Понятие культурной картины мира

 

В структуре науки о культуре история культуры выступает в качестве важнейшего самостоятельного раздела, находящегося «на стыке» между целым рядом научных дисциплин: историческими науками, философией истории, философией культуры, теорией культуры, традиционной (описательной) историей культуры, социологией и этнографией.

История культуры изучает отдельные исторические периоды развития культуры, культурно-исторические типы и их своеобразие, занимается проблемами происхождения, развития, изменения во времени культурных феноменов, показывает реальный процесс развития культуры, функционирования образов, стереотипов, миросозерцаний, норм. Предметом исследования истории культуры также выступают проблемы мирочувствования и мировосприятия конкретных культур в определённые эпохи; в связи с чем приобретает особое значение такое научное направление, как историческая антропология, или история ментальностей.

Если теория культуры, в сущности, представляющая собой философскую дисциплину, изучает проблемы морфологии культуры, её сущности и функций, процессов её развития, то история культуры фактически представляет собой важнейший источник эмпирических фактов, на которых базируется теоретическая составляющая науки. Тем более, что любое культурное явление или событие имеет историческое происхождение, и, соответственно, подвержено изменениям во времени.

К числу важнейших отличительных особенностей науки о культуре относится единство теоретического и исторического аспектов в исследовании любых явлений культуры. Это единство подчёркивается, кстати, уже самим названием научной дисциплины в научном стандарте Российской Федерации: «Теория и история культуры», подразумевающим неразрывную связь эмпирического и теоретического в культурологических исследованиях. В культурологических исследованиях теоретические построения науки о культуре непременно опираются на богатый эмпирический материал, чаще всего исторический. При этом, с одной стороны, эмпирический материал позволяет теоретикам классифицировать и типологизировать явления культуры (например, процессы культурной изменчивости), а с другой стороны, теоретические модели и схемы помогают выявить и осмыслить механизмы исторического развития, обозначить периоды в историко-культурном процессе и даже попытаться прогнозировать его дальнейший ход.

В науке уже на протяжении более двух столетий продолжают господствовать два основных подхода к пониманию культурно-исторического развития: линейно-прогрессистский и цивилизационный. Линейно-прогрессистская концепция исходит из идеи единства мировой истории и основным принципом её изучения считает хронологический, в соответствии с которым и выделяют типы культур. Исторический процесс рассматривается с точки зрения понятия «прогресс», т. е. как закономерное развитие от низшей ступени к высшей.

Особенностью циклического, или цивилизационного, подхода к проблеме культурно-исторического развития является идея полилинейности исторического процесса, предполагающая многообразие культур, уникальность и неповторимость каждой из них. В основе обоих концепций исторического развития лежат довольно старые идеи. Идея циклического развития берёт своё начало, очевидно, ещё в доцивилизационный период, когда господствовало циклическое представление о времени. В основе этого представления было наблюдение за природными циклами смены возрастов человека, времен года, времени суток. Такое восприятие времени на Востоке отражают, например, китайские летописи «Вёсны и осени» и «Книга истории», входящие в «Пятиканоние» конфуцианства; на Западе эта идея нашла отражение в произведениях Гесиода. Под влиянием христианства в европейской традиции берёт верх концепция линейного времени. Христианство рассматривает исторический процесс как движение от «Града земного» ко «Граду небесному» (Августин Блаженный), от Царства Бога-Отца к Царству Бога-Сына и далее к Царству Святого Духа (Иоахим Фьорский) в соответствии с учением о Втором пришествии и конце света.

В Новое время схема линейного движения истории постепенно трансформировалась в процесс последовательного развития от древности, античности, через Средневековье к Новому времени. Линейно-прогрессистская концепция истории как закономерного процесса присуща большинству мыслителей XVIII–XIX вв.: европейским просветителям, немецким философам-классикам, представителям позитивистской философии, марксистам, эволюционистам. Наряду с этим у мыслителей эпохи Просвещения появляется идея историчности культуры; одним из первых её высказал немецкий философ, ученик И. Канта и друг И. Гёте Иоганн Готфрид Гердер (1784–1791) в своей книге «Идеи к философии истории человечества». Линейная схема историко-культурного процесса получила свое развитие в позитивистской философии Огюста Конта (1798–1857), предложившего «закон трех стадий» исторического развития: теологической, связанной с верой в сверхъестественные явления, метафизической, на которой мир объясняется с помощью вымышленных абстрактных сущностей, и позитивной, на которой происходит переход к научному познанию мира. В теории немецкого философа и социолога Карла Маркса (1818–1883) идея прогресса была соединена с эволюционным взглядом на историю. В основе марксистской формационной теории развития общества находится материалистическое понимание истории; всемирная история в рамках марксизма понималась как закономерный процесс смены общественно-экономических формаций от доклассового общества (первобытнообщинная формация), к классово-антагонисти-ческому (рабовладельческая, феодальная, капиталистическая формации) и бесклассовому обществу – социалистическому, а затем к коммунистическому.

На базе линейно-прогрессистского подхода и просветительских воззрений основан также эволюционистский подход к культуре. Эволюция – понятие, употребляемое в сходном значении во многих естественных и общественных науках. Под эволюцией понимается универсальный принцип, проявляющийся в различных явлениях природы, общества, внутреннего мира человека. К основным идеям эволюционизма относится, например, представление о том, что и природные, и общественные явления подвержены изменениям, в ходе которых общество переходит от более примитивного состояния к более сложному. При этом в обществе развивается рационализм («разумность»), усложняется структура общества, упорядочиваются отношения внутри его, устраняются хаос и стихийность. Другой важнейшей идеей эволюционизма является представление о смене стадий развития «по восходящей»: от «дикости» к «варварству», от «варварства» к «культуре», от «культуры» к «цивилизации»; от обезьяны к человеку; от архаичного общества к современному. Именно в рамках такого подхода сформировались идеи о последовательном переходе от традиционного общества к индустриальному, а затем – к постиндустриальному, а также теория модернизации.

С точки зрения эволюционизма, происходит постоянное совершенствование «по восходящей» всех сторон жизни общества. При этом в качестве «пережитков» могут оставаться те или иные элементы более раннего состояния общества (например, мифологическое сознание). Источником эволюции выступают разные «безличные» силы, действующие постоянно, например, «естественный отбор», связанный с выживанием наиболее приспособленного (Ч. Дарвин) или «определяющая роль производительных сил» и «классовая борьба» (марксизм) и т. д. Основное направление эволюции общества и культуры выглядит следующим образом: сначала адаптация к внешним условиям, позже – овладение этими условиями и затем подчинение их себе. Главным недостатком эволюционистской концепции развития истории было то, что «классический» эволюционизм не учитывал противоречивости социальной и культурной динамики.

В рамках эволюционистского подхода к пониманию культуры и общества работал английский этнограф, исследователь первобытной культуры, один из основателей этнографии и антропологии Эдуард Бернетт Тайлор (1832–1917), разработавший анимистическую теорию происхождения религии. Тайлор считается «отцом» эволюционной теории развития культуры. Рассматривал культуру как синоним цивилизации, как сознательно созданное рациональное устройство для улучшения жизни людей в обществе. При этом чем больше в обществе воспитанных людей, тем более оно развито. Э. Б. Тайлор, признавая неравномерность развития человеческих обществ, построил универсальную шкалу культурного прогресса, на вершине которой расположил западные общества. Метод Тайлора напоминал работу натуралиста: культуры надо расчленить на составные части, классифицировать по географической и исторической принадлежности, после чего составить из них генетические ряды.

На развитие этнографии, истории, культурологии и ряда других научных направлений оказали значительное влияние также идеи американского этнографа-эволюциониста и историка Льюиса Генри Моргана (1818–1881), основоположника научной теории первобытного общества. Л. Г. Морган утверждал идею прогресса и единства исторического пути человечества. Виднейшим представителем классического эволюционизма в антропологии, а также одним из основоположников сравнительного религиоведенияявляется английский учёный Джеймс Джордж Фрэзер (1854–1941), известный исследованиями первобытной магии.

Целый рад положений эволюционизма вызывал критические замечания у учёных ХХ столетия. Например, представление о том, что слепая причинность позволяет выживать лишь сильнейшим и наиболее приспособленным. Однако сильнейшие по своему внутреннему содержанию могут быть примитивнее, а по приспособленности к окружающей среде нет равных простейшим организмам. И если бы смысл эволюции состоял в развитии приспособляемости и выживаемости, то она остановилась бы на микробах. Кроме того, прогрессивность процессов эволюции относительна, поскольку «восходящая линия» развития прослеживается не всегда. Так, в основании каждой культуры существует некоторый набор духовных ценностей, эволюция которых может быть подчас разрушительной для данного общества. А само понятие «прогресс» оказалось настолько неоднозначным, что социология ХХ в. даже воздерживалась подчас от употребления терминов «эволюция», «развитие», «прогресс».

И всё же, несмотря на критику, самые существенные постулаты эволюционизма не были опровергнуты, и на протяжении второй половины XIX–XX вв. происходила «эволюция эволюционизма». В рамках неоэволюционизма эволюция понимается как процесс, через который реализуется внутренний скрытый потенциал явления через его изменение при сохранении формообразующего начала. На первый план вышли проблемы соотношения изменений и преемственности, роли традиций и самобытности в регуляции общества и культуры. Виднейшим представителем неоэволюционизма является американский антрополог Лесли Уайт (1900–1975). По мнению Л. Уайта, культура не зависит от человека и общества, она – «объективное образование», подчиняющееся только внутренней логике развития. Главную роль в эволюции культуры играет усовершенствование орудий труда и науки (так называемый технологический детерминизм). При этом материальная культура – основа любой культуры, определяющая и духовный, и социальный, и интеллектуальный уровни развития общества.

Во второй половине XIX в., благодаря накопленным наукой эмпирическим данным – открытиям в археологии, этнографии, изучении исторических источников, – становится заметна односторонность европоцентризма и основанной на нём линейной схемы истории. В качестве альтернативы линейно-прогрессистской концепции развития появляются теории локальных цивилизаций, в основе которых представление о многообразии локальных культур, каждая из которых уникальна, имеет свой путь развития и вносит свой вклад в историю мировой культуры. К самым ранним концепциям локальных культур относится теория культурно-исторических типов русского учёного, представителя позднего славянофильства Николая Яковлевича Данилевского (1822–1885), изложенная в его работе «Россия и Европа». Учёный выступил с критикой европоцентристского и линейно-прогрессистского подходов к историческому процессу, высказался против претензий европейской цивилизации на роль культурного эталона и предложил концепцию множественности существовавших в истории самобытных культур.

Очень близка по своему характеру к теории Н. Я. Данилевского концепция немецкого философа Освальда Шпенглера (1880–1936). Концепция О. Шпенглера, представленная в его книге «Закат Европы», основана на противопоставлении культуры и цивилизации, а также отрицании исторического прогресса и преемственности в развитии культур. Многообразие культур философ понимал не как проявление единства всемирной истории, а как единство проявлений культуры в ее многообразии. В отличие от линейно-прогрессистской концепции истории, О. Шпенглер рассматривает цивилизацию не «высшей», а последней, кризисной стадией развития культуры.

Не менее известна и теория локальных цивилизаций, принадлежащая английскому историку Арнольду Тойнби (1889–1975). В своём многотомном труде «Постижение истории» учёный также подверг критике европоцентристскую и линейно-прогрессистскую концепции историко-культурного процесса. В отличие от О. Шпенглера, понимавшего цивилизацию как стадию упадка культуры, А. Тойнби рассматривал цивилизацию как историко-культурную целостность, связанную с определенной территорией. Кроме того, в отличие от предшественников, А. Тойнби считал, что между цивилизациями существует возможность культурного взаимодействия и преемственности. Учёный выявил закономерности и фазы развития цивилизаций: периоды их возникновения, роста, надлома, упадка и разложения.

Стремление «примирить» в рамках одной концепции оба подхода к историческому процессу – линейно-прогрессистский и цивилизационный – отразилось в теории «осевого времени», принадлежащей немецкому ученому Карлу Ясперсу (1883–1969), который, не отрицая единства мировой истории, вписывал в нее многообразные исторические культуры. Другой вариант соединения в рамках одной концепции идей прогресса и полилинейности развития предложен в теории Моисея Самойловича Кагана (1921–2006), основывающейся на идеях синергетики. Философ выделяет четыре формы бытия: природа, общество, человек и культура, которая рассматривается с точки зрения процессов самоорганизации в открытых саморазвивающихся системах.

Самоорганизация в рамках синергетики понимается как процесс спонтанного возникновения упорядоченных структур из первоначальных неупорядоченных форм без специальных внешних воздействий. С точки зрения синергетики, любая открытая саморазвивающаяся система (вселенная, общество, культура) длительное время развивается в рамках закономерности, нарушить которую не в состоянии никакие силы извне или изнутри. Однако в ходе развития накапливаются противоречия, приводящие систему в состояние неравновесного хаоса, а затем и в так называемую точку бифуркации – критическую точку выбора дальнейшего пути в процессе развития системы.

Существуют также и концепции, не принимавшие ни линейно-прогрес-систской, ни циклической схемы исторического развития культур. Примером такого подхода является концепция американского антрополога Альфреда Луиса Крёбера, который считал несостоятельными обе основные идеи развития, поскольку культура, с его точки зрения, – более гибкая и подвижная сущность, и поэтому после периода явного упадка может снова найти в себе ресурсы для нового подъёма и расцвета.

Характерной чертой гуманитарного знания XX–XXI вв. выступает внимание к духовному миру людей других культур и эпох. В этом направлении немало было сделано нидерландским историком культуры Йоханом Хёйзингой (1872–1945), российскими учёными Петром Михайловичем Бицилли (1879–1953) и Львом Платоновичем Карсавиным (1882–1952), а также историками ментальности, основоположниками «новой исторической науки» и одновременно исторической антропологии Марком Блоком (1886–1944), Люсьеном Февром (1878–1956) и их виднейшими последователями Фернаном Броделем (1902–1985), Жаком Ле Гоффом (род. 1924), Аароном Яковлевичем Гуревичем (1924–2006). Изучая культуры прошлого, современные учёные пытаются реконструировать способы мировосприятия и мышления людей, живших в зачастую отдалённые от нас эпохи. Исследователь ментальности обращается к основополагающим понятиям эпохи, изучает мельчайшие подробности образа жизни и образа мысли представителей конкретной эпохи, подчас выходя на глубинный, подчас неосознаваемый уровень коллективного бессознательного, обращаясь к специфике культурных архетипов, формирующих культурную куртину мира.

Культурная картина мира – это более или менее целостная система образов, характеризующих сложившиеся в конкретной культуре представления об устройстве мироздания. Картина мира обусловлена экономической и социальной действительностью, культурными традициями определенной эпохи, представляет собой единую целостность взаимосвязанных между собой, чаще всего неосознаваемых способов и навыков мышления, ценностей, верований, представлений (о жизни и смерти, о загробном мире, о пространстве и времени, труде, праве и др.). Культурная картина мира практически неисчерпаема, она включает в себя, в частности, представления конкретного общества о ходе и ценности времени, соотношении старого и нового, о смерти и душе, а также о личности и ее отношении к обществу, свободе, равенству, чести, добру и злу, праву и труду, семье и сексуальным отношениям. Картина мира включает в себя не только представления об окружающем мире, но и определённое отношение к событиям и явлениям реальности, которое, в свою очередь, определяется ценностными ориентациями, присущими данному обществу.

Эти зачастую неосознаваемые людьми конкретной эпохи представления лежат в основе мироощущения, мировосприятия представителей данного общества, его картины мира. А. Я. Гуревич называет эти представления «универсалиями» культурной картины мира, изучение которых может дать представление о том, как понимали люди конкретной исторической эпохи самих себя и свое место в мире. Картина мира, по мнению учёного, определяет в конечном счете и поведение людей – как индивидуальное, так и коллективное[28].

По мнению учёных, картина мира наследуется от предшествующих поколений и определяет поведение людей, однако при этом она постоянно подвергается изменениям в ходе истории и в процессе человеческой активности. При этом представления, формирующие любую картину мира, обязательно соответствуют действительности определённой эпохи и адекватны конкретному обществу, так как с помощью картины мира человек адаптируется к условиям жизни в окружающем мире, в частности, выбирая наиболее подходящие для него способы поведения.

Учёные отмечают, что картина мира образна, она не имеет чётких очертаний, её компоненты обычно слабо сочетаются логически. Обычно люди не осознают или не вполне осознают свои представления о пространстве и времени, о своём месте в мире, о праве, труде, богатстве и т. д., не отличают их от самого мира. На вопрос: «Какова твоя картина мира?» вряд ли какой-либо человек сможет ответить. Однако это не значит, что картины мира у них нет: она всегда существует в культуре, даже будучи неосознанной.

Существующую в культуре картину мира обусловливает ментальное поле культуры. В каждом обществе на каждой ступени его развития существуют специфические условия для «структурирования индивидуального сознания» в виде культурных традиций, языка, образа жизни, религии. Эти «специфические условия» образуют, по словам учёных, некую «матрицу», в рамках которой формируется ментальность. Поэтому эпоха, в которую живет индивид, обязательно отражается на его мировосприятии, предоставляет человеку определенные виды психических реакций и моделей поведения. Эти же черты ментальности, присущие отдельным индивидам, можно обнаружить и в коллективном сознании (общественные группы, например). Специфическая ментальность эпохи обязательно обнаруживается и в творчестве наиболее выдающихся представителей эпохи.

Историки были вынуждены обратиться к изучению ментальностей и картин мира прошлого, следуя логике собственных исследований, поскольку традиционная историческая наука постоянно сталкивалась с проблемой объединения в единую связную картину социально-экономической истории и исследований по истории духовности. Материальные факторы, взятые «сами по себе», не объясняют человеческих поступков: ни изменения конъюнктуры рынка, ни войны, ни рост производства, ни усиление эксплуатации сами по себе не объясняют поведение людей. Именно категория ментальности помогла объединить материальный и духовный факторы исторического развития.

При этом, по мнению ряда ученых, понятие «менталитет» до определённой степени заменимо понятием «культурная картина мира». И классическое определение менталитета как подвижной системы образов и представлений, определяющей поведение людей, часто считают также определением культурной картины мира[29]. С этих позиций история менталитета рассматривается как история интегральной, т. е. общегосударственной картины мира – ядра культуры, а также картин мира всех составляющих ее субкультур. Эта история, по мнению учёных, создавалась многими субъектами культурной жизни во главе с государством, традиционно располагающим самыми широкими возможностями для влияния на культурную жизнь общества и использующим для этого самые разнообразные средства – от науки, образования и искусства до насилия и террора.

Однако гораздо чаще учёные усматривают разницу между менталитетом и картиной мира. Тогда как менталитет «не рефлексируется сознанием», а скорее переживается эмоционально и реализуется в поведении людей, картина мира является в некоторой степени осознанным представлением, зафиксированным в конкретных явлениях (произведениях) культуры. Картину мира конкретного общества определённой эпохи выражают мифы, религиозные представления, научные теории. Например, в первобытных культурах господствует мифологическое сознание, определявшее первобытную картину мира. Мифологические же представления, в частности, космогонические мифы, выражают картины мира народов древнего мира. В средневековой Европе картина мира определялась, с одной стороны, христианским мировоззрением, а с другой – сохранявшимися на протяжении всего Средневековья языческими представлениями. В эпоху Нового времени европейским культурам была свойственна механистическая картина мира, связанная с господствовавшими в то время научными представлениями.

В философии понятие «картина мира» означает своего рода «портрет мироздания», образно-понятийную модель Вселенной, построенную в определённом обществе или конкретным человеком. С понятием «картина мира» сопряжено такое понятие, как «мировоззрение», однако если первое понятие претендует на некоторую объективность представлений о мире, то второе более субъективно и связано не столько с видением самого мира, сколько с нашим к нему отношением. Однако, в связи с тем, что в реальности объективное и субъективное тесно переплетены, картина мира обычно органично переходит в мировоззрение и тесно с ним связана. Поэтому картина мира всегда мировоззренчески окрашена и включает в себя ценностные суждения.

Основная функция картины мира – интегрирующая культуру, объединяющая в единое целое разнообразные и разнородные культурные феномены. Однако учёные выделяют несколько разновидностей картины мира: повседневная картина мира, которая «вырастает» из повседневности, научная картина мира, создаваемая учёными, религиозная картина мира, складывающаяся на почве религиозных представлений о мироздании, эзотерическая картина мира, принятая в достаточно узком кругу посвященных и имеющая свою, особую концепцию Вселенной, а также художественная картина мира, складывающаяся у представителей различных видов художественного творчества. Указанные картины мира часто сосуществуют в рамках одной культуры, иногда противореча друг другу (как, например, научная картина мира и религиозная концепция мироздания, особенно в определённые периоды истории), а иногда взаимодополняя друг друга (учёные вполне могут быть искренне верующими людьми).

Наиболее распространены и значимы в культуре обычно обыденная, научная и религиозная картины мира. Обыденная картина мира определяет место человека в мире и помогает ему, таким образом, ориентироваться в бытии. Высшие цели и ценности культуры повседневности всегда продиктованы спецификой культуры конкретного общества. Например, в повседневной картине мира европейских культур характерны ценности самоутверждения, творчества и рационального переустройства мира (например, «прометеевский» человек у Вальтера Шубарта). А в картинах мира восточных культур преобладают ориентации на поддержание гармонии с природой, традиционного характера отношений в обществе, а также предпочтение коллективных интересов личным. Но в любом случае повседневное сознание рассуждает не об абстрактных возможностях, а о конкретных сиюминутных потребностях. И любое научное открытие, отвечающее этим потребностям, обязательно «вписывается» в быт. Повседневность – мир человеческий, мир практической деятельности людей, и поэтому всё в повседневной картине мира строится вокруг человека с его практическими нуждами и насущными потребностями.

Любая религиозная картина мира «удваивает» пространство обычного, повседневного мира: кроме него, как мира эмпирического, существует ещё и запредельное пространство. Так было и есть во всех религиозных учениях, начиная от древности и заканчивая мировыми религиями. При этом часто запредельный, сакральный мир присутствует в мире земном – в пространстве храмов, становящемся особенно близким к Богу во время проведения религиозных ритуалов. Представления религиозных картин мира о времени также отличны от представлений повседневных и научных. Независимо от того, является ли религиозное понимание времени циклическим (как у древних греков, китайцев или в буддизме) или линейным (как в христианстве – движение от Града земного к Граду небесному), мифологическое время каждой религии сакрально. Так всегда сакрально время богослужений, сакрально и символично циклическое повторение религиозных обрядов.

В настоящее время выделяют несколько отдельных этапов в существовании научной картины мира, сложившейся в рамках европейской культуры: классическая – XVIII–XIX вв., неклассическая – конец XIX–вторая половина ХХ в. и постнеклассическая – со второй половины ХХ в.

Особенностями научной картины мира, созданной европейской культурой в Новое время, является, во-первых, то, что эта картина мира в результате своего развития «отбросила» момент присутствия Бога, а, во-вторых, то, что воспринимающая мир механистически, эта наука практически не интересовалась внутренним миром человека, его ценностями и целями. Эти недостатки науки XVIII–XIX вв. были учтены новой научной картиной мира, сложившейся уже в ХХ в. на базе новых и новейших открытий в физике, химии, биологии, психологии и т. д. Современная научная картина мира, уже «постнеклассическая», расставшаяся со старыми механистическими принципами, предстаёт динамичной и противоречивой, поскольку она уже не даёт никаких однозначных и жёстких ответов на вопросы об устройстве мира – в первую очередь, новая картина мира подразумевает то, что поискам познающего человеческого разума нет границ.

Надо отметить, что в развитых культурах, в частности современных культурах модернистского типа, картина мира многослойна и поливариантна, поскольку включает в себя не только элементы житейского опыта, общепринятые оценки и наиболее распространённые верования, но и общедоступные научные сведения о внешнем мире, рациональное и иррациональное, сочетающееся между собой часто нелогично и весьма причудливо.

 

Вопросы и задания

1. В чём заключается неразрывное единство теоретического и исторического аспектов в изучении культуры?

2. Каковы основные принципы линейно-прогрессистского подхода к пониманию исторического процесса?

3. Назовите основные принципы и установки эволюционизма в теории культуры.

4. Каковы основные идеи и принципы цивилизационного подхода к пониманию истории культуры?

5. Назовите наиболее известные теории «локальных культур» и их авторов.

6. В чём особенности синергетического подхода к пониманию историко-культурного процесса?

7. Что означают понятия «менталитет» и «культурная картина мира»? В чём различия между ними?

8. Какие бывают «картины мира»?

 

Литература, рекомендуемая для самостоятельного изучения

 

а) основная

1. Астафьева, О. Н. Культурология. Теория культуры [Электронный ресурс]: учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по направлению «Культурология», по социально-гуманитарным специальностям / О. Н. Астафьева, Т. Г. Грушевицкая, А. П. Садохин. – 3-е изд. – Электрон. текстовые данные. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2015. – 487 c. – Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/52495.

2. Багновская, Н. М. Культурология [Электронный ресурс]: учебник / Н. М. Багновская. – Электрон. текстовые данные. – М.: Дашков и К, 2014. – 420 c. – Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/24793.

3. Тихонова, В. Б. Культурология. [Электронный ресурс]: учеб. пособие для бакалавров всех специальностей / В. Б. Тихонова. – СПб.: ФГБОУВПО «СПГУТД», 2013. – ISBN 978-5-7937-0910-1. – 261 с. – Режим доступа: http://publish.sutd.ru/tp_ext_inf_publish.php?id=1444.

 

б) дополнительная учебная литература и другие информационные источники

1. Борзова, Е. П. Сравнительная культурология. [Электронный ресурс]: учеб. пособие / Е. П. Борзова. – Электрон. текстовые данные. – СПб.: Изд-во СПбКО, 2013. – Т. 1. – 239 c. – Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/12796.

2. Борзова, Е. П. Сравнительная культурология. [Электронный ресурс]: учеб. пособие для высш. учеб. заведений / Е. П. Борзова. – Электрон. текстовые данные. – СПб.: Изд-во СПбКО, 2013. – Т. 2. – 344 c. – Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/25461.

3. Зубко, Г. В. Миф. Взгляд на Мироздание [Электронный ресурс] / Г. В. Зубко. – Электрон. текстовые данные. – М.: Логос, 2014. – 360 c. – Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/21885.

4. Культурология: метод. указания к изучению дисциплины для студентов очной и заочной форм обучения / сост. А. Н. Кислицына. – СПб., 2013. – 41 с. – Режим доступа: http://publish.sutd.ru/tp_ext_inf_publish.php?id=1545.

5. Серов, Н. В. Семантика цвета [Электронный ресурс]: учеб. пособие / Н. В. Серов. – Электрон. текстовые данные. – Саратов: Вузовское образование, 2013. – 68 c. – Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/13205.

6. Садохин, А. П. Основы этнологии [Электронный ресурс]: учеб. пособие для вузов / А. П. Садохин, Т. Г. Грушевицкая. – Электрон. текстовые данные. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2015. – 351 c. – Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/52529.

7. Садохин, А. П. Мировая культура и искусство [Электронный ресурс]: учеб. пособие для студентов вузов / А. П. Садохин. – Электрон. текстовые данные. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2015. – 415 c. – Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/52044.

8. Скопинцева, Т. Ю. Теория и история культуры повседневности России [Электронный ресурс]: учеб. пособие / Т. Ю. Скопинцева. – Электрон. текстовые данные. – Оренбург: Оренбург. гос. ун-т, ЭБС АСВ, 2013. – 141 c. – Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/30086.

9. Тихонова, В. Б. Культурология. [Электронный ресурс]: учеб. пособие для бакалавров / В. Б. Тихонова. – СПб.: ФГБОУВО «СПбГУПТД», 2016. – ISBN 978-5-7937-1312-2. – 116 с. – Режим доступа: http://publish.sutd.ru/tp_ext_inf_publish.php?id =1444.

10. Шендрик, А. И. Социология культуры [Электронный ресурс]: учеб. пособие для студентов, обучающихся по специальностям «Социология» и «Социальная антропология» / А. И. Шендрик. – Электрон. текстовые данные. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2015. – 495 c. – Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/52642.

11. Элиаде, М. Словарь религий, обрядов и верований [Электронный ресурс] / М. Элиаде, И. Кулиано. – Электрон. текстовые данные. – М.: Академ. Проект, 2014. – 384 c. – Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/36562.

 

 

ТЕМА 7. ТИПОЛОГИИ КУЛЬТУР

 

Трудности типологического описания связаны, в первую очередь, с тем, что тип – идеальная, абстрактная конструкция, в обобщённом и схематичном виде выражающая некоторые существенные, типичные черты культур. При составлении типологий учёные акцентируют внимание на общих характеристиках явлений культуры, отвлекаясь от их специфических, уникальных. Типологии принято отличать от классификаций: классификация охватывает все без исключения объекты исследуемой области, тогда как типология предполагает, что выделенные типы объектов не обязательно исчерпывают всё их множество.

Когда у европейской науки Нового времени возникла потребность в типологиях культуры? Первые серьёзные попытки создания научных типологий относятся ко второй половине XIX столетия, и связаны они были с активным развитием исторических дисциплин, в особенности археологии, открывшей для европейцев величественные культурные миры прошлого, и этнографии, продемонстрировавшей цивилизации Запада многообразие существующих культур. К числу первых научных типологий относится теория культурно-исторических типов, принадлежащая русскому учёному Н. Я. Данилевскому.

К важнейшим проблемам, связанным с построением типологии, относится выбор основной типологической «единицы» – исходной формы, подразделяемой на типы. Поскольку среди теоретиков культуры пока так и не сложилось единого мнения по вопросу о том, что следует понимать под типами, видами, формами, сферами, отраслями культуры, рассмотрим два распространённых варианта разновидностей типологий культуры. А. С. Кармин, например, логично предлагает за типологическую «единицу» принять «культуру как целостную и автономную систему, представляющую собой продукт исторического развития какого-либо народа, – культуру этноса или нации». Исходя из этой «типологической «единицы»», учёный выделяет следующие типы: 1) метакультуры – этнические или национальные культуры; 2) субкультуры – разновидности культурных форм внутри этнических и национальных культур[30].

Этнос – этногенетическая общность, представителей которой объединяет сознание генетической связи, общности происхождения. Этническая общность – понятие не биологическое, а биосоциальное. Она основана на этническом самосознании, для которого важно не столько то, чьим потомком является человек реально, сколько то, чьим потомком он сам себя считает. Этнос формирует этническую культуру, в рамках которой складываются язык, определённые традиции, верования, обряды, ритуалы, фольклор. Исторически первая форма любой этнической культуры – культура конкретного племени. Важнейшие особенности этнической культуры – тесная связь с природной средой, сферой труда и быта, традиционность и консерватизм, выражающийся в чувстве преемственности и стремлении к сохранению наследия предков. Этническая культура представляет собой основу национальной культуры. Над этногенетическими общностями с течением времени «надстраиваются» этносоциальные общности – нации, часто складывающиеся из представителей различных этносов.

Становление наций обычно связано со становлением единых централизованных национальных государств, развитием индустриальных обществ, распространением письменности и просвещения. В отличие от этнического, национальное самосознание зависит не от происхождения человека, а от его включённости в семиотическое поле культуры и чувства идентичности с ней. Если этнические культуры сосредоточены в основном в сельской местности, то национальные связаны с городскими центрами. Этническая культура осваивается людьми в процессе повседневной деятельности, тогда как освоение национальной культуры, даже на уровне её носителей, требует значительных интеллектуальных усилий, зачастую длительного проце