Посмотреть на свою мысль со стороны

 

А духовник – это человек, который может, не будучи поглощенным нашей проблемой, посмотреть на эту проблему со стороны. Приведу житейский пример: одна девушка с детства останавливалась у витрин со свадебными платьями, восторгалась и спрашивала маму, когда же и у нее будет свадебное платье? Когда же пришло время ей выходить замуж и выбирать свадебное платье, она искала самое красивое, и хотела из-за границы выписывать, и металась по городу. Как только видела свадебное платье, то сразу звонила маме, чтобы приехала, а мама приезжала и говорила: Доченька, ну ты что не видишь, оно тебе даже не подходит, оно даже не твоего размера?

А дочь действительно не замечала, что платье ей не подходит, у нее просто пелена была на глазах, настолько ей хотелось купить побыстрее платье и приготовиться к свадьбе. И хорошо, что рядом была мама, которая могла что-то подсказать.

Схожую мысль о роли духовника в духовной жизни высказывал священник Антоний (Голынский) в своем трактате, написанном в середине 20-го века, «О молитве Исусовой и Божественной благодати». Кто хочет понять эту тему об духовничестве, может этот его трактат прочитать, (ниже укажем и некоторые другие источники). Он приводит те критерии, которым должен соответствовать духовник, и указывает некие вехи, которые дают шкалу духовного возраста духовника.

С одной стороны, отец Антоний отмечает, что, если духовник не достиг определенного уровня, он не должен дерзать и браться за непосредственное духовное руководство человеком. Не должен вести человека по жизни, потому что сам находится еще в слепоте.

В частности, он пишет (в середине 20 века), что «опытные наставники очень редки, но благодатью Господней еще сохраняются, еще существуют». Он советует не искать чудотворца, но искать того, кто знает «духовную жизнь и сердечную брань», такой «муж духовный» может помочь в скорби, а также – избавить от тяжести, рождаемой смущением.

Самому наставнику автор советует прежде всего проверить себя и убедиться имеется ли в нем, то есть в наставнике, разум духовный, освященный Духом Святым. Если наставник не обладает разумом истинным, но имеет лишь истинное ведение, то он может руководить чадами на пути покаяния (истинное ведение обретается после того, как человек всецело предаст себя в волю Божию). Но в делах мудрости истинно духовной наставнику, не пришедшему в истинный разум, автор советует руководить лишь самим собой, от руководства же другими «в этом деле» советует воздержаться.

[То есть, видимо речь идет о том, что духовник, имеющий просвещение от Святого Духа, может как раскрытую книгу читать душу чада, помогать чаду разбираться в оттенках духовных состояний. Во втором же случае речь, видимо, идет о наставнике, которые имеет опыт, с помощью которого он может научить человека, как бороться с гневом, как преодолевать страсти. В спорных же моментах, связанных с молитвенными состояниями, с труднораспознаваемыми помыслами, одного опыта мало].

«Не имеющий ни истинного разума, ни истинного ведения руководить другими не может. Это было бы крайне опасно, ибо таковой еще только шествует в покаянии»[23].

 

Но в тоже время священник Антоний отмечает важную черту, наличие которой все уже указывает на пользу, обретаемую в общении с наставником (пусть и не достигшим истинного разума). Речь идет о том, что лишь бы духовника не обуревали такие же помыслы в той же форме, в том виде, в каком они обуревают чадо («лишь бы старец был в истине, был бы выше искушений ученика своего, не обуревался бы помыслом в той же форме и образе»).

То есть, применительно, к данному тексту – лишь бы духовник в то самое время, когда его чадо пьющее и чаду кажется, что самая короткая дорога домой – через ларек; лишь бы духовник не обуревался теми же помыслами в том же виде и форме, тогда он поможет понять чаду, в чем его, чада, – ошибка. 

 

Отсюда вытекает еще одно важное обстоятельство, как его озвучил Феофан Затворник: человек может не решиться «поднять руку на себя»[24]. Эти слова особенно актуально в тот момент, когда человека одолевают, например, такие страсти, как обжорство, наркомания или блуд. Обычно с помощью дьявола, которого преподобный Паисий Афонский Святогорец называл, в том числе, и «адвокатом», или с помощью ухищрений нашего ума, мы постоянно себя обманываем, находим себе какие-то оправдания, и нам поэтому трудно вылезти из трясины.

Например, женщины, которые состоят в беззаконных отношениях с женатыми мужчинами, очень часто приводят доводы, что этот мужчина одинок, его жена не понимает, его очень жалко, говорят: «Я его единственная опора... Без меня он погибнет». Алкоголик утверждает, что если не будет пить, то не сможет иначе расслабиться и потому будет нервничать. Или – не сможет договориться с «нужными людьми», если не будет пить с ними и т.д. и т.п.

То есть, когда человек пытается выбраться из трясины своих страстей, всегда эти его страсти предлагают, подсовывают ему лукавый способ самооправдания, и человек по-прежнему остается в болоте. Типичное оправдание наркомана: «Начну завтра, сегодня еще тяжело, сегодня последний раз расслаблюсь, а вот завтра начну...» Значит, если сам человек не может вылезти, необходима спасительная веревка, которую бросают в болото, и начинают человека вытягивать. Здесь очень важно именно слово «извне».

Чтобы перейти к вопросу о духовных чадах, скажу еще раз вкратце: есть несколько источников, на которые сошлюсь, где раскрывается смысл духовничества, смысл старчества. 

 

ВОПРОС: «Духовник» и «духовный отец» – это одно и то же? Это тождественные понятия?

ОТВЕТ: Можно предположить, что в дореволюционной России они были различны, но у нас сейчас эти понятия, вероятно, смыкаются. Возможно, раньше в женских монастырях был духовник, который принимал исповедь, а свои личные вопросы, связанные с молитвой или общением с сестрами, насельницы выясняли у старицы. Это видно, например из «Келейных заметок» игумении Таисии Леушинской. У нее было два духовных наставника, но, когда она ездила по женским монастырям, выбирая место, где бы ей остановиться, соответственно, она исповедовалась у тех священников, которые были в тех монастырях. В затруднительных ситуациях они писала своим наставникам, которые эти ситуации разбирали. И своего одного их своих духовных наставник и священника, который принимал исповедь у сестер она называет одним словом – «духовник»[25].

То есть иногда можно встретить слово «духовник» в отношении священника, который принимает исповедь, а слово «духовный отец» в отношении того, с кем человек советуется. Впрочем, нет уверенности, что такое значение вкладывается в эти слова всегда и везде. 

– Значит, в наше время для мирянина эти понятия «духовник» и «духовный отец» всё-таки совпадают?

– Да. Неизвестно, проводят ли на практике сами исповедующиеся и советующиеся люди эти различия в терминологии (насчет теории, понятно, что различия проводятся всегда и во всем).