Молекулярные грануляции шариков крови утки.

Красные шарики утки, выделенные из дефибринированной крови сульфатом соды, также обрабатываются на фильтре спиртом в концентрации 35-40 процентов. Самая продолжительная промывка этим спиртом нисколько не обесцвечивает молекулярные грануляции; в гораздо большем количестве, чем в крови птицы, они остаются до конца коричневато-красными. Иначе обстоит дело с отложениями той же дефибринированной крови, обработанной алкоголем?

Дефибринированная кровь утки, обработанная в момент кровотечения двумя объемами того же спирта, быстро дает гораздо более обильный отложение, чем дефибринированная кровь овцы. Отложения, образованные в основном молекулярными грануляциями, не обесцвечиваются при промывании спиртом и водой и остаются коричневато-красными. Обработка очень разбавленной соляной кислотой дает окрашенные растворы.

Кровь птицы и утки заслуживает более полного изучения, чем, к моему сожалению, мне удалось сделать. Ибо результаты доказывают, что глобулы эллиптической формы с ядром отличаются не только своей формой от кольцевых глобул, но и отличаются друг от друга между собой. Эти два факта, а также факты, относящиеся к крови быка, доказывают, что с этого времени мы должны изучать не только кровь, но и кровь, возможно, в той же степени, что и свойства их анатомических элементов, как и свойства их альбуминоидов. компонентов, и особенно их гемоглобинов.

Как бы то ни было, остается доказанным, что глобулы крови в целом не только построены по модели идеальной клеточки, но и что из-за пребывания крови в растворе бедренной кости показатель преломления оболочки глобул изменяется. без изменения его осмотических свойств.

Кроме того, было продемонстрировано, что сами глобулы крови для анатомических элементов имеют молекулярные грануляции, составленные как молекулярные грануляции гематического микрозима, а также круглые глобулы крови, как эллиптические, и что молекулярные грануляции одной глобулы крови могут различаться. из другого. ФУ Ši Ology крови будет большим гейнер изучением других особых случаев. ¹

1. Это замечание придает важность следующему: «Все небольшое семейство хамелеонов представляет собой единственное исключение, заключающееся в том, что их кровяные шарики имеют эллиптическую форму. Но ничего подобного не было обнаружено у других животных того же класса, и, тем не менее, кровь была обнаружена. изучено более 200 видов, отобранных среди всех естественных подразделений группы, включая даже сумчатых и монотрему, которые в определенных отношениях, кажется, устанавливают переход между нормальными млекопитающими и яйцекладущими позвоночными. Не известно ни одной взрослой птицы, чей глобулы крови не эллиптические. То же самое с рептилиями, батрахийцами и обычными рыбами. У хрящевых рыб, например, у миног, форма глобул почти круглая». (Милн-Эдвардс, Physiologic comparee. Vol. I, p. 48, и т. Д.,
Форма, внешние признаки среди всех живых существ полностью связаны со своими другими свойствами. Почему не должно быть того же самого с их кровяными шариками и другими их анатомическими элементами?
[Милн-Эдвардс правильно процитирован профессором Бешампом, как указано выше, но заявление Милна-Эдвардса не согласуется с утверждениями других авторитетов. Все считают хамелеона рептилией, и все говорят, что глобулы крови у всех взрослых рептилий имеют эллиптическую форму. - Пер.]

ГЛАВА V.

РЕАЛЬНОЙ ПРИРОДЫ КРОВИ В МОМЕНТ ОБЩЕГО КРОВОТЕЧЕНИЯ. ЖИВЫЕ ЧАСТИ КРОВИ. ПРОТОПЛАЗМ. НЕИЗМЕННЫЙ ХАРАКТЕР СМЕСЕЙ ПРОКСИМАЛЬНЫХ ПРИНЦИПОВ. МИКРОЗИМЫ ВИТЕЛЛИНА И КРОВИ. СОСУДИСТАЯ СИСТЕМА. КРОВЬ - ТЕКУЩАЯ ТКАНИ.

Кровь действительно содержит три вида анатомических элементов: красные глобулы, белые глобулы и микрозимальные молекулярные грануляции. Анатомически кровь состоит из трех видов фигурных элементов и четвертого члена - жидкости. Это сыворотка, эта жидкость, которая является ее межкомпонентным и межкристаллитным веществом?

Три вида анатомических элементов являются живыми, поскольку они организованы и содержат микрозимы, которые, как я доказал, живут благодаря их функции ферментов и их способности становиться вибрионами в результате индивидуальной эволюции, что было новинкой для физиологии и даже для химиков..

Тем не менее, что касается красной глобулы, с 1846 года утверждение, что она живая, не было новостью. Фактически, в мемуарах ¹что заслуживает того большего внимания, что оно никогда не цитируется, Ж. Б. Дюма сделал наблюдение, которое следует рассматривать как важнейшее. Он заключается в том, что для того, чтобы изолировать красные глобулы в их целостности, путем смешивания крови с сульфатом соды необходимо ввести ток воздуха; без этого они изменятся, потеряв свою окраску, которая также изменится. И он сказал: «Шарики крови действуют так, как если бы они были действительно живыми существами, способными противостоять действию растворителя сульфата соды, пока они живы, но поддаются этому действию, как только они поддавались удушению, которое воздействует на них лишением воздуха и проявляется с необычайной быстротой либо в их изменении цвета, либо в их быстром растворении ". Дюма ясно утверждал, что глобулы дышат; при объяснении феномена дыхания необходимо учитывать их мембрану; и что дыхание животного имеет своей целью снабжать кислородом шарики его крови и изгонять «продукты, в которые они его превращают». Он также отметил, что в обсуждениях и расчетах, касающихся дыхания, кровь всегда рассматривалась как однородная жидкость, в то время как этим качеством обладает только сыворотка. Он никоим образом не игнорировал роль сыворотки в феномене артериализации, но настаивал на преобладании в ней красных шариков. и что дыхание животного имеет своей целью снабжать кислородом шарики его крови и изгонять «продукты, в которые они его превращают». Он также отметил, что в обсуждениях и расчетах, касающихся дыхания, кровь всегда рассматривалась как однородная жидкость, в то время как этим качеством обладает только сыворотка. Он никоим образом не игнорировал роль сыворотки в феномене артериализации, но настаивал на преобладании в ней красных шариков. и что дыхание животного имеет своей целью снабжать кислородом шарики его крови и изгонять «продукты, в которые они его превращают». Он также отметил, что в обсуждениях и расчетах, касающихся дыхания, кровь всегда рассматривалась как однородная жидкость, в то время как этим качеством обладает только сыворотка. Он никоим образом не игнорировал роль сыворотки в феномене артериализации, но настаивал на преобладании в ней красных шариков.

1. Дюма, "Recherches sur le sang", CR. Vol. XXII, стр. 900 (1846 г.).

Чтобы понять кровь, нужно поставить себя в порядок идей мемуаров Дюма, но в более широком смысле; этот выдающийся ученый не распознал в нем, как и никто другой в то время, других анатомических элементов, кроме глобул, но есть и другой. Он увидел в крови только три азотистых органических вещества: белок, фибрин и глобулы, но есть и другие.

Добавлю, что в сыворотке он сделал поправку на долю фосфатов и других минеральных веществ.

В момент общего венесекции кровь рассматривалась как то, что находится в сосудах, пока она циркулирует в них, но как смесь артериальной и венозной крови; и мы видели, что в этот момент кровь настолько тщательно рассматривается как живая, что считалось несомненным, что свертывание крови было ее смертью.

Поскольку кровь жива, необходимо признать, в соответствии с доктриной Биша, что, как и во всем остальном организме, единственные живые существа, живущие в ней, - это анатомические элементы, то есть элементы четырех составляющие его части, три вида анатомических элементов - единственные живые существа в нем; четвертый, сыворотка, или то, что станет сывороткой, межглобулярным и межгранулярным веществом, выполняющим в отношении них только одно из условий существования.

Но поскольку этот вывод противоречит предрассудкам школ, необходимо знать, что это за предрассудки, чтобы бороться с ними, поскольку они являются отрицанием доктрины Биша и прямо противоречат ей. На самом деле, в то время как утверждаются, что глобулы крови, в целом анатомические элементы, являются лишь organites, ни растения, ни животные, как сказал М. Пастер, то есть, не живет, хотя орг сЭд, настаивали на том, что то, что в крови до сих пор называется плазмой, было живым, жидкостью, все материалы которой, как говорят, находятся в состоянии идеального раствора, то есть без какой-либо анатомической фигурной структуры. Но уместно повторить, что в таком же состоянии находилась наука, как и до Лавуазье и до Биша, когда философ-естествоиспытатель Шарль Бонне, говоря об организации, назвал ее «наиболее совершенной модификацией материи». Даже во Франции более или менее аналогичная ей концепция протоплазмы была предпочтительнее поразительной концепции Биша. Но протоплазма или ее синоним, бластема, считалось организованным живым веществом без структуры. Вот одно из наиболее точных описаний такой материи: «Полностью гомогенное, аморфное вещество без структуры можно рассматривать как организованное вещество, если оно состоит из множества близких принципов, соединенных между молекулой посредством особой комбинации и взаимного решения, и сколь бы простой может быть эта организация, этого достаточно, чтобы сказать, что она живая». Diet, de Med., Littre et Robin, арт. Органика (1878 г.).

Ван Тигхем сказал: «Протоплазма - это смесь с водой большего или меньшего количества различных близких принципов в процессе непрерывного преобразования».

Хаксли сказал: «Вся протоплазма похожа на белок - все живое более или менее похоже на белок».

Кауве сказал: «Протоплазма - это азотистая жидкость, более или менее текучая, состоящая из полупрозрачного соединяющегося вещества, а также жировых и альбуминоидных грануляций».

Даже Клод Бернар сказал: «В своих простейших условиях жизнь, вопреки идее Аристотеля, не зависит от какой-либо особой формы; она находится в субстанции, определяемой ее составом, а не формой; протоплазмой».

Пастер сказал: «Живые организмы состоят из природных веществ, таких как жизнь, их разрабатывает, непосредственных принципов живых тел, которые обладают способностью трансформации, которая разрушается при кипячении». ¹

1. CR, Vol. LXXIII. п. 302. См. Письмо М. Пастера М. Донну. Образ мышления г-на Пастера был по-прежнему у Шеврёля [родился в 1786 году. Был еще жив и действовал в 1856 году] - во время (1810 г.) основания его кафедры в Музее; Шеврель сказал, говоря о живых телах, что они являются органическими телами в отличие от неорганических тел, которые мы называем минералами. Буффон назвал минералы брутто материя, признавая, что существует универсально распространенное органическое вещество, которое он назвал органическими молекулами, но Бюффон писал до времен Лавуазье. Шеврёль говорил о непосредственных принципах органических тел, которые являются продуктами жизни. Пастер, говоря о тех же самых близких принципах, говорит, что это естественные субстанции, выработанные жизнью, обладающие способностью к трансформации и т. Д. Таким образом, можно верно сказать, что не существовало представления о жизни как связанной с определенной структурной формой жизни. анатомические элементы, согласно концепции Биша. Таким образом, следует понять, как М. Пастер мог отнести к той же категории, что и органиты, красные глобулы крови и зерна крахмала. Это правда, что гранула амилацетата рассматривалась как везикула,
В теории микрозимов не жизнь производит или развивает близкие принципы, но анатомические элементы составляются в живой аппарат микрозимами, в соответствии с тем же механизмом, с помощью которого фибринозные микрозимы вызывают ферментацию крахмала, и разрабатывают многочисленные близкие принципы. которые я описал как произведенные в результате этого брожения.

Этих цитат достаточно. Протоплазма рассматривается как чистая смесь непосредственных принципов, то есть материалов чисто химического порядка. М. Кауве и другие, например М. Фрей, наблюдали грануляции протоплазмы, но предполагалось, что они являются чистыми ближайшими принципами. Некоторые утверждали, что эта смесь находится в процессе непрерывного преобразования; М. Пастера, наделенного способностями к трансформации, но без других доказательств того, что именно является предметом спора, а именно, может ли такая смесь самопроизвольно изменяться, может ли изменяться сама себя, порождать любое живое существо, будь то клетка или микрозима. Если бы протоплазма была тем, чем ее считали, концепция Биша была бы чисто химерической.

Я неопровержимо продемонстрировал, в противоречие с теорией протоплазмы и против М. Пастера, что любая смесь, искусственная или естественная, реальных близких принципов с водой, сама по себе во всех отношениях неизменна, неспособна дать начало чему-либо. живые; короче говоря, как не находящийся в процессе непрерывной трансформации и не обладающий какой-либо способностью трансформации, способной произвести в нем какое-либо спонтанное изменение. И если в такой смеси кипячение разрушает «способность трансформации» некоторых зим, то последняя возникла не спонтанно, а была продуктом живого организма. Короче говоря, если смесь содержит какой-то приблизительный принцип, который можно изменить оксигенацией, поглощением кислорода из воздуха,живого организма за счет реакции zymas. ¹ Я дал убедительное доказательство всего этого, изучая условия самопроизвольной коагуляции молока, которое, как говорили, представляет собой чистую смесь непосредственных принципов. Коровье молоко, креозированное подходящей дозой для уничтожения влияния микробов воздуха и полностью защищенное от любого контакта с воздухом, сначала становится кислым, а затем свертывается. После чего в нем появляются вибриониены. Если путем фильтрации, с помощью процесса, который я указал в случае с кровью, как шарики, так и все молочные микрозимы креозотированного молока полностью удалены, в результате получается прозрачная жидкость, содержащая все близкие компоненты молока, при в тех же условиях, не становится кислым и, следовательно, не коагулирует и не допускает появления вибрионов. «Способность трансформации» тогда находилась в анатомическом элементе молока, который был удален фильтрацией, а не в остальной его субстанции, которую можно назвать физиологической сывороткой молока.

1. Зимазы никогда не являются продуктом спонтанного изменения альбуминоидного вещества, но всегда являются продуктом физиологической функции живого организма и анатомического элемента в нем. См. Статью zymas, «Dictionnaire de la langue francaise». Литтре (1869).

Физиологическая сыворотка молока, которая имеет тот же состав, что и бластема или протоплазма, в этом случае по своей природе неизменна и, следовательно, не является живой.

То же самое и с четвертой порцией крови, которую мы назовем физиологической сывороткой последней. И точно так же, как анатомические элементы молока являются агентами его спонтанного изменения, потому что они живые, так анатомические элементы крови, по некоторым причинам, являются агентами его спонтанного изменения, как будет доказано в следующей главе. Но сначала необходимо определить физиологическую роль этой сыворотки, в которой реализуются условия существования анатомических элементов, глобул и грануляций крови во время ее циркуляции и после того, как она была пролита.

Под «условиями существования» анатомического элемента (в соответствии с концепцией Биша) я понимаю сохранение его физического существа в то же время с целостностью его тегумента и целостности его содержания, сохраняемых с неизменным составом, что он можно только найти в среде, в которой он живет, все материалы для его питания.

Возьмем, к примеру, красные шарики; мы знаем, что в крови, пропитанной определенным количеством воды, растворимое содержимое ее глобул рассеивается осмосом, при этом покровы остаются целыми; с другой стороны, мы знаем, что в той же крови, пропитанной в несколько раз ее объемом насыщенного раствора сульфата натрия, ее шарики остаются целыми, как по тегументу, так и по содержимому. Мы даже можем погрузить кровь в ее собственную сыворотку без изменения глобул; без каких-либо следов растворения окрашенного содержимого. А такжето же самое с молекулярными грануляциями, как и с глобулами; так что если в крови, пропитанной раствором сульфата натрия, небольшая часть их альбуминоидной атмосферы временно растворяется, как мы видели, она абсолютно нерастворима в сыворотке, и каждая грануляция остается там цельной и независимой, как и каждая глобула, и это составляет одно из условий циркуляции.

Но чтобы понять кровообращение и взаимное влияние сосудов и элементов их содержимого, необходимо небольшое отступление в сторону эмбриологии.

При изучении развития домашней птицы для выяснения роли микрозимов желточного тела в формировании анатомических элементов и органов Эстор и показал ¹что контейнер и содержимое сосудистой системы рождаются и развиваются одновременно с помощью микрозимов и неорганизованных материалов желточного тела. Мы никогда не видели глобул в теле эмбриона до установления кровообращения; они образуются на месте. Таким образом, анатомические элементы тканей сосудов и содержащиеся в них анатомические элементы крови рождаются в одно и то же время микрозимами желточного тела в качестве строителей в неорганизованной межмикрозимальной среде желточного тела. Следовательно, это приводит к тому, что сыворотка эмбриональной крови возникает одновременно с глобулами и грануляциями, имея в качестве источника неорганизованные части желточного тела. Подводя итог, контейнер и контент рождаются одновременно, развиваются в одно и то же время,

1. CR, Vol. LXXV, стр. 962 (1872 г.). Нас побудили провести этот эмбриологический эксперимент как следствие следующего эксперимента, свидетелем которого был Эстор: Мать уксуса образованные микрозимы, объединенные между собой гиалиновым интермикрозимным веществом, представляют собой мембрану слизистой консистенции, с которой мы сравнивали ложную мембрану, называемую фибрином; но это так много овощей, что почти не азотируется. Но в «матери уксуса», в условиях, в которых заставляют жить его микрозимы, они становятся отдельными эволюционными бактериями или ассоциативными производителями клеток. То же самое и с микрозимами пивных дрожжей, которые в определенных средах действуют как молочные и масляные ферменты, претерпевая вибрионную эволюцию; в то время как в других они воспроизводят клетчатку дрожжей и нормальное спиртовое брожение» *.
Таким образом, микрозимы могут быть производителями клеток, группируясь вместе и объединяясь, становясь покрытыми тегументом, когда условия существования этих клеток объединяются. Именно это и делают микрозимы желтлина во время эмбрионального развития.
Эта новая теор у о происхождении клеточки не ослабляет аксиомы М. Вирхова: Omnis cellulae cellula. Одна клетка может быть получена из другой клетки в соответствии с другим способом, вот и все.
Следовательно, когда М. Пастер сказал, что глобула крови - это органит, неспособный к воспроизводству, потому что его нельзя культивировать, как пивные дрожжи, он ошибся, не зная какого-либо другого способа размножения.
* Информацию о развитии теории микрозимов, производителях клеток, см. В следующих публикациях: «Заключения относительно природы матери уксуса и микрозимов в целом», CR, Vol. LXVIII, стр. 877 (1869); «Исследования природы и происхождения ферментов. Ann. De chemie et de Physique», 4-я серия. Vol..XXIII. п. 443. А за теорию целиком: «Les Microzymas Builders of Cellules». см.: «Les Microzymas» и т. д., M.Chamalet, 60, отрывок Choiseul, Paris, p. 431-463 и p. 948.

Кровь должна изучаться не только сама по себе, но и как для сосудов то же самое, что содержимое клетки или органа для его оболочки. Тегумент сосудистой системы состоит из различных тканей артерий, вен и капилляров. Также необходимо иметь в виду, что эта система напрямую связана с сердцем, легкими, печенью и т. Д. И что лимфатические сосуды (хилезные сосуды) сообщаются напрямую с ней. И как содержимое клетки, органа не существует без сосуда, так и кровь не существует без сосудов, которые ее содержат и которые делают всю систему органом в более или менее непосредственной связи с каждой частью. организма. ^аИ следует отметить, что если есть какое-либо различие в анатомическом строении сосуда различных областей сосудистой системы, то существует также различие в их содержании. Независимо от цвета в артериальной крови больше кислорода и меньше углекислоты, чем в венозной. В нескольких регионах наблюдались различия в доле количества глобул крови по отношению к количеству лейкоцитов. Леманн заметил, что если кровь, полученная из воротной вены, дает фибрин путем взбивания, то кровь из надпеченочной вены этим не дает, доказывая, как мы увидим, что микрозимальные молекулярные грануляции двух кровей чем-то отличаются, и Денис уже указывал, что фибрин артериальной крови не тождественен фибрину венозной крови и т. Д.

[ ^a Эта первоначальная концепция проливает новый свет на назначение и взаимосвязь кровеносной системы, которые я надеюсь более подробно осветить в будущих мемуарах. - Пер.]

Следовательно, физиологически очевидно, что анатомические элементы, рассматриваемые как индивидуально и индивидуально живущие из любой части организма, которую они могут быть взяты, существуют там только потому, что условия их существования обнаруживаются там естественно реализованными. Иначе обстоит дело с кровью; условия существования его анатомических элементов реализуются только в каждой точке контура, пока он содержится в сосуде и циркулирует.

Обычно говорят, что анатомические элементы плавают в лимфе, жидкость sanguinis или плазма; те, кто вместе с Милн-Эдвардсом признали существование мелкодисперсного фибрина, сказали, что он тоже плавает в сыворотке. С анатомической точки зрения, можем ли мы и дальше рассматривать взаимные отношения трех анатомических элементов и четвертой части крови? И правильно ли говорить, что в каждой точке кровотока есть молекулярные грануляции и глобулы, почти контактирующие друг с другом? Не будет ли правильнее сказать, что четвертая часть, сыворотка, представляет собой только межклеточное и межклеточное вещество этих анатомических элементов, которые препятствуют их непосредственному контакту, ситуация аналогична той, которая правильно признается существующей между анатомическими элементами другого? ткани? Но, если эта связь действительно существует для крови, содержащейся в сосудах, не должны ли мы сказать, что кровь не только не является жидкостью, но что это ткань, подобная тканям содержимого селезенки, печени или почки, которые более или менее вялые? Мягкость ткани содержимого сосудов намного больше, вот и все; тогда мы должны сказать, что кровь - это текучая ткань.

Состояние текучести ткани крови связано в то же время с ее мягкой консистенцией, называемой студенистой, и с эластичностью глобул, оболочка которых постоянно смазывается межклеточной жидкостью; к гораздо более мягкой консистенции набухшей альбуминоидной атмосферы микрозимальных молекулярных грануляций, плотность которых почти равна плотности сыворотки; к абсолютной нерастворимости глобул и молекулярных грануляций в межклеточной жидкости, что опять же способствует их индивидуальной независимости. Эта общая нерастворимость анатомических элементов обеспечивается в каждой точке цепи стабильностью и даже происхождением состава очень сложной межклеточной жидкости.

В тот момент, когда кровь проливается, ее можно рассматривать как ту же самую текущую ткань, которая была в сосудах. Тем не менее, уже существует глубокое различие, а именно, это не только смесь венозной и артериальной крови, но и крови всех областей, анатомические элементы которых жестко помещены в новые условия существования, очень отличные от их физиологических. условия.

Мы увидим, как это изменение условий существования быстро определяет проявление явлений коагуляции, а затем и других изменений крови.

ГЛАВА VI.

РЕАЛЬНОГО ХИМИЧЕСКОГО, АНАТОМИЧЕСКОГО И ФИЗИОЛОГИЧЕСКОГО ЗНАЧЕНИЯ СВЕРТЫВАНИЯ ПРОЛИВНОЙ КРОВИ; Свертывание крови; КРОВЬ ЛОШАДИ; СЫВОРОТКА КРОВИ; Свертывание крови, разбавленной водой; ВТОРАЯ ФАЗА СПОНТАННОГО ИЗМЕНЕНИЯ КРОВИ; КРОВЬ В ОБОСНОВАННОМ ВОЗДУХЕ; ЭКСПЕРИМЕНТ, ПОДТВЕРЖДАЮЩИЙ КИСЛОРОД НЕ ДОЛЖЕН УЧАСТИЯ В РАЗРУШЕНИИ ГЛОБУЛОВ ДЕФИБРИНИРОВАННОЙ КРОВИ; СПОНТАННОЕ ИЗМЕНЕНИЕ ПЛОТИ; СПОНТАННОЕ ИЗМЕНЕНИЕ МОЛОКА; СВЕРТЫВАНИЕ МОЛОКА; ФЕРМЕНТАЦИЯ ЯЙЦА; СПОНТАННОЕ РАЗРУШЕНИЕ КЛЕТОК ДРОЖЖЕЙ; СПОНТАННОЕ РАЗРУШЕНИЕ ТКАНЕЙ; СПОНТАННОЕ ИЗМЕНЕНИЕ КРОВИ.

Кровь - это текучая ткань; Бордо уже заметил, что это текучая плоть. Это далеко не химически, гистологически и физиологически; ¹ единственное точно известно, что кровь, как тело представляет собой ткань, и что оба они спонтанно изменчивы, как и все ткани, когда более не реализуются естественные условия существования их анатомических элементов. Например, в случае мышечной ткани жесткость трупа следует за смертью очень быстро, а в случае крови образование сгустка следует непосредственно за его выходом из сосудов.

1. Я думаю, это было в 1742 году в его диссертации, озаглавленной «Chylificationis historyia». утверждал в Монпелье в возрасте 20 лет, что Бордо, среди первоначальных идей, которые заставляют его считаться одним из предшественников Биша, выдвинул идею о том, что кровь течет по плоти. В семнадцатом веке Амиот уже сказал, что «кровь порождается трансмутацией какой-то плоти, которая становится текучей жидкостью». (Diet, of Littre.) Если первоначальный набросок, позже признанный правильным, достаточен для исторического признания автора первооткрывателем, несомненно, Борду заслуживает того, чтобы его считали открывшим, что кровь, как и мышечная плоть, представляет собой ткань. Но, как заметил Бабине, «если древние сказали все, они ничего не продемонстрировали». Биша также вставил ткань крови среди своих двадцати одной элементарной ткани,
Но после Биша так поступили и другие ученые. Во время моего пребывания в Монпелье профессор физиологии М. Руже учил, что кровь из-за своих шариков представляет собой ткань; и я ответил, что согласно принятым тогда представлениям, кровь - это не больше жидкость или ткань, чем подслащенная вода, содержащая в суспензии шарики дрожжей.
Сегодня М. Ранвье также говорит, что кровь - это ткань, потому что она содержит фигурные элементы, такие как лимфа. Несомненно, главное условие, необходимое для того, чтобы его считали тканью, состоит в том, чтобы продукт организма содержал некоторый фигурный элемент, но этого недостаточно; согласно учению Биша также необходимо показать, что этот элемент живой; и все же этого недостаточно; в противном случае молоко, слюна и даже моча и некоторые патологические серозные образования, спонтанно свертывающиеся, хотели бы, чтобы лимфа и кровь были тканями. Я рассмотрю это далее в последней главе.

Не оспаривается, что явление свертывания крови является спонтанным; Стандартные факты, касающиеся этого явления, заключаются в следующем: дефибринированная кровь, полученная взбиванием, не сворачивается самопроизвольно, и глобулы остаются нетронутыми в жидкости, которая потеряла свою особую вязкость.

Кровь быков и овец (я оставляю пока кровь лошади), помещенная в стеклянный или металлический сосуд, кажется, коагулирует по всей своей массе, равномерно от периферии к центру, образуя единый твердый сгусток, который следует за ней. форма сосуда, в который он был помещен. Этот сгусток постепенно сокращается до определенного предела, вытесняя из него сыворотку лимонного цвета, которая затем становится красной, постепенно углубляясь, так что сжатый сгусток (отведенный от краев) плавает в сыворотка, изгнанная из своей примитивной массы. Как уже сказал Халлер, сгусток образован сетью волокон фибрина, которая удерживает глобулы в своих сетках.

Остается объяснить эти явления, опираясь только на химические, физиологические и анатомические факты, изученные в предыдущих главах. Необходимым условием для сохранения текучести ткани является неизменность свойств анатомических элементов и их независимости; что их отношения с межклеточной жидкостью остаются постоянными не только в сосуде, но и после венесекции.

Мы знаем распределение глобул в крови и то, как они переходят одна за другой в определенные капилляры; распределение микрозимических молекулярных грануляций таково, что, если глобулы должны исчезнуть, они займут все пространство, которое занимали глобулы; другими словами, первые существуют в крови таким образом, что глобула; двигаться в нем, беспрестанно вытесняя прежнее, но немедленно вновь занимая заброшенное пространство; короче говоря, они реализуют концепцию Дюма, когда он сказал о фибрине, что он существует в текущем состоянии в крови; ОНЛ учто это состояние протекания является молекулярным, прикрепленным, как мы видели, к каждой молекулярной грануляции к микрозиму для ядра, образуя ограниченную атмосферу вокруг каждого, причем альбуминоидная атмосфера абсолютно нерастворима в сыворотке крови.

Чтобы понять, что количество микрозимов в крови достаточно велико для того, чтобы, окруженные атмосферой, которая составляет их микрозимные молекулярные грануляции, они могли занимать каждую точку массы крови, даже ту из глобул, которые были оттеснены, необходимо достаточно, чтобы знать, что они существуют там в бесчисленном количестве. Это доказывается следующим образом: фибринозные микрозимы, то есть микрозимы крови, находятся с микрозимами поджелудочной железы, самыми маленькими из тех, что я наблюдал. В своей крайней миниатюрности они принимают сферическую форму. Диаметр этих микрозимов, вероятно, не достигает 0,0005 мм (мм?) Во влажном состоянии. Это позволяет рассчитать это в объеме 1 мм. куб есть минимум 15 миллиардов 250 миллионов. Теперь из литра овечьей крови получается 5. 25 граммов высушенных молекулярных гранул, что почти соответствует массе фибрина, который та же кровь дает взбиванием. Но фибрин, предположительно высушенный, содержит 1/193 своего веса высушенных микрозимов; тогда 5,25 грамма молекулярных гранулятов, также высушенных, содержат 5,25 / 193 = 0,0272 грамма; то есть 27 миллиграммов высушенных микрозимов на литр крови, что представляет собой гораздо больший вес влажных физиологических микрозимов; но если принять эту цифру за вес микрозимов при физиологических условиях влажности и 15 миллиардов на миллиграмм или кубический миллиметр, можно увидеть, что один литр крови содержит более 27 раз по 15 миллиардов микрозимов. Но на самом деле их вес намного меньше этого, поскольку во влажных условиях эти микрозимы могут удерживать 80% воды; в крови,

Будет интересно узнать толщину альбуминоидной атмосферы, которая окружает каждый микрозим, чтобы образовать микрозимальные молекулярные грануляции, такие как они существуют в крови в момент венесекции. Примерное представление об этом можно получить, если учесть, что объем сферических молекулярных грануляций с конденсированной атмосферой осадка, образовавшегося в крови, к которой при температуре 35-40 градусов добавили вдвое больший объем спирта, составляет около 50 кубических сантиметров. на 1000 мл крови; Принимая во внимание пространство, занимаемое глобулами, мы можем считать, что объем молекулярных грануляций до конденсации их атмосферы был примерно в двадцать раз больше, чтобы занимать все пространство 1000 см3 крови; сейчас будет доказано, что они действительно занимают все это место. Таким образом, альбуминоидная атмосфера набухает и насыщается межклеточной жидкостью, поэтому можно понять, что огромное количество миллиардов этих молекулярных грануляций достаточно, чтобы занять все пространство, представленное кровью, при условии, что их плотность будет немного больше, если не равны межклеточной жидкости, которая изолирует их друг от друга. Это состояние микрозимических молекулярных грануляций объясняет вид вязкости, присущей крови, и то, как глобулы, плотность которых больше, перемещаются в ней, не откладываясь, и лишь очень медленно откладываются в крови быка или овцы в состоянии покоя.;

Теперь мы должны спросить, могут ли все еще быть реализованы условия, которые я упомянул как необходимые для того, чтобы ткань крови оставалась текучей, после пролития крови.

И во-первых, очевидно, что эта ткань, имея в виду, что мы рассматриваем смесь вне сосудов, дольше находится в своем естественном физиологическом положении.

В этой новой ситуации межклеточная жидкость, в которой объединены все растворимые органические и минеральные продукты разрушения анатомических элементов контейнеров и содержимого, немедленно меняет свой состав; поскольку дезассимилированные продукты, которые стали непригодными для использования, больше не удаляются, а пригодные для использования больше не могут быть использованы или возобновлены; кроме того, анатомические элементы текущей ткани, которым для правильного функционирования крайне необходим кислород, все больше и больше его лишаются; поскольку после того, как израсходовано все, что удерживалось в сбросе текучей ткани и что неэлиминированные продукты, таким образом накапливаясь в ней, смогли абсорбировать, потребленный таким образом кислород не возобновляется посредством дыхания.

Молекулярные грануляции микрозимов являются первыми анатомическими элементами, на которые влияет это изменение среды и условий существования, и, как мы видели, это впечатление настолько интенсивное и в то же время настолько быстрое, что оно проявляется через несколько секунд через глубокое изменение, которое происходит в альбуминоид вещества их в МОС АТМОСФЕРЕ, который, от того, как это было сразу же растворимы в очень разбавленной соляной кислотой, становится нерастворимым в ней, растворение в нем, только в зависимости от времени и температуры, в то время как трансформируется. Отсюда следует, что это влияние имеет эффект коагуляции этого вещества относительно разбавленной соляной кислоты.

Решив, механизм образования сгустка следующий:

Молекулярные грануляции микрозимов существуют во всем пространстве, занимаемом текущей тканью, за исключением того, которое занято глобулами и межклеточной и межгранулярной жидкостью. Благодаря своей плотности, хотя и немного большей, чем у межкристаллитной жидкости, они сближаются и соприкасаются в состоянии покоя; их альбуминоидные атмосферы, мягкие и слизистые, смешиваются друг с другом, и в то же время их субстанция подвергается коагуляции, о которой я говорил. И эти изменения настолько быстры, что глобулы, хотя и намного превосходящие по плотности, не успевают осаждаться и захватываются сетками сети, образованной спайкой альбуминоидной атмосферы, которая составляет фибрин и мембраны, как уже было сказано. пользователя Haller.

И молекулярные грануляции, и глобулы настолько тесно связаны капиллярностью с межклеточной жидкостью, что в то время, когда или через несколько минут после этого сгусток полностью формируется, или, как говорится, коагуляция завершается, сосуд, содержащий его можно перевернуть, не оставив следов утечки жидкости. На самом деле этого и следовало ожидать из того, что я сказал о распределении молекулярных грануляций в текущей ткани и межклеточной жидкости вокруг трех анатомических элементов.

Верно, что это можно было бы утверждать с некоторой видимостью причины, «но именно это и происходит в плазматической гипотезе». Но эта гипотеза так и не была подтверждена; Напротив, я прямо доказал, что плазмы не существует в крови, но что существование молекулярных грануляций с их центральными микрозимами было определенным, как и микрозимы в фибрине, полученном взбиванием. Но следующие два явления не могут объяснить гипотеза плазмы.