Глава 366. Шоколадная глазурь.

После относительно нормального ужина со своей матерью и братом Кэтрин пошла к соседям, чтобы пообщаться с Эми и посмотреть ее последние эскизы. Эми и Кэт обычно зависали в спальне Кэт, чтобы избежать брата и отца Эми, но так как Сьюзан хотела побыть наедине с Аланом, Кэтрин согласилась на ее желание.

Алан надеялся, что с его матерью будет больше сексуальных игр, но он также устал. Мало того, что он уже кончил шесть раз, но некоторые из них были довольно утомительными, особенно эмоционально и физически с Хизер. Кроме того, он был измотан от теннисного турнира, и у него все еще была его первоначальная проблема с низким количеством енергии.

Возможно, Сьюзан увидела усталость в его глазах, потому что она не сразу упала к нему между ног, как только Кэтрин ушла, как он ожидал от нее. Вместо этого она сказала:

- Я даже не приготовила тебе десерт, Тигренок. Почему бы нам не приготовить какой- нибудь особенный десерт вместе? Мы могли бы испечь торт.

- Мммм. Отличная идея. - он любил готовить, и ему всегда нравились торты.

Поэтому они приступили к работе над шоколадным тортом. Сначала все было на удивление несексуальным. Сьюзан даже осталась одета как типичная мать (не считая, конечно, отсутствия нижнего белья). Алан был рад передышке.

Они пошли дальше и положили торт в духовку, затем приступили к работе над глазурью.

Все шло, как и ожидалось, но Алан заметил, что его мать делает шоколадной глазури, по крайней мере, для двух тортов. Он спросил об этом, но она была застенчивой, просто говоря:

- Так, нам не нужно беспокоиться о том, что мы съедим часть.

Он пошутил:

- Ты имеешь в виду, что мы можем съесть наш торт, а потом еще и глазурь?

Она засмеялась.

- Именно. Затем она сексуально отсосала большой кусок глазури с пальца, а затем подмигнула.

После того, как они закончили делать глазурь, они вымыли посуду и убрали кухню. Он стал настолько избалован, что редко делал такие вещи, как начал свою сексуальную активность, но понял, что есть еще мирские вещи, о которых нужно заботиться, даже по вторникам.

Затем торт достали из духовки, и намазали глазурью. Несмотря на их постоянные перекусы, у них все еще оставалась огромная миска с глазурью. Сьюзан "случайно" измазала рубашку, прежде чем сказать:

- О боже. Наверное, будет лучше, если я сниму рубашку, прежде чем испачкаю ее еще больше, ты так не думаешь?- она подмигнула, а затем сняла передник, рубашку и платье.

Единственное, в чем она осталась, были трусики и ее туфли. Она одевла трусики после того, как снимала остальную одежду. Алан был немного удивлен, так как она редко носила трусики. Но потом понял, что она готовится к сексуальным развлечениям и хочет прояснить, какой регион находится вне игры. Он чувствовал себя отдохнувшим и был готов к действиям. Он наполовину игриво, наполовину серьезно шлепнул ее по заднице.

- Что я тебе говорил, насчет трусиков в доме? Ты опять ослушалась меня?

Она преклонилась, словно он королевских кровей.

- Прошу прощения, Ваше Величество, лорд Алан. Пожалуйста, простите вашего покорного слугу. Через минуту ты поймешь, почему я их ношу. После этого, возможно, тебе стоит отшлепать меня за нарушение правил.

Он собирался отшлепать ее еще немного, но любопытство заставило его подождать, чтобы узнать, о чем она говорит.

Однако, несмотря на то, что он был настороже, он был удивлен тем, что произошло дальше. Она наклонилась над очень большой миской с глазурью и опустила в нее свои большие сиськи. Затем она использовала свои руки, чтобы хорошо смазать их, тщательно держа свисающие волосы в стороне.

Она встала и сказала с широкой улыбкой:

- Упс! Только посмотрите на это. Я измазалась!

Они вдвоем рассмеялись. Она выпятила свою грудь.

- Не стой просто так, мой любимый сын. Сними всю одежду и слижи этот беспорядок, прежде чем он падает на пол!

Он не сомневался в такой привлекательной команде. Сначала он лакал глазурь языком, когда она стояла перед ним, но слишком много глазури продолжало капать с ее груди. Поэтому она убрала кухонный стол и легла на него. Теперь он мог нависнуть над ней и лакать глазурь до посинения.

Он очень быстро пробрался сквозь глазуь, пока не нашел ее соски. Затем он сосредоточился на этой области, периодически подталкивая больше глазури к ее ареолам руками. Таким образом он мог стимулировать ее соски и есть глазурь одновременно.

Им обоим это понравилось.

- Мама, ты чертов гений!- закричал он в какой- то момент.

- Так, Тигренок, не сквернословь, пожалуйста. Просто продолжай сосать мои сиськи. Мммм! Вот так! Вот хороший мальчик!

Это он и сделал.

Внезапно она вдруг спросила:

- Как ты думаешь, то что, мы делаем, аморально? Бог действительно одобрил бы это? Или мы развращены без причины?

Он остановился, чтобы тщательно обдумать свой ответ, потому что знал, что это важная тема для нее.

- Мама, есть то, что Бог называет грехом, и есть то, что общество считает правильным и неправильным. Общество заставляет людей подчиняться. В значительной степени что- то странное или не такое называют неправильным и даже греховным некоторыми людьми. Это не значит, что это так. Есть ли в Библии, хоть слово, о том, что мы делаем сейчас греховно? Конечно, нет.

Она удовлетворенно вздохнула.

- Спасибо. Ты совершенно прав. Мне действительно нужно было это услышать. Я из тех людей, которые слишком зациклены на том, что общество говорит мне делать, но я очень стараюсь измениться. Твоя мама- старпер все еще знает, как веселиться! - с этим она начала атаку щекотки.

Он нанес ответный удар, и вскоре они оба смеялись изо всех сил.

Продолжая играть, становилось все хуже и хуже. Поскольку он почти лежал на ней, вскоре его грудь была покрыта шоколадной глазурью, а затем все больше и больше ее покрывало.

Они переместили чашу с глазурью в пределах досягаемости рук, а затем они нарисовали друг на друге. Например, он рисовал шоколадное сердце на ее бедре, а потом лизал его. Затем она нарисовала шоколадный стояк и яички на груди и начала лизать их, сосредоточившись на одном из его сосков. Тем не менее, большая часть внимания была на ней, играя с ее шоколадными сиськами.

Они оба пытались вести себя так, как будто этого не происходило, но дело в том, что его член был твердым и в постоянном контакте с ее телом. Потому что она была одета в трусики, что теперь было редкостью, он чувствовал себя свободно тереть членом везде, где он хотел, не беспокоясь о том, что все зайдет слишком далеко. В результате он часто терся о ее киску, а иногда даже прямо по губам киски или о ее клитор. Ее трусики мешали проникновению, они оба получили в большей степени от всего этого трения.

Через пару минут он спросил:

- Можно мне пораньше поцеловать на ночь? Особый шоколадный поцелуй?

- Только один раз, так как мы должны съесть глазурь... - она сказала нерешительно, но на самом деле было не такуж и много колебаний.

Он набил свой рот глазурью, а затем скормил ее ей своим языком.

Вскоре они начали с полной отдачей, с его членом, прижимающимся к ее киске еще больше, чем раньше. Передняя часть ее трусиков промокла насквозь. Их единственная проблема заключалась в том, что они не могли кататься, так как могли упасть со стойки или, по крайней мере, сделать еще больший беспорядок по всей столешнице.

После пары минут поцелуев она наконец сказала:

- Ладно, большой мальчик, хватит с меня. Мое удовольствие не имеет значения. Теперь настала твоя очередь. - они сели, а затем спустились на кафельный кухонный пол, захватив с собой миску с глазурью.

Сидя лицом друг к другу, она указала на миску и сказала:

- Хорошо, Тигренок. Ты знаешь, что мама любит делать, и для чего был создан ее рот. Засунь свою горячую, толстую штуку прямо сюда, в середину миски. Тогда я буду отсасывать.

Он сделал это с таким нетерпением, и, сделав, он пошутил, наполовину пожаловался:

- Я скажу тебе, куда я действительно хотел бы вставить свою горячую, толстую вещь.

Она слегка ударила его по руке, но была слишком счастлива, чтобы действительно возражать даже против такого табу.

Когда он окунул член в глазурь, он сказал:

- Черт! Кто ты такая и что ты сделала с моей мамой? Никогда бы не подумал, что ты придумаешь такую безумную, сексуальную игру. Секс и шоколад. Какое прекрасное сочетание!

Она не ответила, потому что ей не терпелось попробовать член в шоколаде. Она облизала его абсолютно начисто, покачиваясь на нем еще пару минут.

Затем она снова покрыла его шоколадом и начала все сначала. Тем временем он продолжал разминать и сосать ее покрытые шоколадом сиськи.

В какой- то момент он спросил: - Эй, а как же наш торт? - торт просто стаял там, несъеденный.

- Я знаю, что бы я предпочла съесть, - прорычала она, когда ее язык с новой силой покрывал его член. Торт остался нетронутым. Она все еще была покрыт глазурью, поэтому он потратил немного усилий, чтобы слизать ее, используя остальную часть своей концентрации, чтобы многоократно напрячь его PC мышцы.

В конце концов он кончил ей в рот с нескольких дюймов. На этот раз он держал и целился своим членом, поэтому он сделал все возможное, направляя на ее щеки, нос, подбородок и очки. Его сперма смешалась с шоколадной глазурью, которая уже была там.

У многих мужчин их сперма была бы слишком горькой или кислой, чтобы хорошо перемешать с чем- то сладким, как шоколад. Но в основном благодаря всем фруктам, которые Алан ел, его сперма была достаточно сладкой, чтобы сделать шоколад со спермой восхитительным сочетанием, вроде шоколадного фруктового пирога.

Ну, по крайней мере, Сьюзан так думала. Она с нетерпением все это сьела. Ее стоны сильного удовольствия во время еды были музыкой для его ушей, что он почти чувствовал себя готовым делать это снова и снова. Вот в чем проблема с его матерью: он не мог насытиться ее энтузиазмом и ее идеальным телом.

Когда оба закончили, они лежали истощенные на полу и, как будто проснувшись от глубокого сна, смотрели вокруг кухни, рассматривая беспорядок. Пол был смазан глазурью, как и стойка, их тела, и многое другое. Трусики Сьюзан были полностью коричневыми от глазури. Вторая миска с глазурью теперь была пуста - возможно, половина ее оказалась у них во рту.

- О боже, - вздохнула Сьюзан. – Тут прошел ураган. Это было что- то, не так ли?

- Мама, я должен вручить этому вторнику награду за лучший вторник в мире, только из- за одной глазури. Ну, второй лучший. Наш первый вторник, наверное, никогда не переплюнуть. Но с другой стороны это еще не конец. Давай повторим еще раз.

- Это было здорово, Тигренок, но я не знаю, как мы сможем это повторить. Я, должно быть, съела пару тысяч калорий. Фигура твоей матери не стала такой благодаря магии, знаешь ли. Это катастрофа для моей диеты. - она подняла глаза. - И Смотри! Там торт. Ой. Кто будет это есть?

- Не беспокойтесь. Я думаю- Эй! Что ты делаешь?

Она положила лицо обратно в его промежность и возобновила лизать, хотя он был вялым. - Я очищаю твой член и яйца. Все лучшие членососки заканчивают хорошей уборкой.

- Мама, ты действительно не должна этого делать.

- Ты хочешь сказать, что я не хорошая членососка? - она продолжала лизать его яйца.

- Нет, это всего лишь... Неважно. В любом случае, я думаю, что съем большую часть торта. Уверен, будет вкусно, хотя и не так вкусно, как твои сиськи. Если ты когда- нибудь проголодаешься, просто пососи мой член. Это может быть отличной диетой, так же, как сосать леденец вместо сигареты.

Она лихорадочно рассмеялась. - Хорошо!

Воодушевленный, он добавил: - Мы могли бы даже написать книгу про диету, и он станет бестселлером. Мы могли бы назвать ее чем- то вроде «руководство Эдипа по быстрому похудению: высокий белок, вся семенная диета для матерей, которые действительно любят своих сыновей».

Сьюзан усмехнулась, но сказала более серьезно: - Не упоминай это имя. Это Э имя. Или слово на И. Мы просто развлекаемся, пока я помогаю тебе с лечением. - она продолжила лизать одно из его яиц, лаская второе.

- Хорошо, ответил он спокойно. Он с опозданием понял, что слова вроде "инцест" могут испортить ей настроение, поэтому быстро сменил тему. - Боже, у меня появилась мысль. А если бы ты кормила грудью? Тогда я мог бы съесть шоколад и молоко сразу, прямо из одного соска! Поразительно.... Кстати, что ты думаешь о моем шоколадном члене? Было вкусно?

- Тигренок! Даже не спрашивай меня об этом. Ну конечно! Разве ты не знаешь, как я люблю глотать твою сперму? Что действительно здорово, так это то, насколько неестественно сладко твоя сперма. Все говорят, что сперма обычно соленая, а иногда горькая или кислая. Но твоя, как сладкий десерт, с тонким, но интригующим кислым оттенком. Что- то вроде кисло- сладкой китайской еды. В любом случае, она очень хорошо сочетается с шоколадом! Думаю, с едой нам будет намного веселее. Бьюсь об заклад, твоя сперма хорошо сочетается с чем угодно.

- Может быть, мы просто должны попробовать её со всеми видами пищи.

Она ударила его в ногу, так как было далеко, чтобы ударить в руку, все еще лижа яйца.

- Возможно. А может, ты неисправим. Воспользовался своей беззащитной матерью. Правда! - она цыкнула игриво.

Наконец она закончила и села. Затем женщина стала более серьезной, скрестив руки под ее шоколадными сиськами, как будто она злилась на него. - Но достаточно веселья, негодник. Что, если кто- то увидит этот бардак? Давай уберем это прямо сейчас. Сначала нам нужно принять душ.

Он предложил: - Нет. Подожди. Сначала давай уберем все и съедим немного торта. Я знаю, что с нас еще капает глазурь, но мы можем капнуть на пол и убрать позже. Мне нужно немного времени, чтобы восстановиться, потому что тогда мы сможем принять душ вместе и использовать последнюю миску для глазури, если ты понимаешь, о чем я.

Ее глаза загорелись. –Я понимаю! О нет. Я чувствую, как мои бедра становятся вялыми, пока мы говорим, но это того стоит. Если бы это была диета, интересно, женщина, когда- либо толстела только от потребления такого количества спермы.

- Эй, смотри что придумал, - сказал он. - Представь себе благодарственное письмо для моей книги по диете: Уважаемый автор. Благодаря вашей прекрасной книге, я похудела на сорок фунтов, и все говорят, что я снова выгляжу как подросток. Излишне говорить, что мой старший сын был немного удивлен, когда я начал сосать ему, но теперь он такой же большой поклонник вашей книги, как и я, и, возможно, даже больше.

Он продолжал притворяться, что читает: Но у меня проблема. У меня трое младших сыновей. Как только я начал есть семя моего старшего сына на ежедневной основе, я едва могла пренебречь ими. И потом, когда все они так часто приглашали своих друзей после школы, я чувствовала себя плохо, игнорируя потребности их друзей. В результате я голая с молодым членом во рту почти все время. У меня почти нет времени, чтобы поесть, но я потребляю так много спермы, что я набрала пять фунтов только на прошлой неделе! Что мне следует делать? С уважением, пропитанная спермой в Сиэтле.

Сьюзан засмеялась. - Хорошо, что у тебя нет никаких братьев. Какой твой воображаемый ответ?

- Все очень просто: Дорогая пропитанная спермой, помни, что не всегда нужно глотать.

Сьюзан хихикнула, потом лизнула кусок глазури с кожи Алана и съела его. Она бы предпочла его сперму, но эти плевки уже ушли. - Легче сказать, чем сделать, сынок. Я просто надеюсь ради этой воображаемой женщины, что сперма ее сыновей не так хороша, как твоя. Для меня, не глотать просто не вариант!

Глава 367. Мама-нимфоманка.

Сьюзан было так весело с Аланом, что она хотела, чтобы этот день никогда не закончится. К сожалению, это неизбежно, но ей пришла в голову идея немного продлить радость: она позвонила Бренде, чтобы рассказать ей об этом.

Бренда была вся во внимании. У них со Сьюзан сложилось достаточно взаимопонимания по сексуальным вопросам, и Сьюзан могла описывать свои последние приключения с минимумом притворства или суеты по поводу "запрещенного" характера инцеста. Бренда была в гостиной, смотрела телевизор со своим сыном Адрианом, когда Сьюзан позвонила. Она знала достаточно о том, зачем ей звонят, поэтому переместилась в спальню для уединения.

Бренда отлично проводила время, мастурбируя на рассказы Сьюзан. Тем не менее, она все еще была достаточно застенчива, чтобы не скрывать от Сьюзан, что она мастурбирует. В результате, она была вынуждена воздержаться от кульминации, из-за страх наделать слишком много шума. Это расстраивающее ограничение в конечном итоге сделало ее еще более возбужденной.

Было несколько деталей, которые Сьюзан упомянула, что особенно заинтриговали Бренду. Одним из них было описание новой "традиции" Алана "привлекать ее внимание", лаская ее ягодицы. Вторым было откровение, что Сьюзан иногда лапала задницу Алана, а Алан иногда лапал задницу Сьюзан. Бренда уже знала, что Алан был больше по груди, но, собрав детали вместе, она поняла, что Алан тоже был и по попкам. Бренда была в восторге от мысли, что Алан может уделять такое же внимание на ее собственную задницу.

Сьюзан постоянно говорила о груди, так часто, что Бренда не только устала слышать это, но и настороженно относиться ко всему вниманию, которое постоянно привлекала ее собственная чрезвычайно большая грудь, будь то похотливые, унизительные взгляды похотливых мужчин или ревность и открытая зависть от других женщин. Она искренне верила, что ее задница и остальная часть ее тела тоже то, чем можно гордится, тем более, что ее размер груди был обусловлен генетикой, тогда как ей пришлось приложить усилия, чтобы остальная часть ее тела выглядела одинаково хорошо.

Так что последние истории Сьюзан оставили Бренде надежду, что Алан оценит ее задницу больше, чем ее предыдущие любовники. Как ни странно, это заставило Алана подняться еще выше по оценке Бренды, не сделав и не сказав ей ничего напрямую.

Как только звонок закончился, Бренда, наконец, была свободна, чтобы получить ее долгожданный оргазм. Доведя пальцами до завершения, она представила, что стоит голой перед Сьюзан, Сюзанной и Кэтрин, с Аланом, бессмысленно разминающим ее задницу и даже играет пальчиком в ее анусе. Мысль о том, что он обращается с её голой задницей на глазах у свидетелей, разожгла желание к нему так сильно и непреодолимо, что у нее был удивительно мощный оргазм. Только потом она поняла, что она вертелась в своей постели, когда оргазм продолжался, оставив ее потной.

Все это заставило ее задуматься, будет ли реальность столь же восхитительной, как и ее фантазия. Она не могла дождаться, чтобы узнать.

— — —

Остаток вечера пролетел незаметно. У Алана был в основном молчаливый, но очень запоминающийся душ со своей матерью. Она была так возбуждена, что дала ему еще больше свободы, чем раньше. Он положил мыло на его член и "вымыл" ей задницу. Она даже позволила ему помыть «там» в течение нескольких секунд под предлогом того, что он мыл пространство между ее ногами своим безудержным стояком.

Когда он принимал душ, он подумал: Сегодня я понял, что мама- настоящая нимфоманка. Она действительно не может насытится! Я серьезно думаю, что ее сексуальная природа только начинает раскрываться, и даже это еще не все. Это почти страшно! Хорошо, это действительно страшно! И она такая охуенно горячая! Но потом мне пришло в голову, что тетя Сьюзи одинаково горячая и возбужденная. Она, наверное, еще более знойная, если это возможно. Еще есть моя сестра- игрушка, которая тоже все время очень возбуждена. И Эми. И Хизер, хотя она и мега- сучка. И Аками. Ким. Эта женщина из Франции Элли. И... Боже Мой! Слишком много! Мама делает так хорошо; я собираюсь кончить!

Сьюзан уже дала понять, что хочет сперму в рот. Но с Аланом произошел несчастный случай. Он сдвинул свой член вверх и вниз по ее заднице. Это было не в задницу, но вместо этого он сжал ее ягодицы вместе и трахал ее задницу почти так, как будто пайзури. Без какого- либо предупреждения, он потерял контроль и начал кончать. Не было времени менять позицию, струйки полетели вперед и несколько раз ударили Сьюзан по спине.

Она не возражала против отсутствия привычного вкуса во рту, потому что она представила, что он укрощает и метит новую часть ее тела. Ей очень понравилась эта идея.

Эта последняя разгрузка довела его до восьми оргазмов за день. Ему пришлось прекратить массировать ее примерно через десять минут, потому что почувствовал, что его член снова станет твердым, и знал, что если он это сделает, мама не позволит ему уйти, пока, наконец, не набьет рот должным образом. Ему бы это понравилось, но он знал, что был на грани обморока.

Фактически, он понял, что он, уже перестарался где- то после шестого раза. Он испытывал удачу и серьезно представил, что когда-нибудь придется пойти в отделение неотложной помощи, чтобы они спасли перегруженный работой член.

К этому моменту Сьюзан уже сидела на полу в душе. У нее было так много оргазмов, что она больше не могла стоять, даже если бы захотела.

Он протянул руку, чтобы включить воду, чтобы очистить свою сперму с ее спины и освежить ее, придавая ей сил подняться.

Но когда его рука подошла к ручке душа, она сказала:

- Нет, Тигренок. Нет, спасибо. Я в порядке. Я хочу спать с запахом мощного семени моего сына.

Она думала про себя:

Однажды мне придется заставить Тигренка сделать так со всем моим телом. Во- первых, изрядную порцию в рот. Это, само собой разумеется. Я могла бы растереть часть этого по всему лицу. Затем одна порция, чтобы покрыть мою спину и заставить его втирать ее глубоко в поры моей кожи, как он только что сделал. Затем вторая, чтобы покрыть мои ноги таким же образом. Потом на мой живот и руки. Наконец, он мог потереть членом на всем протяжении моих сисек так же, как с задницой. Давай посмотрим... Сколько это будет? Пять раз. Он с этим справится, без проблем. Он делал десять за один день!

Позже в тот же день он смог освежить меня еще одной порцией на лицо и в рот. Не было бы здорово, если мое лицо было залито спермой? Сюзанна и Ангелочек будут так ревновать. Я бы ходила голый весь день, и они так возбудились, просто нюхая мою пропитанную спермой кожу. Может быть, они не смогут справиться с желанием, и начнут лизать меня повсюду. Даже в очень уединенных местах...

Ее мысли дрейфовали в запретные зоны, так как она не признавала себе, что у нее были какие- то лесбийские наклонности. Так она вырвала фантазии из ума и оглянулся на сына.

Он спросил ее: - О чем ты так похотливо думаешь, мама?

- О, ничего особого. Я просто подумала, какой ты замечательный, любящий сын. Давай вставать, я не могу сидеть здесь вечно.

- Кстати, мама, ты сказала, что твое удовольствие не имеет значения. Это неправда!

- Чушь. У тебя специальные потребности. Я- …

- Эй! Послушай, меня! Я настаиваю. Я не собираюсь отступать. Если ты не получаешь от этого удовольствия, то это не весело для меня. Так что, даже если твоя единственная цель, чтобы заставить меня кончить, ты должна кончить тоже!

Она хихикнула. - Хммм. Это звучит неправильно. Но я подумаю над этим и отвечу тебе.

Он помог встать ей. Она даже не вытерлась полотенцем, чтобы больше не вытирать его сперму.

Как только она более или менее оправилась, они удалились в гостиную. Она поняла, что не закончила "чистить" его пенис и яйца после его кульминации, поэтому продолжила делать это долгое время. Она надеялась, что у него снова встанет. Но как только его пенис начал показывать признаки жизни, он грустно сказал ей, что у него не должно быть больше кульминации до следующего дня.

Они вдвоем просто обнимались на диване в гостиной, читая. Алан читал историю Римской Империи, которую начал некоторое время назад, в то время как Сьюзан просматривала журнал моды. Раньше она никогда не интересовалась модой, несмотря на многочисленные усилия Сюзанны по ее обучению, но теперь она была очарована.

Ее блузка была расстегнута, а его штаны стянуты. Ему нравилось прижимать голову к голым сиськам матери, пока он читал.

Сьюзан читала с одной рукой в штанах, держа его член полутвердым, слегка лаская его. Но ей больше нравилось обнадеживающее, знакомое ощущение в руке, чем то, что она хотела его стимулировать, учитывая, что она знала, что его член больше не встанет. Когда она этого не делала, она ласкала его грудь под рубашкой. Но эти ласки были низкой интенсивности, поэтому они умудрялись читать свои книги.