Не стал бы издавать такой указ . Но почему бы и Нет . Вероятно , потому , что Бог

были бы какие - то причины не издавать такого указа. Опять же, по - видимому
, это происходит потому, что разум предполагает, что изнасилование и убийство не являются морально
приемлемыми. Но если Богу придется взывать к разуму, то почему бы не
устранить посредника полностью?

Возможно, мы захотим применить подобные рассуждения к созданию нашей вселенной.
Все примеры, которые я привел до сих пор, действительно связаны с созданием
чего - то из того, что можно было бы считать ничем, но
правила этого создания, то есть законы физики, были предопределены. Откуда берутся
правила?

Есть две возможности. Либо Бог, либо какое — то божественное существо, не
связанное правилами, живущее вне их, определяет их — либо по
прихоти, либо по злому умыслу, - либо они возникают каким - то менее сверхъестественным
механизмом.

Проблема с Богом, определяющим правила, заключается в том, что вы можете, по крайней мере, спросить
, что или кто определил Божьи правила. Традиционно ответом на это является
утверждение, что Бог, среди многих других впечатляющих атрибутов Творца,
является причиной всех причин, на языке Римско - католической церкви, или
Первопричиной (согласно Аквинату), или на языке Аристотеля, движущей
первопричиной.

Интересно, что Аристотель признал проблему первопричины и
решил, что по этой причине Вселенная должна быть вечной. Более того,
сам Бог, которого он отождествлял с чистой эгоцентрической мыслью, любовь
к которой побуждала первичный двигатель двигаться, должен был быть вечным, не вызывая
движение, создавая его, а скорее устанавливая конечную цель движения,
которое само по себе Аристотель считал вечным.

Аристотель чувствовал, что отождествление Первопричины с Богом было менее чем удовлетворительным,
на самом деле платоновское понятие Первопричины было ошибочным, особенно
потому, что Аристотель считал, что каждая причина должна иметь предшественника — следовательно,
требование, чтобы вселенная была вечной. С другой стороны, если рассматривать
Бога как причину всех причин и, следовательно, вечную, даже если наша вселенная
таковой не является, последовательность reductio ad absurdum вопросов “ почему ” действительно
заканчивается, но, как я уже подчеркивал, только за счет введения
замечательное всемогущее существо, для которого просто нет других доказательств.

В этой связи следует подчеркнуть еще один важный момент.
Очевидная логическая необходимость Первопричины является реальной проблемой для любой вселенной, которая
имеет начало. Поэтому на основании одной только логики нельзя исключать
такого деистического взгляда на природу. Но даже в этом случае жизненно важно понимать, что

это божество не имеет логической связи с личными божествами великих мировых
религий, несмотря на то, что оно часто используется для их оправдания.
Деист, который вынужден искать какой - то общий разум для
установления порядка в природе, в общем - то, не будет доведен до личного Бога
Писания той же самой логикой.

Эти вопросы обсуждаются и обсуждаются на протяжении тысячелетий блестящими
и не столь блестящими умами, многие из которых делают свою нынешнюю жизнь,
обсуждая их. Мы можем вернуться к этим вопросам сейчас, потому что мы просто
лучше информированы нашим знанием природы физической реальности. Ни
Аристотель, ни Фома Аквинский не знали о существовании нашей галактики, не
говоря уже о Большом взрыве или квантовой механике. Следовательно, вопросы, которыми занимались они и более поздние средневековые
философы, должны быть интерпретированы и поняты в свете
нового знания.

Рассмотрим, в свете нашей современной картины космологии, например,
предположение Аристотеля о том, что нет никаких первопричин, или, скорее, что причины
действительно идут назад (и вперед) бесконечно далеко во всех направлениях. Нет
ни начала, ни творения, ни конца.

Когда я до сих пор описывал, как что - то почти всегда может прийти
из “ ничего ”, я сосредоточился либо на создании чего - то из
ранее существовавшего пустого пространства, либо на создании пустого пространства из никакого пространства вообще.

Однако я не рассматривал
напрямую вопросы о том, что могло существовать, если вообще существовало, до
такого создания, какие законы управляли созданием, или, говоря более широко, я
мы не обсуждали то, что некоторые могут рассматривать как вопрос о Первопричине.
Простой ответ, конечно, состоит в том, что либо пустое пространство, либо более фундаментальное
ничто, из которого пустое пространство могло возникнуть, существовало ранее и является
вечным. Однако, чтобы быть справедливым, это вызывает возможный вопрос, на который
, конечно, не может быть ответа, о том, что, если что - либо, установило правила, которые
управляли таким созданием.

Однако одно можно сказать наверняка. Метафизическое “ правило ”, которое
те, с кем я обсуждал вопрос о
творении, считают железным убеждением, а именно, что “ из ничего ничего не возникает ”, не имеет никакого
научного основания. Утверждать, что она самоочевидна, непоколебима и неопровержима,- все равно
что утверждать, как это сделал Дарвин, когда предположил, что происхождение
жизни находится за пределами области науки, построив аналогию с
неверным утверждением, что материю нельзя ни создать, ни уничтожить. Все это представляет

это нежелание признать тот простой факт, что природа может быть
умнее философов или теологов.

Более того, те, кто утверждает, что из ничего ничего не происходит, кажутся
вполне удовлетворенными донкихотской идеей, что каким - то образом Бог может обойти
это. Но опять же, если кто - то требует, чтобы понятие истинного ничто
не требовало даже потенциала существования, тогда, конечно, Бог не может творить
свои чудеса, потому что, если он действительно вызывает существование из небытия,
должен быть потенциал существования. Просто утверждать, что Бог может сделать
то, чего не может природа, значит утверждать, что сверхъестественный потенциал существования
чем - то отличается от обычного природного потенциала существования. Но это
кажется произвольным семантическим различением, разработанным теми, кто
заранее решил (как это обычно делают теологи), что сверхъестественное (то есть Бог)
должно существовать, поэтому они определяют свои философские идеи (снова полностью
оторванные от любой эмпирической основы), чтобы исключить что - либо, кроме возможности
бога.

В любом случае, для того, чтобы постулировать бога, который мог бы разрешить эту загадку, как я
уже неоднократно подчеркивал до сих пор, часто требуется, чтобы Бог
существовал вне вселенной и был либо вневременным, либо вечным.

Однако наше современное понимание Вселенной дает другое правдоподобное
и, я бы сказал, гораздо более физическое решение этой проблемы,
которое имеет некоторые из тех же особенностей внешнего творца — и более
того, логически более последовательное.

Я имею в виду здесь мультивселенную. Возможность того, что наша Вселенная является одной из
большого, возможно даже бесконечного множества различных и причинно разделенных вселенных,
в каждой из которых любое число фундаментальных аспектов физической реальности
может быть различным, открывает огромную новую возможность для понимания нашего
существования.

Как я уже упоминал, одним из наиболее неприятных, но потенциально верных
следствий этих картин является то, что физика на некотором фундаментальном уровне является
просто наукой об окружающей среде. (Мне это неприятно, потому что я был
воспитан на идее, что цель науки - объяснить, почему
Вселенная должна быть такой, какая она есть, и как это произошло. Если же законы
физики в том виде, в каком мы их знаем, - это просто случайности, связанные с нашим
существованием, то эта фундаментальная цель была неуместна. Тем не менее, я получу
над моими предубеждениями, если эта идея окажется верной.) В этом случае
фундаментальные силы и константы природы в этой картине не более
фундаментальны, чем расстояние между Землей и Солнцем. Мы обнаруживаем что живем на Земле

а не Марс не потому, что есть что - то глубокое и фундаментальное
в расстоянии Земля - Солнце, а просто если бы Земля была расположена на
другом расстоянии, то жизнь, как мы ее знаем, не могла бы развиться на нашей
планете.

Эти антропные аргументы скользкое, и это почти
невозможно сделать конкретные предсказания, основанные на них, не зная,
прямо как распределение вероятностей среди всех возможных вселенных
различных фундаментальных констант и сил — а именно, которые могут меняться
и что нет, и что возможных значений и форм они могут взять — и
также точно, как “ типичные ” мы в нашей Вселенной. Если мы не являемся “ типичными ”
формами жизни, то антропный отбор, если он вообще имеет место, может основываться на
других факторах, отличных от тех, которым мы его приписываем.

Тем не менее, мультивселенная, либо в форме ландшафта вселенных
, существующих во множестве дополнительных измерений, либо в форме, возможно, бесконечно
воспроизводящегося набора вселенных в трехмерном пространстве, как в случае
вечной инфляции, меняет игровое поле, когда мы думаем о создании
нашей собственной Вселенной и условиях, которые могут потребоваться для
этого.

Во - первых, вопрос о том, что определило законы природы,
позволившие нашей Вселенной сформироваться и эволюционировать, теперь становится менее важным. Если
законы природы сами по себе стохастичны и случайны, то
для нашей вселенной нет предписанной “ причины ”. В соответствии с общим принципом, согласно которому
все, что не запрещено, дозволено, тогда нам было бы гарантировано, что в
такой картине возникнет некая вселенная с законами, которые мы
открыли. Не требуется никакого механизма и никакой сущности, чтобы зафиксировать законы природы.
природа должна быть такой, какая она есть. Это могло быть что угодно. Поскольку
в настоящее время у нас нет фундаментальной теории, объясняющей детальный характер
ландшафта мультивселенной, мы не можем сказать. (Хотя, чтобы быть справедливым, чтобы сделать
какой - либо научный прогресс в вычислении возможностей, мы обычно предполагаем, что
определенные свойства, такие как квантовая механика, пронизывают все возможности. Я
понятия не имею, можно ли обойтись без этого понятия с пользой, или, по крайней мере, я не
знаю никакой продуктивной работы в этом отношении.)

На самом деле фундаментальной теории может вообще не быть. Хотя я стал
физиком, потому что надеялся, что такая теория существует, и потому
что я надеялся, что однажды смогу внести свой вклад в ее открытие, эта надежда может оказаться
неуместной, как я уже сокрушался. Я нахожу утешение в заявлении

Ричард Фейнман, который я кратко изложил ранее, но хочу представить
здесь полностью:

Люди говорят мне: “ Вы ищете окончательные законы
физики? ” Нет, это не так. Я просто хочу побольше узнать о
мире, и если окажется, что существует простой высший закон, который
все объясняет, так тому и быть. Это было бы очень приятно узнать. Если окажется
, что она похожа на луковицу с миллионами слоев, и нам надоело
смотреть на слои, значит, так оно и есть... Мой интерес к науке -
просто узнать больше о мире, и чем больше я узнаю, тем
лучше. Мне нравится это выяснять.

Можно перенести аргумент дальше и в другом направлении, что
также имеет значение для аргументов, лежащих в основе этой книги. В
мультивселенной любого из рассмотренных типов может быть
бесконечное число областей, потенциально бесконечно больших или бесконечно малых,
в которых просто “ ничего ”, и могут быть области, где есть
“ что - то ". В этом случае ответ на вопрос, почему есть что - то, а
не ничто, становится почти банальным: есть что - то просто потому, что если
не было бы ничего, мы бы там не жили!

Я признаю разочарование, присущее такому тривиальному ответу на то, что
казалось таким глубоким вопросом на протяжении веков. Но наука говорит
нам, что все глубокое или тривиальное может кардинально отличаться от того, что
мы могли бы предположить на первый взгляд.

Вселенная гораздо более странная и богатая — более удивительная
, чем может представить наше скудное человеческое воображение. Современная космология
заставляет нас рассматривать идеи, которые не могли быть сформулированы даже
столетие назад. Великие открытия двадцатого и двадцать первого
веков не только изменили мир, в котором мы действуем, они произвели
революцию в нашем понимании мира - или миров — которые существуют или
могут существовать прямо у нас под носом: реальность, которая остается скрытой до тех пор, пока мы
не наберемся смелости искать ее.

Вот почему философия и теология в конечном счете неспособны
самостоятельно решать действительно фундаментальные вопросы, которые ставят нас
в тупик относительно нашего существования. Пока мы не откроем глаза и не позволим природе руководить нами, мы
обречены барахтаться в близорукости.

Почему существует нечто, а не ничто? В конечном счете, этот вопрос может
быть не более значительным или глубоким, чем вопрос о том, почему некоторые цветы красные
, а некоторые синие. “ Что - то ” всегда может возникнуть из ничего. Это может быть
необходимо, независимо от лежащей в основе природы реальности. Или, возможно
, “ что - то ” не может быть очень особенным или даже очень распространенным в
мультивселенной. В любом случае, что действительно полезно, так это не размышлять над этим вопросом,
а скорее участвовать в захватывающем путешествии открытий, которые могут
конкретно показать, как Вселенная, в которой мы живем, развивалась и развивается.
процессы, которые в конечном счете операционально управляют нашим существованием. Вот
почему у нас есть наука. Мы можем дополнить это понимание
размышлением и назвать его философией. Но только продолжая исследовать каждый
укромный уголок и щель Вселенной, которая доступна нам, мы действительно построим
полезную оценку нашего собственного места в космосе.

Прежде чем закончить, я хочу затронуть еще один аспект этого вопроса, которого я
не касался, но на котором, как мне кажется, стоит остановиться.
В вопросе о том, почему существует нечто, а не ничто, подразумевается
солипсистское ожидание, что “ нечто ” будет сохраняться — что каким - то образом
Вселенная “ продвинулась ” к точке нашего существования, как если бы мы были
вершиной творения. Гораздо более вероятно, что на основе всего, что мы знаем о
Вселенной, существует возможность того, что будущее, возможно бесконечное будущее, является
тем, в котором ничто снова будет править.

Если мы живем во Вселенной, энергия которой подчинена энергии
ничего, как я описал, будущее действительно мрачно. Небеса
станут холодными, темными и пустыми. Но на самом деле ситуация еще хуже.
Вселенная, в которой доминирует энергия пустого пространства, является худшей из всех
вселенных для будущей жизни. Любая цивилизация гарантированно в конечном
счете исчезнет в такой вселенной, лишенной энергии для выживания. После
непостижимо долгого времени некоторые квантовые флуктуации или некоторые тепловые
возбуждение может породить локальную область, где снова может развиваться и
процветать жизнь. Но это тоже будет эфемерно. В будущем будет доминировать
вселенная, в которой нет ничего, что могло бы оценить ее огромную тайну.

С другой стороны, если материя, из которой мы состоим, была создана в начале
времен какими - то квантовыми процессами, как я уже описал, то мы практически
уверены, что она тоже исчезнет снова. Физика - это
улица с двусторонним движением, и начало и конец связаны. Далеко - далеко в будущее,

протоны и нейтроны распадутся, материя исчезнет, и Вселенная
приблизится к состоянию максимальной простоты и симметрии.

Возможно, математически красиво, но лишено субстанции. Как писал Гераклит
Эфесский в несколько ином контексте, “ Гомер был неправ,
говоря: " Если бы борьба могла погибнуть среди богов и людей!"
Он не видел, что молится об уничтожении Вселенной; ибо если бы его молитвы были услышаны, все бы исчезло ”.

Более экстремальный вариант этого окончательного отступления в небытие может быть
неизбежен. Некоторые струнные теоретики утверждали на основе сложной
математики, что вселенная, подобная нашей, с положительной энергией в пустом
пространстве, не может быть стабильной. В конце концов, она должна распасться до состояния, в котором
энергия, связанная с пространством, будет отрицательной. Затем наша вселенная снова
коллапсирует внутрь себя в точку, возвращаясь к квантовой дымке, из которой
, возможно, началось наше собственное существование. Если эти аргументы верны, наша Вселенная
исчезнет так же внезапно, как, вероятно, и началась.