Сюжет. Классический подход: элементы сюжета, единство сюжета, конфликт как основа сюжета, сюжет и фабула.

Классическая теория сюжета, в общих чертах сформированная еще в Древней Греции, исходит из того, что основными компонентами сюжетосложения являются события и действия. Сплетенные в действия события, как считал еще Аристотель, составляют фабулу – основу любого эпического и драматического произведения. Сразу отметим, что термин фабула у Аристотеля не встречается, это результат латинского перевода. У Аристотеля в оригинале миф. Единство фабулы Аристотель связывал с единством и завершенностью действия, а не героя, другими словами, цельность фабулы обеспечивается не тем, что мы везде встречаем одного персонажа (если говорить о русской литературе, то, например, Чичикова), а тем, что все персонажи втянуты в единое действие. Настаивая на единстве действия, Аристотель выделил завязку и развязку как необходимые элементы фабулы. Напряжение действия, по его мнении, поддерживается несколькими специальными приемами: перипетия(резкий поворот от плохого к хорошему и наоборот),узнавание(в самом широком смысле слова) и связанные с ним ошибки не узнавания, которые Аристотель считал неотъемлемой частью трагедии. Например, в трагедии Софокла «Царь Эдип» интрига сюжета поддерживается не узнаванием Эдипом отца и матери.

Кроме того, античная литература в качестве важнейшего приема построения фабулы часто использовала метаморфозы (превращения). Метаморфозами наполнены сюжеты греческих мифов, такое название имеет и одно из самых значительных произведений античной культуры – цикл поэм знаменитого римского поэта Овидия, представляющий собой поэтическое переложение многих сюжетов греческой мифологии. Метаморфозы сохраняют свое значение и в сюжетах новейшей литературы. Достаточно вспомнить «Мастер и Маргарита». Момент превращения играет принципиальную роль.

Классическая теория сюжета, развитая и доработанная эстетикой нового времени, сохраняет свою актуальность и сегодня. Другое дело, что время, естественно, внесло в нее свои коррективы. В частности, широкое применение получил термин коллизия, введенный в ХIХ веке Г. Гегелем.

Колли́зия (конфликт) – это не просто событие; это событие, нарушающее какой-то заведенный порядок. Гегель проницательно заметил, что для формирования сюжета и развития сюжетной динамики необходимо нарушение.

Конфликт – противоречие как принцип взаимоотношений между образами художественного произведения. Конфликт стал отличительной чертой драмы и театра. Драматургический конфликт проистекает из столкновения антагонистических сил драмы. Чаще всего конфликт выступает в виде коллизии (слово синонимичное конфликту), т.е. в виде открытого противостояния между противоборствующими силами.

Конфликт возникает, когда персонаж, добиваясь своей цели (любви, власти, идеала), противостоит другому персонажу, сталкивается с психологическим, нравственным или фатальным препятствием. Исход же конфликта неизбежно связан с пафосом произведения: он может быть комическим, т.е. примирительным или трагическим, когда ни одна из сторон не может пойти на уступки, не понеся урона (и так далее в зависимости от эстетической специфики пафоса). Приблизительную теоретическую модель всех мыслимых драматических ситуаций, определяющих характер театрального действия, можно было бы определить следующим образом:

-соперничество двух персонажей по экономическим, любовным, нравственным, политическим и др. причинам;

-конфликт двух мировоззрений, двух непримиримых моралей;– нравственная борьба между субъективным и объективным, привязанностью и долгом, страстью и рассудком: эта дилемма может возникнуть в душе одного героя или между двумя "лагерями", которые пытаются привлечь на свою сторону героя;

- конфликт интересов индивидуума и общества;

- нравственная или метафизическая борьба человека против какого-либо принципа или желания, превосходящего его возможности (Бог, абсурд, идеал, преодоление самого себя и т.д.).

Аристотелевская схема «завязка – развязка» получила дальнейшее развитие в немецком литературоведении ХIХ века и, пройдя ряд уточнений и терминологических обработок, получила известную многим со школы классическую схему строения сюжета: экспозиция –завязка –развитие действия–кульминация –развязка.. Название не очень удачное, поскольку при других подходах в качестве элементов сюжета выступают совсем другие понятия. Надо просто помнить, что когда мы говорим элементы сюжета, то в зависимости от общей концепции сюжета имеет в виду разное.. Принято выделять обязательные и необязательные элементы. К обязательным относятся те, без которых классический сюжет вовсе невозможен:завязка–развитие действия–кульминация–развязка. К необязательным – те, которые в ряде произведений не встречаются. Сюда часто относят экспозицию, пролог, эпилог, послесловие и др.

Пролог – это рассказ о событиях, завершившихся до начала основного действия и проливающих свет на все происходящее.

Эпилог – повествование о судьбе героев после развязки основного действия и / или размышления автора по поводу проблематики произведения.

1 .Сюжет и фабула – синонимические понятия, всякие попытки развести их лишь излишне усложняют анализ. Как правило, при этом рекомендуется отказаться от одного из терминов, чаще всего фабулы. Эта точка зрения была популярной у части советских теоретиков.

2.Фабула – это «чистые» события, без фиксации какой-либо связи между ними. Как только в сознании автора события обретают связь, фабула становится сюжетом. «Король умер, а затем умерла королева» – это фабула. «Король умер, и королева умерла от горя» – это сюжет.. Недостатком такого подхода является нефункциональность термина «фабула». Фактически, фабула представляется просто хроникой событий.

3.Сюжет – основной событийный ряд произведения, фабула – его художественная обработка. Исторически такая точка зрения восходит к идеям А. Н. Веселовского, хотя сам Веселовский не драматизировал терминологические нюансы, а его понимание сюжета, как мы увидим ниже, отличалось от классического. Из школы формалистов такой концепции придерживались еще некоторые ученые, в чьих работах сюжет и фабула стали разными терминами. В то же время, несмотря на солидную историю и авторитетные истоки, такое понимание термина и в русском, и в западно-европейском литературоведении не является определяющим.