Кем бы Я был без этой мысли.

Сделайте разворот.

Если ваш первый опыт Работы не показался вам действенным, это нормально. Просто перейдите к следующей главе или попытайтесь заполнить вопросник на другого человека, а к этому вернетесь позже. Не беспокойтесь о том, действует Работа или нет. Просто начинайте изучать, как ее делать. Это все равно что учиться езде на велосипеде. Все, что вам нужно делать, — продолжать вихляние. Вы лучше почувствуете это, когда прочтете изложенные дальше диалоги. И вы будете не первым, кто заметит, что это работает для вас. Вы можете решить, как это было со многими людьми, что не видите никакого эффекта от Работы, но на самом деле вы уже изменились определенным образом, хотя еще не можете этого почувствовать. Работа может быть совсем незаметной, но очень глубокой.

 

    3. Введение в диалоги

  

  Каждый человек является вашим зеркальным отражением все, о чем вы думаете, возвращается к вам.

  

При чтении диалогов в последующих главах этой книги важно понимать, что нет существенной разницы между тем, что делает ведущий (в приводимых примерах им была я) и что делает человек, когда он выполняет Работу в одиночку. Вы сами и учитель, и целитель, которых вы ждали. Эта книга предназначена для того, чтобы помочь вам делать Работу самостоятельно. Совсем необязательно выполнять Работу с ведущим, хотя это может быть очень эффективно. Также может оказаться полезным понаблюдать, как кто-то выполняет Работу с ведущим, и, наблюдая, заглянуть внутрь себя в поисках собственных ответов. Такое участие поможет вам научиться задавать себе вопросы.

Многие из следующих глав содержат диалоги с людьми, выполняющими Работу. Они являются отредактированными текстами бесед, записанных во время семинаров, которые я проводила в течение последнего года или двух. Обычно на семинаре несколько участ- ников-добровольцев сидят со мной поочередно перед аудиторией и читают то, что они написали в своих вопросниках Осуди-Своего-Бпижнего. Затем, используя силу четырех вопросов и разворота, они запускают в себе процесс переосмысления своих историй.

Я обнаружила, что ни на одном языке народов мира и ни в одной стране, где я побывала, нет новых историй. Все они повторяются. Одни и те же мысли, порождающие стресс, возникают практически у каждого человека по тем или иным причинам, раньше или позже. Вот почему Работа любого человека может быть также и вашей Работой.

Прочтите эти диалоги так, как если бы они были написаны вами. Не просто читайте ответы участников семинаров, а погружайтесь внутрь и находите свои собственные ответы. Воспринимайте их как можно более эмоционально и близко к сердцу. Вспоминайте, когда и где вы переживали то, о чем читаете.

Вы заметите, что я не всегда задаю четыре вопроса в том порядке, который вы усвоили. Иногда я изменяю обычный порядок, опускаю некоторые вопросы, оставляя лишь один или два, а иногда полностью исключаю вопросы и сразу перехожу к развороту. Даже если обычный порядок вопросов хорошо работает, совсем необязательно задавать их по порядку. Вы не обязаны начинать с вопроса «Это правда?». Вы можете начать с любого другого вопроса; например, вопрос «Кем бы вы были без этой мысли?» может быть первым, если это кажется вам правильным. Даже один из этих вопросов может сделать вас свободным, если вы задаете его из глубины своего существа.

После того как вы позанимаетесь Работой в течение некоторого времени, вопросы станут более конкретными и направленными внутрь. Но пока этого не произошло, наиболее глубокими сдвиги будут тогда, когда вы будете задавать четыре вопроса в указанном порядке и делать разворот. Вот почему я настоятельно рекомендую тем, кто является новичками в Работе,  придерживаться этой формы.

Иногда я задаю два дополнительных вопроса: «Видите ли вы причину отбросить эту мысль?» и «Можете ли вы найти свободную от стресса причину сохранять эту мысль?». Они подводят к третьему вопросу: «Как вы реагируете, когда появляется эта мысль?» Они могут быть очень полезны.

Когда я чувствую необходимость, я помогаю человеку найти историю, которая является подлинной причиной его страданий и которая может быть скрыта от его осознания. Это включает более пристальное рассмотрение исходного утверждения, с тем чтобы найти утверждение, скрытое за ним. Или же это может включать смещение фокуса исследования от написанного утверждения к болезненному высказыванию, сделанному спонтанно только что. (Когда вы делаете Работу  самостоятельно и у вас появляется новая мучительная мысль или всплывает более глубокая история, запишите ее и включите в свое исследование.) Иногда я говорю о своих ответах на вопросы или рассказываю мою личную историю. Пожалуйста, поймите, что я говорю на основании собственного опыта и мои ответы не являются рекомендациями, как вам следует жить.

Работа не потворствует каким-либо наносящим вред действиям. Считать ее оправдывающей что-либо, кроме доброты, — значит неправильно ее понимать. Если вы встретите на последующих страницах что-то, отчего веет холодом, нечуткостью, отсутствием любви или доброты, предлагаю вам отнестись к этому спокойно. Пропустите это через себя. Почувствуйте и узнайте, что возникает в вас. Обратитесь внутрь себя и ответьте на четыре вопроса. Проведите исследование для себя.

Читайте эти диалоги так, как если бы они были вашими. Обратитесь внутрь за собственными ответами. Примите их так эмоционально и близко к сердцу, как только можете. Ищите, когда и где вы переживали то, о чем читаете. Если вы не можете связать себя ни с одним из приведенных ниже примеров, попытайтесь заменить участника диалога на кого-то, кто важен для вас. Например, если объектом исследования является друг одного. из участников, то вы, заменяя это слово на муж, жена, возлюбленный, мать, отец или босс, можете обнаружить, что его Работа оказалась также и вашей Работой. Мы думаем, что делаем Работу в отношении каких-то людей, но в действительности мы делаем ее над своими мыслями об этих людях. (Вы можете посвятить весь вопросник своей матери, а потом обнаружить, что ваши отношения с собственной дочерью кардинально улучшились, потому что вы придерживались тех же самых мыслей в отношении нее, хотя и не осознавали этого.)

Работа позволяет вам погружаться глубже в себя и переживать покой, который уже существует внутри вас. Этот покой неизменен, устойчив и вечен. Работа  приведет вас к нему. Это подлинное возвращение домой.

Примечание. Для того чтобы помочь вам придерживаться процесса исследования, четыре вопроса выделены в главе 4 жирным шрифтом.

 

    4. Выполнение Работы для пар и семейной жизни

  

  Если бы у меня была молитва, то она была бы такой:

«Господи, охрани меня от желания любви, одобрения и признания.

 Аминь».

  

Мой опыт говорит о том, что учителя, в которых мы больше всего нуждаемся, — это те люди, с которыми мы живем сейчас. Наши супруги, родители и дети — самые лучшие наставники, на которых мы только могли надеяться. Вновь и вновь они будут показывать нам правду, которую мы не хотим видеть, до тех пор, пока мы ее не увидим.

После того как в 1986 году я вернулась домой из клиники с радикально изменившимся пониманием мира и самой себя, я обнаружила, что ничто из того, что делают мой муж и мои дети, не могло меня огорчить. Исследование жило во мне, и каждую мысль я встречала молчаливым вопрошанием. Когда Пол делал что-то, что прежде вызвало бы во мне гнев и мысль «Он должен…», теперь вызывало только благодарность и смех. Он мог ходить по ковру в башмаках, заляпанных грязью, или разбрасывать повсюду свою одежду, или кричать на меня с красным лицом, размахивая руками, и если в моей голове появлялось «Он должен…», то я просто смеялась над собой, поскольку знала, к чему это ведет. Я знала, что это ведет к «Я должна…». «Он должен прекратить кричать»? Я должна прекратить мысленно кричать на него перед тем, как напомнить, чтобы он снял грязные ботинки.

Помню, как я сижу на диване в гостиной с закрытыми глазами, Пол входит в комнату, видит меня и набрасывается с криком: «Боже мой, Кейти, что, черт побери, с тобой происходит?» Это был простой вопрос. Поэтому я заглянула внутрь себя и спросила: «Что же, черт побери, происходит с тобой, Кейти?» В нем не было ничего личного. Могу ли я просто найти ответ на этот вопрос? Да, был один момент, когда я подумала, что Пол не должен был кричать, хотя в действительности он кричал. Ах! Так вот что со мной происходит. Поэтому я сказала: «Дорогой, дело в том, что я подумала, что ты не должен был кричать, и это не чувствовалось правильным. Спасибо, что ты спросил. Теперь это опять чувствуется правильным».

В течение этих первых месяцев дети имели обыкновение находить меня и говорить, что они думают о женщине, которую они знали как свою мать. Они говорили слова, за которые прежде их наказали бы. Так, например, Бобби, мой старший сын, стал настолько мне доверять, что сказал: «Ты всегда предпочитала мне Росса. Ты всегда его больше любила». (Росс — мой младший сын.)

Я наконец-то стала матерью, которая может выслушать. Я погрузилась внутрь себя и сосредоточилась на этом. «Могло ли это быть правдой? Неужели он прав?» И поскольку я призывала детей быть честными, поскольку действительно хотела правды, я ее нашла. Поэтому я смогла сказать: «Сладкий мой, я понимаю это. Ты прав. Я очень смущена». Я испытала к нему такую любовь, как к своему учителю, который прожил всю эту боль, и я испытала такую же любовь к женщине, которая поняла, что предпочитала одного ребенка другому.

Люди часто спрашивают меня, исповедовала ли я какую-нибудь религию до 1986 года. И я отвечаю: «Да. Моя религия состояла в том, что мои дети должны подбирать за собой свои носки». Это была моя религия, и я была полностью привержена ей, хотя она никогда не работала. Затем однажды, когда Работа уже жила во мне, я осознала, что это просто не было правдой. Реальность состояла в том, что они день за днем оставляли свои носки на полу, несмотря на годы моих просьб, придирок и наказаний. Я поняла, что это я должна подбирать носки, если хочу, чтобы они были подобраны. Мои дети были вполне счастливы и с разбросанными по полу носками. Так у кого же была проблема? Она была у меня. Это мои мысли о разбросанных по полу носках усложняли мою жизнь, а не носки сами по себе. И у кого было решение? Опять же, у меня. Я поняла, что я могла быть либо правой, либо свободной. Мне потребовалось всего несколько мгновений, чтобы поднять носки, не думая о детях. И произошла удивительная вещь. Я поняла, что мне нравится подбирать их носки. Я это делала для себя, а не для них. Это уже не было скучной домашней работой; подбирать носки и видеть чистый пол превратилось в удовольствие. В конце концов они заметили, что это доставляет мне удовольствие, и начали сами подбирать свои носки, без моего напоминания.

Наши родители, наши дети, наши супруги и наши друзья будут нажимать на все наши кнопки, пока мы не осознаем, чего именно мы не желаем о себе знать. Каждый раз они будут направлять нас к нашей свободе.