СССР помогает испанскому народу

Советское правительство лояльно соблюдало соглашение о невмешательстве. Но когда стало очевидным, что Италия и Германия оказывают испанским мятежникам всевозможную военную помощь, Советский Союз выступил 7 октября 1936 г. с предупреждением о том, что если немедленно не будут прекращены нарушения соглашения о невмешательстве, то СССР будет считать себя свободным от обязательств, вытекающих из этого соглашения^[17].

Однако поставки мятежникам военных материалов из Германии и Италии не только не прекратились, но, наоборот, продолжали расширяться. В таких условиях 23 октября Советское правительство выступило с новым заявлением. Оно указывало, что соглашение о невмешательстве превратилось в пустую бумажку и фактически перестало существовать. Не желая стать невольным пособником несправедливого дела, говорилось в заявлении, Советское правительство видит лишь один выход из создавшегося положения: вернуть правительству Испании право и возможность закупать оружие. Советский Союз указывал, что он «не может считать себя связанным соглашением о невмешательстве в большей мере, чем любой из остальных участников этого соглашения»^[18].

Принципиальная позиция СССР в отношении Испанской [128] республики была изложена 21 декабря 1936 г. в письме И. В. Сталина, В. М. Молотова и К. Е. Ворошилова главе испанского правительства Л. Кабальеро. «Мы считали и считаем своим долгом, — указывалось в письме, — в пределах имеющихся у нас возможностей, прийти на помощь испанскому правительству, возглавляющему борьбу всех трудящихся, всей испанской демократии против военно-фашистской клики, являющейся агентурой международных фашистских сил»^[19].

Поскольку невмешательство в дела Испании в результате действий третьего рейха и фашистской Италии было превращено в фарс, Советское правительство сочло своим долгом возобновить продажу законному правительству Испании военных материалов. Когда 7 ноября 1936 г. фашистские войска начали наступление с целью захвата Мадрида, законное испанское правительство уже располагало первыми советскими танками и самолетами. По неполным данным, Советский Союз доставил в республиканскую Испанию 806 военных самолетов, 362 танка и более 100 бронеавтомобилей, 1555 артиллерийских орудий, 15 ИЗ пулеметов, 500 тыс. винтовок, 4 млн. снарядов и многое другое^[20].

Лозунг испанских патриотов «No pasaran!» громко раздавался в те дни во многих странах мира. Под этим лозунгом героически сражались за демократию, против фашизма 20 — 25 тыс. добровольцев, прибывших в республиканскую Испанию со всех континентов. Были среди них и советские люди.

Касаясь этой помощи, Л. И. Брежнев говорил: «Незабываема славная эпопея боевого братства с революционной Испанией. Наша страна пришла на помощь испанскому народу всем, чем могла, — от дипломатической поддержки и экономической помощи до личного вклада тысяч советских добровольцев...»^[21].

Испанская реакция, начиная мятеж, надеялась на быструю и легкую победу над испанскими республиканцами. Однако их расчеты провалились. Против мятежников поднялись народные массы Испании. Их героизм оказался сильнее фашистского оружия. Грудью став на пути интервентов к испанской столице, они сорвали расчеты фашистов быстро покончить с республикой. Развернулось первое серьезное вооруженное сражение сил агрессии и фашизма с силами мира и прогресса в Европе, продолжавшееся в течение более двух лет. [129] Гражданская война и иностранная интервенция в Испании внесли существенные изменения в расстановку сил в Европе. Поскольку внимание Англии, Франции и Италии, для которых проблемы Средиземноморья имели огромную важность, было приковано к событиям в Испании, события в Центральной Европе отошли на второй план. Фашистский рейх использовал это для активизации своих действий, начав непосредственную подготовку к захвату Австрии и Чехословакии. Это облегчалось тем, что реакционные круги Англии и Франции, озабоченные успехами прогрессивных сил в ряде стран, особенно образованием правительств Народного фронта в Испании и Франции, все больше стали руководствоваться в своей внешней политике не национальными интересами своих стран, а внутриполитическими, идеологическими соображениями. Франция все больше отходила от намечавшегося было сотрудничества с Советским Союзом и вслед за Англией стала придерживаться курса на империалистическую сделку с Германией и Италией, то есть политики попустительства их агрессивным устремлениям.

«Ось Берлин — Рим». Антикоминтерновский пакт

Тесное сотрудничество итальянских и германских фашистов в интервенции в Испании ускорило сколачивание блока агрессоров. «Мы должны приступить к активным действиям, — заявил Гитлер в беседе с министром иностранных дел Италии Чиано. — Мы должны переходить в наступление».

Главарь фашистского рейха доказывал, что интересы Германии и Италии не сталкиваются: Германия должна иметь свободу действий на востоке Европы и в Прибалтике, а любые изменения в соотношении сил в бассейне Средиземного моря должны происходить в интересах Италии. Он отмечал, что германское правительство успешно ведет переговоры о сотрудничестве также с Японией и Польшей. Тактическое средство в отношении западных держав, которое позволит Германии и Италии осуществить их цели, подчеркивал Гитлер, это — антибольшевизм^[22].

25 октября 1936 г., на следующий день после этой беседы, состоялось подписание германо-итальянского соглашения, положившего начало существованию так называемой «оси Берлин — Рим». Между двумя агрессорами были согласованы меры по оказанию помощи испанским [130] мятежникам. Нацисты признали захват Италией Эфиопии, а итальянцы обещали не вмешиваться в отношения между Германией и Австрией.

Фашистский рейх огромное значение придавал также укреплению своих связей с Японией, так как она могла стать его важнейшим союзником в войне как против СССР, так и против западных держав. Еще в 1935 году по инициативе Германии начались германо-японские переговоры. Япония, замышлявшая широкую экспансию на Дальнем Востоке и в других районах Азии, также была заинтересована в приобретении союзников. Японский военный атташе в СССР Касахара в донесениях военному министерству подчеркивал необходимость «вовлечь западных соседей и другие государства в войну против СССР»^[23]. Враждебность к СССР была одинаково велика и в фашистской Германии, и в милитаристской Японии.

12 января 1936 г. советский полпред в Германии Я. З. Суриц на основе анализа многих фактов сообщал, что Германия и Япония «с договором или без договора... будут действовать солидарно в конфликте против СССР. В отношении нас Япония и Германия спаяны кровной связью, общностью интересов и круговой порукой»^[24].

Правители Германии и Японии опасались, однако, заключением открытого военного союза вызвать недовольство западных держав. Чтобы скрыть подлинную цель германо-японского сговора, гитлеровцы предложили назвать его «антикоминтерновским пактом». Этот пакт был подписан 25 ноября 1936 г.

Тайные политические полиции Германии и Японии еще давно установили между собой тесное сотрудничество против распространения коммунистических идей. Теперь об этом было заявлено открыто. Впрочем, такое сотрудничество осуществлялось не только между ними. В нем участвовала политическая полиция Финляндии, Эстонии, Латвии, Польши, Румынии, Венгрии, Чехословакии и других стран. Правда, правительства этих стран, в отличие от Германии и Японии, предпочитали открыто об этом не заявлять.

Разумеется, название пакта не ввело никого в заблуждение в Советском Союзе. В Москве хорошо знали, что дело отнюдь не только в сотрудничестве политической полиции. Фактически этот пакт заложил основы военного союза агрессоров в будущей войне. Одновременно с пактом [131] между Германией и Японией было подписано секретное соглашение о том, что в случае конфликта одного из участников пакта с СССР они «должны немедленно обсудить меры, необходимые для защиты их общих интересов»^[25].

Гиммлер, главарь гестапо, информируя Гитлера 31 января 1937 г. о переговорах с японским военным атташе в Берлине генералом Осима, отмечал, что цель разрабатываемых немецкими и японскими представителями мероприятий — «расчленение России, которое должно начаться с Кавказа и Украины»^[26].

2 декабря 1936 г. был заключен также двусторонний итало-японский договор. Образовался блок трех агрессивных держав. «Ось» превратилась в «треугольник». Заместитель наркома иностранных дел СССР Б. С. Стомоняков отмечал в письме полпреду в Токио М. М. Славуцкому, что Япония еще более укрепила свои связи с Германией и Италией и, по имеющимся совершенно достоверным сведениям, японское правительство считает, что эти отношения «фактически уже приняли характер союза»^[27].

Таким образом, был создан союз трех агрессоров, поставивших своей целью перекройку карты мира путем войны. Этот союз представлял огромную опасность для первого в мире социалистического государства Вместе с тем он был направлен также против многих других государств, как больших, так и малых. Не решаясь пока напасть на СССР, агрессоры использовали этот союз для согласования своих действий против тех государств, в отношении которых они скорее могли рассчитывать на успех.