Глава 663. Обострение ситуации.

Алан вышел из класса Глории в конце пятого урока и никто ничего не заподозрил.

К концу урока Глория полностью пришла в себя. Она вытолкала своих учеников за дверь, притворяясь, что хочет побыть одна, чтобы снова позвонить ее "беременной лучшей подруге". Она проверила, чисто ли в коридоре, и в нужный момент вывела Алана.

Они говорили очень коротко, так как оба знали, что у них будет достаточно времени, чтобы поговорить позже. Она только прошептала ему, пока повела его к двери:

- И подумать только, я протестовала, чтобы ты начал трахать меня! Думаю, тебе придется отшлепать меня, чтобы наказать за плохое поведение. Увидимся! - она игриво подмигнула ему.

Он оказался за дверью, в оживленном коридоре. Потребовалось время, чтобы его глаза привыкли к свету.

Он шатался по коридору, пораженный тем, насколько все это было нереально. “Как будто задерживать дыхание на час в шкафу и пытаться не заснуть прямо там было недостаточно странно, она должна оставить меня с этой возбуждающей мыслью о порке. Я должен отшлепать ее только за это! Теперь мне придется пойти на свой урок по теннису с еще одним стояком. Но я думаю, в этом нет ничего необычного. Думаю, что если бы в Книге рекордов Гиннесса была категория для самого постоянно сексуально возбужденного подростка всех времен, то моя фотография была бы там.”

Он вздохнул одновременно с ликованием и разочарованием и пошел на следующий урок.

Не успел он сделать и нескольких шагов, как к нему подбежала Эми.

- Алан! - радостно воскликнула она, практически прыгнув в его объятия и закрыв его лицо несколькими быстрыми поцелуями. Она была воплощением счастья, даже больше, чем обычно. Она ходила по воздуху весь учебный день с тех пор, как накануне в школе прошел слух, что они с Аланом - парень и девушка. Особенно ей нравилось говорить людям, что слухи правдивы. Неожиданная встреча с Аланом сделала ее жизнь намного приятнее.

Но так же быстро она отстранилась и сказала более спокойно:

- Бо, я тут встречаюсь с друзьями за углом. Зацени! - потом она сбежала.

Алан постоял с минуту, обдумывая вопрос о полиции нравов и публичном проявлении чувств. У него никогда не было девушки, поэтому неожиданные поцелуи Эми в школьном коридоре показались ему странными. Но он не жаловался. В конце концов, он сказал Эми, что одна из привилегий ее статуса его "официальной подружки" заключается в том, что она может публично показывать это, в то время как другие - не могут.

Однако ему пришло в голову, что он должен был поговорить с Эми чтобы убедиться, что ни один из них зашел слишком далеко с такими публичными чувствами. Она, несомненно, была готова на все, кроме открытого секса, прямо в школьных коридорах, когда видела его, так что он был настроен на то, чтобы установить границы. “Как и с сестрой, я должен быть ответственным.”

Он запоздало завернул за угол и увидел вдалеке Эми, стоявшую посреди группы девушек. Она была самой привлекательной среди них, но и остальные тоже были довольно хорошенькими. Она говорила, как обычно, оживленно и весело, и он удивился, почему она хочет, чтобы он увидел именно этот разговор. Он был слишком далеко, чтобы расслышать, что она говорила остальным, но потом она начала жестикулировать.

Глаза Алана чуть не вылезли из орбит. Руки Эми летали взад и вперед перед ней, что могло быть только демонстрацией ее методов мастурбации. Очевидно, она показывала остальным, что она делала со своим новым парнем, и как она это сделала.

Затем, как будто этого было недостаточно, она поднесла руку к лицу, как будто сжимая невидимый пенис, и начала имитировать свою технику минета. Ее лицо выражало почти восторг. Остальные девушки смотрели на это с волнением и завистью.

Алан выглянул из-за угла, как плохой шпион, не очень хорошо скрываясь.

Эми вдруг повернулась в его сторону, улыбнулась и помахала рукой, не держащей воображаемый пенис. Он мгновенно покраснел, как свекла. Девочки увидели его и очень смущенно захихикали.

Он неловко помахал толпе девочек, а затем побежал по коридору, откуда только что пришел, хотя его класс был совсем в другом направлении.

Пока он шел по длинному маршруту к своему теннисному классу, он думал: "Черт. Девочки в этой школе проявляют ко мне все больший интерес, так как в последние недели я становлюсь все более сексуальным и зрелым парнем, но никто не знает почему. Я стал "таинственным парнем". Люди и так спрашивали: "с кем он гуляет и что они делают?”, но теперь Эми расхваливает мои сексуальные навыки, как какой-нибудь карнавальный зазывала. Я ненавижу смотреть дареному коню в зубы, но внимание будет только увеличиваться, и у меня уже есть больше великолепных женщин в моей жизни, чем я могу справиться. Это безумие! Я знаю, что Эми хочет только лучшего, но у меня очень плохое предчувствие.”

Реальность вторглась в жизнь Алана, когда он должен был играть в теннис в течение часа.

Но потом у него была "встреча" с черлидершами после школы. Он почти боялся заходить в театральную комнату, когда заканчивалась школа. Интересно, с какими странностями он столкнется в этот раз?

Единственное, что он знал наверняка, это то, что он должен закончить работу над Дженис, так как он так и не разрисовал ее самые интимные места накануне. Он не знал, кто там будет еще, хотя ожидал увидеть Дженис, Джой и Хизер, как и в прошлый раз.

Но, к его удивлению, когда он пришел туда, Джой не было, но была Эми. (Кэтрин, конечно же, отсутствовала, так как она хотела избежать любой сексуальной ситуации с другими болельщицами, где ее кровосмесительные отношения с Аланом могли бы случайно раскрыться.)

Алана впустила Хизер.

Она, как и Дженис, пребывала в мрачном настроении, несомненно, из-за их продолжающейся вражды. Похоже, они достигли какого-то перемирия, так что они могли (едва ли) терпеть друг друга, чтобы пройти через свои практики черлидинга. Но обе они излучали открытую ненависть друг к другу.

Алану пришло в голову, что его приход, вероятно, сильно обострил ситуацию, так как они теперь будут соперничать и за его внимание.

Эми, с другой стороны, будто жила на другой планете - очень счастливой планете. Казалось, она совершенно не обращала внимания на неприятные чувства, наполнявшие комнату. Хизер открыла дверь для Алана, но он приветствовал Эми, когда она обняла его в ту же секунду, как дверь открылась.

- Любовь моя! - она плакала от радости, как будто была разлучена с ним на несколько месяцев.

Хизер неохотно закрыла дверь, что позволило Эми сбросить все ограничения, которые у нее были, и поцеловать Алана в полном объятии и ощупывании тела.

Целуя свою новую подружку по-французски, Алан на мгновение задумался над ее словами. "Любовь моя - опять эта фраза. Это не может быть хорошо, если и Глория и Эми видят во мне свою единственную настоящую любовь. И тогда, конечно, сестренка чувствует то же самое. И давайте даже не будем говорить о маме. Или тетя Сьюзи. Черт возьми! Слишком много женщин, и я люблю их всех. Это продолжает расти и расти, и рано или поздно это обязательно взорвется.” Он вздохнул, продолжая целовать и ласкать Эми.

Он сдался и позволил себе немного насладиться французским поцелуем, пока Хизер не сказала противным тоном:

- Ну и ну. Два маленьких голубка определенно любят друг друга. Но я пришла сюда не для того, чтобы смотреть, как вы целуетесь.

Алан оторвался от Эми и посмотрел на Хизер. Хизер была одета в обычную одежду, как и Эми и Дженис.

Хизер смотрела на него холодно и жёстко, в то время как Дженис была в такой же позе, только вместо этого она смотрела на Хизер.

- Я тоже рад тебя видеть, Хизер, - сказал Алан с оттенком сарказма.

Ему удалось расстегнуть топ Эми и снять с нее лифчик, и теперь он лениво ласкал ее голые сиськи, заставляя ее извиваться и стонать. Он знал, что легче иметь дело с Хизер, когда она возбуждена, и он также знал, что бисексуальная Хизер будет наслаждаться ласками Эми. По какой-то причине у него не было недостатка уверенности, когда он делал такие вещи вокруг внушительной Хизер.

Более мягким тоном он повернулся к Дженис и поздоровался с ней.

Дженис поздоровалась и улыбнулась в ответ, но улыбка получилась вымученной. Она явно старалась изо всех сил, но настроение у нее и так было скверное.

Хотя это был конец школьного дня, Алан чувствовал себя взволнованным, потому что, честно говоря, он не мог дождаться, чтобы пойти домой и повеселиться со Сьюзен и кем бы то ни было еще. Теперь, когда он получал двойные минеты несколько раз за предыдущие дни, ему не терпелось увидеть новые комбинации и сюрпризы. Он также чувствовал себя неловко из-за того, что Сьюзен ждала его. Он знал, что она считала минуты после окончания занятий.

"Ого,” - подумал он, - “о чем это говорит, что я предпочел бы остаться дома наедине с мамой, чем играть буквально с половиной группы поддержки? Да, мама такая красивая и сексуальная. Не говоря уже о ее потрясающих минетах! А если еще и тетя Сьюзи будет там и они хотят "помочь мне" одновременно... Вау! Но все же, у меня есть работа, и это должно быть довольно весело. Кроме того, мама так добродушна и терпима, что у меня есть немного времени, чтобы поиграть с ними, прежде чем она начнет слишком нервничать.”

Глядя на Хизер и Дженис, он сказал:

- Прежде чем мы начнем, нам нужно кое-что уладить. Что за чертовщина между вашими задницами, вы двое? Я не собираюсь ничего делать, пока мы не разберемся с этим в открытую.

Он помолчал, но никто не сказал ни слова. Поэтому он скрестил руки на груди и произнес:

- Ну? Я жду.

Обе молчали и смотрели куда угодно, только не на него.

И, наконец, сказала Дженис:

- Я хотела бы поговорить с тобой об этом, но не здесь. Только не с Хизер, - она практически выплюнула слово "Хизер".

Хизер была более упрямой и ничего не сказала, а просто стояла, скрестив руки на груди и нахмурившись.

Алан подумал про себя: “Агрессивность работает. Я должен быть здесь по-настоящему самым крутым здесь.”

Внутри он не знал, что делать, но внешне казался командиром.

- Хорошо, - сказал он, пожав плечами, - если так и будет, то у нас есть два варианта. Первый - я могу уйти прямо сейчас. Я не вижу причин помогать вам, пока вы ведете себя как полные суки. Второй - вы двое помиритесь, поцелуете и поласкаете друг друга. И я имею в виду это буквально. Если вы двое сможете довести друг друга, тогда и только тогда я буду рисовать. И чтобы дать вам стимул, я трахну первую, которая заставит другую кончить.

Беспокоясь, что это может сделать их слишком агрессивными, он добавил:

- Или ту, кто заставит другую кончать более нежно и любовно. Я решу, когда это будет сделано.

Хизер и Дженис изумленно уставились на него. Они обе не могли поверить в то, что он потребовал, но обе знали, что сделают это, если это будет означать шанс трахнуться с ним. Он был настолько хорош.

Хизер была огорчена, оценив извращенный блеск его плана. Она хотела бы, чтобы это было возможно с ее любовниками, но не могла.

Эми тем временем надулась, потому что Алан перестал массировать ее сиськи. Она уже сняла остальную часть блузки. Она выпятила грудь и выгнула спину под почти невероятным углом, чтобы привлечь его внимание. Он заметил это и возобновил свои ласки. Она ворковала в ответ, казалось, не обращая внимания на происходящую вражду перед ней.

Он представил себе, что, если бы она могла разрешить конфликт, то сказала бы что-то простое, например: "Эй, вы двое, будьте милыми. Не деритесь."

- Я спешу, - рявкнул Алан, - Раздевайтесь, пока я не разозлился и не решил уйти. Ты тоже, Эми.

Эми шутливо отсалютовала ему и сказала: “Да, сер” своим хихикающим и веселым тоном. Она даже сделала знак мира пальцами, когда отдавала честь - она была очень большой поклонницей этого знака. Хотя она и не была "хиппи", фраза "Занимайся любовью, а не войной" идеально подходила ей.

Хизер тоже сказала "Да, сэр", но насмешливым, саркастическим тоном. И все же она без колебаний быстро разделась, словно рядовой, подчиняющийся военному приказу.

Дженис ничего не ответила, только стала раздеваться медленнее. Все это время она продолжала злиться на Хизер.

Алан был очень доволен собой. Группа, казалось, немного успокоилась и перешла под его командование. Он сказал:

- Я недостаточно возбужден. Сделайте что-то для меня.

Хизер бросила на него сердитый взгляд, но подошла к Эми и прошептала ей что-то на ухо.

Алан не слышал, но она сказала потом вслух:

- Ты слышала его. Поцелуй меня и полапай меня, чтобы возбудить его. Ты теперь его девушка, так что ты должна делать такое дерьмо.

Дженис тем временем продолжала медленно раздеваться. Она тянула время, потому что не хотела даже прикасаться к Хизер.

Хизер и Эми поцеловались в губы, а затем Эми начала медленно спускаться вниз по телу Хизер, целуя ее по пути. Она быстро спустилась к киске Хизер и начала целовать и лизать ее там.

Хизер продолжала стоять, не делая ничего в ответ. Она была довольна собой за то, что придумала, как обратить ситуацию в свою пользу.

Алан сначала наслаждался зрелищем, но потом до него дошло, что это была еще одна из игр власти Хизер. Она взяла его официальную подругу и заставила обслуживать Хизер с удовольствием, так что теперь все зависело от удовольствия Хизер, а не от него или Эми.

Он закатил глаза и сказал:

- Ладно, хватит этого. Хизер, я вижу твою игру.

- Что? - спросила Хизер с притворной невинностью. Ее лицо светилось торжеством.

- Вот, что сотрет эту насмешку, - сказал он, - Я хочу, чтобы ты с Дженис занялись этим. Прямо здесь, прямо сейчас.

Дженис и Хизер одновременно начали протестовать.

Но Алан резко оборвал их:

- Я здесь главный. Дженис, ложись на Хизер. Используйте диван в задней части сцены.

Вокруг было много грязных взглядов, но они переместились туда и сняли последнюю одежду.

Алан все еще был одет, но не надолго. Он сбросил шорты на пол. Когда Эми встала рядом с ним, он повернулся к ней, счастливо подмигнул и сказал:

- Ты знаешь, что делать.

Эми снова ответила веселым "Да, сэр" и принялась работать над его членом обеими руками.

- Мне его сосать? - с энтузиазмом спросила она.

Алан заметил, что Хизер насмешливо произносит туже фразу закатив глаза и невербально насмехаясь над жизнерадостностью Эми. Он сделал вид, что не заметил, вместо этого ответив Эми:

- На твое усмотрение. Может быть, ты хочешь чередовать, потому что я не думаю, что ты захочешь пропустить шоу Хизер и Дженис. Посмотри на этих двоих. Это должно быть очень-очень интересно.

Эми пробормотала быстрое “О’кей”, но, видимо, ее больше интересовал его эрекция, чем какое-либо зрелище, потому что она тут же опустилась на колени и начала сосать его выпуклый член.

Алан широко улыбнулся. Размышляя по нескольку раз на дню, как он не мог поверить, насколько все в его жизни прекрасно.