Представление о душе после смерти и о загробном мире

Большинство язычников убеждены, что страна мертвых рас­положена в «нижнем мире», под землей, и что после смерти ду­ша человека отправляется именно в преисподнюю. Хотя неко­торые народы (буряты, чукчи, коряки) делают исключение для древних героев, вождей или шаманов, полагая, что их души пос­ле смерти восходят на небо. При этом сама душа неспособна до­стигнуть мира мертвых из-за тяжести пути туда, и проводником души считается шаман.

Убежденные, что душа и при жизни способна находиться от­дельно от тела, язычники полагают, что и после смерти душа, уже более не связанная с челом, пребывает на земле. Считается, что в первые дни после смерти она бродит рядом со своим домом. Душ недавно умерших боится, веря, что они могут забрать с со­бой кого-либо из родных или соседей. Чтобы избежать этого, у язычников существуют разные способы магической защиты, сре­ди которых - возвращение с кладбища другой дорогой, ломание санок, на которых везли тело, заклятия-просьбы, обращенные к покойному, и многое другое. Подобные языческие по духу эле­менты защиты от души умершего сохраняются и среди традици­онных русских погребальных обычаев — например, занавешива­ние зеркал в доме с момента смерти человека до его погребения.

Считается, что умершие окончательно уходят в преиспод­нюю только после поминок погребального пиршества, кото­рое устраивают в их честь через три, семь или сорок дней после смерти, а у некоторых народов — в частности, нанайцев — через год. В это время родственники «кормят» душу умершего, ставя пищу и напитки рядом с гробом до похорон, оставляя пищу на могиле, бросая ее в огонь во время поминок и т. п. У многих на­родов именно в конце последней поминальной трапезы шаман устраивает проводы души в мир мертвых.

Многие языческие народы воспринимают мир мертвых как обратное изображение земного мира: когда здесь светает, там темнеет; когда здесь лето, там зима; то, что в этом мире наруше­но, в том находится в нормальном положении.

Нанайцы верят, что «нижний мир» во всем сходен с земным, разве что побогаче зверем и рыбой. Он «расположен на западе под землей, умершие живут там так же, как и на земле, — в до­мах, рыбачат в Амуре, охотятся в тайге» — так рассказывали они исследователям[7]. Эскимосы полагают, что мертвые под зем­лей живут в радости и довольстве.

Примечательно, что шаманы, «проникая» в загробный мир, предпринимают усиленные меры предосторожности, часть из которых направлена на то, чтобы духи и мертвые не узнали их. Так, нанайские шаманы представляются чужими именами, ал­тайские — мажут лицо сажей. Все шаманы стараются не задер­живаться в загробном мире. В противном случае, как объясня­ют язычники, тот мир может поглотить душу шамана навсегда и в земном мире он умрет, а умирать шаман не хочет. Как бы ни был хорош, по его описаниям, тот мир, шаман боится остаться в нем и всегда хочет вернуться обратно на землю.

Все язычники убеждены, что умершие продолжают быть теми, кем были на земле: богатый остается богатым, бедный — бедным. По верованиям нанайцев, в мире мертвых душа не остается навечно, со временем она стареет и умирает, чтобы возродиться на земле в виде травы, цветка, животного или че­ловека. Вечное возвращение на землю личной души человека

является главным эсхатологическим упованием очень многих языческих народов.

Хотя у одних неписьменных народом встречаются представ­ления о некоторых особо плохих местах для грешников, у дру­гих такое деление отсутствует. Главным условием для попада­ния в благоприятное место загробного мира являются действия шамана. Праведности, по представлениям язычников, от усоп­шего почти никогда не требуется. Будущее местопребывание души не зависит от земной жизни ее обладателя. Каждый, кого проводили в иной мир, «как надо», и кто получил при жизни надлежащие посвящения, обязательно доберется до достойного жилища в мире мертвых.

Шаманизм

Слово «шаман» — тунгусского происхождения и означает «колдун». Этим словом называют человека, находящегося, по мнению язычников, в особо тесной связи с духами и способно­го заручиться их поддержкой для управления делами людей.

 Шамана не стоит отождествлять со жрецом. В отличие от жреца шаман редко сам совершает жертвоприношение, не про­водит обряды, связанные с рождением (хотя к нему могут об­ратиться, если роды трудные), бракосочетанием (хотя его могут пригласить, чтобы он защитил молодоженов от злых духов) и погребением (хоти после поминок он «проводит» душу умерше­го в преисподнюю). Н свою очередь, жрец, как считают языч­ники, не имеет таких способностей, какие дают шаману его от­ношения с духами.

Задачи шаманов могут быть разные: добиться покровитель­ства духом и житейских нуждах — на рыбалке, охоте и т. п., — как правило, посредством установления, какому духу какое жертвоприношение нужно совершить; выяснить причину болезни человека и исцелить его; «проводить» душу умершего в потусторонний мир; защитить человека от нападок злых духов; узнать, что происходит в других местах, либо найти потерянное; навредитьчеловеку — сделать так, чтобы он заболел или умер, предугадать исход болезни или какого-либо дела.

У некоторых народностей различают «белых», «черных» и «черно-белых» шаманов. Первые могут проникать только на небо) вторые — только в преисподнюю, а третьи — в обе области. Причем считается, что женщины могут быть только «чер­ными» шаманками.

Современные религиоведы по-разному объясняют суть обще­ния шамана с духами. Одни ученые считают, что шаман — хозяин духов, их господин; другие — утверждают, что он — утратив­ший собственную личность раб демонов. Этнографический ма­териал дает основания для обоих утверждений. Тем не менее все приверженцы шаманизма согласны в том, что стать шаманом против воли духов невозможно.

Шаманами могут стать как мужчины, так и женщины. При этом возраст не имеет значения, но кандидаты обычно бывают старше двадцати лет. В основном шаманство передается по род­ству, но необязательно от родителей к детям. Случается, что шаманом становится человек, в роду которого шаманов никог­да не было. Часто кандидаты в шаманы — люди, с детства обла­дающие повышенной нервозностью, больные эпилепсией, при­падки которой могут рассматриваться как встречи с духами.

«...От вступления в шаманскую деятельность старались изба­виться абсолютно все, — констатирует исследовательница Анна Смоляк. — Это объясняли тем, что "шаман не принадлежит се­бе", ибо по первому зову обязан идти на помощь больному...»[8].

Действительно, за помощью к шаману обращаются в любое время, и он не может отказать в просьбе. К этому, как утверж­дают язычники, шаманов побуждают их духи. Чаще всего ша­ману вовсе ничего не платят за его «услуги» либо плата оказы­вается символической. Шаман, как правило, не отличается от прочих соплеменников ни богатством, ни властью. Первые пос­лереволюционные переписи в России установили, что шаманы обычно являлись бедняками. Святитель Иннокентий (Вениами­нов) также отмечал, что шаманы «не были в большом уважении и наружно ничем не отличались от других; помогая другим... они сами по большей части нуждались и требовали помощи и очень часто умирали в нищете и несчастьях»[9].

Шаманская инициация включает две стадии: призвание со стороны духов и шаманскую болезнь. Что касается первой ста­дии, то для нее характерно явление духов во сне будущему ша­ману. Бывает также, что кандидат, будучи один в безлюдном месте, слышит, что его кто-то зовет по имени или поет.

На второй стадии кандидат начинает испытывать мучения, причиняемые духами, его поведение становится аномальным, так что призвание в шаманы внешне напоминает тяжелую ду­шевную болезнь. Алтайские миссионеры в середине XIX в. от­мечали, что в период посвящения будущий шаман переживает глубокий кризис, который граничит с сумасшествием или со смертью, если кандидат начнет сопротивляться и отказываться от избрания. Один из путешественникон отмечал: «[Духи] явля­ются ему в различных видах как во сне, так и наяву, терзают ду­шу его... и не отстают от него до тех пор, пока он, не видя более никаких средств идти против воли божества, не сознает наконец своего призвания и не решится последовать ему»[10]. Шаманское призвание принималось не с радостью, а как тяжкое бремя.

После того как кандидат соглашается стать шаманом, он ви­дит сон, в котором демоны расчленяют и пожирают его тело, после чего его внутренние органы обновляются. Далее соверша­ется восхождение на небо и общение с духами, затем — нисхож­дение в преисподнюю, и там тоже происходит общение с духа­ми. По описаниям якутских шаманов, кандидата раздирают на части, отделяют кости, а затем снова собирают. Это состояние, как отмечал М. Элиаде, может длиться несколько дней, а кан­дидат лежит в уединенном месте, как мертвый[11]. В состоянии транса он получает «откровения» и здесь же обучается тайнам своего будущего ремесла. Вернувшись к жизни, шаман обрета­ет способность вступить в контакт со с пойми духами для выпол­нении одной из указанных выше задач. Затем молодой шаман нередко проходит обучение под началом старого.

Магическая практика шамана, осуществляемая при его обращении в духами, называется «камлание». Во время камлания шаман использует особые предметы, из которых наиболее рас-пространенный бубен. Также употребляется особый костюм, который нередко напоминает скелет. В бубен при камлании шаман «вселяет» своих духов-помощников. В Центральной и Восточной Сибири шаманы часто считают, что в них вселяют­ся духи, и они начинают вещать от их имени. Многие шаманы Сибири и Латинской Америки используют психотропные ве­щества, помогающие им «перейти» в другие миры. Кроме того, для приведения себя в экстатическое состояние они могут совершать быстрые круговые движения и т. п.

Л. Леви-Брюль (1857—1939) приводит следующее высказы­вание одного из шаманов: «Мы не верим... мы боимся...»[12]. Дру­гой шаман так говорил миссионеру: «...наш бог злой, черный, с рогами, и наш бог — работник вашего Бога, ваш Бог — хозяин и сильнее нашего; но если я крещусь, то наш; бог рассердится на меня и разгонит всех оленей...»[13]. Святителю Иннокентию неко­торые шаманы говорили, что служат диаволу и что сами стали шаманами только потому, что не смогли отвязаться от беса[14].

Один из священников Алтайской миссии беседовал с бывшим шаманом, который крестился и стал искренним христианином. Некогда, еще будучи камом (алтайское название шамана), он совершал камлание, чтобы больной язычник выздоровел.

«— Ну и что, действительно выздоравливает? — спросил я Павла.

— Нет, не всегда, — засмеялся Павел.

— А кама после этого разве не считают обманщиком?

— Не считают. Кам тогда скажет, что какой-нибудь другой бог рассердился на больного и опять требует жертв.

— А скажи мне, Павел, правда то, что будто бы камы видят богов и разговаривают с ними?

— Нет, — ответил Павел. — Камы, если и объявляют волю богов, то в этом случае говорят только то, что говорит им их соб­ственная мысль. Прежде, слышно, бывали такие камы, кото­рые видели богов, но теперь таких не стало. Я думаю, теперь везде на Алтае стали строиться церкви, везде стали жить люди крещеные — вот дьявол и боится показаться»[15].

 

РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА

Зубов А. Б. История религий. М., 1997.

Элиаде М. Шаманизм: Архаические техники экстаза. Киев, 1998.