Видения, вызванные тяжелой утратой

 

Значительное число исследований было посвящено видениям, вызванным тяжелой утратой. Одна из самых поразительных черт этих исследований – это то, что люди, переживающие подобные видения, почти всегда полагают и искренне верят в то, что они достоверны – то есть, что умерший близкий действительно вернулся, чтобы навестить их. Сторонние же наблюдатели склонны рассматривать эти видения как галлюцинации.

Как и в случае с явлениями Иисуса, я не вижу необходимости принимать чью‑либо сторону в вопросе, действительно ли умершие люди приходят навестить тех, кого они оставили на этом свете, или нет. Но некоторые типичные черты этих явлений важны для понимания явлений ученикам Иисуса – который, помимо всего прочего, был их любимым наставником, умершим внезапной и трагической смертью, по которому они глубоко скорбели и которого оплакивали. Суммируя результаты исследования подобных видений, Дейл Аллисон отмечает, что они обычно влекут за собой ощущение, будто умерший близкий продолжает находиться рядом со скорбящим, иногда даже в одной с ним комнате[84]. Такие видения чаще всего имеют место тогда, когда скорбящий человек испытывает чувство вины из‑за того или иного аспекта его (или ее) отношений с покойным. Вспомним, что в час нужды все ученики либо предали либо бежали, либо отреклись от Иисуса. Часто видения сопровождаются чувством гнева на людей или обстоятельства, которые привели к смерти близкого человека (еще одна явная параллель с учениками и Иисусом). Поразительно, но после смерти близких пережившие обычно склонны их идеализировать, сглаживая трудные аспекты их личности или вспоминая только их положительные стороны. И нередко страдающие от тяжелой утраты стремятся искать утешения в обществе других людей, которые помнят их близких и передают рассказы о них. Все эти черты тесно связаны с тем, что мы имеем в случае с Иисусом – горячо любимым учителем и наставником, который встретил безвременную смерть.

Один особенно интригующий ряд современных находок связан с тем, что Билл и Джуди Гуггенхаймы назвали «посмертным общением»[85]. Должен подчеркнуть, что Гуггенхаймы – не специалисты в области психологии или других смежных областей знания, связанных с научным исследованием видений, и потому проведенный ими анализ собранных данных вряд ли может быть полезен. Но сами по себе данные представляют реальную ценность, и, собрав их, Гуггенхаймы оказали науке значительную услугу. Они опросили более чем 3 300 человек, утверждавших, что кто‑то из умерших близких вступал с ними в контакт, и представили множество рассказов о таких контактах в своих публикациях. Позвольте мне подчеркнуть, что данные свидетельства носят неправдоподобный характер. Тем не менее они остаются весьма занятными анекдотами, ценность которых в том, что они позволяют проникнуть в переживания людей, имевших видения умерших близких. Эти интервью показывают, что такого рода видения случаются с людьми как во время сна, так и во время бодрствования. Более того, даже если видения приходят к людям во сне, они почти всегда означают для них не то, что они просто «спали и видели сон», но что человек, которого они видели, действительно продолжает жить после смерти и общается с ними. Чаще всего подобные опыты имеют место непосредственно после кончины близкого человека, но иногда они случаются спустя год, три года, десять лет или даже больше. И почти всегда они приносят с собой спокойную уверенность в том, что с этим человеком все хорошо. Причем человек, которого оплакивают, не всегда является членом семьи – он (или она) может быть просто другом или любимым. Похоже, что люди, страдающие от физического или эмоционального истощения, с большей вероятностью могут установить такую посмертную связь. Как следует из обширных данных, собранных Гуггенхаймами, общение происходит чаще, когда кто‑то умирает внезапной или трагической смертью. Ключевой элемент здесь, как кажется – острое переживание потери. Затем умерший человек вступает в общение со скорбящим. Самое удивительное то, что никто из людей, опрошенных Гуггенхаймами, даже не подозревал, что посмертное общение квозможно, пока не испытали его на себе. Отчасти именно это и сделало такого рода переживания столь убедительными для тех людей, которые их имели: они были внезапными, неожиданными и яркими.

Гуггенхаймы вовсе не ставили своей целью сравнить эти современные опыты с опытом учеников Иисуса. Но это сходство не может быть упущено из вида теми, кто интересуется зарождением христианства. Их горячо любимый учитель, ради которого они отдали все и которому доверили свои жизни, был внезапно и жестоко отнят у них, подвергнут публичному унижению, пытке, и затем казнен. Согласно нашим ранним свидетельствам, у учеников имелось множество причин чувствовать вину и стыд из‑за того, что они подвели Иисуса – как при его жизни, так и во время его самого тяжкого испытания. Вскоре после этого – и в течение какого‑то времени? – некоторые из них верили, будто встречались с ним после его смерти. Его присутствие глубоко утешило их и принесло с собой чувство прощения. Ученики не ожидали подобной встречи, которая обрушилась на них так ярко и внезапно, что это заставило их поверить в то, что обожаемый наставник был все еще жив.

Но, в отличие от современников, опрошенных Гуггенхаймами, последователи Иисуса были древнееврейскими апокалиптиками. В наши дни многие люди, убежденные в том, что их близкие продолжают жить, верят, что их души отправились на небеса, поскольку это самая распространенная точка зрения на жизнь после смерти. Но ученики, будучи апокалиптически настроенными иудеями, полагали, что посмертное существование влекло за собой воскрешение мертвых. Когда они встретились с Иисусом после его смерти, они, естественно, истолковали эту новую жизнь в свете своих собственных глубоко укоренившихся представлений. Иисус был телесно воскрешен из мертвых.