Глава 1082. Супер-пупер-ультра рабыни гарема.

Кэтрин направлялась на кухню за напитком, когда ей показалось, что она слышит какой-то шум, доносящийся из-за стены спальни.

Так что после того, как она взяла свой напиток, она вошла в комнату, чтобы проверить его.

— Привет, — сказала она Эми. — Мне показалось, что здесь кто-то есть. Что случилось?

— О, ничего. Я просто замерзла.- Эми сидела голая на диване и рисовала углем на мольберте. (Она так много времени проводила в доме Пламмеров, что всегда держала кое-какие художественные материалы в комнате Кэт.)

Кэтрин закрыла дверь и прошла через комнату. Можно посмотреть?

— Конечно! Эми слегка отодвинулась, чтобы дать Кэтрин возможность посмотреть, продолжая рисовать. — Я только что вроде как начала. Это будет набросок того, как большой брат трахает мою задницу.

Кэтрин восхищенно пробормотала что-то, присвистнув.

— Вау. Это уже выглядит великолепно. Ты делаешь это лучше, чем я могу начертить, нарисовать или еще что-нибудь.

Эми скромно пожала плечами.

— Да, но я просто хочу запечатлеть этот момент, пока еще чувствую его в себе. Но это было, ГМ, уже больше часа назад.

— Я знаю. Но я все еще чувствую его в себе. И эмоционально, и, знаешь, буквально. — Она перестала рисовать, подняла ногу, указала на свою задницу и захихикала.

Кэтрин слегка усмехнулась, слегка удивленная.

— Так чем же ты еще занималась с тех пор?

Эми села на диван.

— О, не так уж много. Я только что вздремнула на этом самом месте. Такое траханье в задницу действительно выбило меня из колеи! А как насчет тебя?

Кэтрин нахмурила брови и села рядом с ней.

— Также мало. Должна сказать, что такая ночь может быть для меня довольно мучительной. Все остальные трахаются до полусмерти, а моя комната находится прямо напротив. Я воспользовалась видеотрансляцией в подвале, чтобы посмотреть, как брат трахает тебя, и какое-то время это было весело. Но потом, позже, когда я хотела вернуться и увидеть, как он делает то же самое с твоей мамой. Оказалось, что видеопоток был выключен! Вот это паршиво, что ли?

— Кто его выключил? — Спросила Эми.

— Мама, из тех людей, что рядом! Я вернулась, чтобы посмотреть последний фрагмент, который был записан. Можно подумать, ей лучше знать. Я имею в виду, что речь идет об исторических событиях. Историческое событие! Когда-нибудь, после того как он трахнет ее тысячу раз, она захочет вернуться и пережить первые несколько раз. Но на этот раз? Ш-ш-ш! Пусто. Не-а. Ничего. Это трагично, если ты хочешь знать мое мнение.

Эми кивнула.

— Итак, чем же ты занималась с тех пор?

— Я постоянно что — то записывала в своем дневнике, но никогда не позволяла дневнику покидать мою комнату, и оставаться в моей комнате в этот момент не просто пытка-это пытка! Полагают, что его дверь достаточно звуконепроницаемая, но с тем же успехом она могла быть распахнута настежь, когда мать кричала во все горло. Так что я не знаю… Я собиралась посмотреть телевизор, но я слишком возбуждена. Эй, можно я побуду здесь с тобой какое-то время?

Эми радостно улыбнулась.

— Конечно! Раздевайся, прижмись ко мне, и давай просто посидим вместе.

Несмотря на то, что Кэтрин сразу же начала раздеваться, она сказала:

— Ничего, если мы не будем заниматься сексом? На самом деле я не в настроении. На самом деле, я в хорошем настроении, но я в таком настроении, чтобы быть в комнате брата, помогая матери заботиться о его большом толстом члене! Совсем недавно мы с мамой немного поиграли, и я высосал из нее полный рот молока. Это было забавно, но когда ты слышишь, как мама попеременно молит о пощаде и просит еще, это совсем не одно и то же. Хотя ты понимаешь, что я имею в виду?

Эми молча кивнула.

— Могу себе это представить. Вот почему я вздремнула здесь, в подвале. Но посмотри на это с другой стороны. Ты ведешь себя так, будто иметь комнату напротив комнаты брата-это плохо, но подумай о том, сколько его любовниц хотели бы иметь эту же проблему. Включая меня!

Кэтрин уже закончила раздеваться и легла на диван, подтолкнув Эми лечь рядом с ней и прижаться к ней. Да, я слышу, что ты говоришь, но это не так здорово, как ты себе представляешь. Можно было бы подумать, что он будет чаще пользоваться тем, что у него есть нетерпеливая, готовая трахаться игрушка-сестра прямо через коридор.

Вздохнув, она добавила:

— Но я думаю, что это просто одна из его многочисленных сексуальных рабынь.

Эми вонзила свои пальцы в зад Кэтрин, а потом обхватила ее обеими руками и принялась ласкать ее большие груди. Но внезапно Кэтрин резко повернулась и посмотрела Эми в глаза.

— Эй, Эми. И знаешь что? Я знаю, что мы много говорили о наших чувствах к брату в былые времена, но с тех пор, как был заключен договор, у нас не было ни одного серьезного разговора. Я хотела спросить, как ты к этому относишься.

Эми хихикнула, очевидно, потому, что это был такой глупый вопрос.

— Ты же знаешь, как мне это нравится! Боже, просто ты стала моей официальной сестрой, а твоя мама-моей официальной второй матерью… Все так замечательно! Что тут может не нравиться?

— Но я, разумеется, это знаю. И я полностью согласна. Сестра!

Они оба засмеялись в восхищении от того, что могут использовать это слово. Затем они поцеловались по-французски, чтобы отпраздновать это событие. К тому времени, как поцелуй закончился, их руки были уже прижаты друг к другу. Однако, несмотря на то, что Эми снова ласкала сиськи Кэтрин, в то время как Кэтрин развлекалась с ее половыми губками, они на самом деле не пытались возбудить друг друга. Это было больше похоже на объятия после полового акта, просто наслаждаясь полной физической близостью.

— Если учесть это, — продолжила наконец Кэтрин, — иногда тебя довольно трудно понять. Я имею в виду, я знаю, как сильно ты любишь брата, и я знаю, что ты любишь нашу фактическую семью, собирающуюся вместе еще чаще, чем раньше, но как ты на самом деле относишься к таким вещам, как хозяин и рабыня? Я имею в виду, действительно, честно, по-настоящему.

Кэтрин неожиданно приподнялась и отодвинулась, потому что ей хотелось быть абсолютно серьезной и сосредоточенной на этой конкретной теме.

— Смотри. Я знаю, что мы начали шутить по этому поводу. И это все еще означает, что мы говорим что-то в разгар момента, чтобы сделать так, чтобы это было намного сексуальнее. Я знаю, что брат ведет себя так, будто ему это не очень нравится. Но постепенно это становится все более и более реальным, если ты понимаешь, что я имею в виду, по крайней мере для меня и мамы. И действительно, я совершенно точно могу сказать, что брату это нравится!

Эми усмехнулась.

— Да, я заметила. Если мы используем определенные слова, это что-то вроде… может! Мгновенный стояк.

— Именно. И мне не нужно говорить тебе, насколько это полезно.

Улыбка Эми стала еще шире.

— Нет, не надо, — она облизнула губы и подмигнула.

— Вроде. Так или иначе, теперь, когда мы все согласились на этот договор, это почти официально, что мы четверо — ты, я, моя мама и твоя мама-его фактические сексуальные рабыни. Ведь помнишь эти слова, не так ли?

— Конечно! Эми бодро произнесла соответствующую часть договора: «Алан-глава семьи и хозяин семейного гарема. Мы верим, что он будет руководить нами в сексуальных вопросах, и мы обещаем подчиняться каждому его желанию. Алан имеет право спать с любой другой женщиной, которую он выберет, в пределах разумного, но его первоочередная задача-это его гарем.Женщины этого гарема обещают избегать любой без исключения интимной близости с другими мужчинами и полностью посвятить себя ублажению Алана и его ненасытного члена.

— Отлично. — Кэтрин с одобрением кивнула. — Вот видишь? Там прямо сказано, что он-хозяин. — И это делает нас его законными рабынями. Единственный вопрос заключается в том, должны ли мы придерживаться «договора» или нет. И это в конечном счете зависит от тебя.»

— Я?! — Эми указала на себя, прямо между своими большими сиськами. — Почему я?

— Думаю о нем. Мама и я полностью за рабство. Мы оба получаем огромное удовольствие, называя его «хозяин» и прислуживая ему всеми возможными способами, особенно сексуально. Мы все видим, что брату это нравится, но он слишком скромный, чтобы признать это, так что он вроде как вне игры, как ни странно. Но мама, она очень расстроена из-за этого. Когда она возбуждена, она может заниматься этим так же, как и все остальные. Большую часть времени, однако, это раздражает ее, когда он втирает не в ту сторону. Так что, если он и тебя будет тереть не так, как надо, мы с мамой просто постараемся охладить его как можно лучше. Но если тебе это действительно нравится, то я уверена, что твоя мама постепенно привыкнет к этому.

Эми нахмурилась.

— Это не так просто. Я знаю, что только пятеро из нас подписали договор, но это не только мы. А как насчет Бренды, для начала? С ее сексуальным, супер грудастым телом и ее поведением, она будет большой частью семьи в течение долгого времени. Наверное, навсегда.

— Это правда, — задумчиво произнесла Кэтрин.

— И она очень сильно переворачивает вещи в сторону рабства, — заметила Эми. — И — в супер-пупер-ультра-рабовладельческом смысле.

Кэтрин кивнула.

— Можешь повторить это еще раз.

— В супер-пупер-ультра-рабовладельческом смысле.- Повторила Эми, явно неправильно поняв, что имела в виду Кэтрин. — Во всяком случае, дело не только в ней. Гарем предназначен для расширения. В Договоре даже говорится: «любая новая женщина, желающая вступить в наш гарем, должна быть одобрена всеми нами.- Я предполагаю, что гарем будет расти до тех пор, пока у брата не появится немного больше, чем он может выдержать. Не так ли?

Кэтрин рассмеялась.

— Да.- И она саркастически добавила: — Бедный он.

— И если ты собираешься присоединиться к своему гарему, тебе придется быть тем покорной особой, которая любит гаремы, потому что, ну, это же гарем. — Она хихикнула. — Поэтому я думаю, что не только ты и мама с одной стороны и мама с другой. Моя мама, видит Бог, я люблю ее, но ей нужно попасть в эту самую компанию. Мы-сексуальные рабыни. У нас есть хозяин. Так оно и есть.