Исаак, благословляющий Иакова. 1637 г. Прадо, Мадрид.

 

Хусепе Рибера.

Мученичество Святого Варфоломея. 1639 г. Прадо, Мадрид.

33

К образам отшельников близка по духу серия картин Хусепе Риберы с условным названием «Нищие философы» (30—40-е гг. XVII в.). Счи­тается, что на них изобра­жены знаменитые антич­ные философы, однако далеко не всех можно с уверенностью опознать. Большинство из них — одетые в лохмотья стари­ки с потемневшими лица­ми. Смысл серии до конца не разгадан. Возможно, это очередная, чисто испанская насмешка над античностью, а грубова­тый облик — символ вну­тренней пустоты. Но не исключено, что подразумевается не ду­ховное убожество, а, напротив, та высшая мудрость, которая позво­ляет трезво осознать своё несовершенство и застав­ляет двигаться вперёд в поисках истины.

Хусепе Рибера. Архимед. 1630 г. Прадо, Мадрид.

Хусепе Рибера.

Хромоножка. 1642 г.

Лувр, Париж.

Хусепе Рибера.

Святая Инесса. 1641 г.

Картинная галерея, Дрезден.

 

много лет отшельником, с безжа­лостным натурализмом показывая его измученное старческое тело.

Продолжая создавать драматиче­ски напряжённые полотна, Рибера стал обращаться и к другим обра­зам — полным внутренней гармо­нии. При этом меняется и манера живописи: исчезают резкие цвето­вые контрасты, появляется мягкая светотень; краски, положенные мел­кими мазками, кажется, мерцают под воздействием света. Таково по­лотно «Святая Инесса» (1641 г.), изо­бражающее юную девушку-христи­анку, которую за то, что она не желала поклоняться языческим бо­гам, выставили обнажённой перед толпой. Но произошло чудо: волосы Инессы внезапно отросли до пят, прикрыв наготу, а появившийся ан­гел накинул на её тело покрывало.

Одной из самых удивительных работ последнего периода творчест­ва Риберы стала картина «Хромо­ножка» (1642 г.). Мальчик-калека

34

изображён почти как на парадном портрете, но в этом нет ни капли иронии. Точно переданное живо­писцем физическое уродство уходит в сознании зрителя на второй план. Во всём облике ребёнка, в его осан­ке, открытой доброй улыбке пора­жают замечательная внутренняя си­ла, душевная гармония и здоровье. Маленький хромоножка стоит в конце долгого духовного пути, кото­рый вместе со своими героями — мучениками, отшельниками и фило­софами — прошёл сам Рибера.

ФРАНСИСКО СУРБАРАН

(1598—1664)

Франсиско Сурбаран родился в кре­стьянской семье. Его обучение жи­вописи было не совсем обычным: наставником юноши стал не худож­ник, а мастер по раскраске деревян­ной скульптуры. Возможно, поэтому фигуры на его полотнах кажутся та­кими объёмными и пластичными, а персонажи ранних работ напомина­ют раскрашенную скульптуру. Сурбаран почти всю жизнь прожил в Севилье, крупном культурном и тор­говом центре на юге Испании, полу­чив в 1628 г. должность главного го­родского художника.

Центром зрелого творчества Сурбарана являются монументальные циклы на сюжеты из жизни святых, которые мастер писал в основном по заказам монастырей. Полотна Сурбарана во многом переклика­ются с работами Эль Греко, хотя по стилю живописи это совершен­но разные художники. Так же как Эль Греко, Сурбарана интересовала прежде всего тайна мистического общения человека с Богом (немно­гочисленные картины мастера на античные и исторические сюжеты намного слабее его религиозных композиций).

Картина «Молитва Святого Бонавентуры» (1629 г.) посвящена исто­рии о том, как святой разрешил спор кардиналов по поводу избра­ния Папы Римского и указал им до­стойного кандидата. Главной темой

здесь стал диалог молящегося Бонавентуры с ангелом, который откры­вает ему имя избранника. Свет от фигуры ангела широкими полосами ложится на тёмное одеяние святого, обволакивает его одухотворённое лицо, наделяет мягким сиянием сомкнутые руки. Цветовую гамму дополняют золотистый блеск тиары (папского головного убора) и пере­кличка двух красочных пятен — красной скатерти на столе и пурпур­ных одежд кардиналов, чьи фигуры видны сквозь арочное окно.

В картине «Святой Лаврентий» (1636 г.) тема мученичества пред­ставлена художником как триумф; он словно показывает не шествие на казнь, а последующее небесное тор­жество святого. Лаврентий, облачён­ный в праздничное священническое одеяние, изображён на фоне светло­го пейзажа. Он взволнован, но не ис­пытывает страха; его лицо сурово и мужественно. В руках святой держит орудие казни (решётку, на которой

Франсиско Сурбаран.