп вообще согласился на эту встречу?

— А он и не возражал. Я просто сказала ему, что у меня остались самые хорошие впечатления от общения с Корном, и что мы могли бы выкроить время для него.

— О, конечно, — хохотнула Джинни. — Ты просто сказала, и он тут же согласился. Для уточнения: мы сейчас о Снейпе, да? Не знала, что летучие мыши поддаются дрессировке, — она вдруг посерьёзнела и устремила на подругу сосредоточенный взгляд.

— Что? — насторожилась Гермиона.

Но Уизли всё так же молча сверлила её взглядом, и Гермиона, отложив чашку, пересела на диван и взяла подругу за руку:

— Давай, Джинни, — она понимала, что та ни при каких обстоятельствах не будет сдерживаться и предпочтёт всё высказать в лицо. — Я же вижу, ты хочешь мне что-то сказать.

— Извини, но я не могу промолчать, ты знаешь мой характер. Ты только не обижайся. Мы обсуждали это с Гарри, и он, кстати, как-то спокойно воспринял всё, а я уже целый месяц не нахожу себе места, потому что не могу понять — ну как это вообще случилось? Ты и Снейп, самый странный, самый непонятный человек в этой стране?

— Всё так, — согласилась Гермиона. — Странный, непонятный, очень закрытый, но я просто в какой-то момент почувствовала, что он другой. Вообще другой. Не знаю, как объяснить. Это на каком-то глубинном уровне, понимаешь?

— Нет, — честно ответила Джинни. — Я ещё могу допустить, что у вас есть что-то общее, что вы вполне могли заинтересоваться друг другом, но брак, Гермиона! Почему сразу брак?

— Потому что МакГонагалл попросила меня хотя бы до Рождества вести в Хогвартсе маггловедение, а Северус решил вернуться на пост директора. И значит, мы должны были расписаться.

— То есть, если бы не Хогвартс, вы бы не поженились?

— Так быстро — точно нет. Мы бы, скорее всего, съехались и попробовали жить вместе, а там — кто знает? Но в итоге всё закрутилось так, что мы просто в один день начали совершенно другую жизнь.

— И она тебе нравится, эта жизнь?

— Нравится, — не задумываясь, ответила Гермиона. — И я ничего не загадываю. Но вот то, что есть сейчас… я не хочу это потерять. Я очень боюсь это потерять.

— То есть это любовь? — не спросила, а, скорее, констатировала факт Джинни.

— Не хочу никаких определений, — замотала головой Гермиона. — Магглы говорят: «Счастье любит тишину».

Джинни молча допила остывший кофе, поставила чашку на столик и вскинула ладони вверх:

— Ну хорошо, сдаюсь. Не обижайся. Просто всё так быстро произошло… Я даже грешным делом подумала, не опоил ли он тебя чем?

— Я тебя умоляю, — закатила глаза Гермиона. — Неужели ты думаешь, что я не почувствовала бы?

— Кстати, о зельях, — снова оживилась Уизли. — Ты же принимаешь противозачаточное? Или Снейп уже мечтает о наследниках?

— Я как раз об этом и хотела с тобой поговорить, — неуверенно начала Гермиона. — Дело в том, что я только сегодня задала ему вопрос — хочет ли он детей. Мы не обсуждали это раньше.

— И что он ответил?

— Нас прервали, и разговор пришлось отложить.

— И ты боишься, что он скажет «нет»? И вообще, я не поняла — ты пьёшь зелье?

— Я пью маггловские таблетки, — терпеливо ответила Гермиона, — мне их когда-то назначила мамина подруга-гинеколог после тщательного обследования. Они идеально мне подходят. И хотя ни одни таблетки не дают стопроцентной гарантии, они меня ещё ни разу не подводили.

— А сейчас подвели? — ахнула Джинни. — Ради всего святого, ты что, беременна?!

— Джинни, подожди, выслушай меня. Дело в том, что сегодня ночью мне приснился очередной кошмарный сон с Беллатрисой. И когда её палочка коснулась моего живота, я чуть не обезумела от страха, потому что точно знала, что беременна. Я это совершенно однозначно почувствовала. Не знаю, может, я схожу с ума, но я весь день думаю об этом.

— Ну так проверь, в чём проблема-то? Ты же знаешь заклинание!

— Знаю, — кивнула Гермиона. — Но я не хочу делать этого, пока не узнаю мнение Северуса. Вдруг он не хочет детей?

Джинни придвинулась к подруге и обняла её.

— Я тебя не узнаю, Грейнджер, — тихо сказала она. — Накрутила себя на ровном месте. Вот увидишь — если ты и в самом деле беременна, твой Снейп будет прыгать от счастья. Но я всё-таки не понимаю — ты же ведьма! Почему ты выбрала какие-то маггловские таблетки, а не нормальное зелье? Хотя… это тоже не всегда надёжно. Вон мама — за одиннадцать лет родила семерых, и никакое зелье не помогало: ни аптечное, ни собственноручно приготовленное.

— Как это? Почему?

— Да потому что магический брак — это не какой-то там бессмысленный ритуал. И супружеская магия иногда оказывается сильнее любых зелий. Вот почему я не спешу со свадьбой — я просто боюсь, что никакое зелье не спасёт, и я сразу же забеременею, а у меня пока другие планы.

— Но в таком случае все магические семьи были бы многодетными, а ведь это далеко не так. Может, всё дело в наследственности? В твоём случае, например, и Прюэтты, и Уизли всегда были многодетными.

— Возможно. Но мы с Гарри уже третий год живём вместе, и зелье пока — тьфу-тьфу-тьфу — срабатывает. А вот что будет, если мы оформим брак по всем правилам, кто знает?

Гермиона задумалась — она никогда не слышала о подобных эффектах магии и мысленно сделала пометку найти как можно больше информации об этом, а Джинни неожиданно предложила:

— Давай проверим. Вот прямо здесь и сейчас, для твоего же спокойствия. И каков бы ни был результат, я поддержу тебя в любом случае. Готова?

Гермиона отвела взгляд, взъерошила пальцами немного отросшие кудряшки и решительно тряхнула головой:

— Да.

Направив палочку на живот, она прочертила ею нужную руну и произнесла заклинание. В ту же секунду в воздухе вспыхнуло несколько искорок, которые, покружившись в причудливом магическом танце, очень быстро погасли все до единой.

— Ну вот, — обняла подругу Уизли. — Тебе просто показалось. И эти твои таблетки, кстати, работают, поздравляю.

Деликатный стук в дверь тем не менее заставил их обеих вздрогнуть, и мгновение спустя в гостиную вошёл Поттер:

— Не помешаю?

— А где Северус? — удивилась Гермиона, доставая ещё одну чашку.

— К нему зашла МакГонагалл, поэтому он проводил меня сюда и вернулся, — пояснил Гарри. — Нет-нет, не суетись, ничего не надо. Лучше скажи мне, что ты сделала со Снейпом?

 

* * *

За разговорами и воспоминаниями вечер пролетел незаметно, и, проводив друзей через камин, Гермиона поспешила в кабинет к Северусу.

— Как всё прошло? — поинтересовался он, вставая из-за стола и внимательно вглядываясь в её лицо.

— Замечательно, — счастливо выдохнула она, расслабляясь в его руках. — Мне этого так не хватало, Северус. Как хорошо, что Минерва это всё организовала.

— Я кое-что предложил Поттеру, и, если он согласится, вы сможете видеться намного чаще.

— Он уже согласился. Мы только что обсуждали это. И, если у него и были какие-то сомнения, мы с Джинни постарались его убедить.

— Женщины, — простонал Северус, зарываясь носом в её волосы. — Я так понимаю, у Поттера не было шансов?

— Никаких, — подтвердила она и потянулась к его губам.

Снейп, не разрывая поцелуй, подхватил жену на руки и сел в кресло, устраивая её на коленях, одновременно по привычке определяя её эмоции: приятная усталость, удовлетворение, а также слабые отголоски неуверенности и сомнения. Оторвавшись от её губ, он тихо сказал:

— Я видел, как ты пьёшь таблетки в одно и то же время утром и, конечно, догадывался, для чего они. Я сделал вывод, что ты не хочешь ребёнка, во всяком случае пока. Я прав?

— Да, — честно ответила она. — Беременность должна быть запланированной, к ней нужно готовиться. Тем более, нам обоим через многое пришлось пройти, и кто знает, какими могут быть последствия. Поэтому я сразу же стала предохраняться. Но я хочу, чтобы у нас был ребёнок, Северус. Или даже двое. А ты?

Удерживая любимую левой рукой, Снейп вдруг переместил ладонь правой на её живот. Гермиона подняла голову и непонимающе посмотрела на него, а он склонился к ней и понизил голос:

— Я никогда не видел себя ни мужем, ни тем более отцом, но это, к счастью, осталось в той моей жизни.

— А в этой? — неслышно спросила Гермиона, практически перестав дышать.

— А в этой — я люблю тебя и хочу, чтобы ты родила мне детей, но только тогда, когда ты сама решишь, что готова к этому.

Пружина, которая сжималась внутри неё весь день, стремительно разжалась, и наступившее облегчение было ни с чем не сравнимо. Гермиона шумно выдохнула и, понимая, что вот-вот расплачется, быстро спрятала лицо на его груди. А Северус, прочувствовавший каждый нюанс её состояния, замер, прислушиваясь к собственным ощущениям — он всё ещё никак не мог привыкнуть к этой новой для себя палитре, но одно знал точно: он сделает всё возможное и невозможное, только бы продолжать испытывать эти чувства снова и снова.

 

Глава 37. Он или не он?

Взмах палочкой, и очередная гирлянда из мелких ярко-оранжевых тыкв взмыла в воздух и заняла своё место под потолком паба. Более крупные огненные «бомбочки» уже вовсю красовались на столах и подоконниках, привлекая восхищённые взгляды, вызывая улыбки и создавая правильную атмосферу в преддверии Хеллоуина.

Довольная Розмерта не спеша огляделась и мысленно похвалила саму себя — «Три Метлы» украшены на славу и к празднику готовы. Она никогда не скупилась на декор, и дело здесь было не только в самом Хеллоуине — эти несколько дней в конце октября имели для неё особенное значение ещё и потому, что праздник почти совпадал с днём её рождения. А так как паб был не только делом всей её жизни, но и домом, то, значит, и создавала это праздничное настроение Розмерта не столько для публики, сколько, в первую очередь, лично для себя.

Быстро осчастливив нескольких только что зашедших посетителей своей отменной медовухой и убрав посуду с пары освободившихся столиков, она снова погрузилась в ставшие почти навязчивыми в последние дни мысли. Пятьдесят лет для ведьмы это много или… всё же слишком много для того, чтобы ждать перемен? И вроде бы характер позволяет относиться к жизни так же легко и в чём-то беспечно, как в далёкой юности, и отражение в зеркале до сих пор радует — всё-таки у ведьм имеется приличный арсенал всевозможных ухищрений, дающих возможность сохранять молодость лица и тела, но пятьдесят…

Вниманием противоположного пола Розмерта никогда не была обделена, мужчины приходили и уходили, не задерживаясь надолго, а она всё так же продолжала упиваться собственной свободой и независимостью, умело ведя бизнес и пользуясь уважением магического сообщества, вплоть до сильных мира сего. Красивая, ухоженная, всегда улыбающаяся и острая на язычок, она уверенно шла по жизни, и, казалось, так будет всегда, но нынешняя осень всё же внесла сумятицу в её душу и поселила в ней сомнения.

А всё потому, что двадцать лет назад, накануне своего тридцатилетия, Розмерта имела несчастье разговориться с Сибиллой Трелони, заскочившей в «Три Метлы» переждать сильнейший ливень. Посетителей в тот ненастный осенний день было немного, и молодая трактирщица сразу же обратила внимание на промокшую до нитки странную девушку, жавшуюся у двери, дико вращавшую глазами и бормочущую себе под нос что-то невнятное. Высушив вмиг её одежду, Розмерта усадила чудачку поближе к камину и поставила перед ней большую кружку горячего чая и приличный кусок тыквенного пирога, а сама уселась напротив и потихоньку, слово за слово, вывела её из транса.

Дождь тем временем закончился, и Трелони, отогревшись и успокоившись, сердечно поблагодарила хозяйку, расплатилась и поспешила к выходу. А уже на пороге вдруг обернулась и со странным блеском в глазах напророчила: «Он придёт к тебе сам, дождись его. Рискнёшь — не пожалеешь. Вот только ждать придётся долго — ровно двадцать лет».

Розмерта отмахнулась от этих слов сразу же: во-первых, ни в какие пророчества она не верила, а, во-вторых, что такое «ждать ровно двадцать лет», когда тебе всего тридцать, и жизнь бьёт ключом? Но отмахнуться и забыть — разные вещи, и слова эти Розмерта, конечно, запомнила.

И вот теперь, за несколько дней до полувекового юбилея, она вдруг задумалась. Что, если эта Трелони, будь она неладна, сделала тогда настоящее пророчество? И хоть Розмерта по-прежнему ничему подобному не придавала значения, но любопытство пересилило — а что, если поверить? Публика у неё, конечно, постоянная, но и новички, бывает, захаживают. Приглядеться, присмотреться — в конце концов, богатый жизненный опыт и хорошо развитую интуицию сбрасывать со счетов не стоит, а если так, то чем, собственно, она рискует?

Не то чтобы ей очень хотелось что-либо изменить в своей налаженной и устроенной жизни, но то самое чувство, что нечто важное всё же было упущено, нехорошо грызло изнутри, и вот эту абсолютно несвойственную ей сентиментальность Розмерта отчего-то никак не могла вытравить из своего сердца в последнее время.

«Да нет же, это смешно», — усмехнулась она своим мыслям. Взрослая самодостаточная женщина, по кирпичику построившая свою жизнь, успешная владелица процветающего хогсмидского паба — ей ли ждать, что вот-вот откроется дверь и появится некогда напророченный полубезумной прорицательницей принц на белом коне? Ну, допустим, явится, и что?

И в тот же миг дверь действительно открылась, и в паб ввалилась шумная компания местных пьянчуг, оживлённо спорящих о чём-то.

Ведьма раздражённо тряхнула головой, прогоняя назойливые и ненужные мысли. Удерживающий причёску перламутровый гребень выскользнул из волос, и пшеничные локоны пышной копной рассыпались по плечам. Посмотревшись в зеркало и подкрасив губы, Розмерта довольно улыбнулась и озорно подмигнула собственному отражению — к нашествию принцев готова. Как говорится, добро пожаловать. Давно пора встряхнуться и прогнать эту невесть откуда взявшуюся хандру.

Она снова огляделась и поспешила к только что вошедшим гостям. Забавы забавами, а работу никто не отменял. Через пару минут, принеся им заказанные блюда и напитки, Розмерта вдруг захотела полюбоваться на празднично украшенные окна и подоконники паба с улицы, чтобы оценить плоды своих усилий, и она решительно направилась к выходу.

 

* * *

Вернуться в Хогсмид спустя вечность, прошедшую с момента окончания Хогвартса, оказалось отчего-то слишком волнительно. Корн поймал себя на мысли, что давно уже так не нервничал. А ведь здесь, по сути, мало что изменилось, разве что «Волшебные Вредилки Уизли» теперь возвышались на центральной улице деревни, привлекая внимание яркими вывесками и богато украшенными витринами. А в остальном всё было точно таким же, как и двадцать один год назад: «Кабанья Голова», здание совиной почты, кафе мадам Паддифут, любимый «Зонко» и, конечно, «Три Метлы», где через полчаса должна состояться встреча со Снейпами.

Корн то и дело ловил на себе удивлённые взгляды — он, конечно, выделялся на фоне одетых в одинаковые тёмные мантии магов, и отлично понимал это. Чёрные кожаные куртка и брюки, стильная бандана и высокие ботинки на шнуровке и массивной подошве были уместны, скорее, где-нибудь на Трафальгарской площади, нежели в Хогсмиде, населённом исключительно волшебниками, но Ника это ничуть не смущало. Мантию он в последний раз надевал на выпускном в Хогвартсе и с тех пор предпочитал исключительно маггловский стиль в одежде.

Подойдя к «Трём Мётлам», Ник уверенно потянул дверное кольцо на себя и еле успел подхватить буквально вывалившуюся на него из паба хрупкую ведьму. Лица её с высоты своего роста он не увидел — только влетевшее в его грудь облако вьющихся светлых волос. Женщина ойкнула и попыталась вырваться, а Корн, сообразив, что держит её слишком крепко, чуть ослабил хватку, легко поставил незнакомку на ноги и… опешил.

Перед ним стояла почти не изменившаяся за эти годы владелица заведения, легендарная мадам Розмерта, живое воплощение смелых пубертатных фантазий большинства его сокурсников. Да и сам Ник, что скрывать, курсе на шестом-седьмом восхищался её красотой и любовался ею.

Корн мгновенно пришёл в себя и, склонив голову, виновато улыбнулся:

— Мадам Розмерта, простите мою неловкость, вы в порядке?

Но ведьма ничего не ответила. Замерев в шаге от этого странно одетого мужчины, она не сводила с него широко распахнутых удивлённых глаз, шокированная их внезапным столкновением. Раскрасневшаяся, взволнованная и всё такая же красивая, не мог не признать он, снова чувствуя себя семнадцатилетним мальчишкой.

Сколько ей может быть лет? Она же всего лет на десять старше него, но выглядит при этом на тридцать пять, не больше. Роскошная женщина.

Пауза явно затягивалась, и Розмерта наконец очнулась:

— Что же мы стоим на пороге? Входите, прошу.

— Только после вас, — проявил галантность Корн и, придержав дверь, пропустил даму.

Хозяйка сразу же направилась к барной стойке и первым делом посмотрелась в висящее тут же зеркало, поправляя причёску. А Корн занял дальний столик в глубине паба и в очередной раз мысленно поаплодировал своей способности постоянно вляпываться в нестандартные и неловкие ситуации.

Ведьма же тем временем усилием воли приказала себе успокоиться и, наколдовав стакан воды, жадно его опустошила. Какая к дракклам разница, что там плела эта чокнутая Трелони? «Он» это или нет, неважно. Розмерта всё для себя решила ещё тогда, когда в мгновение ока оказалась прижатой к широкой мужской груди — недремлющее женское чутьё тут же однозначно дало понять, что упустить двухметрового красавца с такими сильными и в то же время нежными руками было бы непростительно.