Глава 675. Распутная шлюха сына.

Настроение за завтраком в пятницу было крайне напряженным.

Когда Сьюзен проснулась, то поклялась себе, что позволит Кэтрин сделать все, чтобы доставить удовольствие Алану перед школой, так как ее встреча с терапевтом Ксанией была уже через нескольких часов.

Однако днем раньше она дала такое же обещание и лишь с переменным успехом выполнила его.

И Сьюзен, и Алан знали, что Кэтрин чувствовала, что в последнее время она не получает достаточного внимания от Алана, и постоянно возбужденная дочь все больше и больше раздражалась из-за этого, поэтому Сьюзен надела тяжелый консервативный верх и платье, доходившее ей до лодыжек. Она надеялась, что этого будет достаточно, чтобы переключить внимание Алана на ее дочь, а если нет, то она собиралась прямо указать ему на это.

У Алана, однако, были другие идеи.

Он проснулся пораньше, чтобы как следует повеселиться с матерью, на случай, если визит к психологу вернет ее в прежнее чопорное настроение на бог знает сколько дней.

Когда он спустился вниз, Кэтрин еще не было, так как он встал рано, но Сьюзен уже была. Войдя на кухню, он поздоровался с ней и довольно целомудренно чмокнул в щеку.

Затем он сделал то, чего Сьюзен меньше всего ожидала: он очень осторожно начал задирать ее платье.

- Ти-Ти-Тигрёёёнок! Что ты делаешь?! - она была искренне удивлена, что его ничуть не смутило ее платье.

- А на что это похоже? - ласково промурлыкал он. - Я "привлекаю твое внимание", как и положено.

Он начал ласкать ее ягодицы, наслаждаясь чувственным ощущением наполнения его ладоней ее голой задницей.

Он почувствовал облегчение и даже обрадовался, увидев, что на ней нет трусиков, несмотря на длинное платье.

- Но Тигрёнок! Сегодня утром тебе это не нужно. Ты уже привлек мое внимание своим поцелуем. Кроме того, сегодня день для встречи с психологом. И... Я не чувствую себя комфортно, делая такие вещи!

Но в то время как ее слова говорили одно, ее тело говорило другое. Возбужденная мать обнаружила, что раздвигает ноги, пока не стало казаться, что ее лодыжки уже должны быть далеко друг от друга, даже когда она держала колени прямыми, чтобы оставаться в вертикальном положении. Она почувствовала, как ее ягодицы слегка раздвинулись с изменением позы, что позволило прохладному воздуху кухни проникнуть в щелку ее задницы, стимулируя чувствительную плоть там и заставляя ее уровень возбуждения подниматься еще выше.

Но Алана ничуть не смутили ее нерешительные протесты. Как будто такое случалось каждый день, он расстегнул ширинку и позволил своему члену свободно выпрыгнуть.

Сьюзен услышала, как он расстегнул молнию, и это прозвучало так громко и страшно, как будто гром и молния ударили в дом. Одна мысль о том, что это значит, заставляла ее дрожать от сладострастного предвкушения, одновременно боясь и желая прикосновения его члена к ее беззащитной попке.

- Наверное, это потому, что ты еще не промокла, мама. Вот, позволь мне помочь тебе с этим.

Затем он переместил руки и сосредоточил свое внимание на игре с ее мясистыми половыми губами сзади большим и указательным пальцами.

Она действительно хотела сказать что-то сильное, чтобы заставить его остановиться, но поймала себя на том, что просто стонет в экстазе, когда пальцы ее сына делают ее все влажнее и влажнее. “Боже, я так безнадежна! Пожалуйста, Господи, дай мне силы! Нет, если подумать, не надо. Я такая распутная, любящая сына шлюха. Он просто слишком хорошо одарен и мужественен, чтобы сопротивляться. И он даже не прикоснулся ко мне своим большим членом!”

Он продолжал ласкать ее половые губы, делая ее все влажнее и влажнее. Она даже начала пускать слюни, предвкушая действие минета в ближайшем будущем.

Она подумала: "Я не должна позволять ему прикасаться ко мне там! Эта область запрещена или, по крайней мере, должна быть! Это ужасно неприлично... но ведь так жарко! Когда он так доминирует, как я могу сопротивляться?!”

Через минуту или две Алан обнаружил, что его раздражает платье, которое все время падало ему на руки и закрывало вид на прекрасную задницу его матери. Поэтому он сказал:

- Мама, я думаю, что на тебе слишком много одежды. Сбрось платье.

- Но, Сынок!

- Я имею полное право решать, что ты носишь или не носишь, не так ли?

“Черт! Почему он должен упоминать этот факт? Это меня слишком возбуждает!” подумала она, но на словах запротестовала:

- Но ведь... сегодня прием у психолога!

В голосе Сьюзен звучала мольба, которая обычно могла заставить Алана сделать то, что она хотела, но он решил быть более агрессивным. Кроме того, в нем нарастало желание быть "плохим Аланом", поэтому он просто расстегнул молнию платья на ее спине, а затем сдернул его с ее плеч и бросил на пол.

Она завизжала:

- Сынок! Пожалуйста! - она извивалась и корчилась в его руках, но не делала никаких попыток вырваться.

Он потянулся к ее телу, задрал рубашку до подмышек и сжал ее пышную грудь. Он знал, что это поможет ее решимости ослабнуть очень быстро.

- Прости, мам. Правила есть правила. Что ты должна носить во время приготовления завтрака?

Сьюзен нравилось то, как властно он к ней относился. Она сказала голосом, будто уже подавляла оргазм:

- Что ты мне скажешь надеть! Ты - босс.

С этими словами она отступила назад, пока ее задница не нашла его промежность. Затем она бесстыдно потерлась бедрами о его стояк.

Чувствуя, что ее сопротивление сломлено, он вернулся к ласкам ее ягодиц и киски, торчащей между ними. Особенно он сосредоточился на том, чтобы безжалостно теребить ее половые губки.

- А если я не скажу ничего конкретного?

- Хорошие мамочки носят фартуки! - ахнула она, прижимаясь к его руке.

- И? - он ожидал, что она добавит что-то вроде: "и это все."

- И туфли на высоких каблуках.

Она тут же пожалела, что не надела их в тот момент, так как не ожидала, что он спустится раньше. Кроме того, она действительно не ожидала, что он начнет что-то делать с ней что-то такое. Она начинала понимать, насколько безнадежно наивна была в этом вопросе.

- И?

- Мои очки.

- И?

- Ох, и улыбку.

Она улыбнулась, подумав об этом. Она выгнула спину и выставила свою задницу еще дальше, чтобы дать ему улучшенный доступ к ее губам киски.

Алану этот ответ тоже понравился.

- Очень хорошо.

До сих пор его открытый стояк просто подпрыгивал в воздухе, но теперь он держал его одной рукой и начал тереть им прямо по заднице Сьюзен и вверх и вниз по чувствительной коже между анусом и ее половыми губами.

“Что, если я возьму ее киску прямо сейчас? Почему бы и нет? Или по крайней мере ее задницу. Я должен трахнуть её в задницу! Черт! Как бы выглядела мамина задница, если бы я засунул в нее мой член? Как бы выглядело ее лицо, искаженное экстазом?!”

Сьюзен жалобно заскулила. Тем не менее, у нее было достаточно сопротивления, чтобы сказать:

- Тигрёнок, действительно! Пожалуйста! Пожалуйста, не втыкай его ни куда? Этот прием у психолога важен для меня. Я не могу провести все утро, мечтая и поклоняясь твоему хорошо одаренному члену, как обычно. Мне нужна ясная голова. Обещай мне, что когда Ангелочек спустится вниз, ты поиграешь с ней.

Алан чувствовал, что его решимость быть более агрессивным колеблется. Это казалось очень вескими причинами, чтобы успокоиться, особенно о визите психолога. Поэтому он смягчился и просто провел головкой своего члена по ее ягодицам. Тем не менее, он решил, что может подразнить ее еще немного, по крайней мере.

- Ладно, мам. Так ты хочешь, чтобы мы сыграли во что-то вроде Монополии? Я не думаю, что будет достаточно времени перед школы для этого.

- Нет, не в Монополию. Ты знаешь. Мммм, - ей и так было трудно говорить, потому что она тяжело дышала.

Он безжалостно вводил и выводил пальцы из ее горячей киски.

- Нет, не знаю. Карты? Может, сыграем в карты? Так будет быстрее.

- Нет, не карты! Тигрёнок, я хочу, чтобы ты это сделал… чтобы ты... поиграл с ее телом. Угх! Мммм! Телом твоей сестры! Боже, я такая ужасная мать, но это правда. Я хочу, чтобы ты играл с ее сексуальным телом! Мммм!

Он знал, что она была уже очень возбуждена, когда начинала издавать свои обычные мычащие звуки. Этот звук был музыкой для его ушей. Он подстрекал ее:

- С какими частями?

- Я должна сказать? - понимая, что она лишь оттягивает неизбежное, она сказала, - Ее сиськами, сынок. У твоей сестры очень красивые сиськи. Я хочу, чтобы ты сжал их и облизал. И ее задницей! Боже, ты точно знаешь, как играть с задницами!

Она хихикнула, чувствуя, как его член скользит по ее левой ягодице.

- И поцелуй ее в губы! Подари ей самый нежный и греховный поцелуй, какой только можешь! Мммм! Сорви с нее верх и засунь язык ей в горло! Ух! УГХ! Мммм! Да! Приручи ее и владеть ею, как мной!

- Хорошо, но почему? Это из-за встречи или потому, что ты возбуждаешься, когда смотришь на это? - он несколько раз надавил на ее клитор, когда спрашивал об этом.

- И то и другое! Боже мой, это так неправильно, но я люблю это! Делай все-угх! Делай все виды неприятных и озорных вещей с ней. Мммм!... Оооох! Щекотно!... Делай с ней все, что угодно, кроме одного. Ух! Покажи ей, кто хозяин дома!

К этому моменту Сьюзен была горячее, чем раскаленная печь. Она была на грани оргазма.

Но он хотел, чтобы она была как можно более возбужденной. Так что он убрал свою зондирующего руку и сказал:

- Ладно. Однако, если ты не собираешься играть с Аланом-младшим, то я ожидаю увидеть от тебя больше визуальной стимуляции. Ты хоть понимаешь, что не носишь высокие каблуки?

Она задохнулась от отчаяния.

- Мне так жаль!

- Плохая мамочка! - он сильно ударил ее по обеим ягодицам.

Это оказалось ошибкой в его планах держать ее на грани какое-то время, потому что этот шлепок и комментарий "плохая мамочка" возбудили ее так сильно, что она потеряла контроль и упала на колени, конвульсивно содрогаясь, когда оргазмическая волна почти лишила ее разума от удовольствия.

Он понял, что должен держать ее горячей, иначе она, скорее всего, будет сожалеть об этом после оргазма. Ее перепады настроения были очень неустойчивыми, что это привело к назначению психолога. Поэтому, как только ее оргазмическая перегрузка начала спадать, он сказал:

- Ты не только не носишь туфли на высоких каблуках, но и под передником на тебе рубашка. Как я могу наслаждаться твоими большими сиськами, когда они так укутаны одеждой? Сними все это, прямо сейчас!

Ее массивные дыни едва ли были "укутаны", так как он недавно задрал ее рубашку, и ее фартук тоже не закрывал их, но наличие любой одежды было уже слишком много одежды для нее в ее нынешнем эротическом настроении. Она встала и немедленно начала снимать то немногое, что на ней было. “Он прав. Я такая плохая и непослушная мамочка. Как я смею так прятать свои сиськи? Я просто надеюсь, что он отшлепает меня, чтобы лучше показать мне мое место здесь.” Когда она закончила, раздеваясь, то бормотала себе под нос:

- Хорошая мамочка это голая мамочка.

Она вспомнила слова, которые Алан сказал ей две недели назад и которые она повторяла несколько раз в день, как мантру, чтобы улучшить свою уверенность в себе: "выпяти грудь и гордо ткни свои большие сиськи высоко в воздух, потому что тебе нечего стыдиться.” Заложив руки за спину, она выгнула спину и выпятила вперед обнаженную грудь.

Он уже держал свой член и начал ласкать себя, наблюдая, как она полностью обнажается и представляет себя для его удовольствия. Когда она все сделала, он сказал:

- Хорошо. Может, для тебя еще есть надежда. А теперь представь свою задницу для осмотра.

Она наклонилась над прилавком и выставила свою задницу. Она мало что знала о других покорных людях и о том, как они живут, но она знала, что чувствует себя невероятно высоко, когда ей приказывают вот так.

Когда он провел пальцами вверх и вниз по ее заднице, она сказала ему страстным голосом:

- Знаешь, вчера Сюзанна засунула палец мне в задницу. Это было... интересно! Ох, и я совершенно чиста там прямо сейчас, - она сделала клизму после пробуждения в надежде, что что-то подобное произойдет, но была слишком застенчива, чтобы сказать ему об этом.

- Неужели? Ты имеете в виду это? - он тщательно облизал указательный палец, чтобы смазать его, и тогда он сразу начал "осматривать" ее попку пальцем.

Как и вчера с Сюзанной, анальные мышцы Сьюзан напряглись, потому что она не привыкла к таким вторжениям. Это была совершенно непроизвольная реакция, но Сьюзен все еще была немного поражена тем, как отреагировало ее тело.

Алан также был удивлен тем, как крепко она сжала его палец, но он не сдавался. Это заняло некоторое время, но, в конце концов, она немного расслабилась, и он снова заставил ее задыхаться и стонать.

"Пока он это делает”, - подумала она, - “как я попадаю в такие ситуации? Сегодня утром я пообещала себе, что буду жесткой и не разденусь. Ну, по крайней мере не полностью. Но посмотрите: он снова заставляет упираться моими голыми сиськами на прилавок, когда он полностью добился своего с моим голым телом - снова! Мммм! Да! Боже, это чудо, что он еще не трахнул мою киску. Я думаю, это только потому, что он так внимателен к моим нуждам. Какой хороший сын! Мммм!”

Прошла еще минута или около того, и его палец начал скользить внутрь и наружу довольно глубоко, теперь, когда задница Сьюзен расслабилась больше.

Это возбуждало ее бесконечно. Когда она похотливо покачивалась на его пальце, она подумала: "Тигр трахает мою задницу! Правда, сейчас это только его палец, но завтра это может быть его огромный член! Он собирается поступить со мной по-своему, вонзить копье не в ту дыру, и я ничего не могу с этим поделать! Слава богу, что я разговаривала с Сюзанной об анальном сексе в последнее время, потому что похоже, что он собирается иметь свой извращенный путь с моей непослушной задницей! Мммм!”

(Она забыла, что причина, по которой он трогал ее задницу сейчас, была в том, что она только что прямо сказала ему, что Сюзанна сделала то же самое с ней вчера.)

“Что я могу сделать, чтобы остановить его?! Ничего! Это значит, что отныне мне придется делать клизму каждое утро, потому что он может наклонить меня над любым предметом мебели в любое время и засунуть свой член мне в задницу! Мммм! Да! Так же, как он делает пальцем сейчас, только больше! Больше! ПОЛНОСТЬЮ! Еще лучше! Ох, сынок! Пожалуйста! Возьми мою задницу!”

Он прекратил свое анальное зондирование, когда она снова стала очень горячей. Он мог сказать, что она положительно реагировала на его анальное проникновение по тому, как она дышала, мычала и шевелила задницей, но он понятия не имел, насколько возбужденными и лихорадочными были ее мысли. Он осторожно вытащил палец, прежде чем небрежно сказать:

- Ладно, ты можешь надеть свой фартук обратно. Я не хочу, чтобы мы слишком возбуждались ранним утром.

Сьюзен заставила себя успокоиться, чтобы он не понял, как она возбуждена (поскольку он сказал, что не хочет, чтобы она слишком возбуждалась). После долгой паузы ей удалось взять свое дикое дыхание под контроль. Потом она повернулась и улыбнулась ему. Она сказала:

- Подожди, сынок. Я просто не чувствую себя хорошо без моих высоких каблуков, теперь, когда ты указал на это. Без них я чувствую себя голой.

Он усмехнулся и указал:

- Мам, ты СЕЙЧАС голая.

- Я знаю, но это совсем другое. Такая хорошая нагота заставляет мое сердце биться чаще, а соски покалывать. А то, что ты видишь меня без каблуков, заставляет меня чувствовать себя несчастной и неполноценной. Почему бы тебе не поесть, пока я надену свои сексуальные туфли? Я также проверю Ангела и что ее так задержало.