О дереве магей и о его полезности

 

К этим плодам мы можем отнести дерево, которое испанцы называют мазей, а индейцы – чучау по причине большой пользы, которую оно приносит, как мы упоминали об этом в другом месте. Однако отец Блас Валера указывает [еще] на многие другие достоинства чучау, и нет смысла умалчивать о них; правда, мы расскажем о них не так подробно, как его преподобие. Он говорит, что на вид оно некрасиво, а древесина его легка, что у него имеется кора, а в длину они бывают примерно двадцати футов; толщина же – с руку или ногу; сердцевина губчатая и очень легкая [и] ее используют скульпторы и художники, [работающие] над образами. Листья толстые, длиною с половину сажени; все они растут из основания, как у огородного чертополоха, и поэтому испанцы называют его большим репейником (cardon); ради большей точности листья следовало бы назвать мясистыми; у них, как и у листьев чертополоха, имеются колючки; сок его очень горький; он служит для снятия пятен с одежды и для.лечения дурных или гниющих язв и для выведения червей из язв. Этот же сок, если его сварить с собственными корнями [растения] в дождевой воде, очень хорош для снятия усталости, когда им помоешься, и для различных медицинских промываний. Из листьев, которые созрели и засохли у основания ствола, получают крепчайшую пеньку, из которой делают подошвы для обуви и канаты, и недоуздки, и другие крепкие вещи; те же [листья], которые обрезают до того, как они засохнут (их кладут сырыми в протоки ручьев, чтобы они промылись бы и утратили клейкость, которая свойственна им), служат для получения другой, менее грубой, чем предшествующая, пеньки, из которой они делают пращи, которые носили на голове, [а] там, где не хватало шерсти или хлопка, – одежду для ношения; она была похожа на анжуйскую [ткань], которую носят во Фландрии, или на самую пышную кудель, которую изготовляют в Испании; [помимо этого], они получали из него другую, еще более тонкую, чем мы рассказали, пеньку, из которой делали прекрасную нить для сетей, с помощью которых охотились на птиц; они ставили их в узких ущельях между холмом и холмом, развешивая от дерева к дереву, а [сами] внизу выглядывают птиц; птицы же, убегая от людей, попадают в сети, которые очень тонки и окрашены в зеленый цвет, чтобы на [фоне] зелени полей и деревьев они не были бы видны и птицы попадали бы в них с большей легкостью; сети они делают длинные, в шесть, восемь, пятнадцать, двадцать и больше саженей в длину; листья магея каналообразные, и в них собирается дождевая вода; она полезна при различных заболеваниях; индейцы собирают ее и из нее делают крепчайший напиток, смешивая его с [напитком из] маиса, или кинуа, или семени дерева мульи; из него также делают нектар и уксус; корни чучау перемалываются, а из них изготавливаются кусочки мыла, которым идианки моют себе голову, снимают головную боль и пятна с лица, выращивают волосы и делают их очень черными. Досюда из отца Блас Валера; я только добавил длину сетей, поскольку она значительная и потому что он о ней не сказал. Сейчас мы расскажем, как они растят волосы и как их чернят, ибо это варварская и ужасающая вещь.

Все индианки Перу носят длинные и распущенные волосы, без какого‑либо головного убора; в крайнем случае они одевали широкий, как большой палец, поясок, которым опоясывают голову, и только кольа по причине больших холодов, которые бывают на [той] земле, покрывают ее. Естественно, что индианки большие поклонницы очень длинных и очень черных волос, потому что они носят их непокрытыми; когда они принимают каштановый цвет, или секутся, или выпадают при причесывании, они варят их на огне в большом котле с водой, в которую положены травы; одной из них должен быть корень чучау, о котором рассказывает отец Блас Валера; в соответствии с тем, что я несколько раз видел сам, они кладут их несколько, однако, будучи мальчиком и ребенком, я не поинтересовался, сколько было там трав и какие они были. Чтобы опустить волосы внутрь горшка, в котором кипела на огне эта мешанина, индианки ложились на спину; под затылок они подкладывали что‑либо для его защиты, чтобы он не пострадал от огня. Они заботились, чтобы кипящая вода не доходила бы до головы, чтобы не сварить кожу (carnes); волосы, не попадавшие в воду, также смачивались ею, чтобы они насладились бы целебной силой трав из варева. Таким образом, они подвергали себя той добровольной пытке – я готов сказать – почти два часа, хотя, будучи мальчиком, я не очень внимательно наблюдал за этим тогда, чтобы сейчас сказать точно; но я действительно, восхищался ими, потому что мне казалось жестоким то, что они проделывали над собой. Но в Испании я утратил [то] восхищение, видя то, что совершают многие дамы, чтобы сделать блондинистыми свои волосы, ибо они их пудрят серой и мочат в крепком растворе, чтобы позолотить, и выставляют на солнце в полдень в самую сильную летнюю жару, и Варят всякие сладкие сиропы, [секрет] которых они одни знают, и я не знаю, что хуже и вреднее для здоровья – то или это. Индианки, промыв несколько раз голову, чтобы снять грязь от варки, становились обладательницами более черных и более блестящих волос, чем перья только что полинявшего ворона. На все это и еще на много большее способно желание стать красивой.

 

Глава XIV