Система исполнительного права

Система исполнительного права (как и большинства других отраслей российского права) состоит из двух частей: Общей и Особенной.

Общая часть исполнительного права включает основополагающие положения, институты, относящиеся ко всему исполнительному производству:

-задачи исполнительного производства,

-принципы исполнительного права и гарантии их реализации,

-органы принудительного исполнения,

- лица, участвующие в исполнительном производстве,  

-система защиты их прав,

-представительство,

-сроки исполнения юрисдикционных актов,

-расходы, связанные с исполнительным производством,

-ответственность в исполнительном праве,

-общие правила фиксации исполнительных действий и т.д.

Особенную часть исполнительного права составляет совокупность норм регламентирующих:

- движение, развитие исполнительного производства по стадиям от его возбуждения до окончания,

-а также особенности реализации различных исполнительных документов по отдельным категориям взысканий и в отношении различных субъектов.

- также регулирование исполнение решений иностранных судов;

 - реализация исполнительных документов, выданных в Российской Федерации, за ее пределами.

 

Метод исполнительного права

 

Методом правового регулирования отрасли исполнительного права является совокупность юридических средств, правовых приемов и способов, посредством которых российское государство регламентирует и воздействует на общественные отношения, возникающие по поводу и в связи с исполнением юрисдикционных актов, указанных в ст. 12 Федерального закона "Об исполнительном производстве".

В результате такого комплексного, системного воздействия формируется общая модель правомерного поведения участников исполнительного производства, которая в силу особенностей норм исполнительного права как специфической отрасли права соответствует именно отношениям, возникающим в сфере исполнительного производства.

Метод правового регулирования отношений, возникающих в ходе исполнительного производства, характеризуется сочетанием императивных и диспозитивных начал.

У сторон исполнительного производства существует определенная свобода распоряжения собственными правами. Они вправе в конкретном правоотношении выбрать один из возможных вариантов поведения, совершать или отказаться от совершения каких-либо действий.

Основой диспозитивности в исполнительном праве выступает диспозитивность гражданских и иных материальных правоотношений, характеризующихся юридическим равенством сторон. Между тем,  с каждым этапом процесса защиты права,  объем диспозитивных полномочий одного субъекта, чье поведение было признано юрисдикционным органом неправомерным (должника), уменьшается (в гражданском процессе диспозитивности уже гораздо меньше, чем в гражданском праве) при сохранении, переходе в новое качество диспозитивных правомочий субъекта, чьи действия в материальном правоотношении оказались соответствующими установленной законом модели.

Основным направлением развития исполнительного права является позиция, что в соответствии с принципом диспозитивности возбуждение исполнительного производства определяется главным образом волей заинтересованных в исполнении лиц - взыскателей. Взыскатель может отказаться от взыскания, от получения предметов, изъятых у должника при исполнении исполнительного документа о передаче их взыскателю, что ведет к прекращению исполнительного производства. Взыскатель и должник вправе в ходе исполнительного производства заключить мировое соглашение, которое после его утверждения судом также ведет к прекращению исполнительного процесса.

К диспозитивным правам взыскателя, влияющим на движение исполнительного производства, относят также право на передачу представителю отдельных полномочий, например, право на отзыв исполнительного листа.

Что касается должника, то он вправе в установленный срок исполнить юрисдикционный акт добровольно, указать наиболее удобное время исполнения (такое же право принадлежит и взыскателю). Между тем эти правомочия должника практически дискредитированы за счет полномочий судебного пристава-исполнителя, от субъективного усмотрения которого зависит их реализация. Так, возможность добровольно выполнить требования, содержащиеся в исполнительном документе, полностью зависит от срока, устанавливаемого судебным приставом-исполнителем должнику на добровольное исполнение. Закон ограничивает лишь верхний предел срока 5 днями, оставляя возможность органу исполнения уменьшить время на добровольное исполнение до минимальных пределов, делая тем самым для должника выбор практически невозможным. Если же в исполнительном документе уже указан срок исполнения, то судебный пристав-исполнитель установит именно этот срок. В тех же случаях, когда подобный выбор должнику предоставляется, он не диспозитивен, а скорее выступает в роли правового стимула.

Практические потребности вызвали дискуссию на совещаниях, проходивших в Министерстве юстиции Российской Федерации 4 февраля и 11 июня 2002 года и посвященных концепции исполнительного законодательства, по вопросу о необходимости сохранения срока на добровольное исполнение вообще. Итогом дискуссии явилось установление в ст. 98 проекта ИК РФ полномочия судебного пристава-исполнителя при первичном предъявлении исполнительного документа к принудительному исполнению установить срок на добровольное исполнение, не превышающий 10 дней. При назначении конкретного срока указанная норма обязывает судебного пристава-исполнителя руководствоваться двумя критериями:

- необходимостью создания благоприятных условий, способствующих добровольному исполнению должником требований исполнительного документа;

- необходимостью предотвращения сокрытия или отчуждения должником своего имущества.

Между тем новый Закон "Об исполнительном производстве" в п. 12 статьи 30 установил, что срок для добровольного исполнения не может превышать пять дней со дня получения должником постановления о возбуждении исполнительного производства, если иное не установлено законом.

Таким образом, должник вправе сделать выбор до определенного момента, пока механизм принудительного исполнения не начнет действовать. Такое ограничение диспозитивности вполне оправданно, так как в ходе исполнительного производства происходит реализация юрисдикционных актов, вынесенных ранее с соблюдением диспозитивных и состязательных начал судопроизводства, либо иных принципов деятельности органов, чей акт приводится в исполнение, а главная задача исполнительного производства - преобразовать "бумажное" решение в действительность. Потому диспозитивные начала в исполнительном производстве имеют тенденцию их постепенного поглощения императивностью метода исполнительного производства.

В настоящее время в исполнительном праве законодатель придает большее значение императивности метода правового регулирования, отношениям власти и подчинения. Во всех процессуальных отношениях, возникающих в исполнительном производстве, всегда участвует с одной стороны судебный пристав-исполнитель. Отношения власти и подчинения, составляющие содержание императивного метода правового регулирования, возникают в исполнительном производстве в процессе осуществления судебными приставами-исполнителями своих полномочий между ними, как субъектами власти, и должником, как субъектом подчинения. При этом властные полномочия судебного пристава-исполнителя распространяются не только на непосредственных участников исполнительного производства, но и на иные органы, организации, других должностных лиц и граждан на территории Российской Федерации. Невыполнение законных требований судебного пристава-исполнителя, а также воспрепятствование осуществлению судебным приставом-исполнителем функций по исполнению судебных актов, актов других органов и должностных лиц влекут ответственность, предусмотренную законодательством Российской Федерации (ст. 6 Федерального закона "Об исполнительном производстве").

И все-таки, думается, что императивность в полной мере никогда не поглотит диспозитивные начала в исполнительном производстве по той причине, что благо, в качестве которого выступает здесь исполнение для взыскателя, нельзя навязать. Во многих отраслях российского права, провозгласивших диспозитивность в качестве одного из принципиальных начал (например, в арбитражном процессуальном и гражданском процессуальном праве), основная часть норм также носит императивный характер, который объясняют тем, что предметом регулирования выступает сфера государственной деятельности (в частности, правосудие).

Именно в силу диспозитивного положения о ненавязчивости блага суд вправе самостоятельно направить исполнительный лист для исполнения лишь в строго ограниченных п. 3 ст. 319 АПК РФ случаях (при взысканиях в доход бюджета), каждый из которых является исключительной процессуальной льготой. Но даже в этих случаях за взыскателем сохраняется право отказа от взыскания и прекращения тем самым исполнительного производства. Заметна тенденция законодателя к ограничению возможности суда самостоятельно, без просьбы взыскателя, направлять исполнительные листы для исполнения. Так, действующий ГПК РФ не содержит аналога части 3 ст. 340 ГПК РСФСР, в силу которой суд по собственной инициативе направлял исполнительный лист для исполнения в службу судебных приставов-исполнителей, о чем извещал соответствующий финансовый орган или взыскателя.

Властные полномочия судебного пристава-исполнителя ограничены возможностью их оспаривания в суде. Кроме того, надзор за исполнением законов при осуществлении судебными приставами-исполнителями своих функций в соответствии с Федеральным законом "О прокуратуре Российской Федерации" осуществляют Генеральный прокурор Российской Федерации и подчиненные ему прокуроры.

 

Место исполнительного права

В системе российского права

 

Несмотря на непрекращающиеся дискуссии по поводу того, является ли исполнительное право самостоятельной отраслью права, исполнительное право занимает в системе российского права особую нишу, исторически сложившуюся в течение многих веков.

Наиболее близкими отраслями, от которых нам будет необходимо отграничить исследуемую отрасль, для исполнительного права являются гражданское процессуальное право и арбитражное процессуальное право. Для исполнительного права, гражданского процессуального права, арбитражного процессуального права характерны некоторые общие принципы, задачи, близкие институты. Так, целевые установки гражданского судопроизводства (основные - защита прав, свобод и охраняемых законом интересов граждан и организаций, охрана общественных и государственных интересов; факультативные - укрепление законности и правопорядка, предупреждение правонарушений) находят отражение и в исполнительном производстве в виде общей цели, характерной для любого вида юрисдикционной деятельности.

Заявления об оспаривании постановлений, действий (бездействия) судебных приставов-исполнителей в настоящее время рассматриваются по правилам, установленным ст. 441 ГПК РФ и ст. 329 АПК РФ, отсылающей к главе 24 АПК РФ. Однако близость исполнительного права, гражданского процессуального права и арбитражного процессуального права должна рассматриваться лишь с позиции соотношения одной отрасли с другой, так как у этих отраслей российского права специфические предметы и методы правового регулирования, собственная нормативная база и субъектный состав. То есть речь в данном случае идет о взаимодействии одной органически целостной, внешне и внутренне организованной отрасли с другой.

Связано исполнительное право с конституционным правом, государственным правом, уголовным правом, уголовно-процессуальным правом, уголовно-исполнительным правом, административным правом, гражданским правом, трудовым правом, семейным правом и прокурорским надзором. Так, ст. 71 Конституции Российской Федерации определяет, что установление системы органов исполнительной власти - прерогатива Российской Федерации. Исполнительное право служит формой принудительной реализации установленных юрисдикционными актами гражданских, семейных, трудовых, административных и иных обязанностей, когда содержащиеся в этих актах предписания не исполняются сторонами добровольно. Прокурорский надзор определяет полномочия прокуроров по надзору за законностью деятельности судебных приставов-исполнителей в Российской Федерации.

Серьезные споры вызывает соотношение исполнительного и конституционного права при регулировании правоотношений, вытекающих из исполнения актов Конституционного Суда. Мнения специалистов по этому вопросу разделились: от обоснования уральской школой конституционного права существования в качестве самостоятельного объекта правового регулирования конституционно-исполнительного производства до игнорирования проблемы как таковой по причине невозможности применения при исполнении актов Конституционного Суда репрессивных мер.

Полномочный представитель Президента Российской Федерации в Конституционном Суде  РФ -  М.А. Митюков полагал, что исполнимость актов Конституционного Суда предопределяется политическими факторами, среди которых он называл политический режим, соотношение сил в парламенте, степень взаимодействия Президента, Правительства и законодательного органа, авторитет Конституционного Суда в судебной системе, уровень правовой культуры общества и даже "менталитет правящей элиты".

Если исходить из классификации отраслей права, предложенной С.С. Алексеевым, то исполнительное право следует отнести к специальной отрасли права, а не к вторичному образованию - комплексной отрасли или подотрасли.