Клятва младшего сержанта В. А. Азарова

5 июня 1942 г. [21]

 

 

Я, сын Родины и воспитанник трудового народа, клянусь защищать родную крепость Черного моря г‑д Севастополь храбро и с полным умением использования своего оружия.

Уничтожу как можно больше врагов и свою жизнь отдам как можно дороже. Отразивши 2 наступления врага – отразим и третье, где полностью разгромим его.

5.06.42 г. В. Азаров.

 

 

Василий Азаров родился в 1919 году, являлся членом Ленинского комсомола, пал смертью храбрых при отражении третьего, самого мощного наступления фашистских войск на Севастополь в июне 1942 года.

В это время бои в районе Севастополя достигли предельного напряжения. Располагая многократным превосходством сил, противник ожесточенно и непрерывно штурмовал город с суши и с воздуха.

Отрезанные от сухопутных связей с тылом, испытывая трудности с подвозом боеприпасов и продовольствия, советские пехотинцы, моряки, жители города совершали чудеса воинской доблести и геройства.

Решительные и удивительно мужественные слова клятвы Василия Ивановича Азарова отражали настроение советских воинов при обороне родной крепости Черного моря.

В одном из стендов Центрального музея Советской Армии бережно хранятся комсомольский, билет Василия Азарова и его клятва перед боем.

Однажды у этого стенда произошло волнующее событие. Внимание пожилого мужчины привлек пробитый пулями комсомольский билет. Рассматривая фотографию, он вдруг изменился в лице, побледнел и вскрикнул: «Вася!» Его спросили, что с ним. «Это, – показал он на фотографию, – мой сын». Все окружающие прильнули к витрине, в которой находился пробитый пулями комсомольский билет участника героической обороны Севастополя Василия Ивановича Азарова.

Его отец ничего не знал о гибели сына и считал его пропавшим без вести. Вот почему фотография Василия Ивановича, ставшая экспонатом музея, потрясла его до глубины души. Судьба героя была внезапно, как при свете молнии, раскрыта перед отцом.

Клятва младшего сержанта Азарова Василия Ивановича, написанная на листке из блокнота, и его комсомольский билет находятся в Центральном музее Советской Армии.

 

СЕКРЕТАРЬ ОБКОМА

 

 

 

Привет, Владимир Семенович!

…Обстановка у нас сложилась довольно напряженная. Противник сегодня усиленно рвется в город. Идут ожесточенные бои. Товарищи обо всем подробно расскажут.

Живем и чувствуем себя превосходно. Верим в успешный исход боя.

Из работников остались товарищи Домбровский, Куликовский, Соболев, Рамазанов, Захаров, Шаферь, Спичак и Емец (он же завхоз). Машин осталась одна, одна сгорела…

Привет всем товарищам. С приветом Ф. Меньшиков, 29.VI.42 г.

 

 

Это письмо секретарь Крымского обкома партии по пропаганде и агитации Федор Дмитриевич Меньшиков отправил первому секретарю В. С. Булатову на Большую землю 29 июня 1942 года, в последние дни обороны, когда бои шли уже на окраинах города.

«Товарищи обо всем подробно расскажут…»

И они рассказали. Рассказали о том, как жил, работал и погиб в бою коммунист Меньшиков.

Когда гитлеровские войска ворвались в Крым и все областные организации эвакуировались, в сражающемся Севастополе была оставлена группа работников обкома партии во главе с секретарем обкома Ф. Д. Меньшиковым. Он представлял областной комитет партии в осажденном городе.

Большая и трудная задача легла на плечи секретаря обкома. Фашисты рвались к Севастополю.

Вместе с воинами на защиту родного города поднялись жители Севастополя. Был создав городской комитет обороны. На предприятиях города изготовлялось вооружение, ремонтировались танки, орудия.

Меньшиков часто выступал на митингах и собраниях в рабочих коллективах, воинских частях, на кораблях флота, посещал школы, бомбоубежища. Беседовал с женщинами и стариками в подземных мастерских, с ранеными воинами в госпиталях. Его многие знали в лицо и называли по имени и отчеству.

– Федор Дмитриевич, – спросила однажды пожилая женщина, – неужели Севастополь отдадут варварам?

– Есть приказ Севастополь не отдавать, – ответил секретарь. – Командование принимает все меры для этого. Первое наступление у гитлеровцев захлебнулось. Захлебнется и второе. И вы, женщины, должны помогать защитникам города. Вы теперь не домашние, а фронтовые хозяйки…

И фронтовые хозяйки помогали. Одни заменили мужей у станков, другие стирали белье, чинили обмундирование воинов, третьи ухаживали за ранеными, боролись с зажигательными бомбами, учили детей.

Меньшиков нередко бывал на передовой, в воинских частях, особенно часто он посещал 172‑ю дивизию. Эта дивизия была сформирована в Крыму. В ее составе было много бойцов и командиров, которые еще до войны лично встречались с секретарем обкома. И каждый раз, когда он появлялся в дивизии, его сразу же окружали бойцы, и завязывалась непринужденная беседа, которая почти всегда начиналась с вопроса:

– Федор Дмитриевич, как держатся защитники города на других участках? Что нового на фронтах?

И он рассказывал о стойкости севастопольцев, свидетелем которой часто был сам. О положении на других участках фронта. Читал последние сообщения Совинформбюро, говорил о том, как помогают своим защитникам жители города.

Командир дивизии полковник Ласкин, прощаясь, как‑то сказал:

– Вы не представляете, Федор Дмитриевич, какое воздействие на бойцов оказывают ваши беседы. Они вселяют в бойцов уверенность, мужество.

В свой подземный кабинет Федор Дмитриевич возвращался всегда поздно, уставшим, но радостным.

Однажды к нему прибыли посланцы от крымских партизан. Меньшиков очень обрадовался гостям.

– Рассказывайте, как живете, воюете.

Пожилой, лет пятидесяти, партизан снял шапку и стал знакомить секретаря обкома с обстановкой в лесу. Жилось партизанам не сладко, однако мужества им не занимать. Каратели устроили прочес в надежде уничтожить партизан. Но неуловимые мстители в одном месте принимали бой, а в другом уходили из‑под носа гитлеровцев тайными лесными и горными тропами и сами нападали то с фланга, то с тыла.

Меньшиков слушал внимательно. Потом рассказал партизанам, как живет и сражается Севастополь.

В заключение беседы попросил:

– Вы пока отдохните, товарищи, покурите, а я напишу письмо.

Партизаны делились мнениями, а Меньшиков быстро что‑то писал.

– Вот возьмите, пожалуйста. Передайте командованию. Пусть прочитают во всех отрядах. Каждый партизан должен знать, как живет и борется Севастополь. Для поддержки регулярной связи сейчас получите радиостанцию и коды…

– Мы организовали в отрядах чтение письма секретаря обкома партии Ф. Д. Меньшикова, – вспоминал позже комиссар крымских партизан С. В. Мартынов. – Оно сыграло очень большую роль в поднятии морального духа партизан.

На заводах и предприятиях развернулось движение «пятисотников» – людей, выполнявших пять норм в день. Меньшиков со своими товарищами и работниками Севастопольского горкома партии сделали все, чтобы это патриотическое движение, поднятое комсомольцами Севастополя, было подхвачено всеми коллективами. И движение пятисотников ширилось, росло.

Трудностей в осажденном городе было очень много. Здесь каждый день ставил, казалось, неразрешимые задачи.

Как‑то в госпитале ему пожаловался врач:

– Федор Дмитриевич, с медикаментами плохо. Особенно спирта не хватает, даже раны порой нечем обрабатывать.

– Что ж, попробуем на месте организовать производство спирта.

Коммунист Н. К. Соболев, бывший директор комбината «Массандра», предложил использовать для получения спирта виноградные выжимки, которых было много на заводе шампанских вин. Федор Дмитриевич горячо поддержал эту инициативу.

И Севастополь получил свой спирт.

А с наступлением весны сказался недостаток витаминов – появились заболевания цингой. И вновь выход был найден: вместе с работниками горкома партии 8 февраля 1942 года было проведено совещание со специалистами и руководителями подсобных хозяйств. Участники совещания обратились ко всему населению города с призывом: «Каждому двору – огородную грядку». После совещания развернулось широкое движение овощеводов. Жители принялись за выращивание ранних овощей. Во всех дворах, на свободных клочках земли разрабатывались грядки и засевались луком, редисом, петрушкой, укропом. Люди засыпали землей стиральные корыта, деревянные ящики, выставляли их на солнечную сторону и выращивали овощи. Овощеводством занялись и подсобные хозяйства воинских частей.

Весной был получен первый урожай лука, щавеля, редиса, которые были так необходимы бойцам, жителям блокированного города и особенно раненым.

Обком партии, командование Севастопольского оборонительного района и городской комитет обороны постоянно занимались вопросами снабжения фронта вооружением и боеприпасами. На созданные специальные комбинаты Ф. Д. Меньшиков послал В. Г. Захарова и других работников обкома. Они много сделали для организации на предприятиях производства минометов, гранат, мин, зажигательных бутылок. Во время одного из массированных налетов вражеской авиации коммунист Захаров погиб.

Ф. Д. Меньшиков постоянно держал под контролем работу военных предприятий, боролся с недостатками. В одном из писем первому секретарю обкома на Большую землю 20 марта 1942 года он писал:

«Вчера проводил совещание директоров военных предприятий. Выяснилось, что достаточной борьбы за использование внутренних ресурсов не было. Наблюдались нетерпимые случаи простаивания станков и другие бюрократические отрыжки со стороны отдельных руководителей. Строго осудили штурмовщину…»

В этом же письме Федор Дмитриевич сообщал о партийно‑политической работе:

«…Дело по‑моему, идет хорошо. Чувствуется большое оживление. Все наши товарищи выступают с докладами… На КП открыли кино. Картины идут беспрерывно, зал переполнен всегда… Комсомольские курсы работают. На партийных курсах был некоторый перерыв, сейчас занятия возобновляем… Дело это исключительно хорошее. Начинаем проводить набор на курсы финансовых работников… Разработали программу курсов редакторов».

На всех этих курсах Меньшиков сам читал лекции по истории партии и философии. В свое время он окончил Институт красной профессуры и работал в Центральном Комитете партии помощником заведующего отделом пропаганды и агитации. Учеба и опыт работы в отделе ЦК сейчас пригодились.

Весной в связи с оставлением нашими войсками Керчи обстановка под Севастополем резко ухудшилась. 12 мая 1942 года состоялось собрание городского партийного актива совместно с командованием оборонительного района и представителями воинских частей.

Раскрывая создавшуюся обстановку, Федор Дмитриевич в своем выступлении на собрании подчеркнул:

– Роль каждого большевика сейчас повысилась неизмеримо. Готовность сражаться до конца, а если понадобится, и умереть за интересы Родины – это мы должны воспитывать в своих рядах и в массах…

В решении собрания была выражена готовность всех коммунистов с честью выдержать любые испытания и самоотверженно сражаться с врагом.

В первых числах июня немецко‑фашистские войска начали третье наступление на Севастополь. Ожесточенные бои шли за каждый метр севастопольской земли.

В эти тяжелые для севастопольцев дни Ф. Д. Меньшиков делил с ними все трудности и опасности.

30 июня вечером по радио был получен приказ Ставки об оставлении Севастополя.

Меньшиков с небольшой группой партийных работников пробрался на командный пункт, который находился на 35‑й батарее. Там он встретил вице‑адмирала Ф. С. Октябрьского.

– Федор Дмитриевич, – сказал Октябрьский, – в ваше распоряжение выделяется транспортный самолет. Он вот‑вот должен прибыть с Большой земли.

Когда Меньшиков пришел с людьми на аэродром, приближался рассвет. Над Севастополем по‑прежнему стояло большое зарево. На аэродроме рвались вражеские снаряды – гитлеровцы не прекращали обстрел и ночью.

Вскоре послышался шум моторов. На аэродроме вспыхнули сигнальные огни. Самолет приземлился, и в темноте раздался голос пилота:

– Где тут обкомовцы, быстро на посадку. Товарищ Меньшиков, вы здесь?

– Да, я здесь, – ответил Федор Дмитриевич. Он стоял среди скопившихся у самолета бойцов – высокий, широкоплечий, в морской форме.

– Сажайте раненых, – приказал он, – а мы подождем следующие самолеты.

Снаряды рвались все ближе и ближе.

– Быстрее, товарищи!

Он знал, что следующего самолета уже не будет. Но он не мог оставить этих людей, сделавших все, что было в человеческих силах, и даже больше.

С ними он оставался до последних минут своей жизни. Вместе с ними бросался с винтовкой в руках в последние контратаки…

Он навсегда остался на крымской земле. Как остались здесь секретарь обкома комсомола Борис Домбровский, секретари Севастопольского горкома комсомола Саша Багрий и Надя Краевая.

Город‑герой помнит своего пламенного агитатора секретаря обкома партии Федора Дмитриевича Меньшикова, который словом и личным примером в бою зажигал сердца защитников Севастополя.

«Замечательным пропагандистом был Федор Дмитриевич, – пишет в своих воспоминаниях секретарь горкома Б. А. Борисов. – Севастопольцы могли слушать его зажигательные речи без конца».

– Он был душой Севастополя, – говорят о Меньшикове его боевые соратники.

 

И. КОНДРАНОВ, Н. ПАНЮШКИН.