Маленькие сироты Мария и Матфий

 

8 октября 1945

Я вновь вижу озеро Мером в пасмурный влажный день… Грязь и облака. Тишина и туман. Горизонт исчез в тумане. Горная цепь Ермона погребена под одеялами низких облаков. Но с того места, где нахожусь я, - высокого плато у маленького озера, серого с желтоватым оттенком из-за грязи, которую несут тысячи переполненных водой маленьких ручейков и из-за ноябрьского, затянутого облаками, хмурого неба, - открывается хороший вид на эту маленькую полоску воды, питаемую Верхним Иорданом, вытекающим из нее, чтобы питать более обширное Генисаретское озеро.

Темнеет, и вечер становится все более и более мрачным и влажным пока Иисус идет по дороге, которая пересекает Иордан после озера Мером, а затем идет по тропинке к дому…

(Иисус говорит: «Ты поместишь здесь видение о маленьких сиротах Маттафии и Марии, которое ты видела 20-го августа 1944 года».)

……….

20 августа 1944

Другое сладостное видение об Иисусе и двух детях. Я говорю это, потому что вижу, как Иисус идет по тропинке между полями, которые, должно быть, недавно засеяны, потому что почва все еще мягкая и темная, как она выглядит сразу после сева, и останавливается, чтобы приласкать двух детей: маленького мальчика, которому не больше четырех лет, и маленькой девочки около восьми или девяти лет. Это очень бедные дети, потому что на них бедные выцветшие и рваные одежды, а их лица печальны и худы.

Иисус не задает им никаких вопросов. Он только пристально смотрит на них, лаская. Затем Он спешит к дому в конце тропинки. Это сельский дом, хорошо построенный, с внешней лестницей, ведущей от земли на террасу с перголой над нею. На виноградной лозе сейчас нет гроздьев и листьев. Только один единственный желтый лист колеблется на влажном ветре пасмурного осеннего дня. Несколько голубей воркуют на парапете дома, в ожидании дождя, который обещает затянутое облаками небо.

Иисус, сопровождаемый Своими апостолами, толкает маленькую сельскую калитку в низкой стене, окружающей дом, сложенной из неотесанных камней, и входит во двор, который мы бы скорее назвали гумном, где находится колодец и каменная сушильная печь в углу двора. Я предполагаю, что  она одновременно служит чем-то вроде маленькой кладовки, стены которой черны от дыма, который даже сейчас выходит оттуда и стелется по земле, прижимаемый к ней ветром.

Услышав звук шагов, из кладовки выглядывает женщина. Увидев Иисуса, она радостно приветствует Его и бежит сообщить о Нем людям в доме.

Пожилой дородный человек выходит из дома и спешит к Иисусу. «Видеть Тебя, Учитель, великая честь!» - восклицает он, приветствуя Его.

Иисус приветствует его: «Мир тебе» и добавляет: «Уже темнеет и скоро пойдет дождь. Я молю тебя дать кров и кусок хлеба Мне и Моим ученикам».

«Войди, Учитель. Мой дом Твой. Служанка скоро достанет хлеб из печи. Я счастлив предложить его Тебе вместе с сыром от моих овец и плодами моих полей. Войди, потому что ветер холодный и влажный…» - и он любезно придерживает дверь и кланяется, когда Иисус входит. Но внезапно он меняет тон, обращаясь к кому-то, кого он увидел, и гневно говорит: «Вы все еще здесь? Пойдите прочь. Здесь нет ничего для вас. Пойдите прочь, вы поняли? Здесь нет места для бродяг…» и он бормочет: «… и, может быть, воров, подобных вам».

Тонкий плачущий голосок отвечает: «Будь милостив, господин. Хотя бы кусок хлеба для моего маленького брата. Мы голодные…»

Иисус, Который вошел в большую теплую кухню, так как в ней разожжен большой огонь, который служит также для освещения, подходит к порогу. Выражение Его лица уже изменилось. С суровым и печальным выражением Он спрашивает, не хозяина, но вообще, кажется, что Он спрашивает у молчаливого двора, у голой смоковницы, у темного колодца: «Кто это голоден?»

«Я, господин. Я и мой брат. Только кусок хлеба и мы уйдем».

К этому времени Иисус уже снаружи, где все более и более сгущается тьма сумерек и надвигается дождь. «Подойди сюда», - говорит Он.

«Я боюсь, господин!»

«Подойди, Я тебе говорю. Не бойся Меня».

Бедная девочка появляется из-за угла дома. Ее маленький брат держится за ее маленькую потрепанную тунику. Они робко смотрят на Иисуса и со страхом в глазах на хозяина, который бросает на них угрожающий взгляд и говорит: «Это бродяги, Учитель. И воры. Только недавно я нашел ее за выскабливанием маслобойки. Она, конечно, хотела что-то украсть. Я удивляюсь, откуда они взялись, Они не местные».

       Иисус не обращает на него внимания. Он смотрит на истощенное лицо маленькой девочки, неаккуратно заплетенные две косички за ее ушами, завязанные на концах полосками ветхой ткани. Но выражение лица Иисуса не сурово, когда Он смотрит на несчастных бедняжек. Он печален, но улыбается, чтобы подбодрить ее. «Это верно, что ты хотела что-то украсть? Скажи Мне правду».

«Нет, господин. Я просила немножко хлеба, потому что я голодная. Они не дали мне ничего. Я увидела масляную корочку там, на земле, около маслобойки и пошла туда, чтобы подобрать ее. Я голодная, господин. Мне дали только один кусок хлеба вчера и я сохранила его для Маттафии… Почему нас не положили в могилу вместе с нашей мамой?» Девочка безутешно заплакала, и ее маленький брат заплакал вместе с ней.

       «Не плачьте». Иисус утешает ее, лаская и прижимая ее к Себе. «Скажи мне, откуда вы?»

       «С равнины Ездрилона».

       «И вы пришли в такую даль?»

       «Да, господин».

       «Давно умерла ваша мать? У вас нет отца?»

       «Мой папа умер убитый солнечным ударом во время уборки урожая, а моя мама умерла в прошлом месяце… и ребенок, которому она дала рождение, умер вместе с ней…» Она плачет все громче и громче.

       «У вас нет родственников?»

       «Мы пришли издалека! Мы не были бедными… Потом мой папа стал работать слугой. Но теперь он умер и мама вместе с ним».

       «Кто был его хозяином?»

       «Фарисей Исмаил».

       «Фарисей Исмаил! (невозможно описать, как Иисус повторил это имя). Вы ушли по своей воле, или он прогнал вас?»

       «Он прогнал меня, господин. Он сказал: “Улица место для умирающих от голода собак”».

       «А ты, Иаков, почему ты не дал немного хлеба этим детям? Немного хлеба, немножко молока и горсть сена, на котором они могли бы дать отдых своим усталым телам?...»

       «Но… Учитель… У меня совсем немного хлеба для самого себя… и в доме только немного молока… Они подобны бездомным животным. Если Ты будешь с ними добр, они больше не уйдут…»

       «И у тебя ни места, ни пищи для этих двух несчастных детей? Можешь ли ты искренне сказать это? Богатый урожай, изобилие вина, много масла и фруктов, которыми прославилось твое имение в этом году, почему они пришли к тебе? Ты помнишь? В предыдущем году град уничтожил твой урожай, и ты беспокоился о своей будущей жизни… Я пришел и попросил немного хлеба. Однажды ты слышал Мою речь, и ты остался верным Мне… и в своем несчастии ты раскрыл свое сердце и свой дом передо Мной и дал Мне хлеб и кров. А что Я сказал тебе, уходя на следующее утро? “Иаков, ты понял Истину. Будь всегда милосердным, и ты получишь милость. Потому что благодаря хлебу, который ты дал Сыну Человеческому, эти поля дадут тебе богатый урожай и твои оливы будут отягощены столькими оливками, сколько крупиц песка на морском берегу, и ветви твоих яблонь склонятся до земли”. Ты получил все это и в этом году ты самый богатый человек в этой местности. И ты отказываешь двум детям в куске хлеба!»

       «Но Ты был Раввином…»

       «И благодаря тому, Кто Я был, Я мог бы превратить камни в хлеб. Они не могут. Я теперь говорю тебе: ты увидишь новое чудо, ты будешь очень сожалеть о нем… Но бей себя в грудь и говори: “Я заслужил это”».

       Иисус поворачивается к детям: «Не плачьте. Идите к тому дереву и срывайте плоды».

       «Но оно голое, господин», - возражает девочка.

       «Идите».

       Девочка уходит и возвращается с поднятым подолом платья, полным прекрасных красных яблок.

«Ешьте их и пойдем со Мной», - и апостолам: «Давайте пойдем и передадим этих двух малышей Иоанне Хузы. Она помнит пользу, которую она получила, и из любви она милостива к тем, кто были милостивы к ней. Пойдем».

Потрясенный и помертвевший мужчина пытается получить прощение: «Сейчас ночь, Учитель. В дороге Тебя может застигнуть дождь. Вернись в мой дом. Служанка уже пошла вынимать хлеб из печи… Я дам Тебе хлеба также и для них».

«В этом нет необходимости. Ты бы дал его из-за страха наказания, которое Я обещал тебе, а не из любви».

«Разве это не чудо?» (и он указывает на яблоки, сорванные с голого дерева, которые двое умирающих от голода детей жадно поедают).

«Нет». Иисус в высшей степени суров.

«О! Господь, будь милостив ко мне! Я понял. Ты хочешь наказать меня урожаем! Будь милостив, Господь!»

«Не все те, кто зовет Меня «Господом», будут иметь Меня, потому что любовь и уважение проверяются не словами, но делами. Ты получишь милость, которую имеешь сам».

«Я люблю Тебя, мой Господь».

«Это не правда. Тот любит Меня, кто любит своего ближнего. Это то, чему Я учу. Ты любишь только себя. Когда ты полюбишь Меня, как Я учу, Господь вернется. Сейчас Я ухожу. Я живу в тех, кто творит добро, утешает страждущих, утирает слезы сирот. Подобно курице, простирающей свои крылья над беспомощными цыплятами, Я простираю Мою силу над страдающими и испытывающими мучения. Пойдем, дети. Скоро у вас будет дом и хлеб. До свидания, Иаков».

И, не удовлетворившись тем, что уходит, Он приказал апостолам взять на руки уставшую девочку. Андрей взял ее на руки и закутал в свою мантию, а Иисус взял мальчика и так они идут по тропинке, которая сейчас скрылась во тьме ночи, со своим прискорбным грузом, но дети сейчас уже не плачут.

Петр говорит: «Учитель! Эти дети очень удачливы, что встретили Тебя. Но для Иакова!... Как Ты поступишь с ним, Учитель?»

«Справедливо. Он не будет голодать, потому что в его зернохранилищах запас зерна на долгое время. Но он пострадает от неурожая, потому что семя, которое он посеет, не принесет зерна, а его оливы и яблони будут покрыты только листвой. Эти невинные дети получили хлеб и убежище от Отца, а не от Меня. Потому что Мой Отец – Отец также и сиротам. Он дарует гнезда и пищу также лесным птицам. Эти дети и все бедные и несчастные вместе с ними, это бедные и несчастные, которые являются Его «невинными и любимыми детьми», которые могут сказать, что Бог вложил пищу в их маленькие руки и повел их с отеческой любовью в гостеприимный дом».

Так окончилось это видение, и я осталась в глубоком мире.

…….

 

Иисус говорит:

 

«Это справедливость для тебя, о душа, плачущая глядя на кресты прошлого и на облака будущего. У Отца всегда будет хлеб, чтобы вложить его в твою руку и гнездо, чтобы дать убежище Своему плачущему голубю.

Урок, что Я являюсь «Справедливым Господом», относится ко всем. Я не обманываюсь и не прельщаюсь фальшивым почтением. Тот, кто закрывает свое сердце перед своим братом, закрывает его перед Богом и Бог закрывает (Свое Сердце) перед ним.

Люди, вот первая заповедь: Люби и люби. Тот, кто не любит, лжет, заявляя, что он Христианин. Бесполезно часто посещать Таинства и церемонии, бесполезно молиться, если нет милосердия. Они становятся формулами и даже святотатствами. Как можете вы подходить в вечному Хлебу и удовлетворять им свой голод, когда вы отказываете умирающему от голода в куске хлеба? Является ли ваш хлеб более драгоценным, чем Мой? Или он более свят? О лицемеры! Я не кладу пределов Своей Самоотдаче вашим страданиям, а вы, страдающие сами, не имеете сострадания к страданиям, которые в глазах Божьих не являются такими отвратительными, как ваши. Потому что те являются несчастьями, а ваши являются грехом. Слишком часто вы говорите Мне: «Господи, Господи», чтобы Я был благосклонен к вашим интересам. Но вы не обращаетесь (ко Мне) так ради ваших ближних. Вы ничего не делаете для ваших ближних во имя Господа. Посмотрите: что дала вам ваша ложная религия и истинное отсутствие милосердия как в отношении вашей общины, так и в отношении составляющих ее индивидов? Вы были покинуты Богом. И Бог вернется, когда вы научитесь любить, как Я вас учил.

       Но Я говорю вам, маленькое стадо страдающих хороших людей: «Вы никогда не сироты. Вы никогда не бездомны. Прежде чем дети Божьи лишились бы Его Провиденья, Бог должен был бы перестать существовать. Протяните (к Нему) свои руки: и Отец даст вам все, как ‘отец’, то есть с любовью, которая не унижает. Утрите ваши слезы. Я возьму вас (за руку) и поведу, потому что Я сострадаю вашей слабости». Человек более всех возлюблен в творении. Думаете ли вы, что Отец может быть более милостивым к птицам, чем к верным и преданным людям, тогда как Он снисходителен к грешникам и дает им время и благоприятные возможности для того, чтобы вернуться к Нему? О! Если бы мир понял, каков Бог!

       Иди с миром, Мария. Ты так же дорога Мне, как маленькие сироты, которых ты видела, и даже еще дороже. Иди с миром. Я с тобой».

       ………

       21 августа 1944

Мария говорит:

«Мария, говорю Я, Мать. Мой Иисус говорил о ранней стадии развития духа, необходимой для завоевания Царства. Вчера Он показал тебе эпизод из Своей жизни Учителя. Ты увидела двух детей. Двух бедных детей. И разве тут больше нечего сказать? Да, есть что сказать, и Я говорю это тебе, так как Я хочу, чтобы ты становилась все более дорогой Иисусу. Это оттенок на этой картине, который говорит твоему духу, во имя душ многих людей. Но это оттенок, от которого картина становится прекрасной и выявляет искусство художника и зрелость созерцающего ее.

Я хочу указать тебе на скромность Моего Иисуса.

Та бедная девочка, в своей простоте неведенья, не делала различий в своем отношении к жестокосердному грешнику и Моему Сыну. Она ничего не знала о Раввине или Мессии. Она никогда не слышала Его и не видела Его, потому что она жила, почти как маленькая дикарка в полях и в доме, где Учитель был презираем, этот фарисей действительно презирал Моего Иисуса.

Ее отец и мать, изнуренные ненавистной работой, которой требовал их жестокий хозяин, не имели времени и возможности поднять свои головы от комков почвы, которые они разбивали Пока они косили сено, жали урожай пшеницы, собирали фрукты и виноград, дробили оливы в прессе для выжимания масла, они могли слышать людей поющих осанну и могли на мгновение поднять свои усталые головы. Но страх и усталость сразу же склоняли их головы под их ярмо. И они умерли думая, что этот мир не что иное как ненависть и скорбь. Тогда как мир был любовью и здоровьем с тех пор, как святейшие стопы Моего Иисуса стали ступать по нему. Бедные слуги жестокого хозяина умерли, даже ни разу не увидев взгляда или улыбки Моего Иисуса, не услышав Его слова, которое дарует душам утешение, так что бедные чувствуют себя богатыми, голодные – сытыми, больные – здоровыми, скорбящие – утешенными\.

Иисус не говорит: «Я – Господь и Я говорю тебе: делай это». Он остается анонимным. И маленькая девочка, которая была такой невежественной, что не поняла, даже когда увидела чудо на яблоне, лишенной листьев, ветви которой были отягощены яблоками ради утоления их голода и продолжала называть Его: «господином», как она называла Исмаила, своего хозяина, и жестокого Иакова. Она чувствовала притяжение к доброму Господу, потому что доброта всегда притягательна. Но ничего больше. Она последовала за Ним с доверием. Бедная девочка, потерявшаяся в мире и в невежестве, поддерживаемом этим миром, «великим миром могущественных, любящих наслаждения людей», стремящихся держать подчиненных во тьме, чтобы было легче мучить и эксплуатировать их с большей жадностью, бедная девочка полюбила Его сразу же, инстинктивно.

Позже она узнает, кто был этот «господин», который был таким же бедным, таким же бездомным и лишенным матери, как она, у которого не было пищи, потому что Он оставил все из Своей любви к людям, и также к ней, бедной маленькой хрупкой девочке. Она тогда поймет, что Господь дал ей чудесный плод, удалив с ее губ и из ее сердца горечь человеческой злобы и порочности, которая заставляет бедных людей ненавидеть могущественных, и Он сделал это с помощью плодов Отца, а не с помощью корки хлеба, которая была предложена слишком поздно и, во всяком случае, имела бы привкус невзгод и слез. Эти яблоки действительно вызывают в памяти яблоки Земного Рая. Они появились на ветви Добра и Зла, они были вздохом искупления от всех невзгод и страданий, прежде всего от неведения о Боге, что касалось этих двух маленьких сирот, и знак наказания человека, который, хотя он уже знал о Слове, поступал так, как если бы он Его не знал. Девочка узнает от доброй женщины, которая радушно примет ее во имя Иисуса, кем был Иисус. Он был ее Спасителем во многих смыслах: от голодной смерти, от ненастья, от опасностей этого мира и от первородного греха.

Но Иисус навсегда стал для нее светом того дня, и Он всегда являлся ей в этом свете: добрый Господь, добрый как в волшебных сказках, Господь, Который ласкает и дарит, Господь, Который заставил ее забыть, что у нее нет отца, матери, дома и одежды, потому что Он был к ней так добр, как отец, таким сладким, как мать, Он дал дом их усталым телам на Своей Собственной груди и одежду их нагим членам Своею мантией и с помощью других добрых людей, которые были с Ним. Добрый отеческий свет, который не стал гаснуть в потоке слез, даже тогда, когда она узнала, что Он должен умереть в мучениях на кресте, ни даже тогда, когда она, маленькая верная верующая ранней Церкви, увидела, как лицо ее «Господа» обезображено ударами и шипами и она видела Его (Свет) таким, каков Он сейчас на Небесах, по правую сторону от Отца. Свет, который улыбался ей в ее последний час на земле, который вел ее, смелую, не испытывающую страха, к ее Спасителю. Свет, который вновь улыбался ей, таким неописуемо сладостным образом, в великолепии Рая.

Иисус и на тебя смотрит таким образом. Всегда думай о Нем, как это делала твоя дальняя тезка и будь счастлива тем, что любима Им. Будь такой же простой, смиренной и верной, как бедная маленькая Мария, о которой ты узнала. Посмотри, как далеко она пошла, несмотря на то, что была бедной маленькой невежественной девочкой Израиля – до самого Сердца Божьего. Любовь явил Себя ей, как Он явил Себя тебе, и она была обучена истинной Мудрости.

Имей веру. Пребывай в мире. Не существует страдания, которого Мой Сын не мог бы превратить в богатство, и нет одиночества, которое Он не мог бы заполнить общением, так же, как нет вины, которую бы Он не мог изгладить. Прошлого больше не существует, как только любовь изглаживает его. Даже ужасного прошлого. Будешь ли ты бояться, когда Дисма, разбойник, не боялся? Люби и ничего не бойся.

Мать отпускает тебя со Своими благословениями».