Святой Эразмус и «огни святого Эльма»

 

Порядки на судах постепенно меняются. Моряки добились существенного улучшения условий своего труда и быта. Однако многие морские традиции выдержали суровую проверку временем. На судне до сих пор пребывают «Чиф», «Дед», «Салага», а все предметы называются так же, как и столетия назад.

Не так быстро отмирают и старые матросские обычаи. Конечно, мало кто из современных моряков всерьез верит в существование Клабаутерманна, однако суеверия среди них еще полностью не изжиты. Встречаются еще, к примеру, капитаны, которые не выйдут в море в пятницу (а если и выйдут, то с огромным нежеланием, после всяческих уверток). На некоторых логгерах и траулерах считается предосудительным иметь трубки, зубные щетки и бритвы, чтобы не рассердить Нептуна. Понятно, что те, кто принимает участие в этом балагане, сами едва ли воспринимают все это всерьез. Однако традиции соленых морских волков и по сей день сопровождают жизнь моряка. Всего несколько столетий назад суеверия играли на судах весьма существенную роль, что, впрочем, было и неудивительно при всех тех опасностях, которые на каждом шагу подстерегали моряка. Если перед штормом на топах мачт появлялись потрескивающие разрядами голубые язычки «огней святого Эльма», это означало присутствие на судне недремлющего святого покровителя моряков. Святой Эльм – покровитель итальянских и португальских моряков. У левантийских моряков эту роль исполнял святой Эразмус[58]. Святым заступником всего честного морского люда был Николай‑Чудотворец.

Всякий раз, когда во время атлантического рейса на паруснике в конце ночной вахты в последний раз переворачивали песочные часы и наступал тот неуютный, серо‑мглистый час, что предшествует новому дню, по спине рулевого, одиноко стоящего у штурвала на кормовой надстройке, невольно пробегали мурашки. Стоять в эти часы вахту и по сей день считается делом особенно неприятным. С моря доносятся какие‑то непонятные, тревожные звуки, из предрассветной дымки проступают неясные очертания каких‑то призрачных образов. Тревога овладевает человеком, хочется закрыть глаза, зажать уши. Самое радикальное средство избавиться от этого наваждения – сделать добрый глоток и почесать мачту.

 

 

Спуск со стапеля в лифте

 

В опытовом бассейне

 

В былые времена первыми воспевали строящееся судно грохочущие на плазах и эллингах клепальные молотки и яростно шипящие горелки автогенов. Эта оглушительная оратория труда настолько впечатляла посетителя, что само слово «верфь» надолго ассоциировалось в его памяти именно с этими звуками.

В наши дни газовую горелку заменила газорезательная машина, а на смену ручному клепальному молотку пришел пневматический. Однако и до сих пор место сборки судна производит на первый взгляд впечатление беспорядочного нагромождения разного сорта металлических конструкций, стальных листов, всяческой арматуры и т. д. Разглядеть во всем этом беспокойном хозяйстве надежную точку опоры, от которой можно было бы затем «танцевать», сходу не так‑то просто…

Чтобы лучше понять, что к чему, давайте посетим сперва опытовый бассейн в Маркварде близ Потсдама. Здесь в испытательном канале как раз протягивают шестиметровую деревянную деформирующуюся модель проектируемого судна. По ней воочию можно представить себе, за что в шуме и напряжении всех сил предстоит проливать трудовой пот рабочим верфи.

Опытовый бассейн – весьма дорогостоящее, но совершенно необходимое сооружение. Одно испытание обходится в десятки тысяч марок. Модель подвешена к буксируемой тележке, движимой по рельсам над бассейном. Высокочувствительная измерительная аппаратура регистрирует сопротивление воды движению модели при различных скоростях. Каждая модель подвергается целой серии опытов: ее заставляют двигаться по бассейну при помощи винта, вращаемого небольшим электромотором. При необходимости специальная машина может превратить буксировочный канал в «штормовой океан».

Ведущий инженер остался, по‑видимому, недоволен результатами испытаний. Модель поднимают из воды и прилаживают к валу двигателя новый винт, немного большего диаметра. Изменяют несколько и обводы корпуса судна ниже ватерлинии. Эти «игры», которыми серьезно заняты солидные люди высокого технического ранга, очень важны для создания будущего судна. С их помощью решаются иной раз проблемы сохранения человеческих жизней и миллионных ценностей.

Речь идет о проверке определенных расчетных параметров судна до его постройки, особенно – его обводов.

При проектировании столь крупного объекта со многими исходными данными даже самый умелый судостроитель или конструктор не может быть абсолютно уверен, будут ли после постройки мореходные качества судна, мощность его машин, скорость, управляемость и другие параметры соответствовать тем, что были определены ранее с помощью чертежной доски и счетной линейки.

Истории судостроения известно немало случаев, когда верфям приходилось задним числом многократно переплачивать суммы, сэкономленные некогда за счет отказа от постройки опытового бассейна. Ведь ничто не стоит так дорого, как переделки и изменения на судне после спуска его на воду. Тем более, что в некоторых случаях это и неосуществимо (например, изменение обводов судна). Иной раз, может быть, и спустят судно с конструктивными дефектами, но комиссии по испытаниям сразу же их бракуют, в результате чего верфь терпит большие убытки.

Первое слово при заключении договора на постройку судна (если это только не военный корабль, не пожарное или специальное судно) принадлежит будущему хозяину‑судовладельцу. Торговое судно – это плавучее предприятие, которое, прежде всего, не должно работать в убыток. Поэтому договор должен содержать в себе весьма детальные указания о предполагаемой грузоподъемности (по роду и объему груза), средней длительности рейсов, о погрузочно‑разгрузочных сооружениях в возможных портах захода и т. д.

Техника судостроения шагает в наши дни семимильными шагами, и может случиться так, что заказанное судно, не успев сойти со стапеля, морально устареет, особенно если при заключении договора, еще до начала проектирования, не учесть перспектив развития техники на ближайшие годы.

Индустриализация новейших верфей настолько шагнула вперед, что их можно сравнивать теперь с автозаводами. Еще несколько лет назад создание нового судна начиналось с того, что верфь, выяснив пожелания заказчика, составляла смету, предполагаемые расходы по которой учитывали уже и желаемую вместимость трюмов, и класс регистра, и скорость, и тип двигателя, и дальность плавания. Значительную роль играли при этом и сроки постройки.

Составить смету расходов можно лишь проделав серию работ по предэскизному проектированию, результаты которого представляются заказчику в виде генерального плана, экономического баланса, а также обстоятельного описания конструкции и оборудования проектируемого судна. Окончательное проектирование начинается уже после того, как будущий судовладелец с помощью экономистов, судоводителей, инженеров‑механиков и специалистов по внутренней отделке судна до самых мелочей изучит и проконтролирует предэскизный проект.

Если предложение верфи будет принято, судно вторично поступает на чертежную доску, однако на сей раз все рассчитывается и измеряется гораздо более скрупулезно и основательно. Ни одна самая малая малость не должна остаться неучтенной.

Однако во время этой работы, когда судно существует всего лишь на бумаге, через плечо инженера‑производственника и чертежника на него уже поглядывает представитель еще одной инстанции, заботящейся о надежности и безопасности будущего судна. В ГДР этим занимается Немецкая судоревизионная и классификационная организация. В Англии подобные функции выполняет Регистр Судоходства Ллойда, сферой деятельности которого, начиная с 1839 г., охвачены все суда мира.

Классификационные организации, существующие в каждой стране с развитым судоходством, работают в тесном контакте друг с другом. Без специального надзора и присвоения соответствующего класса ни одно готовое судно не получит удостоверения на годность к плаванию и страхового полиса.

Технический надзор твердо сохраняет свои позиции в судостроении. Зато многое другое существенно изменилось. Конечно, оформление договора на проектирование зачастую происходит точно так же, как это было описано выше. Но в наши дни по современному оснащенные, высокопроизводительные крупные верфи предлагают уже, как правило, готовые, комплексные проекты судов. В соответствии с тенденцией развития судоходства, судостроительной и погрузочно‑разгрузочной техники проектные и конструкторские бюро верфей, оснащенные электронными вычислительными машинами, заранее разрабатывают основные узлы для судов новых проектов. Экспонаты на ярмарках, проспекты, статьи в специализированных журналах информируют пароходства о новых достижениях в области судостроения. Грузоподъемность, размеры грузовых трюмов и скорость – вот, что стоит во главе перечня экономических и технических показателей судна.

Все больше проникают в судостроение методы, основанные на применении стандартных конструкций, унифицированных секций и типовых строительных элементов.

Благодаря этому стоимость судна снижается, срок постройки сокращается, а рентабельность его существенно возрастает. Мы сравнивали уже однажды верфь с автозаводом. Как и в автомобильной промышленности, где очень много строительных узлов поступает извне, современные верфи используют готовую продукцию десятков предприятий‑поставщиков. Верфи стали, по существу, монтажными предприятиями и нуждаются в поставке отдельных узлов, к которым относятся судовые моторы, винты, судовое электротехническое и электронное оборудование, грузовые стрелы и многое другое.

 

Плаз стал безработным

 

В корпусообрабатывающем цехе имеется просторное помещение со светлым полом – плазом. Здесь на фанерных листах, устилающих бетонное основание, вычерчивается в натуральную величину теоретический чертеж судна и изготовляются все необходимые шаблоны.

Нельзя не залюбоваться стройными обводами наружной обшивки судна. Однако немногие, вероятно, задумывались над тем, как заставить сталь, из которой изготовляется наружная обшивка судна, принять такую непростую конфигурацию. Работа эта требует точности до миллиметра. Именно к ней‑то и относятся в полной мере слова о том, что судостроение – искусство! И именно поэтому на плазе трудятся самые опытные и способные судостроители. Сделай мастер изгиб одного из стальных листов хоть на полградуса меньше или больше, чем следует, – и лист уже становится непригодным.

Работа на плазе не терпит суеты: спешка и горячка идут здесь в прямой ущерб качеству. В то же время этот трудно поддающийся «сжатию во времени» этап постройки сводит на нет все усилия по убыстрению темпов судостроения, Экономисты и техники долго ломали головы, отыскивая компромиссное решение этой проблемы, и, наконец, нашли выход. В значительной степени способствовала этому вторая мировая война: компенсировать потери в кораблях можно было только за счет повышения темпов постройки новых единиц. Спасли оптические методы разметки. Это было крупным шагом вперед по индустриализации работ на верфи.

Новый метод привел к фронтальному перемещению работ с плаза в чертежное бюро. Здесь по эскизам конструкторского бюро изготовляют чертежи, изображающие в масштабе 1:10 отдельные части корпуса судна, соответствующие раскрою каждого отдельного стального листа внешней обшивки. Затем их фотографическим способом переносят на диапозитивы. Теперь чертежи целого судна можно уместить в коробке из‑под сигарет! Правда, для листов особенно сложной формы диапозитивы не изготовляют: такие листы выкраивают по шаблонам после монтажа всех остальных строительных элементов в эллинге.

Как же происходит разметка?

В специальном затемненном помещении корпусообрабатывающего цеха диапозитив с помощью светосильного проектора проецируют сверху, как на экран, на лист, подлежащий разметке. Главное при этом – проверить, чтобы все размеры проекции соответствовали истинным. Для самой же разметки требуется после этого лишь минимальное время.

На современных, хорошо оборудованных верфях имеются фотоэлектрические, полностью автоматизированные газорезательные машины. Фотоэлектрическое устройство считывает с диапозитива чертеж и с высокой точностью управляет движением резака.

Кроме того, в корпусообрабатывающем цехе работают управляемые цифровой вычислительной машиной гибочные вальцы, гильотины[59], гидравлические прессы и нагревательные печи с огромными рихтовальными плитами, на которых автоматически формируются выкружки для гребных валов, штевни и другие прочные профильные детали и полые тела.

Соединение листов обшивки в большие секции происходит в наши дни на поточной линии, управляемой по заданной программе. Все сварочные работы выполняются при этом автоматами профильной сварки. Благодаря этому удается обойтись минимальным числом рабочих. Во время разметки, обработки и монтажа деталей конструкции корпуса судна на верфь поступают различного рода детали, узлы и снаряжение, изготовленные предприятиями‑поставщиками. Их установка идет параллельно с судостроительными работами.

Отдельные заводы‑поставщики находятся даже за рубежом. Так, судостроительная промышленность ГДР получает коленчатые валы и некоторые другие детали из Чехословакии и других социалистических стран, что отвечает развивающейся экономической интеграции стран, членов Совета Экономической Взаимопомощи.

И вот наступает день, когда краны на эллингах замирают, а леса, облепившие растущее тело судна, словно пчелиные соты, рушатся. Гордо возвышается над строительной площадкой ярко окрашенный стальной великан.