Сражения конца 1936 и начала 1937 годов

После успешной обороны Мадрида, республиканцы не сумели организовать контрнаступление на Центральном фронте. Народная армия была организована несравненно хуже националистических войск. По-прежнему в большинстве ее частей отсутствовали дисциплина и единоличное командование. Не было координации действий между разными фронтами. Многих высокопоставленных деятелей Генштаба, министерств армии и флота подозревали в сотрудничестве с разведкой националистов.

Серьезные проблемы испытывало правительство Народного фронта и в тылу. Бездействовала потенциально мощная республиканская промышленность. Заводы и фабрики, как правило, контролировались партийными и профсоюзными комитетами и ничего не давали фронту. В начале 1937 республиканская промышленность обеспечивала лишь одну пятнадцатую часть потребностей Народной армии. Поставки же оружия и боеприпасов из-за рубежа (в основном, из СССР и Мексики) не могли серьезно улучшить ситуацию. Столь же удручающее положение царило и в сельском хозяйстве. Несмотря на радикальную аграрную реформу Ларго Кабальеро, во многих регионах Испании крестьяне жили еще хуже, чем при монархии; наметилась зловещая для республиканского правительства в Валенсии тенденция перехода крестьян в националистическую Испанию. Британская газета «Таймс» писала:

В Испанской республике крестьяне могут пахать, сеять и гадать, кто их потом ограбит.

Лишь в самом конце ноября 1936 части Народной армии предприняли попытки наступления на Талаверу-де-ла-Рейну в Кастилии и Витторию в Наварре, которые закончились неудачами.

Националисты же достаточно быстро оправились от поражения под Мадридом. Была успешно проведена очередная мобилизация. В Центре и на Севере войска Франко успешно сдерживали разрозненные республиканские удары, а на Юге, где у республике по-прежнему воевали плохо организованные отряды милиции, они продолжали одерживать победы. Кейпо де Льяно фактически контролировал уже всю Андалусию, окружив Малагу, последний оплот республики в этом регионе. В начале февраля Малага была взята полковником Фернандо Бурбоном де ля Торре.

Во взятии Малаги принял участие и итальянский Корпус добровольческих генерала Марио «Манчини» Роатты, первые части которого высадились в Испании 7 декабря. Через два месяца корпус насчитывал в своих рядах до 50 тысяч солдат и офицеров, но при этом, из кадровых военных, имевших опыт участия в недавней войне в Эфиопии, была набрана лишь одна дивизия корпуса из четырех, «Литторио» («Отважная»). Остальные же («Божья воля», «Черное пламя» и «Черные стрелы») были укомплектованы в основном за счет добровольцев, служивших в фашистской милиции, неопытных и обладавших слабой дисциплиной.

Прибытие итальянских добровольцев руководство республики расценило как интервенцию. Вопрос об иностранном вмешательстве был вынесен на международный уровень. 10 декабря Лига наций осудила интервенцию в испанский конфликт, но при этом даже не назвав государств, в этом уличенных. Тогда же Британией и Францией было предложено Испанской республике прекратить войну путем переговоров с националистами, используя эти две державы как посредников, но республиканские представители от этого предложения решительно отказались.

29 декабря республиканская Хунта обороны Мадрида начала новое наступление на войска националистов. Части Народной армии вышли к городку Брунете, опорному пункту франкистов. Однако, воспользовавшись рядом ошибок противника, националистические войска генерала Варелы, неожиданно ударили с юга. Началось второе сражение за Мадрид, получившее в литературе название «Туманного сражения». «Туманное сражение» продолжалось десять дней и проходило в крайне ожесточенных боях — обе стороны потеряли в нем примерно по 15 тысяч бойцов. В итоге, наступавшие националисты вновь были остановлены буквально на самых подступах к столице, у реки Махадаонды. Ключевую роль в этом сыграло бесспорное техническое превосходство поставленных СССР республике танков Т-26 над немецкими танками Pz I у националистов.

Падение Малаги заставило руководство республики провести новое ответное наступление на Центральном фронте. Для этого была сформирована мощная группировка генерала Посаса. Однако дата операции дважды переносилась, националисты узнали о готовящемся ударе Народной армии и начали наступление сами. Атаковать франкисты решили юго-восточнее Мадрида, в долине реки Харама.

Сражение за Хараму началось 6 февраля. наступавшая группировка Варелы впервые применила в ней ставшие потом легендарными немецкие 88-миллиметровые зенитки. Первые бои прошли крайне успешно для националистов, им удалось прорвать республиканскую оборону. Генерал Посас рассчитывал остановить наступавших у самой реки Харамы: переправа через неё из-за крутости берегов почти невозможна, а все мосты тщательно охранялись. Однако в ночь на 8 февраля небольшая группа марокканцев полностью вырезала охрану одного из мостов. Националисты перешли через Хараму.

В республике вновь началась паника. Многие вновь заявляли, что теперь Мадрид не удержать. Однако спешно переброшенная коммунистическая 11-я дивизия Энрике Листера смогла остановить продвижение националистов. Вскоре к Хараме были стянуты и другие подкрепления, в том числе и интербригады. С 11 по 16 февраля возле Харамы шли жесточайшие как и наземные, так и воздушные бои, в результате которых силы националистов иссякли. Значительную роль в этом сыграла и советская бронетанковая бригада комбрига Дмитрия «Пабло» Павлова. К 27 февраля бои на Хараме прекратились: республиканцы все же так и не смогли отбросить националистов обратно за Хараму. В сражении полегло по 20 тысяч солдат и офицеров с каждой стороны.

Нарушить равновесие сил попытались итальянцы. Роатта с одобрения Муссолини разработал операцию по захвату Мадрида Корпусом добровольческих сил ударом с северо-востока, через городок Гвадалахара. К явному неудовольствию Франко и его сторонников, испанцам в этой операции отводилась второстепенная роль — высокомерные итальянцы предполагали задействовать лишь одну дивизию националистов под командованием героя обороны Толедо генерала Москардо Итуарте. Еще большее возмущение у испанских националистов вызывали разговоры итальянцев о будущем Испании: после взятия Мадрида, которое те считали делом ближайших дней, они восстановят на Пиринеях монархию, посадив на престол кого-нибудь из родственников итальянского короля Виктора Эммануила III. Фактически итальянские фашисты рассматривали Испанию как свою будущую полуколонию.

Судя по всему, Роатта сильно переоценил взятие Малаги в общем и роль в нем итальянцев в частности. В той операции от итальянского корпуса участвовала лишь наиболее подготовленная дивизия «Литторио», при том что собственно войск Франко было почти в три раза больше. Не представлял тогда серьезной ценности и гарнизон Малаги.

Впрочем, начало Гвадалахарского сражения тоже не предвещало ничего плохого для Корпуса добровольческих сил. В начале марта он незаметно для республиканцев был переброшен из Андалусии в Кастилию. 8 марта он прорвал позиции 12-ой дивизии Народной армии, пройдя через три дня с боем 30 километров. Однако республиканцам, как и при Хараме, удалось быстро перебросить подкрепления на опасный участок фронта. К 12 марта против фашистов стояли коммунистическая дивизия Энрике Листера, анархистская — Спириано Меры и 11-я интербригада Штерна. Используя благоприятную климатическую обстановку (туманы, облачность, осадки), республиканцы к 15 марта остановили итальянских добровольцев.

Очень скоро сказались слабые боевые и моральные качества итальянцев: среди них начались самоубийства, самострелы, дезертирство. Заметно снизила боеспособность корпуса и непривычно суровая для Испании погода. Сказалась и тактическая ошибка Роатты: итальянские дивизии растянулись вдоль дороги на 20 километров и только мешали друг другу. В итоге, все это вылилось в поражение итальянцев 18 марта. Сначала фактически бросила фронт дивизия «Божья воля», затем её примеру последовали и остальные соединения корпуса, за исключением «Литторио», но и та не смогла остановить части Листера, Меру и Штерна. В итоге, Гадалахарская битва стоила итальянцам 12 тысяч раненых, убитых и пленных бойцов. Противникам фашистов досталость огромное количество различных трофеев — от танков до телеграмм от Муссолини. Потери республиканцев не превышали 6 тысяч.

Испанские националисты на неудачу своих самоуверенных союзников ротреагировали как минимум спокойно. Так, дивизия Москардо вступила в сражение лишь когда республиканцы стали угрожать непосредственно ей самой. Среди офицеров-франкистов стали популярными тосты за испанский героизм, «какого цвета он бы ни был».

В конце марта республиканцы смогли одержать победу и на Юге — не знавший ранее поражений Кейпо де Льяно не сумел взять города Пособланко и Альмаден с ценными ртутными рудниками.

Таким образом, по итогам битв конца осени 1936 — начала весны 1937 линия фронта окончательно стабилизировалась. Обе стороны окончательно потеряли надежду на быструю победу в войне. Настало время для решительных и мощных ударов.

Битва за Страну Басков

В конце марта 1937 Франко решает перенести тяжесть войны на Северный фронт, дабы захватить республиканский Север Испании, состоявший из Астурии, Кантабрии и Страны Басков. С одной стороны, это были одни из наиболее промышленно развитых регионов Испании, с другой стороны, республиканский Север был разобщен и поэтому уязвим. Все три его части фактически являлись самостоятельными государствами со своими правительствами, вооруженными силами, валютой. Слабыми были и контакты Севера с основной территорией республики. Республиканские военные и политики вообще рассматривали Северный фронт как малозначимый и отправляли туда слишком мало оружия, снарядов и продовольствия. Итогом этого стала катастрофическая нехватка на Севере как оружия с боеприпасами, так и продовольствия. От голода жителей Севера слабо спасали и регулярные поставки гуманитарной помощи из Франции и Великобритании.

Первой целью националистов стала Страна Басков. 50-тысячной Северной армии генерала Молы с 200 орудиями, 150 самолетами и 50 танками баски могли противопоставить лишь 30 тысяч солдат и офицеров, 60 мелкокалиберных пушек, 25 самолетов и 12 танков. Фактически обороной региона руководил председатель местного правительства Хосе Антонио Агирре.

Надеждой басков была долгосрочная система укреплений вокруг своей столицы Бильбао «Центурион» (он же «Железный пояс»), воздвигнутая зимой 1936/1937 под руководством французских инженеров. Однако уже при планировании инженеры допустили ряд явных ошибок в «Центурионе» (он слишком близко находился к Бильбао, был плохо замаскирован и т. д.). Вдобавок ко всему, в начале битвы к националистам перебежал майор Гойкоэчеа, один из руководителей строительства фортификационной линии, со всеми ее чертежами.

Главным козырем националистов в сражениях за Страну Басков стало безоговорочное и подавляющее превосходство в воздухе. Так, Молоа заявил:

Я намерен быстро закончить кампанию на Севере. Если ваша покорность не будет немедленной, я сравняю Страну Басков с землей.

То, что это не пустые слова, показал первый же день битвы — 1 апреля был разбомблен старинный баскский поселок Дуранго со множеством католических церквей и монастырей, погибло почти 260 человек.

Однако на земле баски держались с невероятной стойкостью и смелостью. Лишь после ожесточенного сражения 4 апреля Мола берет городок Очандиано. После этого последовали еще две недели упорных боев. Однако 20 апреля наваррские рекете все же берут ключевые высоты Инчорт.

26 апреля немецкие летчики на «юнкерсах-52» и «мессершмиттах-109» по приказу командования легиона «Кондор» буквально стерли с лица земли старинный, священный для басков городок Герника. В итоге погибли и были ранены до двух с половиной тысяч людей, преимущественно мирных жителей. Правда, значительная их часть погибла не столько от собственно авианалетов, сколько от начавшегося вскоре грандиозного пожара.

Через два дня после бомбардировки руины Герники были взяты наваррцами. А 1 мая Итальянского корпуса, берут город Бермео. За месяц ожесточенных боев в Стране Басков армия Молы продвинулась вперед только на 20 километров.

Новым ударом по баскам стало уменьшение объемов иностранных поставок продовольствия, так как 6 апреля Мола объявил о морской блокаде северных регионов республики. Правда, многие британские суда на свой страх и риск продолжали доставлять грузы в республику, несмотря на противодействие франкистских ВМС.

29 апреля это привело к серьезному международному инциденту: при попытке остановить английское судно неожиданно пошел ко дну националистический линкор «Испания». Скорее всего, он подорвался на поставленной своими же морской мине. Это происшествие повлияло на решение Комитета по невмешательству запретить поддержку любой из сторон в испанской войне другими государствами. Была даже предпринята попытка международного контроля за исполнением этого постановления со стороны Франции, Великобритании, Германии и Италии (СССР от участия в этом мероприятии отказался), которая на деле ни к каким результатам не привела.

Через два дня после бомбардировки руины Герники были взяты наваррцами. А 1 мая части итальянского корпуса, обновленного и значительно повысившего свою боеспосбность при новом командующем генерале Этторе Бастико, берут город Бермео. За месяц басконской битвы армия Молы продвинулась вперед на 20 километров, то есть, в день полуголодные и страдающие от нехватки оружия и боеприпасов баски в среднем отступали лишь на 750 метров.

Параллельно с кампанией в Басконии, Франко укреплял свою единоличную диктатуру на подвластной территории Испании при активном содействии своего шурина, виднейшего националистического политика Рамона Серрано Суньера. Так, 19 апреля Франко обнародовал Декрет об унификации — на основе Фаланги и ряда монархических групп создавалась новая, единственно легальная на подконтрольной националистам территории страны, партия с длинным и запутанным названием: «Испанская фаланга традиционалистов и хунт национал-синдикалистского наступления». Главой обновленной Фаланги становился лично Франко.

Выразившие недовольство этим событием фалангисты, в том числе и ее бывший глава Мануэль Эдилья, были в течение нескольких дней арестованы и приговорены к смертной казни, вскоре замененной на сравнительно небольшие сроки лишения свободы (так, Эдилья провел в заключении четыре года). Новая Фаланга стала надежной опорой военной диктатуры Франко. При ее помощи были созданы ряд корпоративных организаций (Рабочий национально-синдикалистский центр, Национально-синдикалистский центр предпринимателей, фалангистские женские и молодежные организации и т. д.), позволивших националистам навести жесткий порядок на своей территории.

В самый разгар боев на севере страны в Испанской республике вспыхнул мощный политический кризис, отодвинувший битву за Страну Басков на второй план. Он был вызван давно назревшими противоречиями между увеличившими свое влияние и популярность испанскими коммунистами во главе с Хосе Диасом и Долорес Ибаррури и премьер-министром, левым социалистом Ларго Кабальеро, чей авторитет стремительно падал.

Главным камнем преткновения стал вопрос о крайне левой марксистской партии ПОУМ («Рабочей партии марксистского единства»), которую КПИ под давлением СССР и Коминтерна рассматривала как троцкистскую и требовала ее запрета. Однако Ларго Кабальеро был решительно против, так как ПОУМ являлась членом Народного фронта; к тому же испанские троцкисты были одними из немногих, наряду с анархо-синдикалистами и социалистическим профсоюзом ВСТ, кто продолжал поддерживать действующее правительство.

Помимо проблемы ПОУМ, Ларго Кабальеро имел существенные разногласия с КПИ и стоявшими за ее спиной Коминтерном и советским руководством в ряде других вопросов. В частности, испанский премьер выступал против умеренных темпов социалистических преобразований в Испании, а также объединения коммунистов и социалистов в одну партию (из-за его противодействия, это произошло только в Каталонии). После долгих споров, в апреле 1937 коминтерновцы Марти и Тольятти при содействии нового советского полпреда Леона Гайкиса смогли убедить генерального секретаря КПИ Диаса в необходимости смещения Ларго Кабальеро.

Катализатором смены руководства республики стали события в Каталонии. Реальной властью в этом регионе по-прежнему обладали формирования из членов ФАИ-НКТ и дружественной им ПОУМ. Ларго Кабальеро долгое время предпочитал не обращать на это никакого внимания. Однако 25 апреля в каталонском городке Льобрегат был убит социалист. Убийцами оказались местные анархисты. Генералидад потребовал разоружения тыловых бригад анархистов. Однако те не просто отказались выполнять приказ, но и, при поддержке ПОУМ, начали 28 апреля боевые действия против каталонского регионального правительства, на сторону которого, в свою очередь, встали местные социалисты и коммунисты.

Начались уличные бои в Барселоне и ряде других каталонских городов (Таррагона, Лерида и т. д. В Каталонию пришлось стягивать части Народной армии. 8 мая анархисты и троцкисты капитулировали.

14 мая на заседании правительства большинство министров потребовали от Ларго Кабальеро, роспуска и запрета ПОУМ, разоружения тылового населения, снятия с себя полномочий министра обороны и отставки министра внутренних дел Галарсы. Ларго Кабальеро отказался удовлетворить хотя бы одно из этих требований и вскоре был вынужден подать в отставку.

Новым премьер-министром 16 мая 1937 года президент Асанья утвердил ставленника коммунистов умеренного социалиста, министра финансов в прежнем правительстве Хуана Негрина. В правительство Негрина вошли три социалиста, два либерала, два коммуниста, по одному баску и каталонцу.

Конец мая 1937 был отмечен целой серией крупных международных инцидентов: 24 мая республиканские ВВС Игнасио Идальго де Сиснероса подбили возле Балеарских островов два итальянских военных судна, 26 и 29 мая от республиканских ВВС страдают уже немецкие суда, в отместку 31 мая другой немецкий «карманный линкор» «Граф Шпее» при поддержке четырех эсминцев обстрелял контролировавшийся республиканцами портовый город Альмерия; погибло 20 и было ранено свыше 100 испанцев. В тот же день Германия и Италия объявили о выходе из системы морского контроля за соблюдением «невмешательства». Между тем, Негрин проявлял качества одаренного политика и управленца. При нем эффективнее заработал государственный аппарат, был наведен относительный порядок в тылу. Новый министр обороны Индалесио Прието реорганизовал республиканские войска, превратив их в настоящую регулярную армию. Наконец-то началось оказание полноценной помощи Северу.

Однако эти меры уже запоздали — у басков окончательно иссякли как и материальные ресурсы, так и моральный дух, и они стремительно отступали. Не повлияла на неудачно складывающиеся для республиканцев бои в Стране Басков и гибель генерала Эмилио Молы. 3 июня он погиб в авиакатастрофе близ Бургоса — его самолет в тумане врезался в гору. Новым командующим националистической Северной армией стал бывший заместитель Молы генерал Хосе Солчага, достачно быстро показавший, что мало в чем уступает своему предшественнику.

Спасти Страну Басков Негрин и Прието попытались путем наступления на Центральном фронте. 27 мая корпус генерала Доминго Морионеса двинулись на удерживаемый националистами город Сеговия. Однако вскоре они были остановлены войсками генерала Варелы у населенного пункта Ла-Гранха. Корпус Морионеса под Ла-Гранхой потерял треть личного состава. Потери националистов были ничтожны. 10 июня пятнадцатитысячная группировка Народной армии генерала Посаса начала наступление на Арагонском фронте на городок Уэска. Защищавших его франкистов было в 3-4 раза меньше. Однако республиканцы действовали излишне прямолинейно, их командиры пренебрегали разведкой. К 23 июня бои за Уэску завершились зловещим поражением республики — потеряв в боях 40 % своих бойцов, они не смогли добиться никаких успехов.

Националисты продолжали успешное наступление в Стране Басков. 13 июня бригады наваррских рекете полковников Алонсо Веги и Гарсиа Валино подошли к пригородам Бильбао. Началась битва за басконскую столицу. 19-20 июня националисты и итальянские добровольцы окончательно берут опустевший Бильбао — большая часть его жителей бежала из города. В Сантадер переехало и правительство Агирре. Автономия Страны Басков была тут же отменена указом каудильо. За три месяца боев в Стране Басков победители потеряли 30 тысяч человек, проигравшие — 50 тысяч.

Таким образом, весной 1937 националисты сумели взять стратегически важный регион Испании, хотя и ценой ожесточенных боев и значительных потерь. Новой целью Северной армии националистов стала соседняя со Страной Басков Кантабрия. Важными оказались и политические итоги весны 1937: Франко окончательно оформил свою диктатуру, расправившись с внутренней оппозицией, в то время как в Испанской республике сохранялась политическая нестабильность.