Боевые действия на европейском континенте: западный фронт остался не сокрушен; успехи России на Кавказе

 

На новую кампанию 1916 г. обе противоборствующие коалиции возлагали большие надежды. Несмотря на осложнение положения Германии в условиях морской блокады, она была все еще сильна и способна к активным боевым действиям. Производство винтовок, снарядов и самолетов увеличилось в Германии к началу 1916 г. в 1,5 раза, а пулеметов и орудий – почти в 3,5 раза (145). В руках германцев оказались промышленные и сырьедобывающие мощности на захваченных территориях во Франции и России. Становилось все более очевидной решающая роль Германии в Четверном союзе, чья военно‑экономическая мощь обеспечивала его военную крепость и моральную устойчивость. Однако чем дольше длилась война, тем очевиднее становилось и другое: потенциал колониальных империй Антанты и огромной России перевешивал в перспективе возможности не только Германии, но и всего Центрального блока.

Великобритания и Франция, не мирясь с неудачами в боях, наращивали свои вооруженные силы и предполагали, что в новом году их будет достаточно для проведения широких наступательных операций против Германии. Несмотря на потери, за 1915 г. Франция увеличила свои войска на 1,1 млн человек, Великобритания – на 1,2 млн человек. Также возросла и численность российской армии – на 1,4 млн солдат. По живой силе войска Антанты в начале 1916 г. превосходили силы Четверного союза, имея 18 млн человек против 9 млн, 365 дивизий против 286 (146). Это стало возможным благодаря мобилизации на службу широких слоев населения. Франция призвала в армию практически все мужское население, Британия мобилизовала контингенты доминионов и колоний. Новое пополнение заменяло кадровых военных, убитых за полтора года мировой бойни. Это не могло не отразиться на качественном составе вооруженных сил: солдаты запаса и вчерашние гражданские имели низкий уровень боевой и тактической подготовки. Зато неуклонно росло производство вооружений. Например, во Франции к 1916 г. ежедневное производство орудий возросло до 600 единиц, снарядов – до 100 тыс., винтовок – до 1500, а производство взрывчатых веществ по сравнению с началом войны выросло в 6 раз (147). К концу 1915 г. всерьез увеличилось и военное производство Великобритании: по сравнению с началом года более чем в 5 раз возросло производство пулеметов, более чем в 10 раз – самолетов (148).

Проиграв кампанию 1915 г., страны Антанты задумались о необходимости лучшего согласования действий на разных фронтах и выработки единого стратегического плана, чтобы устранить распыление сил против все еще мощных противников. В декабре 1915 г. в Шантийи состоялась очередная межсоюзническая конференция, на которой был рассмотрен план французского главнокомандующего генерала Ж. Жоффра. Его предложение о создании единого коалиционного органа военного руководства не было утверждено. Но были приняты другие важные решения. Делегации союзников признали главными фронтами войны Западный, Восточный и Итальянский, операции на которых требовалось тщательно согласовывать. До решающего наступления планировалось вести бои на истощение сил противника на каждом из фронтов, чтобы воспрепятствовать переброске вражеских частей с одного фронта на другой.

Более конкретный оперативный план имелся у русской делегации. Российской Ставкой, представленной в Шантийи генералом Я.Г. Жилинским, было предложено проведение главного удара против Австро‑Венгрии и Болгарии одновременно с трех сторон: из России, из Италии, из Салоник, где все еще размещался экспедиционный корпус Антанты. Устранение этих «слабых» звеньев Четверного союза привело бы не только к ухудшению стратегического положения его основы – Германии, но и способствовало бы склонению в лагерь Антанты колеблющихся Румынии и Греции. Русское командование предлагало также совместные действия против Турции – два одновременных удара по северной Месопотамии русскими силами с Кавказа и британскими с Ближнего Востока (149). Франция и Британия отклонили предложения России. С одной стороны, они боялись ее усиления на Ближнем Востоке и на Балканах, а с другой – опасались ослабления Западного фронта, которое неизбежно бы произошло в случае предусмотренной русским планом переброски части войск из Франции в Салоники.

На следующем мартовском совещании в Шантийи представители Великобритании и Франции приняли окончательное решение о необходимости создания более благоприятной обстановки именно на Западном фронте. Было решено провести наступление на Сомме летом 1916 г. Русские уступили союзникам и согласились провести в это же время свою операцию на Юго‑Западном фронте, а итальянцы обязались одновременно атаковать противника в Ломбардии.

Однако Центральные державы уже с самого начала 1916 г. планировали провести собственные наступательные операции, не желая отдавать инициативу Антанте. Начальник германского полевого штаба Э. фон Фалькенхайн полагал, что следует перенести активные действия с Восточного на Западный фронт. Русская армия виделась германцам деморализованной и потому не способной наступать. Но и новые удары против нее не сулили весомых результатов. Русские могли отходить на восток, и преследование их на территории России могло затянуться, осложненное нехваткой здесь железных дорог, являвшихся главным источником высокой маневренности германских вооруженных сил. По его мнению, наиболее опасным врагом для Германии являлась Британия, «богатая всевозможными средствами и до сих пор не испытанная в сражении» (150). Опасность новой атаки Антанты на западе всерьез беспокоила Фалькенхайна, наблюдавшего на этом театре существенное изменение в соотношении сил в пользу своих противников.

В начале 1916 г. Западный фронт включал в себя два сектора. От моря у Ньюпора до Перона 180‑километровую полосу занимали 6 бельгийских и 39 английских дивизий. Этот участок был также усилен 18 французскими дивизиями. Против 63 дивизий Антанты германцы держали здесь только 30 дивизий, имея в резерве еще 2. От реки Сомма до границы со Швейцарией располагались 58 французских дивизий, за которыми в резерве имелось 29 дивизий. На этом секторе фронта протяженностью более 500 км французам противостояли 70 германских дивизий на первой линии обороны и 17 – составляющих резервы (151). Против английских армий, сосредоточенных во Фландрии, было неудобно предпринимать крупные операции зимой, особенно не имея серьезного преимущества в живой силе, и германское командование решило сначала сосредоточиться на французских войсках, державших оборону южнее.

Для наступления на всем французском секторе Западного фронта сил не хватало, и для удара был избран Верденский укрепленный район, имевший для Франции важное политическое и военно‑стратегическое значение. Являясь удобным плацдармом для французского наступления с целью ликвидации угрожающего Парижу германского выступа, Верден также был мощной опорой восточного крыла фронта, прикрывая путь немцам в сердце страны. Символ стойкости и мужества французов, Верден, по мнению Фалькенхайна, защищался бы до последнего солдата, что привело бы к обескровливанию французской армии (152).

Для взятия Вердена германское верховное командование планировало привлечь всю мощь тяжелой артиллерии, которая бы могла разрушить укрепления французов, включающих в районе Вердена четыре линии оборонительных позиций. Основной силой наступления была выбрана 5‑я армия под командованием кронпринца Вильгельма. Из резерва для ее поддержки было дополнительно выделено 25–26 дивизий. Операция готовилась в строжайшей секретности, что должно было обеспечить ее внезапность. Превосходство в орудиях над французами было увеличено до 5,5 раза. Огромное количество артиллерии и минометов, сосредоточенное для наступления, должно было стать главным козырем немцев. Готовились к использованию и новые средства борьбы – огнеметы. Ротой огнеметчиков была усилена каждая пехотная бригада. В корпуса ударной группы были включены 39 инженерных и 8 огнеметных рот. Дивизии в больших количествах снабжались взрывчаткой и ручными гранатами (153).

 

Верден. 1916 г.

 

Французы привлекли к обороне Верденского района 11 дивизий, оснащенных 632 орудиями. Вплоть до начала германского наступления французский командующий Ж. Жоффр не знал о готовящейся атаке под Верденом, предполагая, что германцы начнут операцию в Шампани (154).

Утром 21 февраля германцы начали артиллерийский обстрел всей глубины Верденских укрепленных позиций из 1500 орудий и минометов. Шквальному огню тяжелых мортир и гаубиц подвергались форты, командные пункты, батареи, город Верден и соседние населенные пункты. Минометы разрушали траншеи и укрытия, самолеты бомбардировали автомобильные и железные дороги. Широко применялись химические снаряды. Как вспоминал командующий обороняющейся под Верденом 2‑й французской армией генерал А.Ф. Петен, «нигде еще, ни на одном фронте и ни в одном сражении не знали ничего подобного. Немцы пытались создать такую „зону смерти“, в которой ни одна часть не смогла бы удержаться… Ужасные взрывы потрясли наши форты, покрыв их дымом… На узком треугольнике, заключенном между Брабан, Орн и Верденом, был сосредоточен опустошающий огонь больше чем 2 млн снарядов» (155). После завершения артподготовки, продолжавшейся почти девять часов, началась атака германской пехоты. Однако после первых дней наступление немцев замедлилось: французские солдаты стойко оборонялись, цепляясь за каждый участок земли. Ж. Жоффр использовал все имеющиеся резервы. Французское командование отдало приказ – во что бы то ни стало остановить противника (156).

После ослабления первого удара германцев 2‑я армия генерала Петена приступила к организации обороны, использовав для переброски войск, боеприпасов и грузов снабжения автотранспорт, так как железнодорожное сообщение с крепостью было прервано. Шоссе Бар‑де‑Дюк – Верден, протяженностью 65 км, французы назвали «священным путем», по которому только с 27 февраля по 6 марта было перевезено 190 тыс. человек, 23 тыс. т боеприпасов и 2,5 тыс. других военных грузов (157). Во многом благодаря умелой переброске резервов, осуществленной в сложнейших условиях вражеских бомбардировок, обстановка стала меняться в пользу французов: численность их войск под Верденом в начале марта увеличилась в 2 раза.

Таким образом, массированная атака Вердена не принесла ожидаемых результатов. В первые недели боев ударная группа 5‑й германской армии овладела лишь передовыми позициями на глубину 5–7 км. Важным успехом можно считать только занятие форта Дуомон, господствующего над районом Авокура и Вевра. Несмотря на ограниченные результаты, германское командование не собиралось ослабевать свой натиск. Пробуя наступать то с одного, то с другого фланга, германцы бросали в бой все новые и новые части, неся при этом огромные потери. Французы на защиту Вердена также привлекали свежие пополнения – уничтожаемые, отводимые для укомплектования и вновь бросаемые в огонь сражения. Ожесточенные бои, вошедшие в историю как «верденская мясорубка», продолжались, чередуясь с временными затишьями, до самой осени 1916 г. Через них прошло 50 германских и 69 французских дивизий, многие из которых потеряли более 70 % личного состава (158). Некоторые участки – как, например, форт Во – переходили из рук в руки десятки раз. Командующий германской ударной группой на левом берегу р. Мааса генерал М. фон Гальвиц имел задачу взять Верден «во имя престижа – главной цели войны» (159). Германское командование было убеждено, что если французы перестанут сражаться – то потеряют Верден, а если нет – потеряют армию (160). Борьба на небольшом клочке земли все более приобретала характер войны на истощение. Однако Верден устоял. Между крепостью и германской армией оставался лишь один форт Сувиль. В октябре и декабре французы предприняли контрнаступательные действия, постепенно восстанавливая свое прежнее положение.

Борьба за Верденский укрепленный район потребовала от сторон огромных материальных и людских ресурсов. Потери германцев составили почти 600 тыс. человек, французов – 350 тыс. (161). «Верденская мясорубка» стала самой крупной и длительной операцией всей Первой мировой войны, при этом не изменившей общей стратегической ситуации на Западном фронте. План немцев на кампанию 1916 г. потерпел крах. Они не смогли решить поставленные перед наступлением задачи: занять Верден, обескровить французские вооруженные силы и предотвратить их переход в запланированное вместе с англичанами наступление. Возможности мобилизации сил и средств у Антанты оказались выше, а германская армия в результате бесплодных боев под Верденом истощила свои резервы. Применение метода «последовательной атаки» оказалось неэффективным и приводило к отсутствию серьезных оперативных результатов на фоне гигантских потерь. Избрав для удара ограниченный участок фронта, ширина которого составила от 15 до 30 км, германцы продвигались в глубину низкими темпами, в среднем по метру в сутки (162).

Верденская операция стала «полигоном» испытания нового оружия и способов прорыва позиционной обороны. Новые средства ближнего боя применили и германцы (огнеметы), и французы (легкие пулеметы образца 1916 г.). С обеих сторон шире, чем когда‑либо, использовалась тяжелая и сверхтяжелая артиллерия, метод ведения заградительного огня для поддержки атаки пехоты, ставший прообразом «огневого вала». Для занятия позиций атакующими применялись действия штурмовых групп, защитниками – групповая тактика оборонительных боев. Под Верденом массово применялось и химическое оружие, используемое, преимущественно для подавления артиллерии. Повысилась роль авиации, получившей теперь и боевые задачи (163). Важную роль сыграла система полевых и долговременных укреплений. Форты Вердена оказались мощными очагами сопротивления, железобетонные и бронированные сооружения которых выдерживали мощный артиллерийский огонь противника. Как отметил генерал Петен, «боевой опыт не уменьшил доверия к фортам, а, наоборот, усилил его» (164).

Положение французов в ходе борьбы с немцами под Верденом в некоторой степени облегчалось согласованными действиями Антанты на других театрах войны. Русские армии оказали помощь французскому фронту операциями в районе Двинска и озера Нарочь, наступлением на юго‑западном направлении.

Сыграла свою роль и летне‑осенняя наступательная операция англо‑французских войск на Сомме. Генерал Жоффр еще в марте писал командующему британскими войсками во Франции генералу Д. Хейгу: «Мощное наступление, которое германские армии предприняли в районе Вердена, не должно иметь следствием изменение выполнения нашего плана действий, который мы выработали сообща. Речь идет как для нас, так и для вас о том, чтобы посвятить нашему наступлению на р. Сомме всю совокупность сил, которые только возможно применить…» (165). Операция готовилась с особой тщательностью более пяти месяцев. В полосе наступления из тыла подводились пути сообщения, строились аэродромы, военные склады и госпитали. Задачами наступления были утверждены: прорыв германской обороны на 70‑километровом участке фронта, затем продвижение на Камбрэ – Валансьен – Мобеж и нанесение удара в тыл группировке противника, расположенной на опасном для Парижа Нуайонском выступе, а также разгром северной группы германских армий в районе Арраса. По замыслу операция должна была стать длительным сражением, состоящим из ряда методически последовательных ударов от рубежа к рубежу до выхода на оперативный простор. Главная роль в этих последовательных атаках отводилась артиллерии: «артиллерия опустошает, а пехота наводняет» (166). Пехота должна была занимать лишь ту территорию, которая была обстреляна орудиями с одной позиции до ее смены (2–4 км в глубину). Из 153 союзных дивизий на Западном фронте для проведения наступления было выделено около 40. Главной ударной силой должны были стать французские войска. Соотношение сил на всем участке прорыва было в пользу Антанты: 32 дивизии против 8 германских (167).

 

Британские солдаты под Соммой.

 

Операция началась 1 июля и завершилась 18 ноября 1916 г. Ей предшествовала семидневная артиллерийская подготовка невероятной мощности. Артиллерийский огонь корректировался самолетами, использовавшимися также для сброса бомб и обстрела германских позиций из пулеметов. Все это оказало сильное деморализующее воздействие на германскую пехоту и ее командование. Фалькенхайн отметил, что в районе 2‑й немецкой армии «все препятствия впереди исчезли совершенно, окопы в большинстве случаев были сравнены с землей. Лишь отдельные особенно прочные постройки выдержали бешеный град снарядов» (168).

 

Планы и силы сторон перед операцией при Сомме.

 

Наступавшие 4‑я английская армия генерала Г.С. Роулинсона и 6‑я французская армия А. Файоля смогли в первый же день прорваться до второй линии обороны противника. В дальнейшем их продвижение замедлилось, причем наименьшие результаты показывали английские войска. На Сомме развернулось одно из крупнейших сражений войны. Весь июль и август стороны продолжали стягивать на узкий фронт шириной 40 км новые силы: армии Антанты пытались развить прорыв, а германцы стремились как можно быстрее его ликвидировать. Английские и французские армии смогли продвинуться за два месяца лишь на 3–8 км. Число дивизий с обеих сторон неуклонно увеличивалось, накал борьбы нарастал. К началу сентября германская оборона была усилена в глубину и доведена до 40 дивизий, замедлив дальнейшее продвижение союзников, армии которых постепенно выдыхались (169).

Под Соммой впервые были использованы танки: их ввела в строй 15 сентября 4‑я английская армия, произведя на пехоту противника ошеломляющий эффект. «Все стояли пораженные, как будто потеряв возможность двигаться. Огромные чудовища медленно приближались к ним, гремя, прихрамывая и качаясь, но все время продвигаясь вперед. Ничто их не задерживало. Кто‑то в первой линии окопов сказал, что явился дьявол, и это слово разнеслось по окопам с огромной быстротой», – сообщала германская газета (170). Танки давили колючую проволоку, разрушали укрепления и пулеметные гнезда. Британская пехота за пять часов с помощью танков продвинулась на 4–5 км, заняв пункты Флер, Мартенпюиш, Курселет (171). Один из танков захватил сразу 300 пленных немцев, пораженных сокрушительной мощью его пулеметного огня.

Прежде для подобного результата требовалось истратить тонны снарядов и тысячи человеческих жизней. Однако успех не был развит. В армии имелось всего 50 танков, из которых лишь 18 смогли поддержать пехоту, а остальные застряли в грязи или остановились из‑за механических проблем и повреждений. Конструкции танков были еще несовершенны, методы наилучшего взаимодействия машин с пехотой не были отработаны, наступления проводились разрозненно и на широком фронте (10 км). Тем не менее первая танковая атака показала перспективность этого нового средства вооруженной борьбы.

Через сражение на Сомме за все время прошло 150 дивизий, почти 10 тыс. орудий, 1 тыс. самолетов. Подобно Верденской, операция приобрела характер изнуряющей битвы на истощения живой силы противников. Англо‑французы не смогли прорвать германскую оборону, осуществив лишь ее продавливание на глубину не более 10 км по ширине 35‑километрового фронта. Цена этого скромного результата оказалась чересчур высока: французские потери составили более 340 тыс. человек, английские – 453 тыс. Германцы потеряли 538 тыс. солдат и офицеров (172). Столь значительные потери оказались для германцев критическими: их боеспособность и моральный дух так и не смогли впоследствии полностью восстановиться, приблизив будущее крушение германского рейха. Стратегическая инициатива на Западном фронте после Вердена и Соммы полностью перешла на сторону Антанты.

На Итальянском фронте в 1916 г. также осуществлялись наступательные операции. В марте на реке Изонцо предприняли атаку итальянские войска, но добиться успеха не смогли. В мае в направлении реки По в наступление перешли австро‑венгерские армии. Осуществив прорыв почти на 60 км вглубь итальянской обороны в Трентино, австрийское продвижение, выдохнувшись, остановилось. Потери итальянцев составили более 90 тыс. человек убитыми и ранеными, 56 тыс. пленными. Австрийцы в ходе боев потеряли 55 тыс. убитыми и ранеными, 26 тыс. попали в плен (173).

На Восточном фронте на начало 1916 г. соблюдалось позиционное положение, достигнутое результатами прошлогодней кампании. В соответствии с решениями союзнической конференции в Шантийи Россия обещала соотносить действия на Восточном фронте с действиями союзников. В связи с разгоревшимися под Верденом тяжелыми боями французское командование просило Россию оттянуть как можно больше германских сил с Западного фронта. 5 (18) – 16 (29) марта 1916 г. силами Северного и Западного фронтов была проведена спешно подготовленная Нарочская наступательная операция. Германцы были оттеснены на некоторых участках всего лишь на 2–3 км, но в условиях весенней распутицы, имея недостаток в артиллерии и боеприпасах, русские войска приостановили дальнейшее наступление, потеряв более 70 тыс. человек (174). И все же главная цель была достигнута: германцы временно ослабили натиск на Западном фронте и перебросили на восток четыре дивизии. Для Фалькенхайна стала очевидна ошибочность прежней оценки русской армии как потерявшей боеспособность. Вопрос об уменьшении численности армий на русском фронте, таким образом, отпал. Французский главнокомандующий дал высокую оценку мартовским усилиям русских, воспрепятствовавших возможной переброске части немецких войск с Восточного фронта под Верден (175).

 

Общая обстановка и мартовское наступление. 1916 г.

 

К лету 1916 г. русские армии занимали позиции протяженностью 1200 км от Рижского залива до границы с Румынией, располагая 11 армиями с общей численностью 1 млн 730 тыс. человек, сгруппированными по‑прежнему на трех фронтах (Северном, Западном и Юго‑Западном). Центральные державы имели на Восточном фронте 1 млн 61 тыс. человек, из которых почти две трети находилось на Виленском и Рижском направлениях – участках, подвергнувшихся мартовскому наступлению русских (176).

В русской Ставке разрабатывался план нового наступления. Итогом дискуссии о выработке единого плана кампании стала директива от 11 (24) апреля 1916 г., предусматривавшая переход в наступление армиями сразу трех фронтов. Войска Западного фронта должны были нанести главный удар в направлении Ошмяны – Вильно. Северный фронт должен был продолжить наступление из‑под Двинска на юго‑запад. Юго‑Западному фронту предстояло развить вспомогательную операцию в направлении на Луцк силами 8‑й армии (177).

Командование Юго‑Западным фронтом принял генерал А. А. Брусилов, который разработал оригинальный план предстоящих действий. Оригинальность состояла в решении провести одновременную атаку австро‑венгерских позиций на всей ширине 450‑километрового фронта, осуществив прорывы на разных его участках. Противник тем самым лишался возможности распознать направление главного удара и стянуть значительные силы для его отражения. Подготовка наступления должна была проходить в глубокой тайне, необходимо было скрытно обеспечить резервами предполагаемые участки прорыва, провести огромную инженерную работу по созданию плацдармов для пехоты – траншей и укрытий, приближенных к линии фронта, обеспечить надежную связь между частями (178).

За время боевого затишья в полосе Юго‑Западного фронта австро‑венгерские позиции были хорошо укреплены. Русская разведка давала точные данные о состоянии вражеских укреплений. Они включали две‑три линии обороны, состоящие из окопов и проволочных заграждений, защищались фугасами, стальными и бетонированными сооружениями, имели огромное число вооружений: пулеметов, минометов, бомбометов, траншейных пушек. С учетом этого генералом Брусиловым была разработана тактика волновой атаки пехоты, предусматривавшая наступление цепями на дистанции 150–200 шагов между ними. Первая и вторая волны пехотинцев снабжались ручными гранатами и приспособлениями для разрушения проволочных заграждений. Вторая и третья волны для закрепления на захваченных позициях должны были использовать пулеметы. Вторая волна обеспечивала потери первой волны. Третья – поддержку двух первых, а четвертая выступила резервом командиров передовых полков (179). Необходимым элементом наступления должна была стать и артиллерийская поддержка пехотинцев, для связи с которыми в атакующие батальоны направлялись наблюдатели от орудийных расчетов.

В связи с начавшимся итальянским наступлением в Трентино союзное командование обратилось к русской Ставке с просьбой о поддержке. Аналогичные просьбы о русской атаке на австро‑венгерском направлении исходили и от итальянского короля Виктора Иммануила III в письме к императору Николаю II (180). Начальник штаба генерал М.В. Алексеев расценил настойчивые просьбы итальянцев как отчаянное признание в их неспособности исправить положение собственными силами. Между тем подготовка к наступлению на фронтах еще не была закончена, остро стоял вопрос об обеспечении войск снарядами, хотя по сравнению с предыдущим годом ситуация постепенно выправлялась. Генерал отметил, что «втягивать нас без надлежащей подготовки в немедленную атаку – значит вносить в общий план союзников дальнейшее расстройство и обрекать наши действия на неудачу» (181).

Тем не менее Верховным главнокомандованием решено было передвинуть сроки предстоящего наступления. Оно было начато Юго‑Западным фронтом на рассвете 22 мая (4 июня) мощным артиллерийским обстрелом укреплений противника. Атакованные по всему фронту, австрийцы не выдержали: 7, 8, 9 и 11‑я армии смогли прорвать оборону и начать продвижение вперед. 8‑я армия под командованием генерала А.М. Каледина, наносившая главный удар, прорвав неприятельские позиции на ширине 80 км, на третий день наступления заняла Луцк, заставив в беспорядке отступать австрийскую армию эрцгерцога Фердинанда. В течение менее двух недель 8‑я армия продвинулась до 70–75 км, 9‑я армия, действовавшая на левом фланге, продвинулась за это время на 50–60 км, 11‑я – углубилась на 35–40 км, 7‑я – на 10–15 км (182). Множество человек было взято в плен, захвачено немало трофеев.

 

Генерал Алексеев в Ставке. Трофейные знамена.

 

3 (16) июня Ставка разрешила Западному фронту отсрочить готовящееся наступление на 12–16 дней (183). Юго‑Западному фронту приказывалось сосредоточить усилия для нанесения дальнейшего удара на Ковель. В то же время австро‑венгерское и германское командование, ранее не придававшее большого значения русской операции, теперь всерьез озаботилось сложившимся положением. В район Ковеля были срочно направлены новые австрийские и германские силы – как с соседних участков, так и с французского и итальянского фронтов. Была сформирована ударная группа генерала А. фон Линзингена, нацеленная на проведение сильных контратак. Однако эти экстренные меры оказались запоздалыми. Предпринятая Линзингеном концентрическая атака натолкнулась на стойкое сопротивление 8‑й армии и не привела к ожидаемым результатам. На участках других армий продолжались упорные бои. 11‑я армия генерала В. А. Сахарова, части правого фланга которой также подвергались контратакам, отбросила австро‑германские войска, местами выровняв свой фронт. 9‑я армия генерала П. А. Лещицкого 5 (18) июня овладела Черновицами, 10 (23) июня ее части взяли Куты и продолжили наступление на Станислав.

21 июня (4 июля) войска фронта начали вторую фазу наступления, развернувшегося одновременно с операцией на Западном фронте. 8‑я и 3‑я армии на ковельском направлении, выступив после мощной артиллерийской подготовки, прорвали оборону противника и, заставив его отступить, через пять дней вышли на р. Стоход. Но для форсирования реки резервов армий оказалось недостаточно. Командующий фронтом отдал приказ о прекращении атаки и остановки для ожидания пополнений. Действия 7‑й и 11‑й армий не принесли ощутимого успеха, но 9‑я армия смогла выйти на линию Долина – Делатынь – Тартаров. Потери войск Юго‑Западного фронта оказались значительными. Русские армии потеряли за время наступления более 63 тыс. солдат и офицеров убитыми и более 400 тыс. ранеными и пропавшими без вести (184).

Западный фронт в это же время предпринял атаку на барановичском направлении силами 4‑й армии. Остальные войска фронта ограничились демонстративными действиями. В первый день наступления части 4‑й армии смогли прорвать первые две линии окопов противника, но были остановлены шквальным пулеметным огнем. Дальнейшие события на этом направлении складывались также не в пользу русских войск, и 27 июня (10 июля) командующий Западным фронтом генерал А.Е. Эверт приказал остановить продолжение атаки.

Установившееся на короткое время затишье противоборствующие стороны использовали для накопления резервов и планировки дальнейших активных действий. Командующие Северным и Западным фронтом генералы А.Н. Куропаткин и А.Е. Эверт не спешили усиливать фронт Брусилова, успешно прорвавший позиции противника. Они боялись совершить ошибку, ослабить собственные фронты и потерять собственные возможности для проведения наступательных операций (185). Между тем на Юго‑Западном фронте войска были утомлены последними бросками, не хватало транспорта, были израсходованы боеприпасы, исчерпаны резервы. Тем не менее после перегруппировки сил было решено перейти к новой фазе наступления. Австро‑венгерские войска находились не в лучшем положении. Как вспоминал впоследствии Людендорф, Восточный фронт в эти дни испытывал наисильнейший кризис за все время войны. В Берлине опасались, что их союзники не удержат линию реки Стохода, не имея там укрепленных позиций и не успевая подводить для ее защиты резервы (186).

Для продолжения атак на Юго‑Западном фронте была сформирована новая Особая армия под командованием генерала В.М. Безобразова, включившая войска гвардии (два армейских и один кавалерийский корпуса) и два корпуса из 8‑й армии. Ей была поставлена задача атаковать Ковель с юга. 8‑й армии предстояло овладеть Владимиром‑Волынским, 11‑я должна была наступать на Броды – Львов (187).

15 (28) июля Юго‑Западный фронт перешел в очередное наступление. Переправиться через Стоход и выбить противника из Ковеля с ходу не удалось. Эверт вновь откладывал наступление своих войск и в конце концов добился его отмены Ставкой. Первоначальные расчеты А.А. Брусилова на поддержку Северного и Западного фронтов не оправдались, и поэтому задачи атакующих были несколько пересмотрены. «Я продолжал бои на фронте уже не с прежней интенсивностью, стараясь возможно более сберегать людей, и лишь в той мере, которая оказывалась необходимой для сковывания возможно большего количества войск противника, косвенно помогая этим нашим союзникам – итальянцам и французам», – отметил в мемуарах Брусилов (188). В результате план концентрического наступления на Ковель с двух направлений силами 3‑й и Особой армий потерпел неудачу. Армии понесли существенные потери, но линия Стохода не была преодолена. При этом 11‑я армия смогла взять Броды, 9‑я армия – Галич и Станислав. К началу сентября австрийские и германские войска с огромным трудом удержали оборону. Германцам пришлось израсходовать последние кавалерийские резервы. За все время боев с Западного и Итальянского фронтов Центральными державами было переведено всего 30,5 пехотной и 3,5 кавалерийской дивизий, что существенно улучшило положение русских союзников под Верденом и в Трентино (189).

 

Генерал Брусилов.

 

Наступательная операция Юго‑Западного фронта оказалась незавершенной. Тем не менее ее успехи серьезно повлияли на политическую и военно‑стратегическую обстановку. Операция вошла в историю как «Брусиловский прорыв» и была высоко оценена союзниками России по Антанте. Британский историк Н. Стоун назвал ее «самой блистательной победой в войне» (190). Прорыв оказал и высокое моральное воздействие на русские вооруженные силы, оправившиеся от череды неудач 1915 г. Австро‑Венгерские армии потерпели серьезное поражение в Галиции и Буковине, были вынуждены уступить натиску русских войск и оставить ряд важных пунктов. Их общие потери составили почти 1,5 млн человек. Только в плен попало почти 400 тыс. солдат и офицеров. Русские армии захватили в качестве трофеев 581 орудие, 1795 пулеметов, 448 мино‑ и бомбометов (191). Несмотря на различие оценок российских потерь в ходе Брусиловского наступления, наиболее вероятной следует считать цифру 1,65 млн человек (192).

Летние успехи Брусилова на Юго‑Западном фронте стали последним аргументом для вступления Румынии в войну на стороне Антанты. В августе она официально объявила войну странам Четверного союза. Армия Румынии включала всего 600 тыс. человек, была слабо подготовленной и плохо оснащенной вооружением и артиллерией. Большая часть войск находилась на границе с Трансильванией, где румынские силы и перешли в наступление 28 августа. На правом фланге им содействовали части 9‑й армии Юго‑Западного фронта. Наступление не принесло результатов. Противник сосредоточил на границе с Румынией значительные силы, представленные, главным образом, немецкими соединениями. Германия поставила цель нанести Румынии быстрое поражение, отправив на борьбу с ней войска с других театров, ослабив и Западный фронт. Но это трудное решение – «отнять у находившихся в тяжелой борьбе западных армий еще несколько дивизий, чтобы направить их на Восток и взять там инициативу в свои руки для нанесения решительного удара Румынии», как признавал впоследствии Людендорф, было необходимо (193). Румыния являлась богатым источником продовольствия, сырья и нефти, в чем Германия начинала испытывать критический недостаток.

В сентябре и октябре сформированные против Румынии группа Макензена и группа Фалькенхайна (замененного на посту начальника германского штаба П. фон Гинденбургом после Брусиловского прорыва Восточного фронта) начали наступление из Добруджи и Трансильвании. 23 ноября войска Макензена, преодолев сопротивление румын, форсировали Дунай и соединились с группой Фалькенхайна. В начале декабря пал Бухарест, потеряв почти 90 тыс. человек из 120 тыс., защищавших столицу.

Таким образом, вступление Румынии в войну способствовало ухудшению положения Антанты и особенно Российской империи. Ранее ограниченный нейтральной Румынией русский фронт оказался незащищен с левого фланга. Русское командование вынуждено было удлинить его вводом 9‑й армии в Молдавию и направить на территорию нового союзника силы, высвободив их с основных фронтов. В сентябре 1916 г. была образована русско‑румынская Добруджская армия, которая сразу же после начала боев вынуждена была отступать к Дунаю, неся большие потери. Для остановки продвижения неприятеля русская Ставка вынуждена была направить на Румынский фронт всю 9‑ю армию, управления 4‑й и 6‑й армий, включавших 35 пехотных и 11 кавалерийских дивизий (194).