Глава XIII переправа через Дунай

Вто время как между Петербургом, Варшавой и Бухарестом шла деятельная переписка о плане кампании на 1854 год и, в частности, о переходе через Дунай, князь Горчаков еще с декабря принял на месте ряд мер для подготовки во всех мелочах проведения этой операции. Наибольшее внимание в этом отношении престарелого командующего армией привлекал на себя нижний Дунай, так как на всех этапах решения вопроса о переправе через реку он должен был играть известную роль или как место главной переправы, или же как район для проведения демонстрации сил.

Сюда же почти постоянно обращались и взоры императора Николая, который вообще торопился перенести действия своей армии в Болгарию, вполне основательно желая встретить ожидаемый со дня на день разрыв с западными державами, будучи уже хозяином обоих берегов реки. «Гораздо важнее для нас ускорить переправу на нижнем Дунае»,— писал государь князю Горчакову, выражая надежду, что он не будет «брать лбом» калафатские укрепления, в которых к тому же нельзя удержаться¹. «Самое счастливое,— продолжал он,— было бы, кажется, воспользоваться случаем, ежели Дунай замерзнет, и сейчас овладеть Исакчей, Тульчей, Мачином, а потом и Гирсовом, не идя далее до вскрытия реки». После же вскрытия реки государь предполагал подвести к Гирсову всю флотилию и подвижной магазин на судах, при содействии которых двинуть перешедшие Дунай войска к Силистрии, где устроить вторую переправу у Калараша. Однако от такой мысли скоро пришлось отказаться, так как князь Горчаков признал рискованным штурмовать открытой силой турецкие крепости, около которых, по имеющимся у него сведениям, были сооружены хорошие укрепления, вооруженные сильной артиллерией²; пришлось остановиться на форсировании реки после того, как она вскроется, что ожидалось в начале марта.

Но, отдавая генералу Лидерсу распоряжение о подготовке к переправе на низовьях Дуная, князь Михаил Дмитриевич по-прежнему оставался загипнотизированным наступательными попытками Омера-паши и выражал государю уверенность, что «коль скоро мы начнем переправу на нижнем Дунае, Омер предпримет сильное наступление в Малой и Большой Валахии»³. Это соображение вместе с ожиданием появления на Балканском полуострове французского экспедиционного корпуса заставило Горчакова ходатайствовать об усилении его армии. «Участие Франции в действиях за Дунаем,—

50

заканчивал свое письмо князь Михаил Дмитриевич,— есть дело для нас крайне невыгодное, но, сражаясь за Бога и царя, я остаюсь в полной надежде, что святое дело Вашего Императорского Величества восторжествует. Может быть, будут трудные минуты, но славный конец увенчает дело!»⁴

Генерал-адъютант Лидерс еще в декабре представил очень подробные сведения о возможных для переправы пунктах на нижнем Дунае и о

турецких здесь укреплениях⁵.

Согласно его донесению, в    Генерал- лейтенант Ушаков

Тульче⁶ находились четыре открытые батареи на 16 орудий для обстреливания как подступов к городу, так и реки вверх и вниз по ее течению. Редутом всех укреплений служил старый редут, построенный на горе, господствующей над восточной частью города. Переправу через Дунай здесь удобнее всего было произвести от западной части острова Четал к устью Сомова гирла, что давало возможность достаточно скрытно выйти на нагорный берег реки, на дорогу из Исакчи в Тульчу, в расстоянии полутора верст от этой последней, и в тыл неприятельской батареи, которая становилась для отряда безопасной, так как все амбразуры ее были направлены к Дунаю. При наступлении в этом направлении приходилось кроме переправы собственно через реку строить мост шириной в 15 саженей и через гирло Сомово.

Наиболее удобным пунктом форсирования реки со стороны Галаца служило с. Писелка (Писика), на половине пути между Галацом и Рени. Но здесь после переправы приходилось идти верст 20 по низменной, хотя и удобной для следования войск, местности и выходить на нагорный берег между деревнями Лунковицы и Вакорен, в расстоянии от Исакчи 20 и от Мачина 16 верст. Единственным препятствием по дороге от с. Писелка служил ручей Чолонец шириной в 15 и глубиной в 2 сажени, протекавший у самой подошвы высот. Для переправы через этот ручей также необходимо было устроить мост. На указанном направлении турками укреплений возведено не было.

Объектом действий при переправе со стороны Браилова должен был служить город Мачин, лежащий на правом берегу рукава того же имени, который отделяется от главного русла Дуная несколько ниже Гирсова и вновь соединяется с ним немного ниже

51

Браилова. По правому берегу Мачинского рукава турками был устроен включительно до самого города ряд батарей, вооруженных 4 крепостными и 9 полевыми орудиями и соединенных между собой ложементами для пехоты. Пути от Браилова на Мачин идут по правому берегу рукава по твердому грунту и не представляют препятствия для движения.

Наиболее существенные меры турками были приняты для воспрепятствования нашей переправе у Гирсова. Близ самого города были возведены редут на высокой и неприступной горе, обширное открытое укрепление между городом и д. Варош и такое же укрепление, но несколько меньших размеров, на левом фланге, на возвышенном берегу у западной оконечности города. Кроме этой главной позиции, была укреплена и передовая, у подножия гор, между городом и д. Варош, где были построены батарея и редан с флангами, а также батарея под горой, на которой находились развалины старой крепости.

Ниже Гирсова, близ того места, где в 1828 году нашими войсками была совершена переправа через реку, были построены 3 открытые батареи на 7 орудий и два редана без амбразур. Все эти батареи сильно обстреливали местность левого берега Дуная, а отчасти могли действовать и по судам, подходившим с Браиловского рукава. Кроме того, в случае переправы в этом последнем пункте и овладения первой линией укреплений наши войска при дальнейшем наступлении наталкивались на другую укрепленную позицию на берегу непроходимой вброд речки Боры.

Что касается перевозочных средств, то при переправе у Тульчи или Исакчи таковых можно было собрать для поднятия около 5 тысяч пехоты при 10 орудиях, и, кроме того, в Измаиле имелся запасный мост. В Браилове находилось перевозочных средств на 7 тысяч пехоты и 10 орудий, в Галаце лишь на 1000 человек, а близ Гирсова их совсем не имелось.

Генерал-адъютант Лидерс, представляя все эти сведения, со своей стороны более удобным считал совершить переправу от Браилова на правый берег Мачинского рукава. Здесь переправа не была укреплена и могла быть подготовлена огнем канонерских лодок и укреплений с острова Бындоя; при дальнейшем наступлении на правом берегу не представлялось стольких препятствий, как в Тульче, Исакче и в особенности Гирсове, где после переправы надо было еще овладеть сильно укрепленной позицией. Наконец, существование двух дорог от главного русла Дуная к Мачину давало возможность направить обходную колонну в тыл мачинских укреплений. Кроме того, наше движение отсюда к Бабадагу должно было заставить турок немедленно очистить Тульчу и Исакчу.

После Браилова наиболее удобным пунктом для переправы Лидерс признавал Тульчу, так как остров Четал облегчал там под-

52

воз канонерских лодок и перевозочных судов, а также спуск и наводку моста.

Для совершения всей операции переправы и овладения Бабадагской областью до Троянова вала Лидерс полагал достаточным 40 батальонов пехоты с соответственным числом кавалерии, артиллерии и казаков.

Князь Горчаков вполне согласился с доводами командира 5-го корпуса⁷; одобрил их и государь, начертав на записке Лидерса: «Кажется, г. Лидерс прав; у Мачина от Браилова будет удобнее, а 40 бат. именно то число войск, которое князь Горчаков назначает, т. е. 8-я, 15-я и бригада 14-й, всего 40 бат. кроме саперов и стрелковых бат.; 7-я дивизия для диверсии может быть от Тульчи».

Однако месяц спустя командующий войсками вновь заколебался относительно того, где совершить главную переправу — у Галаца, Браилова или Гирсова, и решение этого вопроса отложил до личного прибытия в низовья Дуная; пунктом для демонстративной переправы по-прежнему был оставлен Измаил. Операцию форсирования реки Горчаков решил произвести в начале марта, к какому времени должен быть приготовленным мост, а сосредоточение войск к исходным пунктам начать в половине февраля⁸. Однако князь Михаил Дмитриевич ставил возможность переправы в зависимость от усиления его армии, считая необходимым по-прежнему держать в Малой Валахии полторы дивизии, а в Большой Валахии три дивизии пехоты⁹.

Но прибытие просимых подкреплений могло состояться не ранее половины мая, и подчинять этому прибытию переход через Дунай значило, по словам государя, отказаться от самой переправы¹⁰. Делая дальше подсчет имеющихся у Горчакова сил, государь устанавливал, что для переправы в низовьях реки командующий армией свободно мог выделить 48 батальонов, которые при подходе к Силистрии увеличивались до 64 батальонов. «Этого за глаза должно быть достаточно, чтобы перейти Дунай и, овладев Тульчей, Исакчей, Мачином и Гирсовом, пройти правым берегом до Силистрии,— продолжал император Николай, подчеркнув три раза слово должно.— Неужели этого мало? Могут ли и турки быть везде равно сильны? Не поверю. Главное — скорость, решимость и привод на решительный пункт достаточных сил... Хотеть же везде быть с силой — лучший способ быть везде слабу и отказаться даром от решительного успеха...»

Такие настойчивые и справедливые требования государя обеспечивали производство переправы нашей армии в возможно скором времени, и действительно, с тех пор работа по подготовке операции пошла полным ходом.

16 февраля князь Горчаков изложил в собственноручной записке все предварительные распоряжения по предстоящей переправе¹¹.

53

По записке можно судить, что князь Горчаков к этому времени окончательно остановился на возведении главной переправы у Браилова и демонстративной у Тульчи. В первом пункте должно было действовать под начальством Лидерса 48 батальонов с соответствующей артиллерией и кавалерией и во втором пункте под начальством генерала Ушакова — 8 батальонов¹². После переправы оба отряда сосредоточивались под начальством генерала Лидерса. Время совершения операции предполагалось около 7 марта, и дальнейшей целью действий ставилось овладение Мачином, Исакчей, Тульчей и Гирсовом и устройство самых прочных мостовых укреплений на правом берегу, против Сатунова (у Исакчи) и Гирсова, для прикрытия имеющих быть наведенными там мостов, принадлежности для которых заготовлялись у Измаила и Галаца. Для перевозки войск у обоих пунктов переправ были собраны суда и находились отделения речной флотилии с двумя пароходами в каждом.

Для довольствия войск на том берегу Дуная фуражом заготовлялись запасы в Измаиле, Сатунове, Галаце, Браилове и Цендерее, а также заготовлялись в увеличенном размере и перевозочные средства.

Вслед за этим князь Горчаков указывал генералу Лидерсу принять самые решительные меры к подготовке переправы с таким расчетом, чтобы она совершилась во что бы то ни стало между 8 и 9 марта¹³.

Между тем генерал-адъютанты Шильдер и Лидерс со своей стороны также входили к командующему войсками с разными предложениями о лучшем способе переправы. Генерал Шильдер кроме возведения на нашем берегу реки еще новых батарей и прикрытия их эполементами, в чем князь Горчаков приказал оказывать ему полное содействие, вошел с предложением перебросить на ту стороны реки в преддверии общей переправы небольшую часть отряда, которая должна была возвести на правом берегу предмостное укрепление, а потом уже переводить главные силы. Это предложение командующий войсками резонно отклонил, находя бесцельным переводить сперва за реку незначительный отряд и подвергать его тем опасности быть отброшенным¹⁴.

Что касается генерала Лидерса¹⁵, то его мысль заключалась в том, чтобы не ограничиваться лишь переправой от Браилова и Измаила, но также совершить ее и со стороны Галаца. Отсутствие турецких укреплений у этого пункта и сравнительное здесь обилие удобных путей по плавням к нагорному берегу реки должны были, по его мнению, дать возможность совершить в этом пункте операцию без больших потерь и облегчить как переправу Браиловского отряда, так и овладение им Мачином. Поэтому генерал Лидерс предлагал совершить главную переправу у Галаца, близ д. Азакмуй¹⁶, и двинуться оттуда на с. Горвань по средней дороге, пролегающей между озерами и речкой Чолонцем, а у Браилова произвести демонстративную переправу.

54

Вид Евпатории

Князь Горчаков, не имевший ничего против переправы отряда генерала Лидерса в двух пунктах, у Браилова и Галаца, полагал, однако, главную массу переправить у Браилова¹⁷. Кроме того, он опасался движения от Галаца к Горвану, так как при большом удалении обоих отрядов друг от друга между ними будет трудно поддерживать связь и достигнуть необходимого единства действий.

Поэтому командующий войсками полагал, со своей стороны, сделать переправу у Браилова и у устья р. Серета, чтобы колонна, переправившаяся у этого последнего пункта, двинулась берегом к Мачину и взяла во фланг неприятеля, оборонявшегося со стороны Браилова¹⁸.

Однако, прибыв лично в Браилов, князь Горчаков получил сведение, что турки сосредоточили против этого города 15—20 тысяч человек и место, удобное для переправы, обстреливалось сильными батареями, возведенными на правом берегу Дуная. Видя, что переправа у Браилова была сопряжена с большими трудностями, а дальнейшее наступление для овладения Мачином по одному направлению не могло обойтись без значительных потерь, князь Горчаков согласился с планом генерала Лидерса¹⁹.

Таким образом, переправу решено было одновременно произвести в трех пунктах — в Браилове, Галаце и Измаиле, продолжая демонстрации по всему занимаемому нами протяжению Дуная²⁰.

Хотя такое разобщение наших сил представляло временное неудобство и требовало для переправы главных отрядов приготовления двух мостов, а мы имели заготовленным лишь один — в Гала-

55

це, но зато оно развлекало внимание турок и давало возможность зайти от Галаца через Горван в тыл войскам, защищавшим Мачин и атакованным нами от Браилова. К тому же недостаток второго моста был устранен генералом Шильдером, который нашел возможным устроить его при помощи местных плавучих материалов.

Тем временем государь не переставал волноваться о предстоявшей операции и придавал особое значение скорейшему ее свершению. «Ожидаю с нетерпением, что ты решил у Браилова и где окончательно будет переправа,— писал государь Горчакову 18 февраля²¹.— Ежели Бог нас благословит успехом, она будет очень важна, дав нам стать твердой ногой на правом берегу Дуная до прихода англичан и французов».

Через несколько дней император Николай вновь затрагивал этот вопрос в письме к Горчакову²². «Вполне полагаюсь на тебя,— писал он,— что все будет сделано тобою, чтобы переправу исполнить наилучшим образом. При теперешних весьма неблагоприятных обстоятельствах, ежели Бог благословит успехом наше предприятие, это будет уже весьма важный шаг. И князь Иван Федорович²³, и я, мы совершенно согласны, что тебе покуда под Силистрию не должно идти. Наперед надо, чтобы двуличность Австрии прояснилась, равномерно чтоб открылось, куда будут направлены действия англичан и французов».

Но в данном случае государь мог не беспокоиться. Работы по подготовке к переправе шли полным ходом, и князем Горчаковым, при деятельном содействии генералов Лидерса и Шильдера, были приняты все меры, чтобы операцию эту произвести с успехом и с наименьшими потерями. Наибольшее внимание в этом отношении было обращено на Браилов, близ которого переправа, несомненно, должна была совершиться с боем. Здесь, на левом берегу Дуная и на острове Бындое, было сооружено несколько новых батарей²⁴, которые вооружили орудиями с канонерских лодок, так как выяснилось, что провести эти лодки от Браилова вверх по Мачинскому рукаву для обстреливания из них мачинских укреплений являлось делом очень рискованным²⁵. Кроме того, от спуска с горы у Браилова была устроена к Дунаю плотина в 346 саженей длиной, и как в Браилове, так и в Галаце было собрано большое количество судов для перевозки войск.

Но в последнюю минуту, когда все было условлено между главными действующими лицами на Дунае, были получены там первые повеления нового главнокомандующего князя Варшавского. Фельдмаршал предписывал овладеть Мачином, Исакчей, Тульчей, а если возможно, то и Гирсовом и, утвердившись на нижнем Дунае, иметь целью: во-первых, не позволять в случае десанта союзников в устьях Дуная воспользоваться им рукавами рек для ввода туда своих судов и пароходов и, во-вторых, сохранять возможность при помо-

56

щи моста маневрировать на обоих берегах Дуная в ожидании, что предпримет неприятель в центре, между Силистрией и Рущуком.

Во исполнение этого князь Горчаков предлагал генералу Лидерсу после переправы через реку навести мосты у Гирсова, а если им не удастся овладеть, то у Браилова и Исакчи, построив у этих пунктов предмостные укрепления величиной по крайней мере на 4 батальона и 18 орудий каждое²⁶.

3 марта князь Горчаков с большей частью своей главной квартиры выехал из Бухареста в Браилов для ближайшего руководства предстоящей операцией переправы.

Командование войсками в Большой Валахии и охрану центра нашей оборонительной линии от устья р. Ольты до д. Пиопетри он возложил на генерала Данненберга, которого снабдил особой инструкцией²⁷.

К этому времени войска

следующее положение²⁸

наши в Большой Валахии занимали

Между р. Ольтой и Веде находился отряд генерала Попова силой в 4 бат., 8 эск., 2 ¹/₂ сот. и 8 кон. ор.²⁹ как для связи с МалоВалахским отрядом, так и для наблюдения за Дунаем между означенными реками. Пехота этого отряда была расположена по 2 батальона в Турно и Зимниче, уланы и конная артиллерия в Пятре и Турно, а казаки держали посты по Дунаю.

Правый авангард генарала Соймонова силой 8 бат., 8 эск., 5 сот. и 32 ор.³⁰ занимал Журжу, Слободзею и Фратешти, а казаки вели наблюдение за обстановкой на Дунае от устья р. Веде до с. Гряк.

Левый авангард генерала Павлова силой в 13 бат., 8 эск., 4 ¹/₂ сот. и 36 ор.³¹ занимал Ольтеницу, Добрени и Будешти, а казаки вели наблюдение за обстановкой на Дунае от с. Гряк до монастыря Корницели.

Каларашский отряд генерала Богушевского силой в 4 бат., 1 эск., 4 сот. и 22 ор.³² охранял пространство по Дунаю от Корницели до Пиопетри, что на берегу р. Яломницы, близ впадения ее в Дунай.

В резерве за этими войсками находилось 16 бат., 15 эск., 4 ¹/₂ сот. и 66 ор.³³, расположенных в Дореште, Бригадире, Бухаресте, Фундени-Вакарсекулуй, Крецулешти-де-Сус, Чоканешти, Чокине и Цендерее, считая в этом числе и части, которые были еще на пути следования к назначенным им пунктам.

В дополнение к этим войскам в распоряжение генерала Данненберга переходили: 3 роты 4-го сап. бат., 4-й стрелк. бат. и понтон. № 4 парк с понтонной ротой.

В общем, в Большой Валахии находилось 46 ¹/₂ бат., 40 эск., 20 ¹/₂ сот. и 164 ор.

Князь Горчаков, будучи убежден, что как только мы начнем переправу на нижнем Дунае, то Омер-паша предпримет наступление

57

Вид Перекопа

в Малой или Большой Валахии³⁴, предоставил генералу Данненбергу действовать в подчиненном ему районе по своему усмотрению, сосредоточивая резервы и направляя их на те пункты, откуда он признает более удобным противодействовать намерениям неприятеля и остановить его наступление.

Так как в Малой Валахии находился самостоятельный отряд генерала Липранди, который «имел свой особый круг действий», то князь Горчаков в своей инструкции определял лишь взаимные отношениях этих двух отрядов.

Таким образом, если бы неприятель переправился в больших силах на левый берег Дуная между Раховом и Зимничем и угрожал тылу Мало-Валахского отряда, то это не должно было отвлекать внимания генерала Данненберга от Большой Валахии. Ему предлагалось только наблюдать за неприятельскими силами посредством отряда генерала Попова, которому предписывалось издали следить за турками до р. Жио. Но если бы неприятель вместо движения против Липранди направился на Данненберга, то этот последний должен был собрать все свои войска, идти навстречу противнику и дать сражение там, «где сие окажется выгоднейшим, не допуская его до Бухареста».

4марта вечером князь Горчаков с большей частью своей главной квартиры прибыл в Браилов. Для нерешительного командующего армией эти дни вплоть до совершения переправы были поистине самыми мучительными. Чтобы хоть немного обрисовать ту трудную обстановку, в которой находился князь Михаил Дмитриевич, приведем выдержки из дневника его ближайшего со-

58

трудника и начальника штаба генерал-адъютанта Коцебу³⁵: «4 марта. В 7 Ѕ часов мы были в Браилове. Вечером были у нас Лидерс и Шильдер. Странно ведется разговор между последним и Горчаковым. Они никогда не могут сговориться, всегда они друг друга перебивают, и все кончается ничем.

5 марта. Мы обозрели противоположный берег с башни карантина. Обрисовывается возможность перехода. Много мы совещались. Было решено главную массу войск переправить у Галаца, а здесь, как и у Гирсова, произвести диверсию.

6 марта. Я заснул полон отваги и надежд на будущее. Меня разбудили по случаю прибытия фельдъегеря с уведомлением, что фельдмаршал Паскевич назначен главнокомандующим всеми войсками от Курляндии до Одессы. Вместе с тем получены соображения главнокомандующего о нашем положении. Эти соображения должны затормозить все наши дальнейшие операции, потому что они исходят из той точки зрения, что Австрия объявит нам войну, что французы и англичане сделают высадку у Одессы, вследствие чего нам придется отойти за Серет и на правом берегу только занять Мачин, Исакчу и Тульчин. Малую Валахию нам придется оставить. Досадно, досадно. 9-го мы здесь начнем действовать.

7 марта. Вечером держали военный совет. На нем мало порядка. Едва я лег в 11 часов в хорошем расположении духа, как князь Горчаков прислал за мной, потому что фельдъегерь привез бумаги от фельдмаршала, который запрещает нам взять Гирсово и повелевает постепенно очищать Бухарест. Он опасается десанта французов у Аккермана и движения их на Леово. Вот вздор! Одну дивизию он хочет взять от нас в Бендеры и Кишинев! Для чего же мы теперь переходим через Дунай?

8 марта. Приготовления продолжаются. К сожалению, нам мешают ветер и метель. Заговорили об откладывании. Между тем мы получили важные сведения об укреплении Мачина; нелегко будет взять эту крепость, так же как и Исакчу!»

Зная характер князя Горчакова, зная те чувства, которые ему внушал фельдмаршал, можно еще больше оттенить решимость, с которой он довел до конца предпринятую им операцию почти накануне приезда явно ей не сочувствовавшего нового главнокомандующего.

Диспозиция перехода через Дунай была составлена генералом Лидерсом еще 2 марта³⁶ и несколько видоизменена позднейшими распоряжениями князя Горчакова.

Согласно этой диспозиции переправа должна была совершиться с 9 на 10 марта главными силами со стороны Галаца и демонстративными отрядами со стороны Браилова и Измаила. Кроме того, против Гирсова также решено было демонстрировать переправу, но без перехода на противоположный берег реки.

Войска были распределены следующим образом.

59

Против Гирсова со стороны с. Гура-Яломница должен был действовать полковник Зуров с отрядом в 2 бат., 2 эск., 8 пеш. и 2 кон. ор.³⁷ Назначение его — привлечь к Гирсову внимание турок сильным артиллерийским огнем, маневрированием и распространением слухов о прибытии сюда значительных масс русских войск. Начало демонстрации — канун переправы на остальных пунктах.

Усиление турецких войск у Гирсова³⁸ заставляло предполагать, что турки придают этому пункту особое значение или в ожидании нашей там переправы, или же рассчитывая оттуда сделать попытку перебраться на наш берег. Таким образом, демонстрация у Гирсова должна была оказать большое влияние на успех переправы.

В Браилове, Галаце и Измаиле переправа должна начаться в один и тот же день, но Браиловский отряд, который ожидал перед собой наибольшее сопротивление, начинал переправу позднее двух остальных, имея задачей «усиленную диверсию с переходом войск на правую сторону Дуная и движением оных вперед по обстоятельствам».

Браиловский отряд находился под личным начальством князя Горчакова и был силой в 12 ¹/₂ бат., 7 эск., 5 сот., 52 ор. и 1 понт. парк³⁹.

Главная переправа от Галаца была возложена на генерал-адъютанта Лидерса с отрядом силой в 24 ¹/₂ бат., 8 эск., 6 сот. и 64 ор.⁴⁰ Перейдя на правый берег реки, Лидерс должен был двигаться обходной дорогой через с. Горван на Мачин для облегчения действий Браиловского отряда.

И наконец, Измаильский отряд под начальством генерал-лейтенанта Ушакова силой в 14 бат., 16 эск., 6 сот. и 44 ор.⁴¹ должен был форсировать переправу через Дунай несколько ниже мыса Четала, овладеть турецкой батареей, сооруженной против этого мыса, а потом Тульчей или Исакчей, в зависимости от того, который из этих пунктов будет легче взять. В случае же невозможности овладеть одной из этих крепостей он должен был удержать за собой упомянутую батарею и пространство между гирлами Сомова и Иванова; если же по некой причине и этого нельзя будет сделать, то удержать во что бы то ни стало батарею и местность перед ней, обратив ее в укрепление, фланкируемое нашими батареями левого берега реки.

Вообще же для переправы через Дунай было назначено около 45 тысяч при 160 орудиях. При этих войсках состояли два парохода, «Прут» и «Ординарец», и несколько канонерских лодок под начальством контр-адмирала Мессера.

Но под влиянием назначения Паскевича главнокомандующим и высказанных им отступательных намерений князь Горчаков заколебался и в последнюю минуту отменил активный характер действий Ушакова. Он поставил Измаильскому отряду новую задачу — отвлекать на себя внимание неприятеля, находящегося в Тульче и Исак-

60

Пикет в низовьях Дуная

(английская иллюстрация)

че, отнюдь не вдаваясь в такие действия, которые могли бы повлечь за собой большой урон. Князь Горчаков считал Тульчу и в особенности Исакчу слишком сильно укрепленными и снабженными большим гарнизоном для того, чтобы Ушакову можно было их взять без значительного урона. Ему предписывалось делать в направлении к этим пунктам только демонстрации и главной целью ставилось возможно скорое обеспечение сообщения с левым берегом на случай атаки со стороны Тульчи и Исакчи.

Свое предписание князь Горчаков кончал характерной фразой, уничтожавшей весь смысл демонстрации, а именно: «Если, по овладении правым берегом, вы найдете пребывание ваше там слишком опасным, то разрешаю возвратить отряд ваш на левый берег и снять мост через Сулинский рукав»⁴².

Но генерал Ушаков проявил завидный в то время пример самостоятельности и возражал на последнее предписание командующего войсками. Он докладывал, что после переправы нельзя оставаться в плавнях, а необходимо взять Тульчу и выйти на нагорный берег, где и отражать всякие покушения неприятеля; нельзя было также строить на низменном болотистом берегу предмостное укрепление на значительное число войск, поэтому генерал Ушаков предполагал обеспечить голову моста укреплением лишь на небольшое прикрытие, силой примерно на батальон и 4 орудия, а подступы к мосту защищать преимущественно главными силами отряда, которые рассчитывал сосредоточить на горе, впереди Тульчи⁴³.

Однако всю операцию переправы через Дунай не удалось совершить, как предполагалось сначала, с 9 на 10 марта, а ввиду неполной

61

готовности отряда Лидерса и бурной погоды пришлось отложить ее на 11-е число, начав демонстрацию 10-го⁴⁴.

Река Дунай в своих низовьях, примерно от середины расстояния между Туртукаем и Силистрией, течет, разделяясь большей частью на несколько рукавов и протоков, которые образуют между собой лесисто-болотистые острова. По мере приближения к устью количество рукавов увеличивается, обращаясь, примерно от Тульчи, в широкую дельту с судоходными рукавами — Килийским, Сулинским и Георгиевским.

Соединяясь в одно русло у Гирсова, Дунай оттуда и до Браилова вновь течет двумя судоходными рукавами — левым Браиловским и правым Мачинским.

У Браилова на левом берегу течением реки и Мачинским рукавом образуется входящий угол, способствующий сосредоточенному обстреливанию правого берега.

От этого пункта и почти до Тульчи Дунай течет одним руслом шириной от 250 до 600 саженей. До Галаца и даже до Рени левый берег командует правым, представляющим болотистую широкую низину. От Рени до Измаила левый берег теряет свой выгодный характер, так как перерезывается целой массой больших озер и наподобие правого образует широкую низменную долину.

Таким образом, для переправы ниже Браилова наиболее удобным был участок до Галаца, а именно близ этого пункта, где устья р. Серета давали возможность скрытно подготовиться к переправе, а возвышенный берег и входящая, хотя и широкая, дуга представляли атакующему некоторое преимущество в смысле поддержки операции сосредоточенным огнем. К недостаткам переправы у Галаца следует отнести ширину реки, не имеющей здесь островов, необходимость вплоть до селения Горвань наступать по низменному берегу и атаковать у этого пункта сильную по природным свойствам позицию, если бы турки решили ее оборонять.

Ниже Галаца можно было переправиться у Исакчи, где река была широка, и у Тульчи от мыса Четал, где приходилось форсировать лишь относительно узкий Сулинский рукав, будучи скрытым зарослями острова Четал. Зато в этом месте войска тотчас после переправы выходили на возвышенный правый берег. Для демонстративной переправы Тульча была особенно выгодна, так как отстояла от Галаца дальше, чем Исакча, и находилась на фланге турецкого расположения.

В отношении перевозочных средств были приняты следующие меры.

В Измаиле было собрано 163 лодки общей подъемной силой на 2¹/₂ батальона, а для перевозки орудий приспособлены два городских парома и одна шаланда, на которых могли поместиться 6 орудий. Гребцы были набраны из спешенных казаков и пограничной стражи.

62

Для постоянного же сообщения с правым берегом были приготовлены два моста на плотах и один небольшой мост на козлах, который предназначался на тот случай, если бы на правой стороне реки встретилось затруднение в переходе через глубокие рукава.

В Галаце и Браилове для первоначальной переправы войск было собрано по 12 больших судов, вместимостью на роту каждое, малые суда и чамы (суда с палубами) для артиллерии и казаков, а также баркасы и рыбачьи лодки. Гребцами на них служили пехотные солдаты, рыбаки и вольные матросы. Для наводки мостов были приготовлены в Галаце 54 парома и 6 малых судов, а в Браилове 6 паромов, 6 малых судов, добавочные плоты и паромы.

8-го вечером и 9-го утром войска во всех трех отрядах скрытно заняли свои исходные пункты, а отряд полковника Зурова приступил к демонстрации переправы у Гирсова.

Подойдя к Дунаю одновременно в нескольких удаленных друг от друга пунктах, Зуров 8 марта с наступлением темноты развел большие огни на пространстве 30 верст от с. Бордушан до ГураГирлица, которые поддерживал всю ночь. Во многих местах играли зорю, пели песенники, и в виду неприятельских батарей было подвезено до 350 лодок, по которым турки не замедлили открыть огонь. 9-го на рассвете Зуров открыл сильную канонаду по неприятельским батареям, которые отвечали довольно частым огнем. Но вскоре действием нашей артиллерии часть турецких укреплений была разрушена, три орудия подбиты, остальные же отвезены от берега. С нашей стороны потерь не было.

На другой день, 10 марта, в 4 часа дня князь Горчаков приказал для еще большего отвлечения внимания неприятеля открыть усиленную канонаду с наших батарей у Браилова, возведенных на левом берегу Дуная и на острове Бындое, вдоль Мачинского рукава. Целая сеть этих хорошо прикрытых эполементами батарей была заблаговременно построена генералом Шильдером для обстреливания перекрестным огнем угла между Дунаем и правым берегом Мачинского рукава, т. е. местности, ближайшей к пункту нашей предполагаемой переправы, а также и для фронтального обстреливания путей, идущих от Мачина к Браилову. Таким образом⁴⁵, на левом берегу Дуная, ниже соединения Мачинского и Браиловского рукавов, были сооружены батареи № 1, 2, 3 и 4, вооруженные каждая одним батарейным орудием, и редут против пристани Гичету, у предполагаемого моста, вооруженный 2 полевыми и 2 легкими орудиями. На острове Бындое, начиная от устья Мачинского рукава, вверх по левому его берегу были расположены: батарея № 5, вооруженная 4 полевыми орудиями; № 6 — 2 24-фунт. пушко-каронадами, взятыми с канонерских лодок, и 2 полевыми орудиями; Бындойская батарея на две 24-фунт. пушко-каронады, на 2 осадных пудовых единорога и на 2 полевых орудия; промежуточная

63

батарея на 4 полевых орудия; № 7 на 2 пудовые мортиры и на 2 полевых орудия и, наконец, Рушавский редут на 2 полевых орудия. Всего, следовательно, действовало с левого берега Дуная 8 полевых орудий и с острова Бындоя 16 полевых орудий, 4 пушко-каронады, 2 осадных единорога и 2 мортиры. Кроме того, к мысу острова Бындоя была выдвинута канонерская лодка для обстреливания правого берега Дуная, ниже Мачинского рукава.

Сильная канонада, открытая из всех этих орудий, нанесла существенные повреждения турецким укреплениям, группировавшимся у устья Мачинского рукава, но, несмотря на это, неприятельский огонь, хотя и ослабленный, продолжался до самой ночи.

Считая, что демонстрацией Зурова и канонадой у Браилова в достаточной степени было отвлечено внимание турок к наиболее опасным для них пунктам предполагаемой нашей переправы, а именно к Мачину и в особенности к Гирсову, на рассвете 11 марта должны были начать переправу Галацкий и Измаильский отряды, которые в свою очередь, перейдя на правый берег Дуная, должны были этим способствовать переправе Браиловского отряда, долженствовавшей начаться в тот же день, в 4 часа пополудни.

Согласно диспозиции, отданной генерал-адъютантом Лидерсом 10 марта⁴⁶, войска, сосредоточенные у Галаца, должны были начать переправу через Дунай на рассвете 11-го числа и подразделялись:

на авангард силой в 8³/₄ бат., 2 эск., 2 сот. и 20 ор.⁴⁷ под начальством генерал-адъютанта графа Анрепа-Эльмпта, которого, впрочем, по болезни заменил генерал-лейтенант Гротенгельм. Авангарду приказано было собраться к карантину к часу пополуночи и тотчас же посадить на суда первый десант в составе 4 батальонов Житомирского полка, 2 легких орудий и 2 сотен, которому в 3 часа утра, с восходом луны, отчалить от берега. Вслед за первым транспортом перевозятся остальные части авангарда (к 5 часам утра к карантину должен был собраться отряд полковника Крузенштерна, силой в 1 бат., 2 ор. и ¹/₄ сот.⁴⁸, которому надлежало переправиться за авангардом и приступить к постройке предмостного укрепления, а также занять д. Азакмуй, прикрывавшую голову наводимого моста и пункт высадки⁴⁹);

на главные силы под начальством генерал-лейтенанта Самарина численностью в 9 ¹/₄ бат., 4 эск., 2 сот. и 32 ор.⁵⁰, которым приказано было собраться к 5 часам утра 11 марта севернее Галаца и ожидать там приказаний;