Вклад Мишеля Монтеня в теорию культуры

1., развивая идеи, содержащиеся в работах Тацита, дает развернутую и жесткую критику европейской цивилиза­ции. То, о чем Тацит сообщает читателю намеками, с множеством оговорок, Монтень говорит в полный голос, не скрывая своего отрицательного отношения к тому, что он видел, чему он был невольным свидетелем. Европейская цивилизация, с его точки зрения, отнюдь не высший тип цивилизационной системы. Она явно заблудилась на дорогах истории, и ее достижения в области науки и техники, музыки и литературы не идут ни в какое сравнение с естественной простотой нравов, разумной организацией жизни, достижениями в изобразительном искусстве и архитектуре других цивилизаций, прежде всего цивилизаций Нового Света. Монтень открыто противопоставляет образ жизни, политическое устройство, систему общественных отношений, сложившихся у майя, ацтеков, образу жизни, устройству государства, обычаям, существующим на его родине. Высочайшую заслугу народов Нового Света он видит в том, что они смогли создать культуру, базирующуюся на использовании естественных законов, позволяющую человеку жить в гармонии с природой. Особенно он подчеркивает высокую моральность членов этих обществ, называе­мых европейцами варварскими за то, что они не носят костюмов ев­ропейского покроя и поклоняются другим богам. Он пишет,что в лексиконе коренных жителей Нового Света нет даже слов, обозначающих ложь, предательство, притворство, скупость, зависть и злословие. Монтень отмечает, что "их способ ведения войны честен и благороден и даже извинителен и красив настолько, насколько может быть извинителен и красив этот недуг человечества: основанием для их войн является исключительно влечение к доблести" (Монтень Опыты М., 1988. – С. 14-15.

По представлениям Монтеня, культура народов Нового Света многократно превосходит культуру любой страны Европы. "Потрясающее великолепие городов Куско и Мехико,-пишет он,- и среди прочих диковинок сад их короля, где все деревья, плоды и все травы, расположенные так же, как обычно они произрастают в саду... были поразительно искусно выполнены из золота... красота их изделий из камня, перьев и хлопка, а также произведения их живописи наглядно показывают, что они нисколько не ниже нас и в ремеслах. Рисуя столь яркими красками культуру коренных народов Нового Света, Монтень, по сути, наносит мощный удар по идее европо­центризма, которая до него никем не оспаривалась, в том числе и наиболее крупными представителями философской мысли Кватроченто и Чиквинченто.

Но вклад Мишеля Монтеня в культурологическую науку не исчерпывается только этим. Не будет большим преувеличением сказать, что Монтень поколебал основы антропоцентризма, который безоговорочно доминировал в сознании его предшественников-мыслителей Ренессанса. От него идет линия критики мнимого всемогущества человека, противопоставляющего себя, природе и рассматривающего окружающий мир как безграничное поле приложения своих креативных потенций. Апологетика естественного человека, живущего в гармонии с природой, создающего мир культуры в соответствии не только с человеческими, но и природными законами, начинается именно Монтенем, который угрубил и развил идеи, содержащиеся в работах Демокрита, с которыми он был знаком еще в юношеские годы.

Монтень первым из гуманистов начинает говорить о несовершенстве человеческого разума, видя доказательство этого тезиса в несовершенстве того мира, который создан волей и руками людей. "Не смешно ли.- писал Монтень,- что это ничтожное и жалкое создание, которое не в силах даже управлять собой и предоставлено ударам всех случайностей, обьявляет себя владыкой и властелином Вселенной, малейшей частицы которой оно не в состоянии познать, а не то чтобы повелевать ею". По сути, Монтень своими произведениями начинает критику европейского рационализма, одной га базовых структур "фаустовской цивилизации Говоря о понимании культуры Монтенем, следует заметить, что оно во многом совпадает с топ трактовкой культуры, которая существовала у античных авторов. Человек, согласно воззрениям автора "Опытов, " достигает культурного состояния только тогда, когда он все свои помыслы направляет на совершенствование духа, ума, воли, эстетического вкуса и своего тела. Плод "окультуривания'' индивида - его духовное и физическое здоровье. Величие культуры усматривается Монтенем в простоте общественных отношений, в первобытной чистоте нравов, непосредственности здравых мыслей и эстетического отношения к действительности. Культура людей, с точки зрения Монтеня, тем выше, чем более они доверяют природе и следуют ее указаниям. Не учить природу, а учиться у нее - вот путь к подлинной культуре.

Справедливости ради необходимо сказать, что у автора "Опытов" есть и другая трактовка культуры. Монтень неоднократно пишет о том, что культура-это высшее завоевание человеческого гения. Таким высшим завоеванием Монтень считал античную культу­ру в особенности культуру Древней Греции и Древнего Рима периода расцвета (юный Рим и Рим эпохи упадка ему не нравятся}, которую не смогли превзойти ни культура средневековья, ни даже Ренессанса. Античную культуру Монтень ценит прежде всего за то, что ее целевой установкой было воспитание гражданина с развитым самосознанием и высокой нравственностью, способного к возвышенным поступкам, обладающего представлениями о чести, достоинстве. Сопоставляя нравы современного ему общества с теми, что были в древности, он приходит к выводу, что в моральном отношении его современники стоят на более низкой ступени, чем свободнорожденные жители Афин времен Перикла или Рима. В ту историческую эпоху, пишет он, не представляло труда встретить человека, умеренного в жажде мести, снисходительного к тем, кто его оскорбил, свято соблюдающего данное слово, не двуличного, не приспосабливающего своих убеждений к воле других людей, не сгибающегося под тяжестью жизненных обстоятельств. Сегодня же подобные люди встречаются исключительно редко, и можно прожить целую жизнь и не встретить такого человека. Ни средневековье, ни Ренессанс, по мнению Монтеня, не дали таких образцов самопожертования. бескорыстия, мужества, верности в любви и дружбе, о которых повествуют античные авторы, Он в полном смысле слагает гимн Сократу, которого считает одним из величайших людей, отстаивавших право на свободу мысли до конца. К числу выдающихся мужчин Монтень относит Гомера, Александра Македонского, чье первенство среди свободнорожденных граждан греки признавали безоговорочно. Из женщин к числу выдающихся он причисляет Ар-рию, жену консула Цецинны, и Помпею Павлину,жену Сенеки.

Античная культура, с точки зрения Монтеня, превосходит культуру всех других обществ не только потому, что в ее лоне сформировалось множество героев и мудрецов, ставших образцами для подражания, но и потому, что она обеспечивала свободу мысли. Согласно представлениям автора "Опытов'" наличие многочисленных философских школ, публичные дискуссии на форумах, состязания ораторов способствовали резкому повышению интеллектуального уровня людей античности, которые обо всем могли судить здраво, опираясь на знания и собственный опыт, руководствуясь не эмоциями, а разумом. Сегодня же эта способность разумного суждения европейским человеком утрачена, ибо. как пишет Монтень,'' мы получаем науку от гражданских властей", и овладение знанием происходит по их предписаниям в школах, которые на одно лицо и где учат одному и тому же.

В качестве доказательства тезиса об античной культуре как высшем образце Монтень апеллирует также к античному искусству и литературе. С его точки зрения, античными ваятелями, живописцами, прозаиками, поэтами, драматургами созданы столь совершенные произведения, что их не смогли превзойти творения художников, скульпторов и поэтов более поздних времен. Монтень посвящает много страниц подробному разбору работ античных авторов, аргументировано доказывая, что они с полным основанием могут рассматриваться в качестве эталонов.

Таким образом, культура Древней Греции и Древнего Рима под пером Монтеня превращается в идеал культуры или, говоря современным языком, в идеальный культурный тип.. с которым необходимо соотносить культуры других стран и народов, иных исторических зпох.

Монтень высказывает и ряд других конструктивных идей, которые не могут быть проигнорированы теоретиками культуры. В частности, он неоднократно подчеркивает тесную связь культуры и морали. С его точки зрения., общество, в котором отсутствует человеколюбие, где нет представления о стыде и долге, не может называться культурным. Жестокость, бесчеловечное отношение вызывают у него подлинное возмущение. Он с гневом говорит о нравах своей эпохи, где насилие над личностью, пытки и убийства были нормой. Корни этой жестокости, считал Монтень, кроются в биологической природе человека, и только культура способна подавлять этот ''инстинкт бесчеловечности'", который при определенных обстоятельствах превращает человека в кровожадного зверя, наслаждающегося мучениями себе подобных. Нравственность, как и культуру, Монтень понимает не как нечто изначально данное и неизменное по своей природе. Точно так же, как человек становится культурным в процессе воспитания, так и моральным существом он де­лается в результате большой духовной работы над собой. Нравственность, по Монтеню, есть итог самовоспитания, результат кропотливой работы по проращиванию того семени, которое заложено в нас природой.

Интерес вызывает и идея Монтеня о книге как продукте культуры и высшей культурной ценности. Роль книг в жизни человеческого общества, с точки зрения Монтеня. трудно переоценить. В них концентрируется опыт человечества. Они являются орудиями передачи знаний. Если бы книги исчезли, то темпы развития человечества замедлились бы на несколько порядков. Вполне возможно, что это стало бы начатом конца человеческой цивилизации. Монтень много и подробно говорит о той роли, которую книги сыграли в его жизни. Он отмечает, что книги сопровождали его не только на отдыхе, но в военных походах, длительных путешествиях. Монтень подчеркивает, что наслаждение, испытываемое им от чтения умной книги, не может сравниться ни с чем, в том числе и с чувственными наслаждениями, которые дают тонкие вина, изысканные блюда или обладание любимым человеком. Запрещение, а тем более уничтожение книг, считает Монтень, должно быть приравнено к преступлению, а тех, кто выносит подобные вердикты, следует считать преступниками, подлежащими осуждению.

Заслуживает внимания и идея Монтеня о двух видах продуктов, создаваемых человеком в процессе его культурно-творческой деятельности. Согласно представлениям автора "Опытов" только то, что возникает в результате деятельности человека в соответ­ствии с установлениями природы, может быть отнесено к разряду вещей прекрасных и благородных. Возникающее вопреки установле­ниям природы, порождаемое деятельностью неестественной не может рассматриваться как культурная ценность. В этом тезисе Монтеня содержится зародыш идеи о различии культуры и цивилизации- центральной идеи для культурологической мысли XIX столетия.

Говоря о монтеневском понимании культуры, следует обратиться к вопросу о соотношении культуры и религии. Монтень, как подлинный представитель ренессансной эпохи с ее свободомыслием и скептическим отношением к вере, совершенно однозначно провозглашает противоположность культуры и религии. С его точки зрения, христианская этика обрекает человека на безрадостное существование, на подавление естественных стремлений и желаний. Осуждение церковью чувственной любви он считал не только ошибочным, но и преступным, ибо видел в этом попытку насильственного изменения человеческой природы. Монтень резко критиковал практику покаяния, считая, что оно в такой же мере преступно, как и тот грех, в котором каются. По его мнению, твердая уверенность кающегося в том, что грехи ему будут отпущены, подавляет в человеке голос его совести и снимает с него моральную ответственность за совершенные неблаговидные поступки.

Наконец, нельзя не сказать еще об одной идее Монтеня, не утратившей своего значения и для сегодняшнего дня: о связи уровня культурного развития общества с уровнем развитости имущественных начал. Согласно Монтеню естественным условием существования человеческого общества является равенство имущества. Там, где это условие не соблюдается, отношения между людьми приобретают извращенный вид. Имущественное неравенство, как считал Монтень. - главная причина всех социальных катаклизмов, потрясающих общество время от времени, исток всех пороков- от скупости до аморализма. Но если имущественное неравенство противоестественно, то, следовательно, оно не может быть элементом подлинно человеческой культуры. В качестве подтверждения своего тезиса Монтень апеллирует к достижениям цивилизации майя, ацтеков, инков, которые, как он считал, смогли создать разумно устроенное общество, подняться к вершинам искусства и морали потому, что у них отсутствовала частная собственность.

Перечисленную выше совокупность идей, содержащихся а трудах Мишеля Монтеня, трудно рассматривать как целостную кон цепцию культуры. Впрочем, это и не удивительно. Монтень никогда не ставил перед собой такой задачи, и этим прежде всего объясняется тот факт, что перед нашими глазами, когда мы берем его работы, предстает россыпь блестящих мыслей, которые весьма трудно объединить в систему. Тем не менее, Мишель Монтень вошел в историю европейской мысли как один из самых глубоких философов рубежа позднего Возрождения и Нового времени, чьи труды оказали глубокое воздействие на критически мыслящие умы последующих столетий. Его вклад в становление культурологической теории так же несомненен, как и вклад его великого предшественника Петрарки.

К числу других мыслителей эпохи Ренессанса, внесших свою лепту в закладку фундамента здания культурологической науки, относятся Паоло Верджерио (1370-1444 гг.), Пико делла Мирандола (1463-1494 гг.), Никколо Макиавелли (1469-1527 гг.), Томас Мор (1478-1535).

Паоло Верджерио, по сути, дал новое понимание пайдейи как результата "окультуривания" человека. В своем знаменитом трактате "О благородных нравах и свободных науках'', посвященном сыну правителя Падуи Умбертино Каррара, он подробно описал идеал всесторонне и гармонически развитой личности и изложил основополагающие принципы гуманистической педагогики. Здесь же содержится идея о книгах как главном инструменте сохранения родовой человеческой памяти, превышающем по своей эффективности все другие способы передачи опыта и достижений от одного поколения к другому. В этом же труде дается обоснование особого места философии в культуре. Рассуждая о том, какие искусства являются свободными, он пишет: "Философия же потому свободна, что ее изучение делает людей свободными". Без овладения философским знанием, считает Верджерио, не может идти и речи о том, чтобы человека назвать культурным.

В работах Пико делла Мирандолы имплицитно содержится мысль о том. что культура, будучи творением человека, занимающего срединное место между ангелами и животными, есть некий "третий мир", лежащий между небом и землей. Эту идею впоследствии разовьют неокантианцы, которые обосновывают, что мир культуры (мир ценностей) есть мир трансцендентального.

Никколо Макиавелли теоретическая культурология обязана мыслью о религии как неотъемлемой части культуры. Эта идея высказана в его знаменитом трактате "Государь", оказавшем существенное влияние на процесс развития европейской общественной мысли.

Томас Мор, развивая идеи Петрарки, дал развернутую аргументацию в поддержку тезиса о культурном единстве европейских стран. Примечательно, что подобно отцу гуманизма он обосновывал необходимость прекращения конфронтации между Англией и Францией, опираясь на эту - чисто культурологическую - посылку. У него мы находит и мысль, которую впоследствии будут неоднократно воспроизводить многие (от Гоббса до Данилевского) о наличии государства как необходимой предпосылки культуры.

Эпоха Возрождения была особым периодом в развитии Европы. Ричард Тарнас, автор книги "История западного мышления, пишет: "Если сравнить человека Ренессанса с его средневековым предшественником, то представляется, будто он внезапно, словно прыгнув через несколько ступенек, поднялся практически до статуса сверхчеловека. Человек отньне стал смело проникать в тайны природы как с помощью науки, так и своим искусством, делая это с непревзойденным математическим изяществом, эмпирической точностью и поистине божественной силой эстетического воздействия. Он неизмеримо расширил пределы известного дотоле мира, открыл новые материки и обогнул весь земной шар. Он осмелился бросить вызов традиционным авторитетам и утверждать такую истину, кото­рая основывалась на его собственном суждении. Он был способен оценивать сокровища классической культуры и вместе с тем волен был в том, чтобы вырваться за старые границы, устремиться к новым горизонтам. Полифоническая музыка, трагедия и комедия, поэзия, живопись, архитектура и скульптура - все это поднялось на новый уровень сложности и красоты. Повсюду о себе заявлял индивидуальный гений и независимость...С наступлением эпохи Ренессанса человеческая жизнь в этом мире вновь обрела присущую ей непосредственную, самостоятельную ценность, некую волнующую экзистенциальную значимость, уравновесившую и даже совсем вытеснившую прежнюю средневековую точку зрения... Подобного яркого расцвета человеческого сознания и культуры история не знала со времен античности...Поистине, человек Запада пережил второе рождение''.

Подобная оценка Ренессанса сегодня разделяется большинством авторов, которые не сомневаются в том, что именно этот период следует рассматривать как "золотой век' европейской культуры, как апогей в ее развитии. Однако существует и другая, более взвешенная, точка зрения на ту роль, которую сыграл Ренессанс в судьбах европейской культуры. Если судить по публикациям, то ее впервые высказал Н. А. Бердяев в своей книге "Смысл истории", где он, выясняя причины кризиса, переживаемого европейской культурой, показал, что его корни следует искать именно в идейных установках идеологов Возрождения, прежде всего в гуманизме. Бердяев обращает внимание на то, что ренессансный гуманизм есть гуманизм особого типа, не похожий на гуманизм предыдущих исторических эпох. Он пишет: "Гуманизм, говорят, раскрыл человеческую индивидуальность, дал ей полный ход. направил ее по свободным путям самоутверждения и творчества. Но в гуманизме есть начало и прямо противоположное. В гуманизме есть основания не только для вознесения человека, не только для раскрытия творческих сил, но и для принижения, для иссякания творчества, для ослабления человека, потому что гуманизм, обратив в эпоху Ренессанса человека к природе, перенес центр тяжести человеческой личности изнутри на периферию: он оторвал природного человека от духовного, он дал свободу творческого развития природному человеку, удалившись от внутреннего смысла жизни, оторвавшись от божественного центра жизни, от глубочайших основ самой природы человека». Вывод Бердяева таков: самоутверждение человека, начавшееся в эпоху Ренессанса, есть не только благо, но и зло. Оно ведет, как показывает практика, к самоистреблению человека, посему рассматривать Возрождение исключительно в позитивном плане является ошибкой. С этой оценкой выдающегося русского мыслителя можно согласиться.

 

Эссе

Паоло Верджерио

Никколо Макиавелли

Леонардо да Винчи

Микеланджело

Эрказм Роттердамский

Томас Мор

Мишель де Монтень

Петрарка Франческо

Николай Кузанский

Пико делла Мирандола