Категория сознания в философии Чалмерса

Д. Чалмерс выделяет «легкую» и «трудную» проблему сознания. К легкой проблеме сознания можно отнести следующие подпроблемы: различение чувственных стимулов и адекватной реакции на них мозга (как когнитивной системы), отчеты о своих ментальных состояниях, интегрирование информации, фокус внимания, контроль поведения, различение между бодрствованием и сном. Как пишет Чалмерс, «все они имеют отношение к объективным механизмам когнитивных систем», т.е. по своей сути не связаны с проблемой человеческой субъективности. Или, как мы сказали об этом выше, представляют собой скорее проблему моделирования не сознания, а всего лишь психических процессов мозга приматов и человека.

«Трудная» же проблема сознания, по Чалмерсу, состоит в том, каким образом «физические процессы в мозге порождают субъективный опыт», т.е. что порождает такой феномен человеческого бытия как субъективное сознание. Тем самым, «трудная» проблема сознания — это проблема субъективного опыта, или кантовской апперцепции (самосознания), которая проявляется в переживании любого сознательного акта как акта моего «Я».

Суть этой проблемы в том, что, с одной стороны, сознание не может быть описано с помощью языка физики (т. е. в терминах массы, энергии, электрических разрядов, химических и пространственных характеристик), т.е. не является физическим процессом.

С другой стороны, непонятно как происходит обратное причинное воздействия «нефизического» сознания на физические процессы, например каким образом наше сознательное решение приводит к физическому акту поднятия руки.

Несмотря на прогрессивность самого факта выделения «трудной проблемы» сознания, чалмеровская постановка этой проблемы вызывает некоторые возражения

Во-первых, она предполагает, что сознание (как субъективность) является (1) внутренним (2) индивидуальным феноменом, порождаемым мозгом каждого человека. Но почему бы сознание не считать внешним феноменом, проявляющимся в нашем публичном общении и совместной (например, трудовой) деятельности?

Во-вторых, сознание понимается здесь как функция только каких-то (1) физических (2) мозговых процессов, что не допускает решение «трудной» проблемы сознания в более широком контексте не мозговых (сознание как порождения всего человеческого организма) или даже нефизических процессов (сознание как идеальное образование). Более широкий контекст чалмеровской формулировки «трудной проблемы» сознания содержит ряд неявных допущений: существенным из них является тезис о том, что сознание является недавним эволюционным приобретением человеческого организма, что ограничивает поиски порождающего «механизма» субъективного опыта лишь процессами, происходящими в мозге современного человека, с целью его возможного кибернетического моделирования.

Соотношение сознания и тела

Проблеме соотношения сознания и тела посвящены мысленные эксперименты Чалмерса «Блекнущие квалиа», «Скачущие квалиа», «Отсутствующие квалиа». Рассмотрим более подробно первый. В нем предлагается представить полного функционального изоморфа самого Чалмерса, сделанного из кремниевых чипов, а потом постепенно заменить нейронные сети Чалмерса на кремниевые чипы его «двойника». Что будет происходить с сознанием в процессе такой замены? По мнению Чалмерса, сознание либо должно будет постепенно блекнуть, а поведение оставаться неизменным, либо ничего страшного происходить не будет, и сознание останется. Чалмерс склоняется ко второму выводу. Дело в том, однако, что этот мысленный эксперимент не может ничего обосновать ввиду весьма спорных допущений, на которых он основывается. Что такое «мой функциональный изоморф, сделанный, к примеру, из кремниевых чипов», который к тому же не обладает сознанием? Как вообще могут быть заменены нейронные сети на кремниевые чипы? Подобные эксперименты сомнительны, как сомнительна и возможность создать сознание на основе кремниевых чипов. Как, например, спроектировать на таких носителях желание вкусно поесть, его воплощение и удовольствие от этого? К тому же, если строго подходить к понятию «функциональный изоморф», для такого «двойника» необходимо будет реализовать столь естественные для человеческого организма функции, как, например, дыхание. Кроме того, вывод, который делает Чалмерс, возможен только при условии, что мы заранее признали возможность полной модуляции сознания на внешних человеку носителях (кремниевых чипах), что далеко не очевидно. Эта предпосылка является обязательной для выполнения всех мысленных экспериментов Чалмерса с «квалиа», но обосновать ее крайне проблематично. В общем, такие мысленные эксперименты вызывают большие сомнения, не говоря уже о том, что они ничего не доказывают.

Между тем ситуация осложняется еще целым набором проблем.

1. Множество «частных» теорий о разных областях человеческой психики, плохо согласующихся между собой (вербальное и невербальное поведение, восприятие, обучение и развитие). Невозможность создания на данный момент универсальной, удовлетворительно все объясняющей и предсказывающей теории.

2. Отсутствие общепризнанных решений даже в рамках «частных» теорий (например, в обучении и поведении человека).

3. Статус сознания до сих пор онтологически не определен.

4. Некоторые философы (в частности, Макгинн и, как ни странно, Сёрл) уже отчетливо понимают, что в рамках существующей методологии и концептуального аппарата ответы на поставленные вопросы искать, в общем-то, не имеет смысла.

Налицо все признаки кризиса, что наблюдались в физике в конце XIX – начале XX.

Не стоит забывать, что вообще проблема сознания и его онтологического статуса существует в философии не совсем самостоятельно, а является лишь «половиной» другого, не менее трудного вопроса о соотношении сознания и тела.

Описанные выше проблемы аналитической философии позволяют заключить, что на данный момент она находится на грани серьезного кризиса, а значит, пришло время пересмотреть исходные предпосылки в исследовании сознания, используя материал альтернативных концепций (необходимо найти альтернативу декартовскому подходу: методу и категориальному аппарату). Во-первых, связь между сознанием и телом должна принять иной характер. Для каждого тела, уникального с точки зрения, как психосоматических свойств, так и культурно-исторического опыта, сознание также уникально; и как не может быть двух одинаковых по жизненному опыту тел, так и не может быть одинакового сознания у двух и более организмов. Во-вторых, стоит отказаться от сведения тела к мозгу и в полной мере понять формулу о том, что мыслит не мозг, но мыслит человек с помощью мозга. В-третьих, следует по-новому рассмотреть и переоценить влияние социокультурного окружения на формирование сознания конкретного индивида.

Джон Роджерс Сёрль (англ. Searle, John Rogers, род. 1932) — американский философ. В 1960—1970-х годах занимался развитием теории речевых актов. Автор понятия косвенного речевого акта. С 1980-х годов стал ведущим специалистом по философии искусственного интеллекта. Профессор философии Калифорнийского университета, Беркли. Автор известного мысленного эксперимента «Китайская комната», отвергающего возможность воспроизведения семантической составляющей человеческого интеллекта синтаксическими средствами, первый представитель философии сознания.

Основываясь на своих взглядах на интенциональность, Сёрль в книге «Переоткрытие сознания» (1992) описывает свой взгляд на сознание. Он считает, что начиная с бихевиоризма, значительная часть современной философии пытается отрицать существование сознания.

Сёрль считает, что философия оказалась в положении ложной дихотомии: с одной стороны, мир состоит лишь из объективных частиц, с другой — сознание обладает субъективным опытом от первого лица. Сёрль же говорит, что обе позиции верны: сознание является реальным субъективным опытом, вызванным физическими процессами в мозге. Эту позицию он предлагает называть биологическим натурализмомhttp://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D1%91%D1%80%D0%BB%D1%8C,_%D0%94%D0%B6%D0%BE%D0%BD_%D0%A0%D0%BE%D0%B4%D0%B6%D0%B5%D1%80%D1%81 - cite_note-1.

Следствием биологического натурализма является то, что если мы хотим создать сознательное существо, то нам необходимо воссоздать физические процессы, вызывающие сознание. Позиция Сёрля, таким образом, противоречит взглядам на «сильный Искусственный Интелект», заключающимся в том, что как только у нас есть определенная программа на компьютере, мы сможем создать сознание.

В 1980 году Сёрль представил аргумент «Китайской комнаты», целью которого является доказательство ложности взглядов на сильный искусственный итнелект.

Поскольку в некоторых культурных традициях проблема сознание-тело даже не может быть сформулирована, Сёрл утверждает, что сама постановка «трудной проблемы сознания» зависит от нашего концептуального аппарата. Более того, он идет дальше, говоря, что в рамках нашей культуры, где и поставлена «трудная проблема», задачу ее разрешения должна взять на себя нейронаука. Что же касается философии, то Сёрл предлагает выйти за рамки начавшегося, по крайней мере, с Декарта противопоставления сознания и тела.

Анализируя взгляды Сёрла на проблему сознания, невозможно обойти вниманием его мысленный эксперимент «китайская комната», оказавший огромное влияние и на философию, и на исследования в области искусственного интеллекта. Сёрл формулирует его следующим образом: «Просто вообразим, что некто, не понимающий по-китайски, заперт в комнате со множеством китайских символов и компьютерной программой для ответа на вопросы по-китайски. Внешнее воздействие на данную систему состоит из китайских символов в форме вопросов; на выходе системы находятся китайские символы, представляющие собой ответы на поставленные вопросы. Мы могли бы предположить, что данная программа столь хороша, что ответы на вопросы неотличимы от ответов носителя китайского языка. Но опять же ни человек внутри, ни какая-либо другая часть системы в буквальном смысле слова не понимает китайский. И поскольку у запрограммированного компьютера нет ничего такого, чего не было бы у этой системы, то такой компьютер — как компьютер — также не понимает китайский. Поскольку программа сугубо формальна или синтактична, а также потому, что сознаниям присуще ментальное или семантическое содержание, любая попытка воспроизведения сознания с помощью чисто компьютерных программ упускает сущностные черты сознания».

В позднейших вариантах изложения своего аргумента Сёрл говорит уже именно о глобальных программах и о том, что их выполнение на компьютере не дает с необходимостью эффекта реального понимания».

Критика позиции Серла.

Во-первых, остается неясным его ответ на фундаментальный вопрос: что такое понимание? каковы его критерии? что значит «понимать»?

Во-вторых, на наш взгляд, нельзя создать программу, полностью эмулирующую понимание языка, без того чтобы фактически не создать сознание. Ведь понимание языка предполагает не простой перевод, но понимание значения слов (скажем, для ответа на вопрос, что находится перед вами на столе?), а значения слов всегда зависят от контекста употребления, то есть в конечном счете от ситуации и ее интерпретации, которая происходит именно в сознании, но не в языке.

Главная же проблема заключается в том, что к сознательным процессам здесь подходят с точки зрения модульной теории сознания (согласно которой сознание состоит из «блоков», и каждый из них выполняет свою отдельную функцию) и когнитивной науки, К тому же, едва ли возможно полностью формализовать естественный язык. В целом «аргумент китайской комнаты» представляет собой довольно сомнительное предприятие, как и вообще почти все мысленные эксперименты в философии.

Мысленный эксперимент является важной составляющей методологии современной аналитической философии сознания. В связи с неуклонно расширяющимися возможностями нейронаук философы сталкиваются с трудностями в определении онтологического статуса сознания, в оценке возможностей моделирования сознания на неорганической основе и всех опасностей, связанных с этим. Поскольку решить эти проблемы эмпирическим путем пока не удается, в том числе по причине высокой технологической сложности и затратности таких решений, не остается иного очевидного выхода, кроме как перейти от реальных экспериментов к мысленным.

С конца XX века язык изучается Д. Сёрлом в непосредственной связи с сознанием как биологическим свойством головного мозга. Показано, что недуальная редукция Д. Сёрлом языка и сознания к процессам мозга, определяющего разнообразие человеческой жизни, приобретает форму натуралистического их понимания - то есть, понимания их в неразрывной (десубстантивной) взаимосвязи с биологическими, природными процессами. Натурализация языка и сознания заключается в том, что источником принятия решений личности выступает её рационально мыслящий «ментализованный мозг», сущностным свойством которого являются верования, интенциональные акты и социальные факты. В объяснении социальной динамики важную роль играют коллективные интенции, натурализованные Д. Сёрлом до свойств мозга в целях практически правильного познания социумом окружающего мира.