Роль религии Японии в формировании традиционной праздничной культуре

 

Традиционная японская культура - это сложная, динамичная система религиозно-философских, этических, эстетических, социально-политических представлений и ценностей, носивших как местный характер, так и возникавших в результате усвоения континентальных учений на всем протяжении многовековой истории развития культурных, политических, экономических контактов Японии с материковыми цивилизациями. Особую роль в формировании глубоко самобытной культуры сыграла национальная религия японцев - синтоизм. Наряду с буддизмом, конфуцианством, даосизмом, позднее - христианством, синтоизм задал базовые параметры для национальной идентификации, стал неотъемлемой составляющей традиционного мировосприятия.

Особенности японской культуры можно выделить следующие:

·   в космологических представлениях японских религиозно-мировоззренческих систем не существует идеи творца. Японская культура строится на представлении саморазвития природы. Вообще все буддийские культуры исследователями характеризуются как «природоцентричные»;

·   поскольку японцы с момента своего формирования государственности никогда не выходили за пределы японского архипелага, мы имеем уникальный пример тождественности национальной, языковой, пространственной (региональной), культурной и государственной идентичности. Естественным следствием для японского самовосприятия стало отождествление культурного пространства с пространством географическим, природным;

·   формированию преимущественной пространственной ориентации японской культуры могло способствовать сохранившееся до сегодняшнего дня циклическое восприятие времени. Линейное европейское летоисчисление было принято японцами только в 1873 году и до сих пор существует наряду с исчислением времени эпохами правления японских императоров и циклическим китайским календарем. Предсказуемость природных явлений как временная повторяемость компенсировалась в отношении японцев к пространству как области приложения культурных усилий. Важное значение в формировании пространственности видения также имели такие факторы, как островное положение страны и интенсивный тип землепользования, обусловленный особенностями заливного рисового земледелия.

Исходя из сегодняшнего экономического состояния Японии, трудно представить, что всего 150 лет назад японское общество управлялось самураями. Считается, что Реставрация Мэйдзи положила начало созданию современной Японии, но связь традиционной японской культуры и современного японского общества часто становится предметом оживленных дебатов. Многие экономисты отстаивают ту точку зрения, что развивающиеся страны могут модернизироваться за счет привлечения и усвоения технологий из более развитых стран, как это и осуществила Япония в больших масштабах в недалеком прошлом. Однако похоже, что в основном азиатские страны (например, Корея, Тайвань, Гонконг и Сингапур) успешно осуществляли модернизацию именно таким образом, в то время как многие другие государства достигли гораздо меньших успехов на этом поприще. Более того, хотя такие страны, как Индия и Китай, значительно раньше и в большем объеме установили отношения с западными цивилизациями, именно Япония, в конечном счете, достигла выдающегося экономического успеха. Здесь уместно задаться вопросом: почему Япония смогла модернизироваться намного быстрее большинства других стран? В ответ можно утверждать, что Япония располагала благоприятными базовыми условиями для ассимиляции западных технологий, так как в период Токугава были хорошо развиты промышленная и финансовая сферы, В известном смысле это правильно, но недостаточно для развернутого объяснения стремительного промышленного развития Японии. В действительности имеется еще одна важная причина: Япония имеет долгую традицию заимствования элементов зарубежной культуры и приспособления их к своей повседневной жизни. Корни этой традиции можно отыскать в японских религиозных верованиях, и особенно четко они прослеживаются в гармоничном сосуществовании двух старейших японских религий - синтоизма и буддизма.

Древнейшая религия японцев - до объединения страны в первые века н.э. - отражала патриархальный родоплеменной строй, где выделялось воинственная племенная знать и зарождалось патриархальное рабство. Эта религия состояла, видимо, в почитании семейно-родовых и племенных духов и богов-покровителей - ками. Слово «ками» буквально означает наверху, верхний, начальник. Неясно, были ли это первоначально духи умерших, предков или духи земли, стихий; возможно, что в образах ками сливались оба эти представления. Места почитания их были отмечены каменными оградами или простыми постройками. Изображения ками японцы не делали, но в святилищах хранили фетиши - эмблемы божеств.

Старая традиционная религия японцев, которая раньше не имела определенного названия, стала, в противовес буддизму, называться ками-но-мити, дословно - «путь ками», то есть «путь местных богов», или по-китайски, шин-то; последнее слово вошло и в европейские языки.

Синтоизм возводит в ранг божества все природные явления и объекты: горы, водопады, камни, бури и тайфуны, божественным считается и культ предков. Подобная вера, известная как разновидность анимизма, существует повсюду в мире. Для японцев важен тот факт, что в синтоистском учении не содержится таких абсолютных догм, как «слово и закон Божьи» в иудейско-христианской традиции. Это делает возможным - сосуществование японских традиций с другими ценностными системами, пришедшими в Японию извне. В VI веке японцы познакомились с более утонченной религией - буддизмом. Со временем, однако, было замечено, что буддизм противоречил культу императора. В то же время синтоистские проповеди способствовали укреплению наивысшего положения императорской семьи в обществе. Такая разнонаправленность религиозных установок представляла серьезные проблемы не только для правящей династии, но и для всей политической системы Японии.

В VII веке принц Сётоку, племянник императора Суйко, получил регентство и открыл путь примирения и сосуществования буддизма и синтоизма с еще одним религиозным учением, пришедшим из Китая, - конфуцианством. Он заявлял, что «синтоизм - это ствол, буддизм - ветви, а конфуцианство - листья». Следуя такой установке, японцы смогли безболезненно принять новые религии и философские воззрения, а также культурные ценности и передовые технологии, которые пришли вместе с ними. С признанием естественности факта сосуществования синтоизма и буддизма серьезные религиозные разногласия исчезли, - такова особенность, оказавшая огромное воздействие на образ мышления японцев в последующие века. Японцы не только оказались способными принимать без каких-либо религиозных предубеждений культуры других народов, но в Японии даже утвердилась традиция заимствовать и адаптировать наиболее полезные достижения других наций. Этот процесс называют ийтоко-дори.

Важная особенность изучения синто в рамках традиционной культуры Японии, определяющая приоритетность осмысления связанных с ним вопросов, заключается в том, что данное явление как научная проблема осознается сравнительно поздно. Долгое время синтоизм рассматривался лишь в качестве «государственного синто» (кокка синто) - религиозно-политической системы конца XIX в. - 40-х гг. XX в., носившей сугубо националистический характер, - что привело к формированию за рубежом искаженного представления о национальной религии японцев. Со второй половины прошлого столетия в Японии началось движение по «реабилитации» синто и прояснению его истинной сущности для широких масс мировой общественности.

Синтоизм подвергся сильному влиянию буддизма. Синтоистские жрецы постепенно организовались в замкнутую наследственную касту. В подражание буддистским храмам начали строиться и синтоистские храмы, хотя и более простые; синтоисты стали делать изображения богов. Буддисты ввели обряд трупосожжения; в древности умерших в Японии зарывали в землю. Обе религии начали постепенно сближаться. Внутри буддистских храмов отводили уголки для синтоистских богов - ками; иногда этих ками даже просто отожествляли с буддистскими божествами. С другой стороны, и синтоистский пантеон пополнялся буддистскими божествами.

Основания вычленения не только буддийской и даосской, но и синтоистской составляющей традиционного мировоззренческого комплекса, участвующей в процессе формирования художественно-эстетического строя японской культуры на примерах функционирования некоторых образных категорий - «макото» (истина), «би» (красота), «киёси» (чистота), «кадзари» (украшение) и др.

В синтоистском религиозном обряде присутствовал в ряду других некий символ, деревянный жезл, связывающий мир богов с людьми. Позже палочка приобрела форму человеческого тела, а в ее верхней части обозначились черты человеческого лица. Культовое происхождение кукол в Японии очевидно, они появились как обязательный атрибут магии.

«Мико», произнося заклинания, не просто держали перед собой куклу, они манипулировали ею. На глазах у публики мертвая материя оживала, наполнялась жизнью, обретала качества человеческой природы, несла в себе эмоциональный заряд и оказывала воздействие на окружающих. Обычные на вид деревянные предметы становились носителями удивительных качеств, приобретали особые свойства.

С конца XII в. военно-феодальная аристократия захватила всю власть в стране в свои руки, оставив императорам только религиозные функции. Микадо по-прежнему считался священной фигурой, потомком богини Аматерасу, но утратил всякую реальную власть, был отстранен от всех светских дел. Страна несколько веков была в состоянии феодальной анархии. Аристократические кланы воевали между собой. Некоторые из крупных феодалов пытались заручиться поддержкой появившихся с XVI в. католических миссионеров и с этой целью обращали своих подданных в христианство. Нередко и сами крестьяне, разоренные войной и доведенные до отчаяния, добровольно крестились. Но уже с конца XVI в. крупные феодалы, объединившие Японию, начали преследовать христианство, изгонять миссионеров. Они стремились опереться на старые японские традиции, отрешиться китайско-корейских влияний. Отсюда возникло, особенно с XVIII в., движение за возврат к старой синтоистской религии.

«Революция Мэйдзи» 1867-1868 гг., восстановившая светскую власть микадо и покончивший с засильем старой феодальной знати, привел к полному официальному признанию синтоизма. Это было вполне естественно, так как именно синтоизм проповедует божественность императорской власти. Император Муцухито попытался даже совершенно запретить буддизм и объявить синтоизм единственной религией Японии. Но из этого ничего не получилось: буддизм сильно укрепился среди народных масс. Тогда было решено более резко разделить обе религии: из синтоистских храмов были удалены буддистские изображения и принадлежности. Но и размежевание религий не удалось: слишком уж крепко они срослись. В 1889 г. Японии была объявлена свобода вероисповедания.

С этого времени чистый синтоизм получил значение придворного императорского культа: официальные праздники, обряды - синтоистские. В быту же народа обе религии переплетаются: например, рождение детей сопровождается синтоистскими обрядами, ребенка поручают покровителю синтоистских божеств; погребальный же культ целиком в руках буддистских бонз. В отличие от буддизма с его сложной и тонченной религиозно-философской догматикой, синтоизм до сих пор сохранил черты глубоко архаического культа.

Многовековое функционирование японской культуры, глубоко традиционной, но в то же время удивительно открытой и динамичной, привлекает внимание ученых всего мира в поисках новых механизмов регуляции, сохранения и трансляции традиций в современном обществе. Необходимость и целесообразность обращения к японскому опыту, и, в частности, к синто как важнейшему источнику формирования фундамента японской культурной традиции демонстрируется результатами исследований этого феномена в различных его аспектах (политическом, социальном, экономическом, культурном).

Однако при всем многообразии подходов к проблематике синтоизма обнаруживается недостаточное внимание к его эстетическим основаниям, несмотря на то, что на протяжении веков именно художественно-эстетическая деятельность была одной из основных форм сохранения и передачи культурного опыта, выражения религиозно-философских идей в Японии. Данное обстоятельство предопределило не только актуальность и важность, но и основную проблему исследования: противоречие (несоответствие) между признанием синто в качестве одного из формообразующих оснований традиционной японской культуры и его трактовкой, как преимущественно религиозной традиции. Изучение роли синтоизма в процессе формирования художественных форм и образов, степени его воздействия на общую художественную направленность культуры также акцентирует важнейшие в философско-культурологическом плане вопросы преломления традиционного (мифологического) сознания в художественно-эстетической сфере.

Если говорить о праздниках, то на протяжении многовековой истории страны всегда опирались на традиции, но при этом они меняли свои формы, приспосабливаясь к условиям времени. Например, когда синтоистские верования подверглись буддийскому влиянию, то в результате возник синкретизм буддизма и синтоизма, что привело к изменению обрядовой стороны праздников. В некоторых местных обычаях и обрядах что-то изменилось или совсем исчезло, особенно это касается городов; в глухих же сельских районах, в частности на севере и северо-востоке Японии, пока еще сильны старые традиции. Но, так или иначе, праздник всегда был готов измениться, чтобы идти в ногу со временем. В одних случаях возникал синтез традиций и инноваций, в других имело место их мирное сосуществование.

Японцы отмечают самые разнообразные праздники, которые для них всегда радостное событие. Большинство традиционных праздников пронизано религиозным духом, корни которого лежат в пантеистическом прошлом японской национальной религии - синтоизма. Проводятся они главным образом на базе синтоистских храмов-святилищ, число которых достигает в стране 80 тысяч.

В основе многих японских праздников лежат три основных обрядовых элемента: сельскохозяйственные работы, поклонение обожествленным силам природы и культ предков. Поводами для возникновения отдельных праздников служили посадка или уборка риса, преодоление стихийных бедствий (наводнений, засух, болезней), основание храма в честь какого-либо великого деятеля и т.д.

Традиционные праздники в Японии имеют многовековую историю. Например, праздник Аой существует с 6 века, он возник в ознаменование прекращения наводнения в Киото, а название дали по названию цветка. Гион отмечается с IX века, этот праздник появился после прекращения чумы в одном из кварталов Киото, название дано по названию квартала. Тэндзин появился в Х веке, празднуется в связи с окончанием засухи, а назван в честь великого японского поэта, ученого, каллиграфа Сугавара Митидзане (Тэндзин - его посмертное имя), которому посвящен храм Тэммангу в г. Осака. Многочисленные обряды, связанные с крестьянским трудом, восходят к глубокой древности.

Классифицировать японские национальные праздники можно по различным признакам. Практически каждый ученый-японовед выделяет свои категории и градации.

Праздники возникали в разных слоях японского общества: одни - при дворе (Аой, Гион, Бон - день поминовения усопших, Дзидай - парад веков), другие - среди воинского сословия (Сэннин гёрэцу - процессия тысячи лиц в память об известном военном и государственном деятеле Токугаве Иэясу). Некоторые были созданы торговцами и ремесленниками (например, Ябуири - отпускной день для прислуги и подмастерьев), но большинство все же связано с сельскохозяйственными работами крестьян или природными явлениями (праздники высадки рассады, сбора урожая, цветения сакуры и пр.). Однако по мере своего развития праздник выходил за рамки того социального слоя, где он был основан. Постепенно происходило взаимодействие и взаимопроникновение культурных ценностей различных общностей, и рождалась общенациональная традиция праздников.

По ареалам проведения традиционных праздников их можно разделить на общенациональные и местные. Примером первых служат Танабата - Семь вечеров, или Праздник звезд, восходящий к китайской сказке о звездах Волопас и Ткачиха (Альтаир и Вега), и отмечающиеся с восьмого века Праздник мальчиков, Праздник девочек. К числу местных праздников относятся как известные по всей стране Гион (в Киото), Сэннин гёрэцу (в Никко), Тэндзин (в Осака), так и посвященные какому-то «своему» божеству или событию, о которых знают лишь жители данной деревни, небольшого поселения или городка.

Японские ученые склонны делить праздники по временам года - на весенние, летние, осенние и зимние, особо выделяя праздник Нового года. Зимой принято любоваться свежевыпавшим снегом, весной - цветением сливы, азалий, вишни, а осенью - багряной листвой горных кленов и полной луной. Подробно описал эту классификацию Хага Хидэо в книге «Нихон но мацури» (Японские праздники). Если рассматривать сезонность как соотнесенность жизни с природным циклом, можно обнаружить ее как один из ведущих эстетических принципов и в других областях культуры (например, традиционное сезонное деление японских средневековых поэтических сборников).

Японские праздники на удивление четко группируются по происхождению и содержанию. Можно выделить, например, группы праздников, связанных с избавлением от стихийных бедствий и болезней, с сельскохозяйственными работами, с любованием природой, с культом предков, с семьей.

В Японии в соответствии с праздничными традициями существуют игрушки, предназначенные не для игры, а для рассматривания. Эти куклы выполняются для различных традиционных японских праздников. Изготавливают их из различных материалов - из дерева, глины, ткани, бумаги, соломы. Традиция изготовления подобных кукол насчитывает уже целое тысячелетие.

Ежегодно 3 марта в Японии проводится праздник девочек. Накануне в домах, где есть дочери, в гостиной устанавливают стенд в виде ступенек, на которых располагают кукол. Куклы эти не простые - они изображают членов императорского двора. У каждой куклы на стенде свое строго определенное место: над всеми возвышаются император и императрица в церемониальных одеждах, на второй ступени - придворные дамы, внизу - два министра, слуги. Ниже - музыканты, дворцовая утварь.

Праздник девочек называют Фестивалем кукол. Маленькие девочки в этот день ходят в гости со своими мамами, делают друг другу подарки, угощаются сладостями, любуются куклами. После окончания праздника кукол заворачивают в бумагу и убирают в коробку до следующего года, как мы у себя убираем до Нового года елочные игрушки.

А происхождение этого праздника связывают с колдовством и врачеванием. Когда-то при ритуале очищения души и тела человек дул на бумажную или соломенную куклу, тер ею свое тело, и тогда кукла якобы забирала болезни и недомогания. Затем куклу бросали в речку, чтобы водный поток унес подальше куклу, а с ней и все плохое.

У японских мальчиков также есть собственный праздник кукол. Он празднуется 5 мая и в переводе с японского означает первый день лошади. В доме для сына устанавливают стенд, только куклы здесь другие: на верхней ступени стоит кукла-самурай в полных доспехах - символ воинской до блести и достоинства; ниже - военные атрибуты, отважные сказочные герои. Здесь можно увидеть изображение рыбы-карпа, являющегося символом упорства и мужества в преодолении препятствий. В этот день мальчикам раньше дарили игрушечное оружие, поскольку хотели видеть в них будущих воинов. Современные подарки отвечают духу времени - сейчас чаще дарят электронные игры.

В XVII-XIX столетиях кукол делали в Японии повсеместно. Самым крупным центром их изготовления стал город Киото, древняя столица Японии. Куклы были разные - например, кукла для любования Ояма в «платье в 12 слоев». Для наряда этой куклы нужно было подобрать ткани, соответствующие поре цветения сливы (конец зимы - начало весны).

Кукла Окина - персонаж театра Но - в руках обязательно держала веер с изображением сосны, символа долголетия. Для императорского двора поставляли кукол госе - очаровательные фигурки обнаженных малышей до 2-х лет. Эта кукла считалась обязательным подарком новорожденному и была своеобразным талисманом, охраняя ребенка до 15 лет.

Из деревянных игрушек знаменитыми являются изображения японских девочек - куколки кокэси. Им около 300 лет. Эта тонкая изящная куколка немного напоминает нашу матрешку, также изображающую девочку.

Многочисленные японские праздники (исторические, этнографические, религиозные) всегда сопровождаются совместным принятием еды, и в основном это происходит не в кафе или ресторанах, а на природе в форме небольших пикников. Такие коллективные трапезы, конечно, сохраняют дух древней общинности, когда только совместной молитвой и обильными подношениями, как считали, можно было умилостивить богов, дарующих плодородие и процветание. Пример такого рода совместной трапезы, безусловно, праздник любования цветущей сакурой - о-ханами, когда японцы большими группами устраивают веселые пикники, расположившись прямо на земле под деревьями сакуры.

Совместная сезонная трапеза, а также, конечно, особый интерес японцев к своей календарной культуре и системе сезонных праздников, привел, в свою очередь, к созданию целого набора сезонно приуроченных блюд японской традиционной кухни, сформировав при этом самобытную этико-эстетическую концепцию, в которой гармонично сочетались как визуальная красота и благопожелательная символика, так и прагматика, реализуемая в удобстве «поедания» того или иного блюда, и безоговорочная верность традиции, своего рода «оглядывание» на кулинарные законы прошлого. В основе этого «оглядывания» лежало нежелание стать тем звеном цепи, которое поставит под сомнение достигнутое предками.

В праздничной пище исключительно большое внимание уделялось внешнему оформлению пищи. Блюда тщательно подбирались по цветовым сочетаниям, декорировались цветущими веточками; одних основных форм нарезки овощей существовало не менее двадцати, таких, как кружки, полукруги, секторы, кубики, пластинки, длинные прямые стружки, продолговатые спиральные стружки, не говоря уж о фигурных звездчатых шаблонах. Эта традиция жива до сих пор, но особенно ярко древние элементы проявляются сегодня в пище новогодних праздников и Праздника девочек.

При характерной для японцев религиозной пестроте и общей индифферентности к вопросам веры, религиозные ограничения не нашли существенного отражения в питании. В Японии нет календарных постов и пищевой рацион буддийских монахов не отличается от рациона мирян, хотя общая сдержанность и некоторый аскетизм в питании, как и в других сторонах бытовой жизни, в буддийской системе ценностей считается добродетелью. Синтоизм с его основной концепцией ритуального очищения этого правила не придерживается.