Глава 298. Когда застала дочь.

Сьюзан продолжала страстно сосать. Она хотела сказать Алану что-то очень сексуальное, но ее рот был слишком полон, так что вместо этого она позволила своим мыслям уйти. В результате она сказала себе более честные вещи, чем могла бы сказать вслух.

«Посмотри на свою мамочку, сынок! Она просто настоящая шлюха! Она просто любит сосать твой член! Мммм! Боже, я не знаю, что это, но мне также нравится эта футболка! И когда ты сказал мне положить руки за спину, чтобы все выглядело так, будто я связана и беспомощна — это делает меня СУПЕР сексуальной! Каким-то образом эта комбинация заставляет меня чувствовать, что я какая-то рабыня. Мммм! «Сисястая рабыня.» Мне нравится, как это звучит! Я не знаю, что, черт возьми, со мной не так, но я обожаю быть твоей рабыней! Тигренок! Мммм! Я вынуждена служить большому, толстому члену моего сына!»

Как правило, Сьюзан опускала глаза во время минета, в основном из-за постоянного чувства смущения. Но теперь она ненадолго посмотрела ему в лицо. «Посмотри на свою сосущую мамочку! Мммм! Она твоя секс рабыня! Она твоя спермо-шлюха! ММММ! Ее тело только для твоих рук, мой дорогой мальчик! Рон, этот лживый ублюдок, никогда больше не получит от меня ничего больше поцелуя в щеку, если я не смогу этого избежать совсем! Тигренок, ты можешь быть моим мужем, потому что ты единственный мужчина, который когда-либо получит мою любовь.

Ох, Боже. Алан, мой муж! Это делает меня такой ГОРЯЧЕЙ! Мммм. ММММ! Ням-ням!»

Эта мысль заставила ее взяться за его член еще больше, чем раньше. Она пыталась взять его все глубже и глубже, но не могла преодолеть рвотный рефлекс, поэтому каждый раз давилась, пока не отступала. Но ее это не остановило. Она решила для изящества вместо этого изо всех сил отыграться на его сладком пятне. Ее губы ритмично скользили вверх и вниз по нему с большим всасыванием, часто с завихрением, как у штопора. В то же время, ее язык скользил по нему всякий раз, когда ее губы не было на нем.

Она могла сказать, что ее новый подход был эффективным из-за его все более громких и почти болезненных стонов.

«Мммм! Это музыка для моих ушей! Тебе нравится это, Тигренок? Твоя жена мамочка-рабыня заставляет тебя чувствовать себя хорошо?»

Она билась в конвульсиях на всем протяжении того, как она смаковала слова «сисястая-рабыня мамочка жена.» У нее был оргазм только от мысли об этом, на самом деле не осознавая этого сначала, потому что она даже не касалась области её киски. У нее уже была настолько большая похоть, что небольшой оргазм, как этот, был только как незначительный пик.

Судорога заставила ее потерять ритм, но ненадолго. Когда она снова начала подпрыгивать, то подумала: «Я могу сказать это себе, но не ему. Это так НЕПРАВИЛЬНО: мать думает выйти замуж за собственного сына. Я не могу так сделать. Наверное, мне не стоит никому рассказывать, как я возбуждаюсь, думая о себе, как о его рабыне. Вместо этого я должна сосредоточиться на его члене, его славном члене. Мммм! Если я не могу быть твоей женой, я буду твоей постоянной, личной нимфоманкой-хуесоской! Просто лизать, это лучше, чем секс!

Посмотри на мой развратный ротик! Я знаю твое особое место и никогда не прекращаю его стимулировать. Мммм. Тебе это нравится? Тебе нравится, когда я скольжу губами вверх и вниз? Мммм! Тебе нравиться, я могу это сказать!»

Ее мысли вернулись к открытой двери. «Почему Ангелочек оставила чертову дверь открытой? Она знала, что я собираюсь сделать здесь. Любой мог бы пройти мимо и увидеть меня здесь, с моими губами, скользящими вверх и вниз по большому инструменту моего сына. Это так унизительно — быть на публичном показе, как это, с моими высокими каблуками и озорной футболке с торчащими большими сиськами! Она хочет на это посмотреть? Она войдет и будет смотреть? О Боже! Что если мне придется отсасывать Тигренку прямо у нее на глазах? И всех остальных?»

Эта идея вызвала дрожь возбуждения у нее в спине. «Неужели я такая развратная? Отчаянно нуждаюсь в члене? Я просто безнадежная эксгибиционистка, шлюха-членососка? ДА! Да, это я! Я вообще хочу, чтобы она смотрела? Да! Смотри, Ангелочек! Я покажу тебе, как это делает любящая мамочка. Мамочки — лучшие членососки, потому что мы так любим наших сыновей! Твоя мамочка — рабыня члена спермо-шлюха для жирного, толстого члена твоего брата!»

Эти идеи так возбудили Сьюзан, что она снова начала кончать. За исключением этого времени, у нее не было обычного оргазма — все ее тело дрожало так сильно, что ей пришлось ненадолго убрать рот с его стояка, пока она не смогла успокоиться. Затем она громко закричала. Она знала, что Кэтрин услышит ее, но была не в состоянии контролировать эту вспышку.

Хотя ее тело все еще испытывало незначительные толчки от ее великой кульминации, она возобновила атаку на стояк своего сына с повышенной энергией.

Он был ошеломлен тем, насколько мощным был ее очевидный оргазм. Он знал, что она не трогает себя в это время, потому что он чувствовал, как ее руки ласкали его член и яйца. То, что он все еще не полностью понимал, состояло в том, что ей очень буквально нравилось сосать ему так же, как ему нравилось то, что она сосет — другими словами, очень, очень сильно! У нее всегда были собственные оргазмы, когда она это делала.

Кэтрин услышала крик Сьюзан, который звучал так возбуждающе, что она почти вскрикнула сама. Она уже отложила ручку и дневник, чтобы полностью сосредоточиться на мастурбации, но любопытство взяло верх. «К черту все! К черту риски, я просто ДОЛЖНА увидеть, что там происходит, что заставило ее кричать с такой полной эйфорией!»

Она прошла по коридору, ничего не надев, так как сняла шорты и футболку, чтобы поиграть с собой. Ее киска была очень мокрой. Она подошла к двери Алана и заглянула туда. К ее разочарованию, она не увидела ничего необычного, кроме вида Сьюзан, стоящей на коленях полуголой, сосущей эрекцию Алана. По общему признанию, это было захватывающее зрелище для нее, но оно не было необычным в том смысле, что не объяснило, почему Сьюзан кричала в такой неконтролируемой манере.

«Хммм», подумала Кэтрин. «Думаю, ей очень, очень нравится это делать! Ну, я могу это понять.» Она громко захихикала.

Она просто хотела взглянуть и вернуться в свою комнату, чтобы подрочить еще немного, но Алан услышал ее хихиканье, поднял глаза и увидел ее.

Увидев, что ее поймали, она поняла, что нет смысла ускользать. Вместо этого она смело вошла в комнату и приветливо помахала брату.

Сьюзан была так увлечена своим минетом, что Алан имел большую свободу в общении с Кэтрин, пока это было невербально, поэтому он сделал кислое лицо и отчаянно замахал руками, как будто пытался выгнать ее из комнаты. Когда это не имело никакого эффекта, он произнес слова:

— Иди! Иди! Уходи!

Но Кэтрин слишком веселилась с его пантомимой. Она приложила руку к уху и притворилась, что не слышит.

Он закатил глаза и попытался еще немного помахать руками. Когда это не сработало, он в отчаянии вскинул руки и вздохнул.

Затем он потерял след Кэтрин, потому что Сьюзан попробовала смелое движение на его члене, включая легкое царапанье его зубами. Это было настолько эффективно, что ему пришлось закрыть глаза и несколько раз сжать мышцы ПК, чтобы сдержать свою кульминацию.

Кэтрин увидела его очевидную близость и была впечатлена. «Боже МОЙ! Я знаю, что это не совсем считается навыком, но если кто-то хорош в том, чтобы сосать его член, то это она. Я имею в виду, посмотрите, что мама делает. Черт, только посмотрите на маму! Я должна ревновать, но когда я смотрю на нее, все, что я чувствую, что это ГОРЯЧО! Я даже не могу увидеть член брата или лицо мамы; все, что я вижу со спины, — это ее качающаяся голова и задница, но только из этого я могу сказать, что она в это втянута! Как я могу не чувствовать вдохновения и хотеть поменяться с ней?»

-

Кэтрин не сознательно сделала этого, но как-то одна из ее рук потянула к соску, а другая начала трахать ее влагалище. «Тебе нравится этот, братик? Хочешь, мы с мамой позаботимся о твоем члене вместе? Потому что мне бы это чертовски ПОНРАВИЛОСЬ! Может, мне стоит пошуметь, чтобы мама услышала. Черт, держу пари, она даже глазом не моргнет! Может Быть, я…»

Ее мысли были прерваны, потому что она заметила, что Алан достаточно оправился от неустанной ритмической атаки на свой член Сьюзан, чтобы снова поднять глаза. Его глаза широко раскрылись, увидев, что она мастурбирует и полностью обнажена. Он снова начал судорожно размахивать руками.

Кэтрин хихикнула, но Сьюзан прихлебывала и сосала так громко и пристально, что не заметила. «Глупый Братик! В чем проблема? Позволь маме поймать меня снова. Это только ускорит процесс. Кроме того, меня уже поймали, так что что может быть хуже?»

Алан перешел от размахивания руками к позе жалкого попрошайничества со сжатыми в молитве руками. В это же время он смотрел на нее так умоляюще, что она не могла сопротивляться.

«Черт возьми! Это так весело! Но, полагаю, в его словах есть смысл. После того, как мама застукала его с тетей Сьюзи на днях, и после того, что случилось со мной ранее, неизвестно, как она может отреагировать. Насколько я знаю, у нее может быть один из ее присутпов полных гнева. Она может даже вернуться к старой ханже. Ладно.» Она неохотно вернулась в свою комнату.

Алан был под большим умственным и физическим напряжением. Он использовал свой постоянно растущий контроль над мышцами ПК, чтобы продержаться невероятно долго, потому что чувства были настолько интенсивными и хорошими, что он хотел, чтобы они никогда не закончились. На самом деле, это было всего лишь несколько дополнительных минут, но, учитывая, как страстно Сьюзан работала над его членом, это было впечатляющее проявление выносливости.

Одна большая причина, по которой он изо всех сил пытался не кончить, заключалась в том, что он боялся, что Сьюзан посмотрит вокруг, как только он выстрелит свой груз и увидит Кэтрин, стоящую там. Но теперь, когда она вернулась в свою комнату, он прекратил сопротивление. С долгим, удовлетворенным ворчанием он расслабился и начал кончать.

Пока его нити пульсировали в горле Сьюзан, у нее был еще один впечатляющий оргазм. Вдохновленная тем, что она видела ранее с Кэтрин, она планировала позволить ему сделать это на ее лицо. Она хотела, чтобы Алан распылить своб свперму на лица сестры и матери в один и тот же вечер. Она не знала, почему, но эта идея действительно ее возбудила. Но с его пульсирующей эрекцией во рту она обнаружила, что просто не может ее отпустить, поэтому она, в конечном итоге, проглотила почти весь его груз.

Только в конце, когда его стояк брызгал своими последними слабыми выстрелами спермы, она, наконец, вытащила его изо рта и позволила некоторым из его семян брызнуть ей на лицо. Она потерла его по всем щекам, оставляя слизистые следы спермы здесь и там. Она любила и ощущение, и идею этого, заставляя ее желать, чтобы она сделала больше этого, потому что это заставило ее почувствовать, что он пометил ее как свою собственность.

Но даже это был не совсем конец. Она лизала его член и яйца, пока они не стали полностью чистыми, продолжая до тех пор, пока его член не стал полностью вялым.

В какой-то момент Алан поднял глаза и заметил, что Кэтрин снова стоит в дверном проеме, глядя через коридор, чтобы увидеть, что происходит. Он отчаянно и молча продолжал прогонять ее, пока она не оказалась полностью вне поля зрения.

.